CC BY
52
Т. В. Шатковская, А. В. Радиневич, К. А. Азарова,
В. Ю. Хлебова, К. А. Юрченко
КОНВЕРГЕНЦИЯ ПРАВ НА ОБЪЕКТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ
СОБСТВЕННОСТИ
Аннотация
Статья посвящена проблемам конвергенции прав на некоторые объекты интеллектуальной собственности. Авторы раскрывают сущностные характеристики и последствия конвергенции права на примере селекционных достижений. В исследовании проанализированы возможности использования различных режимов правовой охраны для одного результата интеллектуальной деятельности как последствие конвергенции права. Авторы приходят к выводу, что существование конвергенции имеет негативные последствия, но вместе с тем дает правообладателям интеллектуальной собственности дополнительные гарантии соблюдения их прав.
Ключевые слова
Конвергенция права, интеллектуальная собственность, селекционные достижения, секрет производства, правовой режим патентования.
2016 № 4 (56) Вестник Ростовского государственного экономического университета (РИНХ)
T. V. Shatkovskaya, A. V. Radinevich, K. A. Azarova,
V. Yu. Khlebova, K. A. Yurchenko
CONVERGENCE OF INTELLECTUAL PROPERTY RIGHTS
Annotation
Article is devoted to some problems of convergence of intellectual property rights. Authors reveal the essential characteristics and consequences of convergence of rights to example of selection achievements. Study analyzed the use of different legal protection regimes for one result of intellectual activity as a consequence of convergence of rights. Authors conclude that existence of convergence has negative consequences, but at the same time gives intellectual property holders additional safeguards for their rights.
Keywords
Convergence of law, intellectual property, selection achievements, trade secret, patent legal regime.
Конвергенция в праве интеллектуальной собственности связана с общемировой тенденцией глобализации правовых систем и признания в России прав человека как естественно-прирожденных свойств, часть природы самого человека. В праве интеллектуальной собственности эти воззрения максимально реализованы и вплетены в канву законодательных норм. Анализируя последствия интеграции норм об охране различных объектов интеллектуальной собственности в форме единой подотрасли гражданского права, приходим к выводу о том, что одна из сущностных характеристик конвергенции в праве выражается в возможности использования различных режимов правовой охраны для одного результата интеллектуальной деятельности.
В международном праве в отличие от российского законодательства конвергенция, по крайней мере, прав на объекты авторского и патентного права, запрещена. Юридическому обеспечению этого запрета служит обособление норм об охране объектов интеллектуальной собственности в различных международных правовых актах, договорах и конвенциях. Появление части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ), напротив, объединило различные по
форме и содержанию объекты в одну подотрасль, что привело к дальнейшему развитию конвергенции исключительных прав. Данная тема вызывает в современной российской юридической науке оживленную дискуссию, так как конвергенция имеет и негативные проявления на практике, а именно порождает недобросовестную конкуренцию, злоупотребление правом, дублирование споров об исключительных правах в судах. По мнению Н. М. Коршунова, конвергенция права имеет внешнее и внутреннее проявление. Первое выражается во взаимопроникновении, взаимообогащении и даже появлении в рамках этого процесса новых правовых образований. Сущностные характеристики конвергенции права ученый не выделил, но указал на их зависимость от устойчивых факторов сближения различных сфер жизнедеятельности общества и государства [1, с. 21-25].
Многие ученые, определяя конвергенцию права, смешивают данное понятие с феноменом глобализация. Считаем, что в праве конвергенция — результат глобализации, в частности сближения национальных правовых систем или активизации рецепции различных правовых институтов и норм, выражающийся в стирании фиктивных юридических границ (внешняя конвер-
генция), а также появлении сходного строения и функций у неродственных объектов вследствие их приспособления к изменившейся правовой реальности (внутренняя конвергенция).
Конвергенция прав на отдельные объекты права интеллектуальной собственности отчасти обусловлена спецификой современного нормативного определения данных объектов. Так, селекционные достижения в ГК РФ понимаются как биологические решения задачи как нематериальные результаты интеллектуальной деятельности авторов, неотделимые от материального носителя (что соответствует Международной конвенции по охране селекционных достижений от 2 декабря 1961 г. (пересмотрена 19 марта 1991 г.)). Более того, наличие материального объекта является необходимым условием получения патента на селекционное достижение.
С учетом того что в различных климатических и географических условиях одно и то же биологическое решение может воплотиться в разные материальные формы, то, осуществляя экспертизу по существу, специалист в данной области, анализирующий конкретное материальное воплощение биологического решения, дает заключение об охраноспособности биологического материала, а само решение остается неохраняемым способом получения данного продукта. Для сравнения, в США правовая охрана (включая патентный режим) биологических решений, направленных на получение новых сортов растений, зависит от содержания способа их воспроизводства [2, с. 360].
В отсутствие четких законодательно определенных признаков ряда объектов интеллектуальной собственности важное значение имеет профессиональная юридическая квалификация объекта. Так, при определении соответствия нового сорта растений или породы животных формальным критериям охраноспособности следует учитывать способ появления новых биологических объектов. Объекты,
полученные методами генной инженерии, не относятся к селекционным вследствие отсутствия в процессе их создания признаков эволюционного выбора и отбора определенных биологических свойств, направляемых интеллектуальной деятельностью человека.
Важной проблемой юридической квалификации селекционных достижений считаем сложность их разграничения от некоторых изобретений, например, штамма микроорганизма и культуры клеток растений или животных. В п. 6 ст. 1350 указано на то, что правовая охрана в качестве изобретений не предоставляется сортам растений и породам животных, полученных биологическим способом. В качестве последних в Кодексе закреплены скрещивание и отбор. При этом созданные микробиологическими способами продукты могут быть обеспечены правовой охраной нормами патентного права.
Предлагаемый в законодательстве и юридической литературе критерий, основанный на различии способа решения (биологического или технического) задачи, стоящей перед создателями новых сортов растений или породы животных, во многих случаях не применим. В современных условиях конвергенции научных знаний сложно дифференцировать биологические и технические процессы решения актуальных практических задач. Биотехнология рассматривается как область техники, но представляет собой контролируемые человеком биологические процессы, обеспечивающие манипулирование с живыми организмами. Управление биологическими процессами позволяет изменять наследственные характеристики организма для решения насущных задач, например, продовольственной и экологической проблемы, задач в области медицины и здравоохранения. Юристы-практики, комментируя ст. 1412 гл. 73 ГК РФ, относят к селекционным достижениям и биотехнологические решения, отвечающие условиям охраноспособности [3, с. 119].
Анализируя имеющиеся конвенционные и догматические правовые источники, приходим к выводу о том, что биологические процессы отличаются способом воспроизводства живых организмов (в ходе биологического процесса воспроизводство невозможно без материального объекта, в котором воплощено новое решение). Биотехнологи используют идеальную модель, содержащую запланированные изменения генного кода живого организма. Кроме того, биологические решения более привязаны к материальному объекту, в котором они воплощены, а биотехнологические решения могут охраняться как в виде продукта — конкретного результата, так и способа достижения этого результата. Полагаем, что в данном случае определение методов, используемых человеком в творческой интеллектуальной деятельности, важно для определения потенциальной патентоспособности объекта. Однако в гражданском законодательстве содержание метода создания результата интеллектуальной деятельности не является юридически значимым фактом. Так, новый сорт растений может быть представлен действительным или потенциальным растением [4, с. 2-8]. Для воспроизводства такой категории сорта растений как клон достаточно отдельной культуры клеток растений, то есть объекта, относящегося по закону к изобретениям.
Таким образом, создание селекционного достижения включает в себя создание биологического решения как сложноструктурированной творческой интеллектуальной деятельности, в том числе определение направления и показателей эффективности селекционных исследований, разработка концепции селекционного достижения и методики мониторинга ее эффективности и др. Затем осуществляется воплощение идеальных решений в конкретную селекционную деятельность для получения новых пород животных и сортов растений с заданными характеристиками. Российским законодательством охраняется этот процесс, являющийся по сути одним из эле-
ментов творческой деятельности селекционеров и направленный на получение биологического материала. Данный продукт представляет собой материальный объект и не охраняется как результат интеллектуальной деятельности в соответствии с международными актами, обеспечивающими охрану интеллектуальной собственности.
Собственно биологический способ решения задачи по выведению нового сорта растений и породы животных по российскому законодательству может охраняться нормами авторского права, а в случае создания служебного селекционного достижения работодатель может установить в отношении него режим секрета производства (ноу-хау). При этом в юридической литературе с помощью примеров из материалов судебной практики доказана возможность существования селекционных технологий, соответствующих критериям охраноспособности селекционного достижения.
Для обеспечения охраны биологического решения нормами авторского права необходимо его объективировать в форме авторского произведения. Установление режима правовой охраны секрета производства предусматривает трансформацию селекционного достижения в ноу-хау, поскольку на момент принятия работодателем решения об использовании этого режима никаких прав на селекционное достижение, как и самого селекционного достижения, возникающего в результате патентования и внесения в соответствующий реестр, еще нет.
В настоящее время для использования в инновационной предпринимательской деятельности интеллектуальной собственности (прежде всего, объектов промышленной собственности и секретов производства) законодательством предусмотрены правовые режимы патентования и коммерческой тайны [4, с. 131-137]. Следует учитывать, что выбор режима правовой охраны определяет возможности обладателя по защите от разглашения ценных в технологическом и коммерче-
ском плане сведений, а также предотвращает или сокращает финансовые потери в случае преждевременного разглашения информации. Кроме того, правильно выбранный режим правовой охраны обеспечивает возможность использования иных способов защиты объектов промышленной собственности при любых изменениях в производственной, технологической, правовой, маркетинговой, научно-технической сферах.
Современный уровень технологического развития практически исключает возможность создания изобретений без использования секретов производства и других результатов интеллектуальной деятельности. Мировой уровень техники динамично изменяется, возрастают требования к объектам промышленной собственности и вместе с тем расширяются технические возможности сохранения конфиденциальности информации, частичного ее раскрытия при составлении заявки на получение патента. Такого рода технологии аккумулируют опыт существующих форм охраны результатов интеллектуальной деятельности и позволяют сохранить свойства патентоспособности охраняемого объекта, а также обеспечить защиту правовых интересов правообладателей.
Таким образом, в условиях существования конвергенции в праве интеллектуальной собственности правообладатель получает дополнительные гарантии соблюдения своих интересов. Режим коммерческой тайны может применяться в качестве альтернативы патентования. Вместе с тем использование комплексной защиты, соединяющей возможности использования коммерческой тайны и сохранения свойств патентоспособности объекта интеллектуальной собственности, позволяет правообладателю использовать инновационный продукт, содержащий результат интеллектуальной деятельности, не опасаясь недобросовестной конкуренции со стороны заинтересованных лиц и сохраняя право подать заявку на получение патента.
Библиографический список
1. Коршунов, Н. М. Конвергенция частного и публичного права: проблемы теории и практики. — М. : Норма, 2011.
2. Lesser, W. Patenting seeds in United States of America: what to expect // Industrial Property. — 1986. — № 9.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации. Патентное право. Право на селекционные достижения. Постатейный комментарий к главам 72 и 73 / под ред. П. В. Крашенинникова. — М. : Статут, 2015.
4. Еременко, В. И. Особенности правовой охраны селекционных достижений // Биржа Интеллектуальной Собственности. — 2015. — № 1. — Т. XIV.
5. Мингалева, Ж. А. Выбор форм охраны интеллектуальной собственности в процессе инновационной деятельности // Вестник Пермского Университета. Юридические науки. — 2012. — № 3. — С. 131-137.
Bibliographic list
1. Korshunov, N. M. Convergence of private and public law: theory and practice problems. — M. : Norma, 2011.
2. Lesser, W. Patenting seeds in United States of America: what to expect // Industrial Property. — 1986. — № 9.
3. Civil Code of Russian Federation. Patent law. Right of selection achievements. Commentaries to heads 72 and 73 / ed. by P. V. Krasheninnikov. — M. : Statute, 2015.
4. Eremenko, V. I. Features of legal protection of selection achievements // Exchange of Intellectual Property. — 2015. — T. XIV. — № 1.
5. Mingaleva, J. A. Selection of forms of intellectual property protection in innovation process // Bulletin of Perm University. Jurisprudence. — 2012. — № 3. — P. 131-137.
