CC BY
81
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2013
КОРРЕЛЯТЫ СУИЦИДАЛЬНЫХ ПОПЫТОК ДУКОРСКИЙ В.В.*, БАЛАШОВ А.Д.*, ТЕТЮЕВ А.М.**
Управление по Могилевской области Государственной службы медицинских судебных экспертиз* УО ««Витебский государственный ордена Дружбы народов медицинский университет»**
Резюме. Исследованы социальные и психопатологические корреляты парасуицидов, совершенных в Гомельской области в 2009-2010 гг. Проведено сплошное психиатрическое исследование 443 лиц, совершивших суицидальные попытки и госпитализированных Гомельскую областную клиническую психиатрическую больницу. Проанализировано 443 попытки самоубийства (244 мужчин и 199 женщин). К группе риска совершения суицидальной попытки относятся мужчины и женщины в возрасте 18-29 лет. Семейный конфликт является основным триггером парасуицида как для мужчин, так и для женщин. Острая и хроническая алкогольная интоксикация является коррелятом преимущественно мужского парасуицида. Полученные данные могут быть полезными при разработке и реализации стратегии профилактики суицидального поведения. Важными аспектами стратегии профилактики суицидального поведения представляется совершенствование психотерапевтической помощи населению, а также мероприятия, направленные на снижение уровня потребления алкоголя.
Ключевые слова: парасуицид, социальные и психопатологические корреляты, Гомельская область.
Abstract. Social and psychopathological correlates of parasuicides committed in Gomel region in 2009-2010 were investigated. The overall psychiatric study of 443 persons who had attempted suicide and had been admitted to the Gomel regional clinical psychiatric hospital was conducted. The analysis of 443 suicidal attempts (244 men and 199 women) was made. Men and women aged 18-29 years were considered as a group running the risk of suicide commitment. Family conflict is the main trigger of parasuicide for both men and women. Acute and chronic alcohol intoxication is a correlate of predominantly male parasuicide. The obtained data can be useful in the development and implementation of strategies for the prevention of suicidal behaviour. The improvement of the psychotherapeutic service as well as measures aimed at the decrease of alcohol consumption level seem to be the important aspects of the preventive strategy of suicidal behaviour.
Key words: parasuicide, social and psychopathological correlates, Gomel region.
Феномен суицидальной попытки (парасуицида) является актуальной проблемой суицидологии. Парасуицид определяется как нефатальная суицидальная попытка вне зависимости от интенций человека, предпринявшего ее [1, 2]. Согласно данному определению,
Адрес для корреспонденции: 210023, г.Витебск, пр-т Фрунзе, 27, УО «Витебский государственный ордена Дружбы народов медицинский университет», кафедра судебной медицины. Тел.моб.: +375 (29) 36818-01, e-mail: atetyuev@gmail.com - Тетюев Андрей Михайлович.
парасуицид включает незавершенный по каким-то причинам суицид, а также суицидальные попытки, носящие по своей природе манипуляционный характер. Парасуицид является наиболее значительным фактором риска завершенного суицида, поскольку во многих случаях суициду предшествует серия суицидальных попыток [3, 4]. В то же время из-за недостатка национальных и международных статистических данных о суицидальных попытках наши знания о масштабах этой проблемы остаются фрагментарными. В середине 1980-х годов Европейским реги-
ональным бюро ВОЗ было инициировано многоцентровое исследование парасуицидов. Согласно результатам исследования, в котором участвовало 16 центров из 13 стран, уровень парасуицидов среди мужчин колеблется от 61 до 414 на 100 тысяч населения, в то время как среди женщин этот показатель варьирует от 95 до 595 на 100 тысяч населения [5].
В рамках Европейского многоцентрового исследования была предпринята попытка установить социальные и личностные характеристики, которые являются предикторами суицидального поведения. Оказалось, что уровень парасуицидов положительно коррелирует с уровнем разводов [6]. Вместе с тем не было обнаружено какой-либо связи между уровнем парасуицидов и такими социально-эпидемиологическими характеристиками, как уровень безработицы, уровень доходов на душу населения, уровень общей смертности, уровень преступности, уровень потребления алкоголя на душу населения. Тем не менее, в одном из исследований было показано, что уровень парасуицидов отрицательно коррелирует с социально-экономическим статусом [3]. Другими важными коррелятами парасуицида являются безработица и психические расстройства, в особенности депрессия [4, 7, 8] и алкогольная зависимость [9]. В среднем, около 50% лиц, совершивших парасуицид, пытались покончить жизнь самоубийством ранее [2].
Несмотря на чрезвычайную актуальность проблемы, в отечественной литературе имеются лишь единичные работы, посвященные изучению социально-эпидемиологических коррелятов парасуицида [10, 11]. В частности, мониторинг суицидальной активности в г. Минске показал, что среди парасуицидентов преобладают женщины (58,4% в 2005 г. и 53% в 2006 г.) в возрасте 20-39 лет (63% в 2005 г. и 64,4% в 2006 г.). Основным способом парасуицида является медикаментозное отравление (33,8% от числа совершенных парасуицидов в 2005 г. и 30% - в 2006 г.) [11].
Актуальной задачей современных белорусских исследований в области суи-
цидологии является изучение социальноэпидемиологических коррелятов парасуицида среди населения, пострадавшего в результате аварии на ЧАЭС и проживающего на радиоактивно заряженной территории. На основании анализа клиникоэпидемиологических и психометрических данных отечественными исследователями была показана тесная связь между стрессогенными условиями проживания и ухудшением состояния здоровья населения, проживающего на загрязненной радионуклидами территории [12]. Причем стресс и фрустрация, вызванные проблемами психосоциального характера, являются более патогенными факторами, нежели собственно фактор радиационного загрязнения. Экстремальные условия проживания в условиях хронического стресса истощают адаптационные ресурсы населения, что приводит к росту распространенности нервно-психической (неврозы, аффективные расстройства, алкоголизм) и психосоматической патологии, а также к нарушению социального функционирования, проявляющегося затруднением межличностной коммуникации и асоциальному поведению. Характерно, что неблагоприятные психосоциальные факторы, в том числе и фактор субъективного восприятия радиационной опасности, оказывают свое патогенное влияние даже спустя много лет после аварии [12]. Учитывая то, что высокий уровень стресса и фрустрации может повышать суицидогенный потенциал, представляется актуальным изучение особенностей суицидального поведения среди населения, проживающего на загрязненных территориях.
Целью настоящего исследования была оценка социально-эпидемиологических и психопатологических характеристик лиц, совершивших суицидальные попытки в Гомельской области, и разработка путей профилактики парасуицидального поведения.
В задачи исследования входило: 1) изучить социально-эпидемиологические и психопатологические характеристики лиц,
совершивших суицид и парасуицид; 2) наметить пути профилактики суицидального поведения лиц.
Методы
Проведено сплошное психиатрическое исследование лиц, совершивших суицидальные попытки и госпитализированных в УЗ «Гомельская областная клиническая психиатрическая больница». Данные были взяты из медицинских карт стационарного больного за период с января 2009 по июль 2010 года. Изучению подлежали такие сведения о пациенте, как пол, возраст, место жительства, способ совершения суицидальной попытки, кратность, диагноз, который был установлен парасуициденту, мотив совершения суицидальной попытки, наличие либо отсутствие алкогольного опьянения и др. Всего в исследование было включено 443 попытки самоубийства (244 мужчин и 199 женщин). Следует учитывать, что направлялся на стационарное обследование только контингент лиц, который по субъективным причинам был отобран и направлен для обследования и лечения врачами соматических отделений, районными психиатрами, персоналом скорой медицинской помощи, так как какие-либо нормативные документы, которые бы регулировали настоящий вопрос, отсутствуют. Психиатрической бригадой (чаще из дома) в психбольницу было доставлено 58,19% мужчин и 60,8% женщин, из реанимационных отделений 4,09% мужчин и 7,03% женщин, из соматических отделений 37,70% мужчин и 32,1% женщин.
Исследование было про-ретроспек-тивным когортным сравнительным. Основными методами исследования явились клинико-психопатологический, клинико-катамнестический и клинико-статистический. Различия в частотном распределении внутри признака между группами оценивали с помощью критерия Пирсона X2. Статистическая обработка данных производилась с помощью пакета прикладных программ «81аИ811еа 6.0».
Результаты и обсуждение
Среди совершивших покушение на самоубийство и проходивших в дальнейшем лечение в стационаре преобладали мужчины (х2=32,41; р<0,01) (соотношение мужчин и женщин 1,2:1). Преобладание мужчин среди парасуицидентов диссонирует с устоявшимися представлениями о том, что суицидальные попытки чаще совершают женщины [4].
Большинство попыток совершения суицида (57,56%) приходится на возраст 18-39 лет, причем около трети (35,44%) от всех парасуицидентов были в возрасте 18-29 лет. Распределение попыток самоубийства по возрасту среди мужчин и женщин характеризуется следующим образом: максимальное количество парасуицидов обоих полов приходится на возраст 18-29 лет (39,34% среди мужчин и 30,65% среди женщин). Следует отметить, что в возрастной группе 12-17 лет было больше женщин, чем мужчин (х2=21,18; р<0,05). В возрасте 50-59 лет также преобладали женщины (х2=27,13; р<0,01). Мужчины чаще женщин совершали суицидальные попытки в возрасте 30-39 лет (х2=17,54; р<0,01).
Большинство парасуицидентов являлись городскими жителями (х2=43,31; р<0,001). Это противоречит литературным данными, согласно которым уровень суицидальной активности выше среди сельского населения [4]. По всей видимости, это несоответствие объясняется тем, что в данном исследовании представлены не все лица, совершившие суицидальную попытку, а только те, кто проходил стационарное лечение в областном центре.
Более трети (38,52% мужчин и 35,18% женщин) совершивших покушение на собственную жизнь официально нигде не работали. Далее по многочисленности среди мужчин следовали рабочие (32,38%), а среди женщин - учащиеся и студенты (15,07%). Высокий удельный вес безработных среди парасуицидентов подтверждает литературные данные относительно того, что безработица является социальным коррелятом суицидального поведения [13].
Большинство парасуицидентов имели среднее и средне-специальное образование (х2=40,91; р<0,001) (72,86% женщин и 81,15% мужчин). Относительно небольшой удельный вес лиц с высшим образованием среди парасуицидентов может косвенно указывать на протективную роль образования в плане риска совершения попытки самоубийства.
По семейному положению парасу-ициденты разделились следующим образом: холостых мужчин было больше, чем незамужних женщин (х2=13,14; р<0,05). Состоящих в официальном браке женщин было больше, чем мужчин (х2=17,77; р<0,05). Примерно одинаковое количество (р>0,05) мужчин (8,61%) и женщин (7,54%) проживали в полном одиночестве (различия статистически незначимы; х2=7,03; р<0,2). В целом, отсутствие семьи и одиночество явились факторами, способствовавшими совершению суицидальной попытки (преобладание этой группы над группой замужних носит статистически достоверный характер (х2=29,63; р<0,01)).
Как у мужчин (29,92%), так и у женщин (25,13%) основной причиной совер-
шения парасуицида была ссора с сожителем (табл. 1). Семейный конфликт явился мотивом покушения на самоубийство у 17,21% мужчин и 21,1% женщин. Следует отметить, что 17,38% парасуицидентов руководствовались в своих действиях галлюцинаторно-бредовыми переживаниями. По нашему мнению, эти случаи скорее следует отнести не к самоубийствам, а к несчастным случаям, поскольку эти лица вряд ли правильно понимали значение своих действий и могли руководить ими. Хотя данная точна зрения может являться предметом дискуссий, так как исходя из определения самоубийства, тяжесть психопатологических расстройств не исключает возможности намеренного ухода из жизни, в том числе и под влиянием психотических переживаний.
Острая и хроническая алкогольная интоксикация является основным поведенчески модифицируемым фактором, ассоциирующимся с суицидальной активностью [14,15]. Во время совершения суицидальной попытки большинство мужчин (57,79%) и значительная часть женщин (34,17%) находились в состоянии алко-
Таблица 1
Причины парасуицидальных попыток мужчин и женщин
Причина Мужчины Женщины Уровень значимости различий
Ссора с сожителем 29,92% 25,13% p>0,05
Семейная ссора 17,21% 21,1% p>0,05
Депрессивные переживания 7,79% 13,57% p<0,05
Обманы восприятия 9,43% 9,04% p>0,05
Бредовые идеи 6,15% 10,55% p>0,05
Тяжелое заболевание 2,46% 2,01% p>0,05
Конфликт на работе 2,05% 1% p>0,05
Одиночество 1,64% 1% p>0,05
Материальное неблагополучие 0,82% 0,5% p>0,05
Причину не раскрыли 17,21% 13,06% p>0,05
Конфликт с милицией 2,88% - p<0,001
Потеря близкого человека 1,23% 1,51% p>0,05
Ссора с друзьями 1,23% 1% p>0,05
Конфликт с медперсоналом - 0,5% p>0,05
гольного опьянения (различия достоверны с группой без алкогольного опьянения (Х2=19,08; р<0,01)). Диагноз «синдром зависимости от алкоголя» до совершения парасуицида был выставлен 47,95% мужчин и 24,1% женщинам.
С целью совершения суицидальной попытки мужчины чаще используют острые предметы (х2=16,21; р<0,01), в то время как женщины предпочитают использовать медикаменты (х2=27,11; р<0,01) (табл. 2). Чаще всего с целью самоотравления использовались нейролептики - 27,7% (43,48% из них клозапин). Далее следуют: антидепрессанты - 20,46% (88,23% из них амитриптилин), кабамазепин - 13,26%, снотворные - 6,04%, транквилизаторы -4,83%, в-блокаторы - 4,83%, сердечные-сосудистые средства - 4,83%. Удельный вес отравлений препаратами других групп составил 18,05%.
Психиатрический диагноз чаще выставлялся женщинам (87,94%), чем мужчинам (71,72%) (х2=11,23; р<0,05). Распределение по диагнозам парасуицидентов было следующим: в рубрике Б0 (Органические психические расстройства) было примерно одинаково (р>0,05) мужчин (8,19%)
и женщин (11,05%); в рубрике Б1 (Психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением психоактивных веществ (исключая случаи зависимости от психоактивных веществ, которые считались отдельно) преобладали мужчины (11,06%, женщин 6,53%; р<0,05); в рубрике Б2 (Шизофрения, шизотипическое и бредовые расстройства) было больше женщин (19,59%), чем мужчин (9,84%) (р<0,001), причем чаще всего (9,71% женщин и 8,57% мужчин) устанавливался диагноз «Параноидная шизофрения»); в рубрике Б3 (Аффективные расстройства) преобладали (р<0,001) женщины - 8,54%, над мужчинами - 3,28%; в рубрике Б4 (Невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства) преобладали женщины (23,99%; мужчин 13,71% (р<0,001), причем у 21,71% женщин и у 13,14% мужчин был выставлен диагноз «Адаптационные расстройства»); в рубрике Б6 (Расстройства зрелой личности и поведения у взрослых) преобладали мужчины (29,13%; женщин 10,86%; р<0,001); у 21,71% мужчин и 5,14% женщин было диагностировано «эмоционально-неустойчивое расстройство личности»; в рубрике Б7 (Умственная отста-
Таблица 2
Способы совершения парасуицида
Способ Мужчины Женщины Уровень значимости различий
Использование острых предметов 43,03% 26,63% p<0,001
Отравление лекарствами 16,39% 42,21% p<0,001
Повешение 24,18% 9,04% p<0,001
Падение с высоты 4,92% 5,53% p>0,05
Отравление другими средствами 3,69% 6,03% p>0,05
Утопление 1,23% 2,01% p>0,05
Использование бытового газа 1,23% 0,5% p>0,05
Использование огнестрельного оружия 0,41% - p>0,05
Самосожжение 0,41% - p>0,05
Сочетание способов 0,82% 2,01% p>0,05
Способ не уточнен 3,69% 6,03% p>0,05
лость) соотношение мужчин и женщин статистически значимо не различалось (соответственно 5,33% и 6,53%, в большинстве случаев речь идет о легкой умственной отсталости); диагноз «Поведенческие и эмоциональные расстройства, обычно начинающиеся в детском и подростковом возрасте» (рубрика Б9) был выставлен 1,64% мужчин и 3,01% женщин (р>0,05). На учете у нарколога состояло примерно одинаковое количество мужчин (11,47%) и женщин (8,04%) (различия незначимы Х2=8,37; р<0,3).
Что касается наследственной отяго-щенности, то злоупотребляли алкоголем близкие родственники у 15,16% мужчин и у 16,08% женщин; страдали психическим заболеванием близкие родственники у 8,61% мужчин и у 9,55% женщин; покончили жизнь самоубийством родственники у 3,69% мужчин и у 4,02% женщин (различия по каждому из перечисленных признаков не носят статистически значимого характера). Ранее высказывали намерение покончить жизнь самоубийством чаще женщины, чем мужчины (х2=12,32; р<0,05). Ранее совершали суицидальные попытки с одинаковой частотой как мужчины, так и женщины (х2=7,44; р<0,1).
Заключение
Результаты проведенного нами исследования выявили примерно одинаковое число совершивших парасуицид среди мужчин и женщин на изучаемой территории. Данный факт важен в связи с тем, что, по литературным данным, парасуицид является преимущественно женским феноменом. К группе риска совершения суицидальной попытки на территории Гомельской области относятся мужчины и женщины в возрасте 18-29 лет. Мужчины чаще совершали попытку суицида с помощью острых предметов, в то время как женщины чаще использовали с этой целью медикаменты. Семейный конфликт являлся основным триггером парасуицида как для мужчин, так и для женщин. Острая и хроническая алкогольная
интоксикация являлась коррелятом преимущественно мужского парасуицида. Полученные данные могут быть полезными при разработке и реализации национальной стратегии профилактики суицидального поведения. Важными аспектами стратегии профилактики суицидального поведения представляется совершенствование психотерапевтической помощи населению, а также мероприятия, направленные на снижение уровня потребления алкоголя.
Литература
1. Attempted suicide among young adults: progress toward a meaningful estimate of prevalence / P.J. Meehan [et al.] // American Journal of Psychiatry.
- 1992. - Vol. 49. - P. 41-44.
2. Welch, S.S. A review of the literature on the
epidemiology of parasuicide in the general
population. / S.S. Welch // Psychiatric Services. -2001. - Vol.52. - N 3. - P. 368-375.
3. Gunnel, D.J. Epidemiology and patterns of
hospital use after parasuicide in the southwest of England / D.J. Gunnel, J. Brooks, T.J. Peters // Journal of Epidemiology and Community Health.
- 1996. - Vol. 50. - P. 24-29.
4. Kessler, R.C. Prevalence of and risk factors
for lifetime suicide attempts in the National Comorbidity Study. / R.C. Kessler, G. Borges, E.E. Walters // Archives of General Psychiatry. -1999. - Vol. 56. - P. 617-626.
5. The WHO-EURO multicentre study: risk of parasuicide and the comparability of the areas under study / U. Bille-Brahe [et al.] // Crisis. -
1996. - Vol. 17. - N1. - P. 32-42.
6. A repetition-prediction study of European parasuicide populations: a summary of the first report from part II of the WHO/EURO Multicentre Study on Parasuicide in co-operation with the EC concerted action on attempted suicide / U. Bille-Brahe [et al.] // Acta Psychiatrica Scandinavica. -
1997. - Vol. 95. - N2. - P. 81-86.
7. Changing patterns of self-poisoning in a UK helth district. / C. Bialas [et al.] // QIM. - 1996. - Vol. 89. - N12. - P. 839-901.
8. Mental disorders and comorbidity in attempted suicide. / K. Suominen [et al.] // Acta Psychiatrica Scandinavica. - 1996. - Vol. 94. - P. 234-240.
9. Rossow, I. Parasuicide and use of intoxicants among Norwegian adolescents. / I. Rossow, L. Wichstrom // Suicide and Life-Threatening Behavior. - 1994. - Vol. 24. - P. 174-183.
10. Клинико-эпидемиологическое исследование суицидального поведения среди жителей г.
Минска / С.Б. Позняк [и др.] - Минск, 2001. -14 с.
11. Игумнов, С.А. Структура и динамика суицидального и парасуицидального поведения жителей г. Минска / С.А. Игумнов, С.В. Дави-довский // Психотерапия и клиническая психология. - 2008. - №4. - С. 11.
12. Бронский, В.И. Приспособительные психофизиологические механизмы и психосоматическое здоровье критических групп населения на радиоактивно загрязненных территориях / В.И. Бронский - Гомель, 1999. С. 182.
13. Platt, S. Long-term trends in parasuicide and unemployment in Edinburgh, 19б8-87. / S. Platt, N. Kreitman // Social Psychiatry and Psychiatric Epidemiology. - 1990. - Vol. 25. - P. 5б-б1.
14. Разводовский, Ю.Е. Алкоголь и суициды: популяционный уровень взаимосвязи. / Ю.Е. Раз-водовский // Журнал неврологии и психиатрии им С.С. Корсакова. - 2004. N. 2. - 48-52.
15. Разводовский, Ю.Е. Острая алкогольная интоксикация как фактор риска суицида. / Ю.Е. Разводовский, В.В. Дукорский // Психиатрия. -2008. - №2. - С. 1б-19.
Поступила 01.03.2013 г. Принята в печать 07.06.2013 г.
Сведения об авторах:
Дукорский В.В. - заведующий Костюковичским отделением судебно-психиатрических экспертиз, Балашов А.Д. - заведующий отделом амбулаторных судебно-психиатрических экспертиз Управления по Могилевской области ГС МСЭ,
Тетюев А.М. - к.м.н., доцент кафедры судебной медицины УО «ВГМУ».
