CC BY
162УДК 330.85
КРИЗИСЫ КАПИТАЛИЗМА В СОВЕТСКОЙ ПОЛИТЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПАРАДИГМЕ И СОВРЕМЕННОСТЬ
О.О. Комолов
Аннотация. Статья раскрывает основные идеи политэкономии СССР относительно проблемы капиталистических кризисов. Советские экономисты, опираясь на теорию кризисов, сформулированную К. Марксом, развили ее применительно к новым историческим условиям, обосновали верность основных ее положений на новом, монополистическом этапе ее развития. Многие идеи, описанные в работах И.Г. Блюмина, Е.И. Варги, Л.А. Мендельсона, И.А. Трахтенберга, А.Н. Цаголова и др., сохраняют свою актуальность и сегодня. В первую очередь это касается цикличности капиталистических кризисов, в той или иной степени связанных с проблемой препроизводства.
Ключевые слова: кризис, капитализм, перепроизводство, финансиали-зация, монополизация, безработица, неравенство.
CRISES OF CAPITALISM IN THE SOVIET POLITICAL ECONOMY PARADIGM AND MODERNITY
O.O. Komolov
Abstract. The article points out the main ideas of political economy of the USSR about the problem of capitalist crisis. Soviet economists founding on the Marxist crisis theory managed to develop it in new consequences of monopolistic capitalism. Many ideas, which were put forward by Tsagolov, Blumin, Trahtenberg, Varga ets. are still essential. It concerns the problem of cyclicality of capitalist crisis, which is more or less connected with the problem of overproduction.
Keywords: crisis, capitalism, overproduction, financialization, monopolization, unemployment, inequality.
К выбору темы данного исследования нас подтолкнула работа С.С. Дзарасова о теоретическом наследии Дж. Кейнса. В ней автор, в частности, отмечает, что одним из пророков надвигавшейся «Великой рецессии» 2008 г. был американский экономист Хайман Мински, который сумел предсказать наступление этого кризиса, исходя из анализа внутренних процессов капиталистических экономики. В этом он, опираясь на постулаты кейнсианства, шел в разрез с неолиберальным мейнстримом [4].
Сегодня, в условиях западных санкций в отношении России и объективно возникшей потребности в импортозамещении в производстве, хотелось бы заострить внимание на другой грани этой проблемы - импортозамещении в экономической теории. Иными словами, нашей стране давно пора опереться на собственные разработки в области экономической теории вместо слепого заимствования идей у западных экономистов. И здесь у России есть самые богатые традиции. В этой связи мы бы хотели обратить внимание читателя на достижения советских экономистов, наших соотечественников и предшественников, сумевших не хуже вышеупомянутого американца описать и систематизировать знания о природе капиталистических кризисов.
Итак, советская политэкономия рассматривала в качестве фундаментальной причины кризисов капитализма имманентное противоречие этого общественного строя: между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения его результатов. Это противоречие является главным движителем смены производственных циклов, повторяющихся каждый 7-10 лет.
С одной стороны, растущая производительность труда дает возможность наращивать объем производства, с другой - стремление капиталистов к максимизации прибыли толкает их к безграничному расширению производства, которое, одновременно с ограниченной ими же потребительской силой общества, ведет к существенному превосходству предложения над спросом.
«Нищета вследствие избытка благ - это особенность капиталистического общественного строя», - отмечает Е.С. Варга, продолжая затем: «В прежних общественных формациях нищета была связана с абсолютным недостатком благ. Стихийные катастрофы: засуха, саранча, наводнения, - вызывали голод, массовое вымирание. Но до капитализма обилие благ никогда не являлось несчастьем для человечества» [3, с. 3].
Казалось бы, что здесь нового? Обо всем этом говорил еще Карл Маркс. Тем не менее, заслуга наших соотечественников заключается в том, что они доказали верность общих положений марксовой теории кризисов применительно к разным историческим эпохам. Если К. Маркс писал о кризисах домонополистического капитализма, то советская политэкономия описывала уже империалистическую
стадию развития этого строя, прошедшего через две мировые войны и вступившего в противостояние с совершенно новой, противоположной ему системой планового хозяйствования. Все это не могло не отразиться на состоянии и особенностях мировой экономики, тем не менее, цикличность и природа капиталистических кризисов в общих чертах осталась неизменной.
«Мировые экономические кризисы имели место в следующие годы: 1847, 1857, 1866, 1873, 1882, 1890, 1900, 1907, 1920, 1929. Таким образом, мировые экономические кризисы повторяются через каждые 7-10 лет; только между кризисами 1907 и 1920 гг. имеется промежуток в 13 лет. Мировая война прервала циклический ход капиталистического производства», - писал в 1938 г. Е.С. Варга [3, с. 270].
Затем - Вторая мировая война, более разрушительная, чем Первая, внесла свои коррективы в циклических ход развития капитализма. Первый послевоенный экономический кризис глобального масштаба относится к 1957-1958 гг. Он охватил Соединенные Штаты, Канаду, Бельгию, Великобританию, Нидерланды и ряд других капстран. «Но даже в 1952 г., когда объем производства был очень большим, производственная мощность во всей обрабатывающей промышленности использовалась не более чем на 60-70 %», - отмечает И.А. Трахтенберг [9, с. 252].
После следовал кризис 1969-1970 гг., затем классический кризис перепроизводства 1973 г. Самым продолжительным за послевоенный период был мировой экономический кризис 1980-1982 гг., длившийся три года, кризисы 1990-1992 гг., 2000-2001 гг. и наконец - кризис 2008 г. Цикличность, отмеченная советскими экономистами, неизменно сохранялась. Конечно, по мере развития капиталистической экономики кризисы приобретали новые черты, однако все равно в той или иной степени становились следствием дисбалансов в капиталистическом производстве.
Взять, к примеру, последний глобальный кризис 2008 г. Его принято называть финансовым, поскольку он сопровождался невиданным ранее падением крупнейших финансовых институтов и колоссальными потрясениями на фондовых биржах. Тем не менее, и этот кризис также имеет источники в классической проблеме перепроизводства: «важнейшим фактором взрыва кризиса является углубление противоречия между производством и потреблением.
Проявляется оно во всех циклах в отставании потребления широких масс от возрастающих производительных сил. На основе такого отставания и возникает перепроизводство», - отмечает Л.А. Мендельсон [7, с. 66]. Эти слова подтверждаются данными статистики
(рисунок 1).
Так, в период экономического подъема 2002-2007 гг. уровень использования производственных мощностей США вырос с 72 % до 80 % [15]. Одновременно за межкризисный цикл (2000-2007 гг.) реальные доходы домохозяйств трудоспособного возраста упали с 60,8 тыс. долл. до 58,7 тыс. долл. (по всем домохозяйствам этот показатель остался практически на том же уровне: 52,5 тыс. долл. в 2000 г. против 52,1 тыс. долл. в 2007 г.) [21]. В этих условиях потребительские расходы поддерживались с помощью кредитования.
Поскольку стоимость жилой недвижимости за предшествующие кризису 10 лет выросла с 10 млрд долл. [12] до 24 млрд долл. [13], люди получили возможность использовать ее для рефинансирования кредитов. Активно развивающееся жилищное строительство, стимулируемое легким доступом к кредиту, в еще большей степени ускорило рост цен, который, в свою очередь, стал основанием для
■ Доля загрузки производственных мощностей — Реальные доходы домохозяйств трудоспособного возраста - Реальные доходы всех домохозяйств
§ 64 @ 62
j5 60
■J «
3 58
&
1 56
О
2 54
4
% 52
2002
2003
2004
2005 2006
2007
2008
83 81 79 77 75 73 71
Рисунок 1. Соотношение динамики загрузки мощностей и доходов домохозяйств в экономике США
(Источник: составлено автором на основании данных Economic Policy Institute (USA) и Federal reserve system)
дальнейших заимствований на покупку домов и потребительских товаров. Закручивание этой во многом спекулятивной спирали завершилось в 2007 г., когда для большой части простых американцев взлетевшие до заоблачных высот цены на новое жилье стали абсолютно недостижимыми.
Должники с высокорискованными займами - в основном люди с низкими доходами - первыми попали под удар, поскольку оказались вовлечены в ипотечные схемы с неподъемными месячными выплатами. Последовавшая за кризисом безработица только усилила этот эффект. Миллионы семей были выселены на улицу за долги. В разгар кризиса, в 2011 г, в США насчитывалось 3,5 млн бездомных, в то время как 18,5 млн домов стояли пустыми [22]. Как это похоже на годы Великой депрессии, когда в условиях падения уровня жизни населения американские производители умышленно уничтожали товары, в том числе продукты питания, ради сохранения высоких рыночных цен [2, с. 404].
Перепроизводство коснулось и автомобильной промышленности, вложившей в условиях роста экономики большие средства в расширение производства, которое рынок оказался не в состоянии переварить. Уже в 2005 г. Дженерал Моторс - крупнейший на тот момент производитель автомобилей - отметился рекордными убытками в 10,6 млрд долл. [20] Со схожими трудностями столкнулись и другие автоконцерны из мировой тройки: Крайслер и Форд. Но можно ли сказать, что производство автомобилей превысило глобальную потребность в них? Отнюдь. Оно превысило лишь платежеспособный спрос. В США на 1000 чел. приходится 806 машин (2012), в Италии - 609, в России - 293, в Буркина-Фасо - 11, в Бангладеш - 2 [20]. В большинстве стран мира транспортная проблема остается нерешенной. Однако платежеспособный спрос сконцентрирован не в России и Бангладеш, а в странах так называемого «золотого миллиарда», где во многом уже удовлетворена сама потребность в автомобилях. И в этом кроется одно из важнейших противоречий современного капитализма - глобальное и постоянно углубляющееся неравенство. В советской политэкономии это явление именовалось как относительное обнищание пролетариата. Этой темы мы более подробно коснемся ниже.
Важно иметь в виду то обстоятельство, что цикличность кризисов является не столько болезнью капиталистического способа
производства, сколько необходимым условием его существования. Она взрывает противоречия рыночной экономики, приводя ее каждый раз в состояние исходного равновесия.
Л.А. Мендельсон описывает это следующим образом: «Накопление капитала в фазе циклического подъема сопряжено с прогрессом техники, повышением производительности труда, ростом органического строения капитала, которые влекут за собой: а) снижение стоимостей товаров; б) устранение из производства предприятий с отсталой техникой и высокой индивидуальной стоимостью товаров; в) снижение средней нормы прибыли. Но конкретные рыночные отношения, типичные для фазы циклического подъема, ведут обычно к тому, что: а) цены на товары повышаются, несмотря на тенденцию к снижению их стоимостей... в результате чего образуется разрыв между ними; б) высокие цены не только позволяют удерживаться на поверхности технически и экономически отсталым нежизнеспособным предприятиям, но способствуют пуску в ход и новых предприятий такого рода, вовлечению в производство оборудования и заведений, которые были нерентабельны и при старом уровне стоимости; в) на базе повышения цен норма прибыли растет несмотря на повышение органического строения общественного капитала» [7, с. 67].
Слова советского академика подтверждает эмпирическое исследование динамики нормы прибыли в капиталистической экономике. Действительно, рост цен в фазу экономического роста в конечном счете завершается их обвалом в период кризиса. Это приводит рынок в соответствие с внутренней логикой, связанной с удешевлением товаром по мере того, как ручной труд в производстве заменяется машинным [7, с. 35-52].
Рассмотрим другую сторону последней глобальной рецессии, которую в качестве одного из противоречий капитализма отмечали экономисты СССР. Речь о финансиализации, то есть о гипертрофированном, чрезмерно преувеличенном развитии финансового сектора. В современных условиях финансовый сектор развивается по собственным законам и уже во многом оторвался от исходной материальной базы. Причиной тому стала появившаяся в связи с возросшей международной миграцией капитала возможность заработка благодаря развитию средств коммуникации. По оценкам экспертов,
в кризисном 2012 г. операции на мировых валютных, кредитных и финансовых рынках в 50 раз превышали стоимость сделок в мировой торговле товарами. Быстрыми темпами развивается международный рынок долговых ценных бумаг. За период с 1994 г. по 2014 г. он увеличился почти в 11 раз - с 2,1 до 22,9 трлн долл. [11, с. 3].
Для сравнения: мировой рынок торговли товарами в течение последних двух десятилетий вырос в значительно меньшей степени: в 3,8 раза (с 4,9 трлн долл. в 1995 г. до 18,8 трлн долл. в 2014 г.). Еще медленнее росла в эти годы мировая промышленность. С середины 1990-х гг. промышленное производство возросло лишь в 2,5 раза, или с 7,8 трлн долл. в 1996 г. до 20,1 трлн долл. в 2013 г. [14].
Таким образом, финансиализация представляет собой трансформацию денежного капитала в фиктивный и его отрыв от реальной, производственной сферы. Активный рост финансового капитала на империалистической стадии развития капитализма в своих работах отмечал советский экономист И.А. Трахтенберг. Его исследования этих проблем приобретали особое значение в связи с колоссальным ростом различных видов фиктивного капитала в послевоенный период.
Так, в США в послевоенный период рыночная стоимость акций за 13 лет выросла более чем в 4 раза «и к концу 1960 г. достигла 442 млрд долл. В 3 раза (с 30 млрд до 90 млрд долл.) выросла сумма обращающихся корпоративных облигаций» [23]. Причиной тому стало не повышение курсов, а массовая эмиссия облигаций крупных корпораций для финансирования вложений в основной капитал: «Фиктивный капитал в виде акций и облигаций американских корпораций оценивался, таким образом, в 532 млрд долл., тогда как функционировавший действительный капитал (основной капитал и оборотный капитал в виде товаро-материальных запасов) составлял в 1958 г. лишь 340 млрд долл.» [1, с. 15].
Фиктивный капитал стал почти совершенно независимым от промышленного капитала и существует над производственной базой, создавая деньги фактически из воздуха посредством спекуляций. Это формирует самые благоприятные условия для роста имманентной паразитической составляющей капитализма. За последние 50 лет паразитическая сущность фиктивного капитала вышла за куда более широкие границы, чем описывала советская политэкономия,
которая уже тогда отмечала, что «источник доходов по фиктивному капиталу полностью скрыт. В представлении владельцев ценных бумаг последние обладают способностью приносить доход сами по себе» [1, с. 21]. Особенная острота проявления паразитической сущности финансового капитала отмечалась в облигациях государственных займов: «Эта особая форма фиктивного капитала не только не имеет стоимости, но часто и не представляет никакого реального капитала. Проценты по облигациям государственных займов выплачиваются в основном за счет налогов» [6].
Кризисы ведут к ускорению монополизации экономики. Это еще один важный тезис, глубоко проработанный советской политэкономией. «Необходимость приспособиться к низким ценам побуждает капиталистов к снижению издержек производства. ...Они понижают заработную плату, усиливают интенсивность труда и стремятся обновить основной капитал, заменить орудия производства более совершенными, более производительными. Обновление основного капитала под силу только крупным предпринимателям, и это является одним из обстоятельств, содействующих разорению мелких и средних предпринимателей и способствующих концентрации производства и централизации капитала», - писал И.А. Трахтенберг [8, с. 70].
Сегодня стремительная монополизация экономики, причем как производственной, так и финансовой ее сфер, является объективной реальностью. Так, в период с 1970 до 2014 гг. доля активов крупнейших корпораций США в обрабатывающей промышленности (с активами более 1 млрд долл.) увеличилась почти на 40 п.п. Параллельно росла и доля извлекаемой прибыли. В итоге мы можем констатировать, что 847 крупнейших корпораций, или 0,33 % сконцентрировали у себя 88,7 % всех активов отрасли [19].
Крупные корпорации все более активно проводят политику слияний и поглощений. Максимальный уровень количества сделок и их суммарной стоимости в США пришелся на периоды, следовавшие сразу за двумя экономическими кризисами: 1990-1992 гг., и 2000-2001 гг. Сегодня мы являемся свидетелями зарождения новой волны слияний и поглощений после кризиса 2008 г. В 2015 г. в США общая сумма таких сделок превысила уровень в 2 трлн долл. [24].
Кроме самой природы капиталистических кризисов советские экономисты отмечали еще и то, что за их разрушительные послед-
ствия всегда расплачиваются простые трудящиеся. В первую очередь это проявляется в растущей безработице, которая «приобретает качественно новые особенности: миллионные армии безработных из резервных превращаются в постоянные армии безработных», -писал И.Г. Блюмин [2, с. 9].
Как отмечал советский политэконом Н.А. Цаголов, «во время кризисов происходит прямое расточительство важнейшей производительной силы. Во-первых, разрушается здоровье рабочих. Так, в период кризиса 1929- 1933 гг. в капиталистических странах голод стал уделом около 30-40 млн безработных. Во-вторых, миллионы рабочих рук не используются на производстве, где они могли бы приводить в движение средства производства и создавать новые материальные блага. В-третьих, рабочие теряют свою квалификацию» [10, с. 566].
Сегодня мы можем наблюдать схожую картину. Так, в годы последнего кризиса 2008 г., только по официальным данным, уровень безработицы в США достигал 10 % в 2009 г. против 3,9 % в 2000 г. В Великобритании безработица выросла с 4,9 % в годы предкризисного бума до 8,1 % в 2011 г. В странах ЕС, в наибольшей степени пострадавших от долгового кризиса (страны PИGS), безработица била все рекорды: Греция - 27,5 % в 2013 г., Португалия - 16,2 %, Испания - 26,1 %, Ирландия - 14,7 % в 2012 г. [25].
Рост безработицы происходит на фоне падения реальных зарплат. В развитых странах рост реальных зарплат снизился с 0,9 до 0,2 %, в странах Центральной и Восточной Европы - с 11,8 % до 0,8 %, в странах Африки - с 3,1 % до 0,9 %. В целом о миру рост реальных зарплат снизился с 2,8 % до 2 %. Характерно, что этот показатель значительно отстает от роста производительности труда. С 1999 г. производительность выросла на 17 %, в то время как зарплаты - лишь на 6 % [16].
«Внутренние законы капитализма вели ко все более острой поляризации общества с горсткой магнатов капитала на одном полюсе и гигантской армией трудящихся во главе с пролетариатом на другом, к относительному, а иногда и абсолютному обнищанию пролетариата, все больше уменьшая числа заинтересованных в существовании капиталистического строя и все больше увеличивая число врагов», - отмечал Е.С. Варга [3, с. 409]. Сегодня эта проблема не только
не утратила своей актуальности, но становится одним из острейших противоречий современного капитализма. Сегодня тенденцию к относительному обнищанию трудящихся принято характеризовать как рост социального неравенства.
Уровень неравенства, выраженный в доле доходов 1 % наиболее богатых домохозяйств в США, стабильно растет с конца 1970-х гг. К 2014 г. он вырос в 2,5 раза, до 22,5 %. За годы кризиса богатейшие люди мира увеличили свое совокупное состояние в 2,6 раза (с 2,4 трлн долл. до 6,4 трлн долл.) [18]. Как уже было сказано ранее, мировой рост реальных зарплат сократился за кризисные годы. Доля 1 % жителей планеты, самых богатых людей современности, в общемировом богатстве в 2016 г. превысила 50 % [17].
Таким образом, можно констатировать, что советская политэкономия внесла важный вклад в изучение проблематики капиталистических кризисов. Естественно, не предлагается бездумно копировать идеи советских экономистов 50-летней давности, но представляется целесообразным диалектически их переосмыслить и использовать в теоретическом анализе безусловно имеющееся там рациональное зерно. Это важно в первую очередь для тех представителей экономического сообщества, которые вот уже 25 лет обосновывают экономическую политику, используя импортированные экономические теории, причем отнюдь не лучшего качества.
Библиографический список
1. Аникин А. Предисловие // И.А. Трахтенберг. Денежное обращение и кредит при капитализме. М., 1962.
2. Блюмин И.Г. Критика буржуазной политической экономии, Т. 2. Критика современной английской и американской политической экономии. М., 1962.
3. Варга Е.С. Современный капитализм и экономические кризисы // Варга Е.С. Избранные труды. М., 1962.
4. Дзарасов С. Куда Кейнс зовет Россию? М., 2012. (1)
5. Комолов О.О. Норма прибыли в контексте нестабильности мировой экономики // Вестник Института экономики РАН. 2017. № 3.
6. Красавина Л.Н. Фиктивный капитал // Большая советская энциклопедия. URL: http://enc-dic.com/enc_sovet/Fiktivn-kapital-93813.html (дата обращения: 18.10.2017).
7. Мендельсон Л.А. Теория и история экономических кризисов и циклов, Т. 1. М., 1959.
8. ТрахтенбергИ.А. Денежное обращение и кредит при капитализме. М., 1962.
9. Трахтенберг И.А. Капиталистическое воспроизводство и экономические кризисы (очерк теории). М., 1954.
10. ЦаголовА.Н. Курс политической экономии. М., 1973.
11. Шишков Ю. Невозможное триединство в эпоху финансовой глобализации // Мировая экономика и международные отношения. 2012. № 5.
12. Balance Sheet of Households and Nonprofit Organizations. Board of Governors of the Federal Reserve System. 2002 // URL: http://www.federalreserve. gov/releases/z1/20020307/z 1 r-5.pdf (дата обращения: 18.10.2017).
13. Balance Sheet of Households and Nonprofit Organizations, Board of Governors of the Federal Reserve System. 2009 http://www.federalreserve.gov/ releases/z1/20091210/z1r-5.pdf (дата обращения: 18.10.2017).
14. Bank for International Settlements International debt securities - all issuers // URL: http://www.bis.org/statistics/r_qa1503_hanx11a.pdf (дата обращения: 18.10.2017).
15. Board of Governors of the Federal Reserve System, Industrial Production and Capacity Utilization. G. 17 // URL: http://www.federalreserve.gov/ releases/g 17/caputl.htm (дата обращения: 18.10.2017).
16. Comparing how wages have changed in different regions of the world, International Labour Organization // URL: http://www.ilo.org/global/research/ global-reports/global-wage-report/2014/Charts/WCMS_322715/lang--en/ index.htm (дата обращения: 18.10.2017).
17. Credit Suisse; Oxfam; «Global Income Inequality in Numbers» / by Branko Milanovic. Global Policy. 2015.
18. Global Inequality, Inequality.org // URL:http://inequality.org/global- inequality/ (дата обращения: 18.10.2017).
19. Historical QFR Data Manufacturing, Mining, Trade, and Selected Service Industries 2014 Table N // Unated States Census URL: http: //www.census. gov/econ/qfr/ (дата обращения: 18.10.2017).
20. MaynardM. G.M. Restates Loss and Sees Possible Delay in Deal for Finance Arm // The New York Times. 2006. 2 August. URL: http://www.nvtimes. com/2006/08/02/automobiles/02GM.html?pagewanted=print& r=0 (дата обращения: 18.10.2017).
21. Shierholz H. New 2008 poverty, income data reveal only tip of the recession iceberg. Economic Policy Institute. 2009 // URL: http://www.epi.org/ publication/income picture 20090910/ (дата обращения: 18.10.2017).
22. SweetD. 3.5 Million Homeless And 18.5 Million Vacant Homes In The US. Crooks and Liars // URL: http://crooksandliars.com/diane-sweet/35-million-homeless-and-185-million-va (дата обращения: 18.10.2017).
23. Trade and tariff data, WTO // URL: https: //www.wto.org/english/res_e/ statis_e/statis_e.htm (дата обращения: 18.10.2017).
24. USA. The Institute of Mergers, Acquisitions and Alliances // URL: http: //www. imaa-institute.org/statisticsmergers-acquisitions.html#MergersAcquisitions_ United States of America (дата обращения: 18.10.2017).
25. Youth unemployment rate, OECD. URL: http://data.oecd.org/unemp/youth-unemployment-rate.htm#indicator-chart (дата обращения: 18.10.2017).
О.О. Комолов
кандидат экономических наук
старший научный сотрудник Института экономики РАН (г. Москва), доцент Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова (г. Москва)
