CC BY
43POLITICAL SCIENCES
THE CRISIS OF OIL PRODUCTION IN VENEZUELA IN THE CONTEXT OF «THE BEIJING CONSENSUS»
Shinkarenko A.
PhD (political science), senior research fellow of the Department for Political Studies, the Institute for Latin American Studies of Russian Academy of Sciences, Moscow
КРИЗИС ДОБЫЧИ НЕФТИ В ВЕНЕСУЭЛЕ В КОНТЕКСТЕ «ПЕКИНСКОГО КОНСЕНСУСА»15
Шинкаренко А.А.
Кандидат политических наук, старший научный сотрудник Центра политических исследований Института Латинской Америки РАН (Москва)
Abstract
This article presents the questions of development of Latin American countries. Their government's discourses are strongly opposite to the logics of the Washington Consensus, which had lost its supporters noticeably. As a possible alternative in academic studies, they are increasingly talking about the use of the Chinese economic model in Latin America, the quintessence of which is «the Beijing Consensus». One of its basic components is an active export oriented industrial policy pursued by the state. For the states of the region, acting within the framework of the neoextractivism's development paradigm, with its extra-mining activity this option is fundamental. In this regard, it is interesting to analyze the example of Venezuela, whose extractive industry is undergoing a serious structural crisis.
Аннотация
В статье затрагиваются вопросы развития государств латиноамериканского региона, чей правительственный дискурс в настоящее время является противоположным логике «Вашингтонского консенсуса». В качестве возможной альтернативы в академических исследованиях все чаще говорят о применении в Латинской Америке китайской экономической модели, квинтэссенцией которой представляется «Пекинский консенсус». Предполагается, что одной из базовых составляющих последнего является активная экспорт ориентированная промышленная политика, проводимая государством. Для стран региона, существующих в рамках неоэкстрактивистской парадигмы развития со сверхдобычей полезных ископаемых данный тезис является основополагающим. Данное обстоятельство обусловило интерес к анализу ситуации в Венесуэле, чья добывающая отрасль переживает серьезный структурный кризис.
Keywords: oil industry, crisis of management, development models, "The Beijing consensus", sanctions, domestic policy, investment, extractivism
Ключевые слова: нефтяная промышленность, кризис управления, модели развития, «Пекинский консенсус», санкции, внутренняя политика, инвестиции, экстрактивизм.
На пути к «Пекинскому консенсусу»
В настоящее время во многих государствах латиноамериканского региона правительственный дискурс проистекает из логики, которая противоположна так называемому «Вашингтонскому консенсусу». В качестве возможной альтернативы, применимой к странам «глобального Юга», в академической среде выделяют китайскую модель развития (или чаще встречающийся термин «Пекинский консенсус», Consenso de Beijing) [15]. Одним из первых исследователей, кто обратился к данной дефиниции стал бывший редактор журнала «Time», Джошуа Купер Рамо16. Введенное им понятие, лишенное какого-либо академизма, представлялось автору
набором «рецептов», противоположных «Вашингтонскому консенсусу», утратившему свою былую привлекательность. В частности, автор наделяет используемое им понятие характеристиками, которые можно бы отнести к китайской модели развития [22]. Как отмечал Рамо, «мирная стратегия Китая, имеющая целью экономический рост, не мыслится как вызов США. Но сама модель имеет такую силу, что привлекает сторонников почти с той же скоростью, с какой' американская модель их отпугивает» [22: 13]. По мнению автора термина, основная проблема философии «Вашингтонского консенсуса», заключалась в идее единственно возможной мо-
15 Статья подготовлена в рамках гранта РФФИ №18-014-00053 «Венесуэла на перекрестке глобальных интересов: риски и возможности для России в условиях кризиса Боливарианского проекта».
16 Американский политолог и экономист Джошуа Купер Рамо (род. в 1968 г.) в настоящее время занимает пост управляющего директора международной консалтинговой компании Kissinger Associates. Ранее работал в ряде печатных и электронных СМИ. Купер Рамо стал самым молодым редактором отдела международной политики журнала «Time» за всю историю издания. Кроме того, является автором нескольких книг, посвященных современным проблемам Китая. Его работа «Пекинский консенсус» (The Beijing consensus) в 2004 г. принесла автору всемирную известность.
дели (в экономике, политике, вопросах безопасности и др.), которая подошла бы для каждого государства, желающего применить на собственной почве. Автор приходит к мысли о том, что оптимальным решением в выборе парадигмы развития является возможность гибкого построения «собственной' модели, убедившись, что основополагающая цель (этой модели) - достижение стабильности и стимулирование экономического роста» [22: 12]. В частности, Купер Рамо отмечал, что восприятие «Пекинского консенсуса» сводится к тому, что «инновационные идеи уже не обязательно должны приходить из некоего единого центра, что они могут появляться в любой' точке земного шара» [22: 13].
Примечательно, что одной из базовых составляющих китайской модели является осуществляемая государством сильная промышленная политика, ориентированная на экспорт. В числе других принципов, старший сотрудник Института мировой экономики Петерсона Джон Уильямсон добавил постепенное проведение реформ, внедрение инноваций, государственный капитализм в сочетании с авторитарной моделью управления [21]. Таким образом, одним из фундаментальных принципов «Пекинского консенсуса» выступает стремление стран к сохранению своего национального суверенитета и многополярности на мировой арене, где Бразилия, Россия, Индия и Китай (позднее к этому списку добавилась ЮАР) являются примерами того, что вашингтонская модель не является единственно возможной. Находясь на новом витке эволюции в международной политике, мировому сообществу, по мнению Купера Рамо, необходимо определиться с новой системой, которая не должна быть полностью централизованной. «Новая система должна быть похожа на иммунную систему человека: она должна уметь реагировать на угрозы, с которыми она раньше никогда не сталкивалась, и бороться с ними», - резюмирует свою мысль американский исследователь [22: 13].
Следует отметить, что в качестве приоритетного направления в рамках «Пекинского консенсуса» выделяется рост мегапроектов по добыче полезных ископаемых. Хотя было бы неправильным отрицать тот факт, что выгоды, получаемые от подобной экономической деятельности, в ряде случаев, способствовали реализации прогрессивной политики государств. Практическое применение неоэкстрактивисткой модели (речь о которой пойдет ниже), как отмечает аргентинский социолог Маристелла Свампа, представляется правительствами региона необходимостью для дальнейшего
17 Последний трактуется латиноамериканскими специалистами, как новый «экономический и политико-идеологический» порядок, основанный на активном спросе на
сырье. Диверсификация линейки товаров в добывающей отрасли, благоприятно отразилось на росте экономических показателей. Однако «товарный консенсус» стал тем катализатором, который способствовал возникновению в латиноамериканском обществе новых форм неравенства и конфликтов.
развития, становясь частью «товарного консенсуса»17, это обстоятельство делает обе категории взаимодополняемыми. В дальнейшем подобное понимание может способствовать детальному анализу ситуации в регионе в целом, а также формированию новой традиции латиноамериканского критического мышления.
Латинская Америка и особенности неоэкстра-кивизма
В начале XXI в. в странах Латинской Америки стала наблюдаться явная тенденция к переходу от экономической модели конвенционального экс-трактивизма к её новой форме - неоэкстрактивизму. В его основе лежит сверх (!) эксплуатация природных богатств и рентный тип экономики18. Свампа, в частности, подчеркивает, что подобная категория подразумевает под собой «открытую добычу полезных ископаемых, углеводородную эксплуатацию, строительство крупных гидроэлектрических плотин, увеличение добычи рыбы, масштабную вырубку лесов, а также рост агробизнеса (генно-моди-фицированные посевы - такие как соя, масличная пальма, биотопливо)» [24: 24]. В ряде государств региона правительства, стремившиеся отвлечь внимание от новых форм неравенства, привнесенных международным разделением труда и территорий, продолжали подчеркивать преимущества сложившейся экономической системы. По справедливому замечанию эквадорского экономиста Альберто Акосты, «страны с богатыми природными ресурсами, которые ориентированы лишь на добычу полезных ископаемых с их последующим экспортом сталкиваются с проблемами собственного развития» (то, что в специализированной литературе известно, как «ресурсное проклятие») [1]. В некоторых государствах Латинской Америки центральные администрации, поддерживая прямую взаимосвязь между производительностью и развитием игнорировали критику, а также возможные социальные и экологические издержки, указывая на неоэкстрактивизм как на «необходимость» для борьбы с бедностью [1: 101]. С этим мнением также соглашается Свампа, подкрепляя своим тезисом о «товарном консенсусе», устоявшемся в регионе [18]. Уругвайский исследователь Эдуардо Гудинас заключает, что вне всяких сомнений неоэкстракти-висткая модель является «частью современной версии экономического развития стран Латинской Америки, в которой миф о прогрессе и развитии поддерживается в условиях новой культурной и политической гибридности» [6: 7].
Отметим, что процесс сверх эксплуатации природных ресурсов резко возрос по мере расширения
18 Являясь константой для социально-политического и экономического развития многих государств «глобального Юга», экстрактивизм в латиноамериканских странах отличался степенью интенсивности, так как он становился «смыслом экономической продуктивности, как неолиберальных, так и прогрессивных правительств». В то же время, по словам А. Акосты, существуя на практике, данный термин вы не встретите в толковом словаре Королевской академии испанского языка (Real Academia Española, RAE).
спроса на латиноамериканское сырье на китайском рынке [24: 25]. Так, Пекин стал вторым по значимости импортером продуктов, поставляемых из Аргентины, Перу, Колумбии и Кубы, третьим - из Мексики, Уругвая и Венесуэлы. Согласно имеющейся статистике, в 2013 г. именно китайский вектор оказался основным в экспорте Бразилии и Чили [15]. Примечательно, что в начале тысячелетия доля китайского импорта из стран континента была незначительной. Однако ситуация поменялась к 2012 г, когда Китай вошел в тройку основных направлений экспорта для Латинской Америки. В частности, это относится к таким странам, как Бразилия, Чили, Перу, Уругвай, Венесуэла, Колумбия и Аргентина. В большинстве случаев экспортная линейка, интересовавшая китайских партнеров, ограничивалась полезными ископаемыми или промышленными товарами из природного сырья. По мнению аргентинского исследователя Ариэля Сли-пака, КНР приступила к активным инвестициям в экономики Бразилии, Аргентины, Перу, Венесуэлы и Эквадора. Прежде всего, речь идет о добывающих отраслях с их высокой маржинальностью, а также ряде инфраструктурных проектов [16]. В свою очередь российский латиноамериканист Андрей Пятаков добавляет, что в условиях наметившегося в регионе «правого поворота» Китай оказывает содействие странам левого спектра, выступая в роли своего рода экономического гаранта [23]. По мнению исследователя, уровень экономического взаимодействия по направлениям торговли, кредитования, а также прямых иностранных инвестиций, делает резонным вопрос: «станет ли Латинская Америка частью проекта «Новый Шелковый Путь»?
Отдельно стоит подчеркнуть, что налаженные партнерские отношения большинства правительств Латинской Америки с частным
транснациональным капиталом стимулировали активное участие в мегапроектах по добыче полезных ископаемых представителей крупных инвестиционных групп. На протяжении периода 2000-2010-х гг. наметился количественный рост данного тренда, что позволило крупным транснациональным корпорациям (ТНК) занять важное место в национальных экономиках стран региона [24]. Так, в Бразилии предполагалось возведение нескольких плотин в амазонской сельве. Соседняя Боливия запустила процесс так называемого «большого индустриального скачка», объединив изыскания по добыче углеводородов, лития, железа и развитию сельского хозяйства [2]. В Венесуэле стратегический план предполагал расширение нефтедобычи в Поясе Ориноко19, однако основная добывающая отрасль страны -нефтяная промышленность переживает не лучшие
19 Нефтяной пояс Ориноко на севере Венесуэлы является районом добычи тяжелой и сверхтяжелой нефти. При его общей площади 55 314 кв км на данный момент используется лишь 11 593 кв км. Для венесуэльского нефтяного сектора настоящим сокровищем стали четыре проекта в данной местности (речь идет о месторождениях «Кара-бобо», «Бояка», «Хунин» и «Аякучо» с их запасами
времена, чтобы соответствовать наметившемуся в регионе экстрактивистскому мегатренду. Возникновение последнего в Латинской Америке, в свою очередь, привело к протестам, направленным против правительств, поддерживающих «товарный консенсус» [5]. Все выше указанные факторы стимулировали латиноамериканское общество к поиску альтернативной парадигмы развития, что нередко сводящиеся к дискуссиям об отказе от неоэкстрактивистской модели, которая
воспроизводит ключевые элементы
экстрактивизма, берущего начало в колониальном прошлом [1: 102]. Существующий разрыв между официальным дискурсом и неоэкстрактивисткой практикой правительств региона вместе с криминализацией протестов против ресурсных разработок, по утверждению аргентинской исследовательницы, свидетельствуют об откате демократии, когда власть переходит «к более традиционным режимам господства на основании классических популистских моделей
национального развития» [24: 25].
Венесуэла и кризис нефтедобычи
Пример Венесуэлы является показательным, так как активная экстрактивистская политика правительства, ориентированная на экспорт в течение многих лет, казалась самым мудрым решением. Однако возникший в стране серьезный экономический кризис не мог не отразиться на операционной мощности национальной нефтегазовой компании Petróleos de Venezuela (PDVSA), которая также зависит от санкций со стороны США, что существенно ограничивает ее финансирование. Так, в декабре 2017 года добыча нефти в Венесуэле упала до одного из самых низких показателей за три десятилетия, что вызвало проблемы с ликвидностью в стране, где до 90% экспорта завязано на нефтяной сектор экономики.
Согласно информации, предоставленной Организацией стран-экспортеров нефти (ОПЕК), уровень добычи нефти в Венесуэле продолжает снижаться, упав в среднем на 1 548 000 баррелей в день (б/д) в феврале 2018 г, что на 3,27% меньше, чем в январе того же года [3] Показатели производства, о которых Каракас сообщал ОПЕК составляет 1 566 000 бд, что выше имеющихся оценок, однако официальные источники также признали снижение до 183 000 баррелей в день в феврале. Специалисты S & P Global Platts в своем докладе отмечали, что в декабре 2017 г. ежедневные показатели нефтедобычи в Венесуэле составили 1,7 млн баррелей. Данные цифры оказались самыми низкими за 28 лет, а по отношению к 2014 г. уровень добычи нефти в стране упал на 27%. [10]
сверхтяжелых углеводородов. По данным Международного энергетического агентства, добыча сверхтяжелых сортов нефти увеличилась с 200 000 бд в 2000 г. до 900 000 бд в 2016 году. Каждый из вышеуказанных проектов внутри поделен на 29 блоков площадью 500 кв км и обладает потенциалом к увеличению нефтедобычи при эксплуатации на полную мощность.
Ситуация в нефтяной промышленности Венесуэлы, обладающей одними из крупнейших (изведанных) запасов тяжелой нефти на планете, вызвана отсутствием инвестиций и плохим управлением. Сложившаяся ситуация демонстрирует отсутствие каких-либо признаков на улучшение в краткосрочной перспективе [4]. Несмотря на заверения тогдашнего министра нефтяной промышленности страны Нельсона Мартинеса (позднее обвиненного в коррупции) представителям ОПЕК о том, что отрасль работает «нормально», нефтяники высказывали более пессимистические прогнозы, в которых национальный оператор РБУ8Л является самым слабым звеном. Эксперты ОПЕК подчеркивают, что спад производства в нефтяной промышленности Венесуэлы отмечается на протяжении последнего десятилетия. Данные тенденции, по мнению аналитиков нефтяной отрасли, являются типичными признаками отсутствия финансовых вливаний в развитие сектора, что в свою очередь сказывается на отсутствии наращивания производительности. По словам некоторых аналитиков, «компании, инвестирующие в Венесуэлу, теряют веру в получение каких-либо результатов своих вложений. Чтобы остановить снижение нефтедобычи, нужны вливания, которых не будет пока страна все еще находится в кризисе» [4]. Также вызывает беспокойство и менеджмент РБУ8Л, подорванный коррупцией. Отмечается, что уровень последней «настолько высок, что никто не знает, что такое реальная ликвидность» [9].
Оценки нефтедобычи Венесуэлы различны, тем не менее, цифры, которые правительство предоставляет ОПЕК, показывают снижение в среднем на 2,65 млн. б/д в 2015 году до 1,96 млн баррелей в день в октябре 2017 г. [11]. Плохое управление в РБУ8Л также усугубилось бегством квалифицированной рабочей силы. В частности, данный факт подчеркивает российский экономист Виктор Семенов, утверждая, что в настоящее время ослабление отрасли связано с тем, что на смену квалифицированным кадрам пришли военные без соответствующих навыков [25]. В то же время государственная корпорация накапливает долги перед поставщиками и партнерами, которые в какой-то момент должны быть погашены. Стоит добавить, что текущий кризис в отрасли укоренился после того, как десятки руководителей РБУ8Л были арестованы по обвинению в саботаже и коррупции, что парализовало процесс принятия решений. В свою очередь, глава венесуэльского государства Николас Мадуро назначил кадрового военного Мануэля Ке-ведо в качестве нового руководителя РБУ8Л. Еще одна проблема заключается в существующих препятствиях по импорту легкой нефти для разбавления тяжелых фракций, добытых в Венесуэле, объем закупок которой упал с 37 млрд дол США в 2015 г. до 18 млрд в 2017 году [4].
Среди главных факторов подобного падения называются нехватка инвестиций как в разработку самих месторождений, так и на закупку легких сортов нефти для смешивания с тяжелыми венесуэльскими углеводородами. По мнению Семенова, выигравший 20 мая 2018 г президентские выборы венесуэльский лидер Николас Мадуро (согласно официальной статистике за него проголосовало 67,4% избирателей), «продолжит прежний экономический курс, в том числе в нефтяной промышленности, которая переживает тяжелый кризис, как и вся экономика страны» [22]. Это подкрепляется показателями производства сырой нефти в 20142017 гг, которое упало с 2,7 до 2,1 млн б/д. Так, уже в марте 2018 г. этот показатель составил 1,5 млн б/д. [17]
Кроме того, нефтесервисным компаниям, работающим в Венесуэле, в том числе Schlumberger (геофизические исследования скважин) и Halliburton (бурение и цементирование скважин), необходимо корректировать свою деятельность в стране. Немаловажным является и то, что китайское правительство, активно инвестировавшее в нефтяной сектор Венесуэлы с 2009 г. (по договоренности с тогдашним главой государства Уго Чавесом), по данным аналитиков, планирует постепенно вывести свои вложения из Венесуэлы. Это также относится к отзыву многочисленных инженеров, работающих в нефтяном секторе. С 2014 г. Венесуэлу покинули более 30 000 китайских рабочих [4]. Бытует мнение, что с учетом падения цены на баррель в последние годы Пекин больше не испытывает такой потребности в венесуэльской нефти, как раньше [4]. В свою очередь в краткосрочной перспективе это может привести к обострению ситуации в нефтяном секторе. В долгосрочной перспективе, по мнению экономистов, единственно возможным решением может стать политическое соглашение, которое позволит «радикально реформировать энергетическую систему страны», с тем, чтобы сделать PDVSA более инвестиционно привлекательной.
Что дальше?
Добыча нефти в Венесуэле в ближайшие шесть лет резко упадет до уровней, которые не наблюдались с 1940-х годов. Политический и экономический кризис, которые сковали страну, разрушают продуктивную структуру нефтяной промышленности, которая больше не может поддерживать квоту производства, согласованную с ОПЕК. По данным ежегодного отчета Международного энергетического агентства, добыча нефти в Венесуэле, которая достигла более 3,5 миллионов баррелей в день при Уго Чавесе, продолжит свое снижение в ближайшие шесть лет. Летом 2018 г показатели добычи, по данным нефтяного регулятора, колебался в районе 1,278 млн б/д20 [20]. Предполагалось, что мощность производства упадет примерно на 650
20 Таким образом, добыча нефти в Венесуэле, находится на самом низком уровне за последние три десятилетия, за исключением нескольких месяцев конца 2002 и начала
2003 гг, когда из-за забастовки PDVSA добыча упала на 100 000 б/д.
000 б/д до 1,1 млн б/д [10]. Правомерность подобных прогнозов, в частности, подтверждается в декабрьском отчете ОПЕК, согласно которому добыча сырой нефти в ноябре 2018 г. упала до 1,13 млн б/д (это на 4,3% меньше показателей предыдущего месяца) [12: 58]. Уже в феврале 2019 г. суточный объем добычи нефти в стране в очередной раз снизился до 1 млн баррелей [13: 70]. В свою очередь национальные источники заявляют об уровне добычи 1,43-1,46 млн б/д [13]. Ситуацию еще более осложнили веерные отключения электроэнергии, которые были зафиксированы в конце марта 2019 г. в 21 из 23 штатов, включая столицу Венесуэлы город Каракас.
Совместные предприятия с иностранными участниками, особенно по добыче тяжелой нефти в поясе Ориноко продолжают функционировать. Богатства района являются привлекательными для таких компаний, как Роснефть, испанская Repsol, US Chevron, итальянская ENI, индийская ONGC, китайская CNPC и др. Однако у иностранных контрагентов существуют некоторые проблемы, в том числе безопасность их персонала, а так же их правовой статус.
Так как финансовый кризис в Венесуэле углубляется, с учетом нового набора санкций США даже иностранные совместные предприятия испытывают давление. По мере ухудшения условий европейские и американские компании столкнутся с серьезными вопросами о будущем своей деятельности. Продолжающееся присутствие иностранных нефтяных компаний в Венесуэле является результатом их готовности идти на компромисс [3].
Сложно себе представить худший момент, так как PDVSA с октября 2017 г. PDVSA допустила несколько дефолтов по своим облигациям, а накопленный долг перед нефтесервисными подрядчиками привел к появлению ряда исков по неоплаченным счетам. В то же время иностранные инвесторы привыкли к задержкам со стороны Венесуэлы. Обязательства PDVSA перед арбитражным судом по выплате $2 млрд в пользу ConocoPhillips, в качестве компенсации за конфискацию венесуэльских активов в 2007 г. могут привести к существенному сокращению венесуэльского экспорта, в частности, из-за ареста венесуэльских нефтеперерабатывающих мощностей и танкеров в Карибском море [26]. Иллюстрацией к сложившейся ситуации может служить решение, которое приняла нефтесервисная компания Halliburton в апреле 2018 г. в условиях экономической и политической турбулентности, заявив о выводе части своих инвестиций из Венесуэлы [8]. Как подчеркнул финансовый директор компании Кристофер Вебер, данное решение было продиктовано различными причинами, включая обвал боливара, ухудшение политического климата, а также санкции Вашингтона, запрещающий американским компаниям и инвесторам иметь дело с новым долгом PDVSA. В то же время представители Halliburton отмечали, что компания продолжит в стране. В свою очередь, Schlumberger, главный конкурент Halliburton на мировом рынке, также заявил
о намерении вывести часть активов из венесуэльской экономики [8].
Финансовые санкции со стороны США, считающих прошедшие выборы в Венесуэле нелегитимными, лишили PDVSA возможности получать новые кредиты и рефинансировать старые на американском рынке. Последнее привело к затруднениям в торговле нефтью и обслуживанию внешних обязательств Венесуэлы, из-за чего международные банки настороженно относятся к проектам с ее участием. Дочернее предприятие венесуэльского гиганта - Citgo Petroleum продолжает работать на территории США, хотя в условиях существующего эмбарго, заработанные деньги, по требованию Вашингтона, не поступают на банковские счета PDVSA, оседая в американских банках. После очередного ужесточения санкционного режима со стороны американской администрации, в марте 2019 г. правительство Венесуэлы решило перенести европейский офис PDVSA из Лиссабона в Москву (о чем, в частности, говорила вице-президент Делси Родригес). Как подчеркивает Семенов, что вышеуказанные факторы являются свидетельством того, что уровень добыча и экспорта нефти в Венесуэле продолжат свое снижение [25]. В случае если инвесторы потребуют возмещение своих вложений, у них есть право использовать для этого в качестве залога венесуэльскую нефть, о чем говорилось выше. Данная ситуация может еще больше может усугубить и без того непростое положение с ликвидностью, которую испытывает главная добывающая отрасль страны, а вместе с ней и существующий режим.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Acosta A. Extractivismo y neoextractivismo: Dos Caras de la Misma Maldición. // Mas Alla de Desarrollo. México. 2012. P. 83-118.
2. Bolivia da el gran salto industrial. - Режим доступа: http://www2. hidrocarburos.gob.bo/index.php/prensa/noticias/285-bolivia-da-el-gran-salto-industrial.html - Дата обращения: 27.02.2017.
3. Crisis petrolera en Venezuela: la producción de crudo cayó un 3,27% respecto a enero - Режим доступа:
https://www.infobae.com/america/venezuela/2018/03/ 14/crisis-petrolera-en-venezuela-la-produccion-de-crudo-cayo-un-327-respecto-a-enero/. - Дата обращения: 28.12.2018.
4. El petróleo en Venezuela, un sector en crisis profunda sin visos de mejora // El Nacional 25 mayo 2017. - Режим доступа: http://www.el-nacional.com/noticias/petroleo/petroleo-venezuela-sector-crisis-profunda-sin-visos-mejora_184175 -Дата обращения: 03.12.2018.
5. Fuentes F. South America: How "Anti-extrac-tivism" Misses the Forest for the Trees. - Режим доступа: links.org.au/node/3859 - Дата обращения: 23.05.2018.
6. Gudynas E. ¿Hicieron las cuentas? Los costos de la minería a cielo abierto. - La República, 23.06.2010.
7. Gudynas E. Buen Vivir: Germinando alternativas al desarrollo. // América Latina en Movimiento. 2011. № 462. ALAI, Quito. P. 1-20.
8. Krauss C. Halliburton y el colapso de la industria petrolera en Venezuela - Режим доступа: https://www.nytimes.com/es/2018/04/27/halliburton-pdvsa-venezuela/ - Дата обращения: 25.12.2018
9. La crisis del petroleo agrava la situación en Venezuela - Режим доступа: https://expansion.mx/economia/2018/01/10/la-crisis-del-petroleo-agrava-la-situacion-en-venezuela - Дата обращения: 20.10.2018.
10. La crisis en Venezuela 'destruye' su tesoro nacional: la producción de petróleo caerá a niveles de 1940 - Режим доступа: https://www.eleconomista.es/materias-primas/noticias/8982073/03/18/La-crisis-en-Venezuela-destruye-su-tesoro-nacional-la-produccion-de-petroleo-caera-a-niveles-de-1940.html - Дата обращения: 05.07.2018.
11. La producción petrolera de Venezuela, en el peor nivel de 3 décadas - Режим доступа: https://expansion.mx/economia/2018/09/12/la-produccion-petrolera-de-venezuela-en-el-peor-nivel-de-3-decadas - Дата обращения: 02.07.2018.
12. OPEC Monthly Oil Market Report. 12 December 2018. - Vienna. - 108 p.
13. OPEC Monthly Oil Market Report. 14 March 2019. - Vienna. - 106 p.
14. OPEP asegura que la producción de petróleo en Venezuela sigue a la baja - Режим доступа: http://www.eluniversal.com/el-universal/28172/opep-asegura-que-la-produccion-de-petroleo-en-venezuela-sigue-a-la-baja - Дата обращения:
15. Slipak A. América Latina ante China: ¿Transición del Consenso de Washington al Consenso de Beijing? / VII Jornadas de Economia Crítica. 16-18 oct. 2016. — Режим доступа: http ://cdes.org. ec/web/wp-content/up-loads/2016/02/America_Latina_ante_China_Transi-cion_del-1.pdf - Дата обращения: 25.10.2018.
16. Slipak A. América Latina y China: ¿Cooperación Sur-Sur o «Consenso de Beijing»? // Nueva Sociedad. №250. marzo-abril de 2014. - Режим
доступа: http: www.nuso.org - Дата обращения: 20.09.2018.
17. Slipak A. Un análisis del ascenso de China y sus vínculos con América Latina a la luz de la Teoría de la Dependencia. // Realidad Económica. Buenos Aires. № 282 (16 de febrero-31 de marzo de 2014).
18. Svampa M. Consenso de los commodities y lenguajes de valoración en América Latina. // Nueva Sociedad, N° 244, Buenos Aires, marzo-abril 2013.
19. Venezuela dice que bombea 1,57 millones de barriles de crudo por día - Режим доступа: https://www.portafolio.co/internacional/produccion-diaria-de-petroleo-de-venezuela-2018-519073 - Дата обращения: 10.10.2018.
20. ¿Venezuela ya no es un país petrolero? - Режим доступа: https://www.dinero.com/internacional/articulo/cae-nivel-de-produccion-de-petroleo-de-venezuela/264820 - Дата обращения: 30.11.2018.
21. Williamson J. Is the «Beijing Consensus» Now Dominant? // Asia Policy 13 (January 2012). P. 116.
22. Волхонский Б. Пекинский консенсус как согласие наций (интервью с Джошуа Купером Рамо) // Русский журнал. 2009. № 49. С. 12-13. - Режим доступа: http://www.intelros.ru/pdf/Rus_Jornal/49/10.pdf -Дата обращения: 05.01.2019.
23. Пятаков А.Н. Китай и Боливарианский сектор Латинской Америки // Свободная мысль. 2018. №4. С. 113-130. - Режим доступа: http://svom.info/entry/846-kitaj-i-bolivarianskij-segment-latinskoj-ameriki/ - Дата обращения: 10.01.2019
24. Свампа МБросая вызов неоэкстракти-визму в Латинской Америке // Глобальный диалог. март 2016. №1 (том 6). С. 24-25.
25. Семенов В.Л. Добыча нефти в Венесуэле будет снижаться. // Нефть и капитал 25 мая 2018. -Режим доступа: https://oilcapital.ru/comment/viktor-semenov/25-05-2018/dobycha-nefti-v-venesuele-budet-snizhatsya - Дата обращения: 25.12.2018.
26. Семенов В.Л. Как посеешь // Нефть и капитал № 9 (250), 2018. С. 40-47.
