CC BY
55
2004
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА.
Сер. 7.
Вып. 1
ИЗ ИСТОРИИ НАУКИ
УДК 548.0
ч
Е. Б. Трейвус
КРИСТАЛЛОГРАФ ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ АРТЕМЬЕВ
Д. Н. Артемьев остается малоизвестной фигурой в истории отечественной науки, хотя его работы знакомы эрудированным кристаллографам, а имя — специалистам, занимающимся историей геологического образования в нашей стране.
Дмитрий Николаевич Артемьев родился в 1882 г. в Нижнем Новгороде в семье чиновника. Гимназическое образование получил в Нижегородском дворянском институте императора Александра II [1]. Окончив его в 1901 г., поступил в Московский университет, где был товарищем А. Е. Ферсмана, будущего академика Они рядом трудились студентами в минералогическом кабинете Московского университета у профессора, тогда еще адъюнкта Академии, В. И. Вернадского (производили химические анализы минералов, измеряли кристаллы на гониометре). Ферсман назвал Артемьева «представителем золотой молодежи» [2, с. 122]. Действительно, к этой молодежи его можно было отнести, так как он вместе с сестрой владел имением в Костромской губернии.
В то время внимание В. И. Вернадского привлекла минералогия центральной части России. В рамках этой тематики Дмитрий Николаевич в 1904 г. опубликовал первую свою статью, посвященную кристаллам барита из Костромской губернии. В 1903 г. Артемьев и Ферсман пришли к известному ученому профессору Сельскохозяйственного института в Москве Е.С. Федорову с просьбой, чтобы он рассказал им о кристаллографии и своих работах в этой области. Евграф Степанович охотно беседовал с ними у себя дома, в приватном порядке.
После завершения в 1906 г. учебного курса в Московском университете Д.Н. Артемьев в том же году некоторое время стажировался в области минералогии и петрографии в Париже у А. Лакруа, а потом в Неаполе - у А. Скакки. Эти ученые известны своим вкладом в науку. Однако пребывание у них не оставило следа в научной деятельности Артемьева.
Московский университет Дмитрий Николаевич окончил с отличием, и в начале 1907 г. его оставили на два года в университете для подготовки к профессорскому званию «без содержания». Однако так как Артемьева увлекли идеи Федорова, он в том же году переехал в Петербург и начал работать, по-видимому, бесплатно у Федорова, к этому моменту уже ставшего профессором и директором Горного института. Штатное место ассистента в Горном институте Д. Н. Артемьев занял только осенью 1908 г. На этой должности он получил, согласно существовавшему положению, чин коллежского «асессора» (чин 8-го класса), а через пять лет - надворного советника и был награжден орденом Станислава 3-й степени.
По предложению Е. С. Федорова Д. Н. Артемьев занялся исследованием поверхности шаров, выточенных из монокристаллов, после их регенерации в пересыщенном растворе. На начальной стадии этого процесса на таких шарах образуются грани большого количества простых форм. Потом когда кристалл разрастается и исходная круглая поверхность уже полностью отсутствует, малозначительные грани исчезают; остаются грани лишь двух-трех важнейших простых форм. По Федорову, установив на указанном шаре на начальной стадии его эволюции разнообразные грани, в том числе второстепенные, можно, во-первых, определить вид симметрии кристаллов данного вещества и, во-вторых, выявить тип деформации его структуры (растяжение-сжатие либо сдвиг или то и другое вместе) в сравнении с исходной гипотетической структурой, обладающей кубической или гексагональной симметрией. Характер искажения структуры устанавливайся в соответствии с разработанной Е. С. Федоровым оригинальной классификацией типов деформации. Кроме того, измерив углы между гранями, которые являются индивидуальными константами для кристаллов разных веществ, и пользуясь соответствующим справочником, можно также узнать состав конкретного вещества без химического анализа. Последнее удается достичь почти для всех кристаллов, кроме тех, которые имеют кубическую симметрию, и с точностью до группы веществ, обладающих полной смесимостью в твердом состоянии. По оценке Федорова установление химической природы вещества неизвестно-
© Е. Б. Трейвус, 2004
го состава с помощью его метода можно сделать, по крайней мере, в трех случаях из четырех. В дорентгеновский период развития кристаллографии все это представлялось шагом вперед.
Выявление упомянутых особенностей структуры в совокупности с определением химической формулы конкретного соединения на основании огранения кристаллов Е. С. Федоров назвал «кристаллохимическим анализом». В создании такого анализа Д. Н. Артемьев принимал активное участие, не ограничиваясь изучением морфологии шаров. На рубеже 1909-1910 гг. он выступил в Москве с двумя докладами по этой проблеме на секции минералогии и геологии XII съезда русских естествоиспытателей и врачей. Его доклады вызвали как большой интерес [3], так и критику со стороны известного кристаллографа Г. В. Вульфа (см. [4]), которая отчасти была справедливой. Идеи Федорова Артемьев, пропагандировал также на II Всероссийском съезде деятелей по практической геологии и разведочному делу в Петербурге в 1912 г. и на XIII съезде русских врачей и естествоиспытателей в Тифлисе в
1913 г.
В 1911 г. Е. С. Федоров представил к изданию на немецком языке свой гигантский труд по кристаллохимиче-скому анализу (сводку упомянутых кристаллографических констант) «Das Kristallreich» («Царство кристаллов»), один печатный текст которого, без таблиц, занял более 1000 страниц. Эта книга была опубликована полностью лишь в 1920 г., уже после его смерти. На первой ее странице Евграф Степанович указал фамилии его фактических соавторов: Д.Н. Артемьева и трех других своих учеников. В течение 1907-1913 гг. Артемьев был самым близким сотрудником Федорова [5]. Федоров хвалил Артемьева за усердие в науке и усидчивость, однако в то же время отмечал его карьеризм (см. [6]).
После обнаружения в 1912 г. Максом Лауэ возможности определения структуры кристаллов с помощью рентгеновских лучей и в дальнейшем создания рентгеновского метода идентификации вещества кристаллохимический анализ Федорова потерял смысл. Но метод кристаллизации шаров, примененный Д. Н. Артемьевым, остается полезным и. по сей день, поскольку экспериментальные факты, которые можно получить с его помощью, дают материал для размышлений о связи формы кристалла с его структурой и строением раствора, из которого кристалл растет. Опытные данные по шарам, найденные Дмитрием Николаевичем на примере ряда конкретных веществ, представляют интерес и в настоящее время. Так как значительную часть своих результатов он опубликовал в 1910 г. на немецком языке в международном журнале «Zeitschrift für Mineralogie und Kristallographie» [7], в то время самом авторитетном в области кристаллографии, то они получили известность, и на них ссылались по меньшей мере еще 80 лет. Как указывал английский кристаллограф Г. Бакли [8, с. 104J, «до опытов Артемьева кристаллизацию шаров, выточенных из крупных монокристаллов, применяли многие авторы, но он впервые доказал теоретическое значение этих опытов». Впрочем, эту похвалу следует отнести не только к Артемьеву, но и к Федорову.
Сохраняют свою ценность и другие работы Д. Н. Артемьева, некоторые - в отношении сообщаемых в них кристаллографических характеристик отдельных веществ, другие - в принципиальном плане. Его совместную с В. И. Соколовым работу 1909 г. (также опубликована за рубежом в 1910 г.), посвященную разработке метода расчета атомарной плотности кристаллических сеток разной пространственной ориентации, следует рассматривать как пионерский этап в развитии данного вопроса.
Сведений об его педагогической деятельности в Горном институте нет. Однако известно, что между 1907 и
1914 гг. он преподавал кристаллографию на различных курсах и в научных учреждениях Петербурга.
Полностью свое исследование кристаллизации шаров, объемом в 250 страниц, Д. Н. Артемьев опубликовал в
1915 г. [9]. Оно явилось его магистерской диссертацией, которую он защитил в конце 1914 г. в Петроградском университете. При знакомстве с ней создается впечатление, что она написана в дорентгеновский период, т. е. до 1912-1913 гг., а в окончательный вариант публикации лишь добавлено несколько ссылок на более поздние работы.
В 1915 г. магистр минералогии и геогнозии Д. Н. Артемьев получает должность адъюнкта в Горном институте и приват-доцента в Петроградском университете. По-видимому, весенний семестр он работает в обоих учебных заведениях. Летом 1915 г. оставляет Петроград и становится экстраординарным профессором по кафедре минералогии в Варшавском политехническом институте, который в связи с войной эвакуировался в Нижний Новгород [10]. Там у него и известного впоследствии минералога Н.М. Федоровского возникла мысль о необходимости создания в Москве высшего горно-геологического учебного заведения. Их идею поддержали геологи, горняки, горнопромышленники. В 1917 г. Учебный отдел Министерства торговли и промышленности Временного правительства назначил Д. Н. Артемьева уполномоченным по учреждению этого вуза. В том же году он стал профессором кафедры минералогии, кристаллографии и петрографии Московского университета и начал читать в нем курс общей кристаллографии.
Далее, как известно, произошла смена власти. В 1918 г. Дмитрий Николаевич — член коллегии Наркомпроса, заведующий отделом высших учебных заведений. На коллегии Комиссариата он снова поднимает вопрос о необходимости создания в Москве горного вуза. В августе того же года выступает с проектом такого вуза на Совнаркоме, проходившим под председательством В. И. Ленина. Создается комиссия во главе с Артемьевым для доработки этого проекта. Артемьев вторично выступает на Совнаркоме в начале сентября. Теперь заседание ведет А. И. Рыков (31 августа Ленин ранен). Совнарком принимает декрет об учреждении Московской горной академии. Официальное ее открытие состоялось в январе 1919 г. Дмитрий Николаевич назначается ее ректором, председателем организационной комиссии по ее созданию, начинает читать в Академии свой курс.
В 1919 г. по инициативе Д. Н. Артемьева и Г. В. Вульфа в Москве учреждается Институт физико-химического исследования твердого вещества (судьба его не совсем ясна). Одновременно Артемьев - член Научно-технического отдела Высшего совета народного хозяйства (НТО ВСНХ). Вместе с известным историком М. Н. Покровским, заместителем А. В. Луначарского по Наркомпросу, в 1918 г. он выступил с идеей ликвидировать Академию наук, так как они считали ее недостаточно демократическим учреждением и предлагали вместо нее создать ассоциации ученых по направлениям с выборными Советами, которые должны были выбирать общий Совет [11]. Этому проекту резко воспротивился Ленин (см. [11]). В тот же период времени Д. Н. Артемьев, не исповедуя коммунистические идеи, вступил в РКП(б).
В конце 1921 г. он эмигрировал. Выглядело это как бегство. 11 ноября 1921 г. на Правлении Горной академии Д. Н. Артемьев объявил, что собирается в заграничную командировку для приобретения оборудования и литературы. Однако он уехал, не поставив об этом в известность Правление и своего заместителя и не передав ему дела. Через две недели стало ясно, что нужно назначать нового ректора По словам акад. В. А. Обручева [12, с. 21], Артемьев, «как говорили злые языки, увез чемодан с драгоценными камнями, которые в годы гражданской войны скупал по дешевке». Как писал В. И. Вернадский, Артемьев пытался попасть за рубеж еще в начале того же года вместе с «благоприобретенным» [13, с. 23], но помешали заградительные отряды под Минском. Вернадский находился в доверительных отношениях с Артемьевым и общался с ним в 1921 г., так что «злые языки» говорили, таким образом, не напраслину. Между прочим, упомянутое слово Вернадский употребил не случайно; оно вызывало тогда реминисценцию. До революции в анкетах требовалось указывать, имеется ли недвижимое имущество, причем по отдельности «родовое» (т. е. наследственное) и «благоприобретенное».
В Берлине Д. Н. Артемьев издал на русском языке в 1923 г. оригинальную «Кристаллографию» в четырех малоформатных томиках, насчитывавшую более 400 страниц, в которой наряду с традиционным учебным материалом излагались федоровский кристаллохимический анализ и результаты собственных исследований. Под его фамилией на титульном листе стоит: «Профессор Московского университета». В общей сложности список его публикаций, которые удатось разыскать, - по-видимому, практически исчерпывающий, насчитывает 29 работ. В основном они появились в «Bulletin de la Society Imperiale des Naturalistes de Moscou» и в «Записках Санкт-Петербургского горного института» в 1904-1914 гг.
В дальнейшем, по сведениям А. Е. Ферсмана [2, с. 122], Д. Н. Артемьев «стал настоятелем крупнейшего католического монастыря на юге Франции и даже, кажется, кардиналом». Сослуживец Артемьева по Московскому университету профессор-кристаллограф Е. Е. Флинт, находившийся с Артемьевым в дружеских отношениях, утверждал однозначно (см.[4]), что он оказался кардиналом, причем директором Ватиканской библиотеки. Со слов К. В. Флинт (жены Е. Е. Флинта), Дмитрий Николаевич якобы стал главным библиотекарем Ватиканской библиотеки [14].
Из Ватикана на мой запрос ответили, что архивы Ватикана открыты только до 1921 г., в «Папском ежегоднике» («Annuario Pontificio») за 1921-1935 гг. Артемьев не упоминается и Святому Престолу этот человек неизвестен. Действительно, указанное издание, которое имеется в некоторых наших библиотеках, сообщает фамилии всех сколько-нибудь заметных служителей католической церкви, в том числе составляющих штат Ватиканской библиотеки. В разговоре со мной священник Римско-католического Св. Екатерины Александрийской костела на Невском проспекте категорически 'отрицал возможность того, что новоиспеченный немолодой прозелит дослужился до высоких должностей.
Е. Ё. Флинт писая: «Этот своеобразный малосимпатичный человек обладал поразительной способностью к логическому мышлению. О нем говорили, что он способен найти неточности даже у Эвклида» [4, с. 217]. К. В. Флинт рассказывала про Д. Н. Артемьева [14, с. 3]: «Будучи минералогом, он в советское время был допущен в Комиссию по реализации драгоценностей. Его единственной и истинной страстью были драгоценные камни, которые он мог часами перебирать и любоваться их красотой. Использовав свое положение в этой Комиссии, он набрал шкатулку драгоценностей... В него была влюблена какая-то девушка работавшая в ЧК, она и создала ему возможность уехать за границу... Он был очень худой по сложению, имел руки и пальцы длинные, худые и костлявые». Думается, что камни он не украл, однако получил право покупать их по дешевой цене.
Если верить Е. Е. Флинту [4], Д. Н. Артемьев окончил жизнь самоубийством в 1935 г.
Читателю, возможно, будут интересны детали его личной жизни. В 1910 г. он женился на состоятельной вдове, которая была старше его на пять лет и имела троих детей в возрасте от 8 до 14 лет. Через четыре года она умерла во Франции. Ему пришлось съездить туда за ее телом. В Москве он жил с матерью и сестрой.
Итак, Д. Н. Артемьев - ученый, который внес интересный вклад в кристаллографию, один из создателей Московской горной академии (теперь - Государственный горный университет) и научного института в Москве, человек неординарной и отчасти загадочной судьбы, противоречивая личность. Представляется, что его научное творчество, общественная деятельность и он сам еще будут привлекать внимание.
Публикации Д. Н. Артемьева
1. Барит из Костромской губ. // Bul!, des Natur. de Moscou. 1904. N 4. Р. 364—366.
2. О кристаллической форме и некоторых физических свойствах ментил-ксанто-генамида// Ibid. Р. 400-402.
3. О кристаллизации и некоторых физических свойствах двух соединений из класса ксантогеновых амидов (тиоуретанов) // Bull. des Natur. de Moscou. 1906. N 1-2. Р. 110-132 (совместно с Е. С. Федоровым).
4. О росте кристаллов, вырезанных по форме шаров // Зап. Горн, ин-та. 1907. Т. I, вып. 1. С. 83-84.
5. Несколько опытов над кристаллами, вырезанными по форме шаров // Зап. Горн, ин-та. 1908. Т. I, вып. 2. С. 165.
6. Кристаллы К2СГ2О7: их структура и строение // Там же. Вып. 3. С. 229-232.
7. Кристаллизация шара из К2О2О7 // Там же. Вып. 5. С. 399-400.
8. Кристаллизация шара кальцита в растворе NaN03 // Зап. Горн, ин-та. 1908. Т. II, вып. 3. С. 252-253.
9. О кристаллизации и некоторых физических свойствах кобальти-амин-хлоро-диметилглиоксимина // Зап. Горн, ин-та. 1909. Т. II, вып. 4. С. 272-275 (совместно с Д. Ф. Мурашевым).
10. Энигматические грани некоторых кристаллов // Там же. С. 276-278.
11. Метод вычисления простейших символов граней с определенной точностью // Там же. С. 279-284.
12. Определение плотностей сеток кристаллических граней без помощи построения // Там же. Вып. 5. С. 333-340 (совместно с В. И. Соколовым).
13. Метод кристаллизации шаров и его значение для решения некоторых вопросов кристаллографии // Дневник XII съезда русских естествоиспытателей и врачей. 1909. № 3. С. 12-13.
14. Новейшие успехи в определении плотностей сеток граней и значение таких определений в связи с правильной установкой кристаллов // Там же. № 4. С. 144-145.
15. Кристаллизация кобальти-нитро-акво-диметилглиоксимина // Зап. Горн, ин-та. 1910. Т. II, вып. 5. С. 352-356 (совместно с В. М. Ломбергом).
16. Кристаллы одного органического соединения кобальта// Там же. С. 392.
17. Вычисление сферических координат граней после сдвига // Там же. С. 393.
18. Кристаллы медного купороса и их структура // Зап. Горн, ин-та. 1910. Т. III, вып. 1. С. 85-86.
19. Кристаллизация некоторых аналогичных кобальтиаков // Там же. Вып. 3-4. С. 186-187.
20. Direkte tabellarische Ablesung der Netzedichtkeiten der Kristallflächen // Z. für Kristallographie und Mineralogie. 1910. Bd 48, N 4. S. 377-399 (совместно с В. И. Соколовым).
21. Die Kristallization der Kugeln als eine besondere Methode der kristallographischen Forschung// Ibid. S. 417-433.
22. Кристаллизация диметилендисульфида // Зап. Горн, ин-та. 1912. Т. III, вып. 5. С. 354—357 (совместно с И. Ф. Григорьевым).
23. Кристаллы лев. аспарагина и их структура // Там же. С. 358-361.
24. Кристаллографическое исследование аналогичных сульфосурьмянистых соединений // Зап. Горн, ин-та.
1913. Т. IV, вып. 2. С. 149.
25. Кристаллы бромостанната аммония // Там же. С. 149-150.
26. Соотношения между символами граней и ребер в кристаллах гипогексагонального типа // Зап. Горн, ин-та.
1914. Т. V, вып. 2-3. С. 234-236.
27. Кристаллизация фенило-лактона + эфир // Сб. в честь двадцатипятилетия научной деятельности Владимира Ивановича Вернадского. М., 1914. С. 12-18.
28. Метод кристаллизации шаров и его применение при изучении формы и строения кристаллического вещества//Труды Петроград, о-ва естествоиспытателей. Отд. геологии и минералогии. 1915. Т. 37, вып. 5. С. 59-309.
29. Кристаллография: В 4 т. Берлин: Изд. П. П. Ладыжникова. 1923. 408 с.
Если этот список и не является исчерпывающим, то в незначительной степени. Он включает важнейшие работы Д. Н. Артемьева и дает полное представление о его научных интересах.
Автор глубоко признателен 3. А. Бессудновой, заведующей отделом истории Геологического музея им. В. И. Вернадского, за бескорыстную помощь в получении материалов о Д. Н. Артемьеве.
Summary
Treivus Е. В. Crystallographer Dmitriy Nikolaevich Artemjev.
D. N. Artemjev's contribution to the science, his public activity and his life are reviewed. Литература
1. Личное дело Д. Н. Артемьева из архива Горного института // Центр, гос. истор. архив г. Санкт-Петербурга. On. № 1. Ф. № 963. Д. № 5839. 2. Ферсман А. Е. Под Москвой (1903-1912) // Бюл. Моск. о-ва испытателей природы. Отд. геологии. 1946. Т. 21, №1.3. Рукописные материалы Федорова // Труды Архива АН СССР. Л., 1957. Вып. 14. 4. Сонин Ф. С. Георгий Викторович Вульф. М., 2001. 5. Научное наследство. Т. 16: Евграф Степанович Федоров. Переписка. Неизданные и малоизвестные работы. Л., 1991. 6. Федорова JJ. В. Наши будни, радости и горести. Воспоминания. М., 1992. 7. Artemjev D.N. Die Kristallization der Kugeln als eine besondere Methode der kristallographischen Forschung // Zeitschrift für Kristalographie und Mineralogie. 1910. Bd 48, N 4. 8. Бакли Г. Рост кристаллов / Пер. с англ. Под ред. В. А. Франк-Каменецкого. М., 1954. 9. Артемьев Д. Н. Метод кристаллизации
шаров и его применение при изучении формы и строения кристаллического вещества // Труды Петроград, о-ва естествоиспытателей. Отд. геологии и минералогии. 1915. Т. 37, вып. 5. 10. Московский Горный. 1918-1998 / Ред.: А. А. Пучков, Б. А. Картозия, А. Д. Дмитриев, В. П. Тарасенко. М., 1998. 11 .Ленин и Академия наук: Сб. документов / Под ред. П. Н. Поспелова. М., 1969. 12. Обручев В. А. Воспоминания о втором московском периоде (1921-1929) // Очерки по истории геологических знаний / Отв. ред. В. В. Тихомиров. М., 1963. Вып. 12. 13. Вернадский В. И. Дневники. Март 1921-август 1925. М., 1998. 14. Артемьев Дмитрий Николаевич: Воспоминания К. В. Флинт. Из личной коллекции проф. Г. Г. Леммлейна // Фонды отдела истории Геол. музея им. В. И. Вернадского (Москва). Инв. № 1086.
Статья поступила в редакцию 29 июля 2003 г.
