CC BY
60
Берлов А.В.
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ВЗГЛЯДЫ А.В. ПЕШЕХОНОВА НА АГРАРНОЕ БУДУЩЕЕ РОССИИ
Среди исследователей аграрного строя России в нашей истории незаслуженно забыт Алексей Васильевич Пешехонов. Он являлся одним из основателей партии народных социалистов, редактором газеты «Сын Отечества», а после февраля 1917 г. - министром продовольствия Временного правительства, затем эмигрантом, неоднократно обращавшимся с просьбами вернуться на Родину.
Кроме научной деятельности, А.В. Пешехонов вел активную общественную и политическую работу. В ходе Февральской революции как представитель от народно-социалистической партии он вошел в Исполком Совета рабочих депутатов, а также в литературную и финансовую комиссии Совета рабочих депутатов. В качестве одного из авторов воззвания Совета к населению А.В. Пешехонов был направлен в состав продовольственной комиссии, созданной в марте 1917 г. совместно Исполкомом Совета и Временным комитетом Государственной Думы.
Дальнейшая творческая судьба ученого в значительной степени определялась его отношением к партии большевиков. К Октябрьской революции А.В. Пешехонов отнесся отрицательно, был поборником создания широкой коалиции для борьбы с большевиками. Не случайно он стал одним из основателей и активных деятелей Союза возрождения России. В феврале 1918 г. А.В. Пешехонов вместе с Трудовой народно-социалистической партией перебрался из Петрограда в Москву, жил легально, редактировал партийные издания, выступал на митингах и собраниях с критикой политики большевистской власти, особенно Брест -Литовского мира. В июле 1918 г. был арестован, но по ходатайству Демьяна Бедного вскоре освобожден [12, с.15].
Новая страница в жизни и деятельности А.В. Пешехонова была открыта в эмиграции, где он оказался после ареста в июле 1922 г. и высылки из России. Именно здесь взгляды А.В. Пешехонова претерпели серьезную эволюцию. По его убеждению, решать и решить аграрный вопрос в России можно лишь право-
вым путем через Учредительное собрание, подталкиваемое снизу петициями, приговорами, ходатайствами, решениями крестьянских сходов и другими сугубо мирными средствами.
Для А.В. Пешехонова крестьянство было не просто полноправным, но и главным субъектом исторического прогресса страны. В этом, безусловно, проявлялась его земская и народническая ориентация. По словам самого А.В. Пешехонова, борьба с марксизмом встряхнула народничество, заставила его пересмотреть некоторые положения. Так, А.В. Пешехонов вовсе не отрицал имущественное и экономическое неравенство в крестьянской среде, но связывал его не столько с землей, сколько с ростовщичеством, торговлей и внеземледельческими промыслами. Он не абсолютизировал роли индивидуальных и семейных различий в практике земледелия, считая, что крестьянство не может расколоться на различные эволюционизирующие классы, так как ему присуще особое органическое свойство, постоянное тяготение к одному, среднему семейному и хозяйственному уровню [2, с.16].
А.В. Пешехонов доказывал, что требование изъятия земли, поставленное революционным движением, актуально не только для крестьянства, но и для всего трудового народа, в том числе и для рабочих. Он имел в виду не только общее состояние экономической жизни, «от какового зависит хозяйственное самочувствие рабочего класса, но и то, что в России отсутствовала та «роковая черта», которая отделила бы пролетариат от трудового крестьянства и давала бы право думать, что каждый из этих классов может самостоятельно, независимо от другого, устроить свою участь» [2, с.62]. Точно так же крестьянство было «кровно заинтересовано в заработной плате, определяющей в конечном счете уровень его благосостояния» [3, с.192].
А.В. Пешехонов, в отличие от социалистов-революционеров, не идеализировал крестьянство и поземельную общину, с которой те связывали социалистические горизонты страны. Самые серьезные обвинения против общины сводились к одному источнику - двусмысленному положению ее в общественном строе России. В силу исторических условий община, с одной стороны, сохранила
принадлежавший ей издревле характер территориально-государственного союза, а с другой стороны, объединяя не всех жителей данной территории, а только земледельцев, она являлась частнохозяйственным союзом, в качестве которого и могла правильно функционировать [6, с.163].
Вопреки распространенной в то время точке зрения, что кооперация приходит на смену разрушающейся (в результате столыпинской ломки) общине, А.В. Пешехонов не находил прямой связи между этими двумя фактами. Кооперацию он считал вышедшей из артели и идущей на смену артели, но никак не общине. Кооперация, довольно успешно развивавшаяся в российской деревне в начале XX в., не могла служить полноценной заменой общине. «Как раньше в народной жизни были организации двоякого рода, основанные, с одной стороны, на артельном, а с другой на общинном начале, так и в дальнейшем, наряду с частнохозяйственными объединениями, кооперативами, должны быть публичноправовые союзы. Сменить и заменить общину может только такой же публичноправовой институт, каким являлась и она сама» [8, ^320].
Анализ трудов А.В. Пешехонова показывает, что главным звеном аграрного переустройства была национализация земли с передачей ее в постоянное пользование тем, кто её обрабатывает. Перераспределению подлежали не только частновладельческие, но и надельные земли сверх трудовой нормы. Границы размеров трудовых норм были подвижны, определялись «по экономическим районам в соответствии с местными общественно-хозяйственными условиями» [1, с. 140]. А.В. Пешехонов видел задачу национализации в государственном попечении деревни, в защите крестьянской массы от обнищания и в предотвращении стихийной аграрной революции.
Таким образом, Российскому государству в пешехоновской модели отводилась очень важная роль. Осуществление аграрной программы должно было придать новый смысл давним отношениям между государством и крестьянством. «Крестьяне хорошо знают силу государственной организации, но лишь как чуждую и враждебную. Однако эту силу можно повернуть - для этого необходимо крестьянское право ввести в систему приобретенных прав и поставить под защи-
ту государственного аппарата» [2, с.12]. Предполагалось возложить на государство все расходы, связанные с земельным переустройством, включая выкуп отчуждаемых земель.
Разумеется, выкуп земли был неприемлем для большинства крестьян и с точки зрения социалистов. Это даже сближало А.В. Пешехонова с кадетами. Тем не менее, выкуп был нужен как гарантия правопорядка и законной частной собственности. А частную собственность на землю А.В. Пешехонов отвергал. «Мы позаботимся о том, чтобы вознаграждение было минимальным», - заверял он. За лучшую землю он считал нужным взимать особый рентный налог. Будучи убежденным государственником, А.В. Пешехонов решение аграрного вопроса связывал с эволюцией самого государства. «Земля должна стать объектом народной воли, власть над землей должна принадлежать народу. Но... выразить и осуществить свою волю народ может только при посредстве государства», - писал он [10, с .13]. И усовершенствование социального строя, и аграрная программа должны были осуществляться плавно, постепенно, без рывков и потрясений. Резкость и неосмотрительность таили в себе опасность анархии.
По мнению А.В. Пешехонова, главная опасность коренилась в крестьянской несознательности. Он считал, что крестьяне страстно желают получить землю, но прежде всего каждый крестьянин, каждая деревня — для себя. Отсюда и споры между селениями, кому какая должна достаться земля, вплоть до ссылок на то, какому барину какая деревня раньше принадлежала. К тому же крестьяне проявляли безразличие к формам, в которых они могли получить землю. «Нужна большая работа сознания для того, чтобы население свою личную или деревенскую нужду обобщило как нужду общекрестьянскую и, тем более, как общенародную», — писал А.В. Пешехонов [4, с.201]. В такой ситуации он считал опасным и неосмотрительным даже обсуждать вопрос о всеобщем уравнении (то есть об уравнительном переделе) и давать повод думать, будто предполагается осуществить нечто подобное.
Пешехонову было известно предубеждение крестьян некоторых местностей против обращения земли в общенародную собственность и вообще их недоверие
к проектам национализации, основанное на подозрении, что земля будет непременно отобрана у тех, кто имеет ее больше средней нормы. При таких условиях «уничтожение частной собственности» и «объявление всей земли общенародной собственностью», проектируемые в качестве единовременного акта, даже если за ними не мыслится всеобщего уравнения с отобранием земли у трудящихся, легко могли дать повод к недоразумениям и скомпрометировать саму идею [4, с.206]. Поэтому Пешехонов считал целесообразным признать, что земли в пределах трудовой нормы следует оставить во владении хозяев с необходимыми ограничениями их прав в интересах национализации.
Понимая всю сложность проведения грандиозной реформы, А.В. Пешехонов надеялся соединить усилия государственных органов, земств и сельской общественности.
Активная экономическая и социальная политика намечалась А.В. Пешехо-новым и в других сферах государственной жизни и заключалась в поддержке кооперации, привлечении рабочих к управлению производством, госконтроле в области производства, обмена и распределения. Примечательно, что ему - защитнику русской деревни - отнюдь не так близки были проблемы города, индустриализации и вообще экономической модернизации страны. В своей работе «Право на землю» А.В. Пешехонов явно недооценивал важности строительства железных дорог, видя в них новые тяготы для народа и напрасную трату капиталов.
Изначально А.В. Пешехонов не принял большевистской власти и ее аграрной политики. Он отмечал пагубность последней для крестьянства: большевики никак не желали принять во внимание индивидуализм, органически присущий крестьянскому труду, своеобразие крестьянского дела, эффективность которого определялась рядом переменных величин. «Все попытки большевиков начать обобществление сельского хозяйства и втянуть крестьянство в социалистическое строительство (фактически в индустриальную модернизацию страны) потерпели неудачу», - писал он [11, с.114].
В эмиграции А.В. Пешехонов решительно отказался пересмотреть аграрную программу народно-социалистической партии. Однако он признавал, что такая работа необходима: ни одна партия не может уклониться от пересмотра своих аграрных построений после того, как аграрный строй так резко изменился. «Но... возможна ли в этом случае моя совместная работа с большинством моих заграничных товарищей по народно-социалистической партии? Легко ведь себе представить, что будет, если я скажу, например, что за исходную точку нужно принять советский земельный кодекс, осуществивший в значительной мере нашу программу!» [7, с.70].
Хотя вариант с пешехоновским решением аграрного вопроса был в историческом плане маловероятен в России[12, с.69], как и возможность его «экспериментальной» проверки, он содержал в себе ряд привлекательных моментов. Это, во-первых, искреннее стремление гармонизировать, примирить интересы помещиков и крестьян в земельном вопросе (что в реальности в полной мере, скорее всего, недостижимо). Во-вторых, это государственная опека деревни, социальная защита наименее жизнеспособной части крестьянства, поддержание паритета деревни по значимости с городом, промышленностью, неприемлемость взгляда на деревню как на сырьевой придаток города. Наконец, надо принять во внимание, что А.В. Пешехонов, был чужд кабинетного доктринерства и мог корректировать свои взгляды в связи с меняющейся обстановкой. Этим здравым восприятием экономических реалий он был сродни крестьянству, чьим теоретиком и защитником являлся.
А.В. Пешехонов не представлял для себя жизни вне России, поэтому считал, что, лишив его Родины, большевики не могли нанести ему удара «более тяжелого и мучительного, более тяжкого и оскорбительного» [12, с.69]. Ученый внимательно следил за тем, что происходило в России, написал ряд работ [5]. По оценке П.Н. Милюкова, они были проникнуты «... страстным и красноречивым призывом к эмиграции ...вернуться в Россию, хотя бы «духовно». А.В. Пешехонов звал не к примирению с большевизмом, а к продолжению борьбы с ним, но в форме и методами, которые должны были трезво учитывать происходившие в
России изменения и неудачный опыт прошлого. Интеллигенция, считал А.В. Пешехонов, должна проделать громаднейшую идеологическую работу, найти новые аргументы в защиту прежних идеалов, которые доходили бы до сердца и ума народных масс в России, проживавших в условиях большевистского социального эксперимента.
Примечательно следующее высказывание А.В. Пешехонова: «Да, большевики, по моему убеждению, сделали большое дело, и я прямо назову его! Они восстановили русскую государственность. Да, большевики - не одни они, но главным образом они - государственность разрушили, но они же ее и воссоздали.» [9, с.50]. Отрицательно относясь к методам и средствам, которыми пользовались большевики, к их диктатуре, он вместе с тем как убежденный сторонник сильной государственной власти и принципа национализации отдавал должное большевикам за то, что они воссоздали русскую государственность «во всей полноте»: восстановили государственный аппарат, утвердили в массовом сознании людей расшатанный революциями и гражданской войной авторитет государственной власти; осуществили национализацию важнейших отраслей народного хозяйства. Он был категорически не согласен с теми экономистами и публицистами, которые высказывались за распродажу в частную собственность «национальных имуществ», считая, что если даже национализация и плановое хозяйство и не приведут к социализму, то они могут, во всяком случае, «. помочь России перейти к высшим формам капитализма, не возвращаясь к тому «классическому», даже «чумазому» капитализму ...который ...уже отжил свой век» [9, с.51].
А.В. Пешехонов положил начало второй, после «сменовеховства», волны возвращения русской эмигрантской интеллигенции на Родину. В ответ на обвинения в готовности пойти на соглашательство с большевистским режимом А.В. Пешехонов писал, что не отказывается от «своего миросозерцания» и по-прежнему считает, что «человеческая личность должна быть поставлена во главу угла всего общественного строительства». Он сохранял веру в свои идеалы демократии и социализма, в то, что борьба за них начнется вновь, но уже «с новых
позиций и начнется на той почве, какую представляет из себя новая Россия» [9, с.51]. Ученый стремился в Россию, чтобы увлечь своими идеалами молодежь, оторвав ее «от монархизма и большевизма».
После трехлетнего пребывания в эмиграции А.В. Пешехонов подал в берлинское советское полпредство заявление о своем желании вернуться на Родину, но получил отказ. Через год подал заявление в пражское полпредство и в августе 1927 г. получил предложение из Москвы занять место экономического консультанта в торговом представительстве стран Балтии: Эстонии, Литве и Латвии. А.В. Пешехонов умер 3 апреля 1933 г. в Риге, был похоронен в Ленинграде.
Таким образом, А.В. Пешехонов внес большой вклад в изучение и развитие аграрного строя в России. При этом стоит отметить, что, оказавшись вне Родины, в рамках Русского Зарубежья, А.В. Пешехонов продолжал заниматься изучением социально-экономического положения России. В настоящее время, обращение к трудам А.В. Пешехонова поможет избежать ряда серьезных ошибок при разработке и проведении мероприятий в области аграрного развития России.
* * *
1. Гинев В.Н. Аграрный вопрос и мелкобуржуазные партии в России в 1917 г. Л., 1977.
2. Ерофеев Н.Д. Народные социалисты в первой русской революции. М., 1979.
3. Пешехонов А.В. Аграрная проблема в связи с крестьянским движением // Русское богатство. 1906. № 8.
4. Пешехонов А.В. Земельные нужды деревни и основные задачи аграрной реформы // Русское богатство. 1906. № 8.
5. Пешехонов А.В. К вопросу о социальной трансформации России. Прага, 1925.
6. Пешехонов А.В. Крестьяне и рабочие // Русское богатство. 1906. № 12.
7. Пешехонов А.В. Опыт национализации // Воля России. 1926. № 11.
8. Пешехонов А.В. Очерки // Русское богатство. 1914. № 5.
9. Пешехонов А.В. Почему я не эмигрировал? Берлин, 1923.
10. Пешехонов А.В. Право на землю. Пг., 1917.
11. Пешехонов А.В. Родина и эмиграция // Воля России. 1925. № 4.
12. Протасова О.Л. А.В. Пешехонов: человек и эпоха. М., 2004.
