CC BY
17
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Научная статья УДК 343.9
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-3-12-18 NIION: 2003-0059-3/22-273 MOSURED: 77/27-003-2022-03-472
Владимир Константинович Андрианов
Российский государственный университет правосудия, Москва, Россия, andrianov_vk@mail.ru
Аннотация. Посвящается юбилею доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки Российской Федерации Михаила Матвеевича Бабаева. Сфера научных интересов М. М. Бабаева обширна и включает в себя разнообразные проблемы криминологии и уголовной политологии, в частности, состояния и предупреждения преступности, молодежной преступности, криминологической безопасности, криминальной рискологии, криминологии в системе социальных наук и практик, уголовной статистики, теории и практики применения уголовного права. Анализ многочисленных научных трудов автора в контексте категории «закономерности» как ядра предмета любой науки позволяет выявить основные направления научной деятельности ученого и оценить ее фундаментальную роль в развитии криминологии и уголовной политики.
Ключевые слова: криминология, уголовная политика, преступность, социальные процессы, социальные последствия, предупреждение преступлений, криминологическая безопасность, криминальная риско-логия, судебно-уголовная политика
Для цитирования: Андрианов В. К. Криминолог — это звучит гордо! К юбилею Михаила Матвеевича Бабаева // Вестник Московского университета МВД России. 2022. N° 3. С. 12-18. https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-3-12-18.
Original article
Vladimir K. Andrianov
Russian State University of Justice, Moscow, Russia, andrianov_vk@mail.ru
Abstract. The article is dedicated to the anniversary of Mikhail Matveevich Babaev, Doctor of Legal Sciences, Professor, Honored Scientist of the Russian Federation. The scope of M. M. Babaev's scientific interests is extensive and includes various problems of criminology and criminal political science, in particular, the state and prevention of crime, youth crime, criminological security, criminal riskology, criminology in the system of social sciences and practices, criminal statistics, theory and practice of criminal law. The analysis of numerous scientific works of the author in the context of the category of «regularities» as the core of the subject of any science allows us to identify the main directions of scientific activity of the scientist and assess its fundamental role in the development of criminology and criminal policy.
Keywords: criminology, criminal policy, crime, social processes, social consequences, crime prevention, cri-minological security, criminal riskology, judicial and criminal policy
For citation: Andrianov V. K. Criminologist — it sounds proud! To the anniversary of Mikhail Matveevich Babaev. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022;(3):12-18. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-3-12-18.
© Андрианов В. К., 2022
Криминолог — это звучит гордо! К юбилею Михаила Матвеевича Бабаева
Criminologist — it sounds proud! To the anniversary of Mikhail Matveevich Babaev
Социальные процессы в детерминации преступности
Изучение механизмов влияния условий социальной жизни на характер и степень распространенности преступности является одним из магистральных направлений научного пути Михаила Матвеевича. Закономерности зависимости преступности от различных социальных процессов исследуются в ряде работ М.М. Бабаева [1-4; 5, с. 63-95]. Как известно, результат научного поиска во многом зависит от методологической оснащенности ученого. И в это долгое научное путешествие Михаил Матвеевич отправлялся с верной исходной позиции. Как он писал: «Исследование закономерностей, лежащих в основе различных процессов — экономических, демографических, культурных, психологических и других, — дело соответствующих специальных научных дисциплин. Поле деятельности криминологии — последствия указанных процессов, причем не сами по себе последствия, а их связь с антиобщественным поведением». Тем самым правильно подчеркивается необходимость изучения закономерных связей и зависимостей, существующих между социальными явлениями и процессами и преступностью.
Еще один, на мой взгляд, важный момент, характеризующий личность Михаила Матвеевича как исследователя. Его увлеченность социально-демографическими процессами, стремление связать право с жизнью общества, объяснить правовые более общими социальными явлениями, говорит об ученом как о человеке, которого интересуют проблемы людей, а не чистых юридических формулировок. Нельзя не сказать о научной, да и просто человеческой смелости. Ведь, как понятно, преступность, главным образом, обусловливается негативными факторами и темными сторонами жизни общества. А значит, надо было высвечивать эти отрицательные проявления общественно-экономического строя, открыто говорить о них. Что в советский период, на который выпала большая часть жизни Михаила Матвеевича, было сродни научному подвигу — через научные исследования открыто заявлять гражданскую позицию. Так, анализируя детерминированность криминогенных последствий социальных процессов, ученый пишет о проявлениях стихийности, отклонениях от планового управления в социалистическом обществе, недочетах в политике.
Научный подход Михаила Матвеевича характеризуется системным взглядом на предмет исследования, стремлением оперировать факторами на индивидуальном, групповом уровнях и на уровне общества в
Михаил Матвеевич Бабаев
целом, выделять не только объективные, но и факторы социальной психологии (общественной и индивидуальной). Что вполне закономерно, учитывая сложность, многоаспектность самой жизни, нелинейность социальных зависимостей. Автор избегает односторонней оценки и навешивания «ярлыков криминоген-ности» на те или иные социальные факторы, что выгодно отличает его позицию от ряда иных работ, пропитанных «официальной идеологией». Такой многофакторный подход проявляется, в частности, в том, как автором представлена последовательность звеньев в механизме влияния социальных процессов на преступность. Ученый выстраивает следующую иерархию явлений разного порядка:
• социально-демографические процессы (рост численности населения, переезды к новому месту жительства и т. п.);
• отрицательные экономические, демографические, социальные, культурные и иные последствия (временное ухудшение материально-бытовых условий жизни некоторых категорий населения, текучесть кадров, ослабление социального контроля, чрезмерная плотность населения и т. д.);
• отрицательные социально-психологические последствия (псевдогородские стереотипы и системы ценностей, психология временных жителей у части мигрантов, увеличение психологической напряженности, ведущей к росту числа конфликтов и др.);
• преступность.
Безусловно, сильной стороной работ ученого является ориентированность на выявление статистических (вероятностных) закономерностей, а не просто выдвижение и подтверждение гипотез. Например, автор устанавливает следующую закономерность, имеющую важное значение для эффективной работы по предупреждению преступлений и в настоящее время. Так, «увеличение размеров и усложнение структуры городских поселений, рост числа жителей большинства городов есть неизбежное следствие урбанизации, имманентное ей. Это — объективный факт, и чем больше он дает себя знать, тем труднее в условиях города организовывать необходимую профилактическую работу. По мере роста городов увеличивается интенсивность и величина маршрутов маятниковых передвижений населения (поездки на работу и с работы и др.). Такие поездки отнимают у значительной части населения время, необходимое для организации полезного досуга, проведения с ним культурно-массовой работы и т. д.».
Задача ученого состоит в том, чтобы во многом предвосхитить ход развития событий. А это возможно именно благодаря установлению закономерностей как существенных, общих, устойчивых и повторяющихся связей и зависимостей. Поэтому взгляды Михаила Матвеевича звучат более чем актуально в современных условиях урбанизации и миграции населения. Разработки Михаила Матвеевича в области криминологической характеристики социально-демографических процессов стали для своего времени передовыми, позволили расширить горизонты видения условий и причин преступности, а главное, ориентировали на познание сложных взаимосвязей позитивных и негативных социальных процессов. Не случайно, как показывает «Отчет о демографических признаках осужденных по всем составам преступлений Уголовного кодекса Российской Федерации» (Ф. № 11.1, утверждена приказом Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации) различные социально-демографические показатели имеют важное значение в характеристике преступности.
Социальные последствия преступности
Логическим продолжением научного пути Михаила Матвеевича стало исследование проблемы социальных последствий преступности, поскольку цена преступности прямо коррелируется с состоянием ее условий и причин, постольку, чем масштабнее и благоприятнее последние, тем выше цена преступности. Закономерности негативного социального эффекта преступности, зависимости ее цены от определенных
факторов выявляются в ряде публикаций М. М. Бабаева [6; 10; 12; 13].
Авторству Михаила Матвеевича принадлежит первая монографическая работа, посвященная основам социальных последствий преступности, вышедшая в 1982 г. С тех пор разработки по проблеме «цены преступности» достигли уровня самостоятельной криминологической теории. Вклад ученого в эту теорию фундаментален и всесторонен — от общего обоснования важности изучения социальных последствий преступности, до выделения их различных видов и классификации социальных последствий преступности.
Как во всем, что становилось предметом исследования Михаила Матвеевича, нацеленность взгляда ученого на выявление закономерностей, характеризующих социальные последствия преступности, придает его работам в этой области криминологии непреходящий характер.
Уже на первых страницах тематических публикаций встречаем принципиальную и недооцененную практиками идею автора о том, что если отсутствует адекватное понимание того, какова цена и вредоносность преступности для общества, то не может быть выработана и адекватная политика государства по противодействию преступности.
При этом установления и справедливой реакции на каждый отдельно взятый факт совершения преступления вовсе недостаточно для эффективной борьбы с преступностью. Поскольку, как доказывает ученый, «социальные последствия преступности есть вполне самостоятельный феномен социальной жизни, не сводимый к сумме последствий всех конкретных преступных деяний, подобно тому, как сама преступность не есть сумма всех совершенных криминальных деяний».
Этот феномен, который можно назвать «закономерность эмерджентности социальных последствий преступности», предполагает необходимость оценивать общественную опасность преступности как явление, воплощающее в себе нечто большее, чем то, что охватывается суммарной общественной опасностью всех совершенных преступлений. С расчетом и оценкой данной закономерности напрямую связана социальная эффективность деятельности по противодействию преступности, ее разумная достаточность, включающая в себя оптимальное распределение сил и средств, направленных на борьбу с преступностью. Как верно пишет Михаил Матвеевич, «расходы на правоохранительные органы, как и в целом на борьбу с преступностью, несомненно, должны соизмеряться с объективной криминальной ситуацией в стране, находиться с ней в разумном соотношении. А у нас рас-
jjÉiSk.
-^pr-
JURISPRUDENCE
JJIÉL..
ходы, о которых идет речь, никак не коррелируют ни с динамикой преступности, ни с эффективностью борьбы с ней и напрямую от них не зависят».
В своей монографии, специально посвященной цене преступности (М., 2014), Н. А. Лопашенко отмечает, что эта тема является одной из самых актуальных в современной криминологии. Безусловно, что цена преступности является в высшей степени важной проблемой, причем каждый год, как показывает статистика и расчеты ученых, ее масштабы растут. Так, по данным ГИАЦ МВД России, ущерб от преступлений в 2021 г. составил 834,5 млрд руб., что почти на 63 % больше аналогичного показателя 2020 г. В 2021 г. также выросло количество погибших в результате преступных посягательств (23 300 человек против 22 700 — в 2020 г.). С оговоркой о том, что уголовная статистика, как исходная предпосылка формирования наших представлений о «цене преступности», мягко говоря, ненадежна [9].
И хотя определение «цены преступности» требует ежегодного сбора и обработки, расчетов и оценок конкретных, в первую очередь статистических данных, но сам научный подход к анализу и практическому использованию этой информации немыслим без той теоретической основы, которую заложил Михаил Матвеевич в своей первопроходческой работе в 1982 г. и последующих публикациях по этой теме.
Все предлагаемые уже в современной научной литературе конкретные методики расчета «цены преступности» и ее отдельных компонентов, производны от тех более общих вопросов, которые рассмотрел ученый. К числу этих вопросов, зародивших целое научно-практическое направление, относятся вопросы понятия социальных последствий преступности, значения их анализа для решения криминологических проблем, механизма образования, классификации и видов социальных последствий преступности, их влияния на общественную жизнь.
Среди обоснованных ученым общих положений можно выделить следующие:
• вред, причиняемый преступностью и подлежащий оценке, включает в себя две принципиально различающиеся части: противоправное причинение (эта часть, которая возникает как непосредственное и опосредованное следствие совокупности криминальных деяний) и легитимные, социально полезные и объективно необходимые расходы (эта часть состоит из затрат государства и общества на борьбу с преступностью и профилактику правонарушений);
• вред, причиняемый преступностью и связанный с нею, состоит из ряда компонентов, существенно от-
личающихся друг от друга, поэтому должны быть дифференцированными и концептуальные подходы, и методика исчисления вреда (потерь, расходов), а также затрат на мероприятия по его минимизации;
• «цена преступности» складывается в зависимости от следующих факторов: состояния самой преступности со всеми ее характеристиками; круга и иерархии объектов уголовно-правовой охраны; пределов использования уголовной репрессии; качества уголовного правотворчества и правоприменения; уровня общественной безопасности; объема материальных средств, выделяемых на противодействие преступности («цена правоохранения»); состояния развитости восстановительного правосудия, в том числе, поддержки жертв преступлений.
Практическое воплощение этих общих положений в конкретных методиках анализа статистической информации, расчета и оценки «цены преступности» требует неких «базовых ориентиров». На наш взгляд, такими ориентирами, способными в итоге менять в ту или иную сторону «цену преступности», могут служить следующие сформулированные Михаил Матвеевичем закономерности. В частности:
• чем больше вероятность наступления криминальных событий, тем выше будут потери, тем большие затраты потребуются от общества;
• «процессуальные» расходы умножаются, когда расширяются права обвиняемых, потерпевших, свидетелей и других участников процесса, больше дел слушается с участием присяжных;
• профессионализм сотрудников правоохранительной системы, от уровня которого зависит эффективность их усилий.
Имея ввиду сложившуюся и признаваемую многими специалистами тенденцию преобладания числа криминализированных деяний над декриминализиро-ванными, звучат более чем актуально слова Михаила Матвеевича о том, что даже «если иметь в виду только экономическую сторону дела, при широко распространенном тяготении к ужесточению репрессии игнорируются не только ограниченные возможности позитивного воздействия уголовного наказания, но и элементарные соображения о том, что всякое ужесточение или расширение масштабов репрессии вызывает резко возрастающие финансовые затраты».
Поэтому работы Михаила Матвеевича как основоположника развития этого раздела отечественной криминологии, хочется надеяться, когда-нибудь спасут и жизни людей и сэкономят бюджетные средства. К проблематике социальных последствий преступности относится еще одно важное открытие Михаила
Матвеевича — соотношение «цены» преступности и «цены» криминологической безопасности [8; 11]. Ученый последователен в своем убеждении о том, что необходимо знать сложные взаимосвязи социальных процессов не только в детерминации преступности, но и ее в последствиях. С этой точки зрения автор раскрывает сложный характер взаимосвязи преступности и прав человека, включающий в себя, по меньшей мере, три аспекта: преступность «перечеркивает» права человека, противодействие преступности ограничивает права человека, обеспечение прав человека минимизирует преступность. Рассматривая коллизию интересов обеспечения криминологической безопасности, с одной стороны, защиты прав и свобод человека, — с другой, ученый формулирует принципиальные идеи поиска оптимального баланса этих интересов. Эти принципы разумного компромисса имеют важнейшее значение в условиях реальной и потенциальной экспансии власти в область прав и свобод человека, вызванной развитием информационно-телекоммуникационных сетей, распространением эпидемии коронавируса и т. д.
Новаторские подходы и прогрессивные идеи в уголовной политике
В содержании работ Михаила Матвеевича, посвященных российской уголовной политике, акцентируем внимание на двух направлениях исследований, успешно развиваемых совместно с Юрием Евгеньевичем Пудовочкиным. Хотя и все остальные проблемы (в частности, основ формирования уголовной политики, связи уголовной политики и преступности, рисков в уголовной политике и уголовном праве), которые разрабатывают ученые, безусловно, имеют теоретически фундаментальное и практически важное значение [15-19; 21]. Но ограниченный объем не позволяет осветить их все.
Первое — о формировании в России новой модели уголовной политики. Плодотворным соавторством ученых на основе целостного и системного социально-политического анализа диагностируется состояние современной российской уголовной политики и уголовного законодательства, мягко говоря, как «неудовлетворительное» с точки зрения, подчеркнем, не «интереса» основных их творцов, а объективно обусловленных потребностей общества в защите от криминальных угроз и тенденций развития преступности.
С точки зрения творцов этой политики дело обстоит с точностью до наоборот, поскольку она вполне удовлетворяет их «интересам» или «компенсирует»
недостаточную эффективность иных методов социального управления. Ученые ставят под сомнение позицию признания давно наблюдаемых в уголовной политике негативных явлений (криминализационной избыточности и чрезмерной репрессивности) в качестве симптомов ее кризиса. Поскольку ошибки, просчеты, дефекты — это случайные явления, а отмеченные явления — превалирование актов криминализации над актами декриминализации, пенализации над депенализацией на протяжении более 20 лет, по мнению ученых, вполне устойчивы, если не сказать закономерны.
Придет время строить новую уголовную политику, основанную на иных концептуальных принципах. Поэтому особо следует сказать о разработанной Михаилом Матвеевичем и Юрием Евгеньевичем теоретической модели Концепции уголовно-правовой политики Российской Федерации [14], официальное принятие которой позволило бы избежать дефектов уголовного нормотворчества и «опасного обращения» с уголовным законом, значительно повысив его качество.
Второе — судебно-уголовная политика. Усилия ученых в этом направлении позволили разработать теорию судебно-уголовной политики, в которой суд рассматривался не только как субъект специальной, правоприменительной деятельности, но и как полноценный участник уголовно-политического процесса. Данная теория включает в себя следующие основные положения: определение судебно-уголовной политики и функции, формы ее реализации и разнообразные противоречия. Авторы подчеркивают закономерную связь судебно-уголовной политики с правовой, судебно-правовой и судебно-организационной политикой, а также уголовной политикой в целом.
Как пишут ученые, суть и центральный элемент судебно-уголовной политики составляет «борьба» суда за право определять содержание уголовного закона и право обращаться с ним по своему усмотрению. Понятие судебно-уголовной политики должно, по мнению ученых, четко отражать ее двуединую сущность и структуру, включающую в себя, с одной стороны, принципы (идеологическую основу политической практики), а с другой, — саму эту практику, т. е. деятельность уголовного суда, реализующего эти принципы. Подчеркивается, что «идеологический» и «деятельностный» компоненты в структуре судебно-уголовной политики неотделимы и находятся в закономерной связи. И эта связь прослеживается, например, в том, что такие проявления деятельностного компонента судебно-уголовной политики, как пра-
воинтерпретационный, правоприменительный и правотворческий, с одной стороны, определяются идеологической основой, а с другой стороны, в порядке обратной связи, ее также во многом формируют.
Еще одной передовой идеей является риск-ориентированное правосудие. В специальной публикации на эту тему [20] Михаил Матвеевич сформулировал основные положения научного подхода к использованию концепции «риск» для целей повышения эффективности уголовно-судебной деятельности. Проблема эта будет только актуализироваться, по мере дальнейшего усложнения общественных отношений, а, следовательно, расширения социального контекста, подлежащего учету при принятии судебного решения.
Резюмируя обзор полувекового научного творчества Михаила Матвеевича, скажем. Изучение механизмов влияния социальных процессов на преступность и ее социальных последствий является основным диалектическим соотношением в криминологии и магистральным направлением научного пути Михаила Матвеевича. Уголовная политика имеет определяющее значение для уголовного законодательства. Поэтому с уверенностью можно утверждать, что вклад ученого в криминологию и уголовно-правовую науку — нельзя переоценить!
В своей книге «Уголовная политика» (М., 2009) Н. А. Лопашенко пишет, что М. М. Бабаеву принадлежит и самое первое исследование проблемы криминологической политики [7]. Возникает вопрос к юбиляру: Михаил Матвеевич, почему Вы так часто оказываетесь первооткрывателем? Однако ответ более чем очевиден — научный талант и живой интерес к жизни!
В большом и, слава Богу, активно пополняемом научном наследии Михаила Матвеевича я выделил только три блока разработок. Но, на мой взгляд, это «три кита», на которых будут стоять многие поколения ученых, черпая в них идеи, подкрепляя свои мысли цитатами классика и просто вдохновляясь изящным стилем Михаила Матвеевича Бабаева!
Список источников
1. Бабаев М. М. Демографические процессы и проблемы территориальных различий преступности // Вопросы борьбы с преступностью. М. : Юрид. лит., 1973. № 21. С. 3-15.
2. Бабаев М. М. Теоретические основы криминологического исследования социально-демографических процессов в СССР: дисс. ... докт. юрид. наук. М., 1975.
3. Бабаев М. М. Влияние демографических процессов на преступность / М. М. Бабаев, Э. В. Кузнецова, Е. Б. Урланис. М. : Юрид. лит., 1976.
4. Бабаев М. М. Криминологическая характеристика последствий социально-демографических процессов // Вопросы борьбы с преступностью. М. : Юрид. лит., 1977. № 27. С. 36-50.
5. Бабаев М. М. Влияние механического движения (миграции) населения на территориальные различия в преступности // Влияние социальных условий на территориальные различия в преступности. М., 1977.
6. Бабаев М. М. Социальные последствия преступности: учеб. пособие. М., 1982.
7. Бабаев М. М. О соотношении уголовной и криминологической политики // Проблемы социологии уголовного права: сб. науч. трудов. М. : Изд-во Все-союз. ин-та по изуч. причин и разраб. мер предупреждения преступности, 1982. С. 5-16.
8. Бабаев М. М., Рахманова Е. Н. Права человека и криминологическая безопасность: учеб. пособие. М. : Логос, 2003.
9. Бабаев М. М. Заметки о современной уголовной статистике и не только // Российский ежегодник уголовного права. 2007. № 1. С. 177-193.
10. Бабаев М. М. Социальные последствия преступности // Российский криминологический взгляд. 2007. № 2. С. 55-105.
11. Бабаев М. М., Рахманова Е. Н. Права человека и криминологическая безопасность в современном мире и в России // Ученые труды российской академии адвокатуры. 2008. № 5. С. 33-39.
12. Бабаев М. М., Квашис В. Е. Социальные последствия преступности: методологические и прикладные проблемы // Научный портал МВД России. 2010. № 1 (9). С. 3-12.
13. Бабаев М. М., Афанасьева О. Р. Социальные последствия и цена преступности: моногр. М. : ВНИИ МВД России, 2012.
14. Бабаев М., Пудовочкин Ю. Концепция уголовно-правовой политики Российской Федерации // Уголовное право. 2012. № 4. С. 4-12.
15. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Проблемы российской уголовной политики: моногр. М. : Проспект, 2014.
16. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Российская уголовная политика и уголовный закон: опыт критического анализа: моногр. М. : Юрлитинформ, 2017.
17. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Российская уголовная политика XXI века: моногр. М. : Юрли-тинформ, 2020.
18. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Очерки криминальной рискологии: моногр. М. : Юрлитинформ, 2021.
19. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Преступность и судебно-уголовная политика // Журнал российского права. 2021. Т. 25. № 12. С. 26-40.
20. Бабаев М. М. Риск-ориентированное правосудие // Всероссийский криминологический журнал. 2021. Т. 15. № 2. С. 167-180.
21. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Судебно-уго-ловная политика: моногр. М. : Юрлитинформ, 2022.
References
1. Babaev M. M. Demographic processes and problems of territorial differences in crime // Issues of combating crime. Moscow : Yurid. lit., 1973. No. 21. Р. 3-15.
2. Babaev M. M. Theoretical foundations of crimi-nological research of socio-demographic processes in the USSR: diss. ... doct. jurid. Sciences. M., 1975.
3. Babaev M. M. The influence of demographic processes on crime / M. M. Babaev, E. V. Kuznetsova, E. B. Urlanis. M. : Legal lit., 1976.
4. Babaev M. M. Criminological characteristics of the consequences of socio-demographic processes // Issues of combating crime. M. : Yurid. lit., 1977. No. 27. Р. 36-50.
5. Babaev M. M. The influence of mechanical movement (migration) of the population on territorial differences in crime // The influence of social conditions on territorial differences in crime. M., 1977.
6. Babaev M. M. Social consequences of crime: studies. manual. M., 1982.
7. Babaev M. M. On the correlation of criminal and criminological policy // Problems of sociology of criminal law: collection of scientific works. M. : Publishing House of the All-Union. in-ta by study. reasons and development. crime prevention measures, 1982. Р. 5-16.
8. Babaev M. M., Rakhmanova E. N. Human rights and criminological security: studies. manual. M. : Logos, 2003.
9. Babaev M. M. Notes on modern criminal statistics and not only // Russian Yearbook of Criminal Law. 2007. No. 1. P. 177-193.
10. Babaev M. M. Social consequences of crime // Russian criminological view. 2007. No. 2. P. 55-105.
11. Babaev M. M., Rakhmanova E. N. Human rights and criminological security in the modern world and in Russia // Scientific proceedings of the Russian Academy of Advocacy. 2008. No. 5. P. 33-39.
12. Babaev M. M., Kvashis V. E. Social consequences of crime: methodological and applied problems // Scientific portal of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2010. No. 1 (9). P. 3-12.
13. Babaev M. M., Afanasyeva O. R. Social consequences and the price of crime: monogr. M. : Research Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2012.
14. Babaev M., Pudovochkin Yu. The concept of criminal law policy of the Russian Federation // Criminal law. 2012. No. 4. P. 4-12.
15. Babaev M. M., Pudovochkin Yu. E. Problems of Russian criminal policy: monogr. M. : Prospect, 2014.
16. Babaev M. M., Pudovochkin Yu. E. Russian criminal policy and criminal law: experience of critical analysis: monogr. M. : Yurlitinform, 2017.
17. Babaev M. M., Pudovochkin Yu. E. Russian criminal policy of the XXI century: monograph. M. : Yurli-tinform, 2020.
18. Babaev M. M., Pudovochkin Yu. E. Essays on criminal riskology: monograph. M. : Yurlitinform, 2021.
19. Babaev M. M., Pudovochkin Yu. E. Crime and judicial and criminal policy // Journal of Russian Law. 2021. Vol. 25. No. 12. P. 26-40.
20. Babaev M. M. Risk-oriented justice // All-Russian Journal of Criminology. 2021. Vol. 15. No. 2. P. 167-180.
21. Babaev M. M., Pudovochkin Yu. E. Judicial and criminal policy: monogr. M. : Yurlitinform, 2022.
Информация об авторе
В. К. Андрианов — ведущий научный сотрудник Центра исследования проблем правосудия Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author
V. K. Andrianov — Leading Researcher at the Center for the Study of Problems of Justice of the Russian State University of Justice, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 16.05.2022; одобрена после рецензирования 03.06.2022; принята к публикации 10.06.2022.
The article was submitted 16.05.2022; approved after reviewing 03.06.2022; accepted for publication 10.06.2022.
