CC BY
123
При описании внешности, по данным НА, актуализируются следующие параметры: привлекательная/непривлекательная внешность, физическая сила, высокий/невысокий рост. Женщинами ценится не привлекательная внешность мужчины, а физическая сила (мужчина - это бык, конь: Молодец молодой конь, а с ним - без хлеба будешь (в соху не годится)). Красивая внешность женихов привлекает невест (мужчина-жених - это черный глаз: Черный глаз, поцелуй хоть раз; тебя свет мой, не убудет, а мне радость прибудет). Маленький рост мужчины воспринимается женщинами терпимо (мужчина - это ноготок, кулачок, грибок: Муженек хоть всего с кулачок, да за мужниной головой не сижу сиротой). Высокий рост мужчины ассоциируется с отсутствием ума (мужчина - это оглобля, осина: С оглоблю вырос (с осину) вырос, а ума не вынес). По данным НА акцентируется физиологическая особенность мужчины, функция воспроизводства - фертильность (мужчина - это кот, карась озерной).
Умственные способности мужчины, по данным НА, имеют негативную оценоч-ность: глупость (мужчина - это баран, осел, тетерев), ротозейство (мужчина - это ворона), незрелость ума (мужчина - это брага). Актуализируется образ недалекого человека, простака, простофили (мужчина - это колпак, малахай, епанча).
По материалам НА зафиксированы имплицитные номинации. Содержание всего высказывания помогает эксплицировать пропущенный компонент. Зафиксировано 47 народных афоризмов, актуализирующих мужчину. Напр.: Даром что с бородой, а любит как мо-
лодой (о мужчине); Были кудри, да оборвали курвы (о парне); Ждали из заморья, а прибыл из задворья (о женихе); Чуж-чуженин, а стал семьянин (о зяте).
Таким образом, концепт «мужчина» репрезентирован большим количеством номинативных единиц, что свидетельствует о важности данного концепта для носителей языка. Номинативное поле концепта «мужчина» в русских народных афоризмах представлено однословными, неоднословными, образными и имплицитными номинациями. Именования мужчин могут иметь как нейтральное значение, так и оценочный компонент. Они могут характеризовать широкий спектр характеристик мужчины. Номинативное поле концепта «мужчина» представлено 15 лексико-семан-тическими группами.
Библиографический список:
1. Аникин, В.П. Русские пословицы и поговорки [Текст] / В.П. Аникин. - М.: Худ. лит., 1988. - 431 с.
2. Гейвандов, Э.А. Женщина в пословицах и поговорках народов мира: Любовь. Красота. Супружество. Дети. Разноцветье [Текст] / Э.А. Гейвандов. - М.: Гелиоцентр, 1995. - 304 с.
3. Даль, В.И. Пословицы русского народа [Текст]: сб.: в 2 т. - М.: Художественная литература, 1984. - 2 т.
4. Жуков, В.П. Словарь русских пословиц и поговорок [Текст] / В.П. Жуков. - М.: Русский язык, 1993. - 544 с.
5. Пермяков, Г.Л. Основы структурной паремиоло-гии [Текст]: монография / Г.Л. Пермяков. - М.: Наука, Главная ред. вост. лит., 1988. - 236 с.
6. Щетинин, Л.М. Русские имена (Очерки по донской антропонимии) [Текст] / Л.М. Щетинин. - 3-е изд., испр. и доп. - Ростов-н/Д.: Изд-во Ростовского ун-та, 1978. - 253 с.
УДК 81'4 ББК 81.055.1
О.С. Шарманова, М.А. Шаманская КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ РОССИИ В МЕТАФОРАХ КАК ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ПРИЕМ ВЕДЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННЫХ ВОЙН
В статье представлен лингвистический аспект технологии ведения информационных войн, а также анализ способов метафорического представления России в военно-политических конфликтах последнего десятилетия в немецкоязычных СМИ.
Ключевые слова: концептуализация; монархическая метафора; метафорическое представление фрагмента политической действительности
Вестник ИГЛУ, 2014
© Шарманова О.С., Шамаская М.А., 2014
O.S. Sharmanova, M.A. Shamanskaya CONCEPTUALIZATION OF RUSSIA IN METAPHORS AS LINGUISTIC METHOD OF INFORMATIONS WARFARE
The article presents a linguistic realization of information technology in warfare, also analysis of the way of Russia's metaphorical representation in military-political conflicts in the past decade by the German mass media.
Key words: conceptualization; monarchic metaphor; metaphorical representation of political reality
Отличительной чертой военных и политических конфликтов XXI в. являются информационные войны, разворачивающиеся на страницах и телеэкранах СМИ. В современных реалиях борьба с противником происходит с помощью оружия - искусного владения словом. Представители СМИ выстраивают контекст какого-либо события в соответствии со своим восприятием, таким образом, навязывая свое истолкование, чтобы представление о действительности было предъявлено в желательном для манипулятора направлении. Актуальные общественные темы и дискуссии отражаются не просто посредством СМИ, они оформляются и инсценируются журналистами-профессионалами, а также нередко преподносятся с определенной оценкой. Здесь метафора играет особую роль, так как часто используется для наглядного освещения непростого события или ситуации общественной действительности в упрощенной и выразительной форме. Это особенно актуально для медиа-дискурса, где сообщения о политической деятельности и политически важных событиях нужно преподнести так, чтобы существенные аспекты, несмотря на чрезвычайно сложные условия внешней и внутренней политики и на фоне глобализации мира были бы понятными и ясными для потребителя. Метафоры создают политическую реальность в головах слушателя.
Примером информационных войн последнего десятилетия могут служить два военно-политических конфликта между Россией и Грузией 2008 г. и между Россией и Украиной 2014 г., при освещении которых на страницах западной прессы Россия характеризуется как могущественный агрессор, империалистический захватчик, пытающийся вернуть границы бывшего СССР. Августовские события в Южной Осетии 2008 г., а также политический накал на Украине 2014 г. вызвали большой
резонанс в Западных странах и нашли соответствующий отклик в прессе зарубежных изданий. Возросший интерес к России в период президентства Путина и анализ представления конфликтов среди западных журналистов и политиков, а также создание неоднозначных образов России как участницы конфронтации привлекли внимание ученых из различных сфер науки, в том числе лингвистики. Возросший интерес к особенностям отражения современных конфликтов в зарубежных СМИ характеризуется рядом работ, посвященных исследованию метафорического образа России [Чудинов, 2003; Будаев, 2007; Антипина, 2008; Иванова, 2008; Красильникова, 2008; Шарманова, 2012 и др.], что подтверждает актуальность выбранной темы.
В данной публикации представлены результаты лингвистического исследования метафорического образа России и российского президента в немецкоязычном политическом дискурсе. Под образом в данной работе понимается «"квант" содержательной информации в его живости и непосредственности» [Хаха-лова, 1998, с. 144-145], который формируется с помощью средств вторичной косвенной и вторичной непрямой номинации. Анализ метафорических единиц в немецкоязычной прессе, освещающей грузино-российские отношения, украино-российский конфликт, отобранных путем сплошной выборки, позволяет выявить метафорические образы, стоящие за взаимоотношениями государств - бывших республик СССР. Благодаря восприятию мира с помощью выстраиваемых метафорических образов в сознании человека формируется соответствующее отношение к событиям, предметам, явлениям и т.п. В рамках анализируемых текстов ярко выражено доминирование монархических метафор, где страна представлена в виде монархической империи, ее правительство во главе с президентом в виде
монарха со своей свитой, а внешняя политика страны трактуется как империалистическая экспансия монархического государства. Рассмотрим на примерах:
- Das war die «größte geopolitische Katastrophe des Jahrhunderts» für den neuen Zaren Wladimir Putin. Unter ihm begann 2000 die revisionistisch-expansionistische Phase russischer Politik; mit der De-facto-Einverleibung Georgiens hat sie ihren vorläufigen Höhepunkt erreicht [Zeit. URL: http://www. faz.net/aktuell/feuilleton/russland-der-weg-des-baeren-11372415.html].
- Zar Putin marschiert mit seinen Truppen auf der Krim ein. Er will die mehrheitlich russische Bevölkerung beschützen, obwohl die von niemandem bedroht wird [DerWesten. URL: http://www.derwesten.de/politik/putins-imperialismus-wie-bei-den-zaren-id9059389. html].
Посредством употребления метафоры der neue Zar, Zar Putin В.В. Путин получает ха-рактеризацию и идентификацию правителя России. Именно метафора царь наиболее точно отражает особенность восприятия России и ее главы в немецком языковом сознании. Несмотря на неоднократную смену политического строя в России, в немецком языковом сознании она все еще остается монархическим государством во главе с царем. Необходимо отметить, что образ В.В. Путина как носителя верховной власти складывался на протяжении нескольких лет, а военно-политические кризисы 2008 и 2014 гг. на постсоветском пространстве усиливает образ монарха в глазах европейской общественности, представление о нем как о главе государства с неограниченной властью. Глава государства описывается посредством метафор Russlands De-facto-Monarch, der neue Zar, der Alleinherrscher, der Machthaber:
- Die „Nowaja gaseta" machte mit einer Porträtgalerie auf, die das Aussehen von Putin und seinen Vertrauten in zwölf Jahren, so lange, wie Russlands De-facto-Monarch dem Gesetz nach den Präsidententhron innehaben kann, extrapolierte [FAZ. 28.09.2011].
Переосмысление значения главы государства на основе признаков метафорического выражения Russlands De-facto-Monarch несет прагматический смысл. Будучи президентом России, а в недавнем времени премьер-мини-
стром В.В. Путин проявляет себя, по мнению западных СМИ, как фактический российский монарх, т.е. характеризуется как глава государства, которому подчинены все ветви власти, само президентство переосмысляется как обладание президентским троном den Präsidententhron innehaben.
Актуализация метафор Russlands Monarch, der neue Zar, Zar Putin, и включение их в один синонимический ряд с общей семой «Herrscher» демонстрирует неограниченную власть, вседозволенность лидера государства, создавая, тем самым, негативный образ В.В. Путина в немецкоязычном медиа-дискурсе.
Монархия как форма правления государством всегда ассоциируется с некоторыми артефактами как символами власти: трон, престол, скипетр, корона и т.д., которые могут выступать индексами реализации власти правителя.
- Anerkannt hatte es die Separatistenrepublik (wie auch die abtrünnige Region Abchasien in Georgiens Westen) nie, aber Moskau tat auch nichts, den Konflikt zu klären. Im Gegenteil: Es hielt ihn 15 Jahre am Köcheln, wohl wissend, dass es ihn irgendwann zur grundsätzlichen Klärung seines eigenen gespannten Verhältnisses mit Georgien nutzen kann. Denn Georgien, das ist für Nationalisten ein russisches Kronjuwel. Und holt man verlorene Kronjuwelen nicht wieder in den eigenen Besitz zurück? [Spiegel URL: http:// www.spiegel.de/spiegel/print/d-59099365.html].
- Die Ukraine ist für den russischen Präsidenten mit seiner zwanghaften Fixierung auf eine Wiedergeburt sowjetischer Weltmacht ein zentraler Mosaikstein. Sind schon große Teile des alten Imperiums - Polen, die baltischen Staaten, Tschechien, Ungarn, die Slowakei - endgültig an den Westen verloren, so soll die Ukraine mit ihren 45 Millionen Einwohnern das Kronjuwel der von Putin geplanten „Eurasischen Union" werden, eine Art Sowjetunion light. Wenn es Moskau nicht gelingt, die Ukraine am Marsch nach Westen zu hindern, scheitert das Projekt [SalzburgerNachrichten URL: http://www. salzburg.com].
Корона - один из самых значительных и узнаваемых атрибутов монархической власти: она демонстрирует власть, передается по наследству и акцентирует внимание адресата на имплицитном сообщении: глава России - мо-
нарх, владеющий соответствующим для царствующей персоны артефактом. Корона находит свою метафорическую сферу-мишень - Россию, а Грузия и Украина ассоциируются с драгоценными камнями российской короны ein russisches Kronjuwel, что несет прагматические смыслы: с одной стороны, Кавказ и Украина остаются сферой интересов России из-за транспортировки газа и нефти, с другой стороны, отражает антироссийское восприятие описываемых событий. Эксреспублики СССР сравниваются с потерянными драгоценными камнями короны, которые необходимо собрать воедино, для того чтобы вернуть могущество бывшей империи.
Созданный в западных СМИ образ современной России, ведущей агрессивную политику империализма по отношению к своим странам-соседям, был подхвачен журналистами в немецкоязычном медиадискурсе, а «империалистические» метафоры остаются доминантными. Любой безраздельно властвующий автократ мечтает о расширении своей власти за счет близлежащих территорий путем ведения захватнической политики. Необходимо отметить, что империализм в России заключается, главным образом, по мнению западных СМИ, в территориальном расширении за счет других областей, значительную часть из которых составляют бывшие республики СССР, а целью внешней политики Путина - восстановление могущественного советского государства. Употребление метафоры Imperialismus следует отнести к особенностям немецкоязычного медиа-дискурса, которые при концептуализации российской политической действительности рассматривают грузино-российский конфликт и украино-рос-сийский политический накал как проявление на Кавказе царского империализма России в XXI в.
- Heute entwickeln sich Weltkonflikte anders, zum Beispiel deshalb, weil Iran unbedingt eine Atombombe bauen will oder weil Israel mit einem Luftschlag gegen die iranischen Atomanlagen droht. Oder weil islamische Fundamentalisten Afghanistan zurückerobern möchten. Verglichen damit ist Russlands Arrondierung an der Südflanke alter Imperialismus [Spiegel. URL: http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-59099365. html].
В контексте метафора alter Imperialismus
передает угрозу, страх западной общественности перед возрастающим политическим влиянием России. Политическая и военная поддержка граждан Южной Осетии рассматриваются в немецкоязычных СМИ как империализм - расширение своих границ за счет захвата территорий другой страны, что позволяет эксплицировать сходство двух ситуаций: вступление России в военный конфликт с Грузией и политика империализма могущественного государства.
При концептуализации политического конфликта между Россией и Украиной 2014 г. журналисты также обращаются к метафорам russische Hegemonie и russischer Imperialismus:
- Eine russische Hegemonie ohne die Ukraine ist nahezu undenkbar und würde in einer «Sowjetunion light» - Strategie eine zentrale Rolle spielen. Das zeigt sich besonders an Russlands Vergangenheitsbewältigung mit dem «abtrünnigen» Nachbarn [Focus. URL: http://www.focus.de/politik/ausland/rnssische-hegemoniebestrebungen-hunger-auf-land_ id_3700503.html].
- Putin will verhindern, dass die Ukraine, die früher sowjetisch war und heute ein unabhängiger Staat, westlich wird, also Mitglied der Europäischen Union und der Nato. Brutal bricht er das Völkerrecht. Für diesen schon untergegangen geglaubten russischen Imperialismus riskiert er, wie schon die Zaren vor ihm, Krieg [DerWesten. URL: http://www. derwesten.de].
Употребление метафор Hegemonie и Imperialismus при характеристике российских конфликтов с бывшими советскими республиками неслучайно, обращение к историческим корням развития страны демонстрирует отношение Запада к политическим действиям российского правительства, которые не укладываются в привычный ход развития и решения конфликтов в современном мире, подчеркивая мысль об отсутствии демократии в России.
- Der Konflikt in Südossetien und Abchasien spielt den Interessen einer neoimperialen Politik
Russlands in die Hände, doch hat er auch eine Eigenlogik, die aus der Nationalstaatsgründung Georgiens im postsowjetischen Raum resultiert [Süddeutsche: http://www.sueddeutsche.de].
- EU und USA können die russische Aggression
auf der Krim nicht stoppen. Ihnen fehlt eine Strategie gegen Putins Neoimperialismus und so bleibt nur, mit ihm zu verhandeln [Zeit. URL: http://www.zeit.de/politik/ausland/2014-03/ ukraine-krim-eu-analyse].
Метафорическая характеристика политики современной России neoimperial и Putins Neoimperialismus обусловлена особенностями представления августовских событий на Кавказе в 2008 г. и политических отношений между Украиной и Россией в 2014 г. в немецкоязычном медиа-дискурсе. Неоимпериалистическая политика России изображена в виде политических действий и решений правительства, базирующихся на стремлении расширить свои территории за счет территорий, принадлежащих соседним государствам. Так выглядит стратегия осуществления внешней политики имперской державы. При этом необходимо отметить, что представление России в западных СМИ неизменно: она остается в глазах политиков и журналистов империалистической и неоимпериалистической страной.
Образ империалистической России настраивает западного читателя на восприятие России как «чужого» в лингвокультурной дихотомии «свои - чужие». Любые стремления к сохранению целостности территорий России, экономическая и политическая поддержка соседних государств представляется в немецкоязычном медиа-дискурсе как неограниченность власти и влияния России при помощи метафор alter Imperialismus, russische Hegemonie, neoimperiale Politik. Следовательно, в средствах массовой информации навязываются стереотипы: Россия была и остается царской имперской державой и продолжает вести внешнюю политику по захвату соседних земель.
Анализ эмпирического материала показал, что Россия в отношениях с бывшими республиками Советского Союза представляется в немецкоязычном медиа-дискурсе в образе монархического государства с монархом В. Путиным во главе, которое ведет политику империализма по отношению к соседним государствам. Метафорический образ России (российского правительства) - империалистическая монархия во главе с царем - полновластным хозяином страны - наделенным священной властью, который пытается вер-
нуть драгоценные камни имперской короны - бывшие республики Советского Союза. Для достижения своих целей - возврата к старому устройству СССР - он устраивает на флангах своего монархического государства империалистический произвол.
Наличие монархических метафор в немецкоязычном медиа-дискурсе объясняется исто-рико-культорологическими предпосылками: в России существует многовековая монархическая традиция - страна продолжает оставаться монархической империей в западноевропейском языковом сознании. Присутствие монархических метафор имплицитно указывает на отсутствие какой-либо демократии, о которой много говорится.
Анализ монархической метафоры в немецкоязычном медиа-дискурсе при концептуализации России позволят сделать следующие выводы.
Во-первых, Россия представляется в немецкоязычной прессе как имперская держава, которая пытается перераспределить сферу влияния на территориях экс - СССР. Монархическая метафора, формирующая образ страны, является одним из основных средств концептуализации российской политической действительности, обнаруживает метафорический «всплеск» при описании как военно-политического конфликта на Кавказе в 2008 г., так и политического украино-российского кризиса в 2014 г. Внешняя политика России соотносятся с политикой империализма, что в большей степени обусловлено языком и национальной культурой немецкоязычных стран (в первую очередь, Германии и Австрии), этапы развития которых характеризовались монархическим, «кайзеровским» стилем правления. В сознании немцев абсолютная монархия предстает в виде сословно-представительной структуры с неограниченной властью в руках одного человека. Так, при представлении России в немецкоязычном медиа-дискурсе обнаруживаются характерные черты: государством правит монарх, новый царь, которого обладает определенными атрибутами монархической власти - короны, драгоценности из которой потеряны на территории соседних государств, а на народ распространяется непрерывная автократия, гегемония, неоцаризм и политика империализма. Концепты «монархия» и «демократия» противостоят друг другу,
у них разные прагматические смыслы, равно как вызывают они разные отношения немцев. Анализ выбора монархических метафор с отрицательными коннотациями показывает, что Россия - демократическая только формально, на самом деле монархические традиции определяют ее внешнюю политику.
Во-вторых, чрезвычайно продуктивными в западных СМИ являются метафоры, концептуализирующие внешнюю политику России, а их языковая актуализация напрямую зависит от политических «всплесков» - кризисов в отношениях между государствами. Россия предстает в образе огромной царской империи во главе с монархом, основные принципы которой заключаются в престолонаследии, самодержавии, политике насаждения империализма по отношению к соседним странам. Это позволяет сделать вывод, что Россия в немецком языковом сознании воспринимается как целостное государство с сильной централизованной властью.
Анализ монархической метафоры позволяет сделать вывод, что образ России в немецкоязычном медиа-дискурсе ретроспективно проецируется на ее предшествующие исторические этапы развития, что вносит определенный прагматический смысл: Россия не принадлежат к государствам, идущим по демократическому пути развития, а придерживается своих исторических традиций в решении политических конфликтов.
В-третьих, употребление монархической метафоры в немецкоязычном медиа-дискурсе имеет преимущественно отрицательную коннотацию, служит показателем, определяющим «степень демократичности» концептуализируемого государства в современном немецком обществе. Средства массовой информации Германии навязывают определенный общественный стереотип массовому сознанию, воздействуют на общественное мнение. Так, использование стереотипного образа России в качестве монархии, ведущей имперские войны по захвату территорий, может иметь цель дискредитации страны на мировой политической арене.
Библиографический список:
1. Антипина, О.В. Метафорический образ политической России начала XXI века в англоязычном сознании [Текст] / О.В. Антипина // Вестник ИГЛУ. - 2008. - № 1. - С. 79-89.
2. Будаев, Э.В. Постсоветская действительность в метафорах российской и британской прессы [Текст] / Э.В. Будаев. - Нижний Тагил: Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия, 2007. - 149 с.
3. Иванова, С. Концептуальное представление северокавказского конфликта во французской и российской прессе [Электронный ресурс] / С. Иванова, Н.В. Хо-рошева. - 2008. - Режим доступа: www.psu.ru/psu2/ files/0453/08_Ivanova.doc_(дата обращения: 23.01.2009).
4. Красильникова, Н.А. Российско-грузинская война в дискурсе общественности на интернет-сайтах Великобритании [Текст] / Н.А. Красильникова // Политическая лингвистика. - Екатеринбург, 2008. - Вып. (3)26.
- С. 58-63.
5. Чудинов, А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации [Текст] / А.П. Чудинов. - Екатеринбург, 2003. - 248 с.
6. Хахалова, С.А. Метафора в аспектах языка, мышления, культуры [Текст] / С.А. Хахалова. - Иркутск: ИГЛУ, 1998. - 249 с.
7. Шарманова, О.С. Метафора, метонимия, метаф-тонимия. Способы концептуализации грузино-российского конфликта (на примере немецкоязычных СМИ) [Текст]: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04 / О.С. Шарманова. - Иркутск, 2012. - 16 с.
8. DerWesten 02.03.2014 [Electronic resource]. - URL: http://www.derwesten.de/politik/putins-imperialismus-wie-bei-den-zaren-id9059389.html (дата обращения: 26.05.2014).
9. FAZ 28.09.2011 [Electronic resource]. - URL: http:// www.faz.net/aktuell/feuilleton/russland-der-weg-des-baeren-11372415.html (дата обращения: 01.10.2011).
10. Focus 20.03.2014. [Electronic resource]. -URL: http://www.focus.de/politik/ausland/russische-hegemoniebestrebungen-hunger-auf-land_id_3700503. html (дата обращения: 26.05.2014).
11. SalzburgerNachrichten 20.02.2014 [Electronic resource] - URL: http://www.salzburg.com/nachrichten/ kolumne/standpunkt/sn/artikel/putin-pokert-in-kiew-auf-kosten-des-volkes-95200/ (дата обращения: 26.05.2014).
12. Spiegel 18.08.2008 [Electronic resource]. - URL: http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-59099365.html (дата обращения: 05.12.2009).
13. Süddeutsche, B. 11.08.2008 [Electronic resource].
- URL: http://www.sueddeutsche.de/politik/russland-und-der-kaukasus-krieg-das-imperium-schlaegt-zurueck-1.600705 (дата обращения: 12.08.2008).
14. Zeit, A. 14.08.2008. [Electronic resource]. - URL: http://www.zeit.de/2008/34/Zeitgeist-34 (дата обращения: 02.05.2010).
15. Zeit 02.03.2014 [Electronic resource]. - URL: http://www.zeit.de/politik/ausland/2014-03/ukraine-krim-eu-analyse (дата обращения: 26.05.2014).
