CC BY
185
УГОЛОВНОЕ ПРАВО
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 1 (50). С. 179-184. УДК 343
КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
CRIMINOLOGICAL LEGISLATION М. П. КЛЕЙМЁНОВ (M. P. KLEYMENOV)
Аргументируется мнение, что криминологическое законодательство существует, а криминологическое право имеет собственный предмет, что свидетельствует о юридическом характере российской криминологии и расширяет горизонты криминологической науки. Криминолого-правовое регулирование является особенно важным и необходимым перед угрозами терроризма, экстремизма, коррупции, деятельности транснациональной организованной преступности. Утверждается, что юридическое значение криминологии в обозримой перспективе будет непрерывно возрастать.
Ключевые слова: криминологическое законодательство; криминологическое право; престиж криминологии, криминологическая экспертиза; предупреждение преступлений.
The author substantiates the view that the criminal law exists, and criminal law has its own subject, that indicates the legal nature of the Russian criminology and expands the horizons of criminological science. The criminological and legal regulation is especially important and necessary to threats of terrorism, extremism, corruption, transnational organized crime. It is alleged that the legal value of criminology in the foreseeable future will only continue to grow.
Key words: criminological legislation; criminology law; the prestige of criminology; criminological expertise; crime prevention.
Юридический характер российской криминологии не вызывает сомнений. Во-первых, отечественная криминология «выросла» из русского уголовного права. Если основатель науки криминологии Ч. Ломброзо был судебным медиком и психиатром, а американская криминология создавалась преимущественно социологами, то фундамент российской криминологии закладывался классиками российского уголовного права М. В. Духов-ским, И. Я. Фойницким, А. А. Пионтков-ским, М. П. Чубинским и др. Владение юридическим мышлением и знание материального уголовного права - это сильная сторона российской криминологии, которая определяет предметность криминологических исследований и направленность их выводов [1].
Во-вторых, криминология по Номенклатуре научных специальностей [2] отнесена к юридическим наукам. Отсюда - императив знания и понимания хотя бы элементарных теоретических основ юриспруденции при исследовании криминальных феноменов, который нередко игнорируется представителями политологии, социологии, экономики, психологии и других наук [3].
В-третьих, история государства и права России свидетельствует о возникновении отечественного криминологического законодательства в начале XIX в. - в 1832 г. был издан Устав о предупреждении и пресечении преступлений (в Своде законов Российской империи). Существенный вклад в его развитие был сделан в советский период, в особенности в 1970-х гг. XX столетия. Достаточно
© Клеймёнов М. П., 2017
назвать некоторые нормативные правовые акты того времени: Постановление Совета Народных Комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) от 31 мая 1935 г. «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности», Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР 2 марта 1959 г. «Об участии трудящихся в охране общественного порядка в стране», Постановление Совета Министров СССР от 31 августа 1966 г. «О мерах по усилению борьбы с преступностью», Приказ МВД СССР от 14 апреля 1969 г. о введении в действие «Инструкции по основам организации и тактики предотвращения преступлений органами милиции», Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 августа 1972 г. «О принудительном лечении и трудовом перевоспитании больных наркоманией», Приказ МВД СССР от 2 марта 1978 г. о введении в действие «Положения об основах организации профилактики преступлений органами внутренних дел». В этой связи Д. А. Шеста-ков совершенно правильно ставит вопрос о наличии криминологического законодательства, включая в него отдельные нормы международного права, федеральные законы Российской Федерации, законы субъектов Федерации, проекты нормативных правовых актов [4].
Криминологическое законодательство включает в себя:
1. Международные конвенции (Конвен-ции ООН о борьбе с финансированием терроризма 1999 г., против транснациональной организованной преступности 2000 г., против коррупции 2003 г., Конвенции Совета Европы против торговли человеческими органами 2015 г., о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений 2007 г., о предупреждении терроризма 2005 г., о противодействии торговле людьми 2005 г., о предупреждении терроризма 2005 г., Конвенцию Шанхайской организации сотрудничества против терроризма 2009 г. и др.). Их криминологическая сущность определяется целями, которые выражены в профилактике, предупреждении, предотвращении криминальных проявлений (превентивный аспект), разработке законоположений (правотворческий аспект), организации эффективной борьбы с ними, облегчении сотрудничества на национальном и междуна-
родном уровнях, совершенствовании планов подготовки и планов координации действий в чрезвычайных ситуациях (управленческий аспект), защите прав потерпевших, людей и объектов (виктимологический аспект), обмене информацией, создании механизма мониторинга (информационно-аналитический аспект).
2. Нормативные правовые акты, принятые в рамках Содружества Независимых Го -сударств: Договор государств - участников СНГ о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма 2007 г.; соглашения государств - участников СНГ о взаимодействии по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной охране 2008 г.; о сотрудничестве в борьбе с незаконным изготовлением и оборотом огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств; концепции (взаимодействия государств - участников СНГ в борьбе с преступностью 1999 г.; сотрудничества в сфере обеспечения информационной безопасности 2008 г.; сотрудничества в борьбе с преступлениями, совершаемыми с использованием информационных технологий 2013 г.); программы (сотрудничества в противодействии незаконной миграции на 20152019 гг.; сотрудничества в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров и противодействии наркомании на 2014-2018 гг.; сотрудничества в борьбе с торговлей людьми на 2014-2018 гг.) и др. Они нацелены на сотрудничество сторон, осуществление взаимодействия и координацию деятельности по следующим основным направлениям:
- выявление угроз безопасности и криминологическое прогнозирование рисков;
- разработка ключевых криминологических понятий (в частности, информационной преступности, информационного терроризма и др.) формирование глоссариев;
- совместный анализ состояния, структуры, динамики и последствий транснациональной преступности, результатов работы по выявлению, предупреждению, раскрытию, расследованию преступлений, исполнению наказаний;
- подготовка информации о борьбе с преступностью Совету глав государств,
другим органам СНГ, а также органам государственной власти государств - участников СНГ;
- выработка согласованной стратегии и совместных мер борьбы с криминальными явлениями;
- координация и совершенствование механизмов взаимодействия компетентных органов в области противодействия преступному поведению;
- создание совместного банка данных о транснациональных преступных группах, их лидерах и участниках;
- обмен информацией, накопление и использование информационных систем, оперативных учётов и архивов;
- профессиональное обучение и переподготовка кадров (содействие в подготовке кадров и повышении квалификации специалистов);
- взаимодействие в международных организациях и международных форумах по вопросам противодействия преступности;
- изучение и оценка эффективности совместных усилий компетентных органов государств - участников СНГ в борьбе с преступностью, распространение опыта в этой области;
- обмен опытом работы, проведение рабочих встреч, консультаций, совещаний, практических конференций и семинаров;
- обеспечение безопасности объектов государственной охраны и защита охраняемых объектов;
- обеспечение собственной безопасности уполномоченного государственного органа;
- проведение совместных научных исследований;
- развитие согласованных форм и методов профилактики преступлений и иных правонарушений;
- реализация совместных и/или согласованных мероприятий по пресечению криминальных операций;
- развитие сотрудничества с международными организациями, неправительственными организациями, а также институтами гражданского общества в сфере противодействия криминальному поведению.
3. Федеральное криминологическое законодательство, включающее федеральные законы («Об основах системы профилактики
правонарушений в Российской Федерации» 2016 г.; «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» 1999 г., «О противодействии экстремистской деятельности» 2002 г., «О противодействии терроризму 2006 г., «О противодействии коррупции» 2008 г., «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов» 2009 г., «О контроле за соответствием расходов лиц, занимающих государственные должности, и иных лиц их доходам» 2012 г.), стратегии («Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года», «Стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года», Национальная стратегия противодействия коррупции 2012 г.), концепции («Концепция противодействия терроризму» 2009 г., «Концепция общественной безопасности в Российской Федерации» 2013 г., «Концепция реализации государственной политики по снижению масштабов злоупотребления алкогольной продукцией и профилактике алкоголизма среди населения Российской Федерации на период до 2020 года»), иные нормативные правовые акты, нацеленные на предупреждение (профилактику, предотвращение, пресечение) преступлений, организацию борьбы с преступностью, минимизацию и ликвидацию криминальных последствий. Именно в такой целеустремлённости заключается их криминологический характер. Иначе говоря, они являются криминологическими по существу и могут быть обозначены в качестве центра (ядра) федерального криминологического законодательства. К этому «ядру» следует отнести и ведомственные нормативные правовые акты криминологического содержания, в частности Приказ МВД РФ от 17 января 2006 г. № 19 «О деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений» (вместе с «Инструкцией о деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений»). К чисто криминологическим нормативным правовым актам логично присовокупить отдельные криминологические нормы иных федеральных правовых актов, которые образуют «периферию» криминологического законодательства, например ст. 19 Федерального за-
кона от 27 июля 2004 г. «О государственной гражданской службе в Российской Федерации», посвящённую урегулированию конфликта интересов на гражданской службе. Её криминологическая направленность сомнений не вызывает. Статья 20 этого же закона также направлена на предупреждение правонарушений коррупционного характера, поскольку устанавливает обязанность гражданского служащего представлять сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера. Аналогичные нормы содержат федеральные законы «О муниципальной службе в Российской Федерации», «О прокуратуре Российской Федерации», «О полиции» и др.
4. Законы и иные нормативные правовые акты криминологического содержания, принятые органами власти субъектов Российской Федерации, например Закон Омской области от 29 апреля 2009 г. «О противодействии коррупции в Омской области». Чаще всего такие акты во многом дублируют федеральные законы, что в целом свидетельствует о низком качестве регионального криминологического законодательства. Главная причина такого низкого качества видится в непривлечении квалифицированных специалистов (криминологов) для участия в работе по подготовке законопроектов.
5. Муниципальные правовые акты криминологической направленности. Им может быть адресован аналогичный упрёк в низком качестве, что дезавуирует саму идею криминологического законодательства муниципального уровня. Обращаясь к анализу соответствующих документов (например, Постановлению Администрации Полтавского муниципального района Омской области от 9 февраля 2015 г. № 33 «Об утверждении комплексной программы Полтавского муниципального района "Борьба с преступностью, профилактика преступлений и правонарушений, обеспечение безопасности дорожного движения в Полтавском муниципальном районе на 2015-2017 годы"»), можно констатировать «дежурный» характер запланированных мер («привлечь население к охране общественного порядка»), обилие общих формулировок типа «проведение мероприятий по противодействию нарушениям расового, национального и религиозного равноправия
граждан», непонимание важности реализации задач анализа и прогноза криминологической обстановки. Создаётся впечатление, что такие нормативные правовые акты принимаются «для отписки», для имитации деятельности, а не в целях реальной работы по предупреждению преступлений. Между тем муниципальный уровень реализации криминологического законодательства является чрезвычайно значимым с точки зрения профилактики многих видов преступного поведения. Об этом свидетельствуют «Руководящие положения для муниципалитетов "Активизация действий по борьбе с торговлей людьми на местном уровне"». Общей целью данных руководящих положений является предоставление местным участникам деятельности по борьбе с торговлей людьми знаний и правильных инструментов для усиления их роли в работе против торговли людьми, а также повышение эффективности действий по борьбе с торговлей людьми путём обеспечения надлежащего и своевременного выявления жертв, адекватного и долгосрочного предоставления помощи и защиты. Целевая группа руководящих положений характеризуется большим разнообразием субъектов деятельности и заинтересованных лиц на местном уровне. Ожидается, что данные руководящие положения будут наиболее актуальны для экспертов и практиков, работающих в больших и средних городах и/или муниципалитетах и обладающих по крайней мере некоторыми знаниями о торговле людьми. Конкретными целями руководящих положений являются: содействие обеспечению прав жертв; повышение информированности местных участников деятельности по борьбе с торговлей людьми о данной проблеме; выделение некоторых перспективных мероприятий, которые были разработаны в регионе и за его пределами, где муниципалитеты и/или местные органы власти играют важную роль в решении вопросов противодействия торговле людьми и предоставления защиты жертвам; привлечение местных субъектов деятельности к борьбе с торговлей людьми на местном уровне путём участия в решении задач общего характера и реализации конкретных мер, направленных на преодоление проблем и улучшение. Обращается внимание на то, что многие из предложенных мер мо-
гут быть интегрированы в местную социальную, экономическую политику и политику предупреждения преступности, а также такие программы, которые касаются решения проблем социального отчуждения и маргинализации, безопасной миграции, интеграции мигрантов, борьбы с бедностью, получения образования, насилия в отношении женщин и т. д. Проводимые мероприятия позволяют подчёркнуть необходимость создания проак-тивных, а не реактивных стратегий предотвращения. Такие проактивные стратегии являются наиболее экономически эффективными и в итоге позволяют сэкономить больше ресурсов [5].
Итак, можно сформулировать три вывода. Первый: криминологическое законодательство существует, и это - юридический факт. Поэтому заявления о том, что криминологического законодательства как самостоятельной комплексной отрасли нет [6], - это отрицание действительности. Криминологическое законодательство как система международных, федеральных и региональных нормативных правовых актов криминологического содержания и криминологической направленности существует и активно развивается. Нежелание признать эту очевидность вредит общему делу противодействия преступности и угрожает национальной безопасности страны. Разумеется, речь идёт не о частном мнении, а о государственном признании, за которым следуют новые законодательные инициативы, стратегические изменения в уголовной политике, существенные уточнения в системе юридического образования и др. Положительным примером здесь является криминологическое законодательство Республики Беларусь, стержневым (системообразующим) компонентом которого выступают Закон от 10 ноября 2008 г. № 453-З «Об основах деятельности по профилактике правонарушений», Указ Президента Республики Беларусь от 29 мая 2007 г. № 244 «О криминологической экспертизе», в соответствии с которым заключение криминологической экспертизы имеет обязательный характер, Указ Президента Республики Беларусь от 6 июня 2011 г. № 230 «О мерах по совершенствованию криминологической экспертизы», которым закреплён надзор Генеральной прокуратуры за точным и единооб-
разным исполнением законодательных актов в сфере проведения криминологической экспертизы [7].
В России существует некий аналог криминологической экспертизы - в виде антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов. Но, во-первых, он охватывает только часть работы по криминологической экспертизе, поскольку криминогенные положения законопроекта не исчерпываются коррупциогенностью. Во-вторых, заключения антикоррупционной экспертизы имеют рекомендательный характер, что во многом превращает их в фикцию.
Обязательность криминологической экспертизы проектов нормативных правовых актов резко меняет статус криминологии: из науки факультативной, к рекомендациям которой можно прислушиваться или нет, она превращается в науку императивную и становится вровень с юридическими отраслями знаний, рекомендации которых реализованы в законе.
Отсюда следует второй вывод - о необходимости повысить престиж криминологии и создать условия для устранения непонимания исключительной значимости криминологии в решении практически всех международных и национальных проблем. Развитие преступности и анализ реагирования на него свидетельствуют об изменении роли криминологии в современном мире (она становится всё более организующей и ведущей в системе социальных наук) и указывают на важность уточнения её предмета. Традиционное понимание предмета криминологии как науки о преступности, её причинах, личности преступника, предупреждении преступности явно устарело. В предмет криминологии следует включить основы анализа (разведки) негативных социальных явлений и процессов и организации противодействия общественно опасным деяниям, а также криминологическое законодательство и криминологическое право. Очень современно звучит тезис о стратегической роли криминологии в настоящее время и особенно - в обозримом будущем [8].
Третий вывод касается императива сконцентрировать силы научной общественности на разработке криминологического законодательства и права. Следует констатировать,
что за криминологов эту работу никто не сделает. В этой связи замечателен пример специалистов в области оперативно-розыскной деятельности, разрабатывающих теоретические основы отрасли оперативно-розыскного права, которые находят аргументы в обоснование собственного предмета правового регулирования [9]. При этом важно уточнить, что усилия должны быть направлены на разработку именно криминологического права, а не профилактического права или права противодействия преступности, как полагают известные криминологи А. И. Коробеев и Д. А. Шестаков [10]. Только при таком решении проблемы можно обеспечить понимание социальной значимости криминологии и укрепление её престижа в современной России.
1. Милюков С. Ф. Криминология уголовного закона // Криминология. XX век. - СПб., 2000. - С. 177; Клеймёнов М. П. Криминология. - М., 2012.
2. Об утверждении Номенклатуры научных специальностей, по которым присуждаются учёные степени : Приказ Минобрнауки России от 25 февраля 2009 г. № 59 (ред. от 14 декабря 2015 г.). - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Клеймёнов М. П., Клеймёнов И. М. Профанация криминологии // Криминологический журнал БГУЭП. - 2010. - № 2. - С. 13-20.
4. Шестаков Д. А. Криминологическое законодательство и право противодействия преступности // Криминология вчера, сегодня и завтра. - 2013. - № 1 (28). - С. 48-49.
5. Руководящие положения для муниципалитетов «Активизация действий по борьбе с торговлей людьми на местном уровне». - Рига, 2016. - 19 с.
6. Лопашенко Н. А. Уголовная политика. - М., 2009. - С. 68.
7. Клеймёнов И. М. Сравнительная криминология. - М., 2012. - С. 315-322; Шилин Д. В. Правовая основа криминологической экспертизы в Республике Беларусь // Законность. -2014. - № 1. - С. 70-73.
8. Долгова А. И. Нужна ли криминология и криминологический взгляд на преступность. -URL: http://www. crimas.ru.
9. Кузнецов Е. В. Теоретические основы формирования отрасли оперативно-розыскного права : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Волгоград, 2014.
10. Коробеев А. И. Понятие, система и задачи уголовного права // Уголовное право. Общая часть : учебник / под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай. - М., 2002. - С. 18; Шестаков Д. А. Указ. соч.
