CC BY
88
УДК 167.7 DOI 10.18522/0321-3056-2015-4-14-17
КОНТУРЫ АНТРОПОЛОГИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ Э. ГУССЕРЛЯ
© 2015 г. Д.Л. Устименко, В.А. Шарыпова
Устименко Дмитрий Леонидович -кандидат философских наук, доцент, кафедра экономики и управления, Северо-Кавказский филиал Московского технического университета связи и информатики, ул. Серафимовича, 62, г. Ростов-на-Дону, 344002. E-mail: UstimenkoD2006@mail.ru
Ustimenko Dmitry Leonidovich -
Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor, Department of Economics and Management, North-Caucasian Branch of the Moscow Technical University of Communications and Informatics, Serafimovicha St., 62, Rostov-on-Don, 344002, Russia. E-mail: UstimenkoD2006@mail.ru
Шарыпова Вера Алексеевна -студентка,
Институт математики, механики и компьютерных наук Южного федерального университета, ул. Мильчакова, 8а, г. Ростов-на-Дону, 344090. E-mail: sharypova97@mail.ru
Sharypova Vera Alekseevna -Student,
Institute of Mathematics, Mechanics and Computer Sciences of the Southern Federal University, Milchakova St., 8a, Rostov-on-Don, 344090, Russia. E-mail: sharypova97@mail.ru
Анализируются основные антропологические идеи феноменологии Э. Гуссерля. Их специфика заключается в экспликации феномена человека «из» трансцендентального сознания. Человек осмысляется в категориях универсальности, конкретности, целостности, единственности. Основными методологическими средствами его познания признаются восприятие и идеация. Особое внимание уделено описанию трех структур человеческого естества - тела, души и духа. Показывается методологическая эффективность различения этих структур, совместно образующих неделимость и разумную уникальность человека.
Ключевые слова: феноменология, трансцендентализм, человек, тело, душа, дух, целостность, уникальность.
The article describes the basic anthropological ideas of the phenomenology of Edmund Husserl. Their specificity includes the explication of the human phenomenon "of' transcendental consciousness. The man is comprehended in terms of "universality", "concrete", "integrity", "uniqueness". The main methodological tools of his cognition recognized are perception and ideation. Particular attention is paid to the description of three structures of human nature - body, soul and spirit. We show the effectiveness of the methodological distinction of these structures, forming the uniqueness and reasonable indivisibility of human.
Keywords: phenomenology, transcendentalism, man, body, soul, spirit, integrity and uniqueness.
Контурное своеобразие понимания человека Гуссерлем характеризуются тремя моментами: во-первых, стремлением усматривать его универсальные структуры, во-вторых, позитивным учетом всего многообразия его уникально-конкретного устроения, и, в-третьих, естественно-философским языком выражения, в котором фиксируется целостность и избегается эмпирический редукционизм. Человек осмысляется Гуссерлем «из» трансцендентального сознания. Подверженная редукции антропология, со всеми своими «непроблематизи-руемыми предпосылками» на самом деле эксплицируется в его феноменологии через «раскрытие характеристик субъекта» и становится трансцендентальной, коррелятивной сознанию [1, с. 216]. В феноменологии, по мнению Н. А. Ивановой-Георгиевской, переформулирован традиционный «вопрос о познании мира в вопрос о том, каким образом человек представляет мир как имеющий определенное значение и смысл» [2, с. 33]. Поэто-
му неизбежно в поле ее трансцендентального языка решаются вопросы о человеке, конституирующей жизни сознания, телесности, присутствии, корреляции сознания и тела, смысла, времени, Другого, целостности, интерсубъективности, историчности. В этом плане антропологическая проблематика не просто находится в центре философских исследований Гуссерля: по мнению О. Му-хутдинова «вся трансцендентальная философия может быть сведена к антропологии» [3].
Методологически фундирующим источником в феноменологической антропологии выступает индивидуальное восприятие. Именно опыт восприятия является последним истоком, делающим возможным познание мира и своего тела, которое приписывается себе и позволяет самого себя вписывать в этот мир. Очевидность восприятия играет роль праисконного опыта, из которого все прочие доставляющие опыт акты почерпают главную силу. По Гуссерлю, во всяком воспринимающем со-
знании есть то особенное, что оно есть сознание живого телесного самоприсутствия индивидуального объекта [4, с. 119]. Однако человек не есть нечто данное в восприятии: он есть особая целостность как одновременно данный с «восприятием» результат осмысления. «Человек» формируется в структурах сознания. Сознание синтезирует, образует и, можно сказать, впервые рождает единство человека. Особенность этого «понятийно-формирующего» принципа познания человека в том, что он образуется «не через движение от единичного через особенное ко всеобщему», не через родовые понятия, не индуктивно и не дедуктивно, а через «коренное отличение от всего повторяющегося, от единичного, особого, всеобщего посредством своеобразного скачка мысли к неповторимо-единственному» [5, с. 234].
Феноменологическая задача в антропологии состоит в извлечении человека из мысленной немоты и попытке без искажения выразить его собственный смысл. В этом плане человек у Гуссерля предстает смысловым горизонтом - всецело видится в призме смысла и просматривается в единственности конкретно-трансцендентальных структур, корреляций и значимостей. Исходя из этих методологических предпосылок, феноменологическая антропология Э. Гуссерля выстраивается в описании цельно-единой, но троичной структуры человека - телесности, души и духа. Естественно, эти структуры получают своеобразное интенциональное наполнение.
Что касается тела, то оно осмысляется Гуссерлем существенной структурой мира - «конституи-рование человеческого тела» оказывается важнейшей темой, впервые открывающей перспективу понимания смысла «телесности» космоса и бытия как целого. Согласно Гуссерлю, для конституции мира тело играет центральную роль, роль ядра («Kem-Rolle»). Благодаря телу, его органам, ощущениям, восприятиям человек непосредственно, жизненно, действительно соприкасается с миром, осваивает и своеобразно его познает. Этот опыт относительно мира ничем другим невосполним, незаменим. Если вообразить себе разумное существо с другим телом, другими органами чувств, то и мир, осваиваемый таким существом, предстанет иным (хотя бы это был тот же космос, та же планета Земля). Во всяком случае история мира сложилась бы иначе, чем история человечества.
В конструкции Гуссерля «мое» тело даже именуется «Ursache», т.е. буквально «первовещь» - в том смысле, что изначально только благодаря «опыту тела» человек способен узнавать о других
вещах и о телах других людей. «Мое тело, - пишет Гуссерль, - это личностная центральная вещь (Zentralding), по отношению к которой упорядочены все другие пространственные объекты; и оно -центр моей телесной деятельности, касающейся меня самого или касающейся других людей. Через мое тело все непосредственные или опосредованные личностные воздействия входят в пространственный мир. Взятое в целостности, оно -нуль всякого ориентирования. В этом смысле оно -абсолютное "Здесь" для всякого "там"; или: мое тело - это само "Здесь"» [5, с. 240]. При этом понятия «здесь» или «теперь» не имеют «самого по себе» объективистского реального наполнения. Смысл этих слов сам уже предполагает присутствие какого-либо существа: любое присутствие, наличие - это прежде всего определенное положение человеческого тела «здесь».
«Тело человека (Leib), - пишет Гуссерль, - первоначально конституируется как нечто двойственное: с одной стороны, оно - физическая вещь, материя; у него есть протяженность, в которую входят его реальные свойства, такие как цвет, гладкость, жесткость, теплота и другие подобные материальные свойства; с другой стороны, я "им" (телом) и "в" нем (в теле) что-то ощущаю: тепло при рукопожатии, холод в ногах, ощущения соприкосновения с чем-либо в кончиках пальцев... И таким способом мое тело, вступая в физические отношения с другими телами (удар, явление, столкновение и т. д.), вообще доставляет не только опыт физических событий, относимый к телу человека и к вещам, но такие специфические события (человеческой) телесности (Leibesvorkommnisse), которые мы и называем событиями ощущения (Empfindnisse). Такие события отсутствуют в случае "чисто" (bloß) материальных вещей» [5, с. 238]. Как видно, что феноменологический анализ антропологичен. Во второй книге «Идей» Гуссерль анализирует также и события ощущения с «темными побуждениями», с чувствами, которые, как «побуждения низшего этажа» «гнездятся» именно в теле. Это относится к пониманию антропологически значимой проблемы воли. Особого внимания заслуживают зрительные и слуховые ощущения, их взаимосвязь, переплетение с осязанием, обонянием. По Гуссерлю, если бы человек был только видящим или только слышащим, он не смог бы познавать в опыте никакой телесности. «Субъект, который обладал бы одним лишь зрением, не смог бы располагать телом, данным в явлении» [5, с. 239]. Он не мог бы сказать: «Это - мое тело». Анализ различия «локализации» и «кинестезии» также при-
дает понимание пространственной структурализа-ции человеческого тела в мире. «Локализация человеческого тела, как и сознание такой локализации, - согласно Н. Мотрошиловой, - от простейшего ощущения "я - здесь" до более сложных форм - является предпосылкой перемещения феноменологического анализа по ступеням, ведущим к тому качеству человеческой жизнедеятельности, которое определяется как нацеленность "душой", "духовностью"» [5, с. 239]. Здесь феноменологическая интуиция совершает перемещение по последовательным ступеням анализа: тело как орган воли и носитель свободного движения, благодаря чему совершается переход к истолкованию некоторых свойств человеческого тела как невещественных.
Вместе с тем человеческое тело наделяется в феноменологии духом и душой. «Уже в простейших проявлениях, движениях, свойствах человеческого тела можно обнаружить зародыши их "одушевленности", а также истоки и предпосылки "духовности", которая является наиважнейшей стороной человеческого, "персонального" мира» [5, с. 241]. Различая природное и духовное, феноменологическая антропология Гуссерля не только пытается осмыслить единственность рациональной структуры мира, наводя мосты между отдельными его мирами, но главное - обосновать единую модель науки, «учитывающей "внутреннюю" встроенность субъективности, духовности в образ того мира, в котором реально, фактически живет и действует человек» [5, с. 242].
Феноменологическое понятие души, реабилитированное Гуссерлем, также представляется антропологически существенным. Оно относится к проблематике человеческого тела и его конституции. Подструктуры, заключенные в обобщающем (и тоже структурирующем) понятии души «das Seelische» Гуссерль описывает так: «В известном смысле понимание человека проходит через явление [физического] тела (Körper), которое является [особым] телом, Leib. Оно в известном смысле не останавливается на теле как таковом (Körper) - не на него нацелено это понимание, как бы проходящее сквозь тело. Понимание также ориентировано не на связанный с телом дух, а на [всего] человека. И понимание человека, понимание вот этой личности, которая, скажем, танцует и с удовольствием смеется или аплодирует, или ведет со мной научную дискуссию и т.д. - это не понимание духа, который в плену у данного тела, а постижение чего-то, что реализуется через посредство (durch das Medium) телесного проявления, что существенным образом включает в себя
эти телесные проявления и конституирует некоторый объект, о котором я могу сказать: он обладает (hat) человеческой телесностью (Leiblichkeit)» [6, с. 240]. C помощью понятия «душа» Гуссерль стремится вычленить, суммарно охватить структуру, помечающую ту специфическую особенность жизнедеятельности человека, которая отличает его от тел природы и от чисто духовной составляющей человеческого бытия. При этом фундирующей структурой по отношению к тому, что суммарно охватывается словом «душа» «das Seelische», является особая телесность человека «Leiblichkeit».
Что касается высшей ступени человека, охватываемой понятием «дух», то это не «высший этаж» индивидуальной духовности человека. Он фиксирует, обобщает множественные, разветвленные по содержанию структуры, выделяемые, описываемые и синтезируемые на общем пути нового объяснения мира и человека [5, с. 245]. При этом важным оказывается то, что именно из духа как «предданного мира в качестве повседневности», или «жизненного мира», происходит истолкование телесности, мира как целого и самоистолкование. Дух оказывается не рядоположным, а сплавленным с вещной и телесной природой: то же и человек - именно как неотделимый от смысла он есть «духовное живое существо» (die geistigen Lebewesen) [6, с. 239]. В случае государства, народа, объединения, множество человеческих тел находятся во взаимной коммуникации, которая требует прямых или опосредованных контактов. То, что относится к этому, наполнено смыслом. Всякое тело имеет свой дух, но все они, сверх того, охвачены общественным духом, который не наряду с ними, но является охватывающим их «смыслом» или «духом». Это объективность «высшей ступени» [6, с. 243]. Как верно замечает Н.В. Мотрошилова, в своей антропологии Гуссерль выводит феноменологию «в сферу изначального, фундаментального социально-исторического анализа и окружающего мира, и сущности человека». «Это фундаментальный анализ, который осмысливает духовные объекты, все единства человеческого тела (Leib) и смысла, а следовательно, не только отдельных людей, но человеческие сообщества, все культурные формообразования, все индивидуальные и социальные творения (Werke), институты и т. д.» [5, с. 246].
Исходя из вышесказанного, можно констатировать: гуссерлевское антропологическое понимание исходит из интуиции телесно-душевной конкретности человека, являющейся центром возможности единого мира, природы, опыта, абсолютно «согласованного», скоррелированного с его со-
держательностью. В решении антропологического вопроса феноменология исходит из «уже бытия» человека, описываемого в конкретности его структур. При этом характеристики целостности и конкретности являются основополагающими. Структуры человека - тело, душа, дух - предстают органически спаянными и неделимыми. Только их, схваченная в очевидности целость образует человека, не подлежащего феноменологическому рассечению и «фрагментаризации» [7]. Их внутренняя феноменологическая связность есть гарант их принципиальной невыводимости ни друг из друга (в любой последовательности), ни их вместе, ни по отдельности из Природы, не соответствующей всей антропологической полноте. Вот почему, на наш взгляд, данная антропология, исключая эволюционизм, подразумевает мгновенность появления человека, поскольку сущностное самоусмотрение его оригинальной самоданности фиксирует одновременность уникального многообразия его единства.
Человеческая субъективность предстает в модусе самосознания и никогда неотделима от перманентного аспекта «духовного» самоистолкования. По Гуссерлю, «чтобы узнать, что такое человек или что такое я сам как человеческая личность, я должен вступить в бесконечность опыта, в котором я узнаю себя все с новой стороны исходя из все новых и новых свойств, и все совершенней и совершенней» [6, 104]. В соответствии с феноменологической антропологией человек есть феномен - «опыт меня самого» изнутри ноэтического единства сознания, то текуче-постоянное «живое настоящее», в котором я схватываю себя целиком и полностью. Феноменологическая антропология Э. Гуссерля таким образом заключается в Прямом и Непосредственном Самопознании, никогда не «выходящим за» человека. Выяснение антропологического вопроса оказывается мировоззренческой артикуляцией, поскольку познание человека - самоистолкование, вера, прояснение, интерпретация -это по необходимости уже предельно-семантическое Наделение изнутри Библиотеки личного Знания, Культуросознания, Дома.
Литература
1. Зотов А. Ф. Проблема человека у «позднего» Гуссерля // Буржуазная философская антропология ХХ века. М., 1986.
2. Иванова-Георгиевская Н. А. Феноменологические идеи Э. Гуссерля как предпосылка онтологической экспликации игры О. Финком и Г.-Г. Гадамером // Феноме-нолопя I мистецтво. Щор1чник. 2002-2003. Киев, 2005.
3. Мухутдинов О. Трансцендентальные основания феноменологии // Топос. 2006. № 1 (12).
4. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Кн. 1 / пер. с нем. А.В. Михайлова; вступ. ст. В.А. Куренного. М., 2009.
5. Мотрошилова Н. В. «Мир» как проблема поздней феноменологии Эдмунда Гуссерля // Историко-философский ежегодник. М., 2008.
6. Husserl E. Ideen zu einer reinen Phänomenologie und phänomenologischen Philosophie. Zweites Buch // Husserli-ana: Gesammelte Werke. Den Haag, 1952. Bd. IV.
7. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб., 2004.
References
1. Zotov A.F. Problema cheloveka u «pozdnego» Gusser-lya Burzhuaznaya filosofskaya antropologiya XX veka [The Problem of Man at the "late" Husserl. Bourgeois Philosophical Anthropology of XX century]. Moscow, 1986.
2. Ivanova-Georgievskaya N.A. Fenomenologicheskie idei E. Gusserlya kak predposylka ontologicheskoi ek-splikatsii igry O. Finkom i G.-G. Gadamerom [Phenomeno-logical Ideas of Husserl as a Premise of the Ontological Explication of the Game of G. Fink and G.-G. Gadamer]. Fenomenologiya I mistetstvo. Shchorichnik. 2002-2003. Kiev, 2005.
3. Mukhutdinov O. Transtsendental'nye osnovaniya fe-nomenologii [Transcendental Phenomenology Grounds]. Topos, 2006, no 1 (12).
4. Gusserl' E. Idei k chistoi fenomenologii i fenomeno-logicheskoi filosofii [Ideas to Pure Phenomenology and Phe-nomenological Philosophy]. Book 1. Tr. from German by A.V. Mikhailov; Intoduct. Article of. V.A. Kurennoy. Moscow, 2009.
5. Motroshilova N. V. «Mir» kak problema pozdnei fe-nomenologii Edmunda Gusserlya ["World" as a Problem of Late Phenomenology of Edmund Husserl]. Istoriko-filosofskii ezhegodnik. Moscow, 2008.
6. Husserl E. Ideen zu einer reinen Phänomenologie und phänomenologischen Philosophie. Zweites Buch. Husserli-ana: Gesammelte Werke. Den Haag, 1952. Bd. IV.
7. Gusserl' E. Krizis evropeiskikh nauk i transtsenden-tal'naya fenomenologiya [Crisis of European Sciences and Transcendental Phenomenology]. Saint Petersburg, 2004.
Поступила в редакцию 11 сентября 2015 г.
