CC BY
104
Л.П. СЕМЕНЕНКО
доктор филологических наук, профессор кафедры английской филологии Орловского государственного университета E-mail: leonid-ogu@rambler.ru Тел.: 8 960 654 91 90
КОСВЕННЫЕ РЕЧЕВЫЕ АКТЫ: ВОЗВРАЩЕНИЕ К ПРОБЛЕМЕ
Предмет обсуждения - способы описания закономерностей, определяющих пути преобразования значений в косвенном речевом акте. Критически рассматриваются подходы к решению данной проблемы в лингвистической прагматике и коммуникативно-целевой семантике. Предлагается обратить внимание на те свойства косвенных речевых актов, которые можно считать аналогом особенностей конверсного преобразования в логике высказываний.
Ключевые слова: косвенный речевой акт, разговорные постулаты, максимы кооперативного взаимодействия, вопросительная форма, речевые акты-реквестивы.
В нашей работе рассматриваются некоторые подходы к описанию факторов, обусловливающих возможность использования вопросительных и утвердительных высказываний в косвенном речевом акте побуждения к действию. За последние десятилетия был накоплен богатый теоретический и фактический материал, позволяющий лингвистам если не закрыть тему косвенных речевых актов-реквестивов, то во всяком случае, оглядев накопленный опыт с высоты птичьего полета, сделать обобщения, оценить полезные находки и неизбежные неудачи, наметить границы новых предметных областей и определить новые направления поиска.
Начать хотелось бы с воспоминания о замечательной работе Д. Гордона и Дж. Лакоффа «Conversational postulates» [Gordon & Lakoff 1971], название которой в книге «Новое в зарубежной лингвистике» (вып. 16) переведено, на наш взгляд, не вполне удачно как «Постулаты речевого общения». Вообще слово conversation непонятно почему смущает переводчиков. Например, в том же выпуске НЗЛ помещен перевод статьи Г.П. Грайса «Logic and conversation» под названием «Логика и речевое общение». Между тем, в обеих статьях преимущественно рассматривается одна разновидность речевого общения - разговор, повседневный диалог, но не речевое общение во всем многообразии его типов, сфер и жанров. Можно, например, говорить о существенно различном отношении к грайсовской максиме «Будь краток» («Be brief») в ситуациях бытового диалога, допроса свидетелей, эпистолярного обмена и т.д. (Возможно, переводчика смущают ненужные стилистические реминисценции, которые могут возникнуть при переводе слова conversational как разговорный (разговорная речь, разговорный стиль и т.п.), хотя очевидно, что точность перевода не должна при этом страдать). Во избежание недоразумений
© Л.П. Семененко
договоримся в дальнейшем использовать термины разговорный постулат и разговорная импликатура (conversationalpostulate, conversational implicature).
В записи (1) приводится множество постулатов значения (meaning postulates, далее сокращенно -МР), которые, по мнению Гордона и Лакоффа, отражают множество условий искренности просьбы:
(1) SINCERE(a,REQUEST(a,b,Q))^WANT(a,Q) SINCERE(a,REQUEST(a,b,Q))^ASSUME(a,C AN(b,Q))
SINCERE(a,REQUEST(a,b,Q))^ASSUME(a: WILLING(b,Q))
SINCERE(a,REQUEST(a,b,Q))^ASSUME(a,N OT-Q)
Q=FUT(DO(b,R))
('Если a искренне просит b , чтобы Q , то a хочет, чтобы Q, полагает, что b может Q, что b выразит готовность Q и что Q не будет иметь место при отсутствии просьбы', где Q переписывается как 'b в будущем сделает R'.)
Запись (2) представляет множество разговорных постулатов (CP), отражающих возможность использования некоторых утверждений и вопросов для передачи косвенной просьбы:
(2) SAY(a,b,WANT(a.Q))*^REQUEST(a,b,Q) ASK(a,b,CAN(b,Q))*^REQUEST(a,b,Q) ASK(a,b,WILLING(b,Q))*^REQUEST(a,b,Q) ASK(a,b,Q))*^REQUEST(a,b,Q)
Звездочка в левой части (посылке) СР выполняет роль квантора существования и имеет значение 'Существуют контексты, в которых...'. Эта квантификация необходима потому, что соответствующие утверждения и вопросы выражают косвенную просьбу не во всех возможных контекстах употребления.
Высказывания (3) служат примерами реализации СР в речи:
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
(3) I want you to take out the garbage.
Can you take out the garbage?
Would you be willing to take out the garbage?
Will you take out the garbage?
В первом из этих предложений вербализовано условие искренности просьбы, ориентированное на говорящего (в терминах Гордона и Лакоффа, speaker-based sincerity condition), в трех остальных - условия искренности, ориентированные на адресат (hearer-based sincerity conditions). При этом Гордон и Лакофф формулируют правило, по которому говорящий может выразить косвенную просьбу посредством утверждения (asserting) условия искренности, ориентированного на говорящего, и посредством постановки под вопрос (questioning) условия искренности, ориентированного на адресат. (Это, на наш взгляд, слегка искажает реальную картину, о чем - ниже).
К сожалению, у термина conversational postulates несчастливая судьба, связанная не только с «трудностями перевода», но и с не всегда оправданным расширительным его пониманием. Например, в одной из относительно недавних работ можно встретить упоминание о том, что «существуют еще некие общие принципы или "постулаты" речевого общения (сonversational postulates, термин Д.Гордона и Дж.Лакоффа (Гордон, Лакофф 1985)), соблюдения которых требует речевой этикет, да и попросту логика здравого мышления» [Метелица 2002]. Оставив в стороне вопрос о том, что есть «здравое мышление», заметим, что ни о каком этикетном следовании разговорным постулатам у Гордона и Лакоффа речь не идет. Возможно, здесь автор имел в виду не СР, а максимы Грайса, которые иногда тоже называют «постулатами речевого общения» и которые внешне выглядят как императивные поведенческие установки.
Термин разговорные постулаты находит применение и в таких современных прикладных областях, как, например, нейролингвистическое программирование. Но и здесь происходит существенное переосмысление исходного понятия. Термин используется при обозначении типов высказываний, используемых для мотивации действий клиента, для погружения в транс и т.п. В качестве иллюстрации приведем фрагмент комментария к методике известного специалиста по нейролингвистическому программированию М.Эриксона: ««Can you take out the garbage?" The usual response is to take out the garbage, not to enter into a discussion of whether it is possible or not. These types of questions are called conversational postulates. Erickson avoided giving commands, allowing the clients to choose to respond or not. This gives the client a sense of being in charge of
С
his own choices» [Conversational postulâtes or implied directives: Электронный ресурс].
Рассмотрим некоторые собственно лингвистические концепции косвенного речевого акта, имеющие отношение к закономерностям, представленным в разговорных постулатах, а также к ряду феноменов речи, оставшихся за пределами внимания Гордона и Лакоффа.
Телеологическая интерпретация разговорных постулатов. По мнению Б.Моэна, постулаты Гордона и Лакоффа сами по себе не являются формулировкой какого-либо коммуникативного принципа, а лишь служат средством представления разговорных импликатур, «устанавливая прямую связь между тем, что говорится, и тем, что имплицитно сообщается». Принципом, лежащим в основе СР, Моэн считает выдвигаемую им «максиму цели» («Have a purpose in what you do»). Так, для того чтобы просьба имела успех, говорящему необходимо выяснить, способен ли адресат осуществить действие. Соответственно, вопрос о способности адресата может передавать просьбу благодаря тому, что такого рода вопрос воспринимается по отношению к просьбе как средство для достижения цели [Mohan 1974: 448-450]. Эти выводы в целом не противоречат тому, что нам известно о реально происходящем в ситуации реквестивного побуждения. Так, адресат осведомлен о том, что его способность передать соль есть подготовительное условие просьбы (по терминологии Серля), предположение говорящего о том, что адресат способен передать соль, - условие искренности просьбы (по Гордону и Лакоффу), приобретение говорящим знаний об этой способности - средство для достижения цели, если целью говорящего является просьба передать соль (по Моэну). Высказывание воспринимается как просьба благодаря существованию устойчивых связей между данным типом речевого акта и его условием искренности, подготовительным условием, а также типичным средством для успешного достижения коммуникативной цели. Не вполне понятна, однако, необходимость при толковании разговорных постулатов акцентировать целевой аспект действий говорящего: вербальное предъявление в речи любого из условий успешности, представленных в СР, есть средство для передачи косвенной просьбы, так же, впрочем, как и любая вербализованная ком -муникативная интенция есть средство для достижения соответствующей иллокутивной цели.
Высказывания отсутствия. Очевидно, любой перформатив побуждения к действию (как эксплицитный, так и имплицитный) обладает определенными характеристиками, позволяющими рассматривать его, вслед за Г.Г. Почепцовым, как
«высказывание отсутствия». Если в ситуации отсутствует компонент или «параметр», который, по мнению говорящего, необходим, и, следовательно, его отсутствие вызывает неудовлетворенность говорящего создавшимся положением, то говорящий может обратиться к адресату с просьбой (требованием, приказом и т.д.) восстановить отсутствующий «параметр» ситуации. Г.Г.Почепцов, например, сравнивает между собой два высказывания: (4) Вы можете дотянуться до соли? и (5) Вы можете дотянуться до потолка?. Эти высказывания «имеют разный статус именно из-за того, что первое из них можно рассматривать как «высказывание отсутствия». А раз так, то фиксация говорящего на этой неудовлетворенности своей настоящей позицией требует от слушающего (по условиям этикетизации) ее исправления» [Почепцов 1983: 116]. (Однако, как замечает Г.Г.Почепцов, и высказывание (5) «особый контекст может сделать скрытым перформативом», если, например, (5) выражает просьбу снять паутину с потолка.)
В рамках этого подхода вообще не ставится вопрос о значимости того обстоятельства, что в высказываниях вида Вы можете Р? вербализовано одно из условий успешности просьбы, и, соответственно, вопрос о том, как влияет эта контекстно-свободная характеристика высказывания (4) на его способность быть «высказыванием отсутствия».
В целом же, не вызывает сомнения тезис о том, что любой буквальный или имплицитный директив является «высказыванием отсутствия». С другой стороны, важно определить, отсутствие какого именно компонента или параметра текущей ситуации следует считать стимулом к иллокутивному побуждению. Очевидно, что такого рода стимулирующим показателем ситуации не может быть, например, сам по себе физический объект, об отсутствии которого идет речь (солонка, закрытая форточка и т.д.). Так, в случае (6) действительно говорится об отсутствии физического объекта (не поступивших материалов) и о необходимости принятия в связи с этим определенных мер (пример взят из [Crystal 1977: 18], где он рассматривается как случай «завуалированного императива» (clothed imperative)): (6) The materials which we expected yesterday have not yet arrived ^ 'Do something about it!' Однако возможны ситуации, в которых «высказывание отсутствия» при буквальном понимании было бы фактически «высказыванием присутствия». Так, фраза Пепельница - перед вами может быть употреблена, если адресат курит сигарету и столбик пепла на ней «достиг рискованных размеров» (см. [Motsch 1984: 329]; правда, В. Мотч приводит другой пример - Der Aschenbecher steht in der Küche, но и здесь
скорее всего имеется в виду то, что пепельница - в пределах досягаемости). Наконец, высказывание, эксплицитно утверждающее, в отличие от (6), не отсутствие, а, наоборот, присутствие объекта, может иметь то же самое небуквальное значение, что и (6): (7) The materials which we expected yesterday have just arrived ^'Do something about it!' Такое понимание (7) возможно, например, в ситуации, в которой получение ожидавшихся накануне материалов сегодня говорящий считает нежелательным и обращается к адресату с косвенной просьбой от них избавиться.
По-видимому, общим признаком побудительных высказываний (отсутствующим «параметром» ситуации), позволяющим охарактеризовать их как «высказывания отсутствия», следует считать отсутствие к моменту речи действия, способного исправить положение вещей, неудовлетворительное или дискомфортное для говорящего. Вместе с тем этот их признак вряд ли можно считать достаточным основанием для объяснения возможности их использования при передаче косвенной просьбы. Ведь в очень многих случаях нам пришлось бы объяснять появление небуквального значения просьбы, указывая на другое небуквальное значение отсутствия, которое, как показывают наши примеры, в свою очередь часто передается высказыванием в виде ситуативно обусловленной разговорной импликатуры.
Транспозиция вопросительной формы в сферу побудительности. Как полагает А.А. Романов, «реквестивное значение вопросительных высказываний есть результат транспозиции вопросительной формы таких высказываний в сферу побудительности» [Романов 1982: 13]. Вероятно, для того чтобы с этим можно было согласиться, необходимо уточнить следующий момент: либо мы имеем эксплицитное описание семантических закономерностей и/или когнитивных механизмов, обеспечивающих и сам процесс транспозиции и его результат, либо мы признаем чисто узуальный характер такого рода транспозиции и имеем дело с частным случаем иллокутивной идиоматики (а идиоматика, как известно, не требует для себя обязательных мотивировок, хотя бы даже на уровне логики здравого смысла). Можно, в частности, попытаться выявить те свойства вопросительной формы высказывания, которые обусловливают возможность ее транспозиции в сферу побудительности. Но, по-видимому, это довольно непростая задача. Рассмотрим примеры (8), (9) и (10), взятые нами из работы [Wunderlich 1979]: (8) Can you close the window?; (9) Isn't linguistics simple?; (10) Aren't you funny? По словам Д.Вундерлиха, (8) передает просьбу, (9) приглаша-
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
ет согласиться с мнением, (10) выражает упрек. Все это можно было бы с тем же успехом считать результатом транспозиции вопросительной формы соответственно в «сферу побудительности», в «сферу приглашений к согласию с мнением» и в «сферу упреков». Наблюдаемое многообразие «сфер» позволяет согласиться с мнением Вундерлиха, который пишет, что способность приведенных высказываний выражать различные значения «не является прямым следствием вопросительной формы высказываний» [Wunderlich 1979: 272].
Конверсное преобразование постулатов значения. Разговорные постулаты, рассматриваемые относительно связанных с ними «материнских» постулатов значения, обнаруживают интересные свойства, характерные для сопряженных высказываний в пропозициональном исчислении. (Здесь мы обращаемся только к случаям конверсно сопряженных высказываний. Некоторые особенности инверсных и контрапозитивных естественноязыковых высказываний обсуждаются, например, в работе [Семененко 1994].) Приведем МР просьбы, представляющий одно из условий искренности данного иллокутивного акта, и сопряженный с ним СР, описывающий возможность вербализации данного условия искренности с целью передачи косвенной просьбы:
МР: SINCERE(REQUEST(a,b,Q))^WANT(a.Q) CP: SAY(a,b,WANT(a,Q))*^REQUEST(a,Q) Если абстрагироваться от тех особенностей записанных здесь МР и СР (или, по-другому, - правил вывода), которые обусловлены спецификой языковой деятельности, а это - предикаты SINCERE, SAY и звездочка в посылке СР, то можно получить кон-версно сопряженные высказывания в чистом виде: REQUEST(a,b,Q))^WANT(a,Q) WANT(a,Q))^REQUEST(a,b,Q) Особенность логической конверсии заключается в том, что если доказана истинность первоначального высказывания (в нашем случае - МР), то из этого не следует, что конверсное по отношению к нему высказывание, полученное путем простой перестановки мест посылки и следствия в первоначальном высказывании, также истинно. Интерпретируя явление логической конверсии применительно к речевым актам просьбы, можно сказать, что интересующий нас постулат значения имеет вид: 'Если a искренне просит b, чтобы Q, то а хочет, чтобы Q'. Соответствующий конверсный по отношению к данному МР разговорный постулат будет иметь вид: 'Если а говорит b, что он хочет, чтобы Q, то а просит b, чтобы Q', где Q переписывается как 'а в будущем сделает R'.
Истинность естественноязыкового постулата
С
значения можно считать установленной хотя бы по отношению к тому множеству возможных миров, которое отражено в семантике естественного языка. В данном случае МР не будет аналитически истинным высказыванием (истинным благодаря своей логической форме; аналитически истинными в естественном языке могут быть лишь абсолютные тавтологии - Женщины есть женщины и т.п.), в отличие от его аналитически истинного коррелята в пропозициональном исчислении. Можно, пожалуй, говорить только о том, что естественноязыковой МР
- не аналитически, а конвенционально истинное высказывание. Так, утверждение Все кошки — животные можно считать истинным по некой конвенции, поскольку возможен мир, в котором кошки
- не животные, а, например, роботы, управляемые с Марса (это любимый пример многих лингвистов), в то время как аналитически истинные утверждения истинны во всех возможных мирах. Конверсная сопряженность СР с конвенционально истинным МР обусловливает ряд особенностей, которыми характеризуются вербализованные условия успешности просьбы, используемые при осуществлении косвенного речевого акта-реквестива. С одной стороны, речевые акты этого вида контекстно свободны: они не обусловлены какими-либо индивидуальными неповторимыми чертами текущей коммуникативной и описываемой референтной ситуаций. С другой стороны, эти косвенные речевые акты осуществляются не во всех возможных контекстах, в которых используются соответствующие вербализованные условия успешности. Например, утверждение I want you to help me может быть и простой констатацией, не имеющей иллокутивной силы просьбы. В формальной записи это отражается посредством звездочки в посылке разговорного постулата: звездочка в данном случае выполняет функцию квантора существования ('Существуют контексты, для которых справедливо следующее...', или 'Для некоторых контекстов справедливо следующее...').
Кстати, нам представляется чрезмерным усложнением реальной картины то правило Гордона и Лакоффа, согласно которому говорящий может передать косвенную просьбу посредством утверждения условий искренности, ориентированных на говорящего, и посредством постановки под вопрос условий искренности, ориентированных на адресат. Последние также могут быть подвергнуты вербализации посредством утверждения (при необходимом смягчении модальности высказывания). Например, можно прогнозировать контексты, в которых подобного рода утверждения используются для выражения косвенной просьбы: I believe/suppose/hope that you can help me.
ФИЛОЛОГИЯ
Мы рассмотрели некоторые возможные подходы к установлению закономерностей, обусловливающих передачу небуквальных значений в косвенном речевом акте. Трудно ожидать, что какой-либо из известных или новых подходов даст исчерпывающее искомое решение проблемы хотя бы в силу
неизбежной ограниченности исследовательского горизонта. Напротив, очевидно, что каждая оригинальная процедура описания и неординарная линия рассуждений принесут с собой новые вопросы и установят новые неожиданные смысловые вехи поиска.
Библиографический список
1. Метелица Е.В. Лингвосемиотическое пространство дискурса дипломатического протокола (на материале текстов дипломатического протокола Государственного департамента США). Дисс. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2002. - Электронный ресурс: http://www.31f.ru/dissertation/166
2. Почепцов Г.Г., мл. Коммуникативные преформации // Механизмы вывода и обработки знаний в системах понимания текста. Ученые записки Тартуского университета. Вып. 621. Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1983. С. 110-117.
3. Романов А.А. Коммуникативно-прагматические и семантические свойства немецких высказываний-просьб. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Калинин, 1982. 15 с.
4. Семененко Л.П. Диалог с постулатом значения (М.М.Бахтин и некоторые проблемы когнитивного моделирования) // Бахтинские чтения. Философские и методологические проблемы гуманитарного познания. Орел: Изд-во ОГТРК, 1994. С. 236-244.
5. Conversational postulates or implied directives. - Электронный ресурс: http://www.auxmaillesgodefroy.com/ ericksonian_language_patterns
6. Crystal D. Linguistics. Harmondsworth: Penguin Books, 1977. 267 p.
7. GordonD., LakoffG. Conversational postulates // Papers from the 7th regional meeting. CLS. Chicago: University of Chicago, 1971. P. 63-84.
8. Mohan B.A. Principles, postulates, politeness // Papers from the 10th regional meeting. CLS. Chicago: University of Chicago, 1974. P. 446-459.
9. Motsch W. Sprechaktanalyse: Versuch einer kritischen Wertung, I // Deutsch als Fremdsprache. 1984. Nr. 6. S. 327-334.
10. Wunderlich D. Foundations of linguistics. Cambridge: Cambridge University Press, 1979. 360 p.
L.P. SEMENENKO INDIRECT SPEECH ACTS: REVIEWING THE PROBLEM
The paper deals with methods of describing the properties of speech utterances that underly the regular transformation of meaning in an indirect speech act. Several pragmatic and semantic proposals aimed at solving this problem are critically reviewed. Attention is paid to certain features of utterances that definitely have their formal logical counterparts.
Key words: indirect speech act, conversational postulates, maxims of cooperative interaction, interrogative form, requestive speech acts.
