CC BY
20
Эпистемология и философия науки 2023. Т. 60. № 1. С. 68-75 УДК 167.7
Epistemology & Philosophy of Science 2023, vol. 60, no. 1, pp. 68-75 DOI: https://doi.org/10.5840/eps20236017
Креативность, тэйлоринг
и фундаментальные исследования*
Жарков Евгений
Александрович - младший
научный сотрудник.
Нижегородский
государственный
университет
им. Н.И. Лобачевского.
Российская Федерация,
603022, г. Нижний Новгород,
пр. Гагарина, д. 3, к. 3;
e-mail: flash45@yandex.ru
В дискуссионной статье А.М. Дорожкин и С.В. Шибаршина акцентируют внимание на понятиях проблемы, задачи и особенностях творческой личности как некоторого единично выделенного субъекта. Подобному взгляду в определенной степени противостоит социоэпистемический подход, поскольку сегодня чрезвычайно трудно рассматривать личность вне социокультурного контекста. Кратко продемонстрированы отличительные особенности понятий задачи и проблемы в связи со сферами науки и образования. В качестве примера своеобразной креативно-адаптационной практики, к которой (с учетом непростых социально-экономических реалий) вынуждены прибегать современные ученые, рассматривается «тейлоринг» (tayloring) - тип деятельности, состоящий в «креативном» письменном обосновании важности и полезности фундаментальных исследований (basic research) (Дж. Кэлверт). Обсуждаются коллективные и институциональные аспекты современной науки, играющие роль в возможном ограничении процесса генерации новых (творческих) идей в науке (К. Стэнфорд). Приводится мнение, солидарное с утверждением А.М. Дорожкина и С.В. Шибар-шиной, о том, что метод эпистемологической рандомизации наиболее характерен для деятельности в области философии. Вслед за К. Ровелли подчеркивается, что философия может служить важным «креативным ресурсом» для научной деятельности.
Ключевые слова: креативность, проблема, задача, неопределенность, фундаментальные исследования, тэйлоринг, эпистемологическая рандомизация
Creativity, tailoring and basic research
Evgeny A. Zharkov -
Junior Research Fellow. National Research Lobachevsky State University. 23 Gagarin Ave., Building 3, Nizhny Novgorod 603022, Russian Federation; e-mail: flash45@yandex.ru
In their article, A.M. Dorozhkin and S.V. Shibarshina focus on the concepts of problem, task, and features of a creative personality as a single isolated agent. To a certain extent, such view is "opposed" by the socio-epistemic approach, since today it is extremely difficult to consider a person outside the socio-cultural context. In my paper, I discuss the distinctive features of the concepts of tasks and problems in connection with the fields of science and education. As an example of a kind of creative adaptation practice, to which modern scientists are forced to resort (taking into account difficult socio-economic realities), I consider
Статья подготовлена в рамках реализации Программы стратегического академического лидерства "Приоритет 2030», № темы Н-424-99_2022-2023. The research was carried out as part of the implementation of the Strategic Academic Leadership Program "Priority 2030", No. H-424-99_2022-2023.
68
© Жарков Е.А., 2023
"tayloring" - a type of activity of "creative" written justification of the importance and usefulness of basic research (J. Calvert). The collective and institutional aspects of modern science, which play a role in the possible limitation of the process of generating new (creative) ideas in science, are discussed (P. Stanford). I agree with A.M. Dorozhkin and S.V. Shibarshina, that the method of epistemological randomization is most specific for the field of philosophy. Following C. Rovelli, it is emphasized that philosophy can serve as an important "creative resource" for scientific activity.
Keywords: creativity, problem, task, uncertainty, fundamental research, tailoring, epistemological randomization
Особенностью статьи Александра Михайловича Дорожкина и Светланы Викторовны Шибаршиной является обращение к проблематике свойств и качеств личности. Подобная фокусировка позволяет акцентировать внимание на осмыслении креативного, творческого потенциала современного человека, погруженного в сложные социокультурные реалии.
Вместе с тем здесь возникает ряд непростых моментов. Говоря о сложном социокультурном пространстве, мы переходим с уровня одной личности к множественному, коллективизированному набору акторов. Авторы акцентируют ситуативную размытость употребления термина «креативность», что говорит о моде на его использование. При этом авторы не ставят задачи выяснения причин подобного положения, направляя вектор рассуждения к понятию эвристичности и к особенностям понятий «задачи» и «проблемы».
Согласимся с высказанным мнением о трудности конструктивного разделения понятий креативности и эвристичности [Дорожкин, Шибаршина, 2023, с. 23-25]. Тем не менее, по нашему мнению, утверждение, что «практически всегда процессы постановки проблем и задач и процессы их решения слиты в единый процесс», кажется несколько преувеличенным. В этой связи рассмотрим следующий пример: задачник по физике содержит, как правило, четко поставленные задачи, предполагающие известные способы решения. Вместе с тем условия задач часто затрагивают «эпистемические ситуативности», связанные с серьезными научными достижениями и открытиями. Так, в формулировках типовых задач о движении электронов в скрещенных электрических и магнитных полях упоминается о реальных приборах и установках (трубка Томсона, ускорители элементарных частиц). Процессы создания подобной экспериментальной техники, ее дальнейшая эволюция сами по себе ставили перед учеными множество задач и проблем.
Здесь мы приходим к известной дихотомии между готовым и новым знанием. Полученное ранее и неоднократно верифицированное знание составляет методическую базу образования. Однако, апеллируя
к новому знанию, мы оказываемся на передних краях науки. Понятия задачи и проблемы в случаях науки и образования принимают специфические, обособленные смыслы существования. В рассматриваемом контексте вполне очевиден факт, что в случае образования речь идет именно о задачнике как сборнике упражнений по усвоению и применению некоторого готового набора знаний. Понятие же проблемы в большей мере характерно именно для науки, в жизненных мирах которой оно встречается на различных социоэпистеми-ческих и социокультурных уровнях. Например, оно фигурирует в названии институций (Институт физических проблем, Институт проблем химической физики и др.), а также в собственно эписте-мическом пространстве (например, список 23 проблем математики, составленный У. Гильбертом в начале XX в.). В приведенном нами примере задача как элемент образовательного процесса фиксирует познавательную деятельность индивида, занятого решением задачи.
Обсуждая детали понимания задачи и проблемы, авторы упоминают классическую характеристику философии как типа деятельности и мышления, связанного с непрекращающимися попытками решения вечных философских вопросов. С данным утверждением, особенно философам, было бы трудно не согласиться. Философия внепространственна и вневременна. Вместе с тем сложно согласиться с авторами в том, что «непрекращаемость процесса познания» свойственна исключительно философии. Само существование современной науки, ее дисциплинарное и институциональное усложнение наталкивает на мысль, что вряд ли стоит ожидать какой-либо существенной паузы в подобном процессе в обозримое время. Кроме того, сама проблематика науки является важным предметом философских размышлений, реализуемых в настоящее время в рамках философских научных проектов. Принимая во внимание метафору, предложенную А.М. Дорожкиным и С.В. Шибаршиной, мы полагаем, что научная деятельность также может быть уподоблена «бесконечному делению с остатком». Другое дело, что интенсивность «всеобъемлющего вопрошания» в науке, естественно, существенно ниже, чем в философии. И здесь мы полностью согласны с авторами.
Отметим также, что упомянутая многогранность научной деятельности тесно связана с вопросами креативности в науке. В течение ХХ в. на фоне масштабного научно-технического развития приобрели актуальность вопросы управления наукой, научно-политические практики [Schauz, 2014, p. 273]. Подобная повестка имеет особенно серьезное значение, когда речь идет о финансировании исследовательских проектов, щепетильных вопросах эффективности, результативности науки в решении важных общественно значимых проблем.
Джейн Кэлверт, рассматривая широко известный, но на деле весьма непростой для понимания концепт фундаментальные исследования (basic research), обращает внимание на соответствующие «задачи и проблемы», с которыми приходится сталкиваться ученым [Calvert, 2006]. С одной стороны, фундаментальные исследования в свете весьма распространенной точки зрения считаются важными сами по себе1 (for its own sake), подобно самому факту существования науки как способа познания. С другой стороны, в ходе второй половины ХХ в. сформировался тренд на обретение фундаментальными исследованиями статуса базиса последующих практических приложений и технологического развития [Schauz, 2014, pp. 301-308].
Конечно, не стоит забывать - «практические запросы» к науке существовали и ранее. Вспомним хрестоматийный пример. Когда высокопоставленный чиновник обратился к М. Фарадею с вопросом о пользе и выгоде его исследований электрических и магнитных явлений, великий ученый не ответил каким-либо развернутым образом, оправдавшись фразой, что, вероятно, государство в скором времени будет получать налоги благодаря соответствующим открытиям. Современные же ученые вряд ли могут позволить себе отделываться ссылками на отдаленную перспективу.
Так происходит, во-первых, в силу различных социально-экономических и институциональных особенностей существования современной науки2. Во-вторых, вопрос о действительной пользе тех или иных результатов научных исследований, трансформации их в технологии и рыночные продукты крайне непрост. Вместе с тем, несмотря на указанные причины и, вообще говоря, сложность, присущую процессам прогнозирования будущего, современные ученые живут и действуют здесь и сейчас. Занимаясь фундаментальными исследованиями, им, так или иначе, приходится учитывать соображения пользы и выгоды.
Рассмотрим возможные смысловые оттенки, приобретаемые понятиями проблемы и задачи в рассматриваемом контексте. Интересно, что деятельность ученых по описанию потенциального встраивания результатов фундаментальных исследований в практическое русло в зарубежной литературе даже выделяют в отдельную практику, именуемую "tailoring" [Calvert, 2006, p. 208]. Письменное обоснование практической важности исследований, необходимое для получения грантового финансирования, представляет собой отдельную задачу. Мы намеренно употребили термин «задача», поскольку Дж. Кэлверт подчеркивает, что для ученых подобная деятельность не составляет
1 Особенно в глазах самих ученых.
2 Например, речь может идти о науке в университетах, в промышленных и высокотехнологичных компаниях (R&D департаменты), гражданской науке.
особой сложности [Calvert, 2006, pp. 208-211]. В рамках рабочего процесса современных ученых, обоснование практической значимости, полезности, важности исследований становится одним из ее неотъемлемых, рутинных элементов.
Кэлверт характеризует концепцию basic research3 как важный «защитный ресурс» (protective resource) ученых при взаимодействии с внешним миром. На наш взгляд, здесь представляет интерес отсылка к понятию «защитного пояса» (И. Лакатос), естественно, в ином ключе, сильно отличающемся от известной традиции его употребления. В нашем случае своеобразный «защитный пояс», конструируемый практикой «тейлоринга», воздвигает «защитные стены» для ученых как представителей отдельной группы общества. Приведенная аналогия позволяет вспомнить и о «башне из слоновой кости» как метафорической локации, в которой ученые независимо от нужд внешнего мира занимаются чистой наукой [ Shapin, 2012, pp. 4-8].
Какое место принадлежит креативности в рассматриваемом сюжете? Одно из переводных значений термина tayloring - подгонка, адаптация, настройка. Таким образом, его использование вполне понятно. Ученым следует «подстраиваться» под практические требования внешнего мира. По нашему мнению, в данном аспекте креативность ученых крайне важна. В связи с психологическими концепциями, которые обсуждают авторы основного текста, можно утверждать, что практика тейлоринга являет пример своего рода адаптационной способности, необходимой для «выживания ученых» в сложных современных реалиях.
Распространенное представление о фундаментальных исследованиях восходит к классическому и восходящему к античности идеалу чистого познания. Практические же запросы современности являются серьезными вызовами для фундаментальных исследований. Ориентированный на фундаментальные исследования ученый может двояко оценивать свою деятельность. Подобно тому, сколь витиеватым, нагруженным сложностями и неопределенностями является путь от открытия до разработки технологии, так и конкретное, определенное «внутреннее состояние» ученого, контекст его потенциального будущего фундаментального открытия также является весьма неопределенным. Используя понятие, предложенное А.М. До-рожкиным («эпистемологическая рандомизация») в социоэпистеми-ческом ключе, можно утверждать, что ученый оказывается погруженным во множество случайностей и неопределенностей на пути к открытию.
Она является существенным элементом научной политики.
3
А.М. Дорожкин и С.В. Шибаршина, обсуждая особенности процедуры решения творческих и научных задач, упоминают ряд классических фигур в науке (У. Кельвин, П. Эренфест и др.). Как известно, современная наука нередко характеризуется как процесс коллективного познания4. Формирование практик большой и меганауки в XX в. (Д. де Солла Прайс, П. Галисон) привело к снижению роли отдельного ученого как полностью ответственного за научный результат исследований [Galison, 2003].
Американский философ науки К. Стэнфорд, размышляя о проблематике креативности и свободы мышления в современной науке, вспоминает слова Н. Винера о сущностной трансформации научной деятельности в середине прошлого столетия и о том, что ученым нового поколения зачастую достается удручающая роль винтика «в фабричном механизме научного предприятия» [Stanford, 2019, p. 3926]. Однако следует отметить, что далеко не все ученые в настоящее время существуют в рамках коллективности высокого уровня, как это имеет место в современной физике высоких энергий.
Обращая внимание на институциональные аспекты, К. Стэнфорд высказывает мнение, что ученые (и наука в целом) сегодня гораздо более эффективны в отношении верификации, оценки и применении знаний, теоретических концепций по сравнению с их историческими предшественниками (например, учеными-джентльменами эпохи Нового времени). И напротив, современная институциализированная наука сама является ограничивающим фактором для возникновения принципиального нового знания и альтернативных идей (problem of unconceived alternatives) [Ibid., pp. 3915, 3931].
Учитывая эти обстоятельства, обсуждение креативности отдельной личности в статье А.М. Дорожкина и С.В. Шибаршиной представляется особенно ценным. Трудно согласиться с тем, что те или иные институциональные особенности современной науки, прочно интегрированной в социокультурное пространство, способны элиминировать роль творческого мышления отдельного ученого.
На наш взгляд, самый существенный момент заключается в том, чтобы ученые сами сопротивлялись ограничению возможностей своего творческого мышления. Александр Михайлович и Светлана Викторовна, предлагая классификационную схему личностей (как решателей проблем и задач), приводят в пример деятельность философа
4 Естественно, придание аспекта коллективности науке в целом является чересчур обобщающим утверждением и, следовательно, не охватывающим возможные важные случаи и специфики. Например, доказательство Г. Перельманом гипотезы Пуанкаре является достижением именно одного ученого (автора). Конечно, здесь сказывается специфика математики как «не-экспериментальной» науки.
как субъекта, характеризующегося присущей ему склонностью к эпистемологической рандомизации, способностью по-разному подходить к задачам и проблемам. Полностью соглашаясь с данным утверждением, хочется выразить надежду на весомый креативный потенциал философии как катализатора новых научных идей. В этом смысле с нами солидарен итальянский физик-теоретик К. Ровелли, обсуждающий в своей статье5 тревожные современные тенденции, выраженные в формировании негативного отношения науки и ученых к философии. Подобная точка зрения встретила поддержку таких именитых ученых, как С. Вайнберг и С. Хокинг [Rovelli, 2018, pp. 481-483].
На наш взгляд, не имеет особого смысла обсуждать пользу философии для науки. Мы лишь присоединимся к выводу Ровелли: «Наше знание зависит от взаимодействия множества различных сущностей: науки и философии, литературы и искусства, и от нашей способности интегрировать в сознании их совокупное действие» [Ibid., p. 491].
И, мы надеемся, в будущем подобное более креативное знание может оказаться ценнее для человечества по сравнению с тем, которое современные ученые вынуждены демонстрировать, прибегая к практикам тейлоринга.
Список литературы
Дорожкин, Шибаршина, 2023 - Дорожкин А.М., Шибаршина С.В. Эпистемологическая рандомизация, или О креативности в науке // Эпистемология и философия науки. 2023. Т. 60. № 1. С. 21-33.
References
Calvert, 2006 - Calvert, J. "What's Special About Basic Research?", Science, Technology & Human Values, 2006, vol. 31 (2), pp. 199-220.
Dorozhkin, Shibarshina, 2023 - Dorozhkin, A.M., Shibarshina, S.V. "Epistemo-logicheskaya randomizatsiya, ili O kreativnosti v nauke" [Epistemological Randomization, or On Creativity in Science], Epistemology & Philosophy of Science, 2023, vol. 60, no. 1, pp. 21-33. (In Russian)
Galison, 2003 - Galison, P. "The Collective Author", in: P. Galison & M. Biagioli (eds) Scientific Authorship: Credit and Intellectual Property in Science. New York and Oxford: Routledge, 2003, pp. 325-353.
С характерным названием «Физика нуждается в философии. Философия нуждается в физике».
5
Rovelli, 2018 - Rovelli, C. "Physics Needs Philosophy. Philosophy Needs Physics", Foundations of Physics, 2018, vol. 48 (5), pp. 481-491.
Shapin, 2012 - Shapin, S. "The Ivory Tower. The History of a Figure of Speech and its Cultural Uses", British Journal for the History of Science, 2012, vol. 45 (1), pp. 1-27.
Schauz, 2014 - Schauz, D. "What is Basic Research? Insights from Historical Semantics", Minerva, 2014, vol. 52 (3), pp. 273-328.
Stanford, 2019 - Stanford, P. "Unconceived Alternatives and Conservatism in Science: The Impact of Professionalization, Peer-Review, and Big Science", Synthese, 2019, vol. 196 (10), pp. 3915-3932.
