CC BY
23
УДК 378
КУДА ДВИЖЕТСЯ РОССИЙСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ: О НЕКОТОРЫХ ПРОБЛЕМАХ И ТЕНДЕНЦИЯХ
Кудаков О.Р., канд. филол. наук, доцент Матушанский Г.У., д-р пед. наук, профессор Завада Г.В., канд. пед. наук, доцент
Казанский государственный энергетический университет Контакты: [email protected]
В статье рассматриваются проблемы отечественного образования с позиций как ментальных особенностей российской цивилизации, так и со стороны новых вызовов, представляющих опасность для всего человечества при переходном периоде к информационному обществу. Это усиливающийся поколенческий разрыв между субъектами образовательного процесса вследствие особенностей мышления молодежи (по большей части клипового), разности в восприятии реальности, поскольку стремительное развитие информационных технологий обусловило рождение виртуального мира; а также потерей преподавателями своей важности (как побудителя и созидателя образовательного процесса).
Выделено десять групп тенденций, главные из которых заключаются в том, что образование всё более политизируется и идеологизируется. Частично проанонсированные, частично анализируемые тенденции могут позволить скорректировать стратегии в области государственной образовательной политики. Наиболее актуальным здесь видятся поиски национальной идеи как стержневой составляющей в воспитательном и образовательном процессах.
Ключевые слова: российское образование, тенденции, национальная идея, методологический подход.
Окружающий мир предоставляется нам посредством сил нашего воображения, интеллекта, кругозора и других возможностей. Увидеть общую картину бывает иногда чрезвычайно трудно. Взглянуть сверху на стратегии в образовании, чтобы самим строить образовательный процесс - наша задача. Без четкой теории, без стратегии и тактики трудно воспитывать молодое поколение,
106
готовое добросовестно трудиться, способное защищать свое Отечество и достойно взращивать своих детей.
Основной сквозной проблемой российского образования является зависимость его от отношения к нему первых лиц. Остановимся на этом тезисе. До XVIII века народ в основном учился читать и писать по «Часовнику» и «Псалтири». В.Ключевский отмечал, что до XVIII века у дворян была одна обязанность - служить царю верой и правдой; но Петр I захотел сделать образование проводником западноевропейских достижений и приказал учиться, чтобы хорошо служить. Для подготовки к службе он Законом от 20 января 1714 г. установил обязательное обучение для дворян, где, кстати, говорилось, что дворянин-подросток не мог жениться, пока не получал свидетельства об окончании курса в элементарной школе. Далее, куда только юношей не посылали, чего только не заставляли изучать. Российские студенты толпами пребывали в Лондоне, Париже, Амстердаме, Венеции. Но большинство не училось мореходству, философии, математике, медицине, как это им предписывалась. По свидетельству современников, россияне, путешествуя по Европе для своего образования, бросались там на все, что действовало на воображение и воспламеняло страсти [1, С. 24].
Петр III Манифестом от 18 февраля 1762 года определил новую цель обучения - он обязывал дворян только учиться - т.е. учёба становилась своего рода новой службой. Программа обучения была настроена на приоритетность таких смысложизненных ценностей, как формирование преданного сословия и приношение пользы государству взамен получения карьеры и благ [1, С. 4243]. Но, очутившись на воле, дворянское общество стало подумывать о том, как бы государственную повинность учиться превратить в профанацию, учиться для того, чтобы уметь вращаться в свете и наслаждаться. Уже тогда перед российским образованием было громадное искушение установить главную задачу воспитания в усвоении искусств и умении себя вести в обществе, то есть
107
взять за эталон бесплодный клон подобия европейского образования. Правда, имела место быть и другая цель: приобрести знания, украшающие человека. Две образовательные парадигмы проецировались на Россию - одна исходила от А. Коменского и его последователей - и выражалась она в формуле «научить мыслить»; другая от Д. Локка и Ж.Ж. Руссо - «выработать характер». Так случилось, что российское образование всё же пошло по пути А. Коменского, то есть по пути знаниевой парадигмы. Приличное образование давали в кадетских корпусах. Их программа была широка: помимо математики, грамматики кадеты изучали еще риторику, философию, юриспруденцию, государственную экономию, историю, геральдику, фортификацию, артиллерию, географию, мореходные науки, гравирование, живопись, скульптуру и даже сценическое искусство [1, С. 90].
Александр I, исполненный высоких идеалов по воспитанию, учредил сеть университетов в России. Он руководствовался мыслью, что если будут хорошие учреждения и законы, то и подданные будут вести себя достойно. В Законе от 6 августа 1809 года говорилось, что производству в VIII класс могли подлежать лишь те, кто имел университетское образование [2, С. 120]. И хотя Николай I решительно противился проникновению духа и понятий Западной Европы в российскую образовательную систему и вообще к просвещению относился с большой подозрительностью, последующие императоры заботились о том, чтобы элита была грамотной. К началу XX века чиновничество (классы) на 87% имело высшее образование [2, С. 142].
В СССР правящая номенклатура имела дипломы вузов на 100%, причем было их часто по два, а нередко и по три. Достижения в науке, производстве, спорте, культуре, военном искусстве мы все помним и гордимся ими. За более чем последние 300 лет первые лица государства (за небольшим исключением) очень внимательно относились к образованию. Чего не скажешь про эпоху 90 -х
108
годов прошлого столетия, когда образование впервые было брошено в режим самовыживания. Вместе с общим развалом в страну поплыли американские и турецкие учебники с искажающим менталитет подстрочьем, в высшей школе возник примат квазиэкономистов и юристов. Образование, научно- исследовательские и опытно-конструкторские работы, здравоохранение имели ещё небольшую поступь вперед только за счёт инерции, приобретённой в советское время. В современную эпоху основной становится сфера «экономики знаний», но численность научных сотрудников в стране постоянно снижается. А. Аганбегян приводит данные по затратам на гражданские научные исследования в России, которые составляют 0,8% ВВП; в то время как в ведущих странах гораздо больше: в США - 2,2; Германии - 2,8; Японии 3,4; Израиле - 4,2. На всю фундаментальную науку РФ из средств бюджета в 2014 г. было выделено 115 млрд руб. (1,8 млрд долл.). Годовой бюджет только одного Гарвардского университета (США) при относительно небольшой численности студентов (15 тыс.) - более 7 млрд долл., в 4 раза больше всех ассигнований на фундаментальную науку в России. А. Аганбегян говорит об отставании России в крайне важных стратегических областях науки, например, биотехнологии, - на долю РФ в этой сфере приходится менее 1% от общего мирового объёма [3]. Анализируя бюджет на ближайшее трехлетье (2017 -2019 гг.), можно отметить, что в настоящее время интерес к российскому образованию со стороны первых лиц носит больше декларативный характер. В реальном выражении расходы на образование сокращаются, хоть и ненамного, но на фоне инфляции это означает их значительное падение - примерно на 20%. Это состояние отнюдь не способствует интенсификации отечественного образования.
В настоящий момент помимо приведённой сквозной проблемы имеются и другие, связанные с особенностями периода перехода к информационному обществу. Во-первых, возрастают потоки информации положительного и разрушительного характера.
109
Во-вторых, снижается общеобразовательный ценз и качество преподавания. В-третьих, сегодня преобладающими в среде молодых людей являются дипломоцентристские установки; ни образование, ни будущая профессия не воспринимаются ими как самодостаточные ценности. В. Дёминский считает, что за последние годы одновременно с ростом желания людей получить высшее образование растет и недовольство преподавателей вузов подготовкой студентов. Отмечается, что студенты не умеют логически мыслить, воспринимать абстракции, анализировать прочитанное, обладают общей низкой подготовленностью [4 ].
В-четвертых, углубляется разрыв между поколениями. Этот процесс наблюдался всегда и повсеместно, но при смене эпох становится особенно болезненным. А. Факторович подчеркивает, что по-коленческий разрыв между субъектами образовательного процесса основывается на разности восприятия жизненных установок и ценностей - молодые люди, попавшие в вузы, в большинстве своем не стремятся получать фундаментальные знания (зачем их получать, когда все вокруг говорят о формировании компетенций, т.е. фактически о «выработке характера» по Д. Локку; главное, правильно себя вести во время «тусовок», совсем как в духе «продвинутой» молодёжи два с половиной века назад). К. Ушинский в своё время писал, что педагогическому творчеству угрожает разрыв между образованием и воспитанием. Когда человека насыщают информацией, но при этом не воспитывают, он начинает вести себя не адекватно.
Особенностей мышления - молодежь всё более «подсаживается» на клиповое мышление, которое отличается высокой скоростью восприятия образов, визуальностью, имманентностью, эмоциональностью, ассоциативностью. Такое мышление не дает возможности сосредоточиваться на деталях, но способствует быстрому восприятию образов, при этом позволяет видеть только поверхностное, не проникая в глубину процесса или явления [5].
110
Восприятия реальности - стремительное развитие информационных технологий обусловило рождение виртуального мира, в котором молодой человек чувствует себя более защищенным. Его мышление начинает ориентироваться не на отражение, а на моделирование действительности путем экспериментов с искусственной реальностью [5; 6].
Мобильные устройства - постоянные спутники молодёжи -выполняют самые разнообразные функции: они советчики, быстро доставляют всю необходимую информацию, приносят эстетическое и иное удовольствие (кино, музыка), дают возможность прочитать практически любую книгу, поговорить с кем угодно, просто посмотреть друг на друга хоть за тысячу километров, поиграть во всё, на что хватает фантазии. Всё и вся в маленьком экранчике, весь мир в одной ладошке. Так зачем нужен преподаватель? Только по ритуальным соображениям? Когда только через особым способом обставленное общение можно добиться получения заветного диплома.
На фоне увлечений молодёжи кибервиртуальностью теряется важность фигуры преподавателя как побудителя и созидателя образовательного процесса. Всё более и более молодые люди выражают недовольство «отсталостью» преподавателей - не умеют пользоваться гаджетами, не «сидят» в соцсетях, занятия превращают в монотонное говорение - пусть уж лучше роботы дистанционно обучают, зато какая экономия времени и средств! Если вектор развития человечества будет устремляться в сторону приспособленчества к кибервиртуаль-ности, то преподавательский труд, возможно, кардинально поменяет своё содержание. Уже и прощай, товарищ А. Коменский со своей «Дидактикой», и гуд бай, господин Д. Локк со своим «джентльмениз-мом». Великолепно вышколенные киборги пробьют себе дорогу через горы преподавательских костей. А затем и роботов отправят на «свалку». Это сделают кибервиртуальные аватары, готовые в реальном изображении всплыть где угодно и когда угодно, и что самое
111
главное - в любом желаемом и почти осязаемом обличье. Никто не будет жалеть преподавательский труд. Плакать будут над умирающим в электронной коробочке тамагочи, смеяться над убитым в соседнем подъезде покемоном. И что тогда сможет предпринять преподаватель, чтобы выстоять в конкурентной борьбе с наступающими на его пятки киборгами и на астросом аватарами? Взывать к поросшей информационной сетью родовой памяти и кричать: «Я живой, а они нет! Ты - часть природы, а не гаджет и не дырка от бублика!». Живой преподаватель - это как глоток свежего воздуха для подключенного к искусственному дыханию подопытного пациента. Выживут преподаватели, обладающие свойствами и качествами, которые не скоро обретут машины, такими как - харизматичность, универсализм, артистизм, остроумие, любовь (к своему делу, в частности, и к людям вообще), доброта, риторство.
Проблемой, существенно осложняющую профессиональную деятельность преподавателя, можно назвать наращивающуюся бюрократизацию образовательного процесса. За последние годы произошло заметное увеличение времени, затрачиваемого на подготовку бумаг как для администраций университетов, так и для рядовых сотрудников - это мониторинги, отчёты, различные опросы. Должен быть чёткий, фиксированный перечень того, что разные типы образовательных учреждений должны сдавать учредителю и когда, чтобы можно было планировать работу и к определённому сроку эти документы сдавать. Все внеплановые запросы, которые, конечно, могут быть, должны иметь жёсткий срок на выполнение (а не как обычно - сделать сроком выполнения вчера).
Также в проблемном поле находится продолжающееся вторжение западных критериев в оценку деятельности российских преподавателей. Система образования связана нервами, кровеносными сосудами со всей экономикой страны, и заимствование одних элементов успешно функционирующих систем других стран и прямая пересадка их даёт не только нужный нам эффект, но и оборотную сто-
112
рону. Педагогическая общественность сегодня столкнулась с тем, что одним из критериев эффективности вуза и учёного, в частности, являются публикации в зарубежных высокорейтинговых журналах. Если наши физики, химики, математики ещё могут найти там свою нишу, то для гуманитариев в современных условиях возникают трудности, выход из которых часто приводит к поиску платных публикаций в «мусорных» журналах (в той же БД «Scopus»). О «накачке» индекса Хирша российскими авторами говорилось многое, это дольно повсеместное явление, например, [7].
Какие же тенденции наблюдаются в настоящее время в российском образовании? Первая группа - внутренние. Тенденция 1. Усиливается появление новых технологий и новых профессий. Но образование с большим отставанием реагирует на возникающие потребности производства. Да и работодатели не слишком торопятся с формированием профессиональных стандартов. Те же образчики, которые в стране появляются, должны, по замыслу первых лиц, использоваться при создании образовательных стандартов учебных заведений. Но это пока не работает. Работодатели не очень вписаны в технологию разработки кадровой политики на длинную перспективу, они принимают участие в оценке качества образования пока на уровне формального участия в итоговой аттестации. Необходимы федеральная координация в выработке самых лучших практик государственно-частного партнёрства и формирование механизмов заказа с участием работодателей на старте образования.
Тенденция 2. Усиливается критика ЕГЭ. Что можно сказать об этом «гадком утёнке» нашей образовательной системы, настраивающим мозг в критические моменты «задумываться»: «А из каких вариантов я должен выбрать правильный ответ?». Тестирование, как вид проверки знаний, очень удобно, но оно не должно доминировать. Последние преобразования в архитектонике ЕГЭ дают слабую надежду на то, что он всё-таки превратится в лебедя.
113
Тенденция 3. Стали заметны усилия на создание единого фундаментального ядра образования. Оно должно быть положено в основу всех, пускай вариативных и разнообразных, программ и учебников. Страна не может дальше разъединяться на удельные княжества со своими отдельными образовательными пространствами.
Тенденция 4. Вводится научная экспертиза всех педагогических новаций. Сообщества экспертов должны осуществлять постоянную научную экспертизу всех новаций, которые осуществляются в стране, дальше должна следовать общественно-профессиональная экспертиза. В настоящее время усиливается контроль над преподаванием, например, истории, поскольку она (как дисциплина) формирует мировоззрение подрастающего поколения.
Вторая группа - внешнеполитические. Тенденция 5. Отношения с Европой и, как следствие, с единым общеевропейским образовательным пространством (т.н. «Болонским процессом») переходят в новую фазу. «Болонский процесс» (БП) представляется как симбиоз из концентратов злободневных лозунгов от различных программ и обязательств по их исполнению. Существует большое количество европейских организаций и поддерживаемых ими программ в области образования, в документах которых про БП почти ничего не говорится [8]. Ликвидация специалитета во многих областях, где Россия гордилась педагогическими, инженерными школами, представляется сейчас не такой большой бедой, как осознание того факта, что Россию дольно изощрённым способом заманили в ловушку с целью полного контроля над образованием, и, как следствие, управления умами подрастающего поколения.
Тенденция 6. Наступает осознание того, что бесплатный сыр бывает побудительным началом в мышеловку. Еще ни один западный грант не дал российской фундаментальной науке ни капельки. Более того, это деструктивный для России инструмент, призванный: а) мониторить потенциал российской науки; б) прикармливать и приручать к западной кормушке российских ученых, а затем наибо-
114
лее продвинутых приглашать в свои университеты (типа, лучшие научно-педагогические кадры планеты должны обучать только американцев или, на худой конец, европейцев); в) грантами уводят силы и умы от решения насущных проблем России (как же, будут англо -саксы и иже с ними заботиться о нашей стране!); г) и, самое главное, грантовая модель финансирования науки усиленно лоббируется для её применения в России, в которой традиционно государство само просчитывало затраты на науку и расплачивалось с учеными. Теперь же получается, что между государством и ученым сообществом возникают никому не известные посредники, способные направлять усилия ученых на решение псевдоактуальных проблем за определенную мзду, которые эти посредники сами и назначат. Если кто -то думает, что это забота о России, то он заблуждается [ 9].
Третья группа - идеологические. Тенденция 7. Образование всё более политизируется и идеологизируется. Очевидным становится, что категория «воспитание» возвращается в двуединую связку «воспитание-преподавание». Д. Лихачёв говорил про учителей в России, что они всегда были «властителями дум молодёжи». В дореволюционной России и в Советском Союзе образование и воспитание шли нога в ногу, они были неразделимы. В СССР была продуманная политика в области среднего и профессионального образования - при массовом строительстве школ, профтехучилищ, техникумов, вузов, последние выполняли роль социального резерва строителей светлого будущего. Октябрята, пионеры, комсомольцы, молодёжные строительные отряды - это была стройная и продуманная система. Поведение обучающегося вне пределов учебного заведения тоже учитывалось, иногда больше, чем успеваемость. Сегодня воспитание и тесно связанная с ним тема патриотизма опять становятся значимыми. Достаточно посмотреть вокруг, и увидишь, сколько внимания уделяется воспитанию молодёжи: сайты «Сильная Россия сегодня», «Война и мир»; СМИ «Однако», «Голос России», «24 часа», «Russia Today»,
115
«Кольцо патриотических ресурсов», «Мы россияне»; молодежные форумы «Таврида 2016 на Байкальской косе», «Территория смыслов на Клязьме», «Балтийский Артек»; блогосфера Н. Старикова, Н. Шипилина, Е. Фёдорова и др., виртуальный клуб «Суть времени» С.Кургиняна - это только немногое из многообразия [ 10].
Но расплывчатость образовательных идеологем начинает смущать власть. Призрак национальной идеи (НИ) бродит по России. Писатели, журналисты, общественные деятели вбрасывают в информационное поле своё видение НИ или её компонентов. У М. Веллера - это хорошо жить в процветающей стране [11]. М. Шевченко выдвигает формулу «СССР» - солидарность, свобода, справедливость, развитие [12]. В. Лавров говорит, что у России особая миссия - спасать человечество. Чтобы спасать, нужна сила, стойкость и вера в правоту дела, отсюда НИ - «Сильная Россия» [13]. Всероссийский конкурс по поиску национального девиза выявил следующих лидеров: «Закон. Справедливость. Процветание», «Русские не сдаются», «Россия - это народ», «Россия с Богом, Россия в каждом из нас», «Державность, демократия, духовность».
Первые лица, конечно, должны быть озабочены поиском компонентов НИ (вспомним, хотя бы графа С. Уварова с его знаменитой триадой). Но национальная идея - это то, что живёт внутри народа. Если провести контент-анализ ключевых слов из лозунгов ведущих партий России, то у «Единой России» в целом получается «единство», «успешность»; у «Справедливой России» - «справедливость», «мирное небо»; у «КПРФ» «мир», «труд», «справедливость»; у ЛДПР - «чтобы всем было хорошо» (в расчет не берётся предвыборный лозунг ЛДПР - «Консерватизм, патриотизм, свобода!», состоящий, на наш взгляд, из некорректно сочетаемых элементов). Партийные лозунги как нельзя кстати отражают настроения электоратов со своими предпочтениями компонентов национальной идеи, которую можно выразить следующей объединяющей формулой: «Единство, Справедливость, Мир».
116
Для всех заинтересованных людей можем предложить трёх-частную структуру НИ, состоящую из стратегического, тактического и оперативного уровней, которые могут меняться в зависимости от государственных или иных важных нужд. Таким образом, НИ превращается в триаду триад (без всякого пафоса и издёвки) (рис. 1).
Стратегический уровень
Тактический уровень
Оперативный уровень
Рис. 1. Три уровня НИ (оперативный уровень - фрагмент)
Можно проследить связь НИ с патриотизмом. Вообще, может ли патриотизм быть национальной идеей? Как заметил Ю.Вяземский, патриотизм - это иммунная система любого общественного организма [14]. Патриотизм - это высокое чувство, НИ -по большому счёту, это лозунг, а его наличие указывает на качество
117
зрелого общества. Чувство патриотизма - вечно, оно то затухает, то снова возгорается. НИ - может полностью меняться в зависимости от вызовов. Но связь есть, и она фундаментальная (рис. 2).
Национальную идею можно рассматривать как собрание идеологем (собрание идеологических лозунгов) для противостояния вызовам. Внешние и внутренние угрозы создают особый градус кипения настроений, приводящий к консолидации общества, что является одним из условий появления компонентов НИ. Внешние враги, разрушение образования, покушение на историю, терроризм, киберпреступность, распад государства, обнищание трудящихся, дороговизна медицины, маленькие пенсии, наркомафия, неуверенность в завтрашнем дне, пятая колонна, бандитизм, неприкосновенность элит, взяточничество, казнокрадство и т.п. -вот неполный список того, о чём думает народ [15]. Общество должно созреть для того, чтобы иметь свою НИ. Компонентно или цельно она может быть спущена сверху только в том случае, если пойдет в унисон с чаяниями российской нации.
Рис. 2. Связь НИ с патриотизмом
Четвертая группа - методологические. Тенденция 9. Нарастает интерес к методологии образования. В условиях нарождающегося информационного общества должна меняться образовательная парадигма (новые методы, технологии, принципы, методологический подход). Слух давно уже не шокирует ставшее привычкой употребление власть имущими словечек - «мы в своей деятельности руководствовались (таким-то) подходом...». В отече-
118
ственной педагогической науке за последние 50 лет было разработано множество методологических подходов к реализации практики обучения с целью заменить/модернизировать предметноцен-трированный (знаниевый) подход (ЗП), в основе которого лежала цель - дать знания, в отличие от навязанного российскому образованию компетентностного подхода (КП) с его целью - сформировать компетенции. Принципам компетентностного подхода более всего соответствует американская система образования, изначально ориентированная не столько на жесткие специальности, сколько на отдельные образовательные программы, учебные планы которых представляют собой не готовые «пакеты знаний», а наборы варьируемых модулей. В рамках модулей теоретическая подготовка тесным образом сопрягается с практическими занятиями, предусматривающими анализ конкретных ситуаций, принятие решений (кейсы) и т.п. Модули разрабатываются благодаря непосредственному вовлечению преподавателей, а зачастую и студентов, в реальную производственную деятельность. Отсюда особое распределение функций внутри американских вузов и высокий статус кафедр как обладателей учебных программ. Факультеты (колледжи) лишь организуют «движение» студентов по данным программам и обеспечивают функционирование учебной части и кампуса. «Гибкие» специальности осваиваются в рамках вариативного (мобильного) учебного процесса, а самостоятельность студентов при выборе своего образовательного пути становится главным условием приобретения искомых компетенций [16; 17].
Но КП может внедряться в наше образование ещё десятки лет [18]. Тогда зачем нам вообще нужен данный подход? Чтобы плестись в хвосте у англо-саксонских доминаторов? России нужно своё образование, свои собственные идеи, направленные на развитие государства и общества. Но, ни один методологический подход не будет работать, если он не будет оплодотворён лозунгом национальной идеи (рис. 3).
119
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ 1
• воспитание любви к России
Единство Справедливость Мир • формирование знаний и умений
для труда во благо России
„ - „1 / • получение опыта для достижения
Отечественный парадигмный подход I -1 |=>
полноценной и приносящей удовлетворение жизни
Рис. 3. Связь НИ со стратегией развития образования
Футуристическая тенденция 10. Виртуализация образования. Одним из научных словосочетаний, объединяющих теорию и стратегию, является «методологический подход». Что нужно вложить в него, чтобы оно непосредственным образом повлияло на безопасность государства в целом и в политике в области образования в частности. Разговор идёт о кибервиртуальном подходе и о том, нужен ли он нам? Думается, что нужен, как ответ на вызовы нового информационного общества. Мы должны быть защищены от кибератак любого толка, для этого должны быть подготовлены бойцы кибервиртуального фронта. О.В. Дубровин отмечает, что в стратегии кибербезопасности России, в частности, заложены: организация национальных учений в области кибербезопасности с участием военных подразделений, правоохранительных органов, государственных органов, а также руководства критически важных объектов; разработка и принятие государственных стандартов кибербезопасности Российской Федерации, а также реализация механизмов их регулярного пересмотра в соответствии с лучшими мировыми практиками и новейшими технологиями; пересмотр квалификационных требований к государственным служащим в области информационных технологий с учётом современных тенденций отрасли [19].
Для создания российской кибербезопасности необходимы условия. К ним можно отнести наличие: 1Т-структур, входящих в число мировых лидеров; талантливых 1Т-работников, способных не только к вскрытию запретного доступа, но и к созданию нового
120
софта, требующего высочайшего уровня математической подготовки и знания наиболее сложных языков программирования. Российские наработки по этому направлению признаны во всем мире. В Докладах Изборского клуба отмечается, что МФТИ (ГУ), МГУ им. М. Ломоносова, МГТУ им. Н. Баумана, НИЯУ МИФИ, Санкт-Петербургский государственный университет, Ульяновский государственный технический университет, Казанский государственный университет и другие вузы являются признанными центрами, осуществляющими подготовку алгоритмистов, разработчиков и программистов мирового уровня, которые почти каждый год выигрывают мировые первенства по программированию среди университетов [20]. Склад ума россиян как нельзя кстати соответствует данному виду деятельности, где нужны воображение, фантазия, парадоксальность мышления в совокупности со сказочной способностью бесконечно долго просиживать на одном месте. Использование в образовательных процессах современных достижений может явиться ускорителем для раскрытия ментальных возможностей человека и привнести кардинальные изменения в процессы обучения и воспитания [21; 22].
Выводы
Если мы хотим выжить, то должны уметь понимать действительность, которая нас окружает, «и быть готовы к служению обществу, среди которого мы вращаемся» [1, С. 112]. Немалая роль здесь принадлежит заботе государства об образовании, которое функционально обеспечивает передачу обучающимся необходимого пласта культурного наследия. Отсюда, национальная идея -это не проявление индоктринации системы, а забота государства о сохранении нравственных устоев для подрастающего поколения. И на национальной идее обязана базироваться образовательная политика, и соответственно только отечественный методологический подход должен решить задачу воспроизведения духовного
121
богатства общества, сохранения достигнутого уровня знания во благо страны.
В 2003 году у нас в стране заговорили о КП. Прошло тринадцать лет, но компетентностного подхода в его полной конфигурации до сих пор нет. То, что у нас сейчас называется «компе-тентностным подходом» с различными расширениями (типа «мо-дульно-компетентностный» подход), на самом деле является псевдокомпетентностным подходом. Переход на систему подготовки бакалавр/магистр/аспирант, на модульный принцип при построении образовательного процесса, на декларации о формировании малопонятных компетенций, которые еще до сих пор путают с компетентностями, - это еще далеко не завершенный компе-тентностный подход. Весь вопрос состоит в том, насколько успешно произойдет такая смена и вообще, необходима ли нашей стране такая смена?
Но непродолжительный опыт освоения КП всё же даёт свои результаты. Прежде всего, положительные - на технологическом уровне - это новые образовательные технологии и методы обучения. Мы стали понимать, как атлантисты формируют свои компетенции. Большое значение при этом имеет деятельностный аспект. Поэтому обучающие технологии заряжены на деятельность - кейсы, мозговые штурмы, метод проектов, метод команд и т.д. [23]. Встает риторический вопрос: А зачем был положен на полку наш отечественный деятельностный подход? Тем более, что стандарты второго поколения были уже на него ориентированы. На его основе формировались у обучающихся представления о деятельности, способности и готовности к деятельности, почти тоже самое, что сейчас вкладывается в понятие сформированных «компетенций». Зато не плелось бы сейчас наше образование в фарватере навязанных ему пресловутых европейских ценностей.
Чем же плох КП? Прежде всего, он не подходит нам по ци-вилизационным меркам, потому что, по большому счёту, образо-
122
вание по КП формирует пронырливого дельца с хорошими манерами, совсем в духе Д.Локка, считавшего главным - воспитание джентльмена, а не простого человека, - джентльмена, умеющего «вести свои дела толково и предусмотрительно». Далее, обучение, построенное на КП, выкорчёвывает фундаментальную составляющую образовательного процесса, характерную для российской педагогики, опирающейся традиционно на ЗП.
Западное мировоззрение с легкостью воспринимает компе-тентностный подход (КП). Он лег, так сказать, по всем заданным линиям, главная из которых - прагматическая направленность среднего европейца и американца. КП с его прозападными корнями и предметоцентрированный (ЗП), который освоен и понятен евроазиатам (то есть нами за 300 лет), являются трудноинтегриру-емыми объектами.
В условиях псевдо КП (его даже нельзя признать квази КП) наше образование всё больше будет стремиться к распаду и деградации. Этому волей-неволей способствует существующее в стране лобби в лице многочисленных последователей КП, защитивших по этой тематике свои кандидатские и докторские диссертации; тех, кто продвигает образовательные стандарты, наполненные невнятными определениями компетенций с полным отсутствием понимания того, как оценивать степень их сформирован-ности. Этому способствует и молчаливая безликая педагогическая масса, потерявшая свой голос и в большинстве своем готовая слепо доверяться спускаемым сверху циркулярам, в том числе и лишенным пророссийски ориентированной целесообразности.
Смена общественной формации предопределяет смену господствующей образовательной парадигмы, и, как следствие, господствующего методологического подхода в образовании. С развитием информационного общества требуются более гибкие знания, построенные на массовых коммуникациях и усвоении быстрой информации. Для создания современной оборонной промышленности
123
и новой армии, новых Вооружённых Сил для того, чтобы выступать полноценным субъектом международной политики, - для этого нам нужно передовое образование. Ни для кого не является секретом, что образование является мощным механизмом в новых так называемых «гибридных войнах». Общая безопасность страны напрямую зависит от состояния дел в области образования. КП не удовлетворяет потребностям национальной безопасности.
Создание собственной методологической базы на основе знаниевого подхода вкупе с природоцентрированным, формирующим «светлого человека», и кибервиртуальным подходами (для постижения потусторонней реальности) - даст возможность отечественному образованию самому выстраивать свои стратегии, не смотреть на мир через шаблоны, вырезанные западными оппонентами. Только умея предвидеть и прогнозировать, можно будет реализовать комплекс превентивных, упреждающих действий, направленных на выживание нашей цивилизации.
Источники
1. Ключевский В.О. Западное влияние в России после Петра // Неопубликованные произведения. М.: Наука, 1983. 416 с.
2. Шепелев Л.Е. Титулы, мундиры, ордена. Л.: Наука. Ленинградская отделение, 1991. 224 с.
3. Аганбегян А. Капитал мозга // Аргументы и факты, № 28 (13-19 июля 2016). С. 11.
4. Дёминский В.А. Образ учащегося в сознании педагога: гендерный аспект // Психологическая наука и образование. 2008. №1. С.38-44.
5. Факторович А.А. Преподаватели и студенты вузов: новые роли и модели взаимодействия // Педагогика. 2013. № 6. С.89-97.
6. Кудаков О.Р., Зотова, М.Б. Формирование компетенции безконфликтности при применении участниками образовательного процесса технологий преодоления сессионных трудностей // Вестник Казанского государственного энергетического университета. 2015. № 4 (28). С.133-142.
7. Кудаков О.Р. «Волга впадает в Каспийское море...» // Вестник Казанского государственного энергетического университета. 2014. № 1 (20). С. 106-113.
8. Кудаков О.Р. Виртуальное и настоящее // Материалы Региональной научно -практической конференции, посвященной 50-летию создания Казанского нефтехимического колледжа и Международному году химии (г. Казань, 7 апреля 2011 г.) / под ред. д.п.н., проф. Е.А. Корчагина. Казань: КГТУ. 2011. С.227-231.
124
9. Кудаков О.Р. Особенности индекса Хирша по-российски // Многоуровневое профессиональное образование: опыт, проблемы, перспективы развития / Материалы Международной научно-практической конференции (г.Казань, 24 апреля 2014 г.) / под научной редакцией д.п.н. Е.А. Корчагина, д.п.н. Р.С. Сафина. Казань: РИЦ «Школа». 2014. 427 с. С.306-310.
10. Информационно-аналитические материалы о деятельности общественных объединений по патриотическому воспитанию молодежи / Сост. З.Н. Калинина, Е.В. Декина, С.В. Пазухина. / Под общ. ред. Н.А. Шайденко. М., 2010. 134 с.
11. Веллер М. Кто мы и куда идем? / Какая национальная идея нужна России // Аргументы и факты, № 26 (29 июня-5июля, 2016) С. 8-9.
12. Шевченко М. Свобода, справедливость, православие? / Какая национальная идея нужна России // Аргументы и факты, № 26 (29 июня-5июля, 2016) С. 8-9.
13. Лавров В. Куда идём? / Какая национальная идея нужна России // Аргументы и факты, № 26 (29 июня-5июля, 2016) С. 8-9.
14. Полупанов В. «Мы очень терпеливы»: Юрий Вяземский о Сталине, поколении ищущих и национальной идее // Аргументы и факты, № 28 (13-19 июля, 2016). С. 3.
15. Кудаков О.Р. Национальная идея и парадигмный подход в образовании // Вестник Казанского государственного энергетического университета. 2014. № 2 (21). С. 46-59.
16. Княгинин В., Трунова, Н. Компетентностный подход и постиндустриальный рынок труда [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.platobraz.ru/text10 -2006/nomer10-200kompetent.shtml (Дата обращения 23.09.2016).
17. Матушанский Г.У., Кудаков О.Р., Завада Г.В. Теоретико-методологические аспекты применения компетентностного подхода в высшем профессиональном образовании: Монография. Казань: КГЭУ. 2010. 136 с.
18. Кудаков О.Р. Условия применения и реализации методологического подхода в профессиональном образовании // Казанский педагогический журнал. 2014. № 2 (103). С. 44-66.
19. Дубровин О.В. К вопросу государственной кибербезопасности // Вестник УрФО. Безопасность в информационной сфере. 2013 № 3(9). С. 28-32.
20. Цифровые войны: XXI век. Экспертный доклад Е. Лариной и В. Овчинского // Доклады Изборского клуба. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://dynacon.ru/content/articles/2320/ (Дата обращения 27.07.2014).
21. Федосов А.Ю. Теоретико-методологические и методические подходы к решению задач воспитания в школьном курсе информатики и ИКТ. М.: Издательство РГСУ, 2008. 240 с.
22. Кудаков О.Р. Кибервиртуальное пространство и образование // Вестник Казанского государственного энергетического университета. 2016. № 1. С.113-123.
23. Энциклопедический словарь-справочник «Профессиональное образование» в 2-х томах: т.1 - термины по методологии, теории и практике профессионального образования / под научной редакцией академика РАО, доктора педагогических наук, профессора Г.В. Мухаметзяновой. Казань: ИПППО РАО, 2013. 432 с.
WHITHER RUSSIAN EDUCATION: ON SOME ISSUES AND TRENDS Kudakov O.R., Matushanskiy G.U., Zavada G.V.
The article deals with the problems of national education from the standpoint of both the mental characteristics of Russian civilization, and by the new challenges that pose a threat to all humanity at
125
the transition to the information society. This is an increasing generation gap between the subjects of the educational process due to the peculiarities of the youth's thinking (for the most part the clip-on), the difference in perception of reality, because the rapid development of information technologies has conditioned the birth of the virtual world; As well as the loss by teachers of their importance (as the motivator and creator of the educational process).
Ten groups of trends have been singled out, the main of which are that education is increasingly politicized and ideologized; Partly announced, partially analyzed trends can allow to adjust in the field ofpublic education policy strategy. The most relevant here are seen searching for a national idea as a core component in the educational processes.
Keywords: Education, trends, national idea, a methodological approach.
Дата поступления 15.11.2016.
126
