CC BY
65
Бандурин Александр Петрович
доктор философских наук, заведующий кафедрой инженерной педагогики Новочеркасской государственной мелиоративной академии, г. Новочеркасск
Корпоративная культура и корпоративное право в саморегуляции и организации системы социальной регуляции России
Социальная регуляция России представляет собой функционирующую систему, состоящую, с одной стороны, из организационно оформленных институтов, принуждающих людей к определенной деятельности и действиям, а с другой, из неинституционной самоорганизации и саморегуляции, социальное значение которой проявляется в регулирующем действии социокультурных норм неформального характера. Изучение социальной регуляции связано с выявлением устойчивых тенденций взаимодействия рациональных и иррациональных факторов, определяемых единством культурно-корпоративной саморегуляции и внешне-принудительной регуляции институционального содержания. Функционирование системы социальной регуляции определяется единством рациональных и иррациональных факторов сознания и поведения людей в социокультурной среде и на-
правлено на достижение соответствующей упорядоченности социальных коммуникаций.
В системе социальной регуляции культура выступает всеобщей формой человеческой деятельности и не ограничивается какой-то одной характеристикой реальности, принятой в качестве абсолюта. Ее всеобщность «заключается в том, что она оценивает реальность в категориях возможности, вероятности прошлого и будущего. Культура всегда несет в себе оценки любого реального или возможного явления, с точки зрения некоторого идеала, независимо от возможности воплотить этот идеал. Следовательно, культура является многомерной по своей сути, в любой своей клеточке, в любой момент времени, даже если это не осознано в самой культуре»1.
Культура является не только источником устойчивости, но и вносит дестабилизирующий момент в социальные отношения и является возбудителем, генератором социальных изменений. «С точки зрения синергетической всякая культура есть открытая система, помещенная в некую
1 Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). Т. 1. От прошлого к будущему (2-е изд. пер. и дополн.). Новосибирск, 1997.
_6_
среду, с которой она обменивается веществом, энергией и информацией. Эволюция таких систем преимущественно определяется поведением тех субъектов, которые взаимодействуют с внешней средой. Культуру необходимо изучать не только в контексте ее взаимодействия с окружающей средой, но и с учетом взаимодействия различных подсистем культуры. Ее нужно рассматривать как сложную структуру с взаимодействующими частями (подсистемами), анализировать не только в статике, но и в динамике - как процессвозникновения,становления,стабилизации, накопления противоречий и через деструктивный слом, через беспорядок (хаос) переход к новой упорядоченности»1.
Поскольку система культуры неоднородна и включает в себя два аспекта: во-первых, ее пластичную социальную оболочку, представленную традициями и привычками, связанными с бытом и повседневной жизнью, а также, во-вторых, сферу культурного моделирования, консервативную и имеющую стойкую генетическую память, так называемое, ядро культуры. Следует сказать точнее, что первый пласт является более подвижным и связанным с социальной средой традициями и привычками, уходящими своими корнями в действительность повседневной жизни, которые оказывают регулирующее воздействие на общественные отношения людей, выступая определенной системой, с одной стороны, гласных, осознанных, четко установленных, а, с другой стороны, негласных, неясно осознанных, неписанных норм, обрядов, правил и ритуалов. Вторым же слоем в культурной структуре, скрытым пластичной социально-культурной оболочкой, выступает ее центральная сфера, которая очень консервативна, обладает устойчивой генетической памятью и составляет ядро культуры, где изменения происходят очень медленно, по мере их опосредования социальным опытом и востребования культурных новаций изменившимися социокультурными условиями.
Таким образом, центром, ядром любой культуры является культурное наследие, транслируемое сменяющимися поколениями и аккумулируемое в речи, письменности, религии, культурных памятниках и произведениях искусства. Но было бы ошибкой ограничивать содержание культуры только ее ядром, потому что культура - это не только некая данность для человека, которую надо обязательно «переварить», чтобы вписать-
ся в окружающую природную и социальную действительность, но еще и определенная универсальность самого человека, предполагающая и определяющая многоаспектность его взаимоотношений с окружающим миром на основе личностного мироощущения, мировосприятия и мировоззрения.
Итак, «в рамках понимаемой таким образом культуры можно выделить более узкие сообщества (субкультуры), отличающиеся друг от друга существенными фрагментами картины мира. Субкультуры могут конституироваться по национальному, религиозному, возрастному, профессиональному или какому-либо иному признаку (признаками). Так, что всякая культура, строго говоря - это совокупность, большего или меньшего числа субкультур, вырастающих из общего «ядра культуры» («ромашка») - совокупности неких базовых фрагментов картины мира, общих для всех составляющих данную культуру суб-ёоёйооб»2.
Важно иметь ввиду, что осуществление культурных изменений опосредовано взаимодействием культурного ядра с теми культурными вариациями, которые предоставляют субкультуры, которые, в свою очередь, взаимодействуют между собой, а ядро культуры также меняется, взаимодействуя с другими культурами. В рамках обозначенного культурного взаимодействия активно растущей подсистемой культуры, все более оказывающей свое влияние на состояние социальной регуляции в России, выступает корпоративная культура. Корпоративную или организационную культуру можно определить как совокупность ценностей, норм и принципов, разделяемых всеми сотрудниками организации, что позволяет идентифицировать организацию во внешней среде и добиться ее внутренней интеграции3.
Корпоративная культура играет все возрастающую регулятивную роль в корпоративном секторе российского общества, способствующего развитию его самоорганизации и проявлению деловой активности людей в качестве членов корпораций. Тем самым, самоорганизация дополняется организацией, потому что в обществе действуют люди, обладающие сознанием и ставящие перед собой цели, а также мотивирующие свое поведение в соответствии с определенными ценностями. «В широком смысле слова под организацией понимают определенную упорядоченность в функционировании или эволюции си-
1 Жидков В. Культура как «генетический код» человечества // Общество и экономика. 2001. № 9.
2 Там же. С. 89.
3 Корпоративная культура: Учеб. пособ. / Под ред.гл. А.Г. Поршнева, Б.З. Мильнера. М., 2003.
7
стемы. С такой точки зрения, самоорганизация рассматривается как особый вид организации, обусловленной внутренними причинами. Соответственно этому, под организацией при таком подходе понимается упорядоченность системы, вызванная внешними по отношению к ней факторами или причинами»1. На наш взгляд, на основе организации в широком смысле слова возникает и базируется социальная регуляция общества как системы, а саморегуляция базируется на основе самоорганизации как особого вида организации, связанной с внутренними причинами, и, соответственно, на основе организации реализуется управление как часть социальной регуляции, выступающая как социальная регуляция в узком смысле слова, связанная с действием внешних факторов, таких как государство и власть. В системе социальной регуляции должно наблюдаться определенное соотношение саморегуляции, возникающей на базе самоорганизации и регуляции как управляющего воздействия внешнего характера, основывающегося на организации. Особенно эта необходимость проявилась в ходе российских реформ, связанных с адаптацией к рыночным регуляторам. Как известно, приверженцы монетаристского курса уповали на самоорганизующую и саморегулирующую роль рынка, который всех рассудит и все расставит по своим местам. Но реальный опыт свидетельствует о несостоятельности взглядов о всесильной роли рынка в самоорганизации и саморегулировании экономики. Ее необходимо дополнять организующей и регулирующей ролью государства.
И это ничуть не умаляет роль самоорганизации и саморегулирования как источника инициативной деятельности индивидов в различных социальных системах, связанных с экономикой, культурой, социальной средой, так как непосредственные акторы лучше знают потребности людей, нежели управляющие организации государства. Тем не менее, полагаться лишь на регулирующую роль рынка, который еще надо создать, и полностью доверяться рыночной самоорганизации, значит проводить политику невмешательства государства в организацию и регулирование экономики.
Дозирование самоорганизации и саморегулирования, с одной стороны, а, с другой, организации и регулирования как управления, в системе социальной регуляции зависит от этапов со-
циокультурной эволюции человечества. Даже если мы возьмем в качестве примера проблему трудностей реализации рыночных реформ в России, то увидим, что проблема эта связана во многом с самоорганизацией и саморегуляцией общества как системы, которая не может существовать без привычки трудиться, навыков, умений и норм трудового поведения, которые на Западе в условиях капиталистической эволюции вырабатывались веками и недостаток которых столь явно ощущается в России.
Проблема соотношения и взаимосвязи организации и самоорганизации в социальной регуляции и развитии любого общества имеет важное значение. Исторически самоорганизация любых социальных систем возникает раньше, чем организация. Затем, по мере социальной эволюции, самоорганизация дополняется организацией, которая завершает процесс формирования общества и его социальной регуляции, «поэтому взаимодействие самоорганизации и организации, случайного и необходимого составляет основу развития социальных систем»2.
Самоорганизация, таким образом, служит основой и началом эволюции социальных систем. Она зарождается лишь в открытых неравновесных системах, обменивающихся с окружающей средой энергией, веществом или информацией, имеющей важное значение для самоорганизации социальных систем3.
Организация,как упорядоченность системы, вызвана, в отличие от самоорганизации, причинами не внутреннего, а внешнего характера. Организация социальных систем связана с внешним воздействием на них общества, государства, властных структур. Следует также указать на такую характеристику организации как централизация регулирующего влияния на социальную систему, в то время как в самоорганизационных процессах преобладает децентрализация такого воздействия, т. е. социальная система сама себя регулирует, соединяя в себе характеристики объекта и субъекта социальной регуляции. Не следует преувеличивать роль как самоорганизации, так и организации в качестве основы социальной регуляции. Например, государственное регулирование с его жесткой организацией и директивным планированием не может обойтись без активного использования инициативы, умения и опыта, соответствующего
1 Рузавин Г.И. Самоорганицаия и организация в развитии общества // Вопросы философии. 1995. № 8.
2 Там же. С. 63.
3 Пригожин И. Конец определенности. Время, хаос, квант и новые законы природы. Ижевск, 1999; Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант. К решению парадокса времени. М., 2000.
_8_
уровня управленческой культуры с определенными ценностями конкретных людей, принимающих и выполняющих управленческие решения. В свою очередь, уповать на самоорганизацию, например, рынка, который все автоматически отрегулирует самостоятельно, без дополнения его организацией государства, в современных условиях, было бы ошибочно.
Ход общественных изменений связан с совершенствованием системы социальной регуляции, в основе которой всегда лежат процессы самоорганизации и организации как основных сфер общества, так и индивидов, его составляющих и подверженных регулирующему действию норм единого социокультурного пространства и определенного набора базовых социальных институтов. В процессе эволюции общества происходил отбор лучших норм поведения людей, а также привычек, навыков, умений и положительных образцов жизнедеятельности, способов освоения и познания окружающего мира, форм приспособления его к удовлетворению возникающих потребностей, в результате чего развивался совокупный социальный разум общества, способы его рационализации, что нашло свое выражение во взаимодействии между самоорганизацией и организацией как новой формулы социальной регуляции.
Именно во взаимодействии сомоорганиза-ции и организации следует рассматривать регулирующее действие корпоративной культуры и корпоративного права как на уровне корпорации, так и общества в целом. Регулирующее действие норм корпоративной культуры и корпоративного права пересекается, но их специфика состоит в соотношении доли самоорганизационных и организационных моментов, внутреннего и внешнего, потребностно-нормативного и императивно-принудительного регулирования. В этой связи, корпорация выступает коллективно образованным юридическим лицом, основанном на объединении капиталов и регулирующим свою общественно-полезную деятельность посредством общеобязательных норм корпоративного права, которые устанавливаются органами управления корпорации и выражают волю ее членов1. Корпоративное право действует на основе нормативной определенности и регулирования конкретной сферы деятельности организации, обязанности исполнения и письменного выражения волеизъявления коллектива и обеспеченности принуждением в случае необходимости. Как видим, в корпоратив-
ном праве явно выражена организационная составляющая внутрикорпоративной социальной регуляции, которая имеет четко очерченные границы управленческо-регулирующего воздействия на работников корпорации с системой социальной регуляции общества в целом.
В свою очередь, регулирующее действие корпоративной культуры опирается на более широкие социокультурные основания, осуществляясь в контексте национальной деловой культуры. Стремление одним махом перенести на российскую социокультурную почву элементы западной деловой культуры зачастую ведет к конфликтам и росту числа так называемых «институциональных ловушек». Они возникают в силу того, что подавляющее большинство российских корпораций пытаются как можно быстрее позаимствовать и применить модели корпоративных культур западного типа.
Институциональные ловушки проявили свое действие в том, что «отмена планирования привела не к увеличению производства, а к его глубокому спаду; уничтожение системы всеобъемлющего контроля над населением обусловило не становление свободного гражданского общества, а рост преступного и девиантного поведения; отказ от монополии на внешнюю торговлю обернулся стихийным вызовом капитала и природных ресурсов»2. Поэтому необходимо рациональное объяснение социокультурных условий возникновения институциональных ловушек и результатов их действия, чтобы использовать эти процессы в системе социальной регуляции для избежания и минимизации потерь, связанных с их влиянием.
Преодоление институциональных ловушек зависит во многом и от макроэкономической политики, проводимой государством как главным элементом системы социальной регуляции. Опыт реформируемой России свидетельствует, что социальный эффект макроэкономической политики напрямую зависит от зрелости корпораций как экономических институтов, поэтому она должна быть направлена на рациональное регулирование процесса их становления. Например, многие благие начинания в России, успешно осуществленные на Западе, заканчивались «как всегда» материальными потерями, откатами назад, социальными конфликтами и духовными потрясениями. Рациональное применение стандартной политики, апробированной во многих странах, приводило в условиях России 90-х гг. XX в. к прямо
1 Корпоративное право:Учеб. для вузов / Под ред. И.А. Еремичева; Закон и право. М., 2005.
2 Олейник А. «Институциональные ловушки» постприватизационного периода в России // Вопросы экономики.
2004. № 6.
9
противоположным результатам иррационального свойства. Связано это было, прежде всего, с тем, что многие хорошие идеи ложились на неподготовленную почву. Так, возникновение неплатежей и вытеснение денежного обмена бартерным было обусловлено рациональным стремлением подавить инфляцию с помощью сдерживания роста денежной массы, которое проводилось в условиях неразвитой системы безналичных расчетов. Уходу в теневой сектор экономики способствовало стремление побыстрее скопировать западную налоговую систему при еще не сформированной системе налоговых органов. Подобных примеров рационально-иррациональной экономической политики множество. Их отрицательно-регулирующее влияние нельзя относить только к действиям центральных органов и институтов социальной регуляции. Важно также учитывать психологию и действия масс, на которые направлено регулирующее воздействие, а также то, какие действия они предпринимают по выходу из институциональных ловушек, созданных не по их замыслу и воле.
Как показывает опыт, в условиях изменения системы социальной регуляции России быстрее адаптируются к новым условиям те корпорации, коллективы и руководство, которых рационально используют всеобщие нормы корпоративной культуры и корпоративного права, не конфликтуя с ними и «не прогибаясь» под их давлением, а органично и активно встраивая их в свою жизнедеятельность на основе российской социокультурной деятельности. Определяющим моментом изменения корпоративного управления и регуляции деятельности корпораций в целом является переход от иерархически-властного отношения руководства и остального персонала к социально-коммуникативному взаимодействию, в котором руководящие действия подкрепляются широкой инициативой большинства работников. Поэтому такие понятия и нормы корпоративной культуры и корпоративного права как власть, иерархия, дисциплина, исполнительность претерпевают изменения и дополняются другими, такими как личностное творчество и индивидуальный опыт. Сегодня действительно в регулирующем действии на первый план выходят такие понятия как человеческий фактор и индивидуальная лояльность работника по отношению к корпорации и ее традициям.
Следует отметить, что социально-регулятивное действие корпоративной культуры и кор-
поративного права демонстрирует взаимовлияние и пересечение двух социально-регулирующих матриц - институционной и социокультурной как оснований социальной регуляции. Происходящие изменения в личностной мотивации социального действия, и наоборот, изменившиеся социальные условия, культурные нормы и ценности, оказывают социально-регулирующее воздействие на повышение эффективности функционирования социальных институтов.
Социальные институты содержат формальные правила, которые можно очень быстро изменить, ввести и установить законодательным путем. Правовое регулирование, установление формально-правовых норм в корпорации связано с реализацией корпоративного права. В то же время, корпоративная культура в большей степени связана с корпоративными регулятивными нормами неформального характера, которые быстро заменить или отменить невозможно, так как они определяются глубиной социокультурного наследия и деятельностью тех социальных групп, принадлежностью которых они являются. Поэтому функционирование корпораций требует гибких форм социальной регуляции, сочетания внутреннего и внешнего регулирующего воздействия, своевременного изменения формально-правовых и неформальных норм, применения корпоративно-правового регулирования и культурно-регулятивного ценностного воздействия.
«Правовые и административные нормы, устанавливаемые органами управления, составляют лишь верхнюю часть «социокультурных айсбергов» называемых институтами. Основную же и наиболее массивную часть их образуют социокультурные нормы, установления и правила типа «так должно», «так принято» и «так все поступают». Эти правила обладают большой устойчивостью и с трудом поддаются авторитарному регулированию»1. Поэтому неэффективное функционирование корпораций обусловлено низкой эффективностью институционально-корпоративных преобразований, так как реформами затрагиваются только поверхностные, формальные правила их регуляции, а глубинные, сущностные, неформальные нормы, связанные с многовековыми социокультурными нормами, не подвергаются изменениям, и реформы, проводимые «сверху», наталкиваются по этой причине на противодействие «снизу». Это социокультурные причины неэффективности деятельности корпораций, которые находят отражение в правовой сфере
1 Заславская Т.И. Социокультурная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. М., 2002.
_10
регуляции их жизнедеятельности.
Невосприимчивость корпораций и социальными изменениями часто связывается с нормативными основаниями, заложенными в национальной культуре. Но зачастую наибольшей архаичностью и закостенелостью остаются поведенческие модели, диктуемые основными социальными институтами власти и собственности. Их регулирующее воздействие проявляется в том, что принимаемые и спускаемые сверху формальные правила не только оставляют сотрудникам корпораций свободу выбора стратегий своего поведения в пределах установленных формально-правовых правил, но и создают определенную возможность их нарушения, так как они сталкиваются с неформально-нормативными ограничениями в своей деятельности, определяемыми ее социокультурными основаниями, изменить которые наряду с формальными правилами посредством лишь принятия соответствующего корпоративного законодательства, не представляется возможным. Для изменения и улучшения функционирования корпоративных организаций не только необходимы новые законы, изменяющие формальные правила игры, но и изменения социальной психологии и сознания персонала, выражающиеся в готовности принять тот или иной закон и формировании соответствующей нормативно-культурной установки на требуемое правовое поведение в пределах установленного корпоративно-правового поля, что зависит от неформальных ограничений, формируемых и определяемых социокультурным пространством России. Именно из такой социальной связи и взаимодействия корпоративного права и корпоративной культуры формируется система социальной регуляции корпораций в единстве организации и самоорганизации.
В социально-корпоративном регулировании, как уже отмечалось, важное место занимают ценности корпорации. Их культивирование и осмысление сотрудниками способствует процессам социальной интеграции в ходе коммуникаций. В большинстве российских корпораций социальные коммуникации построены на авторитаризме, строгой иерархичности, субординации, подчинении начальству, стремлению к централизму. Однако произошли и существуют позитивные изменения, заключающиеся сегодня в следующем:
1) действие системы социальной регуляции корпорации определяется не только ее центром
на основе жесткой организации и управленческой иерархии, но и дополняется саморегуляцией на основе самоорганизации сотрудников;
2) сосредоточение властно-регулирующих функций в центре дополняется их коммуникацией на местах;
3) интегративно-принудительная регулятивная функция центра корпоративной системы социальной регуляции сочетается с потребностно-нормативной саморегулятивной деятельностью, инициативой работников периферии;
4) рациональность корпоративной социальной регуляции достигается путем достижения равновесия регулирующих функций центра и периферийных частей, нахождения такого состояния, когда регулирующие функции «верхов» дополняются поддержкой, желанием и готовностью их выполнить «низов»;
5) корпоративная система социальной регуляции распределяется на всех членов корпорации, определяясь влиянием их интересов и потребностей, и центр социальной регуляции уступает свои социально-регулирующие функции локальным своим частям, оставляя за собой ключевые позиции;
6) корпоративная социальная регуляция проникает на все уровни, составляя одно - единое системное взаимодействие организации и самоорганизации.
Указанные изменения в социально-коммуникативном, регулятивном взаимодействии организации и самоорганизации корпораций становятся возможным в связи с переосмыслением регулирующей роли сознания. Она проявляется не только в воспринимаемых умом строгих логических формах на уровне определенной устоявшейся культуры, но и в процессе коммуникации сознания, сформированного этой культурой, регулирующего деятельность и поведение как отдельного человека, так и многочисленных общностей людей. И выведение регулятивной роли сознания только лишь из субъектно-объектного отношения ведет к принципиальному расколу «между содержанием - смыслом данного акта - деятельности и исторической действительностью его бытия...»1. На такой основе возникает монологизм сознания, которое кроме себя никого не слышит. Его социальным эквивалентом является авторитарный тип руководства обществом и поведением людей. Для того, чтобы этого не произошло необходимо слышать, переживать себя в «другом»2. На основе диалогичного сознания возни-
1 Бахтин М.М. Человек в мире слова. М., 1995.
2 Там же.
11
кает возможность организации и самоорганизации, а также регуляции и саморегуляции в корпоративном регулировании как основном элементе социальной регуляции России.
Сознание, во-первых, выступает как необходимое условие монологической социальной регуляции, когда ее субъект созерцает и познает объект, которому предписываются определенные цели деятельности, но субъектно-объектное отношение является недостаточным для реализации социальной регуляции, которая нуждается, во-вторых, в регулирующем сознании как диалогичном отношении между субъектами социального действия. Сознание в корпоративной соци-
альной регуляции - это прежде всего отношение, зависящее от того, что возникает между работниками. Если возникает отношение взаимодействия на основе общих ценностей и смыслов их понимания и установления контактов, предрасположенности и совместным действием, то возникает общее пространство социальной регуляции, которое характеризуется устойчивостью социальных связей, толерантностью, общением, готовностью с пониманием реагировать на приказы, просьбы, пожелания, требования, указания каждой из взаимодействующих в корпоративной социальной регуляции сторон.
12
