CC BY
46МАТЕРИАЛЫ НАУЧНОГО СЕМИНАРА ИНИР ИМ. С. Ю. ВИТТЕ «ГЕНЕЗИС НОВОГО КАЧЕСТВА ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ: ОТ НОВОГО ИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА ВТОРОГО ПОКОЛЕНИЯ К НООНОМИКЕ»
С. А. Толкачев1, А. Ю. Тепляков2
КОНЦЕПЦИЯ ЦИКЛИЧЕСКОЙ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ БАЗИСНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В ЭКОНОМИКЕ И ОНТОЛОГИЧЕСКАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ ТЕОРИЙ ИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА3 4
Сформулирована и обоснована гипотеза о последовательном распространении базисных технологий в таких секторах, как средства коммуникации, производства и транспорта. Этот концептуальный подход позволяет объяснить ретроспективную динамику мировой системы хозяйственных связей и текущую глобальную экономическую ситуацию. Установлена циклическая повторяемость базовых технологий технологических укладов и соответствующих режимов регулирования мирохозяйственных отношений. Даются прогнозы относительно того, какие отрасли станут драйверами мировой экономики и какую внешнеэкономическую политику будут проводить ведущие страны мира на полувековом горизонте планирования. Обосновывается объективная онтологическая обусловленность формирования теорий индустриального и нового индустриального общества.
Ключевые слова: базисная технология, промышленная революция, технологический уклад, внешнеэкономическая политика, новое индустриальное общество.
УДК 339.9.012.23
1 Сергей Александрович Толкачев, первый заместитель руководителя Департамента экономической теории Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, д-р экон. наук, профессор.
2 Артем Юрьевич Тепляков, ведущий научный сотрудник Центра исследований долгосрочных закономерностей развития экономики Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, канд. экон. наук.
3 Статья выполнена в рамках фундаментальной научно-исследовательской работы «Цикличность развития мирохозяйственных укладов» по государственному заданию Финансового университета при Правительстве РФ на 2019-2021 гг.
4 По материалам доклада на семинаре Института нового индустриального развития им. С. Ю. Витте по теме «Генезис нового качества общественного развития: от нового индустриального общества второго поколения к ноономике».
Переход к новому технологическому укладу (ТУ), совпадающий с наступлением эпохи очередной промышленной революции, нуждается во всестороннем политико-экономическом обосновании, опирающемся на глубокие исторические традиции. Одной из таких исследовательских парадигм является семейство теорий долгосрочного технологического развития. В ряде предыдущих публикаций [1-4] авторы, развивая концепцию технологических укладов С. Ю. Глазьева, описали циклическую закономерность смены форм внешнеэкономической политики ведущих капиталистических стран в исторической ретроспективе последних 2-3 веков. Суть закономерности сводится к последовательно чередующемуся (примерно полувековому) господству протекционизма, затем - фритредерства и, наконец, - империализма в глобальной системе хозяйственных связей (табл. 1). При этом под протекционизмом понимается широкий спектр государственных мероприятий по развитию и защите от иностранной конкуренции нарождающихся высокотехнологичных отечественных отраслей. Политика фритредерства предполагает либерализацию международной торговли, а империализм обеспечивает максимально беспрепятственное трансграничное движение международного капитала.
Таблица 1
Смена форм внешнеэкономической политики ведущих капиталистических стран мира в Х1Х-ХХ1 вв.*
Период Форма внешнеэкономической политики
До 1840-х гг. Протекционизм
1840-1870-е гг. Фритредерство
1870-1910-е гг. Империализм
1910-1940-е гг. Протекционизм
1940-1970-е гг. Фритредерство
1970-2010-е гг. Империализм
2010-2040-е гг. (?) Протекционизм
2040-е гг. - ? Фритредерство?
* Табл. 1,3, 7, 8 составлены авторами.
Предположив, что данная закономерность обусловлена регулярностью и определенной последовательностью долгосрочных технологических изменений в экономике, за «исходный пункт» логической цепочки доказательства примем понятие базисной инновации (технологии), введенное в 1970-х гг. в научный оборот Г. Меншем [5, 6]. Неравномерное появление совокупностей инноваций он рассматривает в качестве главной причины долгосрочной смены фаз процветания и депрессии в экономике. Г. Менш выделяет базисные, улучшающие и кажущиеся (псевдоинновации) типы инноваций.
Базисная инновация - это основополагающее технологическое новшество с его промышленной реализацией. Благодаря базисным инновациям создаются новые отрасли. В экономической истории они проявляются в виде групп - кластеров. Данные кластеры возникали волнами примерно с полувековым интервалом преимуществен-
но на понижательных волнах циклов Кондратьева. Однако массовое применение инноваций начиналось только в фазе роста экономики и сопровождалось увеличением количества улучшающих инноваций (технологических новшеств в существующих областях хозяйственной деятельности, т. е. процессов и продуктов, более совершенных, чем предшествующие, с точки зрения производственной эффективности и удовлетворения потребительского спроса) и кажущихся (незначительных изменений в дизайне продукта).
С течением времени экономическая конъюнктура начинает стагнировать, поскольку коммерческий потенциал использования базисных инноваций близок к исчерпанию. Новых особенно продуктивных инвестиционных сдвигов не происходит, а инвестиции направляются в основном в рентный и спекулятивный капитал. В тех отраслях, где предшествующий рост был выше среднего, возникают избыточные мощности, создающие предпосылки для начала депрессии. Возникает ситуация «технологического пата», для преодоления которой требуются новые базисные инновации.
В периоды депрессий у предпринимателей часто остается альтернатива - начать инвестировать в новые технологии. Если инновации оказываются прибыльными, к ним обращается все больше предпринимателей. Создаются условия для нового продолжительного подъема в экономике.
Содержательно близкой к понятию базисной инновации является категория технология широкого применения, введенная в 1990-х гг. Т. Бреснахэном и М. Трахтенбер-гом [7-9]. Они характеризуют данную категорию как технологию, которая допускает многочисленные усовершенствования, применима во многих секторах экономики, комплементарна с другими технологиями и существенно повышает их эффективность. С учетом таких характеристик каждая технология широкого применения порождает «дерево» новых технологий, принципиально меняя технологическую структуру экономики, препятствуя убыванию отдачи факторов производства и тем самым поддерживая экономический рост.
В экономической литературе особенно «плотные сгустки» базисных технологий (технологий широкого применения) традиционно описывают понятием промышленная революция (промышленный переворот). В 1830-1840-х гг. оно было введено в научный оборот французским экономистом А. Бланки и стало активно использоваться, в частности в трудах марксистов, для описания взрывообразного характера социально-экономических изменений на базе машинного производства, которые произошли на рубеже ХУШ-Х1Х вв. в Англии, а затем и в других странах европейской цивилизации [10].
В 1915 г. британский социолог П. Геддес сформулировал, а в 1970-х гг. американский экономист Д. Лэндисом популяризировал концепцию второй промышленной (технологической) революции. Она охватывает период второй половины XIX - начала ХХ в. Ее началом считают внедрение бессемеровского способа выплавки стали в 1860-х гг., основой - создание электротехнической и химической промышленности, кульминацией - распространение поточного производства. В этот период инновации начинают генерироваться уже не на основе случайных изобретений отдельных инженеров-энтузиастов, а в рамках институционализированной прикладной науки. Данная революция быстро охватила Западную Европу, США, Российскую империю и Японию [11].
В конце ХХ в. ученые заговорили о новой - информационно-технологической -революции. М. Кастельс связал ее с использованием компьютеров, коммуникационных систем, генетическим декодированием и программированием, а ее рождение датировал
Хронология и характеристика технологических укладов [16]
Таблица 2
ю ю
Характе- Номер ТУ
ристики ТУ 1 2 3 4 5 6
Период
домини- 1770-1830 1830-1880 1880-1930 1930-1970 1970-2010 2010-2050
рования
Техноло- Англия, Англия, Фран- Германия, США, США, СССР, За- США, ЕС, Япо- США, ЕС, Ки-
гические Бельгия ция, Бельгия, Англия, Франция падная Европа, ния тай, Япония,
лидеры Германия, США Япония Россия (?)
Текстильное Паровой дви- Электротехничес- Автомобиле- и Электронная Наноэлектро-
производство гатель, желез- кое и тяжелое тракторостроение, промышлен- ника, молеку-
и машино- нодорожное машиностроение, цветная металлу- ность, вычис- лярная и нано-
строение, строительство, производство и ргия, производс- лительная и оп- фотоника, на-
выплавка чу- пароходострое- прокат стали, ли- тво товаров дли- тико-волоконная номатериалы,
гуна, обра- ние, угольная, нии электропе- тельного пользо- техника, прог- анобиотехноло-
«Ядро» ботка железа, станкоинстру- редач, неоргани- вания, синтети- раммное обеспе- гии, наносис-
строительство ментальная ческая химия ческие матери- чение, теле- темная техника
каналов, во- промышлен- алы, органическая коммуникации,
дяной двига- ность, черная химия, добыча и роботостроение,
тель металлургия переработка нефти добыча и переработка газа, информационные услуги
1970-ми гг. Он писал: «Если первая индустриальная революция была британской, то первая информационно-технологическая революция - американской с калифорнийским уклоном. В обоих случаях ученые и промышленники из других стран играли важную роль как в открытии, так и в распространении новых технологий» [12].
Наконец, сравнительно недавно в научный оборот введен термин четвертая промышленная революция. Он появился в Германии на Ганноверской ярмарке в 2011 г. при обсуждении «Индустрии 4.0» - так был обозначен процесс коренного преобразования глобальных цепочек создания стоимости через распространение технологии «умных заводов» [13].
Вместе с тем, с учетом технологической «преемственности» между «Индустрией 4.0» и информационной революцией последней трети XX в. представляется целесообразным рассматривать эти процессы как этапы единого феномена - третьей промышленной революции. Тем более что в современной экономической науке есть авторитетные исследователи, обосновывающие именно такой подход к «нумерации» современного промышленного переворота (например, [14, 15]).
Поскольку эпоха каждой промышленной революции охватывает большой промежуток времени (примерно столетие), важно проанализировать логику технологического развития экономики как внутри нее, так и на стыке промышленных революций. Такое более детальное научное осмысление позволяет сделать теория технологических укладов (ТУ) Д. С. Львова и С. Ю. Глазьева (см. табл. 2).
Примечательно, что хронологически на каждую промышленную революцию приходится по два ТУ. Отсюда можно предположить существование технологической преемственности укладов в рамках одной промышленной революции, которая обеспечивает циклические изменения во внешнеэкономической политике, проводимой ведущими капиталистическими странами в XIX - начале XXI в. Проиллюстрируем эти взаимосвязи.
Р. Аллен выделяет 10 макроизобретателей первой (британской) промышленной революции (табл. 3), чей новаторский вклад породил сонм последователей - изобретателей «второго и третьего эшелонов» [17, с. 353].
Сегодня (постфактум) за Великобританией признается пальма первенства в формировании предпосылок и развитии процессов первой промышленной революции. Это не означает, что у «владычицы морей» не было геополитических конкурентов,
Таблица 3
Макроизобретатели и их вклад в развитие промышленной революции
Макроизобретатель Отрасль
Джозайя Уэджвуд (Josiah Wedgwood) Керамическое производство
Джон Смитон (John Smeaton) Машиностроение
Томас Ньюкомен (Thomas Newcomen)
Джеймс Уатт (James Watt)
Абрахам Дерби (Abraham Darby) Металлургия
Генри Корт (Henry Cort)
Деймс Харгривс (James Hargreaves) Текстильное производство
Ричард Аркрайт (Richard Arkwright)
Сэмюэл Кромптон (Samuel Crompton)
Эдмунд Картрайт (Edmund Cartwright)
претендующих на глобальное лидерство в формирующейся капиталистической экономике. Так, русский химик, ученый-энциклопедист и экономист Д. И. Менделеев писал: «Попутно с систематическим рядом морских и колониальных войн (XVII и XVIII столетия) с голландцами англичане настойчиво вели войну промышленную, и Навигационный акт был главным орудием войны этого последнего рода» [18].
Не менее судьбоносным для экономики Британской империи стал рубеж XVIII-XIX вв. - эпоха наполеоновских войн и инициированная Бонапартом континентальная блокада Англии. Таким образом, на заре первой промышленной революции ключевые геополитические конкуренты стремились использовать жесткую протекционистскую политику. Между тем, история показала, что именно Англия смогла наиболее эффективно поддержать активные инновационные процессы у себя дома, используя политические, экономические и военные средства, что обеспечило ей позицию глобального капиталистического лидера в XIX в.
Однако в 1840-е гг. Англия сознательно отказывается от безапелляционной защиты внутренних рынков. Противоречило ли это интересам британской короны? Нет, не только не противоречило, но и самым непосредственным образом служило ее интересам. Ф. Лист в 1841 г. писал: «Только та нация, которая производит все предметы фабрично-заводской промышленности по самым низким ценам, может завязать торговые сношения с народами всех поясов и всех ступеней культуры; только она одна может удовлетворить всем их потребностям, а за недостатком последних вызвать новые, принимая в обмен сырье и пищевые продукты всякого рода. Только такая нация может нагрузить корабли массой таких различных изделий, в которых нуждается страна, отдаленная и лишенная своей собственной фабрично-заводской промышленности» [19].
Великобритания не только могла «завязать торговые сношения с народами всех поясов и всех ступеней культуры» и «нагрузить корабли массой таких различных изделий» - она испытывала в этом острую капиталистическую потребность! Д. И. Менделеев по этому поводу писал: «Производство фабрично-заводских продуктов <.. .> достигло в Англии до того, что нужно было заботиться об отыскании рынков для сбыта избытков производимого» [18].
Иными словами, в соответствии с концепцией Г. Менша «пучок» базисных технологий освоил через распространение улучшающих и кажущихся инноваций пространство английской экономики и достиг естественного предела разделения труда в национальном масштабе. К началу 1840-х гг. производство новых средств производства для внутреннего рынка столкнулось с резким падением прибыли [20, с. 220]. Для существенного расширения емкости рынка, способного воспрепятствовать падению нормы прибыли, британский капитал был вынужден лоббировать отмену протекционистских барьеров. Это и привело к отмене Навигационного акта Кромвеля, «Хлебных законов» и ряда других протекционистских мер.
Начав международную торговую экспансию, британский капитализм неизбежно встал перед необходимостью снижения транспортных издержек трансграничной и даже трансконтинентальной торговли. К этому времени для решения данной задачи уже имелись серьезные заделы в рамках первого технологического уклада. Так, на базе достижений в металлургии и машиностроении (5 из 10 макроизобретений в табл. 3) в 1807 г. Р. Фултоном в США был построен первый коммерческий пароход, а первые регулярные рейсы через Атлантику начали осуществляться в 1837 г. на пароходе, построенном британским инженером И. Брюнелем. Практически одновременно в Англии на рудничных и шахтовых колеях появились паровозы (1813-1814 гг.), а после нововве-
дений инженера Дж. Стефенсона (1825-1833 гг.) железные дороги получили значение дальнего транспорта [21, с. 290].
Таким образом, внешнеполитический разворот Британской империи в сторону фритредерства стал мощным стимулом для экспансии второго технологического уклада (см. табл. 2). Если для первого ТУ отраслями-драйверами были черная металлургия, машиностроение и текстильное производство, то для второго - транспортное машиностроение (табл. 4) и обслуживающие его отрасли: черная металлургия и получившая дополнительный импульс для развития угольная промышленность.
Вместе с тем, внешнеторговая экспансия имеет свои пределы из-за ограничений емкости мирового рынка и усиления конкуренции с бизнесом других государств - «второго эшелона» капиталистического развития. Так, в 1870 г. Великобритания еще занимает первое место в Европе по объемам промышленного производства (30,3 % от общеевропейских объемов), однако весьма заметные доли демонстрируют Германия, Франция, Италия и Австро-Венгрия (19,8; 18,9; 10,0 и 9,0 % соответственно). При этом еще три страны (кроме Великобритании) имеют долю промышленности в ВВП больше 30 %: Швейцария, Франция и Бельгия [23, с. 269]. Безусловно, нельзя забывать о Соединенных Штатах Америки (где после кровопролитной Гражданской войны закладывались основы долгосрочного геополитического лидерства), Российской империи (где активно шли реформы Александра II) и Японии (с ее революцией Мейдзи и успешной попыткой догоняющего развития).
С начала британской промышленной революции (особенно политики фритредерства) Англия активно экспортировала не только промышленные товары, но и технологии первого и второго ТУ, а также институты капиталистического развития. Поэтому, с одной стороны, исчерпание коммерческого потенциала технологий первой промышленной революции, а с другой - обострение капиталистической конкуренции компаний, представляющих ведущие державы мира, по всей видимости, привело к очередному снижению нормы предпринимательской прибыли. Об этом свидетельствует динамика среднего учетного процента в 1857-1906 гг., когда стоимость капитала в европейской экономике упала более чем в полтора раза: с 4,82 % на рубеже 1850-1860-х гг. до 3,04 % на рубеже 1880-1890-х гг. [24, с. 104].
Таблица 4
Железнодорожный и морской паровой транспорт в Европе в 1821-1876 гг. [22, с. 276]
Годы Длина железных Тоннаж
дорог, км пароходов
1821 332 32 000
1841 8 591 105 121
1846 17 424 139 973
1851 38 022 263 679
1856 68 148 575 928
1861 106 886 803 003
1866 145 114 1 423 232
1871 235 375 1 930 089
1876 309 641 3 293 072
Именно в этот период меняется внешнеэкономическая политика стран - капиталистических лидеров: от экспорта товаров они переходят к экспорту капитала в те регионы мира, где он может дать наибольшую отдачу - наступает эпоха империализма. Империализм промышленной эпохи актуализировал новый для предпринимателей вызов - проблему дистанционного управления активами (особенно промышленными), предполагающую контроль бизнес-процессов в других странах и даже на других континентах. Данная задача решается в рамках начинающейся второй промышленной революции, ее первого этапа - третьего ТУ (1880-1930-е гг.).
Технологические основы второй промышленной революции закладывались в недрах второго и даже первого ТУ Так, из 21 базисной технологии первой половины XIX в., выделенной Г. Меншем, по крайней мере, 15 относятся к электротехническому и химическому производствам - двум ведущим отраслям второй промышленной революции [5, с. 124]: генератор высокого напряжения - 1849 г., электрический импульсный индуктор - 1846 г., глубоководный кабель - 1866 г., производство электроэнергии - 1800 г., изолированный провод - 1820 г., дуговая электролампа - 1844 г., велосипед - 1839 г., рельс - 1835 г., протянутый провод - 1820 г., пудлингование - 1824 г., коксовая доменная печь - 1796 г., тигельная сталь - 1811 г., паровоз - 1824 г., телеграф - 1833 г., камерный процесс получения серной кислоты -1819 г., фармацевтическое производство - 1827 г., производство хинина - 1820 г., вулканизированная резина - 1852 г., портландцемент - 1824 г., бертолетова соль -1831 г., фотография - 1838 г.
Итак, с одной стороны, технологии первой промышленной революции в последней трети XIX в. себя коммерчески исчерпали, а с другой - медленно, но неуклонно набирали силу технологии второй промышленной революции. Какие технологии последней в первую очередь заинтересуют бизнес ведущих стран мира (прежде всего Великобритании), отягощенный отраслевой структурой первого и второго ТУ и соответствующей ей инфраструктурой? Логично предположить, что предприниматели, особенно владеющие и управляющие крупными производствами, в известной мере консервативны и склонны не доверять инновациям «нового века», требующим ломки существующих технологических и организационных структур.
К. Перес так описывает данную ситуацию: «Базовые отрасли минувшей технологической революции срывают последние плоды экономии на масштабе и, скорее всего, изнемогают от огромных инвестиций в основной капитал. Вместе с тем эти отрасли обладают мощной рыночной структурой (олигополия или почти монополия), способной обеспечить их средствами для поиска новых эффективных решений, чтобы вырваться из ловушки. Такие средства могут включать слияния, изменение месторасположения и другие оригинальные действия по отношению к финансовому капиталу. <.. .> Однако важнейшее значение имеют процессы, ведущие к следующей технологической революции» [25, с. 58].
Как видим, инвестиционные решения в этот период в основном направлены на искусственное продление жизни применяемых технологий и использование новых технологий, позволяющих эту задачу решить. Отсюда не случаен коммерческий интерес к информационно-коммуникационным технологиям второй промышленной революции на «излете» первой: телеграф (1833 г.), фотосъемка (1838 г.), трансатлантический телеграф (1866), телефон (1881 г.), фонограф / граммофон (1887 г.), международная телефонная связь (1910 г.), радио (1922 г.) [5, с. 124-128]. По нашему мнению, эти инновации существенно снизили для Англии, Франции, Германии и других развитых капита-
листических стран трансакционные издержки управления зарубежной финансовой экспансией, связанной с резким ростом экспорта капитала в предвоенные полвека (18701910-е гг.).
Это не означало консервацию технологий первой промышленной революции и развитие только информационно-коммуникационного сектора на базе технологий второй промышленной революции. Третий ТУ известен и серьезными прорывами в электрификации, сталелитейном производстве, неорганической химии, тяжелом машиностроении (см. табл. 2). Вместе с тем, на заре развития данного уклада преобладали именно информационно-коммуникационные технологии, позволившие ведущим государствам реализовать политику империализма, характеризующуюся глобальным господством финансового капитала [24]. Данная политика при постоянном росте дефицита торгового баланса, тем не менее, обеспечила финансовому центру мира (Англии) устойчиво растущее положительное сальдо платежного баланса (табл. 5).
Однако логика развития второй промышленной революции требовала радикального технологического обновления средств производства - промышленного фундамента экономики, что привело к возврату протекционистских форм внешнеэкономической политики. Такой разворот примерно за четверть века до этого предвидел Д. И. Менделеев: «В Англии нет пока надобности возобновлять таможенный протекционизм, потому что во всех ее основных промышленностях (например, мореходстве, добыче каменного угля, в производстве машин и в мануфактурном деле) она еще не имеет в Европе соперников. Но уже очевидно, что если в этих делах Америка или Россия представят шансы соперничества, Англия опять прибегнет к таможенному покровительству» [18]. Не только Англия, все ведущие капиталистические страны в это время последовательно защищали внутренние рынки от иностранной конкуренции.
Между тем, исход глобального военного конфликта предопределил экономическое лидерство Соединенных Штатов Америки. Если в 1938 г. совокупная доля их основных геополитических конкурентов (СССР, Великобритании, Германии, Франции, Японии) была существенно выше, чем у США (35,0 против 23,4 %), то в 1950 г. они почти сравнялись (29,7 против 28,8 %) [26, с. 503-504]. Во время Второй мировой войны промышленные предприятия США не только не пострадали от налетов бомбардировщиков и артиллерийского огня, но, напротив, динамично развивались, обеспечивая выполнение госзаказа, в том числе удовлетворявшего нужды союзников по антигитлеровской коалиции. Завершение войны могло грозить американским бизнесменам кризисом перепроизводства и падением нормы прибыли.
Таблица 5
Динамика торгового и платежного балансов Великобритании (1831-1913 гг.) [22, с. 276]
Годы Импорт Экспорт Торговый баланс Услуги Прибыли Текущий счет
1831-1835 53,6 40,5 -13,1 14,1 5,4 6,4
1851-1855 116,4 88,9 -27,5 23,7 11,7 8,0
1871-1875 302,0 239,5 -62,5 86,8 50,0 74,6
1891-1895 357,1 226,8 -130,3 88,4 94,0 52,0
1911-1913 632,2 488,9 -134,4 152,6 187,9 201,6
Не удивительно, что сразу после окончания войны Соединенные Штаты оказались самыми последовательными сторонниками политики международной торговли и инициаторами заключения Генерального соглашения по торговле и тарифам (1947 г.). Разоренные войной Европа, СССР и Япония также были заинтересованы в импорте американских товаров и технологий. Активизация внешнеторговых связей оказала мощное влияние на развитие средств транспорта.
К. Перес обратила внимание, что «нефтепереработка и двигатель внутреннего сгорания, изобретенные в рамках третьей парадигмы, использовались преимущественно в роскошных автомобилях» [25, с. 56]. Иными словами, автомобили, самолеты, вертолеты, а также принцип реактивного движения как инновации имели место уже в рамках третьего ТУ, во многом получив импульс для развития благодаря военным конфликтам. Однако полностью раскрыть свой коммерческий потенциал, выраженный в увеличении скорости транспортировки грузов и соответственно снижении транспортных издержек, они смогли только в рамках четвертого ТУ, став следующим закономерным этапом второй промышленной революции.
Производство средств транспорта стало драйвером экономического роста в капиталистическом мире в период четвертого ТУ «Транспортная» тенденция технологического развития находит подтверждение в статистических данных рейтинга «Fortune Global 500». С 1955 г. американский деловой журнал «Fortune» ежегодно включает в него 500 крупнейших компаний мира по критерию выручки [27, 28]. Анализ отраслевой специализации ТОП-100 компаний данного рейтинга показал (табл. 6), что в 1955, 1965 и 1975 гг. от 23 до 25 предприятий были напрямую связаны с производством транспортных средств и их компонентов либо с оказанием транспортных услуг. Однако в 1985, 1995 и 2005 гг. наблюдается заметное снижение количества компаний такого типа: 22, 14 и 9 из 100 соответственно.
Можно сказать, что в этот период вторая промышленная революция начала выдыхаться, что привело к снижению нормы отдачи вложений в основной капитал. Так, в 19741995 гг. в США она примерно на треть ниже, чем в 1949-1973 гг.: 13,3 против 18,5 % [29, с. 140]. Глобальный бизнес, возможно, сам того не подозревая, стал воспроизводить модель поведения, концептуально напоминающую ту, что сложилась в последней трети XIX - начале XX в. на стыке первой и второй промышленных революций.
П. Г. Щедровицкий и В. Н. Княгинин так описывают данный период развития мировой экономики: «Промышленно-технологическое развитие <...> сопровождается
Таблица 6
Динамика количества компаний в ТОП-100 рейтинга «Fortune Global 500»
Сектор экономики 1955 1965 1975 1985 1995 2005 2018
Производство средств хранения и передачи информации 8 10 10 15 19 19 17
Производство средств производства 42 41 40 35 15 16 25
Производство транспортных средств и их комплектующих, оказание транспортных услуг 23 25 25 22 14 9 12
двумя взаимосвязанными процессами: быстрым старением, а как следствие, и обесцениванием технологий, с одной стороны, и вытеснением устаревающих и второстепенных технологий на региональную периферию, где дешевле рабочая сила и природные ресурсы, - с другой. В 1970-1980-е гг. широкое распространение получило так называемое бегство заводов из индустриально развитых стран в страны - развивающиеся рынки. При этом развитые страны постарались оставить в своих руках разработку новых технологий, инновации и маркетинг, а главное, утверждение технологических стандартов и стандартов потребления.
С конца 1990-х гг. Соединенные Штаты и многие иные индустриально развитые страны мира столкнулись с новым феноменом - выводом за рубеж не только индустриальных производств, но и в сфере услуг и интеллектуального труда. Был разработан метод так называемого «аутсорсинга бизнес-процессов» <...>, предусматривающий в качестве одного из наиболее важных средств достижения компаниями своей глобальной конкурентоспособности передачу на подряд другим предприятиям комплекса второстепенных технологических процессов. <.. .> Всего с 1995 по 2000 г. промышленный сектор 20 крупнейших экономик мира закрыл более 22 млн рабочих мест (или 11 % от общего числа), значительная часть которых была перенесена на "развивающиеся рынки"» [30].
Технологической основой таких глобальных экономических сдвигов стали постоянно совершенствуемые компьютеры, соединенные сетью интернет, позволяющей передавать все большие объемы информации со все большей скоростью (основа пятого ТУ). Так, в 1991 г. количество компьютеров с доступом в интернет во всем мире составило около 5 млн, в 1996 г. - 60 млн, в 2001 г. - около 300 млн. При этом происходило постоянное удешевление электронной техники и снижение стоимости услуг по передаче информации. Например, цена персонального компьютера и периферийного оборудования к нему с 1960 по 2000 г. упала в 1869 раз! [26, с. 36-37].
Анализируя эти процессы, Ю. В. Шишков подчеркивает связь новейших телекоммуникационных и информационных технологий и эффектов, получаемых предпринимателями, отраслями и государствами: «Информация легко преодолевает физические преграды и государственные границы. Складывается глобальное киберпрост-ранство. Позволяя получать необходимую информацию с любого расстояния в реальном режиме времени и быстро принимать решения, современные системы телекоммуникаций беспрецедентно облегчают организацию международного инвестирования капиталов, кооперирования производства и маркетинга на фирменном уровне, как и взаимоприспособления макроэкономической политики разных государств на уровне правительств и центральных банков. Интернет - это мощнейший ускоритель глобализации экономики» [26, с. 37].
Потенциал производственных технологий третьей промышленной революции начал раскрываться в рамках пятого ТУ (роботостроение, станки с числовым программным управлением и др.), но его основу составили именно информационно-коммуникационные технологии, которые преимущественно продлевали жизнь технологий второй промышленной революции. Вместе с тем, «кризис доткомов» в США и особенно мировой экономический кризис 2008-2009 гг. обозначили пределы последней. Мир стоит на пороге новой производственной революции, получившей название «Индустрия 4.0» и логически вытекающей из информационной революции последней трети XX в., демонстрируя последовательность распространения базисных техноло-
гий от сектора средств коммуникации к сектору средств производства и далее к транспортному сектору. Данные табл. 6 подтверждают эту закономерность. Так, во второй половине XX в. растет влияние компаний информационно-коммуникационного сектора на глобальные хозяйственные процессы: в 1955 г. - 8, в 1965 г. - 10, в 1975 г. - 10, в 1985 г. - 15, в 1995 г. - 19 компаний из 100 в рейтинге «Fortune». В 1995-2005 гг., по всей видимости, происходит исчерпание взрывного роста данного сектора (в 2005 г. -также 19 компаний). Неслучайно именно на 2000 г. пришелся «крах доткомов». В 2018 г. в ТОП-100 рейтинга осталось уже 17 компаний информационно-коммуникационной специализации.
С другой стороны, после резкого сокращения количества промышленных гигантов в конце XX в. (в 1985 г. - 35, в 1995 г. - 15 предприятий из 100) в начале XXI в. снова наблюдается их заметное увеличение: в 2005 г. - 16, в 2018 г. - 25. На наш взгляд, это свидетельствует о своеобразном переходе секторального доминирования от информационно-коммуникационных к производственным технологиям новой промышленной революции.
Конвергенция нано-, био-, инфо- и когнитивных технологий вместе с развитием 3Б-принтинга, промышленного интернета и рядом других инновационных трендов должны привести к очередному массовому «созидательному разрушению» в производстве средств производства (шестой ТУ). Поэтому в настоящее время (как и в период первого и на стыке третьего и четвертого ТУ) мы наблюдаем стремление ведущих стран мира обеспечить на национальной территории критическую концентрацию научно-инженерной базы и защитить нарождающиеся высокотехнологичные отечественные отрасли и собственное лидерство на полувековом горизонте. Торговая война между США и Китаем, развернувшаяся в 2018-2019 гг., подтверждает наши выводы.
Таким образом, можно констатировать взаимосвязь циклических процессов во внешнеэкономической политике и технологическом развитии экономики, выражающуюся в последовательном распространении базисных технологий в таких секторах, как средства коммуникации, производства и транспорта (табл. 7). С учетом выявленной секторальной логики распространения базисных технологий можно прогнозировать, что примерно во второй трети XXI в. драйвером развития глобальной экономики станет транспортный уклад с массовым развитием беспилотников, электромобилей и даже частной космонавтики. Возможно, именно в это время следует ожидать очередного витка активности ВТО, связанного с новациями по снижению таможенных барьеров (так называемое новое фритредерство).
В трудах профессора С. Д. Бодрунова затрагивается проблема становления нового индустриального общества второго поколения (НИО.2) и ноономики через смену технологических укладов и промышленных революций [31, 32]. В ряде монографий автор раскрыл преемственность между теориями НИО.1 Дж. К. Гэлбрейта и НИО.2 [33], а также закономерности перехода от НИО.2 к ноономике [34]. Развивая методологический подход С. Д. Бодругова, попытаемся предложить объективное обоснование возникновения теории НИО.2, которая логически вытекает из представленной выше концепции циклической последовательности распространения базовых технологий и режимов мирохозяйственных связей.
Для этого объединим в табл. 8 хронологические последовательности промышленных революций, технологических укладов, режимов мирохозяйственных связей и этапов возникновения теорий индустриального общества. Будем придерживаться бо-
Таблица 7
Технологическая обусловленность форм внешнеэкономической политики ведущих капиталистических стран мира в Х1Х-ХХ1 вв.
Базисные Техно- Период Локомотив- Внешнеэконо-
технологии логичес- ный сектор мическая поли-
кий экономики тика стран-лиде-
уклад ров
Выплавка железа, текстильные маши- I До 1840-х гг. Средства производства Протекционизм
ны, паровые двигатели II 1840-1870-е гг. То же транспорта Фритредерство
Технологии электротехнической, химической и ста- III 1870-1910-е гг. То же коммуникации Империализм
1910-1940-е гг. То же производства Протекционизм
лелитейной промышленности
IV 1940-1970-е гг. То же транспорта Фритредерство
Аддитивные техно- V 1970-2010-е гг. То же коммуникации Империализм
логии, промышленный интернет, ро- VI 2010-2040-е гг. (?) То же производства Протекционизм
ботизация VII (?) 2040-е гг. (?) То же транспорта (?) Фритредерство (?)
Таблица 8
Циклические закономерности развития базисных технологий, режимов мирохозяйственных связей и теорий индустриального общества
Промыш- Техно- Период Локомотивный Режим Этапы
ленная логичес- сектор мирохо- формирования
революция кий уклад экономики зяйствен-ных связей теорий индустриального общества
I I До 1840-х гг. Средства производства Протекционизм Индустриальное общество (К. Маркс)
II 1840-1870-е гг. То же транспорта Фритредерство
Переходный
Ш III 1870-1910-е гг. То же коммуникации Империализм период, кризис, теории «ультраимпериализма»
II 1910-1940-е гг. То же производства Протекционизм Новое индустриальное общество -
Окончание табл. 8
Промыш- Техно- Период Локомотивный Режим Этапы
ленная логичес- сектор мирохо- формирования
революция кий уклад экономики зяйствен-ных связей теорий индустриального общества
IV 1940-1970-е гг. То же транспорта Фритредерство НИО 1.0 (Дж К. Гэлбрейт)
Переходный
III V 1970-2010-е гг. То же коммуникации Империали зм период, кризис, «постиндустриальное общество»
IV VI 2010-2040-е гг. (?) То же производства Протекционизм НИО 2.0
VII (?) 2040-е гг. (?) То же транспорта (?) Фритредерство (?) (С. Д. Бодру-нов)
лее распространенной четырехстадийной периодизации промышленных революций К. Шваба, имея в виду, что третья промышленная революция является начальной стадией внедрения базисной инновации - микропроцессора - в промышленность, а наступающая четвертая промышленная революция - эпохой массового преобразования промышленно-технологических процессов на электронной основе. Таким образом, третья промышленная революция выступает в качестве своеобразного переходного периода, аналогичного переходному периоду между первой и второй промышленными революциями, когда базисная технология электричество вначале преобразовала инфокоммуникационную сферу, а затем стала массово внедряться в промышленную базу.
Вряд ли подлежит сомнению тот факт, что К. Маркс в «Капитале» дал политэ-кономическое описание индустриального общества. Промышленный капитал и пролетариат - главные действующие лица «диалектической трагедии» автора самого популярного труда по экономике в истории человечества, оттесняющие на второй план такие властные социальные фигуры любого общества, как банкиры, владельцы недвижимости, государственные чиновники. У Маркса они выступают в роли «нахлебников» промышленного капитала, откусывающих свою долю прибавочной стоимости, создаваемой в индустриальном производстве. Можно считать, что Маркс создал первую всеобъемлющую теорию индустриального общества, находясь во временных рамках господства технологий второго ТУ и первой промышленной революции. Технологическая детерминированность индустриального типа мышления К. Маркса сформировалась в эпоху, когда паровой двигатель преображал отрасли промышленности и транспорта, а последнюю классик, как известно, также включал в сферу материального производства, создающую реальное богатство.
Великий мыслитель, скончавшийся в 1883 г., не дожил до полномасштабного распространения ключевой технологии третьего ТУ и второй промышленной револю-
ции - электричества. Быстрое развитие средств связи в период, соответствующий первой половине развертывания третьего ТУ и переходу от первой ко второй промышленной революции, породило временный кризис индустриальной онтологии и содействовало формированию теории ультраимпериализма, выдвинутой рядом влиятельных социальных мыслителей левого толка (К. Каутский, Р. Гильфердинг, Дж. Гобсон) и допускающей преодоление кризиса сложившейся в конце Х!Х в. империалистической модели мира на основе сотрудничества мощных глобальных корпораций. Технологические возможности для концентрации капитала и управления разбросанными по миру подразделениями корпораций предоставили достижения первой информационной революции конца XIX столетия.
Однако логика развития технологий в тот же период способствовала массовому внедрению электричества в промышленность. Соединение электричества и двигателя внутреннего сгорания привело ко второй промышленной революции, начало которой хронологически соответствует второй половине третьего ТУ и включает четвертый ТУ Экономические императивы развертывания второй промышленной революции требуют возврата к протекционизму. Массовое обновление промышленной базы в странах-лидерах не оставляет иллюзий для мирного перехода империализма в некую сверхстадию, и соответствующие теории временно отступают на задний план. Индустриальная онтология снова овладевает умами прогрессивно мыслящих экономистов. В середине ХХ в. уже в фазе зрелого состояния четвертого ТУ выдающийся экономист Дж. К. Гэлбрейт формулирует теорию нового индустриального общества (1967 г.) с ее знаменитыми составляющими - техноструктурой и планирующей системой.
Однако наступают кризисные 1970-е гг., когда на фоне снижения эффективности четвертого («транспортного») ТУ постепенно разворачивается новая инфо-коммуникационная революция. Пессимизм интеллектуалов того времени воплощается не только в неомальтузианских докладах Римского клуба, но и в очередном сдвиге онтологии экономики от индустриализма к сфере услуг. Последняя «обретает» одежды теорий постиндустриального общества Д. Белла (1973 г.) и его многочисленных последователей. Д. Белл поддержал моду на периодизацию технологических революций, обозначив создание компьютеров как третью революцию, которая должна обеспечить поточное производство информации, обеспечивающее социальное развитие по всем направлениям. Действительно, в 1980-х гг. наступает эпоха пятого - «информационного» ТУ: возврат к империализму в виде финансовой либерализации, «Вашингтонского консенсуса» и теорий глобализации. Надежды на утверждение очередной стадии ультраимпериализма выражены в нашумевшей политико-философской концепции конца истории Ф. Фукуямы (1990-1992 гг.) и несомненно более слабых собственно экономических концепциях бескризисного управляемого развития экономики.
Финансовый кризис и последующая рецессия 2008-2009 гг. не только поставили крест на иллюзиях сторонников постиндустриального общества и глобализации как очередного издания ультраимпериализма, но и ярко продемонстрировали наступление четвертой промышленной революции, совпадающей с формированием нового, шестого ТУ Мир в очередной раз в ходе осознания объективных закономерностей циклического технологического развития отказывается от устаревшей системы регулирования мирохозяйственных связей (возврат к протекционизму, феномен Д. Трампа). А наибо-
лее прогрессивные социальные мыслители создают теории, опирающиеся на новую индустриальную онтологию.
Список литературы
1. Толкачев, С. А. Закономерности развития технологических укладов и смена режимов системы мирохозяйственных связей / С. А. Толкачев, А. Ю. Тепляков // Глобальная экономика в XXI веке: диалектика конфронтации и солидарности: сб. науч. тр. / под ред. Д. Е. Сорокина, М. Л. Альпидовской. - Краснодар, 2017. - С. 256-258.
2. Толкачев, С. А. Типология экономических укладов и современный этап деглобализа-ции / С. А. Толкачев, А. Ю. Тепляков // Phenomenon of the Market Economy: Vectors and Features Evolution. - Printed in the UK. - 2017 by the LSP. - P. 202-208.
3. Толкачев, С. А. Новый протекционизм в контексте циклических закономерностей технологических укладов / С. А. Толкачев, А. Ю. Тепляков // Львовские чтения - 2017: сб. статей V Всероссийской науч. конф./ под науч. ред. Г. Б. Клейнера. - М.: ГУУ, 2017. -С.163-168.
4. Толкачев, С. А. Секторальные аспекты закономерностей смены технологических укладов / С. А. Толкачев, А. Ю. Тепляков // Материалы междунар. науч.-практ. конф. «Арригиев-ские чтения» по теме «Глобальный хаос современного мироустройства: сущность, развитие и пути преодоления. Проблемы мирового переустройства в условиях тройного переходного периода» (16-18.05.2019,): в 2 ч. - Ч. 1 / под ред. О. В. Пилипенко, С. Ю. Глазьева [и др.]. -Орел: Орловский гос. ун-т им. И. С. Тургенева, 2019. - С. 300-307.
5. Mensch, G. Stalemate in Technology / G. Mensch. - Ballinger Publishing Company, 1979.
6. Менш, Г. Словари и энциклопедии на Академике / Г. Менш. - URL: https:// dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1292607 (дата обращения: 30.10.2019).
7. Bresnahan, T. F. General Purpose Technologies: «Engines of Growth»? / T. F. Bresnahan, M. Trajtenberg // Journal of Econometrics. - 1995. - Vol. 65, №1. - P. 83-108.
8. General Purpose Technologies and Economic Growth / E. Helpman (ed.). - Cambridge, Mass.: The MIT Press, 1998.
9. Полтерович, В. Гипотеза об инновационной паузе и стратегия модернизации / В. Пол-терович // Вопросы экономики. - 2009. - № 6. - С. 5.
10. Нуреев, Р. Промышленная революция / Р. Нуреев, Ю. Латов // Кругосвет. - URL: https://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/ekonomika_i_pravo/PROMISHLENNAYA_ REVOLYUTSIYA.html (дата обращения: 30.10.2019).
11. Hull, J. The Second Industrial Revolution: The History of a Concept / J. Hull // Storia Della Storiografia. -1999. - Issue 36. - P. 81-90.
12. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кас-тельс // Библиотека Гумер - гуманитарные науки. - URL: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/ Polit/kastel/01.php (дата обращения: 30.10.2019).
13. Шваб, К. Четвертая промышленная революция / К. Шваб. - М.: Эксмо, 2016.
14. Рифкин, Дж. Третья промышленная революция: Как горизонтальные взаимодействия меняют энергетику, экономику и мир в целом / Дж. Рифкин; пер. с англ. - М.: Альпина нон-фикшн, 2014.
15. Щедровицкий, П. Г. Вверх и вниз по волнам промышленных революций / П. Г. Щед-ровицкий; Агентство стратегических инициатив. - URL: https://asi.ru/on-the-waves-of-industrial-revolutions/ (дата обращения: 30.10.2019).
16. Глазьев, С. Ю. Стратегия опережающего развития России в условиях глобального кризиса / С. Ю. Глазьев. - М.: Экономика, 2010. - С. 94-95.
17. Аллен, Р. Британская промышленная революция в глобальной картине мира / Р. Ален; пер. с англ. Н. В. Автономовой; науч. ред. перевода В. С. Автономов. - М.: Изд-во Института Гайдара, 2014.
18. Менделеев, Д. И. Толковый тариф, или Исследование о развитии промышленности России в связи с ее общим таможенным тарифом (1891) / Д. И. Менделеев. - Русское самодержавие. URL: http://samoderjavie.ru/mendeleev-tarif (дата обращения: 30.10.2019).
19. Лист, Ф. Национальная система политической экономии. - Гл. XXI / Ф. Лист. -Русское самодержавие. URL: http://samoderjavie.ru/node/511 (дата обращения: 30.10.2019).
20. Арриги, Дж. Долгий двадцатый век: Деньги, власть и истоки нашего времени / Дж. Арриги; пер. с англ. А. Смирнова и Н. Эдельмана. - М.: Издат. дом «Территория будущего», 2006.
21. Гловели, Г. Д. Экономическая история: учебник для бакалавров / Г. Д. Гловели. - М.: Юрайт, 2016.
22. Филипенко, А. С. Экономическая глобализация: истоки и результаты / А. С. Филипенко. - М.: Экономика, 2010.
23. Кембриджская экономическая история Европы Нового и Новейшего времени. - Т. 1: 1700-1870 / пер. с англ. Ю. Каптуревского; под ред. Т. Дробышевской. - М.: Изд-во Института Гайдара, 2013.
24. Гильфердинг, Р. Финансовый капитал. Новейшая фаза в развитии капитализма / Р. Гиль-фердинг; пер. с нем. И. Степанова. - М.: Государственное издательство, 1922.
25. Перес, К. Технологические революции и финансовый капитал. Динамика пузырей и периодов процветания / К. Перес; пер. с англ. Ф. В. Маевского. - М.: Изд-во «Дело» АНХ, 2011.
26. Мировая экономика: глобальные тенденции за 100 лет / под ред. И. С. Королева. -М.: Юристъ, 2003.
27. A database of 50 years of FORTUNE'S list of America's largest corporations / Fortune 500. - URL: http://archive.fortune.eom/magazines/fortune/fortune500_archive/full/1955/1.html (дата обращения: 30.10.2019).
28. Рейтинг самых крупных компаний в мире (Fortune 500) // Информационный портал «NoNews» - URL: https://nonews.co/directory/lists/companies/fortune-global-500 (дата обращения: 30.10.2019).
29. Клинов, В. Г. Причины и последствия модификации большого цикла мирового хозяйства / В. Г. Клинов // Кризисы и прогнозы в свете теории длинных волн; под ред. Л. Е. Грини-на, А. В. Коротаева, Р. С. Гринберга. - М.: Моск. ред. изд-ва «Учитель», 2016.
30. Щедровицкий, П. Г. Территориальная проекция промышленной политики в России -кто оплатит издержки глобализации / П. Г. Щедровицкий, В. Н. Княгинин // Аналит. портал «Гуманитарные технологии». - 20.03.2009. - URL: https://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2009/ 2564 (дата обращения: 30.10.1019).
31. Бодрунов, С. Д. Переход к перспективному технологическому укладу: анализ с позиций концепций НИО.2 и ноономики / С. Д. Бодрунов // Экономическое возрождение России. -2018. - №3. - С. 5-12.
32. Бодрунов, С. Д. Ноономика. Будущее: четвертая технологическая революция обусловливает необходимость глубоких изменений в экономической и социальной жизни / С. Д. Бодрунов // Экономическое возрождение России. - 2018. - №2. - С. 5-13.
33. Бодрунов, С. Д. Грядущее. Новое индустриальное общество: перезагрузка / С. Д. Бод-рунов. - М.: Культурная революция, 2016.
34. Бодрунов, С. Д. Ноономика / С. Д. Бодрунов. - М.: Культурная революция, 2018.
S. A. Tolkachev, A. Yu. Tepliakov. Concept of cyclic sequence in the dissemination of base-level technologies in the economy and ontological causality of industrial society theories. S. A. Tolkachev and A. Yu. Tepliakov formulate and substantiate the hypothesis on sequential dissemination of baselevel technologies in such segments as communications, production and transportation. This conceptual approach explains retroactive dynamics of the global economic system and the current situation in the world economy. The article establishes the cyclic repetition of basic technologies of technological modes and of relevant regimes that regulate global economic relations. The authors forecast which sectors will serve as global economic drivers and what foreign economic policies will be pursued by global leaders in the next fifty years. The article substantiates objective ontological causality behind the formation of industrial and new industrial society theories.
Keywords: base-level technology, industrial revolution, technological mode, foreign economic policies, new industrial society.
