Культура и время в избранных местах из эпистолярия Милоша "Сразу после войны. " Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 821.162.1 ББК 83.3(4)

Мяновска Иоанна

доктор филологических наук, профессор Университет Казимира Великого г. Быдгощ (Польша)

Нефагина Г алина Львовна доктор филологических наук, профессор кафедра истории русской литературы Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта

г. Калининград Mianowska Joanna Doctor of Philology, professor Kazimierz Wielki University in Bydgoszcz (Poland)

Nefagina Galina Lvovna Doctor of Philology, professor of History of Russian Literature Immanuel Kant Baltic Federal University Kaliningrad

Культура и время в избранных местах из эпистолярия Милоша

«Сразу после войны...»

Culture and the time in chosen areas of the correspondence Milosz "Immediately after the war ...”

В статье анализируется переписка Чеслава Милоша с тремя из многочисленных корреспондентов писателя — Ежи Анджеевским, Ярославом Ивашкевичем и Тадеушем Юлиушем Кроньским. Все они занимали разные позиции в отношении к Народной Польше, каждый был связан с ее культурой и сыграл определенную роль в духовной жизни писателя. В статье обозначаются основные проблемные узлы переписки: устройство послевоенной Польши, отношение к Советскому Союзу и Америке, издательская и литературная жизнь.

The article analyses the correspondence of Czeslaw Milosz with three of the numerous correspondents of the writer - Jerzy Andrzejewski, Tadeusz Jaroslav Ivashkevich and Juliusz Kronskim. They all took different positions in relation to the People's Poland, each associated with its culture and has played a role in the spiritual life of the writer. The authors identified the major problem points of correspondence: the device post-war Poland, the attitude of the Soviet Union and America, the publishing and literary life.

Ключевые слова: зарубежная литература, эпистолярий, Чеслав Милош, книга «Сразу после войны...», культура, время.

Key words: foreign literature, epistolary, Czeslaw Milosz, the book "Immediately after the war ...", culture, time.

Книга «Сразу после войны.» представляет собой часть эпистолярного

наследия польского Нобелевского лауреата Чеслава Милоша. Название навеяно романом его приятеля и соратника Ежи Анджеевского «Пепел и алмаз», первоначально имевшим заглавие «Сразу после войны»[6, с. 12]. Однако важнее, что такое название отражает хронотоп событий литературной и общественной жизни, смысловую наполненность сложного для Польши времени освобождения от гитлеровской Германии и наступления зависимости от Москвы [6, с. 5].

Милош считает, что сразу после войны польское государство, создаваемое в 1944 - 1945 годы, было лишь фасадом, настоящая власть была в руках НКВД, а польской армией руководили российские офицеры. В посольствах и консульских отделах этого вымышленного, по его словам, государства были заняты люди без необходимой квалификации. Хочется, однако, подчеркнуть, что Милош не был сторонником Запада, и, по его мнению, Польшу с Россией объединяла общность страданий. Всегда стремящийся к независимости суждений, Милош и США, вопреки доминировавшему тогда мнению, не воспринимал в качестве образца общественных и человеческих отношений. С 1946 года работая в польском консульстве в Нью-Йорке, затем в посольстве в Вашингтоне, он мог наблюдать бездуховность Америки, ее сосредоточенность на материальных сторонах жизни. Кроме того, это было время, когда, как отмечал писатель, «...Джо Мак-Карти устраивал там охоту на коммунистов, это вызвало ужас интеллектуальной среды, и, разумеется, ни один уважающий себя человек не мог присоединиться к антикоммунистической кампании, которую воспринимали как начало фашизма в Америке. Умственный уровень охотящихся подтверждал такое допущение. Я читал где-то стенограмму ответов Бертольта Брехта соответствующей комиссии Конгресса. Он играл ими, как кот мышью. Вскоре он уехал в Восточный Берлин...» [1]. Упоминая выбор Брехта, Милош подсознательно ищет объяснение своего первоначального выбора — служения социалистической Польше.

Его колебания касались этого нового устройства Польши, в которой надежда на социализм без советизации была тщетной. Милош вспоминает вторжение Советов в Вильнюс, свое бегство в Варшаву, в которой, как он пишет, «белые русские» в журнале (не называет его), издававшемся в Берлине, информировали читателей о советской системе, терроре, ГУЛАГе. В Варшаве, по словам Милоша, было тогда много людей, которые уже испытали на себе советскую власть во Львове. Милош называет также поляков, сотрудничавших в Польше с Красной Армией, а среди них - своего друга Ежи Путрамента, ставшего в Кракове редактором газеты «Dziennik РоЬМ», и Зосю Дембинскую, которая вместе с Ежи Борейшой (коммунистическим деятелем, как объясняет Милош в комментариях) организовала издательство «Czytelnik» («Читатель»). Хочется отметить, что, по-видимому, Милош приводит такие сведения, чтобы оправдаться, ведь многие обвиняли его позже в сотрудничестве с коммунистами. В интервью Александру Фьюту писатель откровенно признает: «Ведь сразу после войны я находился на дипломатической службе Народной Польши, то есть, безусловно, себя позорил, причем сознательно. Позорил не тем, что я там делал, поскольку ничего плохого не делал, но самим фактом. Тюрьмы в Польше были тогда переполнены людьми, которых пытали и сажали исключительно за то, что во время войны они боролись против Гитлера не в том подполье. Ужасная ситуация. Я совершенно не сознавал, в какую дьявольщину оказался втянут. Ведь я просто тянул время в ожидании неизвестно чего — лишь бы не сидеть в Польше и не идти на разрыв. Поскольку вправду верил, что мне, как человеку, пишущему по-польски, нечего делать в широком мире» [4].

Но обстоятельства все-таки вытолкнули писателя из Польши, в тот самый «широкий мир». Переписка, представленная в книге «Сразу после войны...», позволяет воссоздать литературную и культурную обстановку в послевоенной Польше, эстетические и нравственные принципы как Милоша, так и его польских корреспондентов Ежи Анджеевского, Ярослав Ивашкевича, Тадеуш Руже-вича, Рышарда Матушевского. В книгу вошли также письма супругов Ирены и

Тадеуша Юлиуша Кроньских, Казимира Выки, Ежи Путрамента и одно письмо Юзефа Чапского, автора книги «На нечеловеческой земле».

В «Сразу после войны.» значительное место занимают комментарии, написанные спустя годы. Они органичны в композиции книги, многое объясняют в обстоятельствах переписки, в понимании отношений писателя с его корреспондентами. Милош предупреждает читателей, что во времена, когда ему направлялись письма друзей-писателей, существовала цензура и некоторые темы вообще в переписке не затрагивались (исключение - переписка с супругами Кроньски, проживавшими тогда в Париже). Сам Нобелевский лауреат считает, что в письмах 1945 - 1950 годов важнее всего были рассуждения о восстановлении культуры в новой Польше, об издательствах и изданиях книг, журналов, о театрах, фильмах. Письма позволяют приоткрыть особенности творческой личности Милоша, личности крайне неоднозначной, в которой сочетались, а иногда противоборствовали поэт и публицист, метафизик и социолог, теолог и философ. Особый интерес представляет переписка с теми, кто был причастен поворотам в творческих и мировоззренческих сферах жизни Милоша.

С Ежи Анджеевским Милоша связывали давние отношения. В оккупированной немцами Варшаве 1940 - 1944 годов они вместе организовывали подпольную литературную жизнь — издание журналов, проведение литературных вечеров, выпустили первый в военной Варшаве подпольный поэтический сборник Милоша «Стихи» (под псевдонимом Ян Сыруц), антологию «Непокоренная песнь». Когда в 1942 году они поселились в разных районах города, то начали писать друг другу письма, хотя не отсылали их, а отдавали в руки при встречах в кафе. Такая форма общения позволяла обдуманно и аргументированно представлять свою, часто не отвечающую убеждениям другого, точку зрения на спорные вопросы творчества, поведения писателя в особых условиях жизни, отношения к различным эстетическим течениям. Эти письма были изданы в 1996 году в сборнике «Легенды современности» [5]. В 1945 году Милош и Анджеевски вместе пишут сценарий фильма «Пепел и алмаз». В фигуре Анд-

жеевского Милош увидел один из типов поведения интеллектуала в условиях подчинения идеологии, что и описал довольно резко в образе Альфы в главе «Альфа, или Моралист» трактата-памфлета «Порабощенный разум» в 1952 году. «Наша дружба была довольно прочной, способной сохраняться несмотря на трения и споры. Я беспощадно описал Анджеевского в «Порабощенном Разуме», способствуя его пробуждению. Когда после 1956 года он приехал в Париж, он признал мою правоту, и все снова пришло в норму. Он бывал у меня дома в Монжероне, встречались мы и в Латинском квартале за вином.» [1]. Но когда друзья встретились в 1981 году в Пэн-клубе в Варшаве, они, как признается сам Милош, лишь пожали друг другу руки.

В 1946 году оба они писали часто - о повседневности, изданиях книг, о журналах. В комментарии к письму Анджеевского (Краков, 19 апреля 1946 года) можно узнать, что в тот период не смогла выйти антология английской и американской поэзии, а политически обоснован был выход антологии русской поэзии. В письме от 18.12.1948 автор «Порабощенного разума» рассказывает о встрече с «советским спецом по литературе» (не называет его), который признал, что после войны в СССР не было написано ни одной хорошей книги с военной тематикой или актуальными проблемами (хорошая - он имел в виду такую, которая продержалась бы долгое время).

Оказавшись работником консульства Народной Польши в США, Милош описывает свои впечатления от американской жизни: «Америка мне надоела, результаты моего здесь пребывания своеобразны». О своей дипломатической службе он упоминает без оптимизма и энтузиазма. Для него более важна писательская деятельность. В сентябрьском письме 1948 года Милош опять пишет об Америке, называя ее отрицательные стороны, а среди них - квартирные сложности, климат и глупость людей, хотя, как он отмечает, они хорошо воспитаны. Писателя удивляет культурная глухота и желание американцев оградить себя от негативных эмоций. По его словам, американцы не покупают никакой литературы, не смотрят фильмы, связанные с ужасами войны. Исключение составляет все антисоветское, хотя еще недавно здесь издавались советские кни-

ги, а американцы рыдали, растроганные отвагой и мужеством славян, ибо для них славяне - это Россия. Стоит отметить, что в переписке Милоша и Анджеев-ского преобладает все же тематика, связанная с повседневностью и издательской деятельностью обоих писателей. Они отдавали себе отчет в том, что их письма проходят цензуру, поэтому не все болевые темы могли обсуждать в переписке.

Переписка Милоша с Ярославом Ивашкевичем носит иной характер, чем с Анджеевским: здесь меньше бытовых заметок, больше литературных проблем и аналитических пассажей о поэзии. Уже гораздо позже времени этой переписки в интервью Иосифу Бродскому Милош сказал, что его литературный путь начался с огромного восхищения Ивашкевичем [2]. В годы войны Милош и Анджеевский постоянно бывают у Ивашкевича в имении Стависко. Не случайно в письмах Милош обращается к своему собрату-писателю - «Коханы Ярославе» или «Дроги муй Ярославе» и «бардзо серцу мэму милы Ярославе» и всегда подписывает письма «Твуй Чеслав». Это, безусовно, свидетельствует о человеческой близости и уважении писателей друг к другу, несмотря на неприятие Милошем позиции Ивашкевича в отношении к советизированной Польше.

В комментариях Милош, рассуждая об Ивашкевиче, замечает, что у человека с Востока (а таким в его глазах был Ивашкевич) не должно быть иллюзий по отношению к Советской России. Однако Милош многое Ивашкевичу прощает, оценивая его выше Юлиана Тувима, Марии Домбровской и ее мужа Станислава Стемповича. Вспоминая стихотворение Ивашкевича о президенте Болеславе Беруте, Милош все же заявляет, что его интересуют не недостатки, а положительные черты личности поэта. В начале 1948 г. в «Возрождении» Милош помещает статью о поэзии Ивашкевича, высоко оценивая ее стиль, эмоциональную окраску и связь с традицией польской поэзии. В 1954 г. Ивашкевич, завидуя свободе Милоша, написал посвященное ему стихотворение «К НН» (отрывок «Трех зим»), которое Милош сравнивает с «Поэмой для изменника» Галчинского. Несмотря на неприятие сотрудничества Ивашкевича с социалистической властью (председатель Союза польских писателей, редактор

журнала «Творчество» (1955-1980) и т.д.), Милош считал Ивашкевича «великой личностью», ибо «кита трудно не заметить».

Переписка друзей начинается 30.09.1945 и завершается 1949 годом. Появляются в ней небольшие сюжеты, связанные с Россией. Ивашкевич в письме Милошу от 1947 года заявляет, что после своего визита в Москву он очень хочет увидеть Америку и посмотреть, «как выглядит человечество будущего». Хотя в тот период была уже цензура, Ивашкевич в письме от 3 апреля 1948 г. пишет, что в Лодзи «друзья-марксисты» закрываются в башне из слоновой кости и даже красная краска этих башен начинает блекнуть». К письмам из Америки Милош прилагает иногда газеты, например, «Nowy Swiat» («Новы Свят») от 12 августа 1948 года, в котором не впервые появляется определение «берутов-ские слуги Москвы». Следует пояснить, что Милош был инициатором открытия кафедры польской культуры им. А. Мицкевича в Колумбийском университете в Нью-Йорке, о чем ему удалось договориться с Варшавой. Об этом в американской печати было много статей, в которых высказывалось предположение, что открыть эту кафедру велела Москва. Об этом Милош и извещает Ивашкевича, называя себя иронически «поэтическим вдохновителем берутов-щины Милосемм». В прилагаемой газете появилась заметка, осуждающая кафедру славистики в Колумбийском университете за то, что она делает доступными русскоязычные, чешские и польские издания, то есть, пропагандистскую литературу просоветского характера, в том числе издаваемый в Нью-Йорке «Русский голос», но не интересуется другими (эмигрантскими) газетами и журналами, выходящими на русском языке. Редакция газеты «Новы Свят», как вытекает из приложенного к письму Ивашкевичу материала, обвиняет в таком положении дел члена комиссии конгресса Эльжбету Т. Бентлей, которая стала коммунисткой, еще будучи студенткой, а в университете познакомилась с членами коммунистической ячейки и, как сказано в газетной статье, ее приобщили к «действию» для Советов». В другом месте этой газеты появляется определение «пропагандист красного фашизма» и «поэтический вдохновитель берутов-щины Милось». Милош находится в двусмысленном положении: не принимая

тоталитаризма, опасаясь любых навязываемых доктрин, он невольно вынужден служить новой власти. Конец этому положила в 1949 году поездка в Польшу.

Во время пребывания Милоша в Польше в 1949 г. приятели не встретились, о чем свидетельствует письмо от 1 августа 1949 года. В этом же письме Милош сообщает о том, что собирается прочесть несколько драм Шекспира в переводе Бориса Пастернака. В напряженном трагизме шекспировских трагедий поэт явно слышал перекличку с его трагическим веком. Не случайно в это время он и сам занимается переводом Шекспира.

Иногда Милош отправляет в письмах Ивашкевичу стихи. Часть письма от 22 октября 1949 г. написана по-русски, хотя латиницей. В нем советы: „Istori-cheskij roman Ty dolzen napisat’, wot czto. Naprimier, ^k my pobedili pod Grun-waldom” В начале письма строки с ошибкой: «F Tiebia ja sowietuju, dorogoj Jaroslaw, nie toropis’”[6, с. 219]. Понимая значимость для истории переживаемого им времени, Милош намеревался еще тогда писать мемуары. Неслучайно и в написанном по-русски фрагменте он вспоминает о своем генеалогическом древе, гербе Милошей Любич (при этом он отмежевывается от сербских пастухов Милошей), дяде Кунате, служившем у Казимира Великого [6, с. 7]. В прошлом Польши он надеется найти ответы на вопросы современности, вписать свой род в Историю.

Еще в 1937 году Милош познакомился с Тадеушем Юлиушем Кроньским, Как отмечает автор биографии Милоша, «Влиянию Кроньского, безжалостно насмехавшегося над романтизмом и патриотическим пустозвонством, приписывал впоследствии Милош перелом, который в 1943 году произошел в нем, когда он до конца осознал окончательный конец довоенной Польши, необходимость приготовиться к совершенно новой главе, обозначенной влиянием России» [3]. В художественной системе Милоша это был выход из поэтического субъективизма к окружающему миру.

В комментариях к письмам и в предисловии Милош заявляет, что его переписка с Иреной и Тадеушем Юлиушем Кроньскими, проживавшими тогда в Париже, является важнейшей. Об их антисоветизме Милош напоминает уже в

предисловии своей книги. Стоит сказать, что Кроньски был философом, вышедшим из школы таких знаменитостей, как Тадеуш Катарбиньски и Влады-слав Татаркевич. В переписке появляются слова и определения, понятные лишь адресату, например «коткове» — это коммунисты от имени Яна Котта, «фашисты» — это польская эмиграция и армия ген. В. Андерса, «смаркач» (юнец) -это Милош, иногда называемый Мальцем. В этой переписке прослеживаются изменения в политических взглядах корреспондентов с уклоном к марксизму (Милош пишет, что Кроньски хвалил художественную сторону его «Нравственного трактата» так, как Маркс в свое время восхвалял реакционного Оноре де Бальзака). Милош не мог смириться с тем, что Кроньски доверял французской коммунистической печати, в которой было написано, что Лысенко справедливо осуждал генетиков, считая их реакционерами, хвалил также самокритику Андрея Жданова. Однако наибольший протест Милоша вызвал факт, что Кроньски, несмотря ни на что, начал восхищаться Сталиным, считая его преемником Гераклита и Гегеля в философии. В одном из писем от 9 апреля 1947 года Милош упрекает своего друга-философа в незнании России, являющейся, по словам писателя, фундаментом романтизма, так как ничего, кроме него, в своей истории не знала. Отметим, что сам Милош считал романтизм «заразой», называя Ю. Пшибося «ослом» и «мерзким романтиком», М. Яструна — «бесстыдным романтиком», не говоря уже о «чудовищном клоуне» Ю. Тувиме. В качестве негативного примера в русской поэзии Милош называет Ю. Лободовского. В Америке, как пишет Милош, происходит серьезная борьба с романтизмом. В продолжение этой темы в письме от 21.09.1947 года Кроньски отвечает, что романтизму он противопоставляет формализм и историзм. Что касается политики, то Кроньски считал себя оптимистом в отношении будущего восточной Европы при установлении в ней сталинского коммунизма. Он не видел угрозы в том, что Россия «проглотит» Польшу, у которой хорошее будущее будет при условии восприятия марксизма. Польша, по словам Кроньского, должна перейти этап антикатолицизма и антитроцкизма. Россию Кроньски не знал и в российский романтизм он не верил. В «советском империализме» (его выражение)

он видел возвращение к византийской традиции. В письмах Кроньского ярко вырисовываются взгляды этого философа, читающего и знающего учение Лысенко и Мичурина, ненавидящего евреев, Путрамента (в переписке Путрамент -Атрамент, т.е., в переводе на русский — «чернила») и польских левых, а также польский католицизм и правое крыло польской интеллигенции. Милош многое не принимал в суждениях Кроньского, но нельзя отрицать влияния философа на его мировоззрение.

Книга Милоша «Сразу после войны» является документом минувшей эпохи и свидетельством самоосознания художников слова перед необходимостью конфронтации с новым общественно-политическим строем, который, как считали многие, вывел Польшу из периферийного состояния (Милош, Кронь-ски, Анджеевски, Путрамент, Ивашкевич, Г алчиньски). Однако переписка ценна и тем, что в ней витает дух диалога, дискуссии, разговора, а не однолинейно выраженных негативных или злостных мнений. Можно согласиться с мнением редактора журнала «Знак» Лукаша Тишнера: Милош принадлежит к немногим писателям, которые показывают сложную и иногда невыгодную истину - что вере сопутствует сомнение, что любовь к Литве не противопоставлена польскому патриотизму, что польский католик не должен быть «поляком-католиком» и что гений Милоша сравним с гением Адама Мицкевича [7].

Библиографический список

1. Британишский, С. Предисловие // Милош Чеслав. Порабощенный разум.

[Электронный ресурс]: персональный сайт. URL:

http://krotov.info/lib sec/13 m/il/osh 3.htm (дата обращения: 15.03.2012). Britanishskiy S. Introduction // Milos Cheslav. Captive Mind. URL: http://krotov.info/lib sec/13 m/il/osh 3.htm (date: 15.03.2012).

2. Погоня за реальностью. Беседа И. Бродского с Ч. Милошем / Пер с англ.

Г. Палагуты // Старое литературное обозрение. - 2001. - №2 (278). [Электронный ресурс]: персональный сайт. URL:

http://magazines.russ.ru/slo/2001/2/real.html (дата обращения 15 03.2012).

2. The pursuit of reality. A Conversation I. Brodsky with Milos // The old literary review. - 2001. - №2 (278). URL:

http://magazines.russ.ru/slo/2001/2/real.html (date: 15 03.2012)

3. Франашак, А. Набросок биографии. [Электронный ресурс]: персональ-

ный сайт. URL: http://www.milosz365.eu/ru,teksty,11,17.php (дата обращения: 15.03.2012). Franashak A. Outline biographies URL:

http://www.milosz365.eu/ru,teksty,11,17.php (date: 15.03.2012)

4. Фьют, А. Беседы с Чеславом Милошем - М.: Новое издательство, 2007.

[Электронный ресурс]: персональный сайт. URL:

http://www.novpol.ru/index.php?id=265(дата обращения: 15.03.2012). Fyut, A. A Conversations with Cheslav Milos - M.: The new publishing house , 2007. URL: http: //www.novpol.ru/index. php?id=265(date: 15.03.2012).

5. Milosz, Cz. "Legendy nowoczesnosci" (eseje okupacyjne, listy-eseje J. Andreejewskiego i Cz. Milosza) / Czeslaw Milosz ; slowo wst<?pne Jan Blonski. - Krakow: Wydawnictwo Literackie, 1996. - 300, [3] s.

6. Milosz, Cz. Zaraz po wojnie. Korespondencja z pisareami 1945-1950 / Czeslaw Milosz. - Krakow: Znak, 1998. - 555 s., [1] k. tabl.

7. Tischner, L. Wspomnienie o Czeslawie Miloszu. [Электронный ресурс]:

персональный сайт. URL: http://www.milosz.pl (дата обращения:

15.03.2012).

Bibliography

1. Britanishskiy, S. Introduction // Milos Cheslav. Captive Mind. URL: http://krotov.info/lib sec/13 m/il/osh 3.htm (date: 15.03.2012).

2. The pursuit of reality. A Conversation I. Brodsky with Milos // The old literary review. - 2001. - №2 (278). URL:

http://magazines.russ.ru/slo/2001/2/real.html (date: 15 03.2012)

3. Franashak, A. Outline biographies URL:

http://www.milosz365.eu/ru,teksty,11,17.php (date: 15.03.2012)

4. Fyut, A. A Conversations with Cheslav Milos - M.: The new publishing

house , 2007. URL: http: //www.novpol.ru/index.php?id=265(date:

15.03.2012).

5. Milosz, Cz. "Legendy nowoczesnosci" (eseje okupacyjne, listy-eseje J. Andrzejewskiego i Cz. Milosza) / Czeslaw Milosz ; slowo wst^pne Jan Blonski. - Krakow: Wydawnictwo Literackie, 1996. - 300, [3] s.

6. Milosz, Cz. Zaraz po wojnie. Korespondencja z pisareami 1945-1950 / Czeslaw Milosz. - Krakow: Znak, 1998. - 555 s., [1] k. tabl.

7. Tischner, L. Wspomnienie o Czeslawie Miloszu. [Электронный ресурс]:

персональный сайт. URL: http://www.milosz.pl (дата обращения:

15.03.2012).