CC BY
9УДК 32.019.51, ББК 66.04, ГРНТИ 11.01.11, 04.41.31, КОД ВАК 10.01.10
В. В. Декалов Санкт-Петербург, Россия КОНЦЕПЦИЯ КОММУНИКАТИВНОГО КАПИТАЛИЗМА: ТЕЗАУРУС И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
Аннотация. В статье разрабатываются основные понятия концепции коммуникативного капитализма Дж. Дин. Приводятся принципы действия «экономики внимания», как базового экономического отношения «цифровой эпохи». Используется инструментарий рефлексивной социологии П. Бурдье и опыт его применения П. Кэндоном для рассмотрения комуникативного капитала.
Ключевые слова: коммуникативный капитализм, критическая медиа-теория, экономика внимания
V. V. Dekalov Saint Petersburg, Russia COMMUNICATIVE CAPITALISM: A THESAURUS, AND PROSPECTS
OF CONCEPT DEVELOPMENT
Summary. In the paper the author discusses key concepts of Dean's theory of communicative capitalism. The principles of «attention economy» are considered as the basis of «digital era» economic relations. There are used the methods of Bourdieusian reflexive sociology and Paul Candon's findings of their application to the analysis of «communicative capital».
Key words: communicative capitalism, critical media-theory, attention economy.
Введение и обоснование актуальности
53
Академическая наука придерживается противоположных мнений о целесообразности изучения современности и порождаемых противоречий [Dean 2010: 3]. Одна группа исследователей утверждает, что понять современность невозможно: изменения (технологические, культурные, социальные, политические) слишком быстры, их результаты непредсказуемы, а любая теория изначально обречена на устаревание, будучи неспособной дать полное и корректное объяснение реальности.
Другая группа отмечает необходимость последовательной критики
практик человека «цифровой эпохи» и, в особенности, - его медиа-
окружения. Сосуществование реального и посткапиталистического секторов экономики [Мейсон 2016], диджитализация, коммодификация и глобализация повседневной коммуникации [Fuchs 2016: 2, 10, 25], формирование сетевого общества [Кастельс 2015: 42] - проблемы, которые говорят о важности критического анализа современности. Этот анализ требует изменения методологии и инструментария медиа-теории [Galloway 2014: 1], расширения ее предмета с новых гаджетов и новых медиа до коммуникации как таковой.
Особое место в критическом научном дискурсе занимают левоориентированные концепции постмодернистского капитализма [Наумова 2016: 7], в которых современность (в рамках переосмысления марксизма и марксистского понимания истории, экономики, культуры) рефлексируется в диалектическом противоречии и единстве. Среди этих концепций: работы Ж. Делеза и Ф. Гваттари, Ф. Джеймисона, С. Жижека, М. Хардта и А. Негри, П. Вирно, Ф. Берарди, А. Бадью, Д. Харви, М. Лаццарато, К. Фукса и других.
К обозначенным концепциям относится и концепция «коммуникативного капитализма» Джоди Дин, основные положения которой будут рассмотрены ниже.
Теоретические основания
Элементы новой информационной реальности интегрируются под эгидой крупных транснациональных платформ в некую «сверхсеть» [Terranova 2002: 40 - 42], которая формирует новые отношения власти и неравенства и трансформирует глобальный капитализм. Этой трансформации и посвящена концепция Дж. Дин.
Согласно Дж. Дин, коммуникативный капитализм - это экономико-идеологическая формация, в которой объединенные в сеть информационно-коммуникационные технологии и инфотейтмент-медиа удерживают своих пользователей посредством развлечения и принуждения к аффективному нематериальному производству [Dean 2010]. Демократизация доступа в Интернет стимулирует самовыражение на стыке свободного творчества и неоплачиваемого информационного труда. В результате возникает дополнительное измерение капиталистической эксплуатации - эксплуатация коммуникативная. При этом в отличие от капитализма «когнитивного» (в котором основой базой производства служат интеллектуальные ресурсы), коммуникативный капитализм не означает преобладания только умственного труда и вытеснения традиционного производства.
Базой для развития концепции Дж. Дин послужили:
• технокультурные теории (М. Кастельс);
• критика неолиберализма (Д. Харви);
• критика индустриального (М. Хоркхаймер и Т. Адорно, Г. Дебор) и постиндустриального общества (Ф. Джеймисон);
• критика идеологии (С. Жижек);
• работы, посвященные обществу риска (У. Бек) и рефлексивному обществу (Э. Гидденс);
• теории биополитики (М. Фуко, Дж. Агамбен).
Немалую роль сыграла научная дискуссия об Интернете как новой публичной сфере между Дж. Дин и Ю. Хабермасом и его последователями [Dean 2003: 99].
Развитие концепции сосредоточено на рассмотрении трех составляющих коммуникативного капитализма: неолиберальной политической идеологии («Democracy and Other Neoliberal Fantasies», 2009), новых практик сетевой коммуникации и их влияния на современное общество («Blog Theory», 2010), новых типов эксплуатации и методов противостояния им («Communist Horizon», 2012). Начиная с 2012 г., в работах Дж. Дин появился активистский уклон. Своеобразным промежуточным итогом работы в этом направлении стала книга «Crowds and Party» (2016) об организации политической партии нового типа, как противовеса дискредитировавшим себя инструментам неолиберальной демократии.
Джоди Дин совершает «деконструкцию всей публичной сферы и указывает на недостатки Интернета и его цифровых инструментов в контексте массовой культуры» [Kubitschko 2012]. Акцент в сетевой коммуникации смещается с содержания коммуникативного акта на его информационное измерение, т.е. «вклад» (contribution) в циркулирующий поток контента. Это делает сам факт коммуникации сырьем для капиталистического производства, что получило развитие в специфических формах эксплуатации.
Дж. Дин выделяет несколько уровней такой эксплуатации [Dean 2012]. Отчуждаемые персональные данные и собираемые на их основе «большие данные» используются бизнесом в рекламе и маркетинге. Творческие способности «цифрового пролетариата» - для генерации инновационных идей и создания «сырого» информационного продукта (и дальнейшего использования их бизнесом и СМИ). Внимание - для стимулирования нескончаемого цифрового потребления и затруднения
возможности солидаризации в «глобальной коммуникативной матрице» [Terranova 2002: 136].
Теория Джоди Дин обладает большим объяснительным потенциалом для работы с противоречивыми и динамичными явлениями медиатизированной реальности. Однако требуется существенная проработка методологического инструментария и тезауруса. Особое внимание необходимо уделить нагруженным марксистской фразеологией понятиям «коммуникативного капитала» и «коммуникативного труда», «эксплуатации» и «неравенства».
Гипотеза и методология
В условиях «информационного изобилия» [Кин 2015] главными ресурсами экономики становятся время и внимание. Именно они добавляют труду и капиталу новое, коммуникативное измерение.
Наша гипотеза состоит в том, что все пользователи Интернета так или иначе конкурируют и кооперируются на т.н. «рынке внимания». Трудозатраты пользователей измеряются:
• временем, потраченным на нахождение в глобальной сети;
• выражением внимания или явной реакции на циркулирующие «в зоне видимости» тексты и образы;
• активизацией творческих способностей и экономических, культурных или социальных ресурсов для создания этих текстов и образов, которые должны привлечь внимание других участников сети, стимулировать их реакцию.
Концентрация этого внимания и является коммуникативным капиталом на конкретном участке сети.
Для дальнейшего развития гипотезы следует уточнить теоретические основания обозначенных понятий. Что подразумевается под сетью? Каким образом определяют понятие капитала современные экономисты и социологи? Как изменился труд?
Сети являются «комплексными структурами коммуникации, сконструированными вокруг набора целей, которые одновременно обеспечивают единство цели и гибкость исполнения благодаря их способности адаптироваться к операционной среде» [Кастельс 2016: 38]. Сеть - это совокупность узлов (центральных и периферийных), связывающих их каналов и циркулирующих по этим каналам потоков информации. Данная категория все чаще используется не столько для определения некоей технической системы, сколько для описания многомерной информационной ситуации (information milieu) [Terranova 2002: 40], в которой информация распространяется различными способами. С одной стороны, это создает решетчатую (grid) [Ibid: 41] структуру, в которой пространственные связи уступили место связям временным. С другой стороны - спутанность (meshwork) [Ibid: 42], возникающую в результате связи всех пользователей со всеми. Гомогенизация и глобализация сетевых технологий и сетевой культуры делают коммуникацию спонтанной, непредсказуемой, обезличенной, саму сеть - рефлексивной (то есть генерирующей множество различных и одинаково легитимных мнений [Dean 2016: 417]), а ее символический порядок - сниженным [Dean 2010: 6] (означающее перестает быть жестко привязано к означаемому). Для описания групповой динамики подобных сетей используют метафоры роя, ризомы, разъяренной толпы [Galloway 2014: 62].
Перейдем к рассмотрению понятия капитал. С экономической точки зрения под капиталом понимают запас, соответствующий общему количеству богатства [Пикетти 2015: 65]. Оборот, соответствующий количеству богатства, произведенного и распределенного в течение определенного периода времени, является доходом [ibid]. А способность в течение определенного периода времени генерировать определенный уровень дохода - доходностью капитала [ibid].
С социологической точки зрения капитал воплощает «власть над продуктом, в котором аккумулирован прошлый труд, а заодно над механизмами, стремящимися утвердить производство определенной категории благ» [Бурдье 2007]. Три основные формы капитала:
экономический, социальный и культурный [Бурдье 2002]. Символическим
капиталом может быть любой из перечисленных капиталов, если он «воспринимается социальными агентами, чьи категории восприятия таковы, что они в состоянии ... придать ценность этому свойству» [Бурдье 2007]. По Бурдье капитал существует в трех основных состояниях: инкорпорированном (в качестве длительной диспозиции ума и тела), объективированном (в форме товара или продукта) и институционализированном (в виде правил, норм и кодификаций). Динамика капитала включает конвертации одной формы капитала в другую и смену состояний капитала в процессе борьбы за власть над определенным полем социального пространства.
Говоря о труде, стоит отметить, что посткапиталистический способ производства вывел на передний план т.н. цифровой труд (digital labour), объединяющий в себе [Fuchs 2016: 59]:
• extractive labour, т.е. труд по извлечению и обработке материальных ресурсов;
• industrial labour, т.е. труд по изготовлению средств производства и ИКТ, а также труд по разработке программно-аппаратного обеспечения для персонального использования (персональные компьютеры, смартфоны, потребительская электроника);
• «nformational labour, т.е. труд по изготовлению информационного контента (информационные системы, базы данных, мобильные приложения).
Цель мобилизации цифрового труда - поддержание стабильности
мировой экономической системы, ориентируемой на создание наукоемкой
59
IT-продукции. Сама работа делится на физическую и информационную, а власть над средствами и продуктами труда распределяется между несколькими категориями владельцев.
Это приводит к размыванию понятия рабочего места и прекариатизации работника [Стэндинг 2014: 231]. Основой для свободного труда пользователя, который является аффективным и добровольным [Terranova 2002: 75], становятся творчество и самовыражение. Культивируются новые типы трудовых отношений на базе краудсорсинга [Fuchs 2016: 15]. Сетевые энтузиасты в таких областях, как дизайн, программирование, музыка, литературное творчество, готовы работать бесплатно, делясь знаниями и опытом друг с другом.
Перед тем, как перейти к формулированию теоретических выводов, приведем имеющийся задел в разработке понятия коммуникативный капитал другими исследователями, в частности, П. Кэндоном. Исследователь переосмысливает это понятие в рамках рефлексивной социологии П. Бурдье. Переосмысление связано с устареванием концепции лингвистического капитала и распространения невербальных форматов в условиях массификации электронных коммуникативных практик [Candon 2016: 11]. По сути коммуникативный капитал - это дискурс, внутри которого распространяются ценности и продукты идеологий и который формирует публичную сферу сетевого пространства.
В отличие от Дж. Дин, делающей акцент на информационном измерении коммуникативного акта, исследователь в качестве основы коммуникативного капитала рассматривает тексты, их содержание, тон, фактуру и то, как они резонируют с дискурсивным полем на публичной площадке.
Очевидно, что коммуникативный капитал существовал и до
распространения интернета, концентрируясь в руках экспертов
и профессиональных комментаторов в таких институциях как пресса,
академическая наука и судопроизводство [ibid: 49, 128]. Однако
60
в глобальной сети коммуникативный капитал перераспределяется, а отношения по его генерации и обмену стали напоминать «рыночные» [ibid: 47].
Коммуникативный капитал неразрывно связан с другими формами капитала: культурным, социальным и экономическим. Каждая из них играет ключевую роль в формировании коммуникативного капитала на одном из уровней [ibid: 159]. На микроуровне (персональном) человек, чтобы быть услышанным, должен знать, как работает и устроена сеть (обладать т.н. цифровой грамотностью), а также эффективно применять определенные стратегии, ритуалы и лингвистические средства [ibid: 38].
На мезоуровне больший вес в формировании повестки дня имеют группы, которые формируют большинство (не только количественное -качество социальных связей играет не последнюю роль). На макроуровне влияние на дискурс нужно рассматривать с учетом экономического интереса крупных корпораций.
Теоретические выводы
Исходя из гипотезы и приведенных выше теоретических и методологических предпосылок мы можем сформулировать основные понятия теории коммуникативного капитализма и обозначить отношения между ними.
Начнем с определения участка сети, который является виртуальным пространством отношений между пользователями сети (как частными лицами, так и организациями), объединенными по одному или нескольким признакам на различных уровнях. Среди уровней можно выделить:
• принадлежность к группе (например, отдельные сообщества и паблики «ВКонтакте»);
• принадлежность к платформе (имиджборды «2ch», сеть микроблогов Twitter);
• принадлежность к национальному пространству (общность русскоязычных пользователей социальных сетей «ВКонтакте», «Facebook», «Twitter» и «Telegram»).
Признаками участка сети могут служить: тематика (политика, кино, спорт), характер коммуникации (информационный, развлекательный, образовательный) и даже формат (текстовые посты, музыкальные подборки, графические мемы).
Каждый участок определяется границами, нормами взаимодействия и нравами сообщества его пользователей [Ефимов 2015: 24], а также соотношением их капиталов (не только коммуникативного, но и социального, экономического, культурного и символического). Пользователь, формируя персональное медиа-окружение в сети, может идентифицировать себя с несколькими группами на различных уровнях: в одних принимать деятельное участие, в других оставаться нерефлексивным потребителем. Внимание участника сети распределяется между несколькими источниками: площадками, мобильными приложениями, коммуникационными устройствами.
Коммуникативный капитал - это общий запас затраченного участниками внимания за всю историю существования участка сети. С одной стороны, внимание - это информация о количестве и качестве привлеченных пользователей, количестве реакций, их содержание, то есть продукт коммуникативного труда. С другой стороны - это сам коммуникативный труд, т.е. время и ресурсы (материальные и нематериальные), затраченные пользователями на нахождение в режиме онлайн, на потребление информации и реагирование на нее, на создание информационных продуктов. Например, коммуникативный капитал литературного интернет-портала - это количество зарегистрированных авторов (в том числе именитых), количество опубликованных ими произведений, количество отзывов на эти произведения. Но также это
и стоимость творческого труда на создание произведений, приведение их в соответствие с требованиями портала (сопровождение иллюстрациями, ссылками, редактирование), время на чтение других произведений, их оценку, обсуждение и т.д.
Коммуникативный капитал в инкорпорированном состоянии -накопленное конкретным пользователем (или группой пользователей) внимание в его количественном (например, просмотры постов и других информационных продуктов, ассоциированных с пользователем) и качественном (опыт предыдущего взаимодействия, цифровая грамотность, понимание контекста) аспектах.
Институционализированное состояние коммуникативного капитала -это установленные правила организации информации, формы информационных продуктов и реакций, детерминируемые как технической составляющей платформы (дизайн, Ш / их или игровая механика), так и неформальными правилами сообщества.
Наконец, в объективированном состоянии коммуникативный капитал предстает в виде измеримых показателей затраченного на участке сети внимания за определенный период - например, количества просмотров или комментариев.
Коммуникативный капитал, как и другие формы капитала, может быть конвертирован - в связи, деньги, знания или символический авторитет. Так, популярный блогер может использовать свою площадку для продвижения собственного бренда, размещения рекламных постов, трансляции политических взглядов или легитимации себя в качестве эксперта. Обратная ситуация - когда известность, тесные социальные отношения или постоянные вливания в продвижение площадки работают на дополнительное привлечение внимания.
На полученный эффект от инвестирования коммуникативного
капитала (то есть осуществление коммуникативного труда и привлечение
внимания к его результату других пользователей сети) влияет наличие
63
(как у коммуникатора, так и у реципиентов) других типов капитала: социальных связей, общего культурного уровня, бюджетов на продвижение в сети.
Величина доходности коммуникативного капитала (то есть количества внимания, привлеченного в результате его инвестирования) зависит от динамично меняющейся информационной среды, новых технологий и высокой конкуренции за внимание, в результате чего соотношение коммуникативного капитала с капиталами экономическим, социальным или культурным постоянно изменяется. Можно сказать, что если коммуникативный капитал не реинвестировать, он обесценивается (к примеру, популярный когда-то сетевой автор, не осуществлявший постов в течение года, не может претендовать на ту же стоимость рекламной публикации, какая была актуальна год назад).
Асимметрия в распределении внимания на участке сети - ситуация, когда существует несколько пользователей (вслед за П. Кэндоном назовем их дискурсивной элитой [Са^оп 2016: 9]), концентрирующих на себе большую часть внимания, и шлейф остальных участников, больше вовлеченных в процессы наблюдения и реагирования.
Причина подобной асимметрии в том, что дискурсивная элита обладает не только большим коммуникативным капиталом, но и большими возможностями для привлечения других форм капитала (например, известным брендом, пулом поклонников или бюджетом на диджитал-продвижение). Имеется тенденция к своеобразной монополизации внимания. Сложившиеся в реальности экономическое и культурное и социальное неравенство (даже несмотря на возможность подрыва иерархии [Са^оп 2016: 197] независимыми спикерами) сохраняются.
Острота этого неравенства сглаживается кажущейся «хрупкостью»
статуса в сетевой среде [Са^оп 2016: 122], стимулирующей
самовыражение всех пользователей и их конкуренцию за внимание
представителей «элиты» и внимание друг друга. Первое - дороже, так как
64
большее количество инкорпорированного коммуникативного капитала делает продукт труда (даже минимальную реакцию вроде отметки «Нравится») более заметным, а значит - ценным.
Отношения так называемой «эксплуатации» возникают, когда пользователи сети совершают неоплачиваемые или частично (например, символически) оплачиваемые действия, повышающие коммуникативный капитал другого пользователя, участка сети или целой площадки.
Этот капитал может конвертироваться в деньги посредством продвижения этим же пользователям продуктов или услуг (например, платных мероприятий, публикаций в сетевых СМИ) или размещения рекламных материалов. Но главное здесь - завышение ценности коммуникативного капитала, т.к. большинство пользователей не понимает соотношения реальной стоимости того внимания, которое они пытаются привлечь, и того внимания, которое они тратят в режиме on-line. В свою очередь дискурсивная элита, люди, обладающие большим коммуникативным капиталом, обладают и знанием курсов конвертации в другие капиталы, например, деньги или статус [Candon 2016: 214].
Можно сказать, что выигрыш от удачного инвестирования коммуникативного капитала может получить каждый пользователь
(например, высказав в посте в социальной сети резонансное мнение).
Однако активные действия на участке сети повышают и коммуникативный капитал этого самого участка, а значит инкорпорированные капиталы элиты и возможности для конвертации их в реальные деньги или связи. Фанат поп-музыканта, чей комментарий удостоился ответа отметки «понравилось» в Твиттере, генерирует больше комментариев, шум от которых в пространстве звезды делает уже саму звезду более продаваемой как в сети, так и вне ее.
Вопросы для разработки и дискуссии
Коммуникативный капитализм - междисциплинарная концепция на стыке политэкономии и культурологических исследований. В связи с этим возникает некоторая условность используемых понятий и неизбежные для таких случаев обобщения и метафорика. Проблемой является слабая эмпирическая база теории, некоторые положения которой требуют верификации и уточнения, а некоторые (например, критика идеологии С. Жижека) - элиминирования ввиду «неактуальности для критической медиатеории» ^агк 2015].
Далее рассмотрим некоторые неопределенности, прояснение которых позволит повысить объяснительный потенциал концепции и вывести ее на новый теоретический уровень.
В первую очередь, теория должна учитывать всевозможные институциональные трения. Нельзя говорить о чистых рыночных отношениях конвертации капиталов, свободном ценообразовании и конкуренции за внимание (пусть и несовершенной) без учета практик регулирования коммуникационного изобилия и информационных потоков на различных уровнях.
На микроуровне речь может идти о персональной настройке коммуникационного окружения (система подписок, отправление в черный список раздражающих участников).
На уровне платформы - о модерации и самомодерации площадки и ее же технических алгоритмах и фильтрах [Паризер 2012], когда программное окружение само отфильтровывает то, на что пользователь не обращает внимания.
На макроуровне - о законодательных ограничениях, с помощью которых государство пытается контролировать те или иные процессы в Интернете: например, ограничить детей от вредной информации или
пресечь распространение экстремистских материалов. Здесь же необходимо брать в расчет взаимодействие держателей крупных коммуникативных капиталов с бизнесом и государством. Ярчайшим примером может служить недавний скандал с требованиями ФБР дать возможность взламывать софт корпорации Apple для предотвращения террористических угроз [Cook 2016].
Следующая неопределенность - это непрозрачность. В сети всегда остается место непредсказуемым эффектам. Именно поэтому сложно вывести полную и корректную формулу, с помощью которой можно было бы рассчитать эффективность инвестирования коммуникативного капитала. «Информационные технологии - это не результат, а процесс, постоянное изменение» [Гуменский 2016: 67]. Упомянутая спутанность сети создает медиавирусы и мемы, которые могут выходить далеко за пределы той группы, где они изначально появились.
Третья неопределенность - это проблема эскапизма и анонимности. Далеко не все люди включаются в игру с инвестированием коммуникативного капитала. Часть людей не являются активными пользователями интернета, ограничивая свое присутствие на социальных площадках необходимым минимумом для общения, например, по работе. Наконец, часть участников сети просматривают материалы анонимно, а это значит, что они находятся в тени, и реальный размер полученного внимания не может быть оценен. То же касается учета активности клонов, ботов и фейковых аккаунтов, заполонивших дискуссии [Мирошниченко 2016].
Стоит упомянуть отличающиеся механизмы формирования, смены
состояния и конвертации коммуникативного капитала на разных
площадках (то, что работает в Instagram или Tumblr, не работает в
Facebook и совсем не работает в профильных сообществах Живого
Журнала). На перераспределение капиталов и на переопределение правил
игры оказывают влияние инновационный характер современной
67
экономики и постоянное возникновение новых «посредников» (т.н. «displaced mediators» - медиа и коммуникативных практик, которые в свое время оказали влияние на развитие общества, но не исчезли и продолжают существовать в другой форме [Dean 2010: 28]). В качестве примера можно привести перерождение мессенджеров и появление новых типов медиа - «каналов Telegram».
В заключение обозначим направления развития теории коммуникативного капитализма в виде нескольких групп проблем, для теоретизации которых может быть использован инструментарий, введенный в научный оборот Дж. Дин и последователями.
В первую очередь, это вопросы трансформации идеологии и изменения механизмов формирования и распространения ценностей как в отдельных сетевых сообществах, так и в медиатизированном национальном и транснациональном пространстве. Идеологии «пронизывают индивидуальный, групповой и национальный уровни формирования идентичности» [Candon 2016: 195], оказывая влияние на то, что в информационном пространстве привлечет больше внимания и стимулирует больше реакции пользователей.
Еще одна группа проблем связана с коммуникативными стратегиями и тактиками пользователей сети, разными способами манипулирования. Здесь же - новое измерение информационной войны как конкуренции коммуникативных капиталов разных государств, когда «неопределенность ресурсов и задач вызывает острую необходимость публичного обсуждения» [Ачкасова 2015: 31].
Далее стоит обозначить проблемы психической зависимости пользователей сети от постоянной коммуникации и исследование психологии цифрового поколения, для которого нахождение онлайн является неотъемлемой частью повседневного существования.
Наконец, с точки зрения экономики и менеджмента можно
проследить как негативное влияние сетевой эксплуатации (снижение
68
эффективности труда, лояльности корпоративной культуре или инициативности), так и возможности для реализации потенциала молодых сотрудников путем «переворачивания» обучения, геймификации рабочих процессов и использования лучших практик социальных платформ.
Все эти направления открывают интересные перспективы для дальнейшей работы и проверки обозначенных в статье теоретических постулатов на практике.
Литература
Ачкасова В. А. Информационная война: новые виды и формы ведения // Российская школа связей с общественностью. М., 2015. Вып. 7. С. 24-31.
Бурдье П. Социология социального пространства. СПб., 2007.
Бурдье П. Формы капитала // Экономическая социология. Том 6. №3. Май 2005. С. 60-74.
Гуменский А. В. Связи с общественностью в цифровой среде // Российская школа связей с общественностью. М., 2016. Вып.8. С. 53-69.
Ефимов Е. Г. Социальные интернет-сети (методология и практика исследования). Волгоград, 2015
Кастельс М. Власть коммуникации. М.: 2016.
Кин Дж. Демократия и декаданс медиа. М., 2015.
Мейсон П. Конец капитализма уже начался. Что дальше? // Сайт «ideanomics.ru». Дата размещения 21.07.2015. Дата обращения: 03.02.2017. URL: http://ideanomics.ru/articles/4476
Мирошниченко А. Media-engagement и тролли. Как СМИ борются за комментарии и с комментариями: Часть 1, 2016. // Сайт «texterra.ru». Дата размещения: 30.07.2016. Дата обращения: 01.02.2017. URL: https://texterra.ru/blog/media-engagement-i-trolli-kak-smi-boryutsya-za-kommentarii-i-s-kommentariyami.html
Наумова Е. И. Культурфилософская рефлексия капитализма: концептуальные константы и дискурсивные практики. - СПб, 2016.
Паризер Э. За стеной фильтров. Что Интернет скрывает от нас? М., 2012.
Пикетти Т. Капитал в XXI веке. М., 2015.
Стэндинг Г. Прекариат: новый опасный класс. М., 2014.
Candon P. Online Public Sphere or Communicative Capital? Blogs and News Sites in Ireland 2010-'13. Dublin. 2016.
Dean J. Blog Theory. Cambridge, 2010
Dean J. Communist Horizon. London, 2012
Dean J. Collective desire and the pathology of the individual. Из сборника: The Psychopathologies of cognitive capitalism: part one. Berlin, 2013
Dean J. Crowds and Party. London, 2016.
Dean J. Why Net is not a Public Sphere, 2003. Constellations 10 (1), 2013.
Fuchs C. Critical Theory of Communication: New Readings of Lukacs, Adorno, Marcuse, Honneth and Habermas in the Age of Internet. London, 2016.
Galloway A., Thacker E., Wark M. Excommunication: three inquires in media and mediation. Chicago, 2014.
Kubitschko S. Critical media studies in times of communicative capitalism: an interview with Jodi Dean // PLATFORM: Journal of Media and Communication 4(1) (June) 2012. pp 39-44.
Terranova T. Network Culture: Politics for the information Age. London, 2004.
Wark M. Communicative capitalism. // Сайт: «publicseminar.org». Дата размещения: 23.03.2015. Дата обращения: 01.02.2017. URL: http://www.publicseminar.org/2015/03/communicative-capitalism/#.WKYuwhKLSqR
Сведения об авторе:
Декалов Владислав Владимирович, аспирант СПбГУ, Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций, кафедры Связей с общественностью в бизнесе. Научный руководитель: д. соц. наук, проф. Дмитрий Петрович Гавра.
Dekalov Vladislav Vladimirovich, postgraduate student, Saint Petersburg State University, School of Journalism and Mass Communication, Department of PR in business. Science advisor: Dmitry Petrovitch Gavra, PhD in Sociology (doktor nauk), Full Professor (professor).
