CC BY
61
А.А Максуров
Максуров Алексей Анатольевич — кандидат юридических наук, доцент, преподаватель кафедры теории истории государства и права Ярославского государственного университета имени П.Г. Демидова
Координация как фактор повышения демократизации правотворчества
В последнее десятилетие в юридической науке, в среде государственных и общественных деятелей наблюдается повышенный интерес к координации. Феномен координации позволяет решить казалось бы неразрешимые проблемы, снять существенные противоречия, объективно возникающие между людьми в процессе их повседневной деятельности.
По сути своей координация является философской категорией, рассматриваемой в виде системы понятий, категорий и противопоставляемой субординации. «Элементы координационной системы обладают самостоятельным значением и внешней зависимостью друг от друга... Координация и субординация являются итогом различных процессов познания»1.
С точки зрения этимологического подхода координация (от латинского, со — с, вместе и ог^пайо — расположение в порядке) представляет собой согласование, целесообразное соотношение каких-либо действий, явлений и т. п.2 Координировать, значит, согласовать, то есть «установить целесообразное соотношение между какими-либо действиями, явлениями»3.
Ее ценность как общенаучной категории заключается в возможности посредством ее получения эффекта синергии той или иной деятельности, каких-либо процессов согласования и координационного взаимодействия, то есть за счет координации достигается гармонизация общественных отношений.
Применительно к праву можно сказать, что только оно как совокупность общеобязательных норм является в государственно организованном обществе единой системой, стремящейся скоординировать, упорядочить действия людей4. Еще Н.М. Коркунов видел назначение права в разделении и согласовании интересов5. И.Е. Фарбер совершенно справедливо указывал, что «социальное назначение субъективного права состоит в координации человеческого поведения в связи с обладанием теми или иными благами — материальными, культурными, личными»6. То же касается и так называемого объективного права. В юриспруденции сложилось представление об объективном праве как универсальном регуляторе общественных отношений. Под правом обычно понимается система общеобязательных правил поведения (норм, властно-волевых предписаний и т. п.), установленных и охраняемых государством в целях регуляции общественных процессов. Определение права как общественного феномена через его функциональность является, безусловно, наиболее приемлемым и научно перспективным подходом. Именно через уяснение функций объекта познания может быть осмыслено его глубинное содержание. Среди функций права нередко выделяют координационную (координирующую) функцию, хотя прямо и не называют ее таковой.
Современные исследователи функций права указывают, что согласованность — цель регуляции. Так, А.И. Абрамов пишет, что механизм действия (реализации» регулятивной функции права можно представить в виде системы последовательных элементов, одним из которых является «состояние упорядоченности, внутренней согласованности социальной жизни (правопорядок) как окончательный результат действия регулятивной функции права»7.
Таким образом, явление координации получило свое особое понимание в праве, однако в отличие от других областей знаний, где координация выступает в качестве предметной области или метода (познания, управления и пр.), ее место в праве совершенно особое. Координация — это основа права; иное ее понимание в юридической литературе будет незаслуженно узким.
1 философский словарь / под ред. М.М. Розенталя. М., 1975. С.189—190.
2 Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2003. Т. 2. С. 220; Словарь иностранных слов / И.В. Лехина и Ф.Н. Петрова. М., 1999. С. 335.
3 Словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. М., 1990. С. 295.
4 «Круглый стол»: «Права человека и стратегия устойчивого развития» // Государство и права. 1998. № 11. С. 103—119.
5 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1909. С. 300.
6 Фарбер И.Е. Права человека, гражданина и лица в советском обществе // Правоведение. 1967. № 1. С. 41.
7 Абрамов А.И. Проблемы реализации регулятивной функции права: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2005. С. 9.
Максуров А.А. Координация как фактор повышения демократизации правотворчества
Действительно, если основные функции права — регуляция и охрана (в том числе, защита нарушенных прав) общественных отношений (регулятивная и охранительная функции права), то не сводятся ли они в своей сути к координации общественных процессов, а именно, согласованию интересов отдельных лиц, частного лица и государства (общества), наконец, государства и общества в целом? Разве не будет это согласованием коллективных и индивидуальных воль? Право, следовательно, выступает не универсальным регулятором и охранителем общественных отношений, а их полномочным координатором, устанавливающим правила поведения и принуждающим к их соблюдению. Значит, право — механизм, устанавливающий общеобязательные правила поведения и принуждающий к их исполнению в целях согласования индивидуальных и коллективных воль.
Таким образом, именно координация движет любым правотворческим процессом. Это очевидно, но важна здесь не только линейная, формально-логическая взаимосвязь, но и диалектическое понимание связи координации и правотворчества, с позиции которого само правотворчество является координационным процессом. На наш взгляд, указанное, проявляется на двух уровнях: внешнем и внутреннем.
В самом приближенном виде правотворчество представляет собой «процесс познания и оценки правовых потребностей общества и государства, формирования и принятия правовых актов уполномоченными субъектами в рамках соответствующих процедур»1.
Правотворчество является составной частью правовой системы и правовой культуры любого общества. Как отмечает В.Н. Карташов: «Именно через правотворчество в первую очередь правовая система общества снабжается нормативно-правовой, регулятивной энергией, те или иные правила приобретают юридическую силу»2.
Правотворческой деятельности вообще свойственно иметь направленность на обеспечение согласования социальных интересов в рамках правообразующего интереса3. Само правотворчество объективно нуждается в согласовании, координации. Например, О.В. Лазарева прямо указывает, что «для того, чтобы избежать дублирования, противоречий между основным и процедурным актом или материальными и процедурными нормами единого акта, следует добиваться содержательного согласования»4. Жизненно необходимо согласование в рамках подготовки правовых актов, регламентирующих бюджетные процессы на конкретный период, для чего создаются специальные согласительные комиссии5. Например, некоторые ученые рекомендуют создавать специальные органы для координации правотворческой деятельности даже на уровне местного самоуправления6, более того, отмечают, что эти органы были и в советский период нашей истории, например, на уровне постоянных комиссий местных Советов народных депутатов7.
О проблемах несогласованности общефедерального и регионального законодательства пишет Н.И. Матузов8. Он же указывает, что «разбалансирована синхронность правовой системы, многие ее составные части плохо согласуются друг с другом, не подчинены общей цели»9. Сама действующая российская Конституция не лишена противоречий и неувязок10. В.М. Сырых отмечает, что несогласованность воль правотворческих органов, принимающих нормативные правовые акты по одному и тому же вопросу, до сих пор несмотря на принимаемые меры, в том числе, государственный учет общеобязательных нормативных правовых актов центральных органов исполнительной власти полностью устранить не удается11.
Следовательно, источник права создается лишь в результате координационного процесса. В частности, А.А. Мясин в автореферате диссертации подробно описывает процесс заключения нормативного договора: «Процедура заключения договора, в самом общем виде, сводится к следующему: исходя из своих интересов...субъекты выдвигают индивидуальные условия — предложения, притязания по тем или иным компонентам устанавливаемой договорной связи. Это изначальные односторонние, обособленные волеизъявления становятся согласованными в рамках договора.Согласование воль субъектов происходит посредством: 1) переговоров...2) обсуждения на...конференциях...3) внесения предложений и замечаний.»12.
1 Общая теория государства и права. Академический курс I под ред. M.H. Mарченко. M., 1998. Т. 2; Теория права. С. 157.
2 Карташов B.H. Введение в общую теорию правовой системы общества. Ярославль, 1997. С. 3.
3 См.; Нерсесянц B.C. Проблемы общей теории права и государства. M., 1999. С. 513.
4Лазарева O.B. Правовая процедура. Саратов, 2CC4. С. 48.
5 См. там же. С. 75—76.
6 Кутафин O.E., Фадеев B.И. Mуниципальное право Российской Федерации. M., 2CC7. С. 345, 371.
7 См. там же. С. 8C—81.
8 См.; Матузов Н.И. Актуальные проблемы теории права. Саратов, 2CC4. С. 3C2.
9 Там же. С. 2C7.
1C См.; Лайтман B.И., Щербакова H.B. Коллизии в конституционном законодательстве России и пути их устранения II Юридические записки Ярославского университетата. Ярославль, 1997. Вып. 1. С. 23.
11 См.; СырыхB.M. Логические основания общей теории права. M., 2CC4. Т. 1. С. 2C9.
12MяcинА.А. Нормативный договор как источник права; автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2CC3. С. 16—17.
Юpuдuчecкaя техник. 2014. М в
То есть, благодаря координационному процессу происходит согласование коллективных и индивидуальных воль, единая, объективированная общественная воля непосредственно (через институт референдума) или опосредовано (через правотворческую деятельность законодательных и исполнительных органов власти) принимает формы правовых велений (предписаний). И здесь решается задача соответствия содержания нормативного правового акта и объективированной воли человека. Это и есть внешнее согласование.
Но координация помогает и внутреннему согласованию: нормативный правовой акт «вписывается» в систему других нормативных правовых актов и иных источников права, «обрастает» взаимными связями и отсылками.
Одновременно координация помогает добиться внутренней непротиворечивости в самом нормативном правовом акте, так, что он приобретает качество системы, применяемой к регуляции тех или иных общественных отношений.
Справедливо отмечает, например, В.В. Чевычелов, указывая, например, что «социальная. обоснованность санкций — вопрос существа дела, не относящийся к законодательной технике. А вот их системное построение и согласование между собой — это «дело техники»1. Да и Л.С. Явич и Д.А. Керимов — приверженцы «широкой» трактовки законодательной техники, приближающейся к правотворчеству — полагают, помимо прочего, что правила законодательной техники регулируют также «вопросы организации законоподготовительной деятельности: составление и редактирование законопроектов, согласование их с заинтересованными ведомствами, получение необходимых виз и за-ключений...»2, то есть здесь вновь идет речь о координационном процессе.
Еще Рудольф Иеринг отмечал, что юриспруденция «не должна при своих конструкциях вступать в противоречие с самой собой, с понятиями, тезисами, выставленными ею в другом месте, ее конструкции должны согласовываться как в самих себе, так и между собою»3. И это совершенно справедливо и сегодня: в противном случае нормативный правовой акт не может быть однозначно, а следовательно, и эффективно истолкован и применен.
Таким образом, координация является фактором повышения демократизации правотворчества, так как именно благодаря ей к правотворческому процессу могут быть гибко и динамично привлечены силы общественности.
1 Чевычелов В.В. Юридическая конструкция в современном российском праве (проблемы теории и практики). Н. Новгород, 2007. С. 24.
2 Законодательная техника / под ред. Д.А. Керимова. Л., 1965. С. 4.
3 Иеринг Р. Юридическая техника. СПб., 1906. С. 3.
Максуров А.А. Координация как фактор повышения демократизации правотворчества
