CC BY
26
На втором этапе процесса моделирования построенная нами М выступит как независимый объект исследования. В нашем случае формой такого исследования будет проведение модельного эксперимента с изменением условий функционирования М. Результатом второго этапа будет получение системы знаний о модели (обозначим как ZM).
Далее переносим ZM на оригинал 0 и тем самым формируем очередную систему знаний об исследуемом объекте-оригинале (обозначим - ZO), после чего переходим на язык нашего 0. На этом, третьем, этапе нам необходимо следовать правилу: корректировать ZM с учётом специфических свойств объекта-оригинала 0, которые вошли в конструкцию или были изменены при построении М.
На завершающем процесс моделирования этапе необходимо провести экспериментальную проверку получаемых с помощью М результатов (в виде ZO) и использовать их для построения обобщающей теории прототипа 0, в целях управления им или повышения его эффективности (как в нашем случае). В заключение моделирования мы снова возвращаемся к проблематике исследования исходного объекта 0 (оригинала, прототипа).
К предполагаемым параметрам моделируемого процесса воспитания бдительности в обеспечении информационной безопасности в обеспечении информационной безопасности у курсантов военных институтов ВНГ мы отнесём:
Библиографический список
- основные законодательные акты, определяющие социальный заказ на воспитание бдительности в обеспечении информационной безопасности у будущих офицеров;
- методологические подходы и принципы, которые мы учитываем в процессе нашего педагогического исследования;
- педагогические условия, которые необходимо создать для эффективного воспитания бдительности в обеспечении информационной безопасности у курсантов;
- этапы построения, изучения, реализации и интерпретации результатов процесса воспитания;
- составные части целостного процесса воспитания бдительности в обеспечении информационной безопасности у курсантов, от постановки цели и мотивации до оценивания результатов (компоненты);
- итоговый результат проведения нашего исследования.
Таким образом, можно обосновано сделать вывод, что моделирование процесса воспитания бдительности в обеспечении информационной безопасности у курсантов позволит наглядно и всесторонне раскрыть специфику воспитания данного военно-профессионального качества будущих офицеров, конкретизировать и увеличить эффективность воспитательной деятельности в военных институтах ВНГ а как следствие, повысить квалификацию офицерских кадров Росгвардии.
1. Кузин А.С. Воспитание бдительности в области информационной безопасности у будущих офицеров: актуальный контент Сборник научных статей IX Межвузовской научно-практической конференции с международным участием, 28 декабря. Новосибирск: НВИ, 2018: 197 - 203.
2. Штофф В.А. Моделирование и философия. Ленинград: Наука, 1966.
3. Глинский Б.А. Моделирование как метод научного исследования (гносеологический анализ): монография. Москва: МГУ 1965.
4. Юдин Б.Г. Методологический анализ как направление изучения науки. Москва: Наука, 1986.
5. Овчаров А.О., Овчарова Т.Н. Методология научного исследования. Москва: ИНФРА-М, 2016.
6. Власов М.П. Моделирование экономических процессов. Ростов-на-Дону: Феникс, 2005.
7. Горелов Н.А. Методология научных исследований. Москва: Издательство Юрайт, 2017.
8. Бабанский Ю.К. Введение в научное исследование по педагогике. Москва: Просвещение, 1988.
9. Новиков А.М., Новиков Д.А. Методология научного исследования. Москва: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2015.
10. Загвязинский В.И., Атаханов Р Методология и методы психолого-педагогического исследования. Москва: Издательский центр «Академия», 2005. References
1. Kuzin A.S. Vospitanie bditel'nosti v oblasti informacionnoj bezopasnosti u buduschih oficerov: aktual'nyj kontent. Sborniknauchnyh statejIX Mezhvuzovskojnauchno-prakticheskoj konferenciis mezhdunarodnym uchastiem, 28 dekabrya. Novosibirsk: NVI, 2018: 197 - 203.
2. Shtoff V.A. Modelirovanie i filosofiya. Leningrad: Nauka, 1966.
3. Glinskij B.A. Modelirovanie kak metod nauchnogo issledovaniya (gnoseologicheskij analiz): monografiya. Moskva: MGU, 1965.
4. Yudin B.G. Metodologicheskijanaliz kak napravlenie izucheniya nauki. Moskva: Nauka, 1986.
5. Ovcharov A.O., Ovcharova T.N. Metodologiya nauchnogo issledovaniya. Moskva: INFRA-M, 2016.
6. Vlasov M.P. Modelirovanie 'ekonomicheskih processov. Rostov-na-Donu: Feniks, 2005.
7. Gorelov N.A. Metodologiya nauchnyh issledovanij. Moskva: Izdatel'stvo Yurajt, 2017.
8. Babanskij Yu.K. Vvedenie v nauchnoe issledovanie po pedagogike. Moskva: Prosveschenie, 1988.
9. Novikov A.M., Novikov D.A. Metodologiya nauchnogo issledovaniya. Moskva: Knizhnyj dom «LIBROKOM», 2015.
10. Zagvyazinskij V.I., Atahanov R. Metodologiya i metody psihologo-pedagogicheskogo issledovaniya. Moskva: Izdatel'skij centr «Akademiya», 2005.
Статья поступила в редакцию 12.10.19
УДК 378:81:159.9; 81'33
Levina O.M., senior teacher, Moscow City University (Moscow, Russia), E-mail: [email protected]
CONVENTIONAL COMPETENCE WITHIN GOAL-SETTING OF INTERCULTURAL FOREIGN LANGUAGE EDUCATION IN PRESENCE OF VERBAL MANIPULATION. The author considers it reasonable to study and overcome verbal manipulation in contemporary times based on false-egalitarian principles of global communication. Much attention of the article is given to the problem of competence formation of the students, who would have a sufficient amount of skills to communicate effectively with some partners of intercultural communication in the world of destructive verbal manipulation. The paper examines communicative strategies of verbal manipulation, as well as the role of above-mentioned notion in the context of clarifying the main aim of intercultural foreign-language education. The author distinguishes "conventional competence" as a part of strategic subcompetence in the contents of intercultural communicative competence, considered to be, generally and contextually, an ability to overcome verbal manipulation in situations of intercultural communication.
Key words: conventional competence, conventional strategy, intercultural communication, intercultural communicative competence, intercultural foreign language education, verbal manipulation.
О.М. Левина, ст. преп., Московский городский педагогический университет, г. Москва, E-mail: [email protected]
КОНВЕНЦИОНАЛЬНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ В ЦЕЛЕПОЛАГАНИИ МЕЖКУЛЬТУРНОГО ИНОЯЗЫЧНОГО ОБРАЗОВАНИЯ В УСЛОВИЯХ РЕЧЕВОЙ МАНИПУЛЯЦИИ
В контексте условно эгалитарного пространства глобальной коммуникации обоснованным представляется учет и преодоление эффекта манипулятив-ного коммуникативного воздействия при межкультурной коммуникации. Автор затрагивает проблематику формирования способности студента эффективно взаимодействовать с партнером по межкультурной коммуникации в условиях деструктивного влияния манипулятивной интенции. Рассматривается специфика речевой манипуляции с точки зрения стратегий коммуникативного воздействия, а также характер проявления речевой манипуляции в контексте целеполагания межкультурного иноязычного образования. В этой связи автор обосновывает дополнительно в компонентном составе межкультурной коммуникативной компетенции (в стратегической субкомпетенции) конвенциональную компетенцию, понимаемую в целом и контекстуально как способность преодолевать эффект речевой манипуляции в ситуации межкультурного взаимодействия.
Ключевые слова: конвенциональная компетенция, конвенциональная стратегия, межкультурная коммуникация, межкультурная коммуникативная компетенция, межкультурное иноязычное образования.
Современное глобальное коммуникативное пространство все чаще выступает площадкой для идеологического противостояния и ценностно-мировоззренческих конфликтов. Особенности геополитического, социально-экономического и, в целом, социокультурного межнационального взаимодействия все чаще обусловливают ситуации конфликтного столкновения систем понимания и интерпретации происходящего, формируют деструктивные тенденции для общего развития коммуникативных процессов, злоупотребляя равновесием инструментов мягкой и военной силы. В частности, в этой связи в условиях «лингвистического империализма» и идеи постимперского мессианства англоязычных государств особую значимость приобретает проблема исследования речевой манипуляции как односторонне инициативного (и часто идеологического) воздействия на коммуникативного партнера в уже условно эгалитарном пространстве глобальной коммуникации.
Как следствие, возникает необходимость переосмысления и трансформации целевых ориентиров, стратегий и тактик в межкультурной коммуникации и сопряженных с этим социальных практиках. Одной из таких сопредельных областей является теория и практика иноязычного образования. Общепризнанный межкультурный подход к обучению иностранным языкам, нацеленный на достижение коммуникативного взаимопонимания в условиях осознанного и общеприемлемого равновесия культур - участников коммуникации, предполагает создание именно такого лингводидактического контура, объемлющего ключевые риски и проблемные зоны актуальности в практике межкультурной коммуникации. В этом контексте обоснованным представляется учет и преодоление эффекта манипулятивного коммуникативного воздействия в контексте целеполагания межкультурного иноязычного образования (в частности, в языковом вузе).
Целью данной статьи, соответственно, является попытка рассмотреть и обосновать место речевой манипуляции в рамках межкультурного иноязычного образования в системе профессиональной подготовки потенциальных участников межкультурной коммуникации. Для этого последовательно рассмотрим специфику речевой манипуляции с точки зрения стратегий коммуникативного воздействия и обусловленный такой спецификой характер проявления речевой манипуляции в системе целей межкультурного иноязычного образования.
Речевая манипуляция в системе межкультурного общения представляется нам скрытым воздействием на сознание адресата посредством совокупности языковых и речевых средств манипулятивного воздействия, вербализирующих основную коммуникативную стратегию адресанта - изменить мотивационно-по-будительную основу деятельности реципиента (мотивы, установки, стремления, желания и т.д.) [1, с. 48]. При этом возможно обобщить, что коммуникативная стратегия манипулятивного воздействия в контексте межкультурной коммуникации является организованной и спланированной совокупностью определенных вербальных средств, используемых для достижения глобальной коммуникативной цели адресанта оказать воздействие на изменение ценностных ориентаций адресата (культурных ценностей, когнитивных категорий, образа мышления и т.д.) посредством оформления речевого высказывания в особой системе интерпретации.
Существует ряд подходов к классификации коммуникативных стратегий [2 - 7]. В частности, согласно классификации Е.Ю. Мартыновой, коммуникативные стратегии можно представить в количестве презентационной, манипулятив-ной и конвенциональной стратегий, которые, на наш взгляд, имеют системный характер взаимодействия и могут, в целом, отображать последовательный, постепенный характер развития коммуникативной стратегии, актуализированной в межкультурной коммуникации.
Отличаясь по уровню открытости, симметрии и способу реализуемой коммуникации, презентационная коммуникативная стратегия представляет собой коммуникацию пассивного типа, посредством которой передается знание. Сущностные характеристики презентационной стратегии обусловливают способ производства коммуникативного пространства и способ его представления в среде коммуникации посредством работы по изменению структуры этой среды. При этом презентационная стратегия является относительно самостоятельным и в некотором роде самодостаточным этапом коммуникации. В контексте постоянной, неизменной среды коммуникации адресант транслирует целостную картина мира (национальную - в контексте межкультурной коммуникации). Этот вид коммуникативной стратегии, выступающий, по утверждению Ю.А. Мартыновой, «тактической задачей», создает почву для реализации конвенциональной стратегии, которая отличается своей интерактивностью подачи информации посредством взаимодействия между партнерами коммуникации, ведения согласованного диалога. Коммуникативная среда при этом меняется в результате коммуникации партнеров, выступая открытым коммуникативным пространством как для адресанта, так и для адресата сообщения.
Характерной чертой манипулятивной стратегии является скрытый активный характер воздействия, отношение манипулятора к адресату сообщения как к средству достижения своих целей, стремление получить одностороннюю выгоду. Среда коммуникации открыта лишь для адресанта сообщения и искажена для адресата манипуляции, реализуемой зачастую в виде идеологии, пропаганды или рекламы (СМИ).
Таким образом, активизация диалогичности в коммуникации (что свидетельствует о достижении взаимопонимания и успешности коммуникации в целом) возможна благодаря использованию конвенциональной коммуникативной
стратегии, тогда как нарушение диалогичности и сопутствующие сбои (в виде непонимания, конфликтов отношений, пр.) обусловлены манипулятивной стратегией без выхода в область конвенциональности. Обобщая, отметим, что применение манипуляционных технологий позволяет управлять поведением людей. В то время как конвенциональные технологии ставят целью управление ситуацией посредством взаимодействия и согласования поведения коммуникантов. Вполне понятно, что по сравнению с манипулятивными инструментами в стратегиях конвенционального типа не «управляют», а осуществляют модерацию, медиацию и приводят к согласию между партнерами коммуникации.
Любопытно, что понятие «конвенциональность» обозначает «опривычен-ный» способ «взаимодействия с партнером в эмоциональном и рациональных планах», способствующий «предупреждению конфликтных ситуаций, гармонизирующий интенциональные установки» [8].
Определив уже коммуникативную стратегию манипулятивного воздействия в контексте межкультурной коммуникации как концептуально положенное в технологии мировоззренческое намерение реализовать речевую манипуляцию на межкультурном уровне и его действенное осуществление посредством определенных ресурсов лингвистического и эстралингвистического характера [9], обратим внимание на возможность (и необходимость) преодоления эффекта такого манипулятивного воздействия на основе использования конвенциональной стратегии коммуникации. Иными словами, межкультурному коммуниканту, стремящемуся удержать «кренящееся судно» межкультурной коммуникации в «бушующем море» манипулятивного коммуникативного взаимодействия, приходится выступать жонглёром, демонстрирующим искусство преобразования выявленной в иноязычном сообщении коммуникативной стратегии манипулятивного воздействия в коммуникативную стратегию конвенционального типа с целью осуществить модерацию, медиацию и согласовать между собой родную и иную лингвокультуры.
Обусловливая характер проистечения коммуникативного взаимодействия в межкультурном контексте, коммуникативная стратегия манипулирования, таким образом, ведет к постановке проблемы учета и интеграции речевой манипуляции в систему межкультурного иноязычного образования.
Как известно, межкультурный подход к иноязычному образованию на современном этапе нацелен на формирование межкультурной коммуникативной компетенции (далее - МКК), понимаемой как способность обучающегося эффективно выстраивать межкультурную коммуникацию с представителем иной культуры даже в условиях реализации последним (адресантом манипулятивного сообщения) коммуникативной стратегии манипулятивного воздействия [1, с. 49]. Сообразно этому, структура МКК, по мнению ПВ. Елизаровой, включает такие компоненты (субкомпетенции), как лингвистический (способность сопоставить способы формулирования и интерпретирования значимых высказываний на иностранном языке в соответствии с нормами, ценностными ориентациями родного и иного линговосоциума), социолингвистический (осведомленность о наличии условий, в рамках которых определяются формы и манера выражения в родной и иной культурах), дискурсивный (способность применять подходящие вербальное и невербальное поведение в соответствии с нормами иной культуры), социальный (стремление взаимодействовать с участником по межкультурной коммуникации, способность управлять социальными ситуациями), социокультурный (осознанность социокультурного контекста взаимодействия и системы универсальных культурных ценностей) и стратегический (способность инициировать, формировать и реализовывать собственную коммуникативную стратегию согласно ситуации межкультурной коммуникации при условии учета аналогичной стратегии коммуникативного партнера) [10].
Таким образом, можно предположить, что разворачивание (в том числе перцепция и реагирование) коммуникативных стратегий коммуниканта в межкультурном общении происходит, прежде всего, с позиций степени сформирован-ности его стратегической компетенции. Анализ характера преломления речевой манипуляции в системе межкультурного иноязычного образования позволил нам выделить дополнительно в компонентном составе межкультурной коммуникативной компетенции (в стратегической субкомпетенции) конвенциональную компетенцию.
При этом именно конвенциональная компетенция предполагает способность реализовывать и добиваться межкультурной медиации, ведущей к гармонизации обостряющихся конфликтов, пониманию сути этих конфликтов и собственной ответственности за их последствия с позиций межкультурного коммуниканта. Предположим, что ключевыми умениями в рамках данной компетенции будут следующие умения: преодолевать в себе чувства раздражения, агрессии и т.д. в процессе осознания манипулятивного содержания иноязычного сообщения; осознать собственную идентичность и гражданственность в межкультурных манипулятивных ситуациях общения; видеть ситуацию манипулятивного воздействия с точки зрения собственного отстранения восприятия («извне» ситуации манипулятивного воздействия); выстраивать стратегические отношения с партнерами по межкультурной коммуникации на основе открытости, готовности отказаться от предубеждений и собственных стереотипных установок достигать уровня согласованности (взаимопонимания) с участниками межкультурной коммуникации в ситуации реализации речевой манипуляции; пр.
Как следствие, под конвенциональной компетенцией мы понимаем способность установить конвенциональные отношения при межкультурной комму-
никации в условиях манипулятивного воздействия с целью избежать межкультурных конфликтных ситуаций, достичь уровня взаимопонимания, выстроить стратегические отношения с участником по межкультурной коммуникации на основе открытости, готовность отказаться от негативного восприятия ситуации манипулирования, предубеждений и собственных стереотипных установок вне зависимости от коммуникативных стратегий иноязычного партнера. Студент в этом смысле выступает в роли медиатора-исследователя речевой манипуляции в ситуации потенциальной межкультурной коммуникации.
При этом задачи конвенциональной компетенции соответственным образом отображают логику разворачивания «правильных» стратегических моделей межкультурной коммуникации: от презентационной до конвенциональной (в лучшем случае), от манипулятивной до конвенциональной (если есть место манипуляции) с учетом структуры вторичной языковой личности [1, с. 49]. Так, к примеру, в рамках второй модели по «распредмечиванию» и преодолению имплицитного содержания манипулятивной коммуникативной стратегии логика может быть следующей: (1) речевое событие в графическом образе, транслируемое адресантом сообщения, «принимается» сознанием адресата и идентифицируется на вербально-семантическом уровне (выстраивается «модель 1» объекта декодированного сообщения на основании критического анализа лексических единиц - группа компонентов 1); (2) опознается на лингвокогнитивном уровне - группа компонентов 2 (то есть полученная «модель 1» соотносится с существующими в сознании адресата «моделями №> об иноязычной культуре (в соответствии с уже существующими знаниями о смыслах, культурно-ориентированных ценностях и традициях иной языковой картине мира) и преобразуется в «модель 2» в контексте собственных стереотипов и предрассудков); (3) группа компонентов 1 и 2 декодируется/дешифровывается на прагматическом уровне инкодирования адресантом сообщения заложенная коммуникативная стратегия манипулятивного воздействия (осознается глобальная цель, мотивы и установки иноязычного партнера по межкультурной коммуникации); «модель 2» достраивается до «модели 3» за счет выявленных манипулятивных целей, мотивов и установок адресанта; (4) интерпретация «модели 3» должна быть преобразована в «модель 4», где декодированная коммуникативная стратегия манипулятивного воздействия «переводится» в конвенциональную коммуникативную стратегию реализации межкультурной коммуникации; (5) осуществляется рефлексия опыта такой трансформации с точки зрения проекции на собственные отношения и их последующее развитие.
С другой стороны, такая последовательность декодирующей деятельности адресата от этапа (1) до (5) представляет собой логику формирования конвенциональной компетенции в составе МКК.
Говоря о том, что «модель 1» преобразуется в «модель 2» в контексте существующих в сознании адресата стереотипов и предрассудков, мы имеем в виду бессознательное накладывание социально-культурных особенностей
Библиографический список
(опыта, уровня образования, наличия культурных ценностей и ориентаций и т.д.) адресата на «модель 1», созданную на этапе идентификации (на вербально-се-мантическом уровне), когда происходит «распредмечивание» эксплицитного содержания из графемного образа сообщения адресанта.
Вслед за В.А. Гончаровой полагаем, что «определяющее значение имеет проблема национальной специфики социокультурных знаний носителей языка и их проявление в организации и содержании речевого общения на этом языке» [11]. Стереотипность мышления адресата может помешать распознать реальные мотивы и ценностные ориентации партнера по межкультурной коммуникации. С учетом постулата, что особенности национального самосознания («осознание национальной принадлежности, психический склад и национальный характер, чувства, интересы и идеи») откладывают отпечаток на восприятие коммуникативного процесса и позиционирование коммуникантов в общении, речевая манипуляция может восприниматься адресатом иноязычного сообщения в горизонте его собственных культурных ориентаций, предпочтений и стереотипов культуры.
«Принцип коммуникативного сознательного воздействия на собственные личностные установки» (самоубеждение) и воздействие, «действующее на рассудочном, привычно стереотипном уровне» (самовнушение) позволяет говорить нам о некоей «псевдо-манипуляции» адресата при взаимодействии с иноязычным адресантом [12]. Под данным видом психологического воздействия будем понимать бессознательное применение адресатом представлений о национальном характере иной культуры, национальных и индивидуальных установок, скрытых в его подсознании, при трансформации дешифрованного сообщения адресанта и интерпретации его как манипулятивного.
Добавим, что обнаружение подобных случаев псевдо-манипуляции как результата своего рода «аутоманипуляции» коммуниканта вследствие его стереотипных убеждений и предустановок на восприятие также входит в задачи конвенциональной компетенции, они могут быть проявлены на этапе идентификации и рефлексии.
Таким образом, осмысление межкультурной коммуникации в условиях современной геополитической обстановки в мире проявляется в уточнении це-леполагания межкультурного иноязычного образования. Формирование конвенциональной компетенции у межкультурного коммуниканта как способности добиваться гармонизации конфликтных ситуаций и трансформировать установки на ведение «идеологического монолога» до диалогичности общения представляется необходимым. Иначе говоря, межкультурный коммуникант должен быть готов «развертывать/распредмечивать» имплицитный (манипулятивный) смысл транслируемого адресантом манипулятивного сообщения и интерпретировать его в соответствии с принципами открытости, готовности отказаться от негативного восприятия ситуации манипулирования, собственных стереотипных представлений об ином лингвосоциуме.
1. Левина О.М. Проблема речевой манипуляции в контексте межкультурного иноязычного образования. Мир науки, культуры, образования. Педагогические науки, 2019: 48 - 50.
2. Грайс ГП. Логика и речевое общение. Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистическая прагматика. Москва: Прогресс, 1985.
3. Граудина Л.К. Культура русской речи: учебник для вузов. Москва: НОPМA-ИНФPA, 1999.
4. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Москва: ЛКИ, 2008.
5. Мартынова ЮЛ Aнализ коммуникативных стратегий в общественно-публицистическом дискурсе. Известия Саратовского университета. Саратов: 2009: 96 - 101.
6. Олешков М.Ю. Интенция как основа коммуникативной стратегии в институциональном дискурсе. Русский язык: исторические судьбы и современность. Москва: МAКC Пресс, 2007: 401 - 402.
7. Пирогова Ю.К. Стратегии коммуникативного воздействия в рекламе: опыт типологизации. Текст. Интертекст. Культура. Москва: Aзбуковик, 2001: 543 - 553
8. Лубенец М.Ю. Конвенциональные отношения как основа делового общения в студенческом коллективе. Available at: https://cyberleninka.ru/article/v/konventsionalnye-otnosheniya-kak-osnova-delovogo-obscheniya-v-studencheskom-kollektive
9. Левина О.М. Коммуникативные стратегии манипулирования как объект дидактизации в межкультурном языковом образовании. Диалектика современного межкультурного иноязычного образования: векторы и смыслы. Москва: Библио-Глобус, 2018: 123 - 132.
10. Елизарова ГВ. Культура и обучение иностранным языкам. Санкт-Петербург: MPC, 2005.
11. Гончарова ВА Национальные социокультурные стереотипы в обучении иностранным языкам (языковой вуз, английский язык): опыт преодоления. Улан-Удэ: Бурятский госуниверситет, 2010.
12. Aнтилогова Л.Н. Самосовершенствование личности: этико-психологический аспект. Психопедагогика в правоохранительных органах, 1996.
References
1. Levina O.M. Problema rechevoj manipulyacii v kontekste mezhkul'turnogo inoyazychnogo obrazovaniya. Mirnauki, kul'tury, obrazovaniya. Pedagogicheskie nauki, 2019: 48 - 50.
2. Grajs G.P. Logika i rechevoe obschenie. Novoe vzarubezhnojlingvistike. Lingvisticheskaya pragmatika. Moskva: Progress, 1985.
3. Graudina L.K. Kul'tura russkojrechi: uchebnik dlya vuzov. Moskva: NORMA-INFRA, 1999.
4. Issers O.S. Kommunikativnye strategii i takí'ki russkoj rechi. Moskva: LKI, 2008.
5. Martynova Yu.A. Analiz kommunikativnyh strategij v obschestvenno-publicisticheskom diskurse. Izvestiya Saratovskogo universiteta. Saratov: 2009: 96 - 101.
6. Oleshkov M.Yu. Intenciya kak osnova kommunikativnoj strategii v institucional'nom diskurse. Russkij yazyk: istoricheskie sud'by i sovremennost'. Moskva: MAKS Press, 2007: 401 - 402.
7. Pirogova Yu.K. Strategii kommunikativnogo vozdejstviya v reklame: opyt tipologizacii. Tekst. Intertekst. Kul'tura. Moskva: Azbukovik, 2001: 543 - 553
8. Lubenec M.Yu. Konvencional'nye otnosheniya kak osnova delovogo obscheniya v studencheskom kollektive. Available at: https://cyberleninka.ru/article/v/konventsionalnye-otnosheniya-kak-osnova-delovogo-obscheniya-v-studencheskom-kollektive
9. Levina O.M. Kommunikativnye strategii manipulirovaniya kak ob'ekt didaktizacii v mezhkul'turnom yazykovom obrazovanii. Dialektika sovremennogo mezhkul'turnogo inoyazychnogo obrazovaniya: vektory i smysly. Moskva: Biblio-Globus, 2018: 123 - 132.
10. Elizarova G.V. Kul'tura iobuchenie inostrannymyazykam. Sankt-Peterburg: KARO, 2005.
11. Goncharova V.A. Nacional'nye sociokul'turnye stereotipy v obuchenii inostrannym yazykam (yazykovoj vuz, anglijskij yazyk): opyt preodoleniya. Ulan-Ud'e: Buryatskij gosuniversitet, 2010.
12. Antilogova L.N. Samosovershenstvovanie lichnosti: 'etiko-psihologicheskij aspekt. Psihopedagogika v pravoohranitel'nyh organah, 1996.
Статья поступила в редакцию 14.10.19
