CC BY
35ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ КУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССОВ
УДК 008(091)
М. В. Новиков, Т. Б. Перфилова
Концепция всеобщих законов развития культуры Ф. И. Буслаева
Работа выполнена по государственному заданию Минобрнауки России, проект 33.7591.2017/8.9
В статье отмечается, что Буслаев, руководствуясь позитивистской идеей прогресса, создал обобщенную схему развития культуры человечества. Он понимал под культурой неразрывно слитые и находившиеся в тесном взаимодействии проявления народного быта: материальную культуру, общественное состояние (брак, семья, властные структуры и др.), а также духовную культуру (язык, мифология, народная поэзия, нравственность, изобразительное искусство и др.). Кроме того, Буслаев отмечал и особый способ миросозерцания, который вырабатывается в ходе культурно-исторического развития и детерминирует картину мира и поведенческие привычки людей. Буслаев констатировал неравномерность темпов культурно-исторического развития различных народов и обосновал асинхронность человеческой истории и культуры.
Ключевые слова: этнография, универсальность первобытной ступени развития человечества, расширительное толкование понятия «культура», культурно-историческая эволюция, единые законы духовной, материальной и социальной жизни, позитивистская убежденность, теория прогресса, сравнительно-исторический анализ.
THEORETICAL ASPECTS TO STUDY CULTURAL PROCESSES
M. V. Novikov, T. B. Perfilova
F. I. Buslaev's Concept of Cultural Development General Laws
In the article it is noted that, Buslaev, being guided by the positivistic idea of progress, created the generalized scheme of cultural development of mankind. He understood culture as manifestations of national life which were indissolubly merged and were in close interaction: material culture, public state (marriage, family, power structures, etc.) and also spiritual culture (language, mythology, national poetry, morality, fine arts, etc.). Besides, Buslaev noted also a special way of a world view, which was developed during cultural historical development and determined a picture of the world and behavioural habits of people. Buslaev stated unevenness in rates of cultural historical development of various people and proved asynchrony of human history and culture.
Keywords: ethnography, universality of a primitive step of humanity's development, broad interpretation of the concept «culture», cultural and historical evolution, uniform laws of spiritual, material and social life, positivistic conviction, theory of progress, comparative-historical analysis.
К последней трети XIX в. многие науки, свидетелем создания которых был Ф. И. Буслаев, являясь студентом и совсем еще молодым ученым, достигли значительных успехов в своем развитии. К их числу относились лингвистика, история, археология, естествознание, где, благодаря использованию «метода положительных наук», были достигнуты впечатляющие результаты [1, с. 468, 470]. Точно установив предмет изучения, то есть «пределы» своих познавательных возможностей, эти «узкие» научные дисциплины стали стремиться к интеграции, так как для решения самых актуальных вопросов современности: «о человеческой природе», «психических явлениях человеческой жизни», а также для по-
знания «духа человеческого» на разных этапах цивилизационного развития - оказались востребованными «разные специальности», в том числе не только идеографической принадлежности, но и номотетические, поставленные «на твердую почву метода естественных наук» [1, с. 460, 470].
В результате междисциплинарного синтеза были созданы условия для появления новых наук о человеке и обществе (этнографии, психологии), широко использовавших сравнительные и сравнительно-исторические методы, давно освоенные лингвистикой [10, с. 653, 654]. Стремясь постичь «дух человеческий вообще и историческое развитие его проявлений в религии, поэзии, искусстве, нравах и обычаях» [1, с. 462], этно-
© Новиков М. В., Перфилова Т. Б., 2018
графы и психологи дали новый импульс научным изысканиям по проблеме народности на самых ранних рубежах ее формирования, потому что в их руках оказались многочисленные материалы о «ранней культуре» многих народностей, не принадлежавших к индоевропейцам (например, «дикарях» Старого света, алтайских, семитских племенах) [10, с. 654], которым не удалось еще миновать «темной эпохи первоначального учреждения общественных и политических отношений» [7, с. 596].
Воодушевленный успехами «народной психологии, возделываемой преимущественно школой этнографов» [1, с. 462], Ф. И. Буслаев предсказывает блестящее будущее этой науке, которая, занимаясь «сравнительным изучением народностей» всего земного шара, твердо доказывает «сродство первобытное», то есть наличие универсальной, общей для всего человечества первобытной ступени развития [10, с. 654]. Ее он называет «доисторической стариной», «древнейшим мифическим периодом», «отдаленнейшим периодом жизни народа», «древнейшей эпохой», «первобытным периодом», «наидревнейшим, первоначальным периодом» [6, с. 439, 440442]. Сомневаясь в возможностях истории, даже специально посвященной «систематическому обозрению первобытной истории человечества», охватить весь «разнообразный и разнородный» массив информации о древнейшем прошлом человечества (сведения «доисторической археологии», «мифологические и бытовые памятники цивилизации Древнего мира», рассказы путешественников «о дикарях Старого и Нового Света», бесчисленные «предания и сказания» современных народностей Земли), он предрекает именно этнографии, а не истории превращение в ведущую научную дисциплину, всецело посвященную «народному быту», «языку, религии, началам семейного и общественного быта, народной поэзии и обычному праву» [10, с. 652, 653].
«Сравнение народностей всего земного шара», ставшее возможным благодаря коллективным усилиям этнографов [10, с. 654], привело Ф. И. Буслаева к главному выводу, имевшему для него принципиальное значение: человечество в своей поступательной культурно-исторической эволюции проходит одни и те же стадии развития (ступени, состояния) [11, с. 323]. Отныне он не сомневался в том, что даже самые цивилизованные народы планеты не смогли миновать тех фаз
культурного состояния, которые в XIX в. все еще по-прежнему были присущи «диким» - реликтовым - племенам. Об этом свидетельствовали сохраненные силой традиции «первобытные пласты, общие всему человечеству», в быте, нравственном состоянии, мировоззрении, произведениях народного творчества всех «цивилизованных народностей Древнего и Нового мира» [11, с. 293].
Находясь в самых отдаленных друг от друга частях света, в условиях, исключавших миграции и заимствования, первобытные и реликтовые народы создавали не только аналогичные, но и порой тождественные (выражающиеся в терминах родства, деталях быта, производственных процессах, религиозно-мифологических представлениях) явления культуры; они свидетельствовали о единой психической природе человека, которая в своем развитии подчиняется одним и тем же законам [1, с. 460; 10, с. 701; 12, с. 575].
Совпадающие стадии ментального состояния характеризовались схожими формами сознания и умственными реакциями, которые порождали возникавшие совершенно самостоятельно у разных этнических групп идентичные понятия, представления, порядок производства рассуждений, способ восприятия мира природы и людей.
Влившись, благодаря принятию этих основополагающих для этнографической науки второй половины XIX в. выводов, в передовой отряд научного сообщества, Ф. И. Буслаев в очередной раз подтвердил свою репутацию исследователя-новатора. Однако, справедливости ради, мы не можем умолчать о том, что признание Ф. И. Буслаевым этих положений так называемой этнографической теории стало возможным и было ускорено тем, что на фольклорно-мифологических материалах еще в 40-50-е гг. XIX в., то есть в то время, когда возможности «народоописания» были невелики, ему (хотя и не без европейских авторитетов) удалось обосновать большую часть закономерностей умственно-психического развития архаических и древних народов, которые позже стали считаться прорывом гуманитарной науки [14-17].
К примеру, в своей диссертации «О влиянии христианства на славянский язык» (1848) Ф. И. Буслаев отмечал «единство воззрений на природу» и «одинаковый взгляд на вещи» всех индоевропейских народов. Это подготавливало его к осознанию сходной природы мыслительных
149
процессов, проявлявшихся в аналогичных преданиях, верованиях, художественных приемах устного творчества у генетически близких племен, несмотря на самостоятельное зарождение и бытование этих форм «народного духа» [2, с. 26-43].
В статье «О сродстве одного русского заклятия с немецким», которая стала продолжением написанного еще в 1849 г. письма М. П. Погодину «Об одном старинном русском заклятии», Ф. И. Буслаев подтверждал свои наблюдения о «согласии образа мышления и верований» родственных народов, объясняя этот феномен в духе В. Гумбольдта их близким «языковым мировидением» [4, с. 252, 253]. Здесь же, перенося ход своих рассуждений от единой племенной общности потомков праиндоевропейцев в масштаб общечеловеческого существования, он утверждает, что «в мышлении всего человечества оказываются одинаковые законы логики». Выявленные через языкознание и народную словесность «неизменные основные свойства души человеческой» позволяют ему констатировать «сходство чувствований и верований различных народов» [4, с. 252].
В публикации «Славянские сказки» (18571859) он вновь объясняет сходство сказочных сюжетов индоевропейцев «племенным сродством», дающим начало «общему мифическому достоянию» [9, с. 310, 319], и вновь, не замыкаясь одной-единственной языковой общностью, экстраполирует полученные результаты исследования на весь человеческий род. Достижения немецкой классической философии давали ему право утверждать наличие «общих законов развития человеческого духа», который «в своем младенчестве везде и всегда» выражается «одинаковыми явлениями». Единый механизм творческой деятельности духа, в свою очередь, подготавливал универсальные закономерности в «психическом развития человечества» [9, с. 309].
Таким образом, стремление понять духовный склад всего человечества и обнаружить в динамике его культуры универсальные законы развития было свойственно Ф. И. Буслаеву задолго до того, как он начал осваивать свидетельства новых видов источников о «маститой древности» народов земли. Успехи сравнительной этнографии и «народной психологии» предоставляли ему редкую возможность охватить сразу, целиком
культурное достояние человечества, сохранившееся, как тогда казалось, в своем первозданном виде на всех континентах: в Старом Свете, Америке, Африке, Австралии. «Дикие» обитатели материков вселяли надежду проникнуть в глубь веков зарождения народного творчества и пестовали уверенность в приобщении к архетипиче-ским структурам сознания, природе мифотворчества.
«Первобытность доисторической картины всего рода человеческого» [10, с. 699], ставшая для него очевидной, дала окрыляющую уверенность изучать «первобытность нравов, обычаев, воззрений» [10, с. 702] всего человеческого племени и через «широкую основу сродства первобытного» подключить к аналитическим процедурам, помимо индоевропейцев, носителей других языковых традиций, обитающих «на всем земном шаре» [1, с. 460; 10, с. 652-654].
Стремление установить единые законы духовной, материальной, социальной жизни, «общие всем дикарям» [11, с. 306], «всем индоевропейским народам» [10, с. 663, 667, 701], «всей последующей цивилизации человеческого рода» [11, с. 296], «всему человечеству» [10, с. 711], соответствовало эпистемологической парадигме позитивизма, которую разделял зрелый Ф. И. Буслаев.
Позитивистская убежденность в безграничных возможностях доказательной науки, открывавшая, причем без умозрительного философствования и мистификации, фундаментальные законы развития и человечества, и общечеловеческой культуры, давала Ф. И. Буслаеву шанс полностью отказаться от груза прежнего теологического и метафизического наследия в пользу новейших теоретических конструкций и гносеологических подходов.
Теоретико-методологическую новизну последним крупным работам ученого придавало, прежде всего, эволюционистское учение, применявшееся им предельно широко. Если прежде Ф. И. Буслаеву, как и всем представителям научного мира первой половины XIX в., была близка теория прогресса, распространявшегося почти исключительно на совершенствование идей и учреждений, то с появлением «положительной науки» об обществе О. Конта и приобретением популярности эволюционного учения Ч. Дарвина идея прогресса стала для него синонимом любого развития, усовершенствования, трансформаМ. В. Новиков, Т. Б. Перфилова
ции, изменения от низшего к высшему. Таким образом, если в публикациях 40-50-х гг. XIX в. Ф. И. Буслаев приступал к изучению мифологического сознания только на основании анализа языковых явлений, то в начале 70-х гг. он уже заявлял о том, что ключом к изучению «мифологического сознания» славян и других индоевропейцев является анализ «языка и быта арийских племен» [1, с. 504].
Не касаясь вопроса о биологической природе человека, Ф. И. Буслаев употреблял и само понятие «прогресс», и принятые в позитивизме его аналоги (развитие, эволюция, совершенствование) при характеристике всех этапов, процессов и факторов культурного и социального движения человечества, изменявшегося психического состояния и поведения людей «доисторической формации» и ранних цивилизаций [1, с. 499].
Он пытался разобраться и в тех силах, которые «двигают» умственный, нравственный и исторический прогресс. Это заставляло его, сойдя с привычной колеи - изучения идей, вложенных в «народный дух» и из него черпавших свое содержание, - погрузиться в новые области исследований, хотя они и вызывали у него немало затруднений [12, с. 592]. К ним относились «внешние обстоятельства», при которых возможно было «психологическое развитие человека» [1, с. 499, 500], история материальной культуры первобытных людей, история социокультурной среды (обстановки), влиявшей на личность человека, прежде всего, его психику.
Доказав поступательный характер изменений в технике изготовления орудий труда и оружия, подчеркнув важную роль перехода первобытных коллективов от присваивающих форм хозяйства к производящим [12, с. 580-592], Ф. И. Буслаев вместе с тем не отказался от своих прежних убеждений в том, что не только экономический уклад влияет на сознание людей, как это априорно утверждалось в широко распространенном в годы его жизни «экономическом материализме», - сознание, по его мнению, прежде всего определяли религиозно-нравственные установления и процесс совершенствования семейно-бытовых устоев [10, с. 702].
В обеих статьях, написанных в начале 70-х гг. XIX в., «Догадки и мечтания о первобытном человечестве» и «Сравнительное изучение народного быта и поэзии», Ф. И. Буслаев, как и раньше, заявлял, что «духу человеческому» было «от
природы присуще сознание высшей божественной силы» [10, с. 662], поэтому сначала в сознании первых людей появлялся «зародыш идеи», к примеру, о благоустроенной семейной жизни, который затем переносился в мифы о взаимоотношениях богов [10, с. 659]. В развитии «духовных сил человека» он по-прежнему признавал первостепенное значение «постепенно возраставших... религиозных учреждений» [1, с. 500].
Романтическая потребность в поэтизации и эстетизации культурно-исторических процессов, чуждая позитивизму, в микроскопических дозах сохранена и в разбираемых нами статьях. Так, обвиняя доцента Гейдельбергского университета О. Каспари в непрофессионализме1,
Ф. И. Буслаев сообщает ему о том, что «живейшие воззрения на Божий мир» в течение тысячелетий воспитывали «человечество через посредство живого языка», в котором и до сих пор присутствует «все поэтическое и мифологическое», необходимое для возрождения «возвышенного воззрения на природу» [1, с. 498, 500].
Сама апелляция к мистическим, трудно формулируемым на строго научном языке категориям трансцендентальной философии («народный дух», «дух человеческий» [1, с. 460, 462]) свидетельствует если не о противоречивости, то об эклектичности эпистемологических оснований трудов позднего Буслаева.
Руководствуясь идеей прогресса, он создал обобщенную схему развития культуры человечества. Понимая под культурой неразрывно слитые и находившиеся в тесном взаимодействии проявления народного быта [10, с. 652, 653]: материальную культуру (формы организации хозяйственной деятельности, пищу и способы ее добывания, орудия труда и оружие, средства сообщения, жилище, одежду, утварь, украшения), общественное состояние (брак и семью, родо-племенную организацию, элементы и проявления власти, взаимоотношения с родственными и враждующими племенами) и духовную культуру (язык, мифологию, религию, нравственность, народную поэзию, изобразительное искусство, зачатки научных знаний), - Ф. И. Буслаев никогда не упускал из вида и намеренно акцентировал еще и тот особый способ мировосприятия, который вырабатывается в ходе культурно-исторического развития и детерминирует картину мира и поведенческие привычки людей.
ИГ
Расширительное толкование понятия «культура» сближало его с дефинициями такого же сложного и разнопланового понятия, как «цивилизация» [ср.: 13, с. 146 и 15, с. 187], и, хотя в европейской гуманитаристике по этой причине между ними не делалось никакого различия, Ф. И. Буслаев, руководствуясь теоретическим наследием немецкой науки, которому безгранично доверял2, старался не смешивать эти лексические единицы, но и строго не разграничивать, признавая взаимную связанность всех сторон человеческой жизни и деятельности.
Концепция истории культуры человечества на ранних этапах развития представляла собой, по сути, аргументированное изложение идеи об органически осуществлявшемся - «естественном» [10, с. 679] - процессе социокультурного совершенствования первобытных народов, постепенно, но неуклонно и прямолинейно переходивших от низшей, грубейшей, стадии к варварству, а затем и к цивилизации.
Кроме этих крупных ступеней развития первобытных народов, главных эпох в процессе их эволюции, Ф. И. Буслаев выделил несколько переходных стадий. Например, общей у всех народов, по его мнению, была «переходная к появлению антропоморфных образов богов ступень поклонения животным» [10, с. 685], воплотившая религиозные чувства к тотемам-покровителям в зооморфных изображениях.
Подчеркивая непрерывность хода истории, он обратил внимание на то, что уже на предыдущей ступени развития закладываются основы нового, более прогрессивного народного быта3.
Все детали сравнительного анализа, направленного на выявление стадии развития первобытного народа или отдельного компонента его культуры, осуществлялись Ф. И. Буслаевым через соотнесение с аналогичными параметрами быта индоевропейцев, досконально им изученных. Так, ему удалось обнаружить более дикие, по сравнению с ними, доисторические племена и, наоборот, более развитые [10, с. 702, 705]; назвать самых диких из реликтовых обитателей планеты - «низших по развитию» [10, с. 652, 675, 687, 702] и тех, кто вплотную приблизился к рубежам цивилизации, обгоняя других варваров [10, с. 664, 714].
Естественно, у любого исследователя, и у Ф. И. Буслаева в том числе, при сопоставитель-
ных процедурах зарождался вопрос: что определяет темпы культурно-исторической эволюции людей «отдаленнейшей» и «отдаленной» эпох [6, с. 441, 442]. Отвечая на него, ученый вскользь упоминает о влиянии на общий ход истории и степень развития культуры природных - физических и психических - данных разных народов и в связи с этим использует понятие «раса» или выражения «человеческая порода», «зоологическое сродство» [12, с. 571, 572, 582].
Не углубляясь в проблему происхождения рас, пронизанную гипотезами и догадками, он предпочитает более надежную почву для своих умозаключений и потому сосредоточивает внимание на конкретных фактах эволюции материальной и духовной культуры, общественных отношений в доисторическую эпоху. Кроме этих внутренних сдвигов, в своей совокупности влиявших на уклад - «образ жизни» первобытных племен [10, с. 702], их нравственный рост, вылившийся в императивы «порядка и правил» [10, с. 684], а также изменявших формы сознания, Ф. И. Буслаев отмечает роль внешних факторов. Главным из них он считал межплеменные отношения, в ходе которых происходила «историческая передача обычаев, преданий и вообще культуры» [12, с. 591]. В этом случае, если племя с относительно развитой культурой завоевывало дикий народ, у последнего возникали возможности для ускорения темпов развития, правда, в ущерб сохранению своей самобытности, в том числе и языка [12, с. 568, 569, 572, 579].
В имплицитном виде рассуждения Ф. И. Буслаева содержат намеки на влияние при-родно-географических факторов: они заставляют «коснеть» кочевые племена, мало подверженные эволюционным сдвигам, и наоборот, стимулируют успехи народного быта тех обитателей планеты, кто занял экологически благоприятную нишу при расселении по поверхности земли [10, с. 651, 652]4.
Проведение сравнительных операций по всем направлениям жизни первобытных и реликтовых народов предоставило Ф. И. Буслаеву возможность констатировать неравномерность темпов культурно-исторического развития человечества, а следовательно, обосновать асинхронность человеческой истории и культуры [10, с. 652, 715] и, кроме того, выявить причины появления этнографических параллелей.
Помимо сравнительного и сравнительно-исторического методов исследования [1, с. 460; 10, с. 653, 700, 701], Ф. И. Буслаев применял ретроспективный анализ этнографических явлений [10, с. 699, 713, 714; 11, с. 293], позволявший ему снять «кору позднейшего наслоения» с памятников культуры [11, с. 317].
Всю «разнохарактерную массу сведений» [1, с. 462], то есть «положительные данные сравнительной грамматики, сравнительной мифологии, сравнительной истории права. сравнительного изучения народного быта» всех доступных науке народов земли, он систематизировал и обобщал с «точки зрения позитивной философии» [10, с. 653], избавляясь от суждений о предначертан-ности свыше судьбы народа.
От всех ученых, занимавшихся восстановлением из глубины веков истории культуры архаических и древних народов, он ждал беспристрастности и соблюдения принципа историзма, который, в его понимании, означал следующее: «от всякой эпохи требовать только то, что она может дать, не навязывать позднейших понятий периоду древнейшему» [10, с. 713].
Библиографический список
1. Буслаев, Ф. И. Догадки и мечтания о первобытном человечестве [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Сочинения по археологии и истории искусства : в 3 т. - Т. 1. - СПб. : Тип. Императорской Академии наук, 1908. - С. 459-522.
2. Буслаев, Ф. И. О влиянии христианства на славянский язык. Опыт истории языка по Остромирову евангелию [Текст] / Ф. И. Буслаев. - М. : В университетской типографии, 1848. - 211 с.
3. Буслаев, Ф. И. О русских народных книгах и лубочных изданиях [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Сочинения по археологии и истории искусства : в 3 т. - Т. 1. - СПб. : Тип. Императорской Академии наук, 1908. - С. 303-366.
4. Буслаев, Ф. И. О сродстве одного русского заклятия с немецким, относящимся к эпохе языческой [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства: в 2 т. - Т. 1. Русская народная поэзия. - СПб. : В тип. тов-ва «Общественная польза», 1861. - С. 250-256.
5. Буслаев, Ф. И. Отзывы иностранцев о русском национальном искусстве [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Сочинения по археологии и истории искусства : в 3 т. - Т. 1. - СПб. : Тип. Императорской Академии наук, 1908. - С. 194-205.
6. Буслаев, Ф. И. Письмо к автору «Истории России» [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Догадки
и мечтания о первобытном человечестве / сост., подг. текста, статья и коммент. А. Л. Топоркова. - М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. - С. 439-469.
7. Буслаев, Ф. И. Повесть о Горе и Злочастии, как Горе-Злочастие довело молодца во иноческий чин [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства: в 2 т. - Т. 1. Русская народная поэзия. - СПб. : В тип. тов-ва «Общественная польза», 1861. - С. 548-643.
8. Буслаев, Ф. И. Русский богатырский эпос [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Народная поэзия. Исторические очерки. - СПб. : Тип. Императорской Академии наук, 1887. - С. 1-215.
9. Буслаев, Ф. И. Славянские сказки [Текст] / Ф. И. Буслаев // Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства: в 2 т. - Т. 1. Русская народная поэзия. - СПб. : В тип. тов-ва «Общественная польза», 1861. - С. 308-354.
10. Буслаев, Ф. И. Сравнительное изучение народного быта и поэзии [Текст] / Ф. И. Буслаев // Русский вестник, издаваемый М. Катковым. - М., 1872. - № 10. Октябрь. - Т. 101. - С. 645-727.
11. Буслаев, Ф. И. Сравнительное изучение народного быта и поэзии [Текст] / Ф. И. Буслаев // Русский вестник. - 1873. - № 1. Январь. - Т. 103. -С. 293-329.
12. Буслаев, Ф. И. Сравнительное изучение народного быта и поэзии [Текст] / Ф. И. Буслаев // Русский вестник. - 1873. - № 4. Апрель. - Т. 104. -С. 568-649.
13. Каринский, Д. Цивилизация [Текст] / Д. Каринский // Энциклопедический словарь / Изд. Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон. - СПб. : Тип. акц. об-ва Брокгауз-Ефрон, 1903. - Т. XXXVIII. - С. 144-151.
14. Новиков, М. В., Перфилова, Т. Б. Духовная жизнь народа: новое направление в творчестве Ф. И. Буслаева в эпоху господства культуры романтизма [Текст] / М. В. Новиков, Т. Б. Перфилова // Ярославский педагогический вестник. - 2016. - № 2. -С. 209-218.
15. Новиков, М. В., Перфилова, Т. Б. Новые акценты теории народности Ф. И Буслаева в эпоху Великих реформ [Текст] / М. В. Новиков, Т. Б. Перфило-ва // Ярославский педагогический вестник. - 2016. -№ 5. - С. 307-315.
16. Новиков, М. В., Перфилова, Т. Б. Проблема народности в лекционных курсах Ф. И. Буслаева [Текст] / М. В. Новиков, Т. Б. Перфилова // Ярославский педагогический вестник. - 2016. - № 4. - С. 227237.
17. Новиков, М. В., Перфилова, Т. Б. Ф. И. Буслаев: идейно-политические акценты исследования проблемы народности [Текст] / М. В. Новиков, Т. Б. Перфилова // Ярославский педагогический вестник. - 2016. - № 3. - С. 302-307.
flpoc^aBCKHÖ negaroranecKHÖ BecTHHK - 2018 - № 1
Bibliograficheskij spisok
1. Buslaev, F. I. Dogadki i mechtanija o pervobytnom chelovechestve [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Sochinenija po arheologii i istorii iskusstva : v 3 t. -T. 1. - SPb. : Tip. Imperatorskoj Akademii nauk, 1908. -S. 459-522.
2. Buslaev, F. I. O vlijanii hristianstva na slavjanskij jazyk. Opyt istorii jazyka po Ostromirovu evangeliju [Tekst] / F. I. Buslaev. - M. : V universitetskoj tipografii, 1848. - 211 s.
3. Buslaev, F. I. O russkih narodnyh knigah i lubo-chnyh izdanijah [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Sochinenija po arheologii i istorii iskusstva : v 3 t. - T. 1. -SPb. : Tip. Imperatorskoj Akademii nauk, 1908. - S. 303366.
4. Buslaev, F. I. O srodstve odnogo russkogo zakljatija s nemeckim, otnosjashhimsja k jepohe jazycheskoj [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Istoricheskie ocherki russkoj narodnoj slovesnosti i iskusstva: v 2 t. - T. 1. Russkaja narodnaja pojezija. - SPb. : V tip. tov-va «Ob-shhestvennaja pol'za», 1861. - S. 250-256.
5. Buslaev, F. I. Otzyvy inostrancev o russkom nacional'nom iskusstve [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Sochinenija po arheologii i istorii iskusstva : v 3 t. -T. 1. - SPb. : Tip. Imperatorskoj Akademii nauk, 1908. -S. 194-205.
6. Buslaev, F. I. Pis'mo k avtoru «Istorii Rossii» [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Dogadki i mechtanija o pervobytnom chelovechestve / sost., podg. teksta, stat'ja i komment. A. L. Toporkova. - M. : Rossijskaja politicheskaja jenciklopedija (ROSSPJeN), 2006. -S. 439-469.
7. Buslaev, F. I. Povest' o Gore i Zlochastii, kak Gore-Zlochastie dovelo molodca vo inocheskij chin [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Istoricheskie ocherki russkoj narodnoj slovesnosti i iskusstva: v 2 t. - T. 1. Russkaja narodnaja pojezija. - SPb. : V tip. tov-va «Obshhestven-naja pol'za», 1861. - S. 548-643.
8. Buslaev, F. I. Russkij bogatyrskij jepos [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Narodnaja pojezija. Istoriches-kie ocherki. - SPb. : Tip. Imperatorskoj Akademii nauk, 1887. - S. 1-215.
9. Buslaev, F. I. Slavjanskie skazki [Tekst] / F. I. Buslaev // Buslaev F. I. Istoricheskie ocherki russkoj narodnoj slovesnosti i iskusstva: v 2 t. - T. 1. Russkaja narodnaja pojezija. - SPb. : V tip. tov-va «Obshhestven-naja pol'za», 1861. - S. 308-354.
10. Buslaev, F. I. Sravnitel'noe izuchenie narodnogo byta i pojezii [Tekst] / F. I. Buslaev // Russkij vestnik, izdavaemyj M. Katkovym. - M., 1872. - № 10. Ok-tjabr'. - T. 101. - S. 645-727.
11. Buslaev, F. I. Sravnitel'noe izuchenie narodnogo byta i pojezii [Tekst] / F. I. Buslaev // Russkij vestnik. -1873. - № 1. Janvar'. - T. 103. - S. 293-329.
12. Buslaev, F. I. Sravnitel'noe izuchenie narodnogo
byta i pojezii [Tekst] / F. I. Buslaev // Russkij vestnik. -1873. - № 4. Aprel'. - T. 104. - S. 568-649.
13. Karinskij, D. Civilizacija [Tekst] / D. Karinskij // Jenciklopedicheskij slovar' / Izd. F. A. Brokgauz, I. A. Efron. - SPb. : Tip. akc. ob-va Brokgauz-Efron, 1903. -T. XXXVIII. - S. 144-151.
14. Novikov, M. V, Perfilova, T. B. Duhovnaja zhizn' naroda: novoe napravlenie v tvorchestve F. I. Buslaeva v jepohu gospodstva kul'tury romantizma [Tekst] / M. V. Novikov, T. B. Perfilova // Jaroslavskij pedagogicheskij vestnik. - 2016. - № 2. - S. 209-218.
15. Novikov, M. V, Perfilova, T. B. Novye akcenty teorii narodnosti F. I Buslaeva v jepohu Velikih reform [Tekst] / M. V. Novikov, T. B. Perfilova // Jaroslavskij pedagogicheskij vestnik. - 2016. - № 5. - S. 307-315.
16. Novikov, M. V, Perfilova, T. B. Problema narod-nosti v lekcionnyh kursah F. I. Buslaeva [Tekst] / M. V. Novikov, T. B. Perfilova // Jaroslavskij pedagogicheskij vestnik. - 2016. - № 4. - S. 227-237.
17. Novikov, M. V, Perfilova, T. B. F. I. Buslaev: idejno-politicheskie akcenty issledovanija problemy narodnosti [Tekst] / M. V. Novikov, T. B. Perfilova // Ja-roslavskij pedagogicheskij vestnik. - 2016. - № 3. -S. 302-307.
Reference List
1. Buslaev F. I. Ideas and dreams about primitive mankind. Compositions on archeology and history of art: in 3 v. - V. 1. - SPb. : Typography of Imperial Academy of Sciences, 1908. - Page 459-522.
2. Buslaev F. I. On Christianity influence on Slavic language. Experiment of language history due to Ostromir Gospels. - M. : In University printing house, 1848. -211 pages.
3. Buslaev F. I. On Russian national books and woodcut editions. Compositions on archeology and history of art. - V 1. - Page 303-366.
4. Buslaev F. I. On affinity of one Russian paternoster with the German one relating to the pagan era. Historical essays of the Russian national literature and art: in 2 v. -V. 1. Russian national poetry. - SPb. : In typ. tov-va «Obshchestvennaya Polza», 1861. - Page 250-256.
5. Buslaev F. I. Reviews of foreigners of the Russian national art. Compositions on archeology and history of art. - V 1. - Page 194-205.
6. Buslaev F. I. The letter to the author of «History of Russia». Ideas and dreams about primitive mankind / author of the text, article and comment is A. L. Toporkova. - M. : Rossiiskaya politicheskaya entsyklopediya (ROSSPEN), 2006. - Page 439-469.
7. Buslaev F. I. The story about Gore and Zlochastiya as Gore-Zlochastiye forced a good fellow to take a monastic rank. Historical essays of the Russian national literature and art. - V 1. - Page 548-643.
8. Buslaev F. I. Russian folk epic. National poetry. Historical essays. - SPb. : Typ. Of Imperial Academy of Sciences, 1887. - Page 1-215.
9. Buslaev F. I. Slavic fairy tales. Historical essays of the Russian national literature and art. - V 1. -Page 308-354.
10. Buslaev F. I. Comparative studying of national life and poetry // the Russian bulletin issued by M. Katkov. - M., 1872. - № 10. October. - V. 101. -Page 645-727.
11. Buslaev F. I. Comparative studying of national life and poetry // Russian bulletin. - 1873. - № 1. January. - V. 103. - Page 293-329.
12. Buslaev F. I. Comparative studying of national life and poetry // Russian bulletin. - 1873. - № 4. April. -V 104. - Page 568-649.
13. Karinsky D. Civilization // Encyclopaedic dictionary/Prod. F. A. Brockhaus, I. A. Efron. - SPb. : Typ. akts. obshch-va Brockhaus-Efron, 1903. - V XXXVIII. -Page 144-151.
14. Novikov M. V, Perfilova T. B. Spiritual life of people: the new direction in F. I. Buslayev's creativity during an era of domination of romanticism culture // Yaroslavl pedagogical bulletin. - 2016. - № 2. - Page 209218.
15. Novikov M. V, Perfilova T. B. New accents of F. I Buslaev's theory of nationality during the era of Great reforms // Yaroslavl pedagogical bulletin. - 2016. -№ 5. - Page 307-315.
16. Novikov M. V, Perfilova T. B. Problem of nationality in F. I. Buslaev's lecture courses // Yaroslavl pedagogical bulletin. - 2016. - № 4. - Page 227-237.
17. Novikov M. V., Perfilova T. B. F. I. Buslaev: ideological and political accents in the research of the nationality problem // Yaroslavl pedagogical bulletin. -2016. - № 3. - Page 302-307.
1 О. Каспари - автор сочинения «Первобытная история человечества с точки зрения естественного развития самой ранней его духовной жизни» (Лейпциг, 1873). Рецензия на этот труд составляет содержание статьи Ф. И. Буслаева «Догадки и мечтания о первобытном человечестве» [1, с. 459-522].
2 Ф. И. Буслаев с неизменным доверием относился к достижениям немецкой науки, считая, что «мнения [немцев. - М. Н., Т. П.] особенно влиятельны» благодаря их добросовестности, «изумительной аккуратности» в изучении всех «туземных народов» [5, с. 195]. Только в Германии, подчеркивал он, «этой стране классической учености», может быть выработано изучение «старины и народности» без «всяких пристрастий, со всей строгостью и выдержанностью», которые требуются исследователю при изучении всех, даже самых темных, сторон нравственности «младенствующих» народностей [3, с. 317, 318].
3 Например, индийские, иранские, греческие и германские племена «вынесли из своей первобытной родины еще более прочную [чем благоустроенная семья. -М. Н., Т. П.] основу для цивилизации - великую идею о бессмертии души» [10, с. 658].
4 На примере индоевропейцев Ф. И. Буслаев выявил, к примеру, «высшую степень цивилизации» у греков и римлян, низшую - у так называемой «Литвы» и славян [10, с. 651, 667, 668, 697].
Влияние природно-климатических факторов на скорость протекания культурно-исторических процессов подробно рассматривалось им в статье «Русский богатырский эпос» (1862) [8, с. 1-215].
