CC BY
56
УДК 801.1; 801.7
Е.А. Нежура
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор С.В. Лебедева
КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ В КРЕОЛИЗОВАННОМ ТЕКСТЕ КАК ОСОБАЯ СРЕДА ДЛЯ РЕАЛИЗАЦИИ ПРОКСИМАЦИИ
В статье рассматриваются проблемы восприятия человеком семиотически негомогенных текстов, включающих в себя помимо языковых единиц компоненты невербального характера. Предлагается теоретическая модель построения проекции поликодового текста в сознании, основанная на теориях концептуальной интеграции и проксимации.
Креолизованный текст (КТ), проксимация, сравнение-переживание, концептуальная интеграция, блендинг, ментальное пространство.
The article deals with the issues of multi-semiotic texts perception. These texts include, besides verbal units, some non-verbal components. A theoretical model of the projection of a polycode text in the minds based on the theories of conceptual integration and proximation is suggested.
A creolized text, proximation, comparison-emotional experience, conceptual integration, blending, mental space.
В настоящее время увеличение потока информации способствует созданию и распространению кре-олизованных текстов, в которых задействованы все имеющиеся коммуникативные семиотические средства с целью воздействия на человека. Благодаря достижениям мультимедийных технологий появляются все новые разновидности таких текстов, имеющих прагматическую направленность и различные сферы применения: в науке и образовании, в рекламе, бизнесе и т. д.
В качестве креолизованного принято рассматривать текст, фактура которого «состоит из двух негомогенных частей (вербальной языковой (речевой)) и невербальной (принадлежащей к другим знаковым системам, нежели естественный язык)» [6, с. 180— 181]. Учеными давно установлено, что сочетание элементов такого текста не является простой арифметической суммой, так как наличие иконических, то есть изобразительных компонентов играет особую роль. Как отмечает Н.Б. Мечковская, изображение «не строится из содержательных единиц младшего ранга». «В изобразительном искусстве нет таких младших знаков: его основной единицей является целостное (законченное) изображение» [4, с. 344]. Таким образом, в структуре семиотически осложненного текста наблюдается взаимодействие множества составляющих различной знаковой природы. Это делает КТ особенно интересными для изучения с точки зрения принятого в современной науке инте-гративного подхода, привлекающего знания и методы целого ряда наук.
При попытке анализа механизмов восприятия семиотически негомогенного текста возникает ряд вопросов. Согласно психолингвистическому подходу к пониманию текста, в ходе восприятия любого текста в сознании человека создается его проекция, то есть некое «ментальное образование (концепт текста как цельность/целостность), продукт процесса смыслового восприятия текста реципиентом, в той или иной мере приближающийся к авторскому варианту проекции текста» [2]. Ряд авторов говорят о триаде «автор - реципиент - текст» (Ю.А. Сорокин), другие выделяют пять составляющих: «автор - авторская
проекция текста - тело текста - реципиент - проекция текста у реципиента» (А. А. Залевская). При этом лишь тело текста является константой, остальные же составляющие функционируют динамично. В случае КТ тело текста представляет собой сложнейший для изучения объект, который имеет поликодовую структуру, но при этом он наделен целостностью и связностью. Заметим, что в современной лингвистике принято говорить о множественности форм репрезентации знаний в памяти человека и о возможности одновременной вовлеченности различных форм в процесс мышления, их комбинирования. Такие формы могут быть модально специфичными (зрительные, слуховые образы) или амодальными (схематичными); среди них выделяют признаки, концепты, образы, прототипы, пропозиции, фреймы, события, ментальные модели [1]. Вероятно, полисемантическая структура КТ в некоторой степени отражает способность сознания к оперированию разнородными данными, когда естественный язык является лишь одним из средств доступа к знанию.
Особую роль в процессе восприятия текста играет сравнение, которое нередко называют одной из важнейших когнитивных операций, присущих человеческому сознанию. «Особенностью процесса проникновения в новое, непонятное является попытка человека соотнести это новое с уже известным, провести аналогию, наложить какую-то «рамку», схему, облегчающую понимание особенностей изучаемого объекта», - пишет А.А. Залевская [1, с. 58]. В современной науке принято говорить о сравнении-переживании, включающем в себя тождество внутреннего и внешнего, субъективного и объективного. Следует отметить, что в семиотически негомогенном тексте мы имеем дело с сообщением, закодированным с использованием как языковых, так и невербальных знаков. Однако человек воспринимает КТ как некоторую общность, и элементы отличных от естественного языка семиотик функционируют здесь наравне с вербальными, подвергаясь тем же или аналогичным когнитивным операциям. При этом вполне возможно переживание соотносимых единиц разных уровней как «субъективно эквивалентных». Принцип
субъективной эквивалентности обеспечивает предметность того, о чем идет речь в сообщении [1].
В ходе установления тождества смыслов «у каждого человека сходство преломляется через его индивидуальные представления, в качестве похожих выбираются такие признаки предметов и явлений, которые актуальны для индивида, очень часто сходство переживается эмоционально» [3, с. 117]. Таким образом, установление фактов схожести или несхожести является продуктом переработки многостороннего взаимодействия индивида с окружающим его миром. Среди факторов, влияющих на переживание некоторых единиц как близких, можно выделить внешний контекст и внутренний контекст. Понятию «внешний контекст» в нашем случае соответствует тело КТ, которое обладает рядом особенностей в связи со своей поликодовой структурой. Так как воспринимаемый текст, согласно разработанному учеными отечественной школы психолингвистическому подходу, всегда переводится на внутреннюю речь (вспомним учение Н.И. Жинкина об универсальном предметном коде), есть основания считать текст, обогащенный невербальными элементами, более «удобным» для восприятия. Вероятно, наличие иконических, числовых и прочих компонентов позволяет сконструировать в сознании яркий, «живой» образ. При этом сенсорика и интеллект дополняют друг друга, и мы имеем дело с процессом когнитивного восприятия, оценки и эмоционального переживания стоящего за текстом образа. «Подразумеваемое осознанное может выходить за рамки вербализованного, а то, что переживается как знаемое, понятное, не всегда поддается экспликации, вербальному описанию» [3, с. 35].
Внутренний контекст можно трактовать как некое перцептивно-когнитивно-аффективное образование динамического характера, подчиняющееся закономерностям психической жизни человека [3]. В соответствии со спиралевидной моделью понимания текста, созданной А. А. Залевской [1], функционирование внутреннего контекста может быть представлено в виде гипотетической спирали с двунаправленным раскручиванием витков (кругов знаний): вниз, в предшествующий опыт человека, и вверх - в перспективу воспринимаемого сообщения. Именно благодаря взаимодействию внешнего и внутреннего контекста могут переживаться как сходные такие единицы, близость которых не зафиксирована кон-венциально. При установлении тождества смыслов происходит переживание «сходства субъективных образов, имеющих двойное содержание: общая база знаний (коллективное знание) и личностное знание, связанное с личностным отношением человека» [3, с. 179]. Таким образом, имеет место опора на различные типы знаний, а также на текущую ситуацию и признаки сравниваемых явлений, которые в данный момент и для данного индивида являются релевантными, т.е. существенными.
Единицы, которые переживаются отдельным человеком в определенной ситуации как близкие по значению, называются проксонимами. Особенностью проксимации в семиотически осложненном
тексте является то, что проксонимами могут становиться элементы различных знаковых систем.
В рамках изучения функционирования КТ как особого контекста для реализации проксимации представляет интерес теория концептуальной интеграции (conceptual integration), также называемой концептуальным пересечением или смешением (conceptual blending). Создатели данного учения Ж. Фоконье и М. Тернер определяют концептуальную интеграцию как общий когнитивный процесс, функционирующий наравне с аналогией, рекурсией, ментальным моделированием, концептуальной категоризацией и фреймингом. Это базовая когнитивная операция, которая осуществляется одновременно на различных уровнях абстракции и в условиях внешне дивергентных контекстов [7]. Рассматриваемое явление трактуется с позиций модели «множественных пространств» ("many-space" model). Предполагается, что пересечение структур из двух или более исходных ментальных пространств проецируется на новое, производное пространство, которое включает исходные структуры, но не является простой их суммой. Авторы говорят об избирательности такой проекции. При конструировании нового ментального пространства имеют место три основные операции: композиция (composition), пополнение (completion) и развитие (elaboration). Первое представляет собой синтез «общего пространства» (generic space) на основе входных данных. В процессе композиции происходит поиск общих черт и параметров изначальных ментальных пространств, которые и проецируются на общее пространство. Далее в ходе операции пополнения созданная на предыдущем этапе структура дорабатывается на основе имеющихся в сознании человека конвенциальных структур, таким образом, заполняются пробелы в общем пространстве. Третья фаза - развитие - подразумевает детальную доработку создаваемой структуры на основе ментального моделирования с использованием воображения, соответственно принципам и логике производного пространства. Напомним, что эта логика может значительно отличаться от функционирующих во входных пространствах законов. Авторы приводят множество примеров, самый известный из которых -загадка о тибетском монахе, который каждый день совершает восхождение на гору, а затем также в течение дня спускается с нее. Задача состоит в том, чтобы определить, есть ли точка, в которой монах находится в одно и то же время дня и при восхождении, и при спуске. Изначально мы представляем, как монах сначала восходит на гору, а потом сходит вниз. Но самый простой путь решения головоломки - это вообразить одновременно двух монахов, из которых один будет подниматься в гору, а другой спускаться. Таким образом, параметры производного ментального пространства (в котором либо существуют два монаха, либо один и тот же монах может находиться одновременно в двух местах) различаются от характеристик исходных пространств [7]. Особенно интересными для целей нашего исследования представляются наблюдения о параметрах физического пространства и времени и о функционировании объектов в них. В созданных путем концептуального смешения ментальных пространствах расстояние и
время подчиняются не законам физики и геометрии, а потребностям мыслящего субъекта и особенностям его восприятия [7].
Есть основания полагать, что при восприятии семиотически осложненного текста происходит интеграция множества ментальных пространств и конструирование производного пространства, которое и является проекцией текста в сознании реципиента.
На основе теории концептуального пересечения мы предлагаем модель взаимодействия семиотически неоднородных составляющих КТ, которая представлена на рис. 1. Заметим, что данная модель является максимально упрощенной и включает в себя только два исходных ментальных пространства (названных Компонент 1 и Компонент 2 соответственно). Мы не отождествляем данные единицы с отдельными элементами текста (т.е., например, Компонент 1 Ф картинка или Компонент 2 Ф подпись под ней). Вероятно, в процессе восприятия каждого отдельного элемента семиотически негомогенного текста происходит обращение к целому множеству имеющихся в сознании структур, и в таком случае более полная модель происходящего имела бы сложнейшую фрактальную структуру. Таким образом, наша модель представляет собой лишь элементарное звено ментального процесса, который, в соответствии с нашим предположением, имеет место при восприятии КТ человеком.
Согласно нашей модели, во-первых, происходит параллельное восприятие исходных элементов по отдельности и как единого целого (показано сдвоенной стрелкой от Компонентов 1 и 2), что соответствует учению об интеграции множественных источников информации при распознавании элементов текста (например, [5] о проблемах идентификации слова). Во-вторых, в процессе конструирования производного ментального пространства идет постоянное преломление через «призму» субъективного вос-
приятия. Здесь важную роль играет влияние личного опыта человека (когнитивного, перцептивного, эмоционального), его отношение к воспринимаемому. При этом происходит опора, с одной стороны, на индивидуальную картину мира, а с другой - на внешнюю ситуацию. «Психическое отражение мира никогда не бывает пассивным, механическим, зеркальным, оно формируется в процессах деятельности активного субъекта через непрерывное взаимодействие человека с окружающим его миром, при постоянной взаимосвязи внутреннего и внешнего, субъективного и объективного, индивидуального и социального» [1, с. 34].
Ключевым представляется процесс формирования общего пространства на основе обнаружения «точек соприкосновения» исходных компонентов. Поиск общего в наборах входных данных происходит, скорее всего, также при влиянии описанных выше факторов, представленных в нашей модели «призмой субъективного восприятия». Мы полагаем, что в ходе конструирования промежуточного общего пространства происходит не простое «логическое» вычленение общих элементов в исходных единицах, а сложнейший процесс сравнения-переживания, реализуемый в акте проксимации. Описываемый феномен гораздо шире рассматриваемого ранее в языкознании явления синонимии, так как единицы совершенно различной природы могут субъективно переживаться как схожие. Происходит обращение ко всему стоящему за знаком (словом или единицей другой семиотики), и в процессе выхода на индивидуальную картину мира человека осуществляется поиск субъективных критериев, по которым компоненты могут оцениваться как «близкие» в личном ментальном пространстве. Особое значение имеет опора на ситуацию «здесь и сейчас», что подчеркивает динамичность процесса.
Компонент 1
Общее--^
-► Производное пространство
пространство -\-► -\-►
оценки, ценности
Внешний мир (ситуация)
Рис. 1. Концептуальная интеграция на основе акта проксимации в ходе восприятия креолизованного текста
Наконец, заметим, что создание производной структуры не является «необратимым» процессом. В ходе данного конструирования результат влияет и на входные данные, заставляя человека воспринимать их по-новому (элементы модели на рис. 1 соединены двусторонними стрелками). Таким образом, согласно теории концептуальной интеграции, значение не формируется в одном из пространств, но функционирует в пределах всей конструкции и существующих в ней связей [7].
В качестве элементарной иллюстрации мы попробовали изобразить концептуальное смешение таких, казалось бы, несовместимых понятий, как «квадрат» и «треугольник» (рис. 2).
1. 2. 3.
(каждый видит своё)
Рис. 2. Варианты концептуального смешения с исходными компонентами «квадрат» и «треугольник»
Итак, в качестве входных данных мы имеем два компонента - треугольник и квадрат. На этапе конструирования общего пространства возможно бесконечное множество результатов - на рис. 2 приведены только два из них, наиболее примитивные. Каждый человек будет руководствоваться своими критериями близости или схожести сравниваемых единиц, которые в каждом случае будут уникальны. Затем полученное общее пространство будет достраиваться опять в соответствии с личностными особенностями реципиента, где движущей силой будет являться не только логика, но и воображение. Результат такого проецирования трудно предсказать, настолько он зависит от субъективного, индивидуального. Мы назвали конечный продукт «треугольным квадратом» и отказались от попыток его графически изображать, чтобы подчеркнуть, насколько широки возможности моделирования некоторой новой реальности (зачастую абсолютно сюрреалистической) при концептуальном смешении.
Наглядным примером того, насколько свободным и творческим процессом в человеческом сознании является порождение нового ментального пространства, может выступить картина художника-сюрреалиста Рене Магритта «Объяснение» (рис. 3).
Рис. 3. Объяснение.
Рене Магритт
Как замечает Л. Гебер в своей книге «Инструментарий для текстов и образов. Введение в прикладную семиотику», создание производного компонента из исходных может происходить как путем простого сращения (juxtaposition), так и с помощью плавного слияния - фузии (fusion) - с постепенным переходом между совмещаемыми компонентами [9]. Вероятно, сращение возможно тогда, когда изначальные элементы имеют идентичную природу (в случае с предметами это форма, текстура, цвет и т.п.). Если же производящие единицы неодинаковы, то предпочтительна фузия, и чем более различны исходные компоненты, тем протяженнее будет переходное пространство при попытке их соединения. На картине Магритта мы наблюдаем плавное изменение цвета и текстуры в средней части объекта, который можно назвать «бутылко-морковкой». В природе не существует материала, представляющего собой гибрид клетчатки моркови и вещества бутылочного стекла. Соответственно, все лакуны в производном объекте заполняются с помощью воображения, хотя и при опоре на определенные признаки (так, переходный цвет является чем-то средним между оранжевым и темно-фиолетовым, но не белым или, например, салатовым). Тем не менее выбор признаков-опор, представляет собой процесс с высокой степенью субъективности (попросите изобразить «бутылко-морковку» группу людей, не видевших картину Магритта, и результатом станут несколько неодинаковых рисунков). А. А. Залевская определяет семантические признаки как «медиационные (т.е. опосредованные) компоненты, биполярные по своей природе и в общем случае имеющие переменную величину интенсивности между нулем (нейтральность, отсутствие некоторого признака в кодовой цепочке) и максимальным показателем на том или ином полюсе» [1, с. 138]. Такие признаки происходят из опыта и формируются в качестве наиболее обобщенного вида знаний.
В рамках теории проксиматики в трудах С.В. Ле-
бедевой активно разрабатывается понятие семантического расстояния между языковыми единицами, которое «задается не просто констатацией предметов или явлений в пределах личной сферы говорящего, а отношениями и переживаниями, которые они вызывают». Оно «имеет иное качественное содержание, нежели линейные показатели». При этом сходство трактуется как «функция расстояния между репрезентациями в психологическом пространстве» и зависит как от качеств и свойств сравниваемых объектов, так и от характеристик самого субъекта [3, с. 88, 148]. Неудивительно, что не может существовать единого понятия расстояния для разных людей. Мы считаем уместным экстраполировать данное определение и на единицы, отличные от языковых, так как и они могут рассматриваться как средство доступа к некоторым глубинным репрезентациям предметов и явлений в сознании и выхода на образ мира.
На основе сказанного выше можно сделать вывод о том, что теория концептуальной интеграции представляется одним из эффективных вариантов для описания процессов восприятия креолизованного текста. В структуре такого текста можно наблюдать взаимодействие множества семиотически негомогенных элементов, находящихся в тесной взаимосвязи и являющихся смыслообразующими. Поиск «общих точек» в элементах КТ, позволяющий раскрыть
взаимосвязь между ними, происходит в акте прокси-мации.
Литература
1. Залевская, А.А. Введение в психолингвистику / А.А. Залевская. - М., 1999.
2. Залевская, А.А. Текст и его понимание: монография / А.А. Залевская. - Тверь, 2001.
3. Лебедева, С.В. Близость значения слов в индивидуальном сознании: дис. ... д-ра филол. наук / С.В. Лебедева. - Тверь, 2002.
4. Мечковская, Н.Б. Семиотика: Язык. Природа. Культура: Курс лекций: учеб. пособие для студ. филол., лингв. и переводовед. фак. вузов / Н.Б. Мечковская. - М., 2004.
5. Сазонова, Т.Ю. Моделирование процессов идентификации слова человеком: психолингвистический подход: монография / Т.Ю. Сазонова. - Тверь, 2000.
6. Сорокин, Ю.А. Креолизованные тексты и их коммуникативная функция / Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов. - М., 1990.
7. Fauconnier, G. Rethinking Metaphor / G. Fauconnier, M. Turner // In Ray Gibbs, ed., Cambridge Handbook of Metaphor and Thought. - Cambridge University Press, 2006.
8. Fauconnier, G. Conceptual Integration Networks / G. Fauconnier, M. Turner // Cognitive Science. - 1998. - № 22 (2). - Р. 133-187.
9. Hebert, L. Tools for Text and Image Analysis: аn Introduction to Applied Semiotics / L. Hebert; translated from French by J. Tabler, 2005.
УДК 803.0
Н.В. Нечаева
Научный руководитель: кандидат филологических наук, профессор И.П. Савицкий
О КОММУНИКАТИВНЫХ И СОДЕРЖАТЕЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИКАХ ТЕКСТА ТИПА «ПРАВИЛА ВНУТРЕННЕГО РАСПОРЯДКА» (на материале немецкого языка)
В статье рассматриваются некоторые коммуникативные и содержательные характеристики особого типа текста, который как элемент институционального дискурса в немецком социуме получил обозначение "Hausordnung".
Тип текста, институциональный дискурс, коммуникативные характеристики, содержательные характеристики, правила внутреннего распорядка.
The article considers some communicative and substantial characteristics of a special type of text which as the element of an institutional discourse in German society has received a designation "Hausordnung".
Text type, institutional discourse, communicative characteristics, substantial characteristics, regulations.
В настоящее время в лингвистической литературе широко используется термин «институциональный дискурс», который определяется как «специализированная клишированная разновидность общения между людьми, которые могут не знать друг друга, но должны общаться в соответствии с нормами данного социума» [1, с. 2].
Применительно к современному социуму В.И. Карасик выделяет следующие типы институционального дискурса: политический, административный, юридический, военный, педагогический, религиозный, мистический, медицинский, деловой, рек-
ламный, спортивный, научный и массово-информационный [1, с. 2].
Предметом настоящей статьи являются некоторые характеристики особого типа текста, который как элемент институционального дискурса в немецком социуме получил обозначение "Hausordnung". В русском языке данному типу текста соответствует ряд обозначений - «правила внутреннего распорядка», «режим», «правила проживания». Выступая в качестве непосредственных регуляторов поведения и выразителей норм порядка в общественных местах ФРГ, эти тексты представляются в качестве примера
