CC BY
38УДК 902/904
«КУДЫРГИНСКИЕ» СЦЕНЫ ОХОТЫ В РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫХ ПЕТРОГЛИФАХ ГОРЫ БОЛЬШОЙ УЛАЗ
Мухарева Анна Николаевна,
к.и.н., старший научный сотрудник, музей-заповедник «Томская Писаница», доцент, кафедра археологии, Кемеровский государственный университет (Кемерово, Российская Федерация). E-mail: mukhareva@mail.ru
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект №15-31-01271а2 «Комплексное изучение наскальных изображений эпохи раннего средневековья на памятниках Алтае-Саянского региона и Монголии»).
В статье рассматриваются раннесредневековые сцены охоты, выполненные на скальных плоскостях горы Большой Улаз. На данном памятнике серия петроглифов эпохи раннего средневековья является весьма представительной и вместе с тем стилистически разнородной. При этом вне зависимости от стилистических особенностей наскальных рисунков, демонстрирующих различные варианты изобразительной традиции эпохи, устойчиво прослеживается их сюжетное единство - большая часть композиций передаёт охоту раннесредневекового населения на копытных животных. Среди этого пласта выделяются сцены, выбитые с особым мастерством и изяществом. Стиль и манера исполнения этих петроглифов, а также имеющиеся аналогии из закрытых комплексов, позволяют с уверенностью относить их к так называемым классическим изображениям древнетюркского времени.
Ключевые слова: петроглифы, раннесредневековые наскальные изображения, Минусинская котловина.
HUNTING SCENE OF «KUDYRGE» TYPE IN EARLY MEDIEVAL PETROGLYPHS OF THE MOUNTAIN BOL'SHOY (BIG) ULAZ
Mukhareva Anna Nikolaevna,
Candidate of History, senior researcher of the Museum-reserve «Tomskaya Pisanitsa», Assistant Professor at the Department of Archaeology, Kemerovo State University (Kemerovo, Russian Federation). E-mail: mukhareva@mail.ru
The article examines early medieval hunting scene, made on the rocky mountain Bol'shoy (Big) Ulaz. The series of petroglyphs of early Middle Ages on the site is very representative and stylistically diverse. At the same time, regardless of the stylistic features of the rock paintings showing various options for pictorial traditions, most of the compositions demonstrates hunt of early medieval population on the hoofed animals. Among these group of images several scenes, embossed with a special skill and grace, could be distinguished. The style and manner of execution of these petroglyphs, as well as analogies from the closed complexes allow us to refer them to the so-called classic images of ancient Turkic time. Keywords: petroglyphs, early medieval rock art, Minusinsk Basin.
Изобразительная традиция раннесредневекового населения центрально-азиатского региона получила отражение в предметах декоративно-прикладного искусства и мелкой пластики, каменных изваяниях, петроглифах. При этом наряду с разнообразными мотивами растительного орнамента, а также отдельными зооморфными изображениями не меньшее значение приобретают сюжетные композиции. Традиционно считается, что наиболее яркие из них представлены на предметах из кости. Прежде всего, это костяные обкладки луки седла из могильника
Кудыргэ на Алтае [2, с. 24, табл. XVI], пластины из Шиловского могильника в Ульяновской области [1, рис. на с. 255], а также могильника Сутуу-Булак на Тянь-Шане [6, рис на с. 243] и др. Подобные изображения, выполненные с особым мастерством и изяществом, не только демонстрируют батальные события, ритуальные действия, акты охоты и пр., но и великолепно передают динамизм и напряжение запечатленных сцен, имеющих, по мнению Д. Г. Савинова, эпическое содержание [5, с. 244].
Однако куда более распространенным видом изобразительной деятельности раннесредневе-
кового населения региона было нанесение наскальных изображений. Настоящие образцы ран-несредневекового петроглифического искусства известны на таких памятниках, как Калбак-Таш I и II, Джалгыз-Тобе, скалах по берегам р. Чаган на Алтае, Сулекской и Оглахтинских писаницах в Минусинской котловине и мн. др. Зачастую при создании петроглифов раннесредневековое население применяло те же технические приемы, что при резьбе по кости, в связи с чем среди наскальных изображений эпохи достаточно многочисленны резные и гравированные. Нередко наскальные рисунки также миниатюрны, тонкие линии не всегда глубоко прорезаны, бывают едва заметны. Тем не менее, техника резьбы позволяла мастерам и на скалах в мельчайших подробностях воспроизводить предметный комплекс эпохи (оружие, одежду, экипировку всадника, конское снаряжение и многое другое), а в отдельных случаях - этнический портрет населения.
Очевидно, что создатели наскальных изображений не ограничивались этим техническим приемом и в настоящее время известны раннесред-невековые петроглифы, выполненные в технике прошлифовки (Шишкинская писаница), а также выбитые (Улазы, Сыын-Чурек, Хар-Хад и др.). Разумеется, иные технические приемы не всегда позволяют с тем же изяществом и в мельчайших подробностях запечатлеть в камне тот или иной сюжет, тем не менее, некоторые выбитые изображения по своему высокохудожественному исполнению не уступают гравированным образцам.
Одним из ярких памятников, на скалах которого пласт петроглифов эпохи раннего средневековья остаётся наиболее представительным, является гора Большой Улаз (рис. 1: 1), расположенная на правом берегу Енисея (Красноярского водохранилища) в Новоселовском р-не Красноярского края (рис. 1: 2) и составляющая с соседними горами крупнейший петроглифический комплекс севера Минусинской котловины (рис. 1: 3).
Стилистическая неоднородность раннесредне-вековых наскальных изображений горы Большой Улаз ранее уже отмечалась в научной литературе [3, с. 124-132; 4, с. 58-60]. При этом вне зависимости от стилистических особенностей наскальных рисунков, демонстрирующих различные варианты изобразительной традиции эпохи, устойчиво прослеживается их сюжетное единство. Среди раннесредневековых петроглифов памятника не выявлено батальных композиций или актов противостояния вооруженных людей, зато получили отражение сцены борьбы животных, неизвестные на других памятниках Минусинской котловины и довольно редкие в наскальном искусстве Центральной Азии в целом. Часть наскальных сюжетов передает перекочёвку людей, изображенных верхом на лошадях или верблюдах. Абсолютное же большинство раннесредневековых
композиций демонстрирует акты охоты вооруженных луками всадников на копытных животных.
Некоторые из этих композиций отличают особая изящность и мастерство исполнения (рис. 2-5). Данная стилистическая группа, несмотря на малочисленность, является вполне сформировавшейся, петроглифы соответствуют изобразительным канонам древнетюркской эпохи и выполнены в характерной для древнетюркского времени манере. Принадлежность этих рисунков к древнетюркскому времени строится прежде всего по аналогии с «классическими» резными изображениями на роговой облицовке передней луки седла из алтайского могильника Кудыргэ, датированной VI-VII вв. н.э. и относящейся к периоду существования Первого тюркского каганата [2, с. 35].
Как и изображения на кудыргинских пластнах, рисунки на улазинских скалах представлены в динамичных позах, а все фигуры полны экспрессии: и преследуемые звери, и всадники изображены стремительно мчащимися, быстрый бег животных передается раскинутыми в разные стороны ногами. У животных весьма реалистично изображены корпусы, переданы все четыре конечности; кони - с длинными распущенными хвостами. Рука лучника, натягивающего тетиву, загнута вверх, а выпущенная стрела уже вонзилась в тело убегающего оленя (рис. 2, 3). Встречаются на скальных плоскостях Большого Улаза изображённые в той же манере одиночные фигуры животных, поражённых стрелами (рис. 5). В целом такие сцены выполнены очень мелкими выбоинами, часто поверхностными, что еще более подчеркивает легкость и динамичность композиций.
К сожалению, в настоящее время не все плоскости находятся в удовлетворительном состоянии, из-за чего некоторые композиции сохранилась не полностью. Вероятно, первоначально подобных сцен было больше. Тем не менее, стилистические особенности, манера исполнения, а также имеющиеся аналогии из закрытых комплексов позволяют с уверенностью соотносить вышеописанные петроглифы горы Большой Улаз с так называемыми классическими изображениями древнетюркского времени.
Несколько подобных сцен также было выявлено на плоскостях соседних местонахождений, образующих с горой Большой Улаз единый комплекс. Учитывая немногочисленность данной стилистической группы петроглифов, а также композиционные особенности и последовательность нанесения изображений на скальные поверхности, что, к сожалению, далеко не всегда возможно проследить, так как палимпсесты чрезвычайно редки, можно предположить более позднее время появления этих изображений на скалах относительно других рисунков, также предварительно атрибутированных в пределах I тыс. н.э. Возможно,
эти высокохудожественные динамичные сцены появившимся в северной части Минусинской
охоты были запечатлены пришлым населением, котловины в эпоху раннего средневековья.
Литература
1. Багаутдинов, Р. С., Зубов, С. Э. Воинский комплекс шиловских пластин/Р. С. Багаутдинов, С. Э. Зубов // Военная археология. Оружие и военное дело в исторической и социальной перспективе. - СПб.: Изд-во ГЭ, 1998. - С. 253-256.
2. Гаврилова, А. А. Могильник Кудыргэ как исторический источник по истории алтайских племен/А. А. Гаври-лова. - М.; Л.: Наука, 1965. - 146 с.
3. Леонтьев, Н. В., Миклашевич, Е. А., Мухарева, А. Н. Памятник наскального искусства Улазы на севере Минусинской котловины/Н. В. Леонтьев, Е. А. Миклашевич, А. Н. Мухарева // Археология Южной Сибири. Сборник научных трудов, посвященный 60-летию со дня рождения В. В. Боброва. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005.
- Вып. 23. - С. 120-132.
4. Мухарева, А. Н. Стилистические варианты и особенности техники нанесения наскальных изображений комплекса Улазы (I тыс. н. э.)/А. Н. Мухарева // Вестник Кемеровского государственного университета. - 2013.
- № 3 (55). - Т. 4. - С. 57-61.
5. Савинов, Д. Г. Древнетюркские племена в зеркале археологии/Д. Г. Савинов // Кляшторный, С. Г., Савинов, Д. Г. Степные империи древней Евразии. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2005. - 346 с.
6. Худяков, Ю. С., Табалдиев, К. Ш., Солтобаев, О. А. Многофигурные композиции на костяных пластинах из памятника Сутуу-Булак/Ю. С. Худяков, К. Ш. Табалдиев, О. А. Солтобаев // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. Материалы IV Годовой итоговой сессии Института археологии и этнографии СО РАН. - Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 1996. - С. 242-245.
References
1. Bagautdinov, R. S., Zubov, S. Je. Voinskij kompleks shilovskih plastin [Military complex Shilovskikh plates] // Voen-naja arheologija. Oruzhie i voennoe delo v istoricheskoj i social'noj perspektive [Military archeology. Weapons and military affairs in the historical and social perspective]. - SPb.: Izd-vo GJe, 1998. - S. 253-256. (In Russ.).
2. Gavrilova, A. A. Mogil'nik Kudyrgje kak istoricheskij istochnik po istorii altajskih plemen [Burial Kudyrge as a historical source on the history of Altai tribes]. - M.; L.: Nauka, 1965. - 146 s. (In Russ.).
3. Leont'ev, N. V., Miklashevich, E. A., Muhareva, A. N. Pamjatnik naskal'nogo iskusstva Ulazy na severe Minusinskoj kotloviny [Monument Rock Art Ulazy the north Minusinsk Basin] // Arheologija Juzhnoj Sibiri. Sbornik nauchnyh trudov, posvjashhennyj 60-letiju so dnja rozhdenija V. V. Bobrova [Archaeology South Siberia. Collection of scientific works dedicated to the 60th anniversary of the birth of V. Bobrova]. - Kemerovo: Kuzbassvuzizdat, 2005. - Vyp. 23.
- S. 120-132. (In Russ.).
4. Muhareva, A. N. Stilisticheskie varianty i osobennosti tehniki nanesenija naskal'nyh izobrazhenij kompleksa Ulazy (I tys. n. je.) [Stylistic variations and technique peculiarities of Ulazy rock images (Ist millenium AD)] // Vestnik Ke-merovskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of Kemerovo state university]. - 2013. - № 3 (55). - T. 4. - S. 57-61. (In Russ.).
5. Savinov, D. G. Drevnetjurkskie plemena v zerkale arheologii [Ancient tribes in the mirror of archeology] // Kl-jashtornyj S. G., Savinov D. G. Stepnye imperii drevnej Evrazii [Steppe empire of ancient Eurasia]. - SPb.: Filolog-icheskij fakul'tet SPbGU, 2005. - 346 s. (In Russ.).
6. Hudjakov, Ju. S., Tabaldiev, K. Sh., Soltobaev, O. A. Mnogofigurnye kompozicii na kostjanyh plastinah iz pamjatnika Sutuu-Bulak [Plural composition on bone plates of the monument Sutu-Bulak] // Novejshie arheologicheskie i jetnograficheskie otkrytija v Sibiri. Materialy IV Godovoj itogovoj sessii Instituta arheologii i jetnografii SO RAN [Recent archaeological and ethnographic discoveries in Siberia. Proceedings of the IV Annual final session of the Institute of Archeology and Ethnography of the SB RAS]. - Novosibirsk: Izd-vo IAJe SO RAN, 1996. - S. 242-245. (In Russ.).
Рис. 1. Комплекс наскального искусства Улазы: 1 — общий вид скального массива с юга (фото 2016 г.);
2 — расположение памятника на карте; 3 — расположение местонахождений Улазы IV на спутниковом снимке.
Рис. 2. Плоскость с изображением сцены охоты: 1 — общий вид (фото 2016 г.); 2 — прорисовка изображений и особенностей скальной поверхности.
Рис. 3. Плоскость с изображением сцены охоты: 1 — прорисовка изображений; 2, 3 — фрагменты композиции (фото 2016 г.).
Рис. 4. Плоскость с изображением сцены охоты: 1, 2 — фрагменты композиции (фото 2016 г.).
Рис. 5. Плоскость с изображением животного: 1, 2 — общий вид (фото 2016 г.); 3 — прорисовка изображений и особенностей скальной поверхности.
