CC BY
62
ФОЛЬКЛОР
¿Й Л'д î'JÎ- ¿!4 ¿Î4 ¿î4 ¿Î4 ¿14 ¿14 ¿!4 ¿14 ¿14 ¿14 ¿14 ¿Î4 ¿Î4 ¿14 ¿14 ¿14 ¿î4 ¿14 ¿14 ¿14 ¿14 ¿Î4 ¿14 ¿14
Б01 10.24411/2223-0564-2020-10110 К.В. Менкенова, Е.Э. Хабунова УДК 24:398(470.47)
КУЛЬТ БОГИНИ ТАРЫ В СКАЗОЧНО-ЭПИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ КАЛМЫЫКОВ
Аннотация
В статье рассмотрены вопросы, касающиеся культа богини Тары в сказочно-эпической традиции калмыков. Принятие буддизма калмыками оказало достаточно сильное влияние на калмыцкое устное народное творчество, в т.ч. на сказочно-эпическую традицию. Среди многообразия форм и вариаций влияния буддизма на калмыцкий фольклор особое место занимает привнесение культового почитаниябуддийских божеств в устные народные произведения. Одной из самых почитаемых богинь буддийского пантеона является богиня Тара -Дара Эке. Вопрос о характере отражения культа богини Тары в сказочно-эпической традиции калмыков представляется актуальным в контексте проблемы изучения и сохранения духовного наследия калмыков.
Ключевые слова: эпос, калмыцкие народные сказки, буддизм, богиня Тара, культ
Kermen V. Menkenova, Evdokia E. Khabunova
CULT OF GODDESS TARA IN KALMYK EPIC TRADITIONS
Abstract
The article discusses issues related to the cult of goddess Tara in the fabulous tale epic tradition of the Kalmyks. The adoption of Buddhism by the Kalmyks had a rather strong influence on the Kalmyk spoken folk art, including the heroic epic The Jangar and Kalmyk folk tales. Among the variety of forms and variations of the influence of Buddhism on Kalmyk folklore, a special place is occupied by the introduction of cult worship of Buddhist deities in oral folk works. One of the most revered goddesses of the Buddhist pateon is the goddess Tara - Dara Eke. The question of the nature of the reflection of the goddess Tara's cult in the fairy-epic Kalmyk tradition seems relevant in the context of the problem of studying and preserving the Kalmyksspiritual heritage.
Key words: epic, Kalmyk folk tales, Buddhism, goddess Tara, cult
Менкенова Кермен Владимировна, аспирант, ¡старший преподаватель кафедры иностранным; языков, межкулътурной коммуникации ирегионоведения Института калмыцкой филологии и востоковедения Калмыцкого государственного университета им. ББ. Городовикова (Элиста), e-mail: k.menkenova@ yandexc.ru
Хабунова Евдокия Эрендженовна, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры фольклора и социально-культурной деятельности Института калмыцкой филологии и востоковедения, директор международного научного центра «Культурное наследие монголоязычныж народов» Калмыцкогогосударственного университета им. Б.Б. Городовикова (Элиста), e-mail: [email protected]
Kermen V Menkenova, Postgraduate Student, Senior Lecturer, Chair of Foreign Languages, Intercultural Communications and Regional Studies, Institute of Kalmyk Philology and Oriental Studies, Kalmyk State University Named after B. Gorodovikov(Elista), e-mail: [email protected]
Evdokia E. Khabunova, Prof. Dr.Sc., Chair of Folklore and Sociocultural Activities, Institute of Kalmyk Philology and Oriental ¡Studies, Kalmyk State University Named after B. Gorodovikov, Head of the International Research Centre "CulturalHeritage ofMongol-SpeakingPeoples" (Elista), e-mail: [email protected]
В произведениях калмыцкого устного народного творчества обнаруживаются отпечатки разных эпох, религиозных представлений и культовых практик калмыков в виде различных сегментов сказочно-эпического повествования.
В калмыцком героическом эпосе «Джангар», а также во многих калмыцких народных сказках («Ар^ Бур^ хан» («Аржи Буржи хан»), «Шакья-муни» («Шакьямуни»), «Улада Мергн» («Улада Мерген»), «Окн Тецгр» («Окон Тенгри»), «Цецн кввYн» («Мудрый юноша»), «Хальмгин арвн тавнд, юцгад сар нильхин чирэ YЗYлнэ?» («Почему 15 числа луна принимает облик младенца?»), «Цаhан Сар» («Белый месяц»), «Ж|и^ларам шулм кYYкн» («Бесовка девушка Жижларам») и др.) встречаются персонажи буддийского пантеона Будда Шакьямуни, Зеленая Тара, Белая Тара, Гаруда, Ямантака, Махакала, Ваджрапани и другие культовые объекты, адаптированные к устной традиции.
К числу часто упоминаемых в калмыцком сказочном фольклоре божеств следует отнести богиню Зеленую Тару (калм.: Ноhан Дэрк), согласно народным представлениям оказывающую мгновенную помощь человеку в момент смертельной опасности. По этой причине имя богини Тары стало звучать как заклинание «Дэрк-Дэрк!» («Тара-Тара!»), обеспечивающее благополучный исход при несчастных случаях, при внезапной возникшей проблеме и любых непредвиденных обстоятельствах. Обращение к богине Зеленой Таре за помощью стало своеобразным культом, что нашло свое отражение в сказочно-эпической традиции калмыков.
Культ почитания богини буддийского пантеона Тары - это неотьемлемая часть духовной культуры калмыков, которая отражает нравственно-этические ценности, народную философию и мудрость.
Стоит отметить, что богиня Тара является одной из наиболее почитаемых среди буддистов женских божеств [1, с. 57-62]. Согласно буддийским представлениям, Тара является проявлением активности Будды и почитается как богиня, исполняющая желания людей и спасающая их от всех напастей и страхов.
Имя Тары с санскрита переводится как «звезда» или «проводница». На тибетском языке оно звучит как Дролма (тиб.: Sgrol-ma), что можно перевести как «спасительница». Неслучайно почитание богини Тары, обращение к ней как к спасительнице получило среди калмыков с ис-
конно патриархальным укладом широкое распространение.
Традиционно в доктринах буддизма общепринятым считается утверждение того, что рождение мужчиной является более благоприятным для практики дхармы, подтверждение этому выражено в «Среднем Ламриме Дже Цонкапы»: «Мужской пол дает возможность стать сосудом всех достоинств, требующих рвения и упорства, сосудом обширной мудрости, а также быть бестрепетным перед кругом (слушателей), не иметь помех гулянья вместе с другими существами или для пребывания в уединении» [2, с. 171]. Также в «Алтн Герл» («Сутра золотистого света»), в четвертой главе «Исповедь», приведено следующее благопожелание: «Пусть все женщины постоянно становятся мужчинами и будут мужественными, храбрыми, мудрыми и просветленными! Пусть они все практикуют во имя Пробуждения - пусть практикуют шесть парамит!» [3, с. 171].
Считается, что женское тело обладает изъянами, препятствующими достижению пробуждения, поэтому практикующей женщине для достижения этого состояния необходимо получить как минимум ещё одно рождение в теле мужчины. Поэтому неудивительно, что в пантеоне буддизма количество широкоизвестных женских божеств значительно меньше, чем мужских.
Среди женских божеств наиболее известны двадцать одна эманация богини Тары (санскр.: Tara; тиб.: sgrol ma, букв.: Спасительница) и богиня Сарасвати. В качестве дакинь также упоминаются некоторые йогини. Как отмечает В.П. Андросов, чаще всего дакини выступают в гневном аспекте как безжалостные защитницы Дхармы, не гнушающиеся убивать, казнить её врагов, яростно сражаются со всем, что связано с продлением сансары [4, с. 336-337].
Однако в калмыцких фольклорных произведениях чаще всего упоминаются лишь три женских божества: две формы Тары, Зеленая и Белая, и Палден Лхамо (калм.: Окн Тецгр).
В калмыцкой устной традиции, как отмечает Н.А. Кичикова, существует легенда о происхождении ойконима Овата, описывающая снисхождение богини Тары на землю: «Однажды боги Шамбалы (Белая и Зелёная Тары) решили отдохнуть и спустились на землю. В честь этого события был проведен обряд почитания покровителей земли «Ова тэк^н», а местность носит название Овата» [5].
Среди последователей буддизма широко известны несколько легенд о происхождении богини Тары. Согласно одной из них, Тара бессчётное количество кальп тому назад, в эпоху Будды Дундубхишвары, была принцессой, которую звали Луна Мудрости (тиб.: Yeshe Dawa). Она получила наставления от Будды Дундубхишвары о бодхичитте, устремленности к просветлению ради блага всех живых существ. Принцесса дала обещание достичь пробуждения в теле женщины. Вследствие данного обещания перед Буддой принцесса Луна Мудрости достигла пробуждения в облике богини Тары. Эта легенда была популяризирована в Тибете известным просветителем буддизма Таранатхой (1575-1634) и получила широкое распространение в северных регионах - в Монголии, Калмыкии, Бурятии и Тыве.
Согласно другой версии, богиня Тара появилась на лотосе, возникшем из озера, образовавшегося из слёз бодхисаттвы Авалокитешвары, воплощения сострадания всех будд, оплакивавшего страдания живых существ. Как проявление сострадательной активности всех будд, Тара быстро приходит всем на помощь в любых неожиданных ситуациях, несущих неблагоприятные последствия для людей. Достаточно обратиться к ней с искренней мольбой, произнеся одно лишь её имя.
В одной из версий Зелёная Тара возникла из слёз, вытекавших из правого глаза бодхисаттвы Авалокитешвары, а Белая Тара - из слёз его левого глаза. Также известна версия о том, что Тара возникла из пучка света синего цвета, излучённого из одного глаза бодхисаттвы Авалокитеш-вары [6].
Согласно Кхенсур Ринпоче, богиня Тара дала обещание освободить всех живых существ, сказав, что достаточно лишь простого повторения её имени и памятования о ней для того, чтобы очистить все загрязнения, спастись от всех страхов и страданий и выйти из океана циклических перерождений [7].
В роли спасительницы богиня Тара встречается в калмыцком героическом эпосе «Джангар». В эпическом тексте, как отмечает известный джангаровед А.Ш. Кичиков, она упоминается в сочетаниях как: «Даръ эке / Дэрке/ Сидди» [8, с. 260].
А.Ш. Кичиков писал, что в репертуаре калмыцкого сказителя Ээлян Овла примечательным
1 Здесь и далее используется перевод авторов статьи.
является начало песни, вернее, инициальная формула: «Ертиин экэн цагтъ, эне олън бурхъ-дыын шажн дэлгерхе цагтъ» [9, с. 360] («В начале ранних времен, когда распространялась религия множества бурханов»). В локальных версиях эпоса «Джангар» других калмыцких сказителей эта формула встречается в иной сочетаемости: «Эрдниин экэн цагтъ» [10, с. 151] («В начале века драгоценного», т.е. века учения Будды). По-мнению А.Ш. Кичикова, данное отличие свидетельствует о том, что ранняя формула зачина «Ертиин экэн цагтъ» («В начале ранних времен») в более поздний период была заменена новой, с явным буддийским оттенком. Соответственно, можно предположить, что упоминания о буддийских божествах были включены в эпическое повествование «Джангар» калмыцкими сказителями в более поздний период, т.е. после того как была сформирована основная сюжетная линия древнего сказания. Вероятно, именно этот фактор обуславливает некую статичность образов буддийских божеств в эпосе «Джангар», поскольку они не встречаются в нем в качестве активных персонажей.
С именем богини Тары ассоциируется победный исход сражения богатырей Джангара с многочисленным войском враждебного Свирепого Киняса хана. Как явствует из эпического нарра-тива, звуками мантр богини Тары наполнился серединный мир, т.е. в Замбутиве, в мире людей, утвердилась вера бурханов - будд: Дала дунднь ур^сн Дамб зуль модии Дала замбин бYчрнь дээвлхлэрн, Тавн тецгрин аhр тал Дар эк Шидди хойр номин Айсар яцнлдв [11].
Когда раскидистые ветви Священного дерева, Растущего в центре океана, Раскачиваются и шелестят, Из поднебесья раздаются звуки, Подобные мелодии мантр Учения богинь Тары и Сиддхи.1
В этой же главе «Догшн Хар Кинэсин бвлг» («О походе против лютого хана Хара Киняса») эпоса «Джангар» богиня Тара встречается в контексте описания величия, непоколебимости и не-
уязвимости богдо хана Джангара, находящегося под покровительством божеств:
Барун ЗYн хойр ээм деернь
Баатр Ямандаh Махаhал хойр
Бэрн сэкгсн,
Сарвлзгч дврвн меч,
Сарул сээхн цеещ,
Эрк бор ЗYркн,
Элдв улан ^лынь
Эрк биш Ноhан Дэркин гегэн
Элкэрн теврн сэкгсн.
Тэк Зул хаани щич гинэ,
Тацсг Бумб хаани ач гинэ? [11].
На его правом и левом плече Ямантака и Махакала восседают,
Покровительствуя и оберегая. Его раскинутые конечности, Широкая представительная грудь, Сильное, крепкое сердце, Жизненно-красная аорта Защищены самой Зеленой Тарой. Говорят, что он правнук Тяке Зула хана, внук Бумба хана?
Известно, что небесное происхождение богатырей эпоса «Джангар» калмыцкие джангар-чи связывали с именами божеств буддийского пантеона, они считали, что богатырь Джангар является воплощением догшита Ямантаки, а богатырь Хонгора - Махакалы [9, с. 142-143]. Академик Б.Я. Владимирцов, объясняя происхождение эпоса «Джангар», обращался к добуддийской эпохе и отмечал, что еще до Будды - Шакья-муни, во времена, когда был Эвдэва (Будда Ами-табха), жили тридцать бурханов, главным из них был Ямън-Даhа (Ямантака), а подчиненных ему богов было двенадцать [12, с. 104].
Вероятно, поскольку все богатыри эпического сказания считались воплощением гневных форм божеств (догшитов) буддийского пантеона, сказители попытались привнести в эпос «Джан-гар» и образы мирных женских божеств, таких как Зеленая Тара - Даръ эке, которая олицетворяла сострадание и материнскую любовь.
Религиозно-культовое представление богини Тары как милосердной матери и спасительницы прослеживается и в калмыцкой сказочной традиции. В сказке «Ухата куукн» («Мудрая девушка») главная героиня девочка Булгун обращается к Таре под влиянием большого удивления в момент, когда она, проснувшись, увидела чудесное
преображение её дома: «О, хээрхн! Ноhан Дэрк! Акад юмб, - экимм кишг билтэл» («О, милост-ливая! Зелёная Тара! Удивительна, благодать, ниспосланная матерью»). Здесь можно провести параллель с восприятием верующими Тары как сострадательной матери, заботящейся о каждом существе без исключения как о своём единственном ребёнке. Можно предположить, что в данном контексте прослеживается некое смешение более древнего культа почитания матери с культом почитания буддийской богини Тары и представляется калмыцкими сказителями как Дара Эке, т.е. матушка Тара [13, с. 86-97].
В схожем контексте упоминается имя богини Тары в сказке «Ж^и^ларам шулм куукн» («Девушка-ведьма Джиджаларам») [14, с. 66-71]. В данном эпизоде богиня представляется сказителем также в образе милосердной матери, которая заботится о своих детях и помогает им преодолеть препятствия: «Ах-ду хойр кезэ hарсан мартад, кем^эн уга йова-йов^, хотнь чилэд, арhнь алдрад, чик чикэн зуллдад, елсэд ундасад, ^е г^эд зовад йовна. Дегд муудан кYрэд йовхлань Yксн экнь некд болна, деер - деер тецгрт терсн бээ^. Эцгрсн экнь барун кекэн егэд, ЗYн делцгин Yсэр кесн hуйрин керс хай^ егэд, зуурнь хаалhнь чиклэд хэлэhэд йовна. «Дэрк, дэрк, иим юмн болад бээнэ!» - гинэ» («... Братья уже забыли, когда они вышли, шли бесконечно долго, у них закончилась еда, они практически исчерпали силы, сильно проголодались, однако, сказав «ладно», шли дальше, превозмогая страдания. Им, измученным и проголодавшимся, наблюдая за ними с небес, оказала помощь их умершая мать. Умершая мать напоила молоком из правой груди, дала сделанные на молоке из левой груди лепёшки, направляла их путь. «Хвала Таре, что только не бывает!» - сказали).
Такая же характеристика Тары как матери содержится в знаменитом Гимне досточтимой Арья Таре (тиб.: г]в bstun phags та sdrol та 1а bstodра bshugs so), также известном как «Хвала Двадцать одной Таре»: «Кланяюсь матушке Таре, спасающей от всех напастей, к лотосу под стопами которой склоняют короны боги и асуры» [15. с. 536].
На протяжении многих веков, вплоть до сегодняшнего дня, считается, что каждая добрая и благочестивая женщина является воплощением богини Тары. Согласно буддийским представлениям Тара обладает всеми качествами будды, такими как любовь, сострадание, мудрость. Неслучайно в сказке «Мо^лын Лээхр хан»
(«Монгольский Ляяхр-хан») великий Ляяхр-хан, пытаясь сосватать свою дочь, описывает её, подчёркивая тем самым добродетельность девушки, следующими словами: «Отхн куукн Цаhан Дэркин гегэн билэ» («Младшая дочь была (воплощением) Белой Тары»).
В сказке «Цецн кввYн» («Мудрый юноша») главный герой обращается к Таре охваченный состраданием к существам, которым угрожала смерть из-за пересыхания реки, в которой они обитали: «Дэрк, дэрк, ямаран ик эмтэ-киитэ хамг Yкжэнэ, яhж ода эн хорха, меклэ, заИснд двцгэн кYргдг болхви?» [16, с. 5-10] («Тара, Тара, как много существ погибает, как же помочь этим насекомым, лягушкам и рыбам?»).
Тара обладает не только мирными, но и гневными сиддхи (сверхсилами), которые она способна проявить, защищая живых существ в минуты опасности. Например, в одной из версий сказки «Цаhан Сар» («Белый месяц») Зелёная Тара выступает в гневной форме, одерживая победу над мангасами: «Ма^син кеврдгинь Ноhан Дэрк тYYмрдэд, толhаhинь чавчад, тээрэд орад оркна» [13, с. 7-10] («Предав огню туловище мангаса, отрубив ему голову, развеяла его останки»).
В вышеупомянутом Гимне досточтимой Арья Таре содержатся следующие строки, посвя-щённые одной из её эманаций: «Кланяюсь изничтожающей тела врагов, тех, кто всецело любит вращение, спасающей излучением из десятисложной речи и видьямантры ХУНГ» [15, с. 537].
В сказке «Улада Мергн баатр» («Улада меткий богатырь») [16], зафиксированной во время фольклорной экспедиции по районам Республики Калмыкия (2011-2018 гг.), сказитель Удаев Арвг Харланович в ходе повествования многократно повторяет имя Тары:
- для выражения удивления: «Йо-о, яhжахмч, Дэрк хээмнь» («Йо-о, что же творится, Милостивая Тара»). Данный вариант обращения к богине Таре является распространенным в калмыцком сказочном повествовании;
- при описании преодоления главным героем сказки длинного пути: «КввYн йовад йовна, йовад йовна, Дэрк, йовж йовхла, Дэрк, хар кер мврдYД хэрYлсн адун бээнэ» («Юноша держит путь дальше, Тара, дальше едет, Тара, встречается (ему) пасущийся табун»);
- сказитель обращается к богине Таре для подтверждения истинности его повествования о богатыре Улада Мерген: «У^ичн hарhад вгхм биш, энчн Дэрк, кезэнэ Улада Мергнэ цаг
билэл...» («Не отдадим жеребенка, вот Тара, давным-давно было время Улада Мергена»).
В одной из версий калмыцкой народной сказки «Белый месяц», записанной в городе Лагани у сказителя Леонида Сангаева, Зеленая Тара спасает мир вместе с еще одной богиней-защитницей буддийского учения - Окон Тенгри: «.. .Тиигснэ хввннь Ноhан Дэрк Окн Тецгртэhэн дээhэн дээлэд, дээсэн дарад, эврэннь орн-нутгарн, врYн врлэ, альхни эрэн Yзгдх кемлэ, сарин нег шинлэ гертэн орж ирэд, орн-нутгиннь улсла цугталань hар авад мендлнэ» («... После этого Зеленая Тара и Окн Тенгр, победив в сражении, одолев врагов, вернулись в родную страну на рассвете первого числа первого лунного месяца и приветствовали всех людей рукопожатием»).
В произведениях калмыцкого народного устного творчества обнаруживаются отпечатки религиозно-культовых представлений калмыков разных эпох в виде различных сегментов сказочно-эпического повествования. Можно отметить, что со времен распространения буддизма среди калмыков культ почитания богини Тары занял значительное место в сказочно-эпической традиции калмыков. Хотя в большинстве случаев среди зафиксированных образцов эпоса «Джан-гар» и калмыцких народных сказок упоминания о Таре встречаются эпизодично, при этом чаще всего это элементы обращения к богине в форме упоминания ее имени в контексте повествования.
В некоторых произведениях калмыцкого фольклора богиня Тара - Дара Эке описывается калмыцкими сказителями как милосердная мать, заботящаяся о народе как о родном ребенке.
Среди зафиксированных образцов калмыцкого устного народного творчества обнаруживается описание богини Тары как защитницы и освободительницы народа от страданий, препятствий и вреда темных сил. Частое упоминание имени богини Тары «Дэрк, Дэрк» в калмыцком фольклоре, используемое народными сказителями, отражает многовековую глубокую веру калмыков в силу и благословение защитницы Тары.
ЛИТЕРАТУРА
1. Уланов М.С. Женщина в буддийской культуре: религиозные и социальные аспекты // Вестник Калмыцкого университета. 2015. № 3 (27). С. 57-62.
2. Двойная Сутра. Сутра золотистого света. М.: ООО «Буки Веди», 2014. 172 с.
7Q
K.B. Meнкeнoвa, Е.Э. Xaбyнoвa
3. Чжe цоншпс. Сокращённое руководство к этапам пути Пробуждения (Средний Ламрим) / пер. с тиб. Л. Кугявичуса; науч. и общ. ред. Л. Терентьев. M.: Фонд «Сохраним Тибет», 2Q16. 171 с.
4. Aндpocoв B.n. Будда Шакьямуни и индийский буддизм. Современное истолкование древних текстов. M.: Издательская фирма «Восточная литература» РЛН, 2QQ1. С. 336-337.
5. Kuчuкoвa H.A. Ойконимы калмыцкого происхождения // Реальность этноса. Образование и гуманитарные технологии интеграции этнической, этноре-гиональной и гражданской идентичности: материалы X Mеждунар. науч.-практ. конф. СПб.: Лстерион, 2QQ8. С. 233-237.
6. Tara. Religion facts (Тара. Религиозные факты). URL: http://www.religionfacts.com/tara (дата обращения: Q9.11.2Q19).
7. Praises to Twenty-One Taras. A commentary by Khensur Rinpoche Lama Lhundrup Rigsel. Amitabha Buddhist Center. Singapore, 2Q12. P. 25-37 (Mojnrabi двадцать одной Таре / комментарии Кенсур Ринпоче Лама Лудруп Ригсел. Буддийский Центр Лмитабха. Сингапур, 2Q12. С. 25-37).
8. ^читв А.Ш. Исследование героического эпоса «Джангар» (вопросы исторической поэтики). Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1976. 26Q с.
9. Жд^ър. Xальмг бааърлъг дуулвър. 25 бeлгин текст. I боть. M.: Наука, 1978. 36Q с. (Джангар. Калмыцкий героический эпос. 25 песен, текст. Т. 1. M.: Наука, 1978. 36Q с.).
1Q. Kuчuкoв А.Ш. Джангар. Mалoдербетoвская версия-сводный текст, перевод, вступительная статья, комментарии, словарь Л.Ш. Кичикова. Элиста: КалмГУ 1999. 151 с.
11. Эпос «Джангар». URL: http://djangar. freekalmykia.org/12.htm (дата обращения: 29.11.2Q19).
12. Bлaдuмupцoв Б.Я. Образцы монгольской народной словесности. Ленинград: Ин-т живых вост. яз. им. Л.С. Енукидзе, 1926. 1Q4 с.
13. Xальмг туульс (Калмыцкие народные сказки). Т. 3. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1972. С. 86-97.
14. Xальмг туульс (Калмыцкие народные сказки). Переиздание. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1979. С. 66-71.
15. Тексты для ежедневных практик / сост., пер. и коммент.: Тенгон. M.: Издание Дрепунг Гоманг Центра, 2Q16. 536 с.
16. Xуучн угд худл уга. Кеерин хуралу материал (Истина старины глубокой. Коллекция экспедиционных материалов) I сост., автор вступит. статьи на
Ka^M. a3. E3. Xa6yH0Ba. Эflст: 3A0p «HI III «,3,®aH-rap», 2018. C. 54-56.
REFERENCES
1. Ulanov, M.S. Zhenshchina v buddiyskoy kul'ture: religioznye i sotsial'nye aspekty [The Woman in Buddhist Culture: Religious and Social Aspects]. Vestnik Kalmytskogo universiteta - Bulletin of the Kalmyk University. 2015. No. 3 (27). P. 57-62 (in Russ.).
2. Dvoynaya Sutra. Sutra zolotistogo sveta [Double Sutra. Sutra of Golden Light]. Moscow: Buki Vedi Ltd, 2014. 172 p. (in Russ.)
3. Jae Tsongkhapa. Sokrashchennoe rukovodstvo k etapam puti Probuzhdeniya (Sredniy Lamrim) [A Shortened Guide to the Stages of the Awakening Path (Middle Lamrim)]. Transl. from Tibetan by A. Kugyavichus; Ed. A. Terentyev. Moscow: Save the Tibet Foundation, 2016. 171 p. (in Russ.)
4. Androsov, V.P. Budda Shak'yamuni i indiyskiy buddizm. Sovremennoe istolkovanie drevnikh tekstov [Shakyamuni Buddha and Indian Buddhism. The Modern Interpretation of Ancient Texts]. Moscow: Vostochnaya Literatura, RAS, 2001. P. 336-337 (in Russ.)
5. Kichikova, N.A. Oykonimy kalmytskogo proiskhozhdeniya [Place-names of Kalmyk Origin]. In: Real'nost' etnosa. Obrazovanie i gumanitarnye tekhnologii integratsii etnicheskoy, etnoregional'noy i grazhdanskoy identichnosti: materialy X Mezhdunar. nauch.-prakt. konf. [The Reality of an Ethnos. Education and Humanitarian Technologies for the Integration of Ethnic, Ethnoregional, and Civic Identity: Proceedings of the X International Scientific and Practical Conference]. St. Petersburg: Asterion Publ., 2008. P. 233-237 (in Russ.)
6. Tara. Religionfacts. URL: http://www.religionfacts. com/tara (Accessed November 9, 2019).
7. Praises to Twenty-One Taras. A commentary by Khensur Rinpoche Lama Lhundrup Rigsel. Amitabha Buddhist Center. Singapore, 2012. P. 25-37.
8. Kichikov, A.Sh. Issledovanie geroicheskogo eposa "Dzhangar" (voprosy istoricheskoy poetiki) [A Study of the Heroic Epic Jangar (Issues of Historical Poetics)]. Elista: Kalmyk Book Publishing House, 1976. 260 p. (in Russ.)
9. Jangar. Halmg baatrlg duulvar [The Jangar. Kalmyk Heroic Epic]. 25 Texts. Vol. 1. Moscow: Nauka, 1978. 360 p. (in Kalmyk).
10. Kichikov, A.Sh. Dzhangar. Maloderbetovskaya versiya-svodnyy tekst, perevod, vstupitel'naya stat'ya, kommentarii, slovar' A.Sh. Kichikova [The Jangar. The Maloderbetov Version-Unified Text, Translation,
Introductory Article, Comments, Dictionary by A. Kichikov]. Elista: Kalmyk State University, 1999. 151 p. (in Russ.).
11. The Epos "Dzhangar" [The Jangar Epic]. URL: http://djangar.freekalmykia.org/12.htm (Accessed November 29, 2019) (in Kalmyk).
12. Vladimirtsov, B.Ya. Obraztsy mongol'skoy narodnoy slovesnosti [Samples of Mongolian Folk Literature]. Leningrad. The A. Enukidze Institute of Living Oriental Languages, 1926. 104 p. (in Russ.)
13. Halmg tuuls [Kalmyk Folk Tales]. Vol. 3. Elista: Kalmyk Publishing House, 1972. P. 86-97 (in Kalmyk).
14. Halmg tuuls [Kalmyk Folk Tales]. Reprint. Elista: Kalmyk Book Publishing House, 1979. P. 66-71 (in Kalmyk).
15. Teksty dlya yezhednevnykh praktik [Texts for Daily Practices]. Compilation, Translation and Commentaries by Tengon. Moscow: Drepung Gomang Center, 2016. 536 p. (in Russ.)
16. Huuchn Ygd hudl uga. Keerin hura^u material [The Truth of Deep Antiquity. A Collection of Expeditionary Materials]. Compiled, Introductory Article in Kalmyk by E. Khabunova. Elista, 2018. P. 54-56 (in Kalmyk).
DOI 10.24411/2223-0564-2020-10111 М.М. Паштова УДК 398.2
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ДЕНЬГАХ В ЛОКАЛЬНОЙ ФОЛЬКЛОРНОЙ ТРАДИЦИИ (НА ПРИМЕРЕ ЧЕРКЕССКОЙ ДИАСПОРЫ ТУРЦИИ)
Аннотация
В статье рассматриваются традиционные представления о деньгах, бытующие в одной из локальных фольклорных традиций черкесской диаспоры Турции. Предмет исследования - устные тексты, в которых актуализируются деньги (материальные ценности, золото, скот, земля и др.) как культурная категория. В заявленном аспекте фольклор черкесской диаспоры рассматривается впервые. Материал собирался автором методами глубинного интервью и включенного наблюдения в г. Кайсери и анклаве Узун-Яйла (Центральная Анатолия).
Цель исследования - выявление стереотипных представлений о деньгах и основных жанрово-стилис-тических форм устных текстов, связанных с экономическими отношениями внутри общины и вне ее; анализ социально-коммуникативных условий и механизмов трансформации этих представлений в отдельно взятой локальной традиции; определяются прагматические функции исследуемых текстов.
Автор приходит к выводу о том, что стереотипные устные рассказы о деньгах, с одной стороны, репрезентируют традиционное (феодально-рыцарское) отрицательное отношение к коммерции, с другой - тексты формируют понимание необходимости освоения культуры денег для успешной деятельности в современном урбанизированном обществе. Важным является также вывод о том, что исследуемые тексты (в частности, мемораты о кризисных событиях прошлого века) актуализируют в коллективной памяти ряд традиционных этнокультурных ценностей.
Ключевые слова: черкесы, адыгэ, диаспора, Узун-Яйла, антропология денег, фольклор, локальная традиция Madina M. Pashtova
IDEAS OF MONEY IN THE LOCAL FOLKLORE TRADITION (THE CIRCASSIAN DIASPORA IN TURKEY)
Паштова Мадина Михайловна, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры черкесского языка и культуры отделения кавказских языков и культур Университета Эрджиес (г. Кайсери, Турция), e-mail: [email protected]
MadinaM. Pashtova, Cand.Sc. (Philology), Senior Lecturer, Chair of the Circassian Language andCulture, Department of the Caucasian Languages and Cultures, Erciyes University (Kayseri, Turkey), e-mail: mazako71@ gmail.com
© Паштова М.М., 2020
