CC BY
44
Страницы псковского краеведения
Н. Ф. Левин, Е. С. Сторокожева
КРАЕВЕД ИВАН БУТЫРСКИЙ
Краевед Владимир Буцевич, биография которого впервые опубликована во втором номере журнала «Псковские архивы», открыл серию «Воспоминаний о псковских писателях — сотрудниках губернских ведомостей» заметкой об Иване Петровиче Бутырском, напечатанной «Псковскими губернскими ведомостями» (далее — ПГВ) 21 февраля 1876 г. Более обстоятельной статьи о нём не было 140 лет; материалы к ней пришлось собирать в связи с подготовкой к 210-летнему юбилею со дня его рождения.
Его отец, Пётр Васильевич, в клировых ведомостях о своём происхождении сообщал кратко: «священнический сын», не указывая места службы предков, а прозвание «Бутырский» выбрал при поступлении на учебу. Окончив в 1800 г. Псковскую духовную семинарию, он сразу не женился, и в родной семинарии каждый год ему поручали преподавать новые предметы. Наконец, 10 июня 1804 г. в Петропавловском соборе Пскова 28-летний учитель венчался с 17-летней Анной — дочерью протоиерея псковского кафедрального Троицкого собора Сергея Антиповича Владимирского. До этого Сергей Антипович с 1776 г. был настоятелем Николаевского собора в Острове, в 1780 г. организовал сбор средств на строительство нового собора в городе, добился, чтобы храм назвали Троицким, и в 1790-91 гг. состоял его первым настоятелем.
Левин Натан Феликсович — краевед, Почетный гражданин г. Пскова.
Сторокожева Елена Сергеевна — сотрудник отдела краеведческой литературы Псковской облпстной универсальной научной библиотеки.
Уже через несколько дней после венчания, 24 июня, Петра Бутырского освободили от учительской должности и возвели во священника псковского Петропавловского собора. А 5 июня 1805 г. у них родился сын, которого крестили 7-го числа в том же соборе и нарекли Иоанном, в просторечии Иваном. Дата его рождения публикуется здесь впервые, а предположение о рождении в Опочке оказалось, таким образом, вообще ошибочным. Его отца действительно назначили настоятелем и протоиереем Спасо-Преображен-ского собора этого уездного года, но только позднее, с 12 марта 1808 г. Почти сорок лет он заботился о главном храме Опочки.
Его высокое положение влекло за собой и обязанности первоприсутствующего в Опочецком духовном правлении, цензора над проповедниками Опочки, Новоржева и их уездов. С 1812 г. по 16 ноября 1821 г. он был также смотрителем Опочецкого духовного приходского училища, с 1823 г. — городским благочинным. Учителем Закона Божия в Опочецком уездном училище, входившем в состав Петербургского учебного округа, Совет столичного университета назначил Бутырского 2 марта 1832 г. Позднее в его послужной список была внесена благодарность училищного начальства «за хорошую методу учения, усердие и успехи учащихся». Перечисление всех даваемых ему поручений и наград заняло бы слишком много места. 4 февраля 1844 г. Петра Васильевича уволили по прощению, назначив за выслугу свыше 25 лет по учебной части пенсию в размере годового жалования 142 руб. 95 коп. Дату
его смерти (31 июля 1845 г.) сын упомянул в № 39 ПГВ от 5 октября 1849 г., и в современных публикациях она ещё не приводилась.
Таким образом, Иван Бутырский оказался в Опочке трёхлетним ребёнком. Он обучался в местном приходском духовном училище, в котором смотрителем состоял его отец. В частично сохранившихся бумагах Псковской духовной семинарии он упоминается лишь в сентябре-ноябре 1821 г., как ученик «препохвального поведения (ГАПО. ф. 291. оп. 1. д. 10. лл. 62-63). Выяснилось, что семинаристу удалось опубликовать в №№ 10 и 11 за 1824 г. и в №№ 5 и 6 за 1825 г. столичного журнала «Благонамеренный» разного рода шарады (анаграммы, омонимы, логогрифы), что свидетельствует о его незаурядных способностях. Приведём один небольшой логогриф (по МБА ответ не получен):
Когда без головы — морей огромный житель, А с ней я бедная отшельников обитель.
Окончание семинарии в 1825 г. по 1-му разряду позволило ему продолжить образование в Петербургской духовной академии. Однако уже на втором году учёбы, чувствуя слабость своего здоровья, он решил окончить только низшее отделение академии и стать учителем, предпочтительно греческого языка, для чего посещал столичные библиотеки и собрал изрядную количество книг по старым языкам. В 1827 г. намерение осуществилось, и Бутырского определили учителем греческого языка, а также географии и пространного катехизиса в высшее отделение Великолукского духовного уездного училища. В 1830 г. последовало назначение инспектором двух Великолукских духовных училищ (уездного и приходского), а в 1837 г. — их смотрителем. Перебраться к родным в Опочку ему удалось лишь в 1939 г. и к тому же с понижением, получив место учителя русского языка в Опо-чецком уездном училище.
Именно тогда он узнал, что правление духовной академии через епархиальное начальство предложило желающим составить новый учебник греческой грамматики для духовных училищ, и в начале января 1840 г. сообщил псковскому архиепископу, что достаточно изучал этот язык, чтобы взяться за такое дело. Бутырский также напомнил, что
ранее через смотрителя Великолукских духовных училищ предлагал составить латинскую грамматику. На этот раз владыка доложил о его согласии в столицу, но в архивном деле о результатах переписки ничего не говорится (ГАПО. ф. 39. оп. 1 д. 5098).
Ему явно не хватало творческой деятельности, но отсутствие местной периодики долго не позволяло проявить себя. Еженедельные «Псковские губернские ведомости» стали выходить лишь с января 1838 г., и первая корреспонденция в «Прибавлениях» к ним, т. е. в неофициальной части, за подписью Бутырского появилась в № 15 от 12 апреля 1839 г. под заглавием «Великие Луки». И. И. Василёв, включив эту публикацию под № 1303 в «Библиографическом указателе статей, относящихся к Псковской губернии», и поясняя, о чём идёт речь, присвоил ей другое название «О поднятии колокола в г. Великих Луках». В ней Бутырский проинформировал читателей, что колокол был отлит на средства купца Михаила Гладовского для Троицкой колокольни и поднят 16 марта.
Вторая заметка под почти аналогичным названием «Великие Луки 12 мая» попала в № 22 ПГВ от 31 мая того же года, а в «Библиографический указатель» вошла под №2 221 тоже с другим, разъясняющим заголовком: «О проезде митрополита Киевского и Галиц-кого Филарета чрез Псковскую губернию». И она имеет интерес для краеведов, поскольку приводит сведения о посещённых по пути местах. К сожалению, в «Указателе» не отмечено, что и её автором был «И. Бутырский», хотя об этом прямо сказано в газете. Упомянуто также, что в Великих Луках смотритель духовных училищ подал митрополиту донесение об их состоянии и «представил инспектора училищ Ивана Бутырского для принятия благословения».
Длительной работы потребовал у Бутырского обширный очерк «О реках и озёрах Псковской губернии». Его основной текст печатался в №№ 35, 36 и 37 ПГВ от 30 августа, 6 и 13 сентября 1839 г. Для изложения материала автор приводил выписки из известной «Книги Большому Чертежу», содержавшей описание древней карты Российского государства, и сопровождал их сведениями о близлежащих крупных населённых пунктах
и достопримечательностях. К примеру, он рассказал о необычных рыбах, водившихся в озёрах Новоржевского уезда, о Синичьей горе и монастыре на ней, о пригороде Красном, о непонятном городе Луже, оказавшемся Люцином, о бывшем городе Заволочье... Затем в 38-м номере заметкой «Погрешности» он просил внести пять исправлений в 35-й номер. Более того, в № 42 от 18 октября того же года поделился накопившимися дополнениями на эту тему, напомнив, в частности, о неисполненном проекте судоходного сообщения между Великой и Двиной (1811 г.), о сражении близ Великой 1407 г. Из новых дополнений, изданных в № 25 от 18 июня 1841 г., особое внимание привлекло актуальное сейчас сообщение о реке Шести, в которую «впадает речка Серебрянка, протекающая в погосте Теребенях, где погребено в фамильном склепе тело отца Светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова-Смоленского...». Таким образом, этот очерк Бутырского представляет немалый краеведческий интерес.
В 1839 г. последней публикацией в ПГВ для Бутырского стали «Рассказы о горах Душилихе и Судоме», напечатанные в № 43 от 25 октября. Из них видно, что Ивана Петровича глубоко интересовали не только краеведческие исследования, но и необычные явления природы, а также народные предания. Гора Душилиха поразила тем, что из неё иногда в безоблачный день вдруг начинал исходить густой пар или туман, после чего шёл сильный дождь. Название горы Судомы происходило от слова «суд», поскольку на ней при помощи клятвы пытались рассудить спор. Причём, давая её, надо было взяться за цепь, свисавшую с неба. Однажды должник спрятал полученное золото в трость и перед клятвой попросил кредитора подержать её, пока он тянется к цепи и произносит клятву. Но цепь навсегда поднялась высоко, а истец в гневе побил должника тростью. Та сломалась, и золото высыпалось. Бутырский обратил внимание на то, что подобные легенды существовали ещё в древней Греции, и привёл выдержки из двух книг, которые он в своё время приобрёл, изучая греческий язык. Но в них гора и цепь не фигурировали, а клятва давалась в храме.
Через много лет этот текст Бутырского полностью был включён Василёвым в «Исто-рико-географические очерки о Псковской губернии» и вошёл в «Памятную книжку Псковской губернии на 1897 год» с указанием, что якобы в 1839 г. на гимназическом акте его читал ученик И. Бутырский. Истину в 2003 г. восстановили составители указателя «Памятные книжки губерний и областей Российской империи. Северо-Запад».
Горы располагались в Островском уезде: первая близ погоста Дубково, а вторая в 4-х верстах от Навережья. Любопытно, что Л. Н. Толстой в известной сказке «Судома» перенёс действие в Порховский уезд на горы у речки Судома, а обманщик не был разоблачён и порок остался не наказанным.
В том же 1839 г. получился удивительный курьёз. Столичная «Северная Пчела» в № 274 от 4 декабря перепечатала из следующего, 44-го номера ПГВ от 1 ноября отрывок из «Описания г. Великих Лук и его уезда в статистическом и медико-топографическом отношениях», назвав Бутырского его автором. Это «Описание» шло в ПГВ частями, с перерывами, ещё с 27 июля 1838 г., причём поначалу всё время без указания автора, и только перед этим в № 40 от 4 октября автор С. Чернеевский в первый (и в последний) раз был обозначен. Естественно, Бутырский счёл своим долгом известить о недоразумении редакцию ПГВ, и в их № 6 от 7 февраля 1840 г. появилось его «Объяснение», что «Северная Пчела» заимствовала текст «из довольно обширного, многолетнего и прекрасного труда почтенного Великолуцкого Уездного Врача С. В. Чернеевского...». Так в местном краеведении появилось имя автора первой публикации. Биографические сведения о нём переданы для публикации нашим великолукским коллегам.
В январе 1840 г. ПГВ опубликовали ещё два материала под ранее применявшимся названием «Великие Луки», указывавшим, откуда они пришли. На высылку первого из них его подтолкнула статья в «Журнале Департамента народного просвещения» в № 1 за 1839 г. о том, как император Пётр I поддержал открытие минеральных вод в Олонецкой губернии (Карелия). Иван Петрович вспомнил, что лет 10 назад великолукский
врач Гейнрихсен и провизор Стебут (явно отец известного агронома) обследовали озеро в Торопецком уезде, а описание его перед отправлением в МВД давали Бутырскому для исправления ошибок. Считая, что Сонинские минеральные воды принесут пользу населению, Иван Петрович передал копию описания со своим письмом в канцелярию губернатора А. Н. Пещурова. Но того 29 ноября назначили сенатором, и ПГВ напечатали их в № 4-м от 24 января 1840 г.
Уже в следующем номере три страницы Прибавления к ПГВ заняла информация Бутырского обо всех десяти так называемых храмовых крестных ходах, которые ежегодно проводили церкви Великих Лук в свои престольные праздники.
Напомним, что к тому времени, с октября 1839 г., он уже служил в Опочке. Сразу три публикация на местные темы появились в № 28 ПГВ от 10 июля 1840 г. Первая из них была его корреспонденцией «Об Опочецко-Святогорском крестном ходе»: как 17 июня здесь встречали опочецкие чудотворные иконы, возвращавшиеся после семидневно-
го хождения в Святые Горы. В подстрочном примечании Бутырский обещал в дальнейшем сообщить подробные сведения, которые ему удастся собрать об этих иконах.
В заметке «О торжественном акте», в частности, сообщалось, что 24 июня в Опо-чецком уездном училище «учитель русского языка Бутырский читал извлечение из составляемого им Историко-статистического описания города Опочки... Акт окончил законоучитель уездного училища Опочецкого Спасо-Преображенского собора протоиерей Пётр Бутырский прекрасным рассуждение о необходимости соединить просвещение с христианской нравственностию и наставлением к выпускникам из училища». Таким образом, Иван Петрович как бы поделился своими планами на будущее.
Затем следовала ещё одна заметка «Об испытании в Опочецком приходском училище», в которой упоминалось о присутствии учителей уездного училища (без указания фамилий), кончавшаяся подписью «Ив. Бутырский».
Окончание следует
