CC BY
4I. МАТЕРИАЛЫ И СООБЩЕНИЯ
А. В. КУРОЧКИН
КТО КУПИЛ БРИЧКУ ПУШКИНУ?
Комментарий к письму поэта к Н. Н. Гончаровой от 20 июля 1830 г.
Вся пушкинская жизнь, так или иначе, связана с путешествиями. Поэт привык к непредсказуемости русской дороги. Так, с трудом добравшись из Москвы до Михайловского, Пушкин жаловался С. А. Соболевскому в письме от 9 ноября 1826 г.: «8 дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных» (XIII, 302). И в тот же день поэт сетует в письме к князю П. А. Вяземскому: «...сломались у меня колесы, растрясенные в Москве другом и бла-гоприятелем моим г. Соболевским» (XIII, 304). Обратная дорога также не сулила доброго пути. Об этом Пушкин писал В. П. Зуб-кову 1 декабря 1826 г.: «...5 а 6 jours que je suis parti de mon maudit village en перекладная — vu les chemins détestables. Les ямщик de Pskov n'ont eu rien de plus presse que de me verser, j'ai le côte foule, la poitrine malade, je ne puis respire...» (XIII, 311).1
Пушкина все чаще посещают мысли об оседлой жизни, наступлению которой могла бы способствовать женитьба. В 1829 г. в стихотворении «Дорожные жалобы» он задается вопросом:
1 «...выехал 5—6 дней тому назад из моей проклятой деревушки на пере
Долго ль мне гулять на свете То в коляске, то верхом,
© А. В. Курочкин, 2019
5
То в кибитке, то в карете,
То в телеге, то пешком? (III, t77)
В следующем году мечты поэта начинают сбываться: Н. Н. Гончарова официально становится его невестой. Однако перед женитьбой он должен был уладить имущественные дела с родителями. Для этого 16 июля 1830 г. Пушкин отправился из Москвы в Петербург. И в эту поездку ему было на что жаловаться. Комфортным могло бы стать для Пушкина путешествие в собственном дорожном экипаже, но с ним поэту не повезло. 20 июля, на следующий день по прибытии в Северную столицу, Пушкин писал невесте: «Mon voyage a ete ennuyeux а perir. Никита Андреевич m'avait achete un бричка qui s'est brise а la premiere station — je l'ai rajuste avec des epingles —а la seconde c'etait а recommencer — ainsi de suite. Enfin j'ai trouve а quelques verstes de Novgorod votre В<севоложский> <?> dont la roue etait brisee. Nous avons acheve le voyage ensemble en parlant beaucoup des tableaux du prince G<alitzine>».2
Подлинник этого пушкинского письма не сохранился. В большом Полном академическом собрании сочинений оно воспроизведено по тексту издания писем поэта к невесте, осуществленного М. Л. Гофманом и С. Лифарем в Париже в 1935 г.,3 с предположительным указанием имен, которые были зашифрованы в копии, использованной для публикации. В свете подготовки нового Полного собрания сочинений Пушкина комментарий к данному письму требует уточнения.
О каком Всеволожском пишет Пушкин? В издании пушкинских писем к жене, вышедшем в серии «Литературные памятники», попутчиком поэта назван Николай Сергеевич Всеволожский.4 Его же указывает и Л. А. Черейский.5 Имя Николая Сергеевича Всеволожского (1772—1857), историка и библиофила, владельца типографии, было широко известно в Москве. Он являлся автором « Географического и исторического словаря Российской империи»,
2 «Мое путешествие было скучно до смерти. Никита Андреевич купил мне бричку, сломавшуюся на первой же станции, — я кое-как починил ее при помощи булавок, — на следующей станции пришлось повторить то же самое — и так далее. Наконец, за несколько верст до Новгорода я нагнал вашего В<севоложско-го> <?>, у которого сломалось колесо. Мы закончили путь вместе, подробно обсуждая картины князя Г<олицына>» (франц.; XIV, 102, 413).
3 Письма Пушкина к Н. Н. Гончаровой. Юбилейное издание 1837—1937. Париж, 1935. С. 29.
4 Пушкин А. С. Письма к жене / Под ред. и с примеч. Я. Л. Левкович. Л., 1986. C. 199 (словарь имен), 250 (указатель имен). (Литературные памятники).
5 Черейский Л. А. Пушкин и его окружение. 2-е изд., доп. и перераб. Л.,
1989. С. 83.
вышедшего в Москве в 1813 г. и — вторым изданием — в 1823-м. Двухтомное издание 1823 г. имелось в библиотеке Пушкина.6
В примечаниях к десятитомному собранию сочинений поэта дается иной комментарий: «Всеволожский — поклонник Натальи Николаевны»,7 без каких-либо дополнительных сведений о нем.
Выдвинутые предположения кажутся маловероятными. С большей уверенностью попутчиком Пушкина можно считать Никиту Всеволодовича Всеволожского (1799—1862), с которым поэта связывали давние приятельские отношения. Поэт знал Всеволожского по службе в Коллегии иностранных дел и как участника общества «Зеленая лампа». В именном указателе к «Летописи жизни и творчества А. С. Пушкина» дана глухая ссылка на Н. В. Всеволожского, как на упомянутое в письме поэта лицо.8 Однако в свете расхождения с комментариями «Летопись» не приводит какого-либо обоснования этому. Восполним данный пробел.
В дороге между путешественниками завязался разговор о «живых картинах» на балу у Московского генерал-губернатора князя Д. В. Голицына. Поэт их не видел и интересовался подробностями: в «ожившей картине» Пьера-Нарцисса Герена «Эней сообщает Дидоне о гибели Трои» сестру Дидоны представляла Натали Гончарова. Никита Всеволожский лучше других мог рассказать об этом Пушкину. В самом деле, он вместе со своим сослуживцем по Московскому главному архиву Коллегии иностранных дел А. Я. Булгаковым выступил организатором и участником действия. Музыкант и театрал, весельчак Всеволожский идеально подходил на роль устроителя массовых представлений. «Всеволожский Никита <...> пресмешной и приятный для общества, славно играет комедию»,9 — так охарактеризовал его Булгаков в письме к брату от 9 сентября 1829 г. Он же 1 декабря 1829 г. в другом письме тому же корреспонденту писал о деятельном участии Всеволожского в подготовке «живых картин»: «Мы хотим что-нибудь свое выкинуть; ужо будет к нам <...> Всеволожский; мы потолкуем выдумать что-нибудь национального, взятого из Жуковского или Пушкина сочинений».10 Представление состоялось 29 декабря 1829 г. Сюрпризом для зри-
6 Модзалевский Б. Л. Библиотека А. С. Пушкина: Библиографическое описание. СПб., 1910. С. 364. № 1496.
7 Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1962. Т. 9. С. 487 (примеч. И. М. Семенко); Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1977. Т. 9. С. 455 (примеч. И. М. Семенко).
8 Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина: В 4 т. М., 1999. Т. 3: 1829-1832. С. 529 (указатель к с. 217).
9 Русский архив. 1901. № 11. С. 355.
10 Там же. С. 379.
телей явилась маленькая пьеса, разыгранная Булгаковым и Никитой Всеволожским перед демонстрацией «живых картин».
Не вызывает сомнения, что в письме к невесте поэт пишет о Никите Всеволожском как о человеке, хорошо знакомом Наталье Николаевне. Подтверждение тому мы находим в письме к ней от 2 сентября 1833 г., в котором, описывая свое пребывание в Первопрестольной, Пушкин упоминает о Всеволожском с небольшим пояснением: «У него (А. Я. Булгакова. — А. К.) застал я его дочерей и Всеволожского le cocu <рогоносца — франц. >,11 который скачет из Казани к Вам в П<етер>Б<ург>» (XV, 77).
Если имя попутчика Пушкина устанавливается без особого труда, то определение имени второго лица из письма поэта требует специального рассмотрения.
Кто такой Никита Андреевич, купивший бричку Пушкину? В именном своде к изданию писем поэта под редакцией Б. Л. Мод-залевского обозначено: «Козлов, Никита Андреевич, слуга А. С. Пушкина».12 В Полном собрании сочинений издания «Academia — Гослитиздат» 1936—1938 гг. дается комментарий: «Никита Андреевич — Козлов».13 Оба пояснения не соответствуют действительности: отчество Никиты Козлова — Тимофеевич.
В указателе большого Полного академического издания предпринята попытка разрешить противоречие: «Никита Андреевич, ошибочно (?), см. Козлов, H. Т.» (XIV, 489). Однако едва ли можно признать ошибку Пушкина в отчестве, когда он особо выделяет его вместе с именем по-русски во французском тексте письма.
В примечаниях к письмам Пушкина в малом Полном академическом собрании сочинений читаем: «Никита Андреевич — Козлов, крепостной слуга Пушкина».14 Тот же комментарий приводится и в десятитомном собрании пушкинских сочинений.15 Наконец,
11 О неверности жены Никиты Всеволожского, Варвары Петровны, урожденной княжны Хованской, свидетельствует и сестра Пушкина (см.: Павлищева О. С. Письма к мужу и отцу. 1831—1837 / Пер. с франц. А. Л. Андрес и Н. М. Сперанской; Коммент. А. В. Вострикова, Е. В. Пермякова. СПб.,
1994. С. 65).
12 Пушкин А. С. Письма: В 3 т. М.; Л., 1928. Т. 2: Письма 1826-1830 / Под ред. и с примеч. Б. Л. Модзалевского. С. 536.
13 Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 6 т. М.; Л., 1938. Т. 6. С. 515.
14 Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. М.; Л., 1951. T. 10. C. 704; То же: 2-е изд. М.; Л., 1958. T. 10. C. 707; То же: 3-е изд. М., 1966. Т. 10. С. 709; То же: 4-е изд. Л., 1979. Т. 10. С. 553 (примеч. Л. Б. Модзалевского и И. М. Семенко).
15 Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1962. T. 9. C. 487 (примеч. И. М. Семенко); Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1977. T. 9. C. 455 (примеч. И. М. Семенко).
в словаре имен издания писем Пушкина к жене указано: «Никита Андреевич — слуга Пушкина».16
Вызывает недоумение, что поэт называл своего слугу по имени и отчеству. Подобные случаи у Пушкина не встречаются. Наоборот, он всегда называет дядьку исключительно по имени: «Дай, Никита, мне одеться: / В митрополии звонят».17 В письме к П. А. Осипо-вой от 8—9 января 1832 г., также написанном по-французски, Пушкин называет слугу №кка (XV, 1, перевод: с. 311), в то время как во французском тексте письма к невесте выделяет по-русски имя и отчество. Исключительно по имени называют пушкинского слугу и знакомые поэта. Например, Ф. Ф. Вигель в письме к Пушкину от 8 октября 1823 г. обращается к поэту с просьбой: «Попросите от меня Никиту взять у портного платье» (XIII, 68), а князь В. С. Голицын в начале июня 1830 г., зайдя к Пушкину и не застав дома хозяина, завел разговор с его слугой: «Никитушка! скажи, где Пушкин царь-поэт?» (XIV, 107).18
Еще более странным представляется сам факт, что поэт доверил слуге столь ответственное дело: крупную в денежном выражении покупку и выбор весьма значимого в долгой дороге надежного экипажа, который сразу же сломался.
Заметим, что Никита Андреевич был известен Наталье Николаевне, поэтому поэт не называет его по фамилии. Речь идет не о коротком пушкинском знакомом, а скорее об официальной персоне. Выскажем предположение, что Пушкин имеет в виду Никиту Андреевича Вейера (1786—1841). Купец 2-й гильдии Вейер, человек достаточно состоятельный, имел в Москве торговый дом. Одновременно Вейер был известным ростовщиком, с которым Пушкин и П. В. Нащокин вели денежные дела. Представляется вполне вероятным приобретение Вейером у каретника брички для путешествия поэта. Испытывая недостаток в средствах, Пушкин заложил у Вейера бриллианты жены — те самые «голкондские алмазы», полученные ею от матери и ранее уже выкупленные поэтом из заклада. В дневнике поэта под датой 8 января 1835 г. имеется следующая запись: «Выкупив бриллианты Н<аталии> Н<иколаевны>, заложенные в московском ломбарде,19 я принужден был их перезало-
16 Пушкин А. С. Письма к жене. Л., 1986. С. 219.
17 Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 20 т. СПб., 2016. Т. 2. Кн. 2. С. 229.
18 Датировка письма, принятая в большом Полном академическом издании, уточнена (см.: Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. Т. 3. С. 545).
19 В связи с драгоценностями Натальи Николаевны необходимо внести ясность в еще один эпизод пушкинской жизни. В биографическом повествовании о жене поэта В. П. Старк писал: «Выкупить заложенные (в московском лом-
жить в частные руки, — не согласившись продать их за бесценок. Нынче узнаю, что бриллианты опять возвысились» (XII, 336). Поэт не назвал имени Вейера, его позднее укажет П. И. Бартенев, ссылаясь на рассказы Нащокина.20 Выкупить драгоценности Пушкину было не суждено.
Прояснение фактов биографии Никиты Андреевича позволяет предположить знакомство Гончаровых и Вейера. Его отец Анри
барде. — А. К.) бриллианты удастся только в феврале 1832 года <...>. С ними Наталья Николаевна запечатлена на известном акварельном портрете работы Александра Павловича Брюллова, завершенном, таким образом, не ранее весны 1832 года, когда бриллианты были наконец доставлены в Петербург» (Старк В. П. Жизнь с поэтом. Наталья Николаевна Пушкина: В 2 т. СПб., 2006. Т. 1. С. 388). С данным утверждением трудно согласиться. В письме из Москвы от
16 декабря 1831 г. поэт сообщал жене: «Голкондских алмазов дожидаться не на-
мерен, и в новый год вывезу тебя в бусах» (XIV, 249; курсив мой. — А. К.).
Очевидно, что драгоценности представляли из себя ожерелье — колье или бриллиантовый гарнитур, в который оно входило, но на известном портрете работы
Брюллова на шее Натальи Николаевны украшений нет. Возможно, пушкинская избранница позировала в других драгоценностях или в закладе находились не все бриллианты, если речь шла о гарнитуре, а только колье, поэтому оно не представлено на акварели. По нашему мнению, портрет был создан за один или несколько сеансов уже в декабре 1831 г., до наступления Нового года, о чем свидетельствует и вопрос, прозвучавший в пушкинском письме к жене от 8 декабря: «Брюлов пишет ли твой портрет?» (XIV, 246). Акварель могла стать подарком поэту ко времени его возвращения в Петербург. Кроме того, 19 мая 1832 г. в семействе Пушкиных появился первенец — дочь Мария, что также сдвигает написание портрета на более раннее время. Едва ли отсутствие бриллиантов могло задержать окончание акварели, детали которой Пушкин наверняка оговаривал с Брюлловым еще до своего отъезда. Поэт не стал бы интересоваться работой художника, а поторопился скорее выкупить бриллианты, зная заранее, что дело будет стоять за отсутствием украшений. Как думается, Пушкин остался доволен работой художника, хотел и сам позировать (около 29 января поэт сообщал Нащокину: «Портрет мой Брюлов напишет на днях» (XV, 8)), а это, как известно, за ним редко водилось, и что вряд ли могло случиться, если бы к этому моменту он не любовался уже законченным портретом жены. Состоялся ли сеанс или сеансы — не известно. Портрет поэта, если он и был создан, до нас не дошел, однако 19 февраля Брюллов изобразил Пушкина среди литераторов на обеде, устроенном в честь новоселья книжной лавки А. Ф. Смирдина.
20 В примечаниях к «Памятным заметкам Н. М. Смирнова» Бартенев писал, что Пушкин «должен был под жидовские проценты заложить некоему Вееру женины бриллианты, которых так и не выкупил. (Слышано от П. В. Нащокина)» (Русский архив. 1882. № 1. С. 232). Комментируя письма А. Я. Булгакова к брату, он замечает, что Пушкин «до того истратился, что пришлось ему заложить у еврея Веера женины бриллианты, которые потом и не были выкуплены (со слов П. В. Нащокина)» (Русский архив. 1902. № 1. С. 56). При публикации писем Нащокина к Пушкину Бартенев дал о Вейере следующую справку: «Московский ростовщик у Никитских ворот. Пушкин заложил ему бриллианты, которые не имел возможности выкупить» (Русский архив. 1904. № 11. С. 442).
Вейер (1759—1834) родился в Лотарингии и являлся сыном богатого торговца кожевенными изделиями. Обосновавшись в Москве, Анри Вейер в 1785 г. женился на Катрин-Софи Матис (1767 — 1832), дочери Базиля-Бенуа Матиса, скульптора при дворе Станислава Ле-щинского, которая приехала в Россию вместе с матерью Мари-Жанной, урожденной Гибаль.21 Анри Вейер поселился с женой в доме Никиты Акинфиевича Демидова (1724—1789), с которым поддерживал дружеские отношения. Демидов стал крестным сына Вейера, родившегося 27 сентября 1786 г. В честь крестного отца и его собственного сына мальчику дали двойное имя Никита-Николай (№се1ав-№со1ав). В 1793 г. Вейеры покинули Россию и вернулись на родину во Францию. В двадцатилетнем возрасте Никита Вейер приехал в Россию, где женился на Анне Петровне Евреиновой (1779—1849), тетке В. П. Зубкова. У них родился сын Андрей (1810—1836). Никита Андреевич стал доверенным лицом теперь уже Николая Никитича Демидова (1773—1828), жена которого, Елизавета Александровна, урожденная баронесса Строганова (1779—1818), приходилась двоюродной сестрой Наталье Ивановне Загряжской-ГГончаровой. Данное обстоятельство делает вполне вероятным предположение, что Гончаровы хорошо знали Вейера и пользовались его услугами. Тем более Никита Андреевич проживал по соседству с Гончаровыми,22 в собственном доме у Никитских
ворот.22
В 1820-е гг. Вейер исполнял обязанности вице-консула Франции в Москве.24 Любопытно отметить, что он стал одним из персонажей романа А. И. Герцена «Былое и думы», где, словно по иронии судьбы, его имя вновь упоминается в связи с дорогой и путешественником. В XXXIII главе романа есть эпизод, повествующий о том, как «приехал в Москву с Кавказа какой-то путешественник, легитимист шевалье Про. Он был в Персии, в Грузии, много видел и имел неосторожность сильно критиковать тогдашние военные действия на Кавказе и особенно администрацию. Боясь, что Про будет то же говорить в Петербурге, генерал-губернатор кавказский благоразумно написал военному министру, что Про — преопасный
21 О родственных связях матери Н. А. Вейера см: Чудинов А. В. Опыт родословной А. О. Жонес-Спонвиля, главноуправляющего демидовских заводов // Известия Уральского федерального университета. Сер. 2. Гуманитарные
науки. 2015. № 3 (142). С. 148, 151.
22 Ныне участок, занимаемый домами 48—50 по Большой Никитской улице.
23 Современный адрес: Малая Никитская улица, дом 13.
24 Les Français en Russie au siècle des Lumières / Sous dir. de A. Mezin et V. Rjeoutski. Ferney-Voltaire, 2011. T. 2. Р. 834-835.
военный агент со стороны французского правительства. Про жил преспокойно в Москве и был хорошо принят князем Д. В. Голицыным, как вдруг князь получил приказ отправить его с полицейским чиновником из Москвы за границу. <...> Голицын был, вообще, очень порядочный человек и потому затруднен; он послал за Вейе-ром, французским консулом, чтоб посоветоваться, как быть. Вейер нашел expedient <выход — франц.>: он потребовал полицейского, хорошо говорящего по-французски, и обещал его представить Про как путешественника, просящего уступить ему место в коляске Про за половину прогонов. С первых слов Вейера Про догадался, в чем дело.
— Я не торгую местами в моей коляске, — сказал он консулу.
— Человек этот будет в отчаянии.
— Хорошо, — сказал Про, — я его беру даром, за это пусть он возьмет на себя маленькие услуги. Да не капризник ли это какой? Я его тогда брошу на дороге.
— Самый услужливый в мире человек, вы просто распоряжайтесь им. Я вас благодарю за него. — И Вейер поскакал к князю Голицыну объявить о своем торжестве».25
В 1831 г. Пушкин принял на себя денежные обязательства по нащокинским векселям, выданным Вейеру.26 Около 25 февраля 1833 г., обеспокоенный тяжелым материальным положением Нащокина, поэт писал другу: «Что твои дела? За глаза я всё боюсь за тебя. Всё мне кажется, что ты гибнешь, что Веер тебя топит <...> Дай бог мне зашибить деньгу, тогда авось тебя выручу» (XV, 50). Как видим, несмотря на давние денежные дела с Вейером, отношения между ним, Пушкиным и Нащокиным не выходили за границы деловых.
25 Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М., 1956. Т. 9. С. 214-215.
26 См.: Рукою Пушкина: Несобранные и неопубликованные тексты. М.; Л., 1935. С. 800-802; Рукою Пушкина: Выписки и записи разного содержания. Официальные документы. 2-е изд., перераб. // Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 19 т. М., 1997. Т. 17. С. 653-655; Александр Сергеевич Пушкин: Документы к биографии. 1830-1837. СПб., 2010. С. 183-185.
