CC BY
47
УДК 343.9 ББК 67.51
В.Н. Фадеев
КОРНИ И ПОЧВА ДЛЯ РОСТА ПРЕСТУПНОСТИ
Аннотация: Стратегической мерой противодействия преступности в нашей стране является освобождение от долларовой зависимости и становление рубля в качестве мировой валюты, обеспеченной национальным достоянием России.
Ключевые слова: преступность; социальный паразитизм; криминологический взгляд; социальный организм. V.N. Fadeev
THE ROOTS AND GROUND FOR A CRIME WAVE
Summary: Crashing dependence on the US dollar and strengthening of the ruble as a world currency, backed by natural resources of Russia, is considered a strategic measure of crime prevention.
Key words: crime; social parasitism; criminological outlook; social organism.
По мнению В.В. Лунеева, число зарегистрированных в мире преступлений в 5 раз превышает число вновь нарождающихся жителей планеты. В этой связи Виктор Васильевич определяет криминологию как «...изучение выживания в условиях нарастающей криминализации всех общественных отношений» [8, с. 27]. Налицо факт девиант-ного поведения и связанных с ним негативных перспектив. Не смотря на это, в современной криминологической литературе практически отсутствуют сверхдолгосрочные оценки развития преступности и предложения по противодействию ей.
Автор настоящей статьи решил попытаться хотя бы отчасти восполнить этот пробел, для чего необходимо указать на почву и корни преступности в жизни современного общества. Эта работа представляется достаточно уместной, так как в нашей стране и в мире в целом начинает пробуждаться интерес к долгосрочному планированию социально-экономического развития. Как следствие, все социальные институты должны подумать об отдалённых перспективах развития предмета и форм основной деятельности в своей области, а также об общих проблемах страны и человечества в целом.
При проведении анализа и прогностической оценки роста числа преступлений надо иметь в виду те их виды, что представляют наибольшую опасность для человечества. По известному выражению «Ключ к анатомии обезьяны - это анатомия человека». Сказан-
ное означает, что только на примере далеко ушедших в своём развитии жизненных форм можно понять, откуда они произошли, как жили, в каком направлении и отношениях развивались, а главное - что с ними делать, чтобы управлять их развитием, в том числе, подавлять его при необходимости.
Если занимать такую же позицию в отношении преступности, то современная криминология уподобится патологической анатомии и прозекторам, в буквальном смысле слова вскрывающим причины смерти человека и постепенно концентрирующим разнообразные сведения о жизни людей и факторах, приводящих их раньше времени на прозекторский стол.
Поэтому, наряду с описательной и профессионально-прикладной литературой, относящейся к быстро развивающимся криминально-правовой сфере и юрисдикции, нужно попытаться рассмотреть преступность как опасную болезнь, обосновавшуюся в социальном организме человеческого общества, угрожающую его жизни и развитию. Например, Д.А. Шестаков рассматривает преступность в едином ряду с разрушением окружающей среды, распадом института семьи, ростом детской безнадзорности, пьянством, наркотизмом, воспроизводством самоубийств, поощрением гомосексуализма. Все эти болезненные изменения общества отражают, по его мнению, общую тенденцию человечества к саморазрушению: таким образом срабатывает некая программа завершения его существования [12, с. 175].
Без трезвой оценки степени этой угрозы и понимания форм, в которых она может воплотиться, нельзя приступить к выполнению в отношении к социальному организму аналогичной медицинской функции - социальных прозекторов и целителей.
Вместе с тем по сравнению с медиками ширина рассмотрения, масштабы предмета криминологии существенно отличаются, поскольку организм человека и социальный организм человеческого общества - это очень разные вещи. К тому же, становясь к такому «прозекторскому столу», криминологи ещё не имеют перед собой «тела» общественного организма, погибшего от преступности. Поэтому прогностические оценки значения форм, в которых развивается преступность, будут скорее предположительными, чем однозначными и фактически обоснованными.
Тем не менее, криминологи могут и должны заглядывать в отдалённое будущее социального организма, строя прогнозы его жизнеспособности, опираясь на исторический и профессиональный опыт криминологии как достаточно развитой науки о человеке и его негативной деятельности.
Есть ещё одно важное отличие в достоверности прогнозов жизнеспособности организма и практических рекомендаций, построенных в медицине на основе знаний патологической анатомии, и прогнозов жизнеспособности общества, поражённого преступностью, основанных на основе знаний криминологии. Оно состоит в том, что патологоанатомы опираются на сведения о нормальной анатомии и физиологии человеческого организма. Поэтому им есть с чем сравнивать те отклонения от нормы, которые более или менее быстро приводят к преждевременной смерти человека.
В криминологии и, вообще, в науках о человеке детальной картины того, что и как в его жизни и сознании должно быть, так сказать в идеале, пока что нет. В определённой степени исключение из данного правила составляет модель «Шар терпимости» [4]. Есть также призывы отдельных авторов использовать в качестве такой нормативной базы Закон Божий, заповеди Христа, либо иные религиозные доктрины [5; 6]. Однако на практике это примерно равнозначно использованию в этих целях кодекса строителя коммунизма или правил поведения членов масонской ложи, раз-
ных сект. Духовно-нравственные матрицы и действительные схемы образа жизни людей в современном мире значительно отличаются.
В этих условиях странам и народам о единой правовой основе жизнеустройства, а главное, об общей цели развития на значительное время вперёд договориться практически невозможно. Поэтому преждевременной представляется разработка единого правового поля для человечества.
Но мы не одни на Земле и в космосе, а значит, не имеем права строить свою жизнь, игнорируя это обстоятельство, исходя только из личных экономических, корыстных или политических интересов. Это тупиковый путь развития.
Надо также иметь в виду, что криминология охватывает чрезвычайно широкий круг проблем, поскольку это одна из основополагающих наук о человеке во всех его ипостасях, в разных сферах, в различные периоды жизни человечества. Это придаёт профессиональному и историческому опыту криминологии особую ценность при прогнозировании преступности и жизнедеятельности человечества.
Для выполнения прогностических функций криминологии нужно отказаться от принципа «за давностью» и смотреть на вещи и деяния шире: и в пространстве, и во времени. Очень долгое время общество и его юридический корпус противодействуют скорее отдельным преступлениям и преступникам, нежели преступности в целом. Поэтому в своей основе преступность за долгие века развилась и окрепла.
Это положение в значительной мере сравнимо с медицинской сферой, где борьба идёт с отдельными болезнями, но не с заболеваемостью в целом. Обществу давно пора обратить внимание на эту коллизию, судьбу социального организма, поражённого вирусом преступности, поскольку речь идёт уже не о жизни отдельного человека, а общества.
Соответственно, задача «прозекторов-криминологов» - мысленно анатомировать пока ещё только мыслимое «тело» погибшего человеческого общества с целью изучения механизмов действия на него гнездящихся в нём же сил зла. На этой основе нужно наметить и осуществить меры, позволяющие опередить их действия, предупредить негативный исход для современного общества.
Пришло время, когда необходимыми становятся не только криминологическая экспертиза законотворческой деятельности и постановлений Правительства, о чём, как о крайне нужном для нас, говорят отечественные криминологи [7; 14]. Необходимо переосмысление с криминологической точки зрения основ человеческой жизни. Нужно найти естественную нормативную основу жизнеустройства и связать с нею всю правовую сторону жизни человека и человечества, чем будет заложен фундамент нашего здорового и некриминального будущего.
Пока мы не умеем правильно думать о будущем, строить его как счастливое и свободное от зла, преступлений, страданий, бед и несчастий. Свидетельство тому - грандиозная катастрофа государства победивших рабочих и крестьян, которое следом за классиками философии называло такое будущее «научным коммунизмом» и пыталось построить его под руководством группы политических дельцов. Мы должны пойти другим путём: разумным и профессионально безупречным.
Особый интерес представляет попытка выявления некоего «единого корня зла», сидящего где-то в самых основах жизни человеческого общества и дающего негативные «побеги» в виде разных видов преступности, социальной несправедливости, противоречий нищеты и богатства, душевных и физических страданий.
Если такой «корень зла» нащупать, то позицию «прозекторов-криминологов» и «предсказателей» судеб преступности и человечества можно будет сменить на позицию конструктивную. Станет возможным предложить человечеству способы, во-первых, удаления этого «корня зла» из жизни общества, а во-вторых, посадки в социальную почву и взращивания в ней древа исключительно нормальной человеческой жизни: свободной от опасного криминала и страданий.
Попробуем обозначить почву, в которой этот корень укрепился. Для этого следом за Н. Винером [1] и У. Росс Эшби [15] воспользуемся аналогией между человеческим и социальным организмами как адаптивными саморегулирующимися системами.
В человеческом организме (и, по всей видимости, в организме всех высших животных, обитающих на Земле) масса специализированных клеток органов и тканей составля-
ет примерно 15-20 %, а остальные 80-85 % приходятся на систему их жизнеобеспечения. Ещё большая разница - в головном мозге, где «серое вещество» (нервные клетки) составляют всего 10, а то и меньше процентов от его общей массы, причём большая его часть -это упорядоченный (структурированный) водный коллоид, функционально представляющий собой для клеток органов и тканей среду их обитания и работы. В целом получается устойчивая адаптивная многоклеточная система, с которой целесообразно сравнивать социальный организм человеческого общества.
Что касается организма человека, то в нём каждая клетка от природы имеет естественное право на жизнь. Оно заложено в генетическую матрицу клеток и реализуется в возможности регенерации двух дочерних клеток из материнской после того, как она вырабатывает весь свой жизненный ресурс, выполняя функциональные обязанности по отношению к организму. Если говорить языком юриспруденции, каждую клетку в человеческом организме следует рассматривать как «ответственного правосубъекта» и функционально определённого соучастника в его жизнедеятельности и в череде поколений.
В силу этого каждая из них и все они вместе естественным образом живут, сколько и как им положено, а главное, исправно выполняют свои функции, необходимые и достаточные для поддержания жизни всего организма. То есть каждая и все клетки работают на него как на целое, а он, как целое, обеспечивает возможность осуществления этой работы каждой и всеми клетками. Это является необходимым и достаточным условием, целью, способом и средством выживания организма в разных условиях, его развития и угасания в соответствии с логикой жизненного цикла.
Для этого в систему жизнеобеспечения клеток органов и тканей, составляющих названные 80-85 % от массы тела, входят межклеточные жидкости и пространства, как «вместилище» космической информации, циркулирующей по 12 парным и 2 непарным основным (или классическим) меридианам. Эта информация, именуемая в восточных культурах «жизненной энергией», размещена внутри воды тела и клеток, работает изнутри, осуществляя координацию их функций, регулируя обеспечение их жизнедеятельности.
Благодаря открытию волновых свойств наследственной информации [2], европейцам стало понятно, что понимается под «жизненной энергией». Около 50 веков это туманное и не определяемое представление удерживалось в сознании и жизни народов юго-восточных стран, прежде всего, Тибета, Китая, Индии, Кореи, Вьетнама, а также островов Филиппинского архипелага. Теперь и европейской науке (к сожалению, исключая медицинскую науку, которая строится на трупном материале) стало ясно, что в восточной натурфилософии и в натуральной медицине имелась в виду некая нематериальная субстанция - информация, действующая в организме как в управляемой (кибернетической) системе.
В значительной мере эта система управления, действующая в живом организме прямо из космоса, аналогична системе СМИ, действующей в организме социальном прямо из сознания тех, кто ею владеет. Как и идеологию, которая обычно навязывается обществу, СМИ не случайно называют «четвёртой властью». Правда, её адаптивность рекламе и верхам подтачивает эту аналогию и её качество. По крайней мере, в содержательном отношении. Но по своему назначению система СМИ в социальном организме и система циркуляции управляющей жизненной энергии в животном организме практически совпадают.
Помимо информационной в систему жизнеобеспечения каждой и всех клеток органов и тканей входят материальные структуры разного назначения - функциональные подсистемы. Они обеспечивают питание, дыхание, регенерацию, выделение, иммунную защиту клеток, органов и тканей, осуществление гу-морально-регулируемой (эмоциональной) и нервно-психической деятельности, кроветворение, кровообращение, кровоснабжение и основной обмен [11].
Таков естественный замысел и так в норме строится жизнь целостного организма на Земле по космическим законам, представленным как информация - генетическая по своей природе и управленческая по назначению.
Чего мы не найдём в человеческом организме и что занимает большое место в организме социальном - это администрация, законотворческая, судебная и исполнительная власти. В каждой клетке и так ясно, что и как надо делать, чтобы всем остальным было хо-
рошо. Это встроено в генетику и потому не обсуждается в аналогах парламентов, не является предметом судебных разбирательств или служебных инструкций.
В той мере, в которой человеческое общество состоит из отдельных людей, семей, функциональных структур, оно как целое так или иначе тяготеет к жизнеустройству по таким же естественным принципам, по которым живёт человеческий организм. Это обстоятельство ещё не осознано обществом в полной мере и потому пока не является тем ориентиром и образцом, что должен быть по замыслу «Божьему» использован в качестве естественной нормативно-правовой базы жизнеустройства всех отношений в социальном организме. Тем не менее, уже теперь просматривается полезность аналогии между человеческим и социальным организмами, в том числе, в определении отклонений нашей реальности от этой общей для них обоих естественной человеческой базы.
Сказанное имеет значение для оценки жизнеспособности и конкурентоспособности нашего общества в связи с вхождением в мировую экономику, а также для выявления социальной почвы развития преступности. Она проглядывается особенно явно, если иметь в виду современную Россию и действующую в ней систему типового жизнеобеспечения «клеток» социального организма - рядовых граждан страны. Состояние общества сейчас настолько противоестественно, что удерживает подавляющее большинство населения в хроническом социально-экономическом, духовно-нравственном и демографическом неблагополучии. Это закладывает почву для действий, направленных на изменение данной ситуации, в том числе в виде преступлений против такого порядка.
Правда, в последние годы государство пытается «повернуться лицом к человеку», например, предложив и профинансировав приоритетные национальные проекты. Существенно, однако, что они не были определены в целевом и правовом отношениях. А главное, не персонализированы в отношении к представителям коренного населения и к каждой родовой семье, как к базовому элементу («клетке») социального организма.
В принципе ясно, что в социальном организме именно семья является полным функциональным аналогом материнской клетки
органов и тканей в организме человека, так что именно она должна быть ответственным правосубъектом и конечным звеном в системе жизнеобеспечения. В том числе, в вопросах финансирования национальных программ и проектов.
Напротив, вместо курса на обеспечение нормальной жизни коренного населения страны в виде её семей ставка в проектах сделана на увеличение возможностей профильных министерств и ведомств в латании дыр одряхлевшей системы жизнеобеспечения. Они определены в качестве конечного звена финансирования. Так, например, бюджетные средства вкладываются не в здоровье населения, а в учреждения здравоохранения для лечения его болезней. Тем самым проектами заложены нецелевое использование финансовых средств и возможность их разбазаривания чиновным аппаратом этих ведомств.
Мы ещё никогда не ставили задачи создать систему жизнеобеспечения коренного населения, направленную на полное удовлетворение его естественного права на нормальную жизнь на своей исконной земле. Данная система опережала бы активную борьбу, действия населения за подобную жизнь в виде преступлений.
Если в человеческом организме соотношение между его потребностями и возможностями реализации разрешается в пользу организма, то в организме социальном картина противоположная. На жизнеобеспечение большей части населения (80-85 % от его общей численности) приходится всего 15-20 % финансовых затрат, оказания услуг со стороны государства.
Удивительным образом с этими цифрами совпадают и другие. В конце XX века в нашей стране проводились масштабные исследования зависимости заболеваемости и смертности от разных факторов [10]. Они показали, что благополучие нации лишь на 15-20 % зависит от факторов, связанных с медициной. Остальные 80-85 % приходятся на сознание и культуру, материальные условия и образ жизни людей, виды их занятости, на экологию и наследственность.
В разных государствах эти цифры, конечно, варьируют, и система жизнеобеспечения коренного и «пришлого» населения в них строится по-разному. Давно замечено, что от состояния этой системы в значительной степени зависят продолжительность жизни
людей, заболеваемость, смертность, преступность, особенно, бытовая и экономическая. Во многих развитых странах система жизнеобеспечения, по сравнению с Россией, значительно ближе к естественной для человека. Этим объясняется неубывающий поток наших соотечественников за рубеж. В России жизнеобеспечение большей части населения, особенно честно трудящейся на социальный организм общества, далеко даже от мирового уровня, а тем более, от уровня, который предполагается логикой нормальной жизнедеятельности, описанной выше на примере человеческого организма.
Противоестественный с разумно-человеческой точки зрения подход к жизнеустройству большей части общества является для нашей страны традиционным. Это предпосылка для разных видов неблагополучия, душевных и физических страданий, преступности, особенно если в таком качестве, унижающем человеческое достоинство, этот подход закрепляется как правопорядок.
При обратной естественной и криминогенной по своей сути манере жизнеустройства наше общество будет постоянно «брюхатым» преступностью, заболеваемостью, смертностью от болезней, проблемами, завистью одних и алчностью других. Это и есть та почва, в которой корень зла сидит очень прочно. В этих условиях невозможно ставить и решать задачи по противодействию злу в сознании и жизни отдельных людей и общественном организме в целом.
Не дожидаясь глобальных положительных изменений в жизнеустройстве социального организма, часть наиболее предприимчивых людей уже стремится самостоятельно обустроить свою жизнь, сделав её лучше, нежели у большинства членов общества. Это совершенно естественно в свете сказанного о человеческом организме и его генетике, но ведёт к дисгармонии в социальном организме, возникновению множества конфликтных ситуаций в его жизнедеятельности.
Подытожим сказанное применительно к отдалённому будущему. По мере социально-экономического развития страны и повышения уровня материального благополучия её коренного населения почва для роста числа преступлений будет менее плодоносной, показатели нездоровья социального организма будут сокращаться.
Даже без специальных предупредительных мер при нормальной ориентации социально-экономического развития постепенно должно снизиться число преступлений, совершаемых большей частью населения под давлением материального неблагополучия, социально-экономических проблем и социального паразитизма.
В ипостасях и функциях социального паразита любая форма зла выступает в развитии не просто сама по себе. На первый взгляд, речь идёт об обычной диалектической «триаде» - единстве и борьбе противоположностей, объединённых в ней тем «третьим» (общим основанием), в котором обе и имеют, и не имеют своего места однозначно. Но в данном случае эта «триада» выглядит несколько иначе.
Конкретная форма зла действительно должна быть частью триады, но соединена не только со своей благонамеренной противоположностью, но и с третьей составляющей -обыкновенной и совершенно безобидной, на первый взгляд, материальной заинтересованностью этих сторон во взаимодействии с целью её удовлетворения. Таким образом, в эту «триаду» входят «производители» разных зол, с одной стороны, те, кто борется с их развитием в жизни общества, с другой, материальная заинтересованность обеих сторон в существовании и развитии всей триады как таковой, с третьей. Всё это вместе и есть те самые «три кита», на которых держится и развивается в разных формах зло в человеческом обществе.
Это развитие подводит нас к той черте, когда дальнейшее сосуществование сил добра и зла в их противоположности, борьбе и взаимодействии становится невозможным: победит третья составляющая, загубив всю «триаду».
Главное в названном «триумвирате» состоит в том, что среди трёх взаимосвязанных компонент одна выступает в двух формах. Первая из них явная - простая материальная заинтересованность в заработке за труд. Вторая скрытая - более или менее сильная страсть к наживе. Последняя и определяет паразитическую сущность триады, складывающейся из любых комплементарных составляющих. Эта третья, финансовая по сути, компонента остаётся во всех случаях и варьирует лишь по силе и характеру, в то время как две другие могут изменяться и комбинироваться с нею и друг с
другом, составляя разные формы социального паразитизма в описанном выше смысле этого понятия. В качестве примеров можно назвать следующие.
1) Наркобизнес как сознательный производитель и распространитель «белой смерти», с одной стороны, и благонамеренная служба по противодействию незаконному обороту наркотиков, с другой. Первая составляющая этой триады имеет тысячипроцентные прибыли от распространения наркотиков по всему миру и уносит жизни людей, вторая - живёт на заработную плату за борьбу с первой и иногда «подрабатывает» у неё с разрешения или без ведома властей. Объединяет две этих компоненты данного социального паразита финансовая компонента - страсть к наживе, присущая первой, и типичная для второй.
2) Коррупция как возможность использования служебного положения в корыстных целях, с одной стороны, и благонамеренная служба по борьбе с погрязшим во взятках чи-новно-бюрократическим спрутом на теле общества и экономики, с другой. Первая быстро развивается в контакте с финансовой олигархией и приобщается, благодаря ей, к финансовым потокам, а вторая - живёт на заработную плату и, насколько возможно, «подрабатывает» у первой. Объединяются эти компоненты через тот же материальный интерес [9], что и в ситуации с наркобизнесом.
3) Растущая заболеваемость, раннее старение и преждевременная смертность от болезней, с одной стороны, и коммерческая медицина, фармацевтический и парафарма-цевтический бизнес, с другой.
Вторая сторона данной формы социального паразитизма, конечно, меньше совпадает с тем, что называется этим словом, поскольку в ней присутствует значительная трудовая и благонамеренная в целом компонента - труд медиков. Тем не менее, социальный паразитизм в данном случае тоже имеет место и состоит во всё возрастающем росте доходов на болезнях и удовлетворении материальной заинтересованности второй стороны в росте и развитии первой.
В целом врачебный клан богатеет, а жизнеспособности социального организма наносится всё возрастающий ущерб. Это имеет место во всех странах европейского типа. Криминологи уже видят в этом предмет своего профессионального внимания [13].
В России, как и во многих других странах, осуществляется по своей сути криминальный ветхозаветный бизнес - выдача денег под процент, что прямо противоположно естественной для нормального социального организма системе. Необходимо переходить к минимально криминогенной модели экономики [3].
Подобно тому, как в медицине, в общем, и в онкологии, в частности, не замечается или недооценивается губительная роль «мамочки» всех биологических паразитов - трихо-монады, мы не замечаем или недооцениваем криминогенный фактор присутствия в нашей стране «мамочки» всех форм социального паразитизма - частной всемирной банковской системы. Больше того, мы считаем законной и приемлемой даже с криминологической точки зрения спекулятивно-паразитическую деятельность этой системы, мало говорим о преступности выпуска ничем необеспеченных долларов США.
Если банки России ещё сравнительно бедны и не могут развернуться в этом «бизнесе» так, как их матёрые зарубежные коллеги, то спекулятивная торговля и посредничество разного рода расцвели у нас за последние десятилетия пышным цветом. В отличие от бывшего СССР, в котором данные деяния были криминализированы, эти виды получения дармовых доходов, за малым исключением, имеют легальной статус и именуются с чьей-то лёгкой руки бизнесом.
Если же акцентировать внимание на сущности понятия «социальный паразитизм», необходимо отметить, что это негативная категория (нечто вроде спекуляции, фарцовки, тунеядства и т.п. в советское время, за которые полагались уголовные наказания). Как следствие, две трети всего существующего бизнеса, включая почти всю банковскую деятельность, являются криминогенными. В свя-
зи с этим обретает конкретный смысл понятие «криминальная революция», введённое С. Говорухиным.
Сейчас уже всем всё понятно. Из списка нынешних российских миллиардеров выделить какого-то достойного представителя нации, так сказать гордость России, которому не страшно жить и ходить без охраны, невозможно.
Заключение. В порядке поддержки совершенно правильной, на наш взгляд, идеи криминологической экспертизы правовых актов и законопроектов мы попытались придать ей стратегический (долгосрочный), значительный характер. Для этого в статье, с одной стороны, представлен криминологический взгляд в ближайшее будущее России и человечества, а с другой, сделана попытка анатомировать «тело» современной преступности, в том числе на примере коррупции, которая представлена как одна из форм «социального паразитизма».
Выводы и экстраполяции на будущее, представленные в статье, имеют не количественный, а качественный характер и потому являют собой не столько доказательства смертельной опасности социально-паразитических «триад», сколько формирование нового подхода к определениям и классификации преступности по стратегическим критериям.
Что же касается глобального вывода, то он состоит в том, что стратегической мерой противодействия преступности в нашей стране является освобождение от долларовой зависимости и импорт-замещающая денежная система, основа которой, как бывший советский рубль, будет обеспечена национальным достоянием России. В таком качестве рубль может стать спасительной для всех мировой валютой, поскольку за ним будет стоять не обман всего человечества, а экономическая правда.
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. М., 1948.
2. Гаряев П.П. Волновой геном. М. Издательство «Общественная польза», 1994.
3. Данилов А.П. Минимально криминогенная модель экономики. Постановка вопроса // Криминология: вечера, сегодня, завтра. 2015. № 3 (38). С. 60-63.
4. Данилов А.П. Преступностиведческое положение о терпимости (криминологическая теория толерантности) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2015. № 4 (39). С. 27-30.
5. Жигарев Е.С., Захарьян О.Ю. Криминология и религия христианства. М., 2007.
6. Жигарев Е.С., Петухов В.И. Философия криминологии. М., 2006.
7. Лунеев В.В. Коррупция в России // Государство и право. 2007. № 11. С. 20-27.
8. Лунеев В.В. Курс мировой и российской криминологии. Том 1. М., 2012. 1003 с.
9. МиненокМ.Г., МиненокД.М. Корысть. Криминологические и уголовно-правовые проблемы. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.
10. Разумов А.Н. Пономаренко В.С., Пискунов В.А. Здоровье здорового человека М., Медицина, 2002. 282 с.
11. Фадеев В.Н., Мезенцев С.А. Методологические заметки о стратегии борьбы с преступностью // Российский криминологический взгляд. 2008. № 3. С. 185-220.
12. Шестаков Д.А. Криминология. Учебник. 2-е издание. СПб.: Издательство Асланова «Юридический центр Пресс», 2006.
13. Шестаков Д.А. Преступность сферы здравоохранения в условиях идеологии корысти: постановка проблемы // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2016. № 3 (42). С. 52-57.
14. Шестаков Д.А. Теория преступности и основы отраслевой криминологии. Избранное. СПб.: Издательство «Юридический центр», 2015. 432 с.
15. Эшби У. Введение в кибернетику. М., 1959.
REFERENCES
1. Viner N. Kibemetika, ili upravlenie i svyaz' v zhivotnom i mashine. [Cybernetics, control and connection between the animal and machine]. M., 1948.
2. GaryaevP.P. Volnovoy genom. [Wave genome]. M. Izdatel'stvo «Obshchestvennaya pol'za», 1994.
3. DanilovA.P. Minimal'no kriminogennaya model' ekonomiki. Postanovka voprosa. [Minimum criminogenic model of economy. Presentation of the problem]. Kriminologiya: vchera, segodya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2015, no. 3 (38), pp. 60-63.
4. Danilov A.P. Prestupnostivedcheskoe polozhenie o terpimosti (kriminologicheskaya teoriya tolerantnosti). [Criminological theory of tolerance]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2015, no. 4 (39), pp. 27-30.
5. Zhigarev E.S., Zakharyan O.Y. Kriminologiya i religiya khristianstva. [Criminology and religion of Christianity]. M., 2007.
6. ZhigarevE.S., Petukhov V.I. Filosofiya kriminologii. [Philosophy of criminology]. M., 2006.
7. Luneev V.V. Korruptsiya v Rossii. [Corruption in Russia]. Gosudarstvo i pravo. 2007, no. 11, pp. 20-27.
8. Luneev V.V. Kurs mirovoy i rossiyskoy kriminologii. [A course of the world and Russian criminology]. Tom 1. M., 2012. p. 1003.
9. MinenokM.G., MinenokD.M. Koryst'. Kriminologicheskie i ugolovno-pravovye problemy. [Self-interest. Criminological and legal problems]. SPb.: Yuridicheskiy tsentr Press, 2001.
10. RazumovA.N., Ponomarenko VS., Piskunov V.A. Zdorov'e zdorovogo cheloveka. [The health of a healthy man]. M. Meditsina, 2002, p. 282.
11. Fadeev V.N., Mezentsev S.A. Metodologicheskie zametki o strategii bor'by s prestupnost'yu. [Methodological notes on the strategy of crime prevention]. Rossiyskiy kriminologicheskiy vzglyad. 2008, no. 3, pp. 185-220.
12. Shestakov D.A. Kriminologiya. [Criminology]. Uchebnik. 2-e izdanie. SPb.: Izdatel'stvo Aslanova «Yuridicheskiy tsentr Press», 2006.
13. Shestakov D.A. Healthcare crime in the context of self-interest ideology: presentation of the problem. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2016, no. 3 (42), pp. 52-57.
14. Shestakov D.A. Teoriya prestupnosti i osnoby otraslevoy kriminologii. [A theory of crime and basics of branch criminology]. Izbrannoe. SPb.: Izdatel'stvo «Yuridicheskiy tsentr», 2015, p. 432.
15. Ashby W. [Vvedenie v kibernetiku]. An introduction to cybernetics. M., 1959.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Виктор Николаевич Фадеев - доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры криминологии Московского университета МВД России (Москва, Россия); e-mail: fadei87@mail.ru
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Viktor Nikolaevich Fadeev - doctor of Laws, professor, professor at the department of criminology of Moscow University of Ministry of Internal Affairs of Russia (Moscow, Russia); e-mail: fadei87@mail.ru
