CC BY
0
Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение.
2024. № 54. С. 76-89. Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 2024. 54. pp. 76-89.
Научная статья
УДК 94 (470/476.42) "1941/1944" doi: 10.17223/22220836/54/7
КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА «БЕЛОРУСИЗАЦИИ» КАК ИНСТРУМЕНТ ПРОПАГАНДЫ НЕМЕЦКИХ ВЛАСТЕЙ
НА ОККУПИРОВАННОЙ СОВЕТСКОЙ ТЕРРИТОРИИ (НА МАТЕРИАЛАХ ГЕНЕРАЛЬНОГО ОКРУГА БЕЛАРУСЬ)
Елена Анатольевна Пушкаренко
Российская таможенная академия Люберцы, Россия, [email protected]
Аннотация. В статье исследуется феномен культурной политики немецких властей на оккупированной советской территории. Исследование проведено на материалах Генерального округа Беларусь, 1941-1944 гг. Автор считает, что культурная политика, инициированная главой округа В. Кубе, создавала внешнее впечатление возрождения национального языка и культуры Беларуси и служила дополнительным средством верификации немецкой пропаганды. Однако культурная политика немецкой администрации, проходившая под флагом «белорусизации», полностью провалилась. Ключевые слова: немецкая пропаганда, культурная политика, «национальный ренессанс», «белорусизация», Генеральный округ Беларусь, В. Кубе, Великая Отечественная война
Для цитирования: Пушкаренко Е.А. Культурная политика «белорусизации» как инструмент пропаганды немецких властей на оккупированной советской территории (на материалах Генерального округа Беларусь) // Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение. 2024. № 54. С. 76-89. doi: 10.17223/22220836/54/7
Original article
THE CULTURAL POLICY OF «BELARUSIZATION» AS A PROPAGANDA TOOL OF THE GERMAN AUTHORITIES
IN THE OCCUPIED SOVIET TERRITORY (BASED ON THE MATERIALS OF THE GENERAL DISTRICT
OF BELARUS)
Elena A. Pushkarenko
Russian Customs Academy Lyubertsy, Russian Federation, [email protected]
Abstract. The article examines the phenomenon of the cultural policy of the German authorities in the occupied Soviet territory. The study was conducted on the materials of the General District of Belarus, 1941-1944. The author believes that the cultural policy initiated by the head of the district V. Kube created an external impression of the revival of the national language and culture of Belarus and thus served as an additional means of verifying German propaganda. From his submission, the propaganda media actively exploited the Belarusian national idea as the most trump card of ideological influence on the local population. The Belarusian nationally oriented intelligentsia, as well as local nationalist forces and collaborators became the main support of Cuba in the implementation of cultural policy under the flag of "Belarusization". With the sanction of Cuba, various public, cultural, religious, and youth organizations are established. One of the first among them was the "Belarusian People's Self-Help" (BNS). The restoration of church life, the holding of divine
© Е.А. Пушкаренко, 2024
services in the Belarusian language, as well as the active involvement of the local Belarusian intelligentsia in cooperation became a manifestation of "Belarusianization". In general, the cultural policy of the German administration included two propaganda lines. The first was connected with the exposure of Soviet power and the possible victory in the Bolshevik war as a potential threat to the entire civilization. Another line was based on the propaganda of the exceptional role of Nazi Germany in the revival of Belarusian culture and national consciousness of Belarusians. However, the cultural policy of the German administration, which was held under the flag of "Belarusization", completely failed. The bet on propaganda and interaction with the nationalist-oriented intelligentsia has not justified itself. The actions of the German civil administration in the sphere of culture looked cynical and false against the background of the crimes of Nazism that simultaneously took place on the land of Belarus against its peoples. A certain cultural upsurge, which was observed during the German occupation, occurred only within the narrow framework of Belarusian collaboration and did not affect the broad masses of the people. Propaganda and the real policy of the German occupation authorities in the field of culture diverged diametrically. It is known that the Nazis caused enormous damage to the cultural and historical heritage of Belarus: they took to Germany more than one and a half million volumes of valuable and rare publications, including a collection of old printed publications by F. Skarina, manuscripts of classics of modern Belarusian literature - Yanka Kupala and Maxim Bogdanovich, collections of libraries of the Academy of Sciences of the BSSR and the Belarusian State University. But the main loss of the land of Belarus is every third of its inhabitants who died during the years of Nazi rule.
Keywords: German propaganda, cultural policy, "national Renaissance", "Belarusization", the General District of Belarus, V. Kube, the Great Patriotic War
For citation: Pushkarenko, E.A. (2024) The cultural policy of "Belarusization" as a propaganda tool of the german authorities in the occupied soviet territory (based on the materials of the General District of Belarus). Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universi-teta. Kul 'turologiya i iskusstvovedenie - Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 54. pp. 76-89. (In Russian). doi: 10.17223/22220836/54/7
В условиях современного глобального общества, активного внедрения цифровых технологий и новых подходов к вопросу влияния на массовое сознание большой интерес представляет изучение исторической практики использования культурной политики в качестве средства формирования политических настроений и завоевания симпатий населения в условиях оккупационного режима. Немецкая гражданская администрация во главе с В. Кубе, управлявшая особой административной территорией в составе министерства «Остланд» - Генеральным округом Беларусь, большое значение в оккупационной политике придавала пропаганде и в целом использованию идеологических средств. Генеральный округ Беларусь занимал около % площади БССР и характеризовался целым рядом специфических черт в характере и методах управления. В годы Великой Отечественной войны белорусская культура пережила здесь своеобразный «ренессанс», инициатором которого выступил глава немецкой гражданской администрации округа В. Кубе. На оккупированной советской территории немцы весьма успешно разыгрывали «национальную карту», напоминая «освобожденным народам» обо всех национальных обидах и унижениях. Оккупационная политика и пропаганда немецкой власти в пределах Генерального округа Беларусь имела ряд отличий, обусловленных как развитием военных событий на Восточном фронте, так и историческими особенностями формирования и развития белорусского этноса, его взаимодействия с соседними народами. Одним из них стали манипуляции в публичном пространстве с идеей белорусского национального возрождения в контексте политики так называемой белорусизации. «Гене-
ральный комиссар округа Беларусь Вильгельм Кубе в реализации оккупационных планов основную сделал ставку на пропаганду, как средство выполнения политических и экономических задач „рэйха" на Востоке. С его подачи средства пропаганды активно эксплуатировали белорусскую национальную идею как наиболее козырную карту идеологического воздействия на местное население. Генеральный комиссар исходил из исторической специфики подчиненной ему территории, которая в течение длительного времени находилась в составе сопредельных государств - Российской империи и Речи По-сполитой, население которой подвергалось целенаправленной русификации и полонизации», - отмечалось ранее [1. С. 81].
В. Кубе считал, что для успешного господства на земле Беларуси необходимо учитывать особенности ее исторического и национально-государственного развития. В частности, немецкая служба пропаганды особо акцентировала внимание аудитории на периодах нахождения Беларуси в составе иных государств, а также на том, что Беларусь в течение длительного времени выступала ареной для войн сопредельных держав. Основой культурной политики и пропаганды стали утверждения Кубе о том, что в период советского правления на белорусских землях «хорошо жили только евреи и русские, а местные рабочие, крестьяне, ученые находились под жидовским гнетом», что «культура Беларуси уничтожалась», так как «церкви разграбили большевики, а поляки проводили полонизацию». Он высказал мысль о необходимости повсеместного внедрения белорусского языка и запрете польского и русского. Вскоре белорусский язык стал официальным в делопроизводстве Генерального комиссариата в Минске наряду с немецким. Использование в публичном пространстве и на обыденном уровне белорусского языка должно было верифицировать многочисленные обещания и проекты «национального возрождения». Фактически именно Кубе способствовал актуализации «белорусской идеи» и развития белорусского коллаборационизма [2. Л. 151].
Генеральный комиссар округа часто выступал с публицистическими статьями со страниц оккупационных белорусскоязычных изданий. Например, 22 июня 1942 г., в первую «годовщину освобождения белорусского народа от большевизма», «Беларуская газэта» опубликовала статью Кубе под говорящим заголовком «Год борьбы с красной нечистью». В ней Кубе провел своего рода анализ «белорусского вопроса» в исторической ретроспективе и высказал мысль, что «Беларусь в национальном и историческом смысле не имеет ничего общего с Москвой». Кубе подчеркнул, что независимо от того, в чьей сфере влияния пребывала в предшествующие исторические периоды Беларусь - польской, российской, советской - это было только «кровавое насилие и закабаление белорусов». Далее он обрисовал перспективы вхождения Беларуси в культурное и цивилизационное пространство так называемой Новой Европы. В. Кубе подчеркнул, что этот процесс будет осуществляться под немецким руководством, а белорусский народ должен достичь соответствующего уровня национального самосознания [3. С. 1].
Конечно, подобные высказывания главы немецкой гражданской администрации округа весьма льстили части национально и националистически ориентированной белорусской интеллигенции. Упоминания обо всех национальных обидах и унижениях Беларуси на фоне заявленных перспектив вхождения в число цивилизованных европейских стран выглядели как поли-
тическая программа и в случае сотрудничества с немецкой администрацией обещали перспективы быстрой политической карьеры.
Именно поэтому главной опорой Кубе в реализации культурной политики под флагом «белорусизации» стали белорусская национально ориентированная интеллигенция, а также местные националистические силы и коллаборационисты. С санкции Кубе учреждаются разнообразные общественные, культурные, религиозные, молодежные организации. Одной из первых среди них стала «Белорусская народная самопомощь» (БНС) под руководством И. Ермаченко, учрежденная уже в ноябре 1941 г. [4]. В русле объявленной политики «белорусизации» произошло открытие белорусских «школ и высших учебных заведений» [5. С. 168].
Проявлением «белорусизации» стало и восстановление церковной жизни, открытие храмов практически всех существующих конфессий, проведение богослужений на белорусском языке, а также активное привлечение к сотрудничеству местной белорусской интеллигенции и эмигрантов, вернувшихся с началом войны в Беларусь. Например, А. Сенкевич был назначен редактором «Минской газеты». Впоследствии она выходила под названием «Беларуская газэта» и публиковала материалы как на историческую, культурную, так и политическую тематику [6. Л. 8].
Акцентуация «белорусского вопроса» в контексте культурной политики и пропаганды стало одной из приоритетных задач в идейно-политической работе немецкой гражданской администрации округа. На совещании в Генеральном комиссариате в Минске в апреле 1943 г. В. Кубе заявил: «Если мы будем действовать так <методы антипартизанской борьбы>, то принесем регресс в культуре и цивилизации. Народ, напротив, должен видеть, что мы лучше, чем большевизм. Большевизм во многих делах запятнал себя кровью, но населению он принес прогресс по сравнению со временем царизма.... Нельзя думать, что этот народ глуп. Белорусский народ видит, что делают немцы, и наблюдает критически. Большевизм воспитал у него крайне критичное отношение к действительности. Белорусский народ чрезвычайно любознателен и охоч до учебы, и если мы ничего не предпримем в этом отношении, то в политическом плане упустим замечательный шанс». Кубе заметил, что было бы политической ошибкой ограничиться введением только начальной школы для белорусов. «В области образования, воспитания и культуры мы не можем отставать от большевиков. Если мы не подтвердим этого на практике, то все пропагандистские мероприятия потеряют свой смысл. Нам нужна хорошая школа, хороший преподавательский состав, должна быть возможность получать профессиональное образование. Нам необходима нормальная семилетняя школа, затем профессиональная школа и, как венец, университет, академия, высшая школа - называйте, как хотите. Мы завоюем тысячи сердец, если создадим университет» [7]. Приведенная цитата более чем красноречива: она указывает, с одной стороны, на понимание просчетов и ошибок в немецкой оккупационной политике, а с другой -раскрывает приоритетные задачи и методы идейно-политического влияния на население округа.
Белорусский историк Л.М. Лыч считает, что подобный подход имел объективные исторические основания. «Национально-ориентированные группы населения с полным основанием были недовольны тем, что в начале 30-х гг.
ЦК КП(б) БССР и правительство республики взяли курс на постепенное сворачивание государственной политики белорусизации. В результате чего белорусский язык полностью сдал свои позиции русскому языку в высших и средних специальных учебных заведениях, в делопроизводстве партийных и советских органов, предприятий и учреждений», - отмечает автор. При этом он замечает, что в происходящем люди негласно обвиняли Москву, что отрицательно сказывалось на отношении к русскому народу, тем более, что этнические представители последнего занимали самые высокие должности в партийном и государственном аппарате, а также репрессивных органах БССР [8. С. 23].
Часть белорусской интеллигенции стала активно сотрудничать с оккупационной властью на поприще журналистики, литературы, поэзии, изобразительного искусства. По сути, эти люди выполняли функции пропагандистов в проводимой В. Кубе политике «белорусизации». Можно спорить о мотивах их участия в политико-пропагандистских акциях оккупационных властей. Для кого-то была важна сама возможность творческого самовыражения на белорусском языке в публичном пространстве, кто-то вознамерился сделать политическую карьеру, а некоторые наивно посчитали, что смогут использовать сложившуюся ситуацию в своих интересах, фактически став на путь коллаборационизма. Они рассчитывали на осуществление подлинной бело-русизации и возрождение белорусского языка и культуры под нацистским флагом. Их вере способствовало использование в печатных изданиях белорусского языка. Более того, периодическая печать опиралась на нормы правописания, разработанные известным белорусским лингвистом Б. Тарашке-вичем, которые в наибольшей степени учитывали особенности устной речи белорусов. После советской реформы белорусского языка, проведенной в 1933 г., нормы белорусского правописания и произношения во многом были приближены к правилам русского языка. Вообще свободное владение белорусским языком стало обязательным условием для артистов, дикторов радио, школьных учителей. Своего рода политической платформой для обнародования взглядов местной интеллигенции по вопросу национально-культурного возрождения Беларуси стали многочисленные оккупационные издания на белорусском языке. Среди них особо следует упомянуть газету «Голас вёскЬ>, в особенности, когда ее редактором был А. Сенкевич. Немецкая администрация сквозь пальцы смотрела на разоблачительные статьи представителей «белорусского актива» о причинах деформации и деградации белорусской культуры, языка, менталитета, в числе которых назывались периоды нахождения земли Беларуси в составе сопредельных держав - Речи Посполитой и Российской империи. Множество критических статей было посвящено советскому и польскому довоенному периоду. Более того, публикуемые статьи были наполнены чувствами национальной обиды и несправедливости и как нельзя лучше подходили к пропагандистским критериям немецких властей. Авторы подобных материалов разоблачали политику полонизации и русификации, которой подвергся белорусский народ в предшествующее время, и восхваляли нацистскую Германию за «возможность культурного развития». Цитата из статьи Г. Залуцкого «Давайте уважать свою культуру» более чем красноречива: «Через века и лихолетья прошел белорусский народ, унижаемый то москалями, то поляками. Но ни грубая русификация, ни шляхетская
полонизация не убили душу белоруса, не истребили нас как народ, не уничтожили нашу самобытную культуру» [9].
В целом освещение культурной политики немецкой администрации в периодических изданиях включало две пропагандистские линии. Первая была связана с разоблачением советской власти и возможной победой в войне большевиков как потенциальной угрозы для всей цивилизации. «Большевизм -угроза мировой культуре; в случае победы советов погибнет все благородное, что ниспослано Богом, - и философия, и искусство, и религия». Другая линия строилась на пропаганде исключительной роли нацистской Германии в вопросе возрождения белорусской культуры и национального самосознания белорусов. В русле второго направления публиковались статьи, проводились радиотрансляции, рассказывавшие об историческом прошлом белорусского народа, его самобытной культуре, ее выдающихся деятелях. При этом подчеркивалась особая историческая миссия Германии по «освобождению» белорусского народа от большевизма и возрождению его культуры и языка [10]. Например, было организовано издание художественной, а также научной литературы. В 1943 г. вышли в свет сборники белорусских рождественских песен, народных и авторских, - «Ой, пришла Коляда» и «Весна красна», «Сборник белорусских купальских и жатвенных песен» (в музыкальной обработке А. Туранкова и Н. Щеглова). Были опубликованы брошюра В. Ластовского «Что нужно знать каждому белорусу», посвященная истории Беларуси, а также «Сборник сценических произведений», в который вошли пьесы Дунина-Марцинкевича «Пинская шляхта», К. Каганца - «Модный шляхтюк» и произведения других авторов. Издавалась и религиозная литература на белорусском языке, например: «Евангельский христианский песенник», «Молитвослов» и «Катехизис» для христиан-католиков [11. С. 1-2].
Большое политическое значение придавалось переименованию улиц в административном центре округа - городе Минске. Надо признать, что реформа топонимики привела, с одной стороны, к возрождению имен забытых национальных героев Беларуси, а с другой - убирала из исторической памяти белорусов связь с русским миром, предшествующим советским периодом и укрепляла связи с миром западным. Так, уже в ноябре 1941 г. было переименовано свыше 120 улиц и переулков. Например, улицу М. Горького переименовали в честь белорусского поэта М. Богдановича. Улица имени А.С. Пушкина стала носить имя белорусского первопечатника и просветителя Ф. Скорины. Революционная была переименована в честь полоцкой княгини Рогнеды. Улица Ф. Энгельса стала Театральной, Кирова - Спортивной, Советская - Главной, Московская - Варшавской и т.д. [12. Л. 96].
Проводниками немецкой культурной политики стали многочисленные организации, учрежденные при непосредственном участии оккупационных властей. В одном из документов отдела пропаганды отмечалось, что культурная политика немецких властей должна осуществляться через использование образовательных учреждений среднего и высшего звена, научно-исследовательские институты, музеи, библиотеки, театры, клубы, при этом сотрудники местных отделов культуры и пропаганды должны были вести так называемые карты культурных деятелей. В этих «картах» содержалась информация о местных учителях, библиотекарях, писателях, музыкантах, певцах, а также сведения о возможностях их использования в пропагандистской работе [13. Л. 40].
«Культурным влиянием» были охвачены даже жители деревень и маленьких городков округа. Например, в местечках Ушачи и Чашники функционировали местные театральные труппы, а главный, окружной, театр в этой административной единице - Лепельский - даже выезжал на гастроли. Немцы отмечали, что сельские жители отдают предпочтение «развлекательным программам аполитического содержания». В архивных источниках сохранились имена белорусских пропагандистов-референтов, которые писали пьесы для подобных местных театров, например, Протасов («Однажды летом»), Медведев. В распоряжении жителей деревень были и так называемые читальные комнаты и библиотеки, помещения которых были щедро «украшены» нацистской символикой и пропагандистскими материалами. Однако, как отмечалось в немецких отчетах, население не очень охотно посещает библиотеки, так как «работает с утра и до вечера». Практически обязательный характер носил просмотр кинофильмов, ведь демонстрации художественного фильма предшествовал показ пропагандистских материалов. Каждый раз тщательно подсчитывалось количество присутствовавших на просмотре местных жителей, впоследствии эти данные вносились в отчеты. Некоторыми особенностями отличалась работа местного радио. В его программе, помимо передач сугубо пропагандистского содержания, транслировались передачи на сельскохозяйственную тематику, звучало больше народных мелодий и песен [14-16]. Обязательными для местного радиоэфира были программы из раздела «Активной пропаганды», в разряд которых входили такие доклады, как «Борьба с бандитизмом», «Общий враг - большевизм», «Беларусь - наша Родина», «Нынешнее военное положение» и т.д. [17].
Следует отметить, что немецкая администрация достаточно быстро восстановила работу радиосети, созданной еще в советский период, и стала активно ее использовать в пропагандистских целях. Более того, новые радиоточки устанавливались всем, кто пожелает, за исключением евреев. По состоянию на 01.01.1943 только в Минске насчитывалось 4 548 радиоточек, в Барановичах - 1 837, в Вилейке - 738, Слуцке - 369, Слониме - 145. В последующие годы ввод новых радиоточек в эксплуатацию продолжился, и уже в 1943 г. их общее количество в округе выросло на одну тысячу. Чтобы повысить роль радио как средства пропаганды, сделать его популярным среди местного населения, в программу радиовещания были специально введены выпуски службы здравоохранения, адресные радиоматериалы для домохозяек, крестьян, детей, подростков, верующих. В 1942-1943 гг. регулярно проходили трансляции церковных богослужений, а также передачи под названием «Церковные концерты». Радиоэфир был наполнен материалом по истории народной культуры, например передачи «Игры и песни белорусов». Помимо сугубо пропагандистских материалов, в эфире транслировались передачи, посвященные самым различным страницам истории Беларуси, ее языка и культуры, звучали отрывки из театральных спектаклей, вокально-инструментальные произведения, выступления народных музыкантов и певцов.
При этом оккупационная периодика была насыщена «сообщениями с мест» о росте культурного уровня и национального самосознания белорусов. Тенденция на презентацию таких материалов в возвышенно-патетической тональности сохранялась до конца войны. «Стараниями Радашковичского комитета БНС в Городке, Ракове и Дуброве недавно открылись Дома бело-
русской культуры, а в Воложинском комитете БНС организована театральная секция и белорусский хор», - радостно сообщала в июне 1942 г. «Беларуская газэта». В этой же статье рассказывалось о «выставке детского творчества» в Барановичах с такими тематическими разделами, как керамика, искусство, национальный костюм, ремесло, а также об «Олимпиаде детского творчества» [18. Л. 15].
Уже с 1942 г. немецкая администрация все активней привлекала к пропагандистской работе в области культуры коллаборационистские организации, в частности БНС. В Уставе Белорусской народной самопомощи говорилось: «Навсегда должны прекратиться всяческие проявления русификации в этой части Европы» [19. Л. 5]. Для реализации этой задачи были задействованы многочисленные филиалы БНС, основанием которых занимался лично руководитель БНС Иван Ермаченко. В отчете Ермаченко «Культурная работа БНС», подготовленном для Генерального комиссара, говорилось: «Организация мероприятий сотрудниками БНС исходила из того обстоятельства, что в свое время большевизм объявил национальные обряды и традиции буржуазным пережитком и стремился к их уничтожению. БНС поставила одной из главных своих целей возрождение старых белорусских народных традиций, развитие национальной культуры, для чего организовала специальный отдел культуры и пропаганды. Народное творчество, песни, музыка, театр, искусство, наука - вот сфера вопросов, которыми занимается отдел». Работа данного подразделения была организована в форме лекций и литературных вечеров, концертов и театральных постановок и была проникнута духом «заботы о народной музыке, песнях, танцах». В его непосредственные задачи также входило «выявление и воспитание народных талантов». Например, в 1942 г. БНС был проведен целый ряд культурных мероприятий: организованы общегородские новогодние елки для детей в Минске и других городах округа, проведены лекции в Минском городском театре на научную, литературную и иную тематику (докладчики: Станкевич, Арсеньева, Щеглов, Колубович), организованы общественные просмотры новых театральных постановок, опер, а также выступления артистов, музыкантов, певцов. Под эгидой БНС в минском городском кинотеатре «Родина» еженедельно проходили специальные музыкальные «утренники» классических, народных и духовных произведений. В Минске были организованы концерты известного белорусского исполнителя М. Забейды-Сумицкого, а также празднование традиционных народных праздников Коляд. Под патронатом БНС состоялось и крещение детей-воспитанников детских домов (эти акции сопровождались выступлениями митрополита Филофея, в которых он выражал благодарность А. Гитлеру за возможность проведения религиозных мероприятий). Кроме того, было налажено издание белорусских букварей и продажа литературы, открыты курсы белорусского и немецкого языка. Работу БНС на местах «Беларуская газэта» освещала на примере ее филиала в Слониме. Сообщалось, что для учреждения филиала специально искали «патриотов». В статье было отмечено, что члены БНС заменили по всему городу русскоязычные таблички на белорусскоязычные, а также инициировали издание газеты «Слонимский голос» и журнала «Колосок» [20. Л. 11; 21. Л. 2-5].
В целом к 1 июля 1942 г. на территории Генерального округа Беларусь при отделах БНС существовало 38 драматических. 67 хоровых, 24 танцеваль-
ных, 24 спортивных, 18 литературных, 13 музыкальных кружков, было проведено 200 спектаклей, 65 концертов, 95 литературных и культурных вечеров. А через год после учреждения БНС только в Барановичском округе действовало 25 «белорусских народных домов», 46 читален, 13 библиотек, 61 хоровой, 27 танцевальных, 83 драматических, 24 спортивных и 18 литературных кружков [22. Л. 7].
Регулярно, с 1942 г., проходили выставки белорусских художников. Их устраивали два раза в год в крупных городах округа, например, в Минске, Барановичах, Слониме. Экспонировались картины таких художников, как Дучиц, братья Волковы и Тихановичи, Гембицкий, Севрук и др. [23. Л. 12].
Весной 1943 г. в контексте политики «белорусизации» было организовано проведение первой «недели белорусской культуры» в период с 23.05 по 30.05 1943 г. Ее программа включала в том числе чтение докладов на тему «Исторические пути белорусской литературы и ее современные задачи» и празднование юбилея Ф. Алехновича. Планировалось также издание сборника стихов белорусских поэтесс Л. Гениюш и Н. Арсеньевой [24. Л. 8].
Фигуры этих двух представительниц белорусской культуры заслуживают особого внимания, так как сыграли весьма заметную роль в оккупационной политике «белорусизации». Наталья Арсеньева выступала в образе национальной белорусской писательницы-поэтессы, автора известных поэтических произведений, публиковавшихся в «Беларускай газэце». Арсеньева, будучи по национальности русской, писала на белорусском языке, проявила себя как талантливая и самобытная поэтесса, которая оставила яркий след в истории белорусской культуры военного периода. Во многом ее стихи были глубоко патриотичны, и можно только сожалеть, что годы наиболее яркого литературного творчества Арсеньевой пришлись на суровое время войны. Известное стихотворение Н. Арсеньевой «Молитва» стало в 90-е гг. прошлого столетия одним из символов национального возрождения Беларуси.
Еще одной значимой и знаковой фигурой в области немецкой культурной политики в округе стала известная белорусская поэтесса Лариса Гениюш. В годы Второй мировой войны Гениюш находилась за пределами Беларуси, в Праге, и вела активную работу в белорусских эмигрантских организациях на территории Чехии. Существует мнение, что 27 июня 1941 г. Лариса Гениюш подписала известное обращение «Белорусов протектората Чехии и Моравии» к Адольфу Гитлеру. Текст этого документа начинался словами: «Видя, что Великий Вождь Немецкого Народа Адольф Гитлер повел свою непобедимую немецкую армию на Восток Европы ради борьбы и полного уничтожения большевизма, большевиков-коммунистов и евреев, которые уже более 20 лет угнетают и уничтожают наш белорусский народ...» [25. С. 63]. Впоследствии поэтесса утверждала, что ее подпись была сфальсифицирована. По окончании войны Л. Гениюш была арестована и осуждена советским судом, отбывала наказание. Однако в годы войны, хотя и заочно, поэтесса сыграла весьма заметную роль в инициированной В. Кубе политике «белорусизации», которая, по сути, превратила белорусскую национальную идею в инструмент немецкой пропаганды. Стихи поэтессы на белорусском языке регулярно публиковались в одном из главных оккупационных изданий - «Беларускай газэце». С одной стороны, ее творчество было глубоко лиричным, истинно национальным, наполненным любовью к родной земле и белорусскому язы-
ку, проникнутым болью за историческую судьбу Беларуси и трагедию белорусского народа. А с другой - среди ее стихов были произведения, воспевающие Гитлера и нацистскую Германию и наполненные ненавистью к белорусским партизанам, которых она обвиняла в гибели соотечественников. Отрывок из ее стихотворения «Партизаны» весьма красноречив и не требует перевода на русский язык:
«Шшуць вершы, повясщ, раманы, Усё ж няма там т слауца шгдзе, Каб грудзьмi стаялi партызаны За расстрэляных, за паленых людзей! То не подзвiг баявы i смелы, Толькi брэх сабачы i пусты, Наклiкаць на сёлы смерць умелi, А самыя шпарыл у кусты!» [26].
В стихотворении утверждается, что именно партизаны провоцировали карательные операции нацистов против мирного белорусского населения и что именно они несут ответственность за смерть ни в чем неповинных людей.
Активная пропагандистская работа в области пропаганды «возрождения культуры Беларуси» продолжалась, практически, до последних дней оккупации. Так, в феврале и марте 1944 г. с санкции немецкой администрации были учреждены «Белорусское культурное объединение» (БКО) и «Белорусское научное товарищество» (БНТ). При этом были заявлены самые благородные цели их создания, в частности, «развитие белорусской науки и культуры» [27. Л. 10]. В Статуте (Уставе) БНТ, подписанном Кубе еще в 1943 г., говорилось: «Чтобы удовлетворить стремления к развитию и подъему белорусской культуры и науки и сделать возможной организацию научной работы в Беларуси, распоряжаюсь об основании в Минске БНТ и наделяю его Статутом». Для осуществления своей деятельности члены БНТ предполагали повсеместное открытие на территории округа секций белорусоведения, природоведения, математики, техники, искусства и литературы [28. Л. 38]. По инициативе БНТ было подготовлено более двадцати новых учебников для школ и белорусско-немецкий словарь на латинском языке, состоящий из 27 000 слов.
Однако деятельность этих объединений отнюдь не ограничивалась вопросами науки и культуры. С одной стороны, многие из их членов были известными деятелями культуры - музыкантами, поэтами, писателями, например, М. Щеглов, Н. Арсеньева, Ю. Витьбич. Но, с другой стороны, они же участвовали в пропагандистских акциях под руководством таких белорусских коллаборационистов, как И. Ермаченко, Е. Калубович, В. Кипель. «Бе-ларуская газэта», на страницах которой были впервые опубликованы произведения этих авторов, отмечала, что «1944 год стал годом настоящего расцвета культуры, когда поэты и писатели работают свободно, без «социального заказа» [29. Л. 62].
Сама эта цитата показательна, так как хорошо отражает суть взаимодействия белорусской интеллигенции и немецкой администрации. Оккупационная власть демагогично и лживо заявляла об «освобождении» белорусского народа от большевизма и открывшихся в связи с этим исторических перспективах «вхождения» Беларуси в «Новую Европу». А белорусские коллаборационисты делали вид, что не замечают геноцида народов Беларуси и разграб-
ления ее историко-культурного достояния, которые методически осуществляли так называемые освободители. Культурная политика немецкой администрации создавала только видимость насыщенной культурной, национально ориентированной деятельности, целью которой была якобы белорусизация. Этот своеобразный период в истории белорусской культуры даже получил эпитет «ренессанс», столь насыщенной и активной была деятельность как немецкой гражданской администрации в области культуры, так и белорусских коллаборационистов.
Действительно, может возникнуть такое впечатление, если забыть о Хатыни и тысячах других сожженных белорусских деревень, геноциде евреев, принудительных вербовках остарбайтеров, разграблении белорусских музеев, вузов, библиотек. Пропаганда и реальная политика немецких оккупационных властей в области культуры диаметрально расходились. Известно, что гитлеровцы вывезли из Центральной библиотеки Минска в Германию более полутора миллиона томов, в том числе собрание старопечатных изданий Ф. Ско-рины, первое издание Статута Литовского, рукописи классиков современной белорусской литературы - Янки Купалы и Максима Богдановича, фонды библиотек Академии наук БССР, Белорусского государственного университета, политехнического института. Но главная утрата земли Беларуси - это каждый третий ее житель, погибший за годы нацистского правления.
Показателен в этом смысле рапорт В. Кубе, в котором он перечисляет ущерб, нанесенный культурному фонду Беларуси подразделениями СС. Кубе сообщал: «В городе <Минске> существовала большая, частично - весьма ценная коллекция произведений искусства, которая почти полностью была вывезена из Минска. По приказу рэйхсфюрера СС, рейхсляйтера Генриха Гиммлера большинство картин. было вывезено в Рэйх. При этом речь идет о ценностях стоимостью в миллионы, которые были отобраны специально для Генерального округа Беларусь. Для реставрации зачастую бессмысленно поврежденных картин я прошу прислать сюда национал-социалистического художника Вилли Спрингера, чтобы под его руководством можно было спасти то, что еще можно спасти. Музей доисторической археологии находится в состоянии полного опустощения. В геологическом отделе разграблены ценные и полудрагоценные минералы. В университете были бессмысленно уничтожены или изъяты инструменты на сотни тысяч марок. В результате такого обращения и без того бедная Беларусь понесла тяжелейший ущерб» [30. S. 145-147].
Слова Генерального комиссара не следует рассматривать как проявление некоего гуманизма либо осознанной ответственности за преступления нацизма на земле Беларуси. Кубе, будучи сторонником идеологических методов оккупационной политики, был обеспокоен лишь негативными морально-политическими последствиями грабежа и уничтожения культурно-исторического наследия белорусского народа. Было очевидно, что никакая пропаганда о свободном будущем Беларуси не способна изменить общественное мнение на фоне преступных деяний СС и полиции.
В этой связи представляется полностью адекватной действительности оценка ситуации, сформулированная в докладной записке сотрудников отделения общественных наук АН БССР, действовавшей в эвакуации. «Немцы развивают в пределах Белоруссии бешеную агитацию... Смехотворно-наглый
характер этой агитации, конечно, не мог повлиять даже на самые отсталые слои белорусского населения. Попытки немцев организовать... „научные" и „культурные" учреждения с самого начала разбились о полное недоверие к немецкой власти и ее квазиученым агентам со стороны белорусского народа. Из лицемерных забот немцев о развитии в Белоруссии будто бы национальной белорусской культуры ничего не вышло и не могло выйти. В насильниках и разбойниках белорусы не могли видеть никого, кроме своих явных врагов», - говорится в документе [31. Л. 187-188].
Аналогичное мнение высказывает и немецкая исследовательница Б. Квинкерт. Она утверждает: «Несмотря на попытки склонить на свою сторону или, по крайней мере, принудить советское население к поддержке оккупантов, усилия пропагандистов не увенчались успехом. Гражданские лица были не только свидетелями <немецких> преступлений, но и сами пострадали от немецкой оккупационной политики». Поэтому уже в первые месяцы войны действия немецких властей полностью уничтожили «всякую возможность завоевать сердца и умы белорусского населения с помощью позитивной пропаганды» [32. S. 157].
В заключение резюмируем, что культурная политика, инициированная В. Кубе, проходившая под флагом «белорусизации», полностью провалилась. Ставка на пропаганду и взаимодействие с националистически ориентированной интеллигенцией себя не оправдала. Действия немецкой гражданской администрации в сфере культуры выглядели просто цинично и фальшиво на фоне преступлений нацизма, одновременно происходивших на земле Беларуси против ее народов. Определенный культурный подъем, который наблюдался в период немецкой оккупации, произошел только в узких рамках белорусского коллаборационизма и не затронул широкие народные массы.
Список источников
1. Мамаева Т.П., Пушкаренко Е.А. Белорусская национальная идея как инструмент немецкой пропаганды на территории Генерального округа Беларусь // Вестник Брянского государственного университета. 2021. № 4. С. 80-88. https://doi.org/ 10.22281/2413-9912-2021-05-04-80-88
2. Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ). Ф. 370. Оп. 1. Д. 1272.
3. Кубэ В. Год змаганьня супроць чырвонае пошасьщ // Беларуская газэта. 22.06.1942.
4. Deutsche Zeitung in Ostland. 30.08.1942. № 237.
5 . Пушкаренко Е.А. Немецкая политика и пропаганда в области культуры на территории Генерального округа Белоруссии в 1941-1944 годах // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: История. Международные отношения. 2021. Т. 21, вып. 2. С.167-174. https://doi.org/10.18500/1819-4907-2021-21-2-167-174
6. НАРБ. Ф. 384. Оп. 1. Д. 4.
7. Стенограмма совещания высшего руководства Генерального округа «Белоруссия» (Минск, 8-10 апреля 1943 года) / авт.-сост. С.В. Жумарь, С.Е. Новиков, Р.А. Черноглазова. Минск : МГЛУ, 2006.
8. Лыч Л.М. Нацыянальна-культурнае жыццё на Беларус у часы вайны (1941-1944 гг.). Вшьня : Наша Будучыня, 2011. 332 с.
9. Залуцт Р. Шануйма сваю культуру! // Голас вёсю, 7 жшуня 1942 г.
10. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 1314.
11 . НАРБ. Ф. 411. Оп. 1. Д. 6.
12. Голас вёсю. 1943. 26 лшеня.
13. НАРБ. Ф. 411. Оп. 1. Д. 6.
14. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 1273.
15. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 2374.
16. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 7.
17. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 1273.
18. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 2379.
19. НАРБ. Ф. 908. Оп. 1. Д. 2.
20. НАРБ. Ф. 908. Оп. 1. Д. 2.
21. НАРБ. Ф. 908. Оп. 1. Д. 7.
22. НАРБ. Ф. 908. Оп. 1. Д. 2.
23. НАРБ. Ф. 411. Оп. 1. Д. 31.
24. НАРБ. Ф. 569. Оп. 1. Д. 7.
25. Лицкевич О. Война против мифов // Беларуская думка. Мн., 2009.
26. Наша Ква. 1991. Травень. № 1.
27. НАРБ. Ф. 908. Оп. 1. Д. 5.
28. НАРБ. Ф. 370. Оп.1. Д. 419.
29. НАРБ. Ф. 370. Оп. 1. Д. 2395.
30. Der rrozess gegen Hauptkriegsverbrecher vor dem Internationalen Militargerishthof Nürnberg 14 November 1945-10 Oktober 1946, Bd.XXV. Nürnberg, 1947.
31. НАРБ. Ф. 4. Оп. 47. Д. 5.
32. QuinkertB. Propaganda und Terror in Weißrußland 1941-1944: Die deutsche «geistige» Kriegsführung gegen Zivilbevölkerung und Partisanen. Paderborn: F. Schöningh, 2009. 419 S.
References
1. Mamaeva, T.P. & Pushkarenko, E.A. (2021) Belorusskaya natsional'naya ideya kak instrument nemetskoy propagandy na territorii General'nogo okruga Belarus' [The Belarusian national idea as a tool of German propaganda on the territory of the General District of Belarus]. Vestnik Bryanskogo gosudarstvennogo universiteta. 4. pp. 80-88. DOI: 10.22281/2413-9912-2021-05-04-80-88
2. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 370. List 1. File 1272.
3. Kube, V. (1942) God zmagan'nya suprots' chyrvonae poshas'tsi. Belaruskayagazeta. 22nd June.
4. Deutsche Zeitung in Ostland. (1942) 30th August.
5. Pushkarenko, E.A. (2021) Nemetskaya politika i propaganda v oblasti kul'tury na territorii General'nogo okruga Belorussii v 1941-1944 godakh [German policy and propaganda in the field of culture on the territory of the General District of Belarus in 1941-1944]. Izvestiya Saratovskogo universiteta. Novaya seriya. Seriya: Istoriya. Mezhdunarodnye otnosheniya. 21(2). pp. 167-174. DOI: 10.18500/1819-4907-2021 -21 -2-167-174
6. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 384. List 1. File 4.
7. Zhumar, S.V., Novikov, S.E. & Chernoglazova, R.A. (2006) Stenogramma soveshchaniya vysshego rukovodstva General'nogo okruga "Belorussiya" (Minsk, 8-10 aprelya 1943 goda) [Transcript of the meeting of the top management of the General District "Belarus" (Minsk, April 8-10, 1943)]. Minsk: MSLU.
8. Lych, L.M. (2011) Natsyyanal'na-kul'turnae zhytstse na Belarusi у chasy vayny (1941-1944 gg) [National and cultural life in Belarus during the war (1941-1944)]. Vilnya: Nasha Buduchynya.
9. Zalutski, R. (1942) Shanuyma svayu kul'turu! Golas veski. 7th June.
10. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 370. List 1. File 1314.
11. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 411. List 1. File 6.
12. Golas veski. (1943) 26th July.
13. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 411. List 1. File 6.
14. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 370. List 1. File 1273.
15. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 370. List 1. File 2374.
16. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 370. List 1. File 7.
17. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 370. List 1. File 1273.
18. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 370. List 1. File 2379.
19. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 908. List 1. File 2.
20. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 908. List 1. File 2.
21. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 908. List 1. File 7.
22. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 908. List 1. File 2.
23. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 411. List 1. File 31.
24. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 569. List 1. File 7.
25. Litskevich, O. (2009) Voyna protiv mifov [War against myths]. In: Belaruskaya dumka. Minsk. pp. 63.
26. NashaNiva. (1991). May. №1.
27. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 908. List 1. File 5.
28. The National Archives of the Republic of Belarus (NARb). Fund 370. List1. File 419.
29. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 370. List 1. File 2395.
30. Germany. (1947) Der Prozess gegen Hauptkriegsverbrecher vor dem Internationalen Mili-targerishthof Nürnberg 14November 1945-10 Oktober 1946. Bd.XXV. Nürnberg: [s.n.].
31. The National Archives of the Republic of Belarus (NARB). Fund 4. List 47. File 5.
32. Quinkert, B. (2009) Propaganda und Terror in Weißrußland 1941-1944: Die deutsche geistige Kriegsführung gegen Zivilbevölkerung und Partisanen. Paderborn: F. Schöningh.
Сведения об авторе:
Пушкаренко Е.А. - кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных дисциплин Российской таможенной академии (Люберцы, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
Pushkarenko E.A. - Russian Customs Academy (Lyubertsy, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 25.01.2022; одобрена после рецензирования 28.04.2022; принята к публикации 15.05.2024.
The article was submitted 25.01.2022; approved after reviewing 28.04.2022; accepted for publication 15.05.2024.
