Научная статья на тему 'Конвергентно-дивергентные процессы в языках народов полиэтнического Урало-Поволжья'

Конвергентно-дивергентные процессы в языках народов полиэтнического Урало-Поволжья Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
142
54
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
КОНВЕРГЕНЦИЯ И ДИВЕРГЕНЦИЯ / МЕТОДЫ И ПРИЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ / КВАНТИФИКАЦИЯ ОДНОГО ИЗ ЯДЕРНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ / CONVERGENCE AND DIVERGENCE / METHODS AND TECHNIQUES OF RESEARCH / QUANTIFICATION OF ONE OF THE NUCLEAR ELEMENTS

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Куклин Анатолий Николаевич

В статье иллюстрируются сходства и различия, имеющиеся в языках народов полиэтнического Урало-Поволжья. Квалифицируются методы и приемы их интерпретаций.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Convergent-divergent processes in the language of the people multi-ethnic Ural-Volga

The article illustrates the similarities and differences existing in the languages of the multiethnic Volga-Ural region. Qualify methods and techniques of their interpretations.

Текст научной работы на тему «Конвергентно-дивергентные процессы в языках народов полиэтнического Урало-Поволжья»

106

Филологические науки

УДК 81'36(470.4/.5)

А. Н. Куклин

Марийский государственный университет, Йошкар-Ола

Конвергентно-дивергентные процессы В ЯЗЫКАХ НАРОДОВ полиэтнического Урало-Поволжья

В статье иллюстрируются сходства и различия, имеющиеся в языках народов полиэтнического Урало-Поволжья. Квалифицируются методы и приемы их интерпретаций.

Ключевые слова: конвергенция и дивергенция, методы и приемы исследования, квантификация одного из ядерных элементов.

1. Объединяющие и разъединяющие факторы языков народов Урало-Поволжья

Народы современной Урало-Поволжской историко-этнографической области достаточно разнообразны как по антропологическому составу, так и в языковом отношении. В седой древности эта область, как и Западная Сибирь и Казахстан, была контактной зоной между европеоидами и монголоидами. Причем у финноязычных мари и мордвы, удмуртов и коми, а также тюркоязычных татар, башкир и чувашей отмечены лишь слабовыраженные признаки монголоидной расы. Расовый тип этих народов принято называть ла-поноидным, или субуральским. Русское население Урало-Поволжья является представителем восточно-европейской группы промежуточной по пигментации европеоидной расы [4, с. 369, 374].

По устойчивым и характерным для каждого языка признакам в морфологическом строении слова языки народов Урало-Поволжья составляют два противоположных друг другу объединения: фузионные, или флективные, и агглютинативные языки.

При фузии благодаря тесной спайки морфем в одно целое аффиксы «затухаются», «стираются», вследствие чего они могут повторяться в составе того же слова, например, от непроизводной основы прилагательного [зл-] можно образовать присоединением суффикса [-ост’-] существительное злость (состоящее из производящей основы прилагательного [зл-], суффикса [ост’-] и нулевой флексии; от основы [злост’-] присоединением суффикса [-н-] образуется прилагательное злостный, от основы которого [злостн-] можно опять образовать существительное посредством уже употребленного ранее суффикса [-ост-] - злостность ^ злостностный ^ злостностность.

При агглютинации целое (грамматически оформленное слово не представляет собой сочетаний

таких двучленов (биномов) из производящей основы и формообразующего элемента, а именно является цепочкой самостоятельных, сохраняющих всегда свою значимость морфем [3, с. 272-274]. например, марийское имнешкылатлан - ’твоим всадникам’, буквально ’лошадь’ + ’обладающий’ + ’много’ + ’твой’ + ’им’. По образному выражению А. А. Реформатского, слово, построенное по принципу агглютинации, похоже на длинный поезд, где корень - паровоз, а цепь аффиксов - вагоны, «просветы» между которыми всегда отчетливо видны [3, с. 274].

Представителем фузионного является русский, а к агглютинативным относятся финно-угорские (марийский, мордовские, коми и удмуртский), тюркские (башкирский, татарский и чувашский) языки.

Как представители номинативной типологии, финно-угорские и тюркские языки Урало-Поволжья имеют ряд общих черт (сингармонизм гласных, отсутствие категории рода и др.), поэтому определенные совпадения в их структуре, имеющие параллельные явления в их системе, могут считаться типологическими схождениями или результатами конвергентных языковых изменений, вытекающих главным образом из типологических параметров.

Русскому языку не свойственна гармония гласных, но он имеет категорию рода, являющуюся пережиточной «палеонтологической» категорией, уходящей своими корнями в особенности древнего мифологического мышления [7, с. 418].

2. Методы и приемы интерпретации языковых явлений

В интерпретации - конвергентно-дивергентных процессов в языках народов полиэтнического Урало-Поволжья возможности методов компаративистики, а вместе с ними типологического, ареального, методов универсалий, фреквенталий

А. Н. Куклин

107

и системно-диахронического анализа используются исследователями не во всей полноте.

Поэтому естественно, что существующая трактовка многих сложных явлений диахронического характера требует основательной проверки и поисков иных путей решений, нацеленных на реконструкцию первоначальной формы той или иной языковой категории с учетом инновационных элементов, возникших в грамматической структуре исследуемого языка под действием факторов экстралингвистического порядка. Причем при описании и объяснении языковых изменений не всегда учитываются исследователями интралингвисти-ческие факторы и диалектные данные близкородственных финно-угорских и контактирующих с ними диалектов тюркских и русского языков. Поэтому изучаемые явления нередко остаются недостаточно полно освещенными и разрешенными. К тому же скудость материала, привлекаемого для анализа, существенно ограничивает перспективы сравнительно-генетических или сопоставительных исследований в области изучаемых явлений, а рассматриваемые проблемы часто оказываются без достаточных оснований обобщенными. Вместе с тем ценные для истории языка данные ускользают из поля зрения исследователей. При этом нельзя не признать, что неоднозначность решения обусловлена прежде всего существованием разнообразных точек зрения на одни и те же вопросы. Так, на основе применения в грамматике принципов логического членения предложения (субъект, предикат, объект и атрибут) сформировалось учение о логико-грамматическом членении предложения (главные члены: подлежащее и сказуемое; второстепенные члены: дополнение, определение и обстоятельство; сопутствующие члены: вводные слова и обращения). Однако учение о логико-грамматических членах предложения подверглось резкой критике со стороны некоторых советских лингвистов. Учитывая, видимо, это, в грамматике русского языка (Грамматика русского языка. Т 2: Синтаксис. Ч. 1. М., 1960; Русская грамматика. Т. 2: Синтаксис. М., 1982) противоречия решаются на иной основе - на основе учения о распространении простого предложения. К распространяющим членам относят и традиционные второстепенные члены, и сопутствующие, и однородные (кроме однородных сказуемых).

3.0. Квантификация одного из ядерных элементов предложения как интегрирующий фактор языков народов Урало-Поволжья

Заметным пробелом в изучении языков народов Урало-Поволжья является недостаточное внимание

к взаимоотношениям двух ядерных компонентов предложения - подлежащего (субъекта) и сказуемого (предиката). Целесообразно упомянуть в этой связи, что при усилении смысловой нагрузки подлежащего в информативной семантике сказуемого возможны определенные сдвиги, регламентируемые субъектом. Вполне естественно поэтому, что включение в состав подлежащего семантических конкретизаторов с лексическим значением количества предполагает определенное квантование обозначаемого действия предмета речи (мысли).

Так, смысловое содержание подлежащего, конкретизированное краткой формой количественного числительного или неопределенно-количественным числительным, создает вариантные формы координации: постановку сказуемого в форме единственного числа и в форме множественного числа. Ср., например, луговые и горные варианты марийского литературного языка с диалектными данными: марЛ Кум е - толын, марГ Кым эдем толын ’Три человека пришли (приехали)’ // диал. Кум е - толыныт, марГ кым эдем толыныт ’Три человека пришли (приехали)’. марЛ Шуко е -каен, марГ Шукы эдем кен ’Много людей ушло (уехало)’ // диал. Шуко е - каеныт, диал. Шукы эдем кеныт ’Много людей ушло (уехало)’.

Можно предвидеть, что эта тенденция, характерная для диалектов и просторечья, будет неуклонно продолжаться и может стать одним из вариативных норм стандартного литературного языка, где в конструкциях подобного типа сказуемое функционирует в форме единственного числа.

В отрицательных конструкциях, свойственных лишь двусоставным предложениям, характер варьирования регрессивно или прогрессивно ступенчатый. Грамматическое отрицание в таких конструкциях выражается отглагольной частицей. Отрицательные отглагольные частицы марийского языка составляют несколько своеобразную группу. Они единичны, но их формы многообразны, например: марЛ огыл, марГ агыл ’не’ - форма 3 лица единственного числа прошедшего времени отрицательного глагола; марЛ огытыл, марГ агылеп ’не’ - форма 3 лица множественного числа прошедшего времени отрицательного глагола.

Если сказуемое, выраженное глаголом, выступает в форме множественного числа (толыныт ’пришли, приехали’), то отрицательная частица при нем фигурирует в форме единственного числа (огыл не’); если сказуемое выступает в форме единственного числа (толын ’пришел, приехал’), то отрицательная частица при нем бытует в форме

108

Филологические науки

множественного числа (огытыл ’не’). Ср., например: Шуко е - толыныт огыл // Шуко е -толын огытыл ’Много людей не пришло (не приехало)’.

Причины квантификации сказуемого весьма разнообразны по своей сущности, и не всегда легко со всей определенностью установить тот или иной импульс, поскольку в марийском языке иногда наблюдается варьирование чисел предиката. Так, при составном подлежащем, выраженном именем существительным в именительном падеже и именем существительным с послелогом дене, употребляющегося для обозначения совместности действия (на русский язык переводится творительным падежом с предлогом с), сказуемое может выступать как в форме единственного, так и в форме множественного числа. Выбор той или иной формы регламентируется смысловым содержанием целого предложения. Если действие производится двумя равноправными лицами (слова, их обозначающие, являются одним членом - подлежащим), то сказуемое приобретает форму множественного числа, например: Теве рывыж игыж дене чоян волышт памаш дек ’Вот лиса с детенышем настороженно спустилась (букв. ’спустились) к роднику’.

Если действие производится одним главным лицом, то сказуемое выступает в форме единственного числа, например: Тиде курык умбалне Иван Грозный Акпарс дене шоген. ’На этой горе Иван Грозный стоял с Акпарсом’.

При подлежащем, выраженном количественно-именным сочетанием (типа кум рвезе ’три юноши’) или сочетанием количественного числительного и существительного в притяжательной форме (типа ныл пошкудем ’четыре моих соседа’), составное сказуемое ставится во множественном числе, если его именная часть выражена причастием, обозначающим активное действие, например: Классыште кум рвезе ече дене устан коштшо улыт ’В классе три юноши хорошо ходят на лыжах’. Порт пурам ныл пошкудем чо-ышаш улыт ’Сруб должны рубить четыре моих соседа’.

Трудности выяснения причин квантификации в марийском языке обуславливаются импульса-цией внутренних противоречий саморазвивающейся динамической системы синтаксических категорий, функции синтагматических показателей и прочих внутрисистемных факторов, нацеленных на усовершенствование грамматического строя языка.

Однако подобное явление встречается и в родственных языках. Так, в коми-зырянском языке

при подлежащем, выраженном сочетанием существительного с числительным (или количественным словом) или соответственным местоимением, возможны две формы согласования. Если подлежащее обозначает лицо (иногда и не лицо), а сказуемое - активное действие этих отдельно взятых лиц (предметов), то сказуемое обычно употребляется во множественном числе, например: Дас куим морт силосуйтчоны ’Тринадцать человек заготавливают силос’. Уна комсомолецъяс петкодлоны уджын пример ’Многие комсомольцы в работе показывают пример’.

Если глагол выражает неактивное действие, свойственное любым предметам (лицам и не лицам), то сказуемое обычно ставится в единственном числе: Чукормис окмыс морт ’Собралось девять человек’. Пыжас лыбо вит морт ’Лодка подымает пять человек’ [6, с. 40-41]. Согласование встречается и в удмуртском языке. Однако, как отмечают М. К. и Б. И. Каракуловы, проявляется оно в ограниченном объеме. По их мнению, это, во-первых, согласование в числе и лице между подлежащим и сказуемым в предикативных словосочетаниях (как в русском): пилем уя ’туча плывет’, пилемъёс уя-ло ’тучи плывут’, мон уя-сько ’я плаваю’. При этом ими уточняется, что исторически в удмуртском языке между подлежащим и сказуемым согласование в числе не наблюдалось:

Ой, кылёз ук, ой, ’Ой, останется ведь,

кылёз ук ой, останется ведь

Солэн верам кылъёсыз. Сказанное им слово ’.

(Народная песня) (букв.: ’останется сказанные им слова’) [3, с. 72].

На основании наличия такого явления в родственных языках можно было бы предположить, что уже в недрах структуры диалектов финноугорских языков были заложены условия для его развития. Однако вскрытие причинной обусловленности варьирования затрудняется вследствие воздействия фактора грамматической аналогии неродственных языков соседствующих народов Урало-Поволжья, поскольку модель конкурирующего варианта может проникнуть в условиях языковых контактов. Например, весьма схожее явление имеется в волжско-татарском языке. Так, рассматривая координацию сказуемого с подлежащим, производимой на материале всех стилей татарского литературного языка, М. З. Закиев подчеркивает, что сказуемое в 3-м лице не всегда согласуется с подлежащим в числе. Часто подлежащее имеет форму множественного числа,

А. Н. Куклин

109

а сказуемое - единственного: Китэ башлады инде бездэн кошлар; Алар бездэн ерак щирлэрдэ кышлар ’Улетают птицы; Они будут зимовать далеко от нас’.

Лишь при известных условиях в стилистических целях сказуемое координируется с подлежащим во множественном числе, например: Язлар щитте, карлар эри башладылар, толыплылар толыпларын ташладылар ’Пришла весна, снега начали таять, люди сбросили шубы’.

Если подлежащее имеет форму единственного числа, сказуемое, как правило, согласуется с ним. Однако иногда при подлежащем в единственном числе сказуемое имеет форму множественного числа.

При подлежащем в единственном числе, конкретизированном числительными, сказуемое может иметь форму множественного числа: Он олы кеше аныц тирэсендэ йвгереп дигэндэй йврделэр ’Три взрослых человека почти бегали вокруг него’.

При подлежащем в единственном числе, выраженном собирательным существительным, сказуемое также может быть во множественном числе, например: Икесе дэсвенештелэр ’Оба радовались’.

При однородных подлежащих с соединительными союзами сказуемое всегда имеет форму множественного числа. Например: Казан Нэм Минзэлэ - матур шэНэрлэр Казань и Мензе-линск - красивые города’ [2, с. 186-187].

Подобное варьирование отмечается и в русском языке. Так, при подлежащем, выраженном количественно-именным сочетанием (типа десять студентов) или сочетанием собирательного существительного с количественным значением и родительного падежа имени существительного (типа большинство студентов), возможны две формы согласования: постановка сказуемого в форме единственного числа и в форме множественного числа. Форма множественного числа используется обычно в тех случаях, когда подлежащее обозначает лицо, а сказуемое - активное действие этих лиц, например: Восемьдесят молодых специалистов отправились работать. Большинство студентов-заонников своевременно выполнили все контрольные работы.

При подлежащем - неопределенном предмете сказуемое обычно ставится в единственном числе, например: Ряд столов стоял посередине

комнаты. На столе лежало десять тетрадей [1, с. 310].

На основании этих фактов, характерных как агглютинативным, так и флективным языкам, можно приступить к глубокому изучению причин квантификации одного из ядерных элементов предложения, результаты которого должны способствовать синтезу научных концепций по объединяющим и разъединяющим признакам и созданию контрастивной грамматики на материале языков народов Урало-Проволжья.

Сокращения букв. - буквально; диал. - диалектное;

марГ - горное наречие марийского языка; марЛ - луговое наречие марийского языка.

Ш

1. Валгина Н. С., Розенталь Д. Э., Фомина М. И. Современный русский язык: учеб. для филол. спец. вузов. 5-е изд., перераб. М.: Высш. шк., 1987.

2. Закиев М. З. Татарская грамматика: Синтаксис / АНТ, Ин-т яз., лит. и ист. им. Г. Ибрагимова. Казань, 1995. Т. 3.

3. Каркулова М. К., Караулов Б. И. Сопоставительная грамматика русского и удмуртского языков: учеб. пособие. Ижевск: Изд. дом «Удм. ун-т», 2001.

4. Население мира: демографический справочник / сост. В. А. Борисов. М.: Мысль, 1989.

5. Реформатский А. А. Введение в языкознание. Изд. 4-е, испр. и доп. М.: Просвещение, 1967.

6. Современный коми язык. Синтаксис: учеб. пособ. для высш. уч. завед. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1967. Ч. 2.

7. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. 2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

1. Valgina N. S., Rozental' D. Je., Fomina M. I. Sovre-mennyj russkij jazyk: ucheb. dlja filol. spec. vuzov, 5-e izd., pererab., M.: Vyssh. shk., 1987.

2. Zakiev M. Z. Tatarskaja grammatika: Sintaksis, ANT, In-t jaz., lit. i ist. im. G. Ibragimova, Kazan', 1995, T. 3.

3. Karkulova M. K., Karaulov B. I. Sopostavitel'naja grammatika russkogo i udmurtskogo jazykov: ucheb. posobie, Izhevsk: Izd. dom "Udm. un-t", 2001.

4. Naselenie mira: demograficheskij spravochnik, sost. V. A. Borisov, M.: Mysl', 1989.

5. Reformatskij A. A. Vvedenie v jazykoznanie, Izd. 4-e, ispr. i dop., M.: Prosveshhenie, 1967.

6. Sovremennyj komi jazyk. Sintaksis: ucheb. posob. dlja vyssh. uch. zaved., Syktyvkar: Komi kn. izd-vo, 1967, ch. 2.

7. Jazykoznanie. Bol'shoj jenciklopedicheskij slovar'. 2-e izd.,

M.: Bol'shaja Rossijskaja jenciklopedija, 1998.

110

Филологические науки

A. N. Kuklin

Mari State University, Yoshkar-Ola

Convergent-divergent processes in the language

OF THE PEOPLE MULTI-ETHNIC URAL-VOLGA

The article illustrates the similarities and differences existing in the languages of the multiethnic Volga-Ural region. Qualify methods and techniques of their interpretations.

Keywords: convergence and divergence, methods and techniques of research, quantification of one of the nuclear elements.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.