CC BY
116
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
УДК 316.7(470)
Окладникова Елена Алексеевна
доктор исторических наук, профессор кафедры социологии
ФГБОУ ВПО «Российский педагогический университет им. А.И. Герцена»,
г. Санкт-Петербург, Россия.
191186, г. Санкт-Петербург, наб. реки Мойки, 48, е-mail: okladnikova-ea@yandex. ru
КОРЕННЫЕ ПЕТЕРБУРЖЦЫ:
МЕЖДУ МОДЕРНОМ И НЕОТРАДИЦИОНАЛИЗМОМ
Elena A. Okladnikova
Doctor of history, Professor of the Department of sociology
Herzen University, St.-Petersburg, Russi.
191186, St.-Petersburg, Russia, 48, Moika, е-mail: okladnikova-ea@yandex.ru
NATIVES OF PETERSBURG:
BETWEEN THE MODERN AND NEOTRADITIONALISM
Аннотация: цель статьи - социокультурный анализ феномена «коренные петербуржцы» как метафоры ускользающей социальной реальности, потерянной современной историей Санкт-Петербурга между «цивилизациями» модерна, традиционализма и неотрадиционализма. Социокультурный анализ -это метод междисциплинарного изучения сложных процессов жизни общества, основанный на историческом, социологическом и философском подходах. Для нашей темы предметом анализа является социологическое понятие «коренные петербуржцы» как особая социальная группа, которая испытывает подавляющее влияние изменений социального пространства города Санкт-Петербурга. С этим понятием связаны такие метафоры, как «дух города» и «городской менталитет», «институализация городского пространства разными социальными группами», «городские племена» и др.
Ключевые слова: «коренные петербуржцы», социокультурный анализ, модерн, традиционализм, неотрадиционализм.
© Е.А. Окладникова, 2015
132
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
Abstrac: The article aims at socio-cultural analysis of the phenomenon of “natives of Petersburg” as elusive metaphors of social reality, lost in the modern history of St. Petersburg between “civilizations” of modernism, traditionalism and neotraditionalism. Socio-cultural analysis is a method of interdisciplinary research of complex processes of social life, based on historical, sociological and philosophical approaches to the study of the life processes of society. The subject of our analysis is the sociological concept of “indigenous citizens of St. Petersburg” as a special social group, which is experiencing the overwhelming impact of changes in the social space of the city - St. Petersburg. Such metaphors as “the spirit of the city” and “urban mentality”, “the institutionalization of urban space by different social groups”, “urban tribes” are associated this concept.
Keywords: “the root of Petersburg”, social and cultural analysis, modernism, traditionalism, neo-traditionalism.
Основная проблема, с которой встречается исследователь в области изучения социокультурного ландшафта города, представленного различными «городскими племенами»: коренными жителями, туристами, трудовыми
мигрантами и другими, - это сложно уловимая информации о способах и формах воспроизводства «духа» и «символизма» городских пространств. При традиционном социально-экономическом анализе можно опереться на статистику занятости или на информационные базы социологических исследований. В области социокультурного анализа пространство, например социальное пространство города, выступает как проблема, а не как тема. Поэтому начинать исследование приходится с уточнения понятий, позволяющих выделить конкретные индикаторы, опираясь на которые потом можно будет добывать эмпирическую информацию, работать одновременно и с понятиями, и с метафорами.
Важные для нашей темы понятия «социология пространства», «городские племена», «коренные жители городов», «цивилизация модерна», «неотрадиционализм», «дух города», «институализация городского пространства» по-разному толковались учеными: 1) социологами (Г. Зимммель - изучение каузального воздействия пространства на социальную жизнь и пространственное устроение социальной жизни; П. Сорокин, П. Бурдье -совмещение социального пространства с пространством социальных позиций; Э. Гидденс - трактовка устойчивых социальных фигур размещения, локалов); 2) философами (М.М. Бахтин - понятие хронотопа, Г.Е. Зборовский, А.Я. Гуревич - трактовки смыслов пространства); 3) социальными географами (А.А. Филиппов - фиксация пространства в зависимости от социально-исторических определений тела, места и движения [20, с. 6]; Л. Каганский, Б. Верлен -
133
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
общество, действие и пространство; Д. Харви - право жителей на город [21]). А. Лефевр сформулировал идею о том, что практики социализации пространства городов создаются разными группами людей в процессе их экономического и культурного функционирования. Эти группы («хозяева городских дискурсов») являются профессиональными создателями кодов и знаков, которые маркируют социальные пространства [25, р. 83-96]. В силу ограниченного объема статьи мы вынуждены оставить за скобками яркие и полезные в научном плане теории городских сообществ и освоенных ими пространств урбанистов (Д. Бриджест, К. Линч или Р. Сеннет), инвайраменталистов (С.П. Баньковская) и др.
Для нашей темы первостепенный интерес представляют два понятия: 1) Санкт-Петербург и 2) коренные петербуржцы.
Санкт-Петербург, в силу своего столичного статуса (1730-1918) и изначально ориентированной на Европу судьбы, в большей, чем любой другой город современной России, степени - центр общественной, политической жизни, средоточие богатства, знаний, искусств. Сегодня так же, как и любой другой крупный город мира, он является ареной социально-экономического производства, в котором сосуществует множество разных миров [10]. Социальный ландшафт города испытывает сильнейшее воздействие меновых отношений, которые в социальном плане вызывают поляризацию населения, сдвиги в социально-этническом пространстве, социальное одиночество и другие проблемы [4]. Петербург - это город, население которого изначально говорило на русском и европейских языках, причем и в советское, и наше время коренное население в силу достаточно высокого уровня образования молодого поколения легко переходит с русского, например, на английский, чему автор была неоднократным свидетелем. На Санкт-Петербург можно смотреть не только как на функцию (экономическую, культурную, политическую и т. п.), но и как на эстетический объект (городской пейзаж, архитектура, движение масс людей).
С позиций социальной географии Петербург - это еще и исторический феномен, в создании которого принимали участие люди разных вероисповедания, этнической принадлежности и национальности. Северную столицу строили, в основном, иностранцы, используя поначалу труд местных крепостных крестьян, но затем (примерно с 1706 г.) - вольнонаемных рабочих. Руководство строительством осуществлялось также иностранцами, которые, как и Петр I, не стремились наделить город русским обликом и духом. Само расположение города на северном рубеже страны способствовало его европеизации. Город дважды в своей истории терял свой столичный статус (первый раз - еще в петровские времена, когда из-за шведской угрозы двор
134
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
возвращался в Москву, второй - после революции 1917 г.), менял названия (Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград). Что касается этнического состава, то на месте будущей столицы Российской империи в допетровские времена располагались более сорока финских, шведских и русских поселений. Так, на территории Александро-Невской лавры была финская деревня Rithtiowa, деревня Avista стояла на месте выборгской стороны, финское поселение Lahta располагалось в районе современной Лахты, Ochti-Joki - на месте современной Охты [1]. В XVI в. в крепости Ниеншанц было три прихода (шведский, финский и русский православный). На территории допетровского Петербурга располагались русские деревни Сабирино, Одиново, Максимово, Волково, Купчино, на месте Адмиралтейства была шведская деревня и т. п. «С момента основания город постоянно нуждался в кадрах. Нужны были строители для возведения рядовых городских построек и уникальных дворцовых комплексов, рабочие для заводов и фабрик, мастера и организаторы производства, чиновники всех уровней для столичного государственного аппарата, обслуживающий персонал для знати и среднего класса. Город все время пополнялся мигрантами. Все живущие здесь - потомки мигрантов или сами мигранты» [23].
«Коренные петербуржцы» как статусное понятие являются метафорой базового компонента социального ландшафта. Именно они, с точки зрения исторической, пространственной опосредованности и государственной власти реализуют свое право на город [22]. Городское гражданство - сегодня понятие еще более размытое, чем государственное гражданство, ибо современным миром правит мобильность. Тем не менее, порядок и различия (коренной житель/приезжий/трудовой мигрант) составляют основу существования городского сообщества. В России город, как и страна, принадлежит всем и никому, а значит, фактически - узкому кругу лиц. Если предположить, что такой узкий круг образуют коренные жители города, то возникает вопрос: кто же теперь может считаться исконным, коренным петербуржцем?
Демографы полагают, что коренной петербуржец, а также коренной москвич - это миф. Весь XIX век, так же как в предыдущие столетия, население Петербурга прирастало за счет миграции. В 1860 г. рождаемость превысила смертность. Преимущественные географические регионы, которые стали источниками пополнения населения Петербурга, следующие: до 1914 г. -страны Балтии, Псков, Витебск; до 1941 г. - Закавказье, страны Кавказа и Закавказья.
135
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
Рис. 1. Миграционный прирост (убыль) населения Санкт-Петербурга в 1933-2002 г., тыс. чел. (по Н.Е. Чистяковой)
Н.Е. Чистякова в статье, посвященной демографическим аспектам жизни Петербурга (рис.1), писала: «Максимальный миграционный прирост - 40,6 тысячи человек - отмечался в 1982 году. К началу 1990-х годов прирост населения города за счет миграции резко снизился, но размеры прибытия и выбытия оставались значительными. Затем их абсолютные размеры уменьшались быстрыми темпами. Например, в 1990 году миграционный прирост населения Петербурга равнялся 7,9 тысячи человек, а в 2001 году он составил 8 тысяч человек. Однако в 1990 году в город прибыло на жительство 130,7 тысячи, а в 2001 году - только 46,4 тысячи человек. Выбыли из Петербурга за эти же годы соответственно 122,8 тысячи и всего лишь 38,4 тысячи человек» [16]. Основным поставщиком миграционного прироста населения города сегодня являются Средняя и Центральная Азия, Кавказ и Закавказье, Украина, Молдова. Объемы миграции из стран Балтии минимизировались. Демографы указывают, что «впервые за новейшую историю России в Петербург стало приезжать больше народа, чем в Москву, -тысяч на двадцать в год. Заметных перемен на рынке труда Петербурга в связи с этим пока не произошло. Но можно предположить, что сегодняшние московские тенденции завтра проявятся и в Петербурге» [16]. Интенсификация миграционных процессов из бывших республик Средней и Центральной Азии, Кавказа, Закавказья, Украины и Молдовы волновала наших респондентов. Большинство из них (62 %) (рис. 2) считало себя коренными жителями города, то есть представителями петербургского городского сообщества, даже не по
136
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
праву рождения, а по степени приятия системы качеств, которые определяют, по их мнению, петербургский дух.
Считаете ли вы себя коренным петербуржцем?
■ да, потому что я здесь родился
Рис. 2. Распределение ответов респондентов на вопрос о том, насколько они считают себя коренными петербуржцами
В юридической литературе понятия «петербуржец» и «коренной житель Петербурга» отсутствуют. Петербуржцы, как и москвичи, это либо территориально-административное понятие, либо литературно-художественная метафора. Что касается Санкт-Петербурга и его коренных жителей, то в этом аспекте нашего исследования любопытны строки из романа петербургского писателя А.М. Мелихова «Каменное братство»: «Какой в совке может быть Петербург, настоящие петербуржцы давно в Париже...Вернее, на кладбище Сен-Женевьев-дю-Буа...» [6, с. 59-60]. Сегодня «коренной москвич такое же ископаемое, как коренной петербуржец» [13]. По субъективным оценкам некоторых ученых, в Москве коренных жителей от 5 до 10 % [11]. «Что осталось от коренных москвичей к началу 2000-х? Ответа на этот вопрос не знают ни в Мосгорстате, ни в ГУВД, ни в столичном управлении загса. Оказывается, такой статистики просто нет, да и самого статуса “коренной москвич” официально не существует» [24].
Как показали исследования социального ландшафта города, выявляется прямая зависимость между понятиями «место», «городской миф» (история) и «социальный слой» [5]. Результаты этого же исследования показали, что для представителей московского городского сообщества намного важнее московский статус и московские пенсии, а не город сам по себе. Ценность, например, мифологии городских ландшафтов, истории (памятников архитектуры, исторических личностей), самого «духа городского пространства» как исторической среды велика лишь для узких слоев населения. Но эта ценность не играет консолидирующей роли для всего современного городского сообщества в целом.
137
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
Г ородское сообщество современного Санкт-Петербурга очень
разнообразно. Оно представлено, если можно так выразиться, обособленными «городскими племенами». Эти «племена» качественно различаются между собой с точки зрения уровня культуры, религиозных, моральных, интеллектуальных, хозяйственно прагматических ценностей и укладов. Представители этих «племен» в Санкт-Петербурге не образуют специальных городских «зон» или кварталов, типа манхэттенского «чайна-тауна», негритянских кварталов Вашингтона или «еврейских гетто» старого Вильнюса. Но в Москве и Санкт-Петербурге постепенно формируются клановые организации вокруг рынков, структура которых не афишируется, возникают районы преимущественного поселения временных трудовых мигрантов, дислокация которых отнюдь не ограничивается спальными районами города (рис. 3). В центральном (историческом) районе города существует множество «резиновых квартир», а социальный ландшафт расселения трудовых мигрантов отмечен станциями метрополитена как транспортными узлами городской коммуникации [2].
Рис. 3. Карта расселения трудовых мигрантов в Санкт-Петербурге (2014-2025 гг.)
(по: http://www. spb. aif. ru/politic/139068)
В 2013-2014 гг. нами было осуществлено социологическое исследование проблем взаимодействия между разными «городскими племенами», то есть постоянными жителями города и трудовыми мигрантами. Рабочей задачей исследования стало выявление показателей, которые характеризуют переживания «коренными петербуржцами» по поводу угрозы интенсификации современных процессов трудовой миграции в условиях российского
138
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
мегаполиса - Санкт-Петербурга. Оказалось, что с этой угрозой у наших респондентов связано усиление чувства социального напряжения. Общая же программа исследования предполагала изучение нарративов - устных описаний факторов социального напряжения, возникающего в ситуации конфликта между представителя автохтонного населения мегалополиса, в частности, Санкт-Петербурга, и сообществами, которые в сознании автохтонов идентифицируются как «чужие», «другие», «приезжие», «трудовые мигранты».
Одним из вопросов, с которым мы столкнулись при формировании выборки исследования, стал социологический портрет наших респондентов, позиционирующих себя представителями принимающей трудовых мигрантов стороны, то есть коренных петербуржцев. Дело в том, что наши респонденты не делали различия между: 1) коренным жителем (т. е. человеком, у которого и родители, и прадеды прожили всю жизнь этом городе и похоронены здесь), 2) уроженцем Петербурга (т.е. человеком, который был рожден в этом городе, но его родители могли быть приезжими), 3) человеком, просто прописанным/зарегистрированным в этом городе (т. е. прожившим в городе сроком от одного года до двадцати лет и более). Для них важным было отделить себя как резидента Петербурга от представителей трудовой миграции, прибывших в город на заработки за последние пять лет.
В качестве информационной базы исследования мы выбрали: 1) часть интервью, в которой наши респонденты рассказывали о себе и отвечали на вопрос: «Считаете ли вы себя петербуржцем? Почему?»; 2) источники научной литературы [1; 23; 24] и интернет-публицистики [8; 9; 11; 18]. Методикой исследования мы избрали нарративное интервью как одну из распространенных стратегий качественного социологического исследования. Эта методика была удачно опробована в исследованиях социологов О.М. Масловой, В.М. Воронкова, А.С. Готлиб и др. Их работы показали, что жители мегаполиса не очень готовы давать информацию о своих истинных помыслах и настроениях. Поэтому мы, опираясь на наработки названных ученых, для конструирования своих категорий анализа, применили в работе еще одну стратегию, а именно: «grounded theory» американских социологов А. Стросса и Дж. Корбин [19]. Работы Стросса и Корбин базируются на достижениях предшественников: М. Вебера и К. Гирца. Нарративное интервью как инструмент исследования позволяет социологу понять, как люди воспринимают, чувствуют и отражают в своих высказываниях социальные угрозы и напряжения. В фокусе нашего исследования оказалась угроза межэтнического конфликта в современном российском городе. Данные, которые мы получили, используя нарративное интервью как метод исследования, представляют интерес в силу следующих особенностей: 1) личной формы изложения видения проблемы, 2)
139
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
индивидуальности свидетельства, наполненного как субъективным, так и социальным содержанием, 3) возможности выявить уровень понимания людьми особенностей социальных процессов, которые происходят в современном российском обществе, 4) возможности исследователю создать модель информационного образа общества, в котором мы живем.
В нашем исследовании приняло участие 26 респондентов, разделенных нами на три группы: молодежь (21-28 лет; 13 интервью); люди среднего возраста (29-54 лет; 10 интервью); люди пожилого возраста (60 лет и старше; 3 интервью). Многие наши респонденты (в основном, представители студенческого сообщества) были заранее ознакомлены с социологическими параметрами проблем процессов трудовой миграции, их причинами и последствиями.
Интервью проводились в Санкт-Петербурге в 2013 и 2014 гг. На вопрос «Считаете ли вы себя петербуржцем? Почему?» наши респонденты ответили следующим образом. Большинство (35 %) ответило, что считают себя таковыми, так как прожили в городе более десяти лет, 27 % респондентов полагают себя не просто жителями Петербурга, но коренными петербуржцами, так как они здесь родились. По сути дела, они являются уроженцами города, но не собственно коренными жителями, ибо коренные жители - это те, кто не только родился в Петербурге, но и чьи родители похоронены в этом городе, и даже их прадеды [3]. 23 % респондентов считают, что даже желание остаться после учебы в Петербурге делает их настоящими петербуржцами. 15 % респондентов указали, что имеют право называться петербуржцами потому, что здесь родились их родители.
В процессе общения с нашими респондентами мы выяснили, что в обыденном сознании основным признаком ускоренности человека в российских мегалополисах - Москве и Петербурге - считается наличие у него дедушки и бабушки, родителей, которые родились в этом городе [18]. Для сравнения, в Древних Афинах коренным жителем, имеющим права гражданина, мог быть человек, который имеет в этом городе три поколения предков [8]. Дожем Венеции мог стать лишь человек, родившийся в Венеции и принадлежавший к патрицианскому роду. Максимальное количество поколений, которое могли бы насчитать единицы коренных жителей Петербурга, не может превысить двенадцати. В силу исторических причин (войны, революции, репрессии) исключительно редкие жители города сегодня могут написать: «Моя семья живет в городе с конца XVIII века. Остальные, по-моему, понаехавшие». «Поэтому понятие “коренной петербуржец” не подразумевает наличие местных корней до седьмого колена» [13]. Существует мнение, что сама идея счета поколений вошла в городскую моду с 1970-1980 гг., зародившись в среде
140
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
потомком выпускников рабфаков. Интеллигент в третьем поколении в Петербурге того времени был уже большой редкостью. Считалось, что в третьем поколении у человека более или менее устойчиво закрепляется образ жизни, связанный с его культурным и образовательным уровнем. В одной из песен А. Розенбаума есть такие строки: «...снимая фрак, детище
Петра /Гордость не швырнет в море. /День гудком зовет Кировский завод, /Он дворцам своим корень..» [17]. Поэтому, по мнению интернет-блогеров, не является петербуржцем, например, «работяга с Кировского завода, выбирающийся в центр только на «Алые паруса», чтоб выпить и погудеть... Это просто человек, прописанный в СПб» [11].
Как выяснилось в результате социологических исследований, а именно, исследований в области социологии городского ландшафта, ценность «духа города» как исторической среды более велика для коренных жителей Петербурга и уроженцев города, чем для коренных москвичей и уроженцев Москвы. Как показали наши исследования, фактором, консолидирующим сообщество «коренных» петербуржцев, примкнувших к ним уроженцев и проживших в городе несколько лет людей, является ценность «духа города» как исторического и культурного феномена. Эмпирические данные, полученные в результате исследования, а также информация из литературы и интернетисточников позволили выявить отношения социальных институций и пространства Петербурга, а именно: институциональные границы (свой/чужой) городских сообществ, способы институализации сферы деятельности и особенности процедурных и информационных институализаций.
Институциональная граница, определяющая своих и чужих, маркирована таким поведенческим признаком, как «аскеза». Так, «свой», то есть аскетический образ жизни в контексте петербургской географической, климатической, социальной, культурной действительности, предполагает отвлеченность от так называемых естественных радостей жизни, самоотверженный путь: «.чтобы достигать поставленных целей за счет следования жестким ценностям, приходится вести болезненную борьбу между телом и духом, между телесным искушением и духовным аскетизмом. Результатом этой борьбы являются особые нормы допустимого в питании, употреблении алкоголя, сексуальной жизни, предельных нагрузках на организм, способах лечения - т. е. исполнения функций организма» [24]. Настоящий петербуржец никогда не бывает жаден, но всегда скуповат и прижимист: он любит экономить, «чтобы потом купить (в драных джинсах) самые дорогие сигареты, вино, коллекционную вещь или парфюм, короче, что-то непрактичное, для души» [13]. Настоящий петербуржец никогда не бывает
141
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
олигархом: «...у любого, кто притворяется коренным питерцем и олигархом, если чуть глубже копнуть, обнаруживается бабушка из Чутовки Полтавской губернии, живущая в прикупленной ей квартирке в спальном районе. Девушкам, мечтающим о потомственно-дворянском аристократе-олигархе, лучше эту чушь из головы выкинуть и переориентироваться на ушлого мужичонку из провинции, у которого больше шансов оказаться олигархом» [13]. Кроме того, «петербургская аскеза» как тип поведения включает элегантность в одежде, деликатную манеру общения.
Институализация сферы деятельности определяется следующими чертами: «.истинному петербуржцу наивысшее наслаждение доставляет оригинальное интеллектуальное решение головоломной проблемы мирового значения. Петербуржцы - это люди, которые самим климатом, ландшафтом, территориальным расположением города, его историей, глобальными размышлениями поставлены в положение “первопроходцев”. Им разрешено недопустимое, нереальное, невозможное и затруднен тот образ жизни, который составлял силу других людей и доставлял им радость» [24]. Возможно, поэтому истинные петербуржцы «так сильно ценят талант, оригинальность и так скептически относятся к должностям и званиям» [12]. У настоящего петербуржца эта страсть проявляется в отношении к общественным явлениям: петербуржец глубоко переживает за город и за все, что в нем происходит. Он не говорит об этом громко каждому встреченному на пути, но тихо молится и делает все возможное, чтобы город, например, стал чище. «Петербургские черты обыденной жизни, обстановка квартир, занятия - у всех горожан различны. Особенно сейчас, когда расслоение в обществе идет полным ходом. Но повседневность петербургского школьника, студента, профессора, служащего, рабочего, бизнесмена при всем различии стиля жизни объединена пространством города. Стиль жизни истинного петербуржца ориентирован на культурные ценности северной столицы. Главная черта петербуржца - развитое эстетическое чувство, особая роль требования вкуса во всех сферах жизни горожан» [12]. Тем не менее, существует почти мифический элегантный стиль петербургской одежды. Но этот стиль сформировался не в результате хорошей жизни. Его истоки уходят, как минимум, в послевоенное время, когда так называемые бывшие совсем не от хорошей жизни делали все, чтобы не выделяться. До сих пор петербургская элегантность в костюме - это стремление к минимализму (предпочтение темных цветов, некоторая затертость одежды, так как платье быстро затирается в давке в общественном транспорте), но всегда начищенная обувь, опрятность даже в потертой одежке, наглаженные стрелки на брюках повседневного костюма. Поэтому публика в театре, на
142
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
правительственной арене, на улицах в мехах, золоте, бархате, в стразах, розовых туфлях на высоченных каблуках - это все «понаехавшие» [12].
Процедурная институализация реализуется в коммуникативных практиках, одной из которых является деликатная манера общения. Деликатность может иметь разные формы. Например, только истинный петербуржец может обратиться к соседу в маршрутке со словами: «Будьте так любезны, передайте, пожалуйста, мою плату за билет водителю» или пригласить неизвестную молодую девушку, которая на лестнице в старом районе города ожидает подругу, зайти в квартиру и напоить ее чаем, то есть дать ей согреться (как это сделала в отношении моей знакомой старая петербурженка в Центральном районе). Истинного петербуржца «отличает бесконечная неутолимая тоска по нравственным началам человека. Все внешнее очень легко перенять. Но глубинные архетипы устойчивы. Настоящий петербуржец никогда не предаст, никогда не нагрубит...» [18]. Но таких людей в городе, увы, осталось очень мало. Как замечают авторы статей в Интернете, основными носителями петербургского стиля являются, в основном, пожилые люди. «Их сдержанность, неспешность - это не столько старость, это внимательность к жизни, к ее мгновеньям и полутонам. Не потому ли так красивы их лица, глаза? Очень разные лица, но в них есть нечто общее -отраженный город. Эти люди отмечены удивительным достоинством. Как часто именно пожилые горожане сохраняют чувство юмора, горькую иронию, доброту, умение сопереживать, удивляться, радоваться.» [18]. Специфика этих «петербуржцев» состояла в том, что они усваивали те социальные нормы, которые были обычными для «бывших» [18]. «Коренные петербуржцы, а именно истинные петербуржцы, еще в 1990-х гг. были легко узнаваемы на улице. Тогда на протяжении всего Невского проспекта были всего одна-две урны, и «коренные» покорно плелись несколько км с бумажкой от мороженого в руке до ближайшей. Настоящий петербуржец - это определенный культурный уровень» [18]. Как ни странно, это веселый оптимист: «Он отличается, при всей своей деликатности, ярко выраженным чувством юмора, иронией, сарказмом, может весьма деликатно и незаметно, а если надо, то и резко, насмешливо, поставить на место любого, не чураясь при этом мата, ненормативной лексики, которые употребляет непринужденно, к месту и с большим изяществом» [12].
Несмотря на то что демографы и социологи в один голос утверждают, что не может существовать в таких условиях какой-то петербургский общегородской менталитет, он есть. По крайней мере, об этом говорят наши респонденты, об этом пишут психологи и литераторы. «Городской менталитет» - это очень абстрактное, метафорическое понятие. Это теоретически
143
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
сублимированная общая, логическая идея, лежащая в основе еще более емкой абстракции - «духа города».
Визуальными пространственными доминантами «духа» Санкт-Петербурга на протяжении трехсот лет остаются три шпиля исторической части города: 1) шпиль башни Адмиралтейства (символ политики меркантилизма петровской, открытой, торговли, ориентации на контакты с европейскими державами); 2) армиллярная сфера на башне петровской Кунсткамеры (символ европейской науки и передовой ее области - астрономии); 3) ангел на шпиле Петропавловского собора. Эти символические маркеры определяют цели и результаты общественного производства. Они характеризуют цели социальных отношений различных групп городского населения, которые, в свою очередь, формируют неповторимый петербургский менталитет. Характеристическими особенностями петербургского менталитета являются следующие: 1) осознание представителями городского сообщества того, что город не создан для производства тонн, кубометров, километров или еще чего-то очень важного для ВВП страны; 2) исконно Петербургу неявным образом предписывалось создание нового российского мировоззрения, краеугольными камнями этого мировоззрения должны были стать прогрессивные европейские и исконные, традиционные российские ценности; 3) носителями этих ценностей стали конкретные социальные и профессиональные группы населения города (этнонациональные, религиозные, классовые); 4) петербуржцы считали своей целью мировоззрение, опережающее время [24]. Именно с этим мировоззрением триста лет рос Петербург, а вместе с ним - и вся остальная Россия; 5) петербургский менталитет - это эфемерное чувство родства, объединяющее городское сообщество. Это чувство не только объединяет горожан, но и заставляет их жить, чувствовать, действовать по правилам этого неформального кодекса [24].
По мнению петербургских старожилов-краеведов П.А. Пискарева и Л.Л. Урлаба, Петербург начала ХХ века - это город чиновников и военных [25]. Преобладание чиновников и военных в Петербурге начала ХХ века было следствием его приграничной и столичной истории одновременно. Это была история города, расположенного на западных рубежах России как форпоста русской государственности и как центра управления империей, границы которой простирались от Тихого океана до Балтийского моря и от островов Новой Земли до Кушки. Этот город был задуман основателем - Петром I как символ цивилизации модерна европейского Просвещения, противостоящий традиционалистской цивилизации, т. е. консервативному, азиатоцентричному миру Московской Руси. Архитектурный облик исторической и капиталистической застроек города был ориентирован на репрезентацию
144
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
символики цивилизации модерна, а именно, европейского понимания трендов этой цивилизации. Ориентацию на идеалы и символику цивилизации европейского модерна акцентировал столичный статус города с 1712 г. (действовавший с перерывом 1728-1732) до 1918 г.
С позиций социокультурного подхода пространство Петербурга может быть рассмотрено как гибкая смысловая схема, наполненная социальными событиями. Смысловая схема пространства Петербурга, выявленная социологом, служит для организации эмпирических данных. Социальные действия и взаимодействия в этом пространстве могут быть локализованы как маркеры социальных феноменов. На эти маркеры ориентирована сегодня жизнь разных групп городского населения. Центральным метафорическим понятием для социокультурного анализа городского пространства является «дух места». Метафорика этого понятия может успешно конкурировать с другими социально-философскими понятиями: «власть» (пространство как «контейнеры власти»), «сеть», «поток». Все эти понятия определяются интуитивными образами социальных пространств российских городов и Петербурга. В частности, таким интуитивным образом, маркирующим одно из крупных социальных пространств, является цивилизация европейского модерна. Двумя другими являются традиционалистская и неотрадиционалистская цивилизации.
Европейский модерн, судя по результатам нашего социологического исследования, анализа интернет-документов, научной и краеведческой литературы, характеризуется следующими принципами: рационализмом,
релятивизмом, индивидуализмом, капитализмом, либерализмом и т. д. Именно эти принципы определяют жизнь «коренных петербуржцев». В силу того что для цивилизации модерна свойственно наличие множественности форм проявления (от зарождения цивилизации европейского модерна, до радикального модерна и постмодерна), для Санкт-Петербурга на долгие годы такими принципами стали: в экономической сфере - логика рынка и международной торговли; в политической сфере - ориентация на институты светского общества; в сфере государственного управления - установка на имперское (в европейском смысле) могущество государственной системы, формирование идеи национальной самостоятельности государства; в социальной сфере - усложнение социального состава общества; в научной сфере - появление политико-философской мысли, ее диверсификация; в духовной сфере - разделение власти церкви и власти государства. Сторонники ценностей цивилизации модерна европейского Просвещения из числа жителей Санкт-Петербурга в радикальном своем варианте сегодня маркируют себя символическим знаком в виде белой ленточки. Идеалы и ценностей этой части городского сообщества чужды численно превышающим их городским
145
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
сообществам, ориентированным на идеалы традиционализма и неотрадиционализма.
Неотрадиционалистские сообщества Санкт-Петербурга не столь многочисленны, как традиционалистские. Они представлены двумя крупными видами социально-культурных и социально-политических движений, а также городских сообществ, разделяющих идеологию этих движений: 1) так
называемые «неоязычники», ориентированные на философию этнофутуризма, и 2) национал-радикалы.
Основными принципами традиционалистской цивилизации являются следующие: 1) свой особый путь развития, базирующийся на самобытности, духовности, приверженности традициям, народности и соборности; 2) использование азиатского пространства, очерченного государственными границами, как фокуса приложения политических, экономических и духовных интересов; 3) азиатско-центрированная российская государственность, приобретающая сакральный смысл, нарушение которого грозит серьезными потрясениями; 4) примат традиционной религии и ее приоритета в культурной и духовной жизни общества, использование этого приоритета в политике; 5) установка на язык власти, в системе которого происходит подмена знания верой; 6) установка на интересы веры и государства против интересов общества, и далее - замена общегосударственных интересов задачами управления территориальными ресурсами и сохранения властного режима; 7) обращение к ценностям исторического прошлого, которые консолидируют общество, а не к достижениям будущего; 8) представление о гражданстве как верности русским национально-культурным идеалам, а не ценностям реальной политики. Традиционалистская доминанта в системе ценностных ориентаций городского сообщества Санкт-Петербурга поддерживается двумя группами городского населения, ориентированными на: 1) обращение к ценностям патриотического прошлого (военно-исторические ценности и имперскопатриотические идеи, маркированные символикой георгиевской ленточки); 2) формирование этнических диаспор, преимущественно кавказских и среднеазиатских (реализующих свою деятельность, в основном, в области полутеневой рыночной экономики разного типа).
Представители этнических диаспор и трудовые мигранты в силу своей социокультурной и ментальной (культура ислама) доминант сегодня не склонны поддерживать ни традиционалистские сообщества города, ни «коренных петербуржцев». Это люди, которые, в отличие от приезжавших учиться или работать в Россию выходцев из ныне бывших республик Средней Азии и Кавказа 1990-х гг., знавших русский язык, имевших через советскую систему образования связи с Россией, полностью утратили эту связь.
146
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
Современные трудовые мигранты - продукты политики дерусификации образования и культуры в Таджикистане, Узбекистане, Азербайджане. Со школьной скамьи им рассказывают о российском колониализме, а общество, в котором они выросли, испытывает процесс архаизации общественных отношений [7].
Выводы:
1. Социокультурный подход к анализу городского ландшафта позволил использовать в качестве эмпирических единиц исследования такие метафорические по своей сути понятия, как «коренные петербуржцы», «традиционалисты», «неотрадиционалисты», «городской миф», «городской менталитет», «дух города». Эти понятия предоставили ключи к пониманию параметров описания крупных городских сообществ, формирующих сегодня городской ландшафт: 1) сообщества, разделяющего ценности цивилизации модерна европейского Просвещения; 2) традиционалистского сообщества, ориентированного на ценности исторического прошлого России как азиатской страны; 3) неотрадиционалистского сообщества, разделяющего ценности этнофутуризма.
2. Социокультурный ландшафт города изменяется в прямой зависимости от изменений функционального и, соответственно, архитектурного ландшафтов. Признаки изменения городского ландшафта выявляются демографическими (количественные данные) и социологическими (нарративное интервью) методами. Маркерами таких изменений в нарративах жителей города служат такие высказывания наших респондентов, как «мы живем с призраком города», «когда я пришла работать в Публичную библиотеку, там все сотрудники, независимо от возраста, обращались друг к другу “на Вы”», «на остановках общественного транспорта на Невском пассажиры выстраивались очередь, не то, что сейчас: все толкаются и заходят одновременно...». Эти высказывания высвечивают изменения базовых институций городской жизни, определяющих совмещение цивилизационных доминант от модерна к традиционализму. Этот процесс смещения цивилизационнных доминант указывает на превращение городского сообщества «коренных петербуржцев» в призрачную конструкцию, которая уже не определяет облик социального ландшафт города.
3. До второй половины ХХ в. Санкт-Петербургу как наиболее европейскому по духу и ценностным ориентирам, по истории формирования городского сообщества городу России удавалось соблюдать относительный баланс между цивилизацией модерна и традиционализмом. Начиная со второй половины ХХ в. цивилизация модерна стала испытывать явное давление традиционалистских идеологий. Это давление усилилось сначала за счет
147
ВЕСТНИК ПГГПУ
Серия № 3. Гуманитарные и общественные науки
внутренней трудовой миграции («движение лимитчиков»), а в последние десятилетия - за счет трудовой миграции из бывших республик СССР.
4. Город постоянно демонстрирует разнообразие статусов, позиций, символов, сетей. Разнообразие, в свою очередь, предполагает различия, поэтому право на различие является одним из фундаментальных городских прав. За каждым из городских сообществ априори есть не только право доступа горожан к городским благам и возможностям, но и право преобразования города в соответствии со своими представлениями. Новые группы населения (пришлые, мигранты, чужие) преобразуют не только пространство города, но всю городскую культуру, кардинально меняя не только «дух города», но и его социальный ландшафт. Похоже, что лозунг неолиберального движения «право на различие» взял верх над исконным правом на город «коренных петербуржцев».
Список литературы
1. Буровский А.А. Величие и проклятие Петербурга - URL: http://www.universalinternetlibrary.ru/book/29453/ogl.shtml (дата обращения:
20.05.2015).
2. Константин Ромодановский: компактного проживания мигрантов в России нет и не будет. - URL: http://tass.ru/opinions/interviews/1835769 (дата обращения: 20.05.2015).
3. Кто такие коренные москвичи? - URL: http://korostishevsky.org/?p=1851 (дата обращения: 12.05.2015).
4. Лефевр А. Социальное пространство // Неприкосновенный запас. -2010. - № 2 (70). - С. 34-46.
5. Между космополитизмом и неотрадиционализмом: влияние
мировоззрения на формирование городского пространства Москвы. - URL: http://www.liberal.ru/articles/6110 (дата обращения: 20.05.2015).
6. Мелихов А.М. Каменное братство. - СПб.: Лимбус Пресс; Изд-во К. Тублина, 2014. - 416 с.
7. Миграция - погоня за политическими призраками. - URL: http://www.neoregion.ru/cfo/57-migraciya.html (дата обращения: 21.04.2015).
8. Моряков В. Интервью корреспонденту газеты «Московский комсомолец» - URL: http://nevaforum.ru/topic/17414-korennye-moskvich-i-peterburzhetc/ (дата обращения: 02.05.2015).
9. Москва. - URL: http://nevaforum.ru/topic/17414-korennye-moskvich-i-peterburzhetc/ (дата обращения: 20.05.2015).
148
РАЗДЕЛ 3. ИНТЕГРАТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ
10. Мошкин М. Пространство как социальный продукт. Теория
спатиализации Анри Лефевра. - URL:
http://konservatizm.org/konservatizm/theory/130910173911 .xhtml (дата обращения:
20.05.2015) .
11. Неваформум. - URL: http://nevaforum.ru/topic/17414-korennye-moskvich-i-peterburzhetc (дата обращения: 22.05.2015).
12. Несмеянова О. «Как отличить коренного петербуржца от всех остальных». - URL: http://klauzura.ru/2013/10/olga-nesmeyanova-kak-otlichit-korennogo-peterburzhtsa-ot-vseh-ostalnyh/ (дата обращения: 20.03.2015).
13. Онлайн-опрос «Кого можно назвать настоящим петербуржцем?». - URL:
http://www.wmos.ru/opinion/detail.php?PAGEN_1=1&ID=180#nav_start (дата
обращения: 12.05.2015).
15. Пискарев П.А., Урлаб Л.Л. Милый старый Петербург. - URL: http://www.razlib.ru/istorija/milyi_staryi_peterburg_vospominanija_o_byte_starogo_pet erburga_v_nachale_xx_veka/p2.php (дата обращения: 20.03.2015).
16. Рай для мигрантов? Кто и где живет в Петербурге. - URL: http://www.spb.aif.ru/politic/1390683 (дата обращения: 20.05.2015).
17. Розенбаум А. Налетела грусть : текст песни. - URL:
http://megalyrics.ru/lyric/arozienbaum/nalietiela-ghrast.htm#ixzz3LKmsz4dH (дата
обращения: 20.04.2015).
18. Самые культурные и самые коренные - все заблуждения петербуржцев о себе. - URL: http://www.mr7.ru/articles/62242 (дата обращения: 15.05.2015).
19. Страусс А., Корбин Дж. Основы качественного исследования: обоснованная теория, процедуры и техники. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. -256 с.
20. Филиппов А.Ф. Теоретические основания социологии пространства : Автореф. дис. .. .д-ра социол. наук. - М., 2003. - 40 с.
21. Харви Д. Городской опыт. «Социологические прогулки». - URL: //http://www.urban-club.ru/?p=105 (дата обращения: 20.05.2015).
22. Харви Д. Право на город. - URL: //http://www.intelros.ru/pdf/logos_03_2008/04.pdf (дата обращения: 02.05.2015).
23. Чистякова Н.Е. Население северной столицы. - URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2004/0163/tema05.php (дата обращения:
10.05.2015) .
24. Юрьев А.И. Менталитет петербуржцев - производное от предназначения города. - URL: http://www.yuriev.spb.ru/spb/mentalitet-spb (дата обращения:
03.05.2015) .
25. Lefevre H. La production de l’espace. - Paris: Economica, Anthropos, 1974. -
512 p.
149
