CC BY
215
УДК 94(47) 073.5
В. А. Холодов
КРЫМСКАЯ ВОЙНА 1853-1856 гг. В ВОСПРИЯТИИ НАСЕЛЕНИЯ ОРЛОВСКОЙ ГУБЕРНИИ
Аннотация. Данная статья рассматривает проблему мировоззренческого восприятия Крымской войны 1853-1856 гг. населением Орловской губернии.
В статье приведен объективный анализ восприятия Крымской войны 1853-1856 гг. различными слоями населения. Сделан вывод о том, что патриотически окрашенное восприятие войны основной массой населения - крестьянами, существенно отличалось от довольно равнодушного отношения к событиям Крымской войны 1853-1856 гг. со стороны местной дворянско-помещичьей среды.
Ключевые слова: Крымская война 1853-1856 гг., восприятие, патриотизм, турецкие военнопленные, пожертвования.
Abstract. The article examines the problem of outlooking perception of the Crimean war of 1853-1856 by the society of Orlovskaya province. The article contains the objective analysis of perception of the Crimean war of 1853-1856 by different strata of society.The author draws a conclusion, that patriotically painted perception of the war by the bulk of society, pheasants, differed essentially from indifferent attitudes of local nobility towards the events of the Crimean war of1853-1856.
Key words: the Crimean war of 1853-1856, perception, patriotism, Turkish prisoners of war, donations.
Крымская война 1853-1856 гг. является одним из переломных моментов в истории внутренней и внешней политики России второй половины XIX в. [1, c. 4-5]. Каждая из стран, участвовавших в конфликте, имела свои собственные расчеты. Для России первостепенное значение имел режим черноморских проливов. В 30-40-е гг. XIX в. русская дипломатия вела напряженную борьбу за наиболее благоприятные условия в разрешении этого вопроса.
Общеевропейский конфликт на Ближнем Востоке, приведший к войне, начался в 1850 г., когда между православным и католическим духовенством в Палестине разгорелись споры о том, кто будет владеть святыми местами в Иерусалиме и Вифлееме. Православную церковь поддерживала Россия, а католическую - Франция. Спор между священнослужителями перерос в противостояние двух европейских государств. Османская империя, в состав которой входила Палестина, встала на сторону Франции. Это вызвало резкое недовольство России и лично императора Николая I. Таким образом, казалось бы, частный, но для того времени важный, учитывая религиозные чувства людей, спор о святых местах стал поводом к возникновению русско-турецкой, а впоследствии и общеевропейской войны.
Николай I занял непримиримую позицию, надеясь на военную силу России и помощь некоторых европейских держав. Кроме того, война позиционировалась как необходимая мера принуждения Турции к соблюдению умеренных требований России по защите православной веры. В манифесте об объявлении войны, в частности, говорилось: «Россия вызвана на брань: ей остается, - возложив упование на Бога, - прибегнуть к силе оружия, дабы понудить Порту к соблюдению трактатов и к удовлетворению за те оскорбле-
ния, коими отвечала она на самые умеренные НАШИ требования и на законную заботливость НАШУ о защите на Востоке православной веры, исповедуемой и народом России.
Мы твердо убеждены, что наши верноподданные соединят с нами теплые мольбы к Всевышнему, да благословит Десница Его оружие, поднятое нами за святое и правое дело, находившее всегда ревностных поборников в наших благочестивых предках» [2, с. 778].
В манифесте мы видим, во-первых, призыв к народу защищать православную веру. Этот призыв был сделан неслучайно, поскольку вследствие огромного значения христианской веры для русского человека защита православия становилась своеобразным народно-нравственным императивом, побуждающим взяться за оружие. Подобная традиция исконна для мировоззренческих основ православного населения России.
Во-вторых, в данном манифесте-обращении просматривается еще одна традиция - традиция освящения силы оружия, что также было очень важно для православного мировоззрения русских. В мировоззрении русского населения молитва, благословляющая оружие для защиты православных идеалов, была неотъемлемой частью православной традиции вообще. И для второй половины XIX в. эта молитва не утратила своей силы для нравственноэтической мотивации вооруженного насилия в мировоззрении русского населения.
Орловская губерния не стала исключением в общерусском героическом порыве. С этой войной в Орле и губернии связано много славных страниц истории [3]. Например, за героическую оборону Севастополя 36-й Орловский генерал-фельдмаршала князя Варшавского, графа Паскевича-Эриванского полк получил георгиевский штандарт, на котором золотом было вышито: «За Севастополь». При обороне Севастополя также особо отличились 138-й Болховский, 33-й Елецкий, 34-й Севский, 35-й Брянский пехотные полки, которые были награждены Георгиевскими знаменами.
Немало добровольцев, уроженцев Орла и Орловской губернии, участвовало в Крымской войне в составе ополчений орловских, севских, кромских, елецких, ливенских, малоархангельских воинских дружин.
Анализ архивных документов показывает, что в середине XIX в. в Орловской губернии были нередкими случаи нежелания служить Отечеству, отбывая рекрутскую повинность. Неслучайно в приказе М. Ф. Сухотина, одного из помещиков Орловской губернии, старосте его села Суслово о поставке рекрутов говорится: «Рекрут забирай осторожно и умно, чтобы не испугать и не устращать» [4]. Некоторые крестьяне стремились заменить рекрутскую повинность деньгами. Однако происходило это, по их словам, не из-за трусости, а «дабы поддержать семейство с воспитанием малолетних детей...» [5].
Крымская война 1853-1856 гг., напротив, вызвала всплеск патриотических настроений как среди крестьян Орловской губернии, так и среди лиц разных сословий, многие из которых отправлялись добровольцами на фронт. «Орловские Губернские Ведомости» свидетельствовали по этому поводу следующее: «С некоторого времени множество лиц разных сословий, в том числе податного состояния и крепостные люди, являются с просьбами об определении их в военную службу.» [6, с. 224]. Призыв к вступлению в государственное ополчение обнародовался посредством официальной губернской прессы. В нем, в частности, говорилось следующее: «Мы обязаны и с своей
стороны помышлять не медля об усилении данных НАМ от Бога средств для обороны отечества, для того, чтобы поставить твердый, могущественный оплот против всех враждебных на Россию покушений, против всех замыслов на ее безопасность и величие» [7, с. 86].
В связи с войной, естественно, необходимо было содержать большое количество раненых и устраивать похороны. По этому вопросу в Орловскую губернию было направлено соответствующее распоряжение правительства, в котором говорилось: «Из приложенной при сем указе табели видно, что по Орловской губернии положено платить в 1855 году за призрение в гражданских больницах больных военнослужителей и за погребение умерших: за призрение одного больного в день 28,5 коп. сер., а за погребение умершего 1 руб. 15 коп. серебром» [8, с. 36].
Уроженцы Орла и Орловской губернии принимали активное участие в героической обороне Севастополя. Население Орловской губернии оказало посильную помощь русской армии. Только по данным, сохранившимся в архиве, крестьяне Орловского, Ливенского, Малоархангельского и Кромского уездов передали армии 100 мешков муки, 150 лошадей с телегами и много фуража. В 1853-1856 гг. Орловская губерния поставила 26 654 рекрута и 15 278 ратников [9].
На страницах «Орловских Губернских Ведомостей» были нередкими сообщения о пожертвованиях населения на нужды армии. Это были сообщения следующего содержания: «Крестьяне Трубчевского уезда деревни Старой Красной слободы. пожертвовали для войск действующей армии 285 руб. 71 коп. сер.» [10, с. 143]. Пожертвования крестьян свидетельствуют о неподдельном участии, с которым они восприняли события Крымской войны.
В самом Орле, как свидетельствуют «Орловские Губернские Ведомости», неоднократно проводились различные представления, которые вызывали большой интерес орловской публики и имели целью сбор средств в пользу раненых воинов. Например, 19 сентября 1855 г. в Орле было дано представление гастролировавшей труппы под руководством Абента. «Орловские Губернские Ведомости» пишут по этому поводу следующее: «Без сомнения, каждый из посетителей благодарил почтенного Г. Абента, давшего повод соединить удовольствие с таким благородным делом» [11, с. 207].
По случаю войны издавались различные сочинения и географические карты, некоторые из которых покупались жителями Орла и жертвовались сестрам милосердия для отправки в действующую армию. Так, например, «Орловские Губернские Ведомости» сообщают: «Книги и карты, пожертвованные ныне Общине, суть следующие: Поездка на Синай с приобщением отрывков о Египте и Святой Земле; Жизнь графини Анны Алексеевны Орло-вой-Чесменской; Карта Крыма с планами Севастополя, Балаклавы, Евпатории и Перекопа и др.» [12, с. 61].
Правительственная цензура строго следила за распространением печатных изданий во время Крымской войны 1853-1856 гг. В архиве Орловской области сохранились документы, содержащие циркуляры департамента полиции и министра внутренних дел, которые свидетельствуют о пристальном внимании к распространению «нежелательной» литературы, касающейся событий войны. Например, запрещалось распространение брошюры «Падение Турции», которая содержала различные предсказания и пророчества. В циркуляре департамента полиции, в частности, говорилось по этому поводу сле-
дующее: «По сему последовала собственноручная Его Императорского Величества резолюция: “Лучше избегать, ибо пользы от сего нет”» [13].
Не допускались в печать также печатные издания для народа, содержащие рассуждение о предполагаемых победах русского оружия. В циркуляре министра внутренних дел, разосланном и в Орловскую губернию, говорилось: «Я считаю долгом сообщить Гг. начальникам губерний, что впредь должны быть отклоняемы от печатания похвалы будущим, т.е. несостояв-шимся еще действиям нашего флота» [14].
23 апреля 1855 г. Министерство внутренних дел распространило циркуляр по Высочайшему повелению «О повсеместной подписке в пользу морских чинов, защищавших Севастополь». В этом документе, в частности, говорилось: «Герои защитники Севастополя, стоящие несокрушимым оплотом против врагов России, своей беспримерной храбростью, стойкостью, самоотверженностью уже давно снискали себе благодарное удивление всех истинных сынов Отечества» [15].
В связи с этим верноподданнические чувства охватили и население Орловской губернии. Среди подписчиков-жертвователей были представители разных слоев общества: помещики, купцы, представители духовенства, мещане и крестьяне. Раз в два месяца губернатор В. И. Сафонович доводил до сведения Министерства внутренних дел, как проходила так называемая «подписка». За период с ноября 1855 г. по февраль 1858 г. жителями Орловской губернии было пожертвовано более 4 тыс. рублей серебром [15, с. 92].
Однако анализ различных источников, в частности воспоминаний, показывает, что не все слои населения, к примеру, самого Орла одинаково восторженно восприняли события проходившей войны. При этом следует отметить, что в 1853 г. население Орла составляло около 32 тыс. человек. В городе проживало более 9 тыс. дворян, около 7,5 тыс. крестьян, около 2,5 тыс. купцов, порядка 13 тыс. ремесленников, около двухсот представителей духовенства [16]. Во время событий Крымской войны 1853-1856 гг. в Орле, остановившись у своего брата, был проездом князь Дмитрий Александрович Оболенский, оставивший впоследствии довольно объективные и правдивые воспоминания, которые, в частности, описывают и реакцию на внешнеполитические события в местной орловской помещичье-дворянской среде.
Пребывание Д. А. Оболенского в Орле пришлось на период местных выборов, поэтому местная помещичье-дворянская среда была полностью занята этой проблемой, не переживая за ход военной кампании России в Крымской войне. Д. А. Оболенский так описывает настроения орловской помещи-чье-дворянской публики: «Меня поразила пустота разговоров и отсутствие местных интересов. Больше ни о чем не говорят, как о Петербурге и его удовольствиях, о России в особенности. Все анекдоты и каламбуры, слышанные мною при отъезде из Петербурга, услышал я опять в Орле. Политические события, по-видимому, мало занимают здешних жителей, как и в Петербурге» [17].
Подобные свидетельства говорят о том, что орловская помещичье-дворянская среда не воспринимала события Крымской войны 1853-1856 гг. с должным интересом и патриотическим чувством. Их мировоззренческий интерес сводился к различным петербургским сплетням и анекдотам. Однако Д. А. Оболенский прямо указывал в своих воспоминаниях на возможную причину некой мировоззренческой отчужденности от событий войны - недостаточное внимание самого правительства к формированию патриотически
окрашенного общественного мнения по вопросам войны. По этому поводу он высказывался следующим образом: «Я знаю, что придет минута, где все до единого соединятся в одном общем чувстве, но не менее того, очень жаль, что правительство не изыскивает средств руководить общественным мнением, хотя бы в отпор той дряни, которая каждый день читается в иностранных журналах» [17].
Одним из факторов, который также может свидетельствовать о мировоззренческом восприятии Крымской войны 1853-1856 гг. населением Орла и Орловской губернии, является анализ восприятия и реакции местного населения на пребывание турецких военнопленных на территории города и губернии. Как свидетельствуют архивные документы, только в Орел 18 января 1855 г. было доставлено 305 турецких военнопленных нижних чинов на жительство, из которых все исповедовали ислам, кроме одного, приверженца иудаизма [18, л. 15 об.].
По документам, касающимся пребывания турецких военнопленных на территории Орловской губернии, не прослеживается явно негативного отношения к ним со стороны населения губернии. В архивных материалах засвидетельствован всего один эпизод столкновения крестьян с турецкими военнопленными. Речь идет о драке между турецкими военнопленными и государственными крестьянами деревни Соловьевки Елецкого уезда. Драка произошла первоначально между одним из крестьян и турком «за пропавшую с головы одного турка повязку» [18, л. 7 об.]. Позже этот эпизод перерос в массовую драку, в результате которой один из турок погиб.
Орловские краеведы свидетельствуют также и о некоторых конфликта между турецкими военнопленными и жителями самого Орла. Так, в частности, на Ильинской площади в Орле во время пребывания турок произошел инцидент, связанный с их недовольством одним из торговцев «Ильинки». Недовольство переросло в массовую драку, в которой турок никто не мог усмирить. «Вот тут-то, - как пишет известный орловский краевед И. М. Пу-хальский, - и выступил Иван Иваныч в роли стародавнего богатыря Василия Буслаевича. Фурсов, взявши оглоблю, да как начал ею лершивать турок, что они так по одному и полетели вниз головами» [19].
Тем не менее необходимо подчеркнуть, что подобные столкновения носили единичный характер, и мы не можем говорить о ярко выраженной мировоззренческой озлобленности населения Орла и Орловской губернии к турецким военнопленным. В целом их встретили нейтрально, никак не проявляя агрессии и не провоцируя на столкновения.
Проанализировав мировоззренческое восприятие Крымской войны 1853-1856 гг. населением Орла и Орловской губернии, можно сделать вывод о том, что основная масса населения, особенно крестьяне, восприняли войну «за православные святыни» с патриотическим подъемом. Это выражалось в повсеместном пожертвовании на нужды раненых воинов и в широком добровольческом движении, охватившем Орловскую губернию. Особый след в мировоззрении населения губернии, как, впрочем, и во всей Российской империи, оставила героическая оборона Севастополя, защитниками которого оказались многие из добровольцев Орловской губернии. Помещичье-дворянская среда оказалась более скупой на патриотически окрашенное восприятие войны, отводя основное внимание либо внутренним проблемам, либо различным столичным сплетням. Несмотря на патриотический порыв, охвативший ос-
новную массу населения, мы не находим признаков ксенофобии жителей Орловской губернии по отношению к турецким военнопленным. Случаи проявления насилия по отношению к ним были единичными и всегда носили более бытовой характер, нежели ярко выраженную психологическую фрустрацию на почве как военного противоборства, так и религиозного несоответствия.
Список литературы
1. Тарле, Е. В. Крымская война / Е. В. Тарле. - М., 2005. - Т. 1.
2. Орловские Губернские Ведомости. - 1853. - 14 февраля.
3. Мищенко, А. К. Под стягом Апостола Андрея / А. К. Мищенко // История русской провинции. - 2009. - № 45. - С. 9.
4. ГАОО. Ф. 917. Оп. 1. Д. 4. Л. 1.
5. ГАОО. Ф. 917. Оп. 1. Д. 3. Л. 1.
6. Орловские Губернские Ведомости. - 1854. - 3 апреля.
7. Орловские Губернские Ведомости. - 1855. - 12 февраля.
8. Орловские Губернские Ведомости. - 1855. - 15 января.
9. Щекотихин, Е. Е. Ратная слава Орловского края / Е. Е. Щекотихин. - Орел, 2007. - С. 30.
10. Орловские Губернские Ведомости. - 1854. - 21 августа.
11. Орловские Губернские Ведомости. - 1855. - 15 октября.
12. Орловские Губернские Ведомости. - 1855. - 12 марта.
13. ГАОО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 1403. Л. 2 об.
14. ГАОО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 1405. Л. 2 об.
15. Зюзина, Л. Н. Флот, общество, благотворительность / Л. Н. Зюзина // История русской провинции. - 2009. - № 45. - С. 91.
16. Егоров, И. В. Хранители земли Орловской: три биографии / И. В. Егоров. -Орел, 2002. - С. 70.
17. Записки князя Дмитрия Александровича Оболенского, 1855-1879 / Д. А. Оболенский. - СПб., 2005. - С. 56.
18. ГАОО. Ф. 580. Ст. 1. Д. 1058.
19. Пухальский, И. М. Ильинка / И. М. Пухальский // Орловский библиофил. альманах. - Орел, 1986. - Вып. 4. - С. 94.
Холодов Владимир Александрович Kholodov Vladimir Alexandrovich
аспирант, Орловский Postgraduate student, Orel State University
государственный университет
E-mail: [email protected]
УДК 94(47) 073.5 Холодов, В. А.
Крымская война 1853-1856 гг. в восприятии населения Орловской губернии / В. А. Холодов // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2011. - № 2 (18). - С. 16-21.
