CC BY
34
гражданского общества в решении проблем молодежи.
В нынешней ситуации представляется крайне важным сохранить достигнутую динамику в сфере осуществления молодежной политики. Для этого необходимо обеспечить действенность федеральной целевой программы "Молодежь России" на 2006 — 2010 годы с обновленными целями и задачами в соответствии с правительственной программой реформирования бюджетного планирования, а также с обеспечением достаточного уровня финансирования мероприятий ФЦП.
В связи с модернизацией государственной молодежной политики необходима организация мониторинга обеспечения социальной поддержки молодежи и ее жизненных планов, что будет способствовать выявлению приоритетных направлений региональной молодежной политики, а также оптимизировать самореализацию молодежи и повышать эффективность реализации ее индивидуальной и социальной субъект-ности.
Библиографический список
1. Актуальные проблемы социологии, психологии и социальной работы / под. ред. С.И. Григорьева, Л.Г. Гусляко-вой; Алтайский гос. ун-т. — Барнаул, 1998. — Вып. 6. 4.1.
- 135 с.
2. Григорьев С.И., ГусляковаЛ.Г. Социология для социальной работы. — М.: Магистр-Пресс, 2002. — 164 с.
3. Добреньков В.И., Харчева В.Г. Социальная защита населения РФ: анализ результатов социологического опроса//Вестник Московского университета. — 1996. — №
3. -С.17-28.
4. Закон Алтайского края «О государственной региональной молодежной политике в Алтайском крае» от 5 ноября 2001 г. № 87 - С.З.
5. Константиновсий Д.Л., Хохлушкина Ф.А. Формирование социального поведения молодежи в сфере образования // Социологический журнал,-1998.-№3/4.-с.22-42
6. Основы социальной работы / отв. ред. П.Д.Павленок.
- М.: Инфа - МД997. - 368 с.
7. Основы теории и практики социальной работы. — Барнаул; М.: Алдор, 1994. — С. 11 —27.
8. Силласте Г. Молодежь. Село. Безопасность // Безопасность Евразии — 2003,- № 4.-С. 4-15.
9. Социальная энциклопедия / под ред.А.П. Горкина,
Г.Н. КареЛОВОЙ И др. — М.: Рппгпйшгаа сытттду »г,-
педия, 2000. - С. 173-175, 345-347.
10. Социология молодежи / отв. ред. В.Т. Лисовский; Санкт-Петербург, ун-т. — СПб., 1996. — 460 с.
11. Чуканова Т. В. Социальная поддержка молодежи в современном российском обществе: региональные особенности (на примере Алтайского края): Автореф. дисс...канд социол. наук. Барнаул, 2006,-18с.
ЛУНИНА Юлия Витальевна, аспирант первого года обучения кафедры социальной работы факультета социологии.
Дата поступления статьи в редакцию: 14.05.2007 г.
УДК 008:330.34 © Лунина ю.в. Е. А. КОСЬМИНА
Омский филиал Академии бюджета и казначейства
КУЛЬТУРНЫЙ капитал КАК АРГУМЕНТ ФУНКЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
В статье рассматривается один из самых востребованных в настоящее время модулей совокупного капитала общества — культурный капитал, функционирующий во всех сферах жизнедеятельности человека. Дается обоснование культурного капитала как фундаментального основания адекватных ему экономических, политических и социальных институтов.
Общеизвестно, что культурный капитал (в своих материальных и нематериальных активах) [1], как и любой другой капитал (в зависимости от области, в которой он функционирует), может создавать поток товаров и услуг, которые имеют как культурную, так и экономическую ценность. Существующий в инкорпорированном (в личности) и объективированном (в виде материальных предметов и средств) состояниях культурный капитал давно был «замечен» как фактор, влияющий на все сферы общественной жизни, и прежде всего на экономическую (это отмечали и первый русский экономист Иван Посошков [2] - русский предтеча А. Смита, и представители классической политической экономии, особенно в лице Дж. Ст. Милля, и русские экономисты XIX и начала XX веков, и западные и российские социологи XIX — XX веков и мно-
гие другие).
Один из видных политэкономов XIX — начала XX века Дмитрий Иванович Пихно, профессор и руководитель кафедры политической экономии и статистики Киевского университета в своей работе «Основания политической экономии», опубликованной в 1890 году, выделяя важнейшие силы, воздействующие на хозяйственную деятельность, не ограничивался чисто экономическими, материальными, а специально дополнял их новыми силами (факторами), к которым относил нравы и обычаи, мораль, образованность, энергию, лух предпринимательства, законодательство, государственный и общественный строй жизни. При этом он считал, что «образованность народа есть одна из величайших его сил. Кроме общего и специального образования, доставляемого школами, на-
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (59), СЕНТЯБРЬ-ОКТЯБРЬ 2007
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (59), СЕНТЯБРЬ-ОКТЯБРЬ 2007
укой и литературой, весьма серьезное значение име-ет та образованность или культурность народа, кото-® рая составляет результат долгой культурной жизни. Гражданин культурной страны с раннего детства ежедневно и незаметно приобретает массу знаний, которые черпает в окружающей его жизни [3].
Интуитивные ожидания по поводу возрастания роли и значения культурного капитала в экономической жизни общества впервые подтверждает гениальный Макс Вебер, который в своей не менее гениальной работе «Протестантская этика и дух капитализма» (1905 г.) на основании анализа реального фактологического материала выявляет линейную и прямую зависимость экономической жизни общества от культурного капитала, обретшего свою особую роль и историческое предназначение в результате протестантского переворота, послужившего мощным фундаментом, опорой радикально организованного рыночного хозяйства [4].
Значительно позже японский профессор Д. Ике-да, опираясь на опыт японского чуда, утверждал, что любые нововведения, в том числе демократия и рыночная экономика, должны в каждом отдельном случае зарождаться в недрах культуры, вырасти в насущную потребность, приспособиться к традициям, обычаям, национальному менталитету [5].
Культурный капитал общества является, таким образом, основанием, фундаментом, на котором «гнездятся» выстраивающиеся адекватные ему экономические, политические и социальные институты.
Именно от культурного капитала зависит экономический рост и экономическое развитие страны, благосостояние ее народа и его политическая независимость и свобода. Без национальной культуры не бывает никакого национального государства.
Ярким примером (достойным порицания), подтверждающим сказанное выше, является изжившая себя и рухнувшая, казалось, в одночасье советская система. Она (насквозь бюрократизированная и технократическая система по существу) рухнула не только и не столько потому, что она оказалась несостоятельной в хозяйственном и экономическом отношениях. Значительно большую роль сыграли как раз культурные факторы, культурный капитал, роль и значение которого не только недооценивалось «революционным духом», но и сознательно игнорировалась по причине своего безбрежного невежества в области общей культуры и культуры экономической.
В этой связи следовало бы обратиться к базисным основаниям культурного капитала. Это выглядит вполне логичным, исходя из основополагающих представлений о культуре, о культурном капитале. Их, на наш взгляд, два. Первый, так называемый подповерхностный — это гуманистический капитал, а второй, глубинного уровня - интеллектуальный капитал.
В данной статье рассматривается первое основание — гуманистический капитал.
Ф.М. Достоевский говорил, что народы движутся иной силой, нежели наука и промышленность; народы живы до тех пор, пока ими владеет великая идея, часто и не осознаваемая до конца. Это стремление к высшей правде, к высшему смыслу жизни. Когда народ теряет эту идею, он превращается в «этнографический материал».
Судьбу России и «русской идеи» Достоевский
связывал с православием. Быть русским и быть православным значило для него одно и то же. Тысячелетняя история России убедительно свидетельствует, что мы еще живем в самобытнейшей стране с великими духовными традициями, освященными православием.
Русский человек на протяжении всего своего исторического существования искал корни свои в Боге и в земных его проявлениях: правде, праведности, красоте.
XX век стал трагическим для России. Российскую империю охватил кризис, по мнению И.А. Ильина, не просто политический или экономический, это прежде всего кризис духовный. И чтобы преодолеть его, необходимы духовные силы, способные противостоять стихии зла и разрушения.
Ныне же в обществе происходит все большее расслоение по ценностным ориентациям, уровню благосостояния, стилю жизни, нормам поведения и т.п. Это делает крайне трудным формирование гражданского общества, так как исчезает социальный консенсус по поводу базовых ценностей и принципов жизни, являющихся основой демократии.
Каковы же формы гуманистического капитала как императивного ресурса, обеспечивающего духовную — богатую и морально — ценностную жизнь, без которой невозможно прогрессивное развитие человеческого общества?
Нам представляется, что исторически и логически первой (базисной) формой гуманистического капитала является та, которая возникла не в результате сотворчества людей, а дана (задана) извне как закон на все времена, как всеобщий обязательный нравственный, императив закон, которому все люди, независимо от их происхождения, социального положения и т.д. должны подчиняться. Это:
а) религиозно-нравственный потенциал (императив). Он органически связывает, цементирует сооб-ществалюдей, поколения, разделенные веками и тысячелетиями;
б) нравственный потенциал, как ресурс, определяющий (конструирующий) методы и способы нормативной регуляции действий человека в обществе. Это особая форма общественного сознания и вид общественных отношений;
в) моральный потенциал (фиксируется в заповедях, принципах, во всем том, как «должно» поступать).
Мораль отражает целостную систему воззрений на социальную жизнь, содержащих в себе то или иное понимание сущности (назначения, смысла, цели) общества, истории, человека и его бытия. Поэтому господствующие в данный момент нравы и обычаи могут быть оценены Моралью с точки зрения ее общих принципов, идеалов, критериев добра и зла*.
В морали (в отличие от обычаев) должное и фактически принятое совпадают далеко не всегда и не полностью.
В реальной истории нормы общечеловеческой морали никогда не исполнялись целиком, безоговорочно, во всех случаях без исключения.
В морали громадную роль играет индивидуальное сознание (личные убеждения, мотивы, самооценки), которое позволяет человеку самому контролировать, внутренне мотивировать свои действия, самостоятельно давать им обоснования, вырабатывать свою линию поведения в рамках коллектива или группы.
* Л.Н. Толстой, глубоко верующий, говорил: «Человеку свойственно стремиться к увеличению. Это может быть увеличение количества рублей, увеличение чинов, мускулов, знаний, а увеличение одно только нужно: увеличение доброты».
В этом смысле Маркс говорил о том, что «... мораль зиждется на автономии человеческого духа ...»[6].
Если внутренние убеждения человека не находятся в разладе с религией, нравственностью и моралью, то гуманизм в состоянии облагородить человека*. Гуманистический капитал возникает на этих трех китах.
Религиозно ориентированная мысль основывается на уверенности в преображении человеческой души, в результате которого только и может что-то случиться в мире, в обществе, в человеке. Условия творит сам человек, его душа, и лишь от человека все в мире зависит. Изменить мир может только преображенный человек, и это будет органическое изменение, человечески, нравственно ориентированное. Оно учитывает духовную природу человека и творится во имя осуществления духовных целей.
Религия оказывает человеку духовную помощь, но задачу преображения должен осуществлять сам человек.
Ф.М. Достоевский и Л.Н Толстой считали, что главным человеческим назначением в этом мире является реализация нравственного потенциала, без чего все остальное теряет смысл.
Когда речь заходит об устройстве общественном, то это должно быть прежде всего и в конечном счете нравственное устройство.
В основании морали должен лежать абсолютный фундамент, мораль не может быть относительной, поэтому ее основанием не может быть ни личный интерес, ни общественный. Общественный интерес, экономические интересы — все эти идеи преходящие. А мораль, нравственность — это то, что относится к другому миру; это другой ряд; ряд, уходящий в вечность. В свое время И.Кант утверждал, что человек относится к двум мирам: миру природы и миру свободы. Человек — и эмпирическое существо, природное; и свободное, устремленное в вечность. Нравственность — это то, что к природе никакого отношения не имеет, а лишь к миру свободы.
Существует единственный путь духовно выстроить общество — это нравственная организация человечества, включающая в себя органическое единение двух ипостасей — божественной и человеческой, духовного и материального.
Быструю секуляризацию (освобождение от церковного влияния) духовной культур обычно связывают с реформами Петра I. Место господствующего теоцентризма занимает антропоцентризм (воззрение, согласно которому человек есть центр Вселенной и конечная цель всего мироздания), на базе которого складывается новая просветительная мораль. Ее сущностным выражением становится автономность, независимость от вероисповедных законоположений церкви. Первым долгом человека провозглашается труд. Он, с одной стороны, является источником «благополучного состояния» народа, а с другой — нейтрализует общественные пороки, зло. Но, чтобы труд действительно выступал нравственной силой, он не должен быть чрезмерным. А для этого нужно отказаться от всякого излишества, роскоши, ибо они только развращают умы, уклоняют от «естественности». Между людьми возникаю различия, и одни начинают «презирать и утеснять других», а другие ... раболепствовать» [7]. Следовательно, осознание истинных потребностей и их разумное удовлетворение составляют предпосылку нравствен-
ного совершенствования личности его блага.
ДляН.Г. Чернышевского область нравственного — это лишь своего рода функциональный придаток физиологического, которое в свою очередь «запускается», приводится в действие социальным. Чтобы направить человека в сторону нравственного развития, необходимо прежде всего изменить реальные условия его жизни, преобразовать реальность.
Чернышевский и его последователи, в числе которых были русские марксисты, пришли к очевидному выводу о том, что сам по себе гуманизм, сколько бы возвышенными не казались его стремления, еще не в состоянии облагородить человека, если его внутренние убеждения находятся в разладе с нравственностью, моралью.
Эта этика была решительно отвергнута новым поколением русских мыслителей: от увлечения наукой и материализмом большинство из них «отправились» в религиозные искания. В философии упрочивается тезис о необходимости ограничить знания, чтобы освободить место вере. Но отношение к вере уже иное — это не прежнее старомосковское обрядоверие, а религия в пределах разума, религия богочеловечества. С этого момента меняются общие этические ориентации, яркими выразителями которых являются Л.Н. Толстой и Ф.М. Достоевский, которые исходили из христианства, обосновывая свои нравственные воззрения.
По Толстому религия универсальна, в ней человек обретает смысл жизни. Человек без религии, -говорил Толстой, «так же невозможен, как человек без сердца. Он может не знать, что у него есть религия, как может человек не знать того, что у него есть сердце; но как без религии, так и без сердца человек не может существовать» [8].
Главная слабость толстовской этики заключалась в том, что формирование, конструирование нравственности является прерогативой верховного абсолюта — Бога, а не действий, общения людей между собой.
Логика Достоевского предельно обнажена: нельзя стать человеком без сознательного самосовершенствования. Сделаться человеком нельзя разом; он всю жизнь «самосочиняется», «выделывается» в человека.
По Достоевскому моральное обновление достигается лишь в вере. В религии человек обретает то, чего нет ни в каком человеческом знании, - надежду на бессмертие. Без нее в людях иссякла бы не только любовь, но и всякое стремление продолжать земное существование. Отнимите у них веру в бессмертие, и «тогда ничего уже не будет безнравственного, все будет позволено, даже антропофагия»[9] (т.е. если Бога нет, то можно совершать любые поступки, в т.ч. и людоедство). Лишь сознание, что человека и после смерти ждет новое рождение, вселяет в него чувство вины и ответственности за всех и все в мире. А это и есть смысл жизни, без которого нет счастья.
Достоевский считал, что русский человек более, чем кто-либо другой, способен к нравственному совершенству, имея в виду широту и многосторонность его таланта, равно делающего его близким к арабу и немцу, и англичанину. Он может легче и быстрее стать «всечеловеком», а следовательно, раньше их изречь слово примирения, указать исход европейс-
* Гуманизм — исторически изменяющаяся система воззрений, принимающая ценность человека как личности, его право на свободу, счастье, развитие и проявление своих способностей, а принципы равенства, справедливости, человечества — нормой отношений между людьми.
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (59), СЕНТЯБРЬ-ОКТЯБРЬ 2007
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (59), СЕНТЯБРЬ-ОКТЯБРЬ 2007
кой тоске» [ 10]. Так проблема смысла жизни отдель-ного человека перерастала у Достоевского в пробле-® му исторического призвания народа.
Весьма актуальны ныне слова B.C. Соловьева: «Итак, ближайшая цель исторического процесса в нашей общественной деятельности есть полное развитие и распространение гуманной культуры, которая составляет необходимый элемент и самого христианства как религии богочеловеческой».
Существует единственный путь построения духовного общества — это нравственная организация человечества. Соловьев следующим образом определяет исходные принципы нравственной организации человечества: «Господство над материальною чувственностью, солидарность с живыми существами и внутренне добровольное подчинение сверхчеловеческому началу — вот вечные, незыблемые основы нравственной жизни человечества» [11].
Говоря о духовных причинах своей религиозности, В. Розанов замечает, что «во всем другом ... человек лишь участвует; под религией же он живет: она обнимает его всего» [12].
Глубокое обоснование приоритета гуманистических духовных ценностей дает Эрих Фромм — немец-ко-американский психолог и социолог, представитель неофрейдизма (в 1933 году эмигрировал в США).
Разрабатывая целостную гуманистическую концепцию личности, Фромм стремился выяснить механизм взаимодействия психологических и социальных факторов в процессе ее формирования. По Фромму типы социального характера совпадают с различными историческими типами самоотчужден-ного человека (накопительский, эксплуатационный, «рецептивный» (пассивный), «рыночный»). Он выдвигал утопический проект создания гармоничного «здорового общества» при помощи методов «социальной терапии», в частности, предлагал проект «перевоспитания» американской нации.
Проблемы нравственности, нравственного здоровья общества, человеческих ценностей вообще приобретают и экономический аспект, поскольку связь между ценностями и развитием экономики считается доказанной (по крайней мере, их взаимовлияние). И первыми об этом сказали, как было показано выше, русские ученые.
Для того, чтобы усилить звучание русской экономической мысли в заданном камертоне, следовало бы представить еще ряд ее выдающихся представителей. Так, например, заведующий кафедрой политической экономии и статистики Московского университета, профессор К.И. Бабст выделял нравственный капитал, заключающийся, по его мнению, в народной честности, народной предприимчивости и степени трудолюбия, в живом и ревностном участии к общему благу, в привычке к самостоятельности и т.д. [13].
Н.Г. Чернышевский полагал, что «капитал, который можно назвать нравственным, гораздо важнее материального. Этот важнейший национальный капитал есть запас нравственных сил и умственной развитости в народе» [14].
Академик И. Янжул включал фактор честности в число составляющих экономического роста[15].
Значительно позже лауреат Нобелевской премии 1952 г. А. Швейцер подтвердит эту мысль, сказав о том, что нравственность — не только закон, но и коренное (базисное, родовое) условие существования и развития жизни. «Среди сил, формирующих действительность, нравственность является пер-
вой»[16], - отмечал А. Швейцер.
Анализируя причины бедности, ряд экономистов выделяют два основных блока проблем: ценностные установки людей и характер взаимодействия государства и общества при решении этой проблемы.
Ценностные и жизненные установки богатых и бедных в России диаметрально противоположны, в лучшем случае - расходятся существенно. По данным социологов, богатые - в основном уверенные в себе индивидуалисты. Бедные, напротив, осуждают индивидуализм, убеждены в силе коллективизма и склонны надеяться на помощь государства.
По объективной логике преобразований в России на смену базовой поведенческой модели советского человека - пассивному, дисциплинированному подчинению навязанным извне правилам и вышестоящей воле - должна легитимизироваться новая модель личного и социального поведения - самостоятельной деятельности и свободной судьбы. Пока же современный российский социум продолжает воспроизводить все ту же модель жизненного поведения, что и раньше. Результатом являются социальная апатия и конформизм («буйных» в России ничтожно мало, да и то только в среде производственного менеджмента), сдерживание инициативы, мораторий на несовременные социальные отношения и роли, разящая несвобода экономического, психологического и т.д. планов. Это главная доминантная причина (определяющий детерминант) расслоения между ограниченным количеством руководителей и предпринимателей и остальным - пассивным и бедным населением.
Чтобы достойно выйти из создавшейся ситуации, необходимо преодолеть кризис политический, экономический, социальный и, что важнее всего, кризис духовный. Единственный, безальтернативный путь выхода из обозначенной ситуации - это превращение (по И.А. Ильину) государственной власти в действительный, авторитетный орган политического единения, что становится возможным исключительно только при условии ее (власти) служения общему интересу. Это значит, что реформаторы должны учитывать законы не только экономические, но и психологические, понимать пути и весь инструментарий влияния на людей, укрепления общественного согласия, формирования демократического сознания и различных групп населения, развития гуманистической культуры, развития процесса становления личности, усвоения знаний, ценностей и норм, присущих данному обществу, социальной общности, группе. А власти вряд ли будешь верить, если она так явно демонстрирует свое пренебрежение к народу, его проблемам и интересам.
Библиографический список
1. Косьмин А.Д., Косьмина Е.А. Интеллектуальный потенциал общества: формирование, оценка, эффективность использования. — М.: Экономика, 2004. С. 65
2. Посошков И.Т. Книга о скудности и богатстве... — М.: Наука, 2003. С. 21.
3. Цит. по: Русские экономисты (XIX — начало XX века) / Ред.-составители Л.А. Зубченко, Л.И. Зайцева; Автор предисловия — акад. Л.И. Абалкин. — М.: Ин-т экономики РАН, 1998. С. 148.
4. Вебер М. Избранные произведения. М.: 1990. С. 90-91.
5. Цит. по: Кузьминов Я., Бендукидзе К., Юдкевич М. Как наука о рынках становится наукой об обществе ? / Вопросы экономики. 2005. №12. С. 73.
6. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.1. С. 13.
7. Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII в.: В 2-х томах. М.: 1952. Т. 1. С. 534.
8. Толстой Л.Н. Сочинения. М.: 1911. Т. 14. С. 35-36.
9. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. Л., 1976. Т. 26. С. 65.
10. Достоевский Ф.М. Ук. соч. С. 148.
11. Соловьев B.C. Сочинения: В 2-х т. М.: 1990. Т. 1. С.
130.
УДК 331.101.68:378
Оценка интенсивности труда, ее влияния на физиологические функции организма человека, на эффективность работы персонала и эффективность деятельности предприятия (организации) в целом -одна из основных задач экономики. Проблеме интенсивности труда посвящено достаточно много работ специалистов различных научных направлений. Но до настоящего времени еще не сложился единый подход к определению понятия интенсивности труда, отсутствует методика оценки ее влияния на результаты трудовой деятельности работников с учетом специфики их труда.
Сложившиеся подходы к сущностному определению интенсивности труда были обобщены и развиты К. Марксом. В дальнейшем в отечественной экономике это стало методологической основой исследований в области количественного определения затрат труда. Глубокое изучение проблемы интенсивности труда позволило сделать Марксу основополагающие выводы о том, что изменение интенсивности труда прямо и непосредственно влияет на величину создаваемых потребительных стоимостей, так как «растущая интенсивность труда предполагает увеличенную затрат труда в течение одного и того же промежутка времени. Более интенсивный рабочий день воплощается поэтому, в большем количестве продуктов, чем менее интенсивный день той же продолжительности» [ 1, С.533].
В экономическом словаре интенсивность (в переводе с латинского intensio и французского intensif — напряжение, усиление) означает напряженность процесса, характеризуемая мерой отдачи каждого из используемых факторов, ресурсов [2, с.287].
Существуют различные подходы к определению интенсивности труда: одни авторы характеризуют
12. Розанов В. Легенда о великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. М.: 1989. С. 48.
13. Бабст К.И. Изложение начал народного хозяйства.
М.: 1972. С. 175. ___________________________
14. Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. М.: «Государственное издательство художественной литературы», 1949. Т. 3. С. 506.
15. Янжул И. Экономическое значение честности (забытый фактор производства). М.: 1912. С. 79.
16. Швейцер А. Культура и этика. М.: 1973. С. 115.
КОСЬМИНА Елена Анатольевна, к.э.н., доцент.
Дата поступления статьи в редакцию: 16.07.2007 г.
© Косьмина Е.А.
О. И. ЛИТВИНОВА
Омский государственный технический университет
интенсивность труда величиной производительных затрат рабочей силы, другие — выражением количества труда. Так ряд экономистов, таких как Г.Н. Черкасов, В.Н. Белкин, Ф.Г. Хамидуллин, O.K. Платов, Н.И. Костюков высказывают точку зрения, согласно которой под интенсивностью труда следует понимать затраты рабочей силы в единицу времени не вообще, а только целесообразные, производительные. Г.Н.Черкасов определяет интенсивность труда как экономическую категорию, отражающую производительные затраты труда в производительно затрачиваемую единицу рабочего времени [3, с.28].
O.K. Платов в своей монографии «Резервы интенсификации процессов труда» пишет, что интенсивность труда как важный признак его качества есть эко-номическая категория, которая выражает экономические отношения между государством, предприятием, трудовым коллективом и отдельным работником по поводу величины производительных затрат рабочей силы в каждую единицу рабочего времени [4, с. 12]. Н.И. Костюков под интенсивностью труда понимает количество труда, производительно затрачиваемого в единицу рабочего времени [5, с.7]. Представители данного подхода, рассматривают интенсивность труда как социально-экономическую категорию.
Наряду с первой точкой зрения существует и другая, сторонниками которой являются К. А. Куровский, И.Б. Левин, В.Д. Патрушев. В определениях интенсивности труда, основанных на этой точке зрения, не подчеркивается производительный характер затрат рабочего времени. Они рассматривают интенсивность труда как биологический процесс расходования человеческой энергии. При таком рассмотрении затраты энергии не отражают характер и эффективность
ПРОБЛЕМЫ ОЦЕНКИ ИНТЕНСИВНОСТИ ТРУДА ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ ВЫСШИХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЙ
В статье рассмотрены проблемы оценки интенсивности трудовой деятельности работников. В процессе исследования было выявлено, что основное внимание уделено изучению интенсивности трудовой деятельности работников производственной сферы, интенсивность труда в бюджетных организациях, и в частности в высших учебных заведениях, не оценивается. Обоснована необходимость проведения исследования в данном направлении.
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (59), СЕНТЯБРЬ-ОКТЯБРЬ 2007
