CC BY
256
УДК 347.1 Субботина Е. В.
КРИТЕРИИ УСТАНОВЛЕНИЯ ПРЕДЕЛОВ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ СУБЪЕКТИВНЫХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ
Пределы осуществления субъективных прав в механизме реализации прав выполняют определенные задачи [1]: 1) ограничивают процесс реализации возможностей, заложенных в содержании гражданского права, в целях удовлетворения потребностей всех субъектов отношений; 2) служат средством, обеспечивающим способность осуществления субъективных прав, так как сдерживают антиобщественные и негативные проявления осуществления прав со стороны контрагентов в правоотношении; 3) стимулируют поведение управомоченного лица под страхом возможного отказа со стороны государства в защите его интересов; 4) выступают элементом позитивной ответственности субъекта права в его отношениях с государством и отдельными участниками гражданского оборота, в силу обязанности лица соотносить свое поведение с установленными в нормах границами.
Данная категория позволяет обеспечить предсказуемость правового регулирования и его формальную определенность, поскольку, вступая в правоотношения, субъект имеет право рассчитывать на то, что в тех случаях, когда он честно и добросовестно относится к своим контрагентам, выполняет возложенные на него права и обязанности, он сможет ожидать такого же поведения от своих контрагентов. Субъект должен иметь возможность ждать от контрагентов такого поведения, которое он сам бы мог одобрить. В данном случае не следует бояться проявления субъективного усмотрения. Любой субъект, вступая в правоотношения, знает установленные правила своего должного поведения и может соотносить с ними те действия (бездействие), кото -рые он выбирает в качестве варианта осуществления принадлежащих ему субъективных прав.
Правовые ограничения необходимо выявлять при установлении конкретных интересов субъектов и применительно к их субъективным правам. При осуществлении субъективных гражданских прав существуют два уровня ограничений. На первом уровне устанавливаются пределы права: субъект определяет, может ли он вступать в правоотношения, есть ли у него право на совершение конкретных действий, которые будут составлять содержание субъективного права. При установлении данных пределов субъект руководствуется принципами свободы договора, неприкосновенности собственности, беспрепятственности осуществления прав и т.п. При положительном ответе на данный вопрос, при осуществлении возникшего субъективного права (субъективной обязанности) субъект выбирает способ, форму, порядок реализации этого права. Таким образом, на этом этапе вступает в силу второй уровень ограничений - пределы осуществления субъективных прав. Подтверждение этому находим в формулировке п. 1 ст. 9 ГК РФ: частные субъекты осуществляют при-
надлежащие им права го своему усмотрению.
В тех случаях, когда конкретный вариант поведения укладывается в рамки абстрактного типа, предусмотренного законом, нельзя говорить о нарушениях пределов права. Бели лицэ нарушает какой-либо норматив ный акт, это означает, что оно нарушает не пределы осуществления своего права, а пределы самого права, и нужнэ применять тот нормативный акт, требования которого оказались нарушенными. Нарушение же пределов осуществ-ления права возможно только в условиях, когда формально не нарушается норма, определяющая данное субъективное право, а конкретный вариант поведения противоречит назначению субъективного права.
Пределы - это установленные законом ограничения, при которых субъект, осуществляя свое субъективное право, может выбирать такие способы его реализации и средства достижения своих интересов, при которых возможно достижение интереса управомоченного субъекта без возникновения неблагоприятных последствий для его контрсубъекта. Целью ограничения осуществления субъективных прав является создание условий для удовлетворения интересов контрсубъектов.
Таким образом, пределы осуществления субъективного гражданского права - это ограничение свободы усмотрения в процессе выбора конкретного варианта поведения управомоченного лица при осуществлении им своего субъективного права в форме право-пользования. Указанные в содержании ст. 10 ГК РФ формы действий управомоченного субъекта являются отдельными самостоятельными способами осуществления субъективного гражданского права - способами реализации права в форме пользования.
Пределы, как границы, требуют своего обозначения. Считаем, что субъективные гражданские права не могут быть ограничены до такой степени, чтобы страдала имущественная масса управомоченного лица [2].
Злоупотребление - это неумеренное воспользова-ние чем-либо, употребление в большем, чем допустимо, количестве [3]. Злоупотребление субъективным гражданским правом - пользование принадлежащим управомоченному субъекту правом в количестве большем, чем необходимо для реализации управомо-ченным субъектом своего интереса.
Применение исследуемых категорий невозможно без установления критериев, на основании которых правоприменительные органы могут квалифицировать конкретное поведение субъекта как нарушающее пределы осуществления данного права. За основу считаем возможным принять критерии ограничения конституционных прав, исходя из следующего. Конституционное и гражданское право очень интенсивно взаимодействуют между собой Процесс воздействия конституционного права на гражданское Г.А. Гаджиев назвал
«консттуционализацией гражданского права» [4], поскольку именно в арсенале конституционного права есть определенный инструментарий, которого нет в гражданском праве. Исследуя принцип добросовестного осуществления субъектами гражданского права прав и обязанностей в соответствии с их назначением в обществе, Г.А Сйердаык [5] исторически рассматривает его как гражданско-правовой. Факт закрепления отрас-левого принципа в Конституции поднял его до уровня конституционных принципов. Именно инструментарием установления ограничений осуществления прав, предусмотренным п. 3 ст. 17 и п. 3 ст. 55 Конституции РФ, следует воспользоваться при определении пределов осуществления гражданских прав.
Пределы осуществления конституционных прав и свобод являлись предметом исследования A.A. Астраха-ня [6] и оценены им как определеннаясовокупность критериев и ориентиров правомерного поведения граждан, фиксирующих границы, рамки реализуемых им прав, в соответствии с требованиями которых граждане обязаны сообразовывать свои действия. Пределы реализации конституционных прав и свобод, включающие нормы, закрепляющие границы использования прав и свобод по -средством указания на цели и принципы осуществления прав, возложения юридических обязанностей и установ-ления запретов, дополняют само содержание этих прав. Действительно, субъективное право лица включает не только возможность избрать определенный вариант по -ведения, но и указывает на его определенные границы. Мера возможного поведения, заложенная в субъективном праве, предполагает не только свободу выбора субъектом варианта своего, они являются объектом регулирования не только управомочивающей нормой, нэ и предписаний, устанавливающих обязанности субъекта. Таким образом, Конституция РФ, являясь законом, содержащим в себе основные гарантии осуществления имущественных и личных неимущеетвенных прав граж-дан, регулируемых гражданским правом, устанавливает, в то же время, и границы (пределы) осуществления гражданских прав, которые обязаны к соблюдению всеми управомоченными субъектами.
При квалификации действий субъектов в качестве нарушения пределов осуществления субъективных гражданских прав необходимо последовательно совершить следующие действия.
1) Установить, что лицо действительно обладает субъективным правом. При этом исходим из того, что субъективное право определяется как граница (мера) возможного поведения участника конкретного гражданского правоотношения, обеспеченная возложением определенных обязанностей на других участников этого же правоотношения. Но субъективное право - это не только обеспеченная возможность поведения, но и ограниченная определенными рамками возможность [7].
2) Дать оценку конкретных действий субъекта. Так, например, ФАС Уральского округа в постановлении от 15.05.2000 г. по делу № Ф09-602/2000-ГК отметил, что злоупотребление правом предполагает такое поведение лица, которое ведет к нарушению прав и интересов дру -гих лиц. Вместе с тем, действия арендодателя по повы-
шению арендной платы основаны на законе и, следовательно, не могут оцениваться как злоупотребление правом. Вывод суда о возможности многократного увеличения ставок в будущем носит абстрактный характер и к рассматриваемому спору отношения не имеет.
3) При оценке конкретного поведения управомо-ченного субъекта следует учитывать такой критерий, как его добросовестность. Полагаем, что основной, отправной точкой для установления границы, за которую субъект при осуществлении своих прав выходить не может, будет являться его добросовестность. Законодатель не сможет обеспечить подчинение личных интересов субъекта интересам его контрагентов. Мы не единожды ссылались на закрепленные ч. 1 п. 2 ст. 1 и п. 1 ст. 9 ГКРФ своеобразные антиподы этого нравственного завета. Соглашаемся с И.Б. Новицким в том, что «даже осуществляя несомненный свой интерес, упра-вомоченный должен все-таки сообразовываться с чужими интересами, щадить их и в тех случаях, когда чужой интерес оказывается слишком значительным, ограничивать свое усмотрение в осуществлении права; другими словами, гражданское право считается, между прочим, с принципом социальной солидарности, гос -подствующей над всеми отношениями людей, живущих в обществе... даже правомерные действия допустимы лишь в известных границах и формах в соответствии с общим положением, что добросовестность в современной жизни есть общее требование оборота» [8].
В процессе анализа правовых отношений следует обращать внимание не только на букву закона и договора, но и на их смысл, учитывать встречные притязания контрагентов, то, что, вступая в правоотношения, каждый из субъектов реализует свой собственный интерес. Закон и правоприменительные органы не могут установить приоритет защиты интересов одного контрагента перед другим.
Новицкий ИБ. установил следующий этимологический смысл доброй совести [9]: она включает в себя знание о другом, о его интересах; знание, связанное с известным доброжелательством; элемент доверия, уверенность, что нравственные основы оборота принимаются во внимание, что от них исходит каждый в своем поведении. Данный принцип выражает связанность, согласованность отдельных частных интересов, а также частного интереса с интересом целого; подчинение каждого равномерно идее общего блага, поскольку она проявляется или отражается на отношении между данными лицами. Как отметил Г.А Гаджиев [10], добросовестность как объективное мерило - идеальные, желаемые правоотношения, в рамках которых их участники придерживаются такого поведения, которое не расходится с социальным идеалом. Добросовестность как правовой принцип выступает в роли общего правового регулятора, необходимость которого связана с тем, что: а) при совершении правовых действий, направленных на достижение субъективного интереса, необходимо учитывать такую объективную реальность, как интересы контрагента, равно как и публичные интересы; б) принцип добросовестности можнэ рассматривать как проявление принципа справедливости, поскольку по-
требность в его применении можно рассматривать как естественный рефлекс разумного правоприменителя на пробельность в праве либо на правовой формализм.
4) Требуется определить, вторгается ли управомо-ченное лицо в ходе осуществления своего субъективного права в сферу прав других лиц. Всякое действие, каким бы то ни было образом нарушающее чужие права, считается действием недозволенным. Деятельность каждого лица строго ограничивается сферою принадлежащих ему прав: только в этих пределах действия дозволены, хотя бы они имели невыгодные для кого-либо последствия. Напротив, всякое действие, выходящее из этих пределов и вступающее в сферу прав другого лица, есть действие недозволенное [11].
5) Необходимо в каждом случае устанавливать возможные последствия действий управомоченного, а именно, какие возникнут для сторон правоотношения последствия удовлетворения требований о защите принадлежащих истцу прав. Бели в результате защиты прав управомоченного лица произойдет уменьшение имущественной массы контрагента (третьего лица) либо иным образом будут нарушены его права и интересы, но при этом действительный интерес управомоченного, ради удовлетворения которого он вступил в правоотношения, не пострадает, действия управомоченного субъекта имеют характер нарушения установленных пределов осуществления субъективных прав. Исходя из этого, максимальным пределом ограничения возможностей прав управомоченного лица при осуществлении им своего субъективного права будет выявление его действительного, достойного защиты интереса [12].
Российской организацией к канадской фирме был предъявлен иск в связи с неисполнением обязательств по договору поставки. Всоответствиис условиями договора истец перевел ответчику в качестве 100-процента ной предоплаты стоимость товаров, согласованных сторонами. Ответчик был обязан осуществить поставку в течение 180 дней с даты платежа, а в случае непоставки в тот же срок вернуть истцу авансовый платеж. Ответчиком в указанный срок были поставлены товары стоимостью 5% от суммы авансового платежа. Сумма предоплаты возвращена не была Ответчик потребовал доплатить ему еще примерно 10% уплаченной истцом суммы, ссылаясь на возникшие у него дополнительные затраты, заявив, что он задерживает отгрузку товара до производства истцом потребованной ответчиком доплаты. Состав арбитража пришел к выводу, что в силу договора ответчик не был вправе задерживать отгрузку товара. Действия ответчика, даже если бы он обладал правом на задержку отгрузки, противоречили бы принятым в международной торговле принципам добросовестности и честной деловой практики и носили бы характер злоупотребления правом, что прямо противоречит ст. 10 ГКРФ. Ответчик не произвел отгрузку товара на сумму, превышающую примерно в 9 раз ту, в отношении которой им вьщвинуто требование о доплате [13].
При подобной оценке следует исходить из того, что у контрагента могут возникнуть неблагоприятные последствия в широком значении: он может понести материальные потери, физические или нравственные
страдания, различные неудобства [14].
6) При оценке конкретного поведения управомоченного субъекта следует установить его действительный интерес, для реализации которого он вступает в правоотношения [15]; цель, к достижению которой стремится субъект; направленность действий управомоченного на реализацию именно той потребности, для удовлетворения которой он был наделен данным правом [16]. При этом исходим из того, что основной целью является удовлетворение собственных интересов, реализация сформировавшейся у субъекта воли, внутреннего побуждения.
Но эта цель может:
а) нарушать основы правопорядка или сложившиеся в обществе представления о нравственности.
Так, ОАО «В.» является единственным акционером ЗАО «Л.». Сйоими действиями оно привело к тому, что в течение года основные средства ЗАО «Л.» уменьшились наполовину, активы предприятия уменьшились на 9000000 рублей, а кредиторская задолженность возрос -ла, после чего приняло решение о его ликвидации. В целом эти действия повлекли уменьшение стоимости акций ЗАО и впоследствии принятие решения о его ликвидации с прекращением осуществления основной деятельности.
ФАС Волго-Вятского округа в постановлении от 29.06.2005 г. № А43-30803/2004-2-1004 установил, что подобные действия ОАО «В.» не соответствуют принципу добросовестного и разумного осуществления прав, они квалифицированы как злоупотребление правом на основании ст. 10 ГК РФ, поэтому в удовлетворении исковых требований о признании недействительным договора купли-продажи акций ЗАО «Л.» и применении последствий его недействительности в виде обязания ОАО «В.» передать ответчику 975 обыкновенных акций ЗАО «Л.», а ответчику возвратить стоимость акций в сумме 3900000 рублей отказано;
б) быть достигнута другим путем, который не влечет неблагоприятных последствий для контрсубъектов, является более простым и разумным.
По заявлению ООО «НЭКС» быт инициирован процесс банкротства в отношении ЗАО «Н.», имеющего просроченную кредиторскую задолженность по договору, в котором оно выступало поручителем перед ООО «НЭКС» за исполнение частным предпринимателем обязательства по оплате поставленных нефтепродуктов. Впоследствии договор поручительства был признан недействительным Рассматривая спор, ФАС Волго-Вятс-кого округа в постановлении от 29.11.2002 г. по делу № А43-Г728/02-18-64 установил злоупотребление правом со стороны ООО «НЭКС». Обращаясь с заявлением о признании ЗАО «Н.» банкротом по задолженности, не являющейся значительной для предприятия, занимающегося автозаправочным бизнесом, ООО не использовал меры по принудительному взысканию суммы вне процедуры банкротства. Это свидетельствует о намерениях кредитора ликвидировать должника, а не удовлетворить свое материальное требование;
в) преследовать реализацию незначительного интереса по сравнению с размером причиняемых небла-
гоприятных последствий.
Так, бенефициар обратился с иском к организации -гаранту. Гарант отказался от выплаты суммы по гарантии, указав, что оплата товаров бенефициару была произведена третьей организацией по просьбе принципала и, следовательно, обеспечиваемое обязательство исполнено. Бенефициар повторно потребовал оплаты от гаранта и после отказа последнего от платежа обратился с иском в арбитражный суд Свои требования бенефициар основывал на положениях п. 2 ст. 376 ГКРФ, соглас-но которому повторное требование бенефициара подлежит удовлетворению гарантом. Суд установил, что бенефициар, являясь кредитором в основном обязательстве, уже получил оплату за поставленный принципалу товар. Факт оплаты товара за счет средств банковского кредита не отрицал и должник по основному договору (принципал). При таких условиях суд расценил действия бенефициара как злоупотребление правом и на ос -нованиист. 10 ГКРФв иске отказал [17].
В силу п. 1 ст. 1 ГК РФ необходимым условием применения того или иного способа защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) является обеспечение восстановления нарушенного права. Лицо, предъявляя иск о защите субъективного права, должно обосновать подачу иска нарушением конкретного права, а также указать, каким образом применяемый способ защиты способен привести к восстановлению его прав.
Список литературы
1. Поротикова O.A. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М., 2007. С. 78.
2. Решение Арбитражного суда Иркутской области от 13.08.2008 г. по делу №А19-7815\08-31.
3. Словарь русского языка: в 4-х т. Т. 1. М., 1981. С. 614.
4. Гаджиев Г.А. Соотношение публичного и частного права / Каким быть законам XXI века? По материалам научно-теоретической конференции, посвященной 75-летию ИЗиСП // Журнал российского права. 2001. № 3. С. 17-18.
5. Свердлык Г.А. Принципы советского гражданского права. Красноярск, 1985. С. 114-115.
6. Астрахань A.A. Гарантии и пределы осуществления конституционных прав и свобод советских граждан: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 1986. С. 14-17.
7. Певзнер А.Г. Понятие и виды субъективных гражданских права // Вопросы гражданского права. Ученые записки. Вып. X. М., 1960. С. 5-6.
8. Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. № 1. Т. 6. С. 167-168.
9. Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. № 1. Т. 6. С. 131.
10. Гаджиев ГА. Конституционные принципы добросовестности и недопустимости злоупотребления субъективными правами // Государство и право. 2002. № 7. С. 58.
11. Вербловский Г. Вознаграждение за вред, причиненный недозволенными действиями // Право. 1900. № 6. С. 318-319.
12. Радченко С. Понятие и сущность злоупотребления субъективным гражданским правом // Журнал российского права. 2005. № 11. С. 50-51.
13. Решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от 6.09.2002 г. № 217/2001 / Розенберг М.Г. Практика МКАС при ТПП РФ // Юрист. 2002. № 39. С. 6-7.
14. Решение Арбитражного суда Иркутской области от 13.08.2008 г. Дело № А19-7815/08-31 // Архив Арбитражного суда Иркутской области.
15. ПашинВ. Выявлэниезлоупотреблэния// Юрист. 2005. № 5.
16. Малиновский АА. Злоупотребления правом в экономической сфере: проблемы квалификации // Право и экономика. 2007. № 9.
17. Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации о банковской гарантии, п. 4: Информационное письмо ВАС РФ от 15.01.1998 г. № 27 // Вестник ВАЗ РФ. 1998. № 3.
Bibliography
1. Porotikova O. The problem of abuse of subjective civil right M., 2007. P. 78.
2. The decision of the Arbitration Court of Irkutsk region dated 13.08.2008, the case number A19-7815 \ 08-31.
3. Russian dictionary: In 4 Volumes V. 1. 1981. P. 614.
4. Haiiyev G.A. Value of public and private law / What will the laws be like in the XXI century? On the basis of materials of scientific and theoretical conferences, devoted to the 75th anniversary of IZiSP // Journal of Russian law. 2001. № 3. P. 17-18.
5. Sverdyk G.A. The principles of Soviet civil law. Krasnoyarsk, 1985. P. 114-115.
6. Astrakhan A.A. Guarantees and limits of implementation of the constitutional rights and freedoms of Soviet citizens. Abstract of the candidate theses. M., 1986. P. 14-17.
7. Pevzner A.G. Definition and types of subjective civil rights. Issues of civil law. Proceedings. Volume X. M., 1960. P. 5-6.
8. Novitsky I.B. The principle of good will in the draft law of obligations // Bulletin of civil law. 2006. № 1. Vol. 6. P. 167-168.
9. Novitsky I.B. The principle of good will in the draft law of obligations // Bulletin of civil law. 2006. № 1. Vol. 6. P. 131.
10. Haiiyev G.A. Constitutional principles of integrity and non abuse of subjective rights // State and Law. 2002. № 7. P. 58.
11. Verblovsky G. Compensation for damage caused by illicit action // Law. 1900. № 6. P. 318-319.
12. Radchenko S. Conception and substance of abuse of subjective civil rights // Journal of Russian law. 2005. № 11. P. 50-51.
13. The decision of the International Commercial Arbitration Court at the Chamber of Commerce, the RF dated 6.09.2002 № 217/2001 / Rosenberg, MG The practice of ICAC at CCI RF // Lawyer. 2002. № 39. P. 6-7.
14. The decision of the Arbitration Court of Irkutsk region dated 13.08.2008, the case number A19-7815/08-31 // Archve of Arbitration Court of Irkutsk Region.
15. Pashin B. Identification of abuse / Lawyer. 2005. № 5.
16. Malinowski A.A. Abuse of law in the economic field: problems of qualification // Law and Economics. 2007. № 9.
17. Review of dispute settlement practice relating to the application of provisions of the Civil Code of the Russian Federation on the bank guarantee, item 4: Newsletter of the RF dated 15.01.1998, № 27 // Bulletin of the RF. 1998. № 3.
