CC BY
203
Mokshansko-Russian Dictionary: 41000 entries / 9. Dubasov I.I. Essays on the history of Tambov Region,
edited by B.A. Serebrennikov, A.P. Feoktistov, O.E. 1887. Issue 4. P. 22.
Polyakov. Moscow, 1998. P. 361-364.
КРИТЕРИИ ФОРМИРОВАНИЯ И ОСОБЕННОСТИ ВОЕННОГО ДЕЛА ВОЛЖСКОЙ БУЛГАРИИ В X - ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIII в.
И. А. Гагин
В статье рассматривается история становления и развития военного дела Волжской Булгарии. Его особенность - ярко выраженная направленность на борьбу с кочевыми народами. В то же время в Х-Х1 вв. в их арсенале появилось вооружение европейского типа. Булгары использовали кочевническую тактику ведения боя, но достигли больших успехов в строительстве крупных фортификационных сооружений.
Ключевые слова: булгары, военное дело, фортификация, тактика, всадник, конница, дружина, сабля, меч, арбалет, кольчуга.
Одной из интереснейших страниц военной истории России является история становления военного дела у народа, оставившего неизгладимый след в этногенезе очень многих современных народов Восточной Европы. Он сохранил свое название в наименовании государства, основанного его носителями в союзе с дунайскими славянами; он более трехсот лет существовал в названии другой страны, образованной ими же и коренными жителями средневолжского региона - славянами, финнами и уграми. Его следы четко прослеживаются на Северном Кавказе, в Прикаспии, а также на Дону. Имя этого народа - болгары. Прежде чем остановиться на предмете данного обзора, буквально небольшая справка, раскрывающая перипетии возникновения государства булгар на Средней Волге.
Наиболее древние упоминание о болгарах мы находим в сочинении армянского историка VII в. Моисея Хоренского. В «Истории Армении» он пишет о болгарах, которые жили в армянских землях еще в III в., переселившись сюда во времена царя Аршака (правил с 127 по 114 гг. до н. э). Хоренский при этом ссылается на сирийского писателя II в. до н. э. Мар-Абас-Котину, поведавшего в недошедшем до нашего времени сочинении о смутах, возникших «в цепи великой Кавказской горы в земле Булгаров», в результате чего многие из них перебрались в земли ар-
мян и обосновались «на юге Коха, в плодоносных и хлебородных местах» [1].
Большинство ученых данную запись в книге армянского историка уверенно считают анахронизмом, т. е. ошибочным отнесением событий одной эпохи к другой [2]. По мнению, высказанному еще в середине XVIII столетия Никола Фрере, Мар-Абас-Котина использовал в своем сочинении беспорядочный набор исторических басен и «вообще слишком доверчиво относился к своим источникам» [3].
Бесспорно первое упоминание о болгарах находится в сочинении Павла Диакона, рассказавшего о неожиданном нападении в начале V в. болгар на лангобардов и гибели Агельмунда - первого из известных по имени лангобардских королей [4]. Следует отметить, что практически все древнейшие сведения о болгарах связаны с участием их в войнах, непрестанно потрясающих регион ЮгоВосточной Европы в середине Ьго тысячелетия новой эры. Это значит, что древние болгары, или как их называют современные болгарские историки, праболгары, были хорошими воинами. Византийские хронисты упоминают о войне болгар в 80-е гг. V в. с остготами в качестве конфедератов империи [5]. По существу, это первая фиксация политической значимости болгарских племен в ареале византийских геополитческих интересов. После того как в конце V - начале VI в. союзные отношения Византии и болгар пре-
кратились, последние, воспользовавшись слабостью империи, подвергли разграблению Фракию. С середины VI в. наименование болгар временно исчезает со страниц источников. Вместо них византийские авторы знают в Приазовье кутригуров (кутургуров) и утигуров (утургуров) [6].
Как считает Р.Х. Бариев, оногурами, са-рагурами, утургурами, кутургурами назывались одни и те же болгарские племена, которые меняли название образуемых ими союзов в зависимости от того, представители какого племени находились во главе союза. «На самом деле эти племена ...говорили на одном общем тюркском языке, верили в одно верховное божество - Тенгри, вели одинаковый образ жизни и ощущали свое родство» [7].
В VII в. под эгидой Византийской империи в Приазовье появляется государственное образование, получившее название Приазовской или Великой Болгарии. Ее столицей стала Фанагория, а возглавил его болгарский хан Куврат. Как писал константинопольский патриарх Никифор, «он был связан тесной дружбой с Ираклием» [8] [византийский император 610-641 гг. - И. .Г.]. Болгары Кувра-та помогают Византии одолеть их заклятых врагов - авар, но после смерти Ираклия и болгарского хана Великая Болгария исчезает под натиском хазар. Геополитические интересы новых византийских императоров изменились, что и послужило тому, что бывшие союзники не получили их поддержку. Дети Куврата, владея каждый своей ордой, уводят подчиненные им племена. Часть их постепенно перекочевывает в средневолжский регион, где входит в контакт с автохтонными народами финно-угров и славян, частично вытеснив, но большей частью ассимилировав их, формирует новое государственное образование. Консолидация народов региона Среднего Поволжья продолжалась и после принятия булгарами ислама в 922 г.
Находясь на середине магистрали Великого Волжского торгового пути, государство булгар развивалось быстро. После ослабления и последующего исчезновения Хазарии, в вассальной зависимости от которых булгары находились до 965 г., Волжская Булгария превращается в культурный и экономический центр Среднего Поволжья. Здесь процветают различного вида ремесла, земледе-
лие, скотоводство, но главный доход булгар-ской экономике приносила торговля.
Волжские булгары становятся торговым народом. Исходя из этого, первый российский историк В.Н. Татищев сделал очень любопытное замечание о них, как о воинах: «. по истории руской нахожу, что болгоры хотя некогда с рускими воевались, однако ж видно, что не много о том прилежали и не искали чужаго преобрести, но свое паче за-счисчать старались.» [9]. Исходя из этого татищевского замечания, можно подумать, что булгары потеряли боевые навыки своих предков. Но это заблуждение. Мы видим, что они «свое паче засчисчать старались», а это организация защиты караванов, рейды на сопредельные территории, развитие фортификационного искусства. Сюда же входит особое комплектование воинских контингентов, которым необходимо было совмещать как тактику кочевнического боя для борьбы с постоянной угрозой со стороны степи, так и тактику, приемлемую для военных действий против дружин русских северо-восточных княжеств.
Источниками для данного обзора послужили письменные сообщения восточных географов, русские летописи, а так же сведения археологических изысканий, материалы которых были апробированы в исследованиях российских историков и археологов [10-13]. Военно-оборонительному делу булгар посвящен изданный в середине 80-х гг. ХХ в. сборник [14]. На его страницах подведены итоги многолетнего археологического изучения булгарских памятников Татарстана, сделаны выводы о довольно высоком уровне военного дела в домонгольской Булгарии. В наши дни, благодаря неустанной работе археологов, в руки исследователей попадают все новые и новые материалы, дополняющие выводы прошлых лет, главный из которых состоит в том, что военное дело булгар не уступало русским аналогам, но имело свои специфические особенности.
Сведения восточных историков и путешественников о военном деле булгар отрывочны, но показательны. Арабский ученый Ибн-Руст, писавший в начале Х в., отметил, что «болгаре ездят верхом, носят кольчуги и имеют полное вооружение» [15]. Данные о составе этого полного вооружения в источниках отсутствуют, но этот пробел в значи-
тельной степени восполняется археологией. Анализируя фрагменты обнаруженного во время раскопок оружия, И.Л. Измайлов приходит к выводу, что помимо профессиональных воинов, которые были выходцами из знати, довольно внушительную часть бул-гарских вооруженных сил составляло народное ополчение. «Сабли, копья и боевые топоры вместе с метательным и защитным вооружением, а также с конским снаряжением принадлежали, скорее всего, профессиональным военным дружинникам и знати, -пишет исследователь. - Топоры (часто универсальных типов) вместе с метательным вооружением и конским набором использовалась остальным войском, которое состояло из народного ополчения.» [12, с. 132].
Вопрос о том, где производились кольчуги, исследователями решается в пользу самой Булгарии [10, с. 88]. Примечателен в этом контексте рассказ испанского путешественника Абу Хамида ал-Гарнати, много лет прожившего в Саксине и несколько раз посетившего Волжскую Булгарию. В его повествовании личные впечатления перемежаются с легендами, поэтому неудивительно его сообщение о великане, жившем в Булгаре: «...царь Булгара изготовил для него кольчугу, которую он возил с собой на войну на повозке. А шлем у него из железа вроде большого котла» [16]. Само собой разумеется, что царь самолично не мог изготавливать кольчуги, но это делали мастера. Следовательно, кольчуги были изделием местного производства и, если верить сообщению ал-Мукад-даси, их хватало даже для вывоза за границу [15, с. 181].
Кольчуга была, конечно, дорогостоящим вооружением. По мнению специалистов, на производство одного доспеха в среднем шло не менее 20 тысяч колец. Их изготавливали из 600 м железной проволоки, а потом очень кропотливо и тщательно соединяли (склепывали или сваривали) [17]. Нет никакого сомнения, что такую кольчугу могли позволить себе лишь состоятельные люди. А это помогает сделать вполне обоснованные выводы, что костяк булгарских дружин составляли представители знати, профессиональные воины.
Секретарь посольства багдадского халифа к царю волжских булгар Ибн-Фадлан в своем отчете неоднократно упоминает о
дружине царя. Например: «Если же он прикажет дружине (совершить) набег на какую-либо из стран, и она (дружина) награбит, то он имеет вместе с ними (дружинниками) долю» [18]. У Ибе-Русте, Гардизи, Марвази, в «Худуд-ал-Алам» встречаются упоминания о военных походах булгар на соседние народы. Из содержания текста явствует, что речь идет о предписанной мусульманским обычным правом грабительской войне с соседними иноверными народами [19]. В русских летописях при описании военных действий также упоминаются булгарские полки. Буквально несколько примеров: «Георгий Володиме-ричь ходи на Болгары по Волзе, и взя полонъ многъ и полкы ихъ победи.» [20] - сообщает Лаврентьевская летопись о походе Юрия Долгорукого на булгар в 1120 г. В рассказе о походе Святослава Всеволодовича на Ошель в 1220 г. летописец сообщает: «...усретоша ихъ Болгаре со княземъ своимъ на конехъ и поставиша полкъ на поли.» [21].
Мы видим, что система военной организации булгар была дружинной, основу ее составляла конница, снаряжением воинов являлись шлемы, щиты, копья, сабли, бронзовые шестоперы, боевые топоры, мечи и даже арбалеты. Сабля - наиболее распространенное рубяще-колющее оружие, игравшее, несомненно, важную роль в комплексе средств ведения ближнего боя. Регулярное ее применение всадниками позволило степной кочевнической кавалерии увеличить силу натиска в рукопашной схватке и приобрести устойчивость в ближнем бою. А так как булгар-ское войско во многом было ориентированно на борьбу именно с пограничными кочевыми народами (в !Х-Х вв. - огузы, печенеги, башкиры, в XI - начале XIII в. - половцы), то особенности построения и вооружения войска строились именно по этому принципу. Сабля, совершенствуясь, никогда не теряла своего значения.
Археологами найдено довольно много бронзовых шестоперов круглой или грушевидной формы, с поверхностью, покрытой шипами. Оборонительным вооружением служил шлем. Распространенный в Булгарии тип шлема широко использовался в Европе и был известен в наших южных степях. Тело защищала кольчуга, фрагменты которой обнаружены при раскопках практически всех древнебулгарских городов [10, с. 57]. Боевой
топор был массовым рубящим оружием ближнего боя. По количеству находок, разнообразию типов и форм он превосходит все другие виды оружия. В Х-Х! вв. вследствие дифференциации войска постепенно выделяются две группы топориков: боевые топорики-чеканы, которые наряду с саблей и копьем входили в арсенал профессиональных воинов, и походно-боевые секиры, служившие для снаряжения рядовых воинов.
Археологические данные свидетельствуют о знакомстве волжских булгар с арбалетом еще в домонгольское время. На Тига-шевском городище, датируемом Х-ХП вв., были обнаружены две шестерни коловоротов для натягивания тетивы самострелов [22]. Арбалет - очень важное метательное оружие, применение которого свойственно позиционной и оборонительной войне [17, с. 67]. Характерным является то, что все находки частей арбалета в Волжской Болгарии происходят с городищ, где некогда существовали укрепленные замки, при обороне которых арбалет являлся незаменимым оружием.
Неоднозначно встает вопрос об использовании в булгарском вооружении мечей. Еще в Подонье и на Северном Кавказе древние болгары имели на вооружении сабли
[23]. При проникновении булгарских племен в Средневолжье и до создания государства это оружие, по всей видимости, оставалось основным, так как в раннебулгарских могильниках мечи не были обнаружены [12, с. 34]. Они появляются в погребениях, датируемых началом Х в. и позже.
В 90-х гг. ХГХ столетия близ селения Ба-лымер, П.А. Пономаревым и Н.П. Лихачевым был исследован курган с трупосожже-нием. Большой интерес представлял найденный ими меч. Он был искривлен и сильно изогнут. Исследователи сделали предположение, что деформация произошла в связи с высокой температурой, развивающейся при трупосожжении. Найденный меч, длиной около 90 см, принадлежит к числу мечей франкского типа, широко распространенных в средневековой Европе [10, с. 88]. На территории Волжской Булгарии таких мечей найдено более десятка, и этот процент является довольно большим по сравнению с другими областями. Клейма, которыми отмечено большинство мечей, позволяют установить, что местом изготовления их были прирейн-
ские области империи Каролингов и попали они в Булгарию, несомненно, через Северную Европу и Русь.
Мечи не были случайным заимствованием и тем более чуждым для Волжской Булгарии оружием. Наоборот, появление и развитие этого вида клинкового оружия как важной детали снаряжения булгарских дружинников свидетельствует о целенаправленном характере включения меча в комплекс бул-гарского вооружения. Его значение в наборе дружинного оружия не исчерпывается чисто боевыми функциями. Именно появление и использование этого оружия знаменует процесс глубоких социальных сдвигов в обществе и военном деле [12, с. 47].
Как отмечено, первые сведения о его применении в Среднем Поволжье относится к X в., когда у булгар происходит становление государства и военно-феодальной организации. Приуроченность использования первых мечей к этому периоду доказывается параллелями с Русью и Венгрией. В целом в развитии клинкового оружия у булгар и венгров много общего. Оба эти народа вступили во второе тысячелетие, имея на вооружении в качестве основного оружия саблю. Однако военные контакты с соседями и феодализация общества вызвали необходимость использовать двулезвийный меч. В Венгрии такой переход произошел в конце X-XI вв.
[24], а в Булгарии он стал осуществляться уже в начале X-го. Однако, сама история мечей у этих народов заметно различается. Венгры уже к концу XII в. почти полностью перешли на западно-европейское оружие. Булгары, как это было отмечено выше, предпочтение отдавали, прежде всего, сабле, и тому были свои причины.
Одним из факторов, послужившим началу массового использования меча в Волжской Булгарии, является включение в булгар-скую дружину иноэтнического по происхождению слоя воинов варяго-русского происхождения. Мы не будем затрагивать этнического происхождения варяго-русов, потому что варяжский вопрос и сегодня остается дискуссионным. Если для кого-то это бесспорно скандинавы, то очень многие довольно аргументировано высказывают предположение о их славянском происхождении, хотя и не отрицают присутствия северогерманских компонентов в их среде [25]. Арабские
историки их называли «русами». В этом смысле очень важна историческая интерпретация уже упоминаемого Балымерского погребения, которое смешанным инвентарем и не свойственным для булгар погребальным обрядом демонстрирует процесс внедрения русов в дружинную среду Волжской Булга-рии. Меч, найденный здесь при раскопках, был сильно деформирован вследствие воздействия на него высокой температуры и мог принадлежать, скорее всего, воину-русу. Обряд трупосожжения знатного руса очень ярко описывает в своем сочинении Ибн-Фадлан, получивший возможность наблюдать его в Булгарии [18, с. 80-83]. Он оставил также описание русов, с которыми ему пришлось общаться: «...И я не видел (людей) с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни кафтанов, но носит какой-либо муж из их числа кису, которой он покрывает один свой бок, причем одна из его рук выходит из нее. С каждым из них (имеется) секира, и меч, и нож, и он (никогда) не расстается с тем, о чем мы (сейчас) упомянули. Мечи их плоские, с бороздками, франкские (выделено мной. - И. Г.). И от края ногтя (ногтей) кого-либо из них (русов) до его шеи (имеется) собрание деревьев и изображений1 и тому подобного.» [18, с. 78]. Вполне возможно, что часть живших в торговой фактории русов входила в армию булгарского правителя в качестве наемной дружины.
Таким образом, набор оружия у булгар-ского дружинника X-XI вв. включал как традиционные, так и заимствованные средства борьбы, но был достаточно однороден и, как отметил Измайлов, ограничен традиционным минимумом оружия и снаряжения (учитывая отсутствие скандинавских ланцетовидных копий и русских форм секир). Такая избирательность в заимствованиях, при совершенствовании своих видов оружия, говорит об определенной самостоятельности и самобытности булгарской дружины [12, с. 134].
Основная часть булгарской дружины была конной [19, с. 32, 37, 38]. Одной из особенностей развития снаряжения булгарского всадника являлось использование двух видов управления конем и соответствующая посад-
1 Скорее всего, под растительным орнаментом от пальцев до плеча воинов-русов подразумевается татуировка.
ка в седле: «восточная» - с помощью плети (археологами обнаружено более 50 навер-ший) и «западная» - с применением шпор (всего 5 экз.). Хотя последний не был, очевидно, широко распространен, но он демонстрирует внедрение в военное дело новшеств, связанных с общеевропейской системой ведения боя.
Судя по археологическим источникам, булгарам были известны приемы постройки крепостей, отвечающих всем требованиям военной техники того времени. Вот, например, что сообщает летописец об остроге недалеко от булгарского города Ошеля: «бе же острогь утверженъ около града крепокъ тынъ дубовъ, а за темъ два оплота и межи има валъ ссыпанъ, и по тому валу рыщуще изъ затка-ниа биахуся» [26]. Однако защищали булгары свои города не всегда удачно. «.И бысть брань межи има крепка зело, и подсекоша тын, и рассекоша оплоты и зажгоша их, а они [болгары] побегоша в город; си же [русские] гониша их, секуще до города, потом же при-ступиша ко граду отсюда и зажгоша его» [26]. Это обстоятельство объясняется тем, что еще в Х в. у булгар сохранились многие пережитки кочевого быта. Следовательно, их военная тактика так же должна была носить кочевые элементы и мало отличаться от тактики тех же печенегов или половцев. «Летописные сведения дают возможность сделать вывод прежде всего о том, что булгары были слабыми защитниками своих городов, - пишет основатель советского булгароведения А.П. Смирнов. - Основным их войском была легкая конница, пехота имела подсобное значение... Тактика булгар - это в основном тактика кочевников, не привыкших защищать города» [10, с. 62].
При набегах булгары рассчитывали на внезапность удара и на хитрость. Вести правильную осаду они не умели. Подойдя к городу, окружали его и пытались взять измором, выжигая одновременно окружающие деревни и села. Летописи сообщают только о двух русских городах, взятых булгарами. Муром, скорее всего, взят благодаря внезапности нападения, но удерживали его булгары в своих руках недолго [27]. Вторым был Устюг. «В лето 6527 (1219 г.) приидоша болга-ре на Устюг, и взяша и лестию» [28]. Оба города находились на территориях, некогда входящих в зону влияния булгар, поэтому
причины их походов к этим городам вполне объяснимы. Попытки захвата Суздаля была тщетной. Булгары разорили окрестности, захватили полон и ушли восвояси [29]. О разгроме булгарских городов русскими дружинами летописи сообщают неоднократно.
Кочевническую военную тактику булгар очень четко показало сражение с передовым отрядом татаро-монгол, произошедшее в 1223 г. Арабский историк Ибн-эль-Асир пишет, что после битвы на Калке «...татары направились в Булгар в конце 620 г. Когда жители Булгара узнали о приближении их к ним, они в нескольких местах устроили им засады; выступили против них (татар), встретились с ними и, заманив их до тех пор, пока они зашли за место засад, напали на них с тыла, так что они (татары) остались в середине; перебито их множество и уцелели из них только немногие» [30].
Таким образом, можно констатировать, что основным войском у булгар была конница, пехота имела подсобное значение. Конная дружина, как можно судить по сражению у Ошеля [17], выезжала вперед и осыпала противника градом стрел, чем нарушала его боевой порядок. Нападая с фронта, булгары одновременно пытались расстроить коммуникации противника. В этом отношении показательна стычка с белозерским полком, прикрывавшим базу русских дружин во время совместного похода князей на Булгарию в 1183 г. [31]. Основная военная тактика при нападении - кочевническая, рассчитанная на внезапность и хитрость. Как считает А.П. Смирнов, она во многом напоминает скифскую, где кавалерия внезапными налетами и обстрелами приводила противника в смятение, после чего разгром довершала тяжелая конница [10, с. 62].
1. Хоренский М. История Армении / пер. с армян. Н.О. Эмина. М., 1893. С. 62.
2. АртамоновМ.И. История хазар. Л., 1962. С. 80.
3. Халатьянц Г.А. Начало критического изучения истории Армении Моисея Хоренского // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1894. № 10. С. 384.
4. Диакон Павел. История лангобардов // Средневековая латинская литература 1У-[Х вв. / пер. и коммент. Д.И. Кузнецовой. М., 1970. С. 250.
5. Кляшторный С.Г. Степные империи: рождение, триумф, гибель // Кляшторный С.Г., Са-
винов Д.Г. Степные империи древней Евразии. СПб., 2005. С. 61.
6. История Болгарии / под ред. П.Н. Третьякова. М., 1957. Т. 1. С. 56.
7. Бариев Р.Х. Волжская Болгария: история и культура. СПб., 2005. С. 29-30.
8. Никифора, патриарха константинопольского, краткая история со времени после царствования Маврикия / пер. с греч. Е.А. Липшиц // Византийский Вестник. 1950. Т. 3. С. 359.
9. Татищев В.Н. История Российская. М.; Л., 1962. Т. 1. С. 269.
10. Смирнов А.П. Волжские булгары / Тр. ГИМ. М., 1951. Т. 18.
11. Фахрутдинов Р.Г. Очерки по истории Волжской Булгарии. М., 1984.
12. Измайлов И.Л. Вооружение и военное дело населения Волжской Булгарии Х - начала ХШ вв. Казань, 1997.
13. Губайдуллин А.М. Фортификация городищ Волжской Булгарии. Казань, 2002.
14. Военно-оборонительное дело домонгольской Булгарии. Казань, 1985.
15. Хвольсон Д.А. Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах и русах Абу Али Ахмеда бен-Омар ибн-Даста. СПб., 1869. С. 24.
16. Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153) / публ. О.Г. Большакова, А.Л. Монгайта. М., 1971. С. 44.
17. Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Вып. 3: Доспех, комплекс боевых средств ГХ-ХШ вв. Л., 1971. С. 15.
18. Путешествие Ахмеда ибн-Фадлана на Волгу в 921-922 гг. / пер. А.П. Ковалевского, коммент. А.Ю. Крачковского. М., 1939. С. 72.
19. Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М., 1967. Т. 2. С. 31.
20. ПСРЛ. Т. II. М., 1998. Стб. 286.
21. ПСРЛ. Т. VII. М., 2001. С. 126.
22. Семыкин Ю.А. Опыт реконструкции арбалета по материалам с территории Волжской Болгарии // Древние и средневековые культуры Поволжья. Куйбышев, 1981. С. 126.
23. Мерперт Н.Я. Из истории оружия племен Восточной Европы в раннем средневековье // Советская археология. 1955. Т. ХХШ. С. 131132.
24. Эрдели И. Вооружение древних венгров как источник по истории основания венгерского государства // Урало-Алтаистика (Археология, Этнография, Язык). Новосибирск, 1985. С. 14-16.
25. Фомин В.В. Варяги и Варяжская Русь: К итогам дискуссии по варяжскому вопросу. М., 2005.
26. ПСРЛ. Т. VII. С. 127.
27. ПСРЛ. Т. I. М., 1997. Стб. 207.
28. ПСРЛ. Т. ХХ^ М., 2004. С. 116.
29. ПСРЛ. Т. XXIV. М., 2000. С. 99.
30. История Татарии в документах и материалах. М., 1957. Т. I. С. 41.
31. Кучкин В.А. О маршрутах походов древнерусских князей на государство волжских булгар в XII-XIII вв. // Историческая география России XII - начала ХХ в. М., 1975. С. 39-41.
Поступила в редакцию 10.10.2008 г.
Gagin I.A. Formation сгйепа and peculiar properties of the military sde^e in Volga Bulgaria state in X - early XIII centuries. Ibis artide toshes upon the history of formation and development of military art of Volga Bulgaria state. The Volga Bulgarian military polky was targeted at the struggle against the nomads. In X-XI centuries their arsenal induded both: the European arm on the one hand, and nomadk tadrcs of ^Muding fight on the other hand. Moreover, the Volga Bulgars sureeeded in of
large fortification strudures.
Key words: the Volga Bulgars, the military sde^e, fortification, tad^s, horseman, cavalry, a team, a sabre, a sword, an arbalet, a ^ain armour.
Literature
1. Khorenskiy М. History of Armenia / trans. from Armenian. КО. Emina. Мoscow, 1893. Р. 62.
2. АrtamonovМ1. History of Khazar. L., 1962. Р. 80.
3. Khalatiants G.А. Beginning of 0^^! studies of the history of Armenia of Movses Khorenatsi // Journal if the Ministry of National Education. 1894. # 10. Р. 384.
4. Paul the Deacon. History of the Lombards // Medieval Latin literature of IV-IX centuries / trans. and ram-ments of D.I. Kuznetsova. Мoscow., 1970. Р. 250.
5. Klyashtorniy S. G. Steppe Empires: birth, triumph, end // Klyashtorniy S.G., Savinov D.G. Steppe Empires of andent Eurasia. St. Petersburg, 2005. Р. 61.
6. History of Bulgaria / edited by P.N. Tretyakov. Мoscow, 1957. Vol. 1. Р. 56.
7. Batiev R.Kh. Volga Bulgaria: history and raltae. St. Petersburg, 2005. Р. 29-30.
8. Brief history of the patriarch of Constantinople Niki-phor from the period of Maur^e reign / trans. from Greek Е.А. Lipshits // Byzantine Vestnik. 1950. Vol. 3. Р. 359.
9. Тatischev V.N. Russian History. Мoscow; L., 1962. Vol. 1. Р. 269.
10. Smirnov А.P. Volga Bulgarians / Seleded works of State Historical Museum. Мoscow, 1951. Vol. 18.
11. Fakhrutdinov R.G. Essays on the history of Volga Bulgaria. Moscow, 1984.
12. Izmailov I.L. Armament and military arts of Volga Bulgaria population X - beginning of XIII centuries. Kazan, 1997.
13. Gubaidullin А.М. Fortification of sites of ancient towns of Volga Bulgaria. Kazan, 2002.
14. Military and defense art of pre-Mongolian Bulgaria. Kazan, 1985.
15. Khvolson D.А. Records on the Khazars, the Burdas, the Bulgarians, the Magyars and the Rus' people of Abu Ali Ahmed bin Omar Ibn Dast. St. Petersburg, 1869. P. 24.
16. Abu Hamid al-Garnati's Travels in Eastern and Central Europe (1131-1153) / Publ. O.G. Bolshakov, A.L. Mongayt. Moscow, 1971. P. 44.
17. Kirpichnikov А.N. Old Russian weapons and armaments. Issue 3: Armours, armaments of IX-XIII centuries. Leningrad, 1971. P. 15.
18. Ahmad ibn Fadlan's Travels to Volga Bulgaria in 921-922 / translated by A.P. Kovalevsky, comments by A.Yu. Krachkovsky. Moscow, 1939. P. 72.
19. Zakhoder B.N. The Caspian Compilation of Records about Eastern Europe. Moscow, 1967. Vol. 2. P. 31.
20. PSRL (The Complete Collection of Russian Chronicles). Vol. II. Moscow, 1998. P. 286.
21. PSRL. Vol. VII. Moscow, 2001. P. 126.
22. Semykin Yu.А. Arbalest reconstruction experience based on materials found on the territory of Volga Bulgaria // Ancient and medieval cultures of Volga Region. Kuibishev, 1981. P. 126.
23. Merpert N.Ya. Armament history of tribes of Eastern Europe in the early Middle Ages // Soviet Archeology. 1955. Vol. XXIII. P. 131-132.
24. Erdely I. Armament of ancient Hungarians as a historical source of the establishment of the Hungarian state // Ural-Altayistics (Archeology, Ethnography, Language). Novosibirsk, 1985. P. 14-16.
25. Fomin V.V. The Varangians and Varangian Rus': Summary of the Varangians discussions. Moscow: Russian Panorama, 2005.
26. PSRL. Vol. VII. P. 127.
27. PSRL. Vol. I. Moscow, 1997. P. 207.
28. PSRL. Vol. XXV. Moscow, 2004. P. 116.
29. PSRL. Vol. XXIV. Moscow, 2000. P. 99.
30. The History of Tartary in documents and materials. Moscow, 1957. Vol. I. P. 41.
31. Kuchkin V.А. Military routes of old Russian Grand Princes to Bulgaria in XII-XIII centuries // Historical Geography of Russia in XII - beginning of XX centuries. Moscow, 1975. P. 39-41.
