КОНЦЕПТЫ ПРАВОПОРЯДКА: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 340.1

ББК 67.0

ИССЛЕДОВАНИЕ ВЫПОЛНЕНО ПРИ ФИНАНСОВОМ ПОДДЕРЖКЕ РФФИ В РАМКАХ НАУЧНОГО ПРОЕКТА № 18-29-16124. THE REPORTED STUDY WAS FUNDED BY RFBR ACCORDING TO THE RESEARCH PROJECT № 18-29-16124.

ЛИПЕНЬ СЕРГЕИ ВАСИЛЬЕВИЧ

доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры теории государства и права, Университет имени О. Е. Кутафина (МГЮА),

Москва, Россия, e-mail: svlipen@msal.ru ORCID ID 0000-0002-3478-956X

SERGEY V. LIPEN

Doctor of Low, Professor of the Department of Theory of the State

and Law, Kutafin Moscow State Law University (MSAL),

Moscow, Russia

e-mail: svlipen@msal.ru

ORCID ID 0000-0002-3478-956X

КОНЦЕПТЫ ПРАВОПОРЯДКА: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

CONCEPTS OF LEGAL ORDER: HISTORY AND MODERNITY

Аннотация. В статье рассматриваются различные варианты понимания правопорядка — одной из важных категорий теоретической юридической науки.

Актуальность проблематики статьи обусловлена, с одной стороны, привлечением внимания к категории «правовой порядок» как одной из характеристик российской правовой системы, с другой — недостаточной системной разработкой исторических подходов к изучению правопорядка.

Основная цель данной работы — выявление закономерностей исторического развития концептуальных подходов к исследованию правового порядка.

Рассматриваемые проблемы. В статье анализируются подходы к осмыслению правопорядка, обоснованные в политических и правовых доктринах XVII-XХ вв., в советской и современной юридической науке.

Abstract. The article discusses various options for understanding the legal order — one of the important categories of theoretical legal science.

The relevance of the problems of the article is due, on the one hand, to drawing attention to the category of "legal order" as one of the characteristics of the Russian legal system, on the other hand - insufficient systematic development of historical approaches to the study of the legal order.

The main goal of this work is to identify the patterns of historical development of conceptual approaches to the study of the legal order.

The problems under consideration. The article analyzes approaches to understanding the legal order, grounded in the political and legal doctrines of the XVII-XX centuries, in Soviet and modern legal science.

Используемые методы. Исследование проведено на основании современной общенаучной методологии. Наряду с общенаучными методами использовались также формально-догматический, социологический, исторический, аксиологический и иные подходы.

Выводы. Категория «правовой порядок» входит в научный оборот во второй половине XIX в. Она используется в двух основных смыслах — или как система норм объективного права, или как система отношений, складывающаяся на основе разных источников права. Можно видеть, что каждая из политических и правовых доктрин XVII-XX в. выражает определенную концепцию правового порядка. Системная постановка проблем правопорядка дана в отечественной юридической науке второй половины ХХ — первой четверти XXI в. Современный этап развития теории правового порядка характеризуется разными исследовательскими подходами, включением в сферу правового пространства и правопорядка виртуальной реальности.

Ключевые слова. Правовой порядок, правопорядок, пространство правопорядка, структура правопорядка, правовые доктрины, циф-ровизация права, виртуальное правовое пространство.

The methods used. The study was conducted on the basis of modern general scientific methodology. Along with general scientific methods, formal dogmatic, sociological, historical, axiological and other approaches were also used.

Conclusions. The category of "legal order" entered scientific circulation in the second half of the XIX century. It is used in two main senses - either as a system of norms of objective law, or as a system of relations that develops on the basis of different sources of law. It can be seen that each of the political and legal doctrines of the XVII-XX centuries expresses a certain concept of legal order. The systematic formulation of the problems of the legal order is given in the domestic legal science of the second half of the XX — first quarter of the XXI century. The current stage of development of the theory of legal order is characterized by different research approaches, the inclusion of virtual reality in the sphere of legal space.

Keywords. Legal order, law and order, space of legal order, structure of legal order, legal doctrines, digitalization of law, virtual legal space.

ВВЕДЕНИЕ

Термин «правовой порядок» введен в научный оборот во второй половине XIX в. Он, безусловно, значим и с теоретической, и с методологической точки зрения, поскольку акценты в исследовании правовой действительности переносятся на конечный результат действия правовых норм, на их реализацию в общественных отношениях. Уже в советское время, во второй половине ХХ в. правопорядок, благодаря ряду исследований, становится одной из категорий основного понятийного ряда теории права. Изданные в последние годы монографические исследования

и научные статьи [1; 2; 3] привлекают внимание к теоретической конструкции правового порядка, располагают ее едва ли не в центре научных дискуссий современных общетеоретических проблем, видят в обосновании отечественной модели правового порядка одну из ключевых характеристик российской правовой системы. В то же время следует отметить то обстоятельство, что исторические подходы к правопорядку могут быть уточнены, поскольку далеко не все аспекты развития данной концепции в истории политико-правовой мысли (в связи с различными политико-правовыми доктринами XVII-XX в.), не все современные варианты понимания правопорядка си-

стемно охарактеризованы в современных исследованиях.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Позитивистская методология, ориентирующая на изучение конкретных фактов и выведение закономерностей объективной действительности, обычно служит, наряду с диалектико-материалистическим подходом, философской и мировоззренческой основой как общетеоретических, так и исторических, и отраслевых юридических исследований. Кроме того, предполагается использование отдельных методов, характерных в целом для гуманитарных наук — логического, системного, структурно-функционального, филологического и др. Наряду с общенаучными методами использовались также частные и специальные методы, позволяющие охарактеризовать различные аспекты концепций правопорядка. Так, формально-догматический подход ориентирует на анализ нормативной основы правопорядка, социологический — на изучение фактических общественных отношений, урегулированных правом, аксиологический — на те или иные ценности, лежащие в основе различных концепций правопорядка, исторический — на историческую преемственности разных традиций в исследовании правопорядка.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Современная реконструкция истории политико-правовой мысли представляет нам многочисленные политико-правовые доктрины, известные за 2,5 тысяч лет, примерно с середины I тысячелетия до н.э. Конечно, каждая из них ориентировала на то или иное понимание правопорядка, и сам этот термин, или же схожая терминология, вполне могли быть использованы. Так, Аристотель, сравнивая правление закона и подчинение усмотрению лица, обладающего властью, приводит аргументы в поль-

зу первого, в том числе и такие — порядок и есть закон, благозаконие есть хороший порядок, поэтому предпочтительнее, чтобы властвовал закон, а не какой-либо человек. Идея наведения порядка в государстве с использованием силовых средств и жестких наказаний свойственна антигуманной концепции древнекитайского легизма. Но почти всегда правопорядок рассматривался в качестве ценности, реализуемой в справедливом правлении. Цицерон, к примеру, противопоставляет государство как общий правопорядок тираническим правлениям.

В целом же следует отметить, что право-порядки обществ доиндустриальной эпохи формировались под влиянием разнообразных факторов, в том числе религиозного сознания, и законодательная и административная деятельность государства далеко не всегда имела определяющее значение [4, с. 415].

Концептуализация идеи правопорядка (еще, однако, без активного использования этого термина) начинается в эпоху революций XVИ-XVШ в. и связана с формированием буржуазного мировоззрения, выражаемого поначалу в договорных теориях. Феодальному укладу, монархической форме правления, сословному делению общества был противопоставлен правопорядок, основанный на общественном согласии, признании естественных прав, представительного правления, разделения властей.

Конкурирующие политические идеологии XIX в. также отразили свое видение концепта правопорядка. Учения консервативного плана ориентировали на постепенное эволюционное развитие общества, с сохранением монархии, дворянства, сословного деления общества и традиционного феодального уклада, освящаемого религией (вспомним хотя бы отечественную формулу эпохи Николая I «православие, самодержавие, народность»).

Основу либерального мировоззрения составили ценности, нашедшие отражение еще в теории общественного договора, но выражаемые уже без ее логики, выводящей необходимые качества правопорядка из рассуждений о догосударственном состоянии общества и необходимости его преодоления. Правопорядок буржуазного строя основан на признании ценности индивидуальной свободы и прав человека, на необходимости установления четких границ деятельности государства, на демократическом и по преимуществу республиканском государственном устройстве.

Социалистическая и коммунистическая правовая идеология ориентировала, наоборот, на критику эксплуататорских по своей природе феодальных и буржуазных порядков, на новые модели общественных отношений, без частной собственности, классов и антагонистических противоречий.

Теория правопорядка рассматривается обычно вне связи с политическими и правовыми доктринами, а, между тем, в рамках каждого учения вырабатывается свой концепт правопорядка. Еще более отчетливо это видно на примере последовательного развития и конкуренции правовых идеологий.

Историческая школа права, влиятельное направление в немецкоязычной юридической науке первой половины — середины XIX в., ориентировала на исторически развивающийся и самопроизвольно складывающийся правопорядок, подобно языку и нравам, без активной деятельности государства. Представления о нормах и порядке, как считалось, формируются в народном правосознании, выражаются в правовых обычаях, в судебной практике.

Подобные подходы опровергает юридический позитивизм, формируемый под непосредственным влиянием европейских кодификаций. Среди источников права решающая роль, как известно, отводится писаному праву, утверждается необходи-

мость активной правотворческой роли государства. Именно государство и формирует правовой порядок, в таком смысле понимает данную категорию Г. Ф. Шершеневич, видный представитель позитивистских взглядов в юридической науке дореволюционной России. Правовой порядок, по его мнению, составляют нормы объективного права [5, с. 446]. Еще в большей степени усиливает роль государства в формировании правового порядка в ХХ в. Г. Кельзен. В его «чистой» теории права через категорию «правопорядок», одну из основных, формулируется и понятие права, и понятие государства; таким образом, по мнению ученого, преодолевается ненужный дуализм права и государства.

Категория «правовой порядок» получает более-менее ясную концептуальную разработку именно в рамках юридического позитивизма. Но знаковым для развития концепта правопорядка явилось его понимание не как нормативной модели, а как реально существующего порядка общественных отношений. Эта заслуга принадлежит социологическому направлению в научном правоведении.

Социолого-правовая концепция С. А. Муромцева исходит из понимания правопорядка как совокупности всех существующих в обществе субъективных прав, как совокупности правовых отношений. Эта формула используется для определения понятия права, которое принципиально противопоставляется позитивистскому подходу: «Вместо совокупности юридических норм под правом разумеется совокупность юридических отношений (правовой порядок). Нормы же представляются, как некоторый атрибут порядка» [6, с. 47-48]. О системе правопорядков, формирующейся на основании интуитивного права, в разных аспектах речь идет в психологической теории права Л. И. Петражицкого.

Различные варианты естественно-правовых, религиозно-нравственных и фило-

софских доктрин также видели в правопорядке прежде всего сложившиеся и развивающиеся под воздействием разных факторов формы поведения людей. Здесь к пониманию правопорядка добавляются утверждаемые подобными концепциями ценности. Так, у И. А. Ильина правопорядок — это живая система правоотношений, основанная на том, что «люди хранят в душе своей духовное измерение вещей и деяний, и строят этим свою жизнь: утверждают духовное начало в других и устанавливают их правовой статус. ... Поэтому правопорядок должен рассматриваться как система взаимного духовного признания» [7, с. 192-193].

Советский период характеризуется отсутствием преемственности с дореволюционной юридической наукой, все обозначенные концептуальные традиции в разработке идеи правопорядка остались в прошлом. В то же время, сам термин «правопорядок» долгое время использовался не особенно часто, но именно в советское время в последней трети ХХ в. эта категория получает полноправную прописку в теории права.

Принято прежде всего отмечать заслуги В. В. Борисова, предложившего комплексную теорию правового порядка. Правопорядок — это система сложившихся правовых отношений [8, с. 362], но она может быть рассмотрена не только как состояние урегулированности общественных взаимодействий, но и как единство права и факта, как специфическое структурное явление, включающее правоотношения и нормы, с взаимным определением и соотнесением в конкретных режимах различных институтов. В теории В. В. Борисова дискутируются проблемы пространства и темпоральности правопорядка, его динамических и статических аспектов, его системного движения; в целом же речь идет о том, что базовые ценности национального права, выраженные в исторической традиции, конституционных требованиях и политической орга-

низации, актуальны только в отражающей целостность социальной среды системе согласованных юридических определений [3, с. 17, 19, 21]. Именно это взаимодействие принципов и норм, нормативного и фактического, правового и неправового позволяет увидеть конструкция правового порядка.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ

Исторические концепты правового порядка служат основанием современных подходов к исследованию данного явления. Здесь следует отметить несколько принципиальных положений.

• Правопорядок рассматривается в качестве одной из основных характеристик российской правовой системы, выражающей ее ценности и культурно-историческую идентичность; упрочение правопорядка видится обязательным условием развития российской государственности.

• К исследованию проблем правопорядка применяются современные методологические подходы. Так, ведут речь о парадигме правопорядка, о необходимости его изучения с использованием синер-гетической методологии [9, с. 166-167], конструктивизма и антропоценризма как методологических принципов постклассической юриспруденции [10, с. 11-13].

• Публикации последних трех лет активно обращают внимание на принципиальное изменение концепта «правовой порядок», на распространение этой категории и на возникшее благодаря компьютерным и интернет-технологиям виртуальное цифровое пространство, в котором также формируются различные правопорядки.

Само виртуальное пространство характеризуется отсутствием четкого определения собственника и территориальной принадлежности, разнородностью, децентрализацией, правовой неопределенностью; последняя связана с постоянным

изменением виртуального пространства, в том числе в связи с высокой скоростью технологического развития, с неопределенностью правовых статусов и границ, которые в виртуальном пространстве не совпадают с территорией государства [11, с. 32-33; 12, с. 199-200]. Популярными являются рассуждения о сетевой парадигме и сетевизации общественных отношений, о сетевом обществе и государстве, о виртуализации публичной политики и правовой системы. В своих самых крайних вариантах эти идеи приводят к нивелированию значения государства, к утрате его суверенитета вследствие того, что значительная часть отношений, переместившихся в виртуальное пространство, не поддается эффективному государственному управлению и правовому регулированию.

Наряду с расширением границ исследователи отмечают и эффект «запаздывания», «отставания» права от потребностей правового регулирования, происходит замещение права иными нормативными регуляторами, созданными негосударственными субъектами, речь идет едва ли не о возникновении «частных», «индивидуальных» правопорядков [13, с. 22-24; 12, с. 206]. Затем только следует правотворческая деятельность государства, которая может быть более или менее активной, в той или иной степени ломающей или поддерживающей сложившиеся правопорядки.

В определенной степени можно наблюдать ситуацию, сложившуюся к началу ХХ в. — непривычно быстрое развитие общественных отношений буржуазного общества второй половины XIX в. (в том числе под влиянием технологического развития, это время второй промышленной революции, использования электричества, появления конвейерного производства и т. д.) в условиях недостаточно активной законодательной деятельности (теория правотворчества находилась еще в очень неразработанном виде, не были сформулированы

и внедрены в практику идеи о стабильности и динамизме законодательства, об основном и дополнительном правотворчестве) привело к возникновению социологической юриспруденции, к пониманию сосуществования и даже конкуренции нормативного и многочисленных реальных правопорядков («живое право» Е. Эрлиха и др.).

Общим местом в современных публикациях стали утверждения об отставании законодательства от реальных потребностей общественных отношений, развивающихся в условиях цифровизации значительно более быстрыми темпами [14, с. 44]. Следует, однако, иметь в виду, что та ситуация начала ХХ в. была преодолена через активизацию правотворческой деятельности государства; популярные в то время идеи о «свободном нахождении права», один из вариантов социологической юриспруденции, который тоже привел бы к определенной децентрализации правопорядка, своего развития в радикальном виде не получили.

В настоящее время, думается, нет оснований вести речь о нивелировании решающей роли государства в конструировании национальных правопорядков, в особенности с учетом угроз и вызовов современного мира. Об этом, кстати говоря, свидетельствуют и последние тенденции, обозначенные в конституционных поправках 2020 г., в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации 2021 г. За государством остается выбор моделей правового регулирования разнообразных отношений, возникающих в виртуальном пространстве, соотнесение принципов формирования правопорядка в реальном и цифровом мире, определение ценностных приоритетов, необходимого баланса личных, корпоративных, общественных и государственных интересов. При этом, безусловно, следует иметь в виду доктринальный и практический опыт, накопленный юридической наукой и практикой.

1 | ЗАКЛЮЧЕНИЕ

§ 3 Рассмотрев исторические и современные

сс

= ^ концепты правопорядка, можно видеть, что

1 1 сама эта категория начинает регулярно вхо-£ дить в научный оборот во второй половине

е| ^ XIX в. Она используется в двух основных ° == смыслах — или как система норм объек-

5 тивного права, или как система отноше-^ 2 ний, складывающаяся на основе разных Е ё источников права. Каждая из политических □ ^ и правовых доктрин XVII-XX в. выражает

ё определенную концепцию правового по-

СО ^

£ ° рядка. Различные подходы к осмысле-

2 ^ нию правового порядка обосновываются

^ о

^ Ш в договорных теориях, в либеральных и оп-

= понирующих им политических доктринах ^ § XIX в. Свои концепции правового порядка

предлагались исторической школой права, юридическим позитивизмом, социологической юриспруденцией, естественно-правовыми теориями. Системная постановка проблем правопорядка дана в отечественной юридической науке второй половины ХХ — первой четверти XXI в. Современный этап развития теории правового порядка характеризуется разными исследовательскими подходами, включением в сферу правового пространства и правопорядка виртуальной реальности. Для юридической науки и правотворческой практики актуален поиск моделей правового регулирования и правопорядка как в реальном, так и в цифровом пространстве.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Общее учение о правовом порядке: восхождение правопорядка: монография. Т. 1 / отв. ред. Н. Н. Черногор. — М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, ИНФРА-М, — 2019. — 348 с.

2. Черногор Н. Н., Емельянов А. С. Правопорядок и интерес в контексте развития сравнительного правоведения // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. — 2020. — № 3. — С. 5-25.

3. Синюков В. Н. Теория правопорядка В. В. Борисова в современном российском контексте: значение и перспективы // Журнал российского права. — 2021. — Т. 25. — № 3. — С. 17-32.

4. Исаев И. А. Топос и номос: пространства правопорядков. — М.: Норма, 2007. — 416 с.

5. Шершеневич Г. Ф. Избранное: В 6 т. Т. 4 включая Общую теорию права. — М.: Статут, 2016. — 752 с.

6. Муромцев С. А. Определение и основное разделение права. — М.: Типография А. И. Мамонтова и К°, 1879. — 240 с.

7. Ильин И. А. О сущности правосознания. — М.: Рарогъ, 1993. — 235 с.

8. Борисов В. В. Правовой порядок развитого социализма. Вопросы теории. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1977. — 408 с.

9. Сауляк О. П. Парадигма правопорядка: современное прочтение // Известия высших учебных заведений. Правоведение. — 2006. № 3 (266). С. 166-179.

10. Черногор Н. Н., Пашенцев Д. А. Правовой порядок: доктринальные подходы, методы и актуальные направления исследования // Журнал российского права. — 2017. — № 8 (248). — С. 5-16.

11. Правовое пространство: границы и динамика: монография / отв. ред. Ю. А. Тихомиров. — М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, ИНФРА-М, 2019. — 240 с.

12. Залоило М. В., Пашенцев Д. А. Национальный правопорядок России в условиях цифровизации // Вестник Санкт-Петербургского университета. Право. — 2019. № 2. — С. 196-209.

13. Мажорина М. В. Мировая экономика цифровых платформ: поиск новых регуляторных моделей // Правовое регулирование цифровой экономики в современных условиях развития высокотехно-

логичного бизнеса в национальном и глобальном контексте: монография / под общ. ред. В. Н. Си-нюкова, М. А. Егоровой. - М.: Проспект, 2021. - Гл. 1.4. - С. 19-34 - 240 с.

14. Минбалеев А. В. Ограничения в процессе регулирования цифровой экономики // Правовое регулирование цифровой экономики в современных условиях развития высокотехнологичного бизнеса в национальном и глобальном контексте: монография / под общ. ред. В. Н. Синюкова, М. А. Егоровой. - М.: Проспект, 2021. - Гл. 1.4. - С. 40-52 - 240 с.

REFERENCES

1. Obshchee uchenie o pravovom poryadke: voskhozhdenie pravoporyadka (General Theory of Legal Order. Development of Legal Order), Moscow: Institut zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya pri Pravitel'stve Rossiiskoi Federatsii, INFRA-M, 2019, 348 p.

2. Chernogor N. N., Emel'yanov A. S., Zhurnal zarubezhnogo zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya, 2020. No. 3. pp. 5-25.

3. Sinyukov V. N., Zhurnal rossiiskogo prava, 2021, vol. 25, No. 3, pp. 17-32.

4. Isaev I. A. Topos i nomos: prostranstva pravoporyadkov (Topos and nomos: spaces of law and order), Moscow: Norma, 2007, 416 p.

5. Shershenevich G. F. Izbrannoe: V 6 t. T. 4 vklyuchaya Obshchuyu teoriyu prava (Favorites: In 6 vols. 4 including the General Theory of Law), Moscow: Statut, 2016, 752 p.

6. Muromtsev S. A. Opredelenie i osnovnoe razdelenie prava (Definition and basic division of law), Moscow: Tipografiya A. I. Mamontova i K°, 1879, 240 p.

7. Win I. A. O sushchnosti pravosoznaniya (About the essence of legal consciousness), Moscow: Rarog", 1993, 235 p.

8. Borisov V. V. Pravovoi poryadok razvitogo sotsializma. Voprosy teorii (The legal order of developed socialism. Questions of theory), Saratov: Izd-vo Sarat. un-ta, 1977, 408 p.

9. Saulyak O. P., Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedenii. Pravovedenie, 2006, No. 3 (266), pp. 166-179.

10. Chernogor N. N., Pashentsev D. A., Zhurnal rossiiskogo prava, 2017, No. 8, pp. 5-16.

11. Pravovoe prostranstvo: granitsy i dinamika (Legal Space: Boundaries and Dynamics), Moscow: Institut zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya pri Pravitel'stve Rossiiskoi Federatsii, INFRA-M, 2019, 240 p.

12. Zaloilo M. V., Pashentsev D. A., Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Pravo. 2019. No. 2, pp. 196-209.

13. Mazhorina M. V. In: «Pravovoe regulirovanie tsifrovoi ekonomiki v sovremennykh usloviyakh razvitiya vysokotekhnologichnogo biznesa v natsional'nom i global'nom kontekste» (Legal regulation of digital economy in modern conditions of high-tech business development within the national and global context), Moscow: Prospekt, 2021, с^1. 1.2, pp. 19-34 (240 p.).

14. MinbaleevA. V. In: "Pravovoe regulirovanie tsifrovoi ekonomiki v sovremennykh usloviyakh razvitiya vysokotekhnologichnogo biznesa v natsional'nom i global'nom kontekste" (Legal regulation of digital economy in modern conditions of high-tech business development within the national and global context), Moscow: Prospekt, 2021, с^1. 1.4, pp. 40-52 (240 p.).

Статья поступила в редакцию 06.02.22; одобрена после рецензирования 22.02.22; принята к публикации 13.03.22. Авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи.

The article was submitted 06.02.22; approved after reviewing 22.02.22; accepted for publication 13.03.22.

The authors read and approved the final version of the manuscript.