CC BY
43
11. Барсегянц Л.О. Современное состояние судебно-медицинского исследования вещественных доказательств и пути развития // Судебно-медицинская экспертиза. 2004. № 5. С. 25-27.
Светличный Александр Алексеевич, канд. юрид. наук, доц. кафедры судебной экспертизы и таможенного дела, аlexandrsvetl arambler.ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет
CURRENT ISSUES IN FORENSIC EXAMINA TION BIOLOGICAL MA TERIAL EVIDENCE IN THE INVESTIGATION OF CRIMES AGAINST THE PERSON A.A. Svetlichniy
This article analyzes the current aspects of the appointment of forensic medical examination of physical evidence biological origin in the investigation of crimes against the person, designated by its advanced features, explores emerging practice problems, offered possible solutions; Based on the study of criminal cases the results are formulated most frequently asked questions to the expert investigator.
Keywords: forensic examination, crimes against the person, evidence, objects biological origin; expert error methods.
Svetlichniy Alexander Alexeyevich, Ph.D., Assoc. Forensic and customs, аlexandrsvetl@,rambler. ru, Russia, Tula, Tula State University
УДК 343.98
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП НАСТУПАТЕЛЬНОСТИ
В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО ВЫЯВЛЕНИЮ ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА: ВОПРОСЫ ПРАКТИЧЕСКОЙ РЕАЛИЗАЦИИ
А.А. Сердюк
Рассматриваются вопросы практической реализации криминалистического принципа наступательности при выявлении взяточничества, изучается проблема соотношения и разграничения наступательности и провокационной деятельности, приводятся примеры из современной правоприменительной практики.
Ключевые слова: криминалистические принципы выявления преступлений, наступательность, провокационная деятельность, взяточничество.
В настоящее время в криминалистическом сообществе широко распространено мнение о том, что сведения о коррупционном поведении должностного лица субъектами оперативно-розыскной деятельности (далее -ОРД) могут быть получены не иначе как от граждан, которые непосредственно столкнулись с таким поведением (например, подверглись вымогательству взятки), а действия правоохранительных органов по инициативному (т.е. в отсутствие таких заявлений) выявлению фактов взяточничества
419
рассматриваются как неправомерные и ассоциируются с «полицейской провокационно-подстрекательской деятельностью» [1, c.16-21; 3, c.62-70].
Данная позиция в значительной степени сформирована решениями Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ) [5] и сформулированными в их развитие положениями Постановления Пленума Верховного суда РФ от 09.07.2013 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» [4], по смыслу которых незаконными являются действия сотрудников правоохранительных органов по передаче взятки должностному лицу с его согласия, или по его предложению, когда такое согласие (предложение) получено в результате склонения этого лица к получению ценностей при обстоятельствах, свидетельствующих о том, что без вмешательства правоохранительных органов умысел на их получение у него не возник бы и преступление не было бы совершено.
С уважением относясь к правоприменительному посылу ЕСПЧ, разъяснениям Верховного Суда РФ, все же отметим, что абсолютизация такой оценки любых инициативных действий субъектов ОРД по выявлению взяточничества с позиций недопустимой «полицейской провокационно-подстрекательской деятельности» по своей сути нейтрализует инициативу оперативных подразделений в выявлении взяточничества (прежде всего, в части проведения последними так называемого инициативного или легендированного оперативного эксперимента). Приведенный взгляд на проблему предполагает в качестве единственно возможного варианта правомерного поведения сотрудников оперативных подразделений их пассивное ожидание момента обращения к ним взяткодателя с заявлением в отношении взяточника. Но как в таком случае быть с выявлением «обоюдовыгодных» для взяткополучателя и взяткодателя проявлений взяточничества. Ведь не секрет, что там, где передача и получение незаконного денежного вознаграждения удовлетворяет обе стороны этого «процесса» тезис о том, что одна из них инициирует привлечение другой к уголовной ответственности, обратившись в правоохранительные органы, по существу абсурден. Тем самым практический аспект эффективного выявления правоохранительными органами коррупционных преступлений и их пресечения сводится на нет, а реальная наступательно-активная борьба со взяточничеством de facto подменяется красивым научно-правовым обоснованием её осуществления лишь «от случая к случаю», возникновение которого ставится в зависимость от волеизъявления конкретного гражданина.
Результаты работы правоохранительных органов по пресечению коррупционных преступлений с учётом такого подхода, находят свое неутешительное отражение в статистических цифрах. Так, в 2015 году по расследованным сотрудниками Следственного комитета РФ и органов внутренних дел уголовным делам по всем преступлениям коррупционной направленности, совершённым на территории Новосибирской области (здесь следует учесть, что кроме взяточничества это еще и различные формы хищений с квалифицирующим признаком их совершения «с использованием служебного
420
положения») к уголовной ответственности привлечено лишь 306 лиц, а в 2014 -256 [7]. Очевидно, что такие результаты работы не отражают реальной картины преступных коррупционных проявлений, происходящих на территории региона, численность населения которого превышает 2 млн. человек.
Рассуждая по поставленной проблематике, позволим себе следующую аналогию. Экстремизм, терроризм - зло, в искоренении которого заинтересованы общество и государство, и относительно его преступных проявлений государство видит допустимым и необходимым реализацию принципа «инициативно-наступательного выявления». Возникает вопрос: почему относительно коррупции должны быть применимы иные стандарты? Почему доминирующая научная мысль, предлагая обществу и государству рецепты «пассивного излечения» от коррупции, не предлагает таких же «рецептов» применительно к экстремизму и терроризму, в борьбе с которыми принцип «инициативно-наступательного выявления» в криминалистическом сообществе воспринимается как единственно возможный и не подвергается сомнению. Здесь видится уместным высказывание В.Д. Зорькина: «...мы же в слепом копировании западных либеральных стандартов ударились в крайности, дошли до радикаллиберализма. Прежде всего, это касается уголовного и уголовно-процессуального законодательства» [2].
Необходимо отметить, что в правоприменительной практике имеются далеко не единичные случаи, когда тщательно спланированные инициативные действия субъектов ОРД по выявлению фактов взяточничества и идентичные действия следователя при расследовании обстоятельств его совершения, принесли положительный практический результат, закреплённый вступившим в законную силу судебным актом.
Так, приговором Кировского районного суда г.Самары от 28.07.2014 [8] главный государственный налоговый инспектор отдела оперативного контроля Т. признан виновным в получении взятки за незаконное бездействие.
Как установил суд, в отдел по раскрытию экономических и коррупционных преступлений на территории Кировского района УМВД России по г.Самаре поступила оперативная информация о том, что Т. получает взятки за не привлечение объектов налогового контроля к административной ответственности. В связи с этим сотрудниками отдела было принято решение о проведении ОРМ «оперативный эксперимент», подобран его участник - Р., а также разработана «легенда», согласно которой Р., представившись родственником руководителя организации А., в отношении которой была осуществлена налоговая проверка, передал Т. ранее истребованные им документы, касающиеся деятельности организации, и поинтересовался у последнего о том, что должна сделать А. для того, чтобы та могла в дальнейшем «спокойно работать» (не предлагая при этом каких-либо имущественных благ - прим. А.С.) Т. ответил, что если А. планирует продолжать осуществлять предпринимательскую деятельность, то Т. может за «финансовую помощь» провести повторную проверку её организации, по итогам которой в деятельности последней не будет установлено каких-либо нарушений налогового законодательства. Т. указал сумму такой «финансовой
421
помощи», а после того как Р. сообщил, что А. ею не располагает и выразил намерение уйти, Т. сообщил Р. об уменьшении суммы, на что последний согласился. Т. поинтересовался у Р. - готов ли тот на регулярной основе передавать ему денежное вознаграждение за не проведение в отношении А. налоговых проверок и после одобрительного ответа назначил Р. место и время передачи денежных средств, где в последующем Т. и был задержан с поличным.
Суд, признав Т. виновным по ч.3 ст.290 УК РФ, определил ему наказание в виде штрафа в размере сорокакратной суммы взятки.
Наступательные действия оперативных работников по изобличению должностного лица в рамках инициативного (легендированного) оперативного эксперимента были расценены как правомерные и Безенчукским районным судом Самарской области, приговором которого от 14.07.2014 [8] Г. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.6 ст.290 УК РФ с назначением ему наказания в виде 8 лет лишения свободы со штрафом в размере семидесятикратной суммы взятки, то есть 280 000 000 рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
В приведённых примерах в ходе проведения инициативного оперативного эксперимента предложение о передаче незаконного денежного вознаграждения исходило исключительно от должностного лица, оперативные сотрудники перед взяткополучателем эти вопросы не ставили, последнему противоправную схему решения значимой для них проблематики не предлагали, инициатива в этом принадлежала исключительно «слуге народа», формирование преступного умысла которого происходило без побудительных действий оперативников. Доводы стороны защиты о провокационно-подстрекательской составляющей проведённых ОРМ судом отвергнуты, как несостоятельные.
Безусловно, перед тем как инициировать проведение оперативного эксперимента в отношении лица, относительно которого имеются сведения о получении им взятки, субъектам ОРД необходимо обладать достоверной информацией о фактах (одном или нескольких) получения данным лицом взятки, либо сведениями о его приготовлении к рассматриваемому преступлению. Только по получению данной информации, оперативный эксперимент по внедрению оперативника (или иного лица) под видом взяткодателя с использованием принципа наступательности будет отвечать требованиям законности. В противном случае, т.е. если в отношении лица не имеется сведений о его преступной направленности, фактах получения взятки, либо иной проверенной информации о том, что данное лицо каким-либо образом проявило «инициативу» к получению взятки, оперативный эксперимент даже при отсутствии внешних атрибутов провокации будет противоречить закону. Недопустимо выяснять инициативным путем наличие склонности к преступной деятельности, существование и направленность преступного умысла лица с помощью ОРМ. Последние предназначены для того, чтобы убедиться в наличии преступного умысла, возникшего до начала их проведения. В противном случае ОРМ становятся инструментарием для
422
злоупотреблений со стороны оперативных работников, поскольку решают задачу не как выявить и уличить взяточника, а как сделать свое убеждение в его преступной склонности убеждением других, оформленным в соответствующих правовых решениях.
Список литературы
1. Борков В.Н. Квалификация провокационно-подстрекательских действий сотрудников правоохранительных органов // Уголовное право. 2015. № 1.
2. Зорькин В.Д. Пришли к согласию // Российская газета. 2006. 6 сентября.
3. Капинус О.С. Практика Европейского суда по правам человека по вопросу провокации преступления и её уголовно -правовое значение // Законы России: опыт, анализ, практика. 2014. № 12.
4. О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 (ред. от 03.12.2013) // Российская газета. 2013. 17 июля.
5. Постановление Европейского суда по правам человека от 15 декабря 2005 г. по делу «Г.А.Ваньян против России» (Vanyan. Russia). Жалоба № 53203/99 // СПС «КонсультантПлюс»
6. Постановление Европейского суда по правам человека от 04 ноября 2010 г. по делу «Банникова (Bannikova) против Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения 21.07.2016).
7. Сайт прокуратуры Новосибирской области - www.prokuratura-nso.ru (дата обращения: 03.02.2016).
8. Судебная практика по уголовным делам // Судебные и нормативные акты РФ URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 23.06.2016).
Сердюк Александр Александрович, аспирант кафедры уголовного процесса юридического факультета, lawserd@yandex. ru, Россия, Новосибирск, Бурятский государственный университет
CRIMINALISTICS PRINCIPLE OF OFFENSIVENESS IN THE IDENTIFICA TION OF BRIBERY:
ISSUES OF PRACTICAL IMPLEMENTATION A.A.Serdyuk
In the article considers issues of practical implementation of offensiveness as criminalistics principle in the identification of bribery, studies the problem of correlation and distinction offensiveness and provocative activity, provides examples of modern law enforcement practices.
Keywords: criminalistics principles of identification of the offenses, offensiveness, provocative activity, bribery.
Serdyuk Alexander Alexandrovich, graduate student of faculty of law of criminal procedure, lawserd@yandex. ru, Russia, Novosibirsk, Buryat State University
