CC BY
161
ФИЛОСОФИЯ и социология
УДК 111+316
А. Ю. Внутских, В. Н. Железняк
КОНЦЕПЦИИ КОНВЕРГЕНТНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ И ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА: ФИЛОСОФСКИЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ
Обсуждаются модели философского осмысления NBICS-технологий и искусственного интеллекта: модель гармоничного сосуществования с природой и техникой завершивших постиндустриальную трансформацию человеческих субъектов и модель поглощения техносредой человеческой субъективности. Сформулированы принципы конвергенции когнитивных наук и гносеологии (классической и современной), программа дальнейших философских исследований в данной сфере.
Models of NBICS-technologies and artificial intelligence's philosophical conceptualization are discussed in the article. There are model of harmonic coexisting human subjects, who finished postindustrial transformation, with nature and technique, and model of absorption by techno-environment of human self in philosophy today. Principles of cognitive science and epistemology (classical and non-classical one) convergence, and program of philosophical research in this area are formulated in the article.
Ключевые слова: NBICS-технологии, нанорево-люция, искусственный интеллект, базы знаний, нелинейное мышление, категории.
Keywords: NBICS-technologies, nanorevolution, artificial intelligence, bases of knowledge, un-linear thinking, categories.
Сигналы, свидетельствующие о близости конца цивилизации известного нам типа, приходят из самых разных сфер. Обострение глобальных проблем, порочный круг потребительства, втянувший в свою орбиту практически все человечество, очевидный кризис идей просвещения и модерна, нарастающая абсурдность личной и общественной жизни - вот только некоторые проявления глобального кризиса, поразившего социум и каждого из нас на рубеже веков.
Но когда ни мыслить, ни действовать по-старому уже нельзя, когда конец известных форм человеческого бытия кажется концом человека вообще, когда наступают сумерки - тогда приходит время для совы Минервы. Приходит время философии.
© Внутских А. Ю., Железняк В. Н., 2013
Философия призвана конструировать обобщенную картину человека и мира в их взаимодействии. В качестве такого теоретизирующего мировоззрения она должна обнаруживать скрытую, неочевидную сторону действительности - а значит, не только видеть за бытием кажущихся пока незыблемыми принципов и институтов их грядущее небытие, но и выявлять возможности и первые ростки нового, постигать действительный смысл этих «флуктуаций». Поэтому, по мнению авторов, предметом философского исследования в наши смутные времена должны становиться самые передовые достижения человеческого духа, материализовавшиеся в феноменах научно-технической революции. В настоящей статье пойдет речь о некоторых альтернативных вариантах философского осмысления таких феноменов третьей НТР, как конвергентные технологии и искусственный интеллект; сущность этих вариантов мы постараемся раскрыть и проанализировать.
Начнем с конвергентных технологий. Понятие это на наших глазах модифицируется, стараясь успеть (и всегда не успевая) за калейдоскопом технико-технологических инноваций и их социальных импактов. В последние годы к исследователям этого феномена приходит понимание того, что, во-первых, в определение конвергентных технологий необходимо ввести представление о технологиях социально-гуманитарных. Таким образом, перед нами уже не просто NBIC-технологии, как синтез нано-, био-, информационных и когнитивных технологий, но NBICS-конвергенция, в которой, казалось бы, находится место и гуманитаристике. Хотелось бы верить, что это шаг в правильном направлении, поскольку он уводит нас от столь очевидной в наши дни редукции человеческого к техническому. Однако известное напряжение между парадигмой натуралистической (с ее естественнонаучной по происхождению объясняющей методологией и акцентом на субъект-объектных отношениях) и парадигмой антинатуралистической, культурцентристской (с ее методологией понимания и акцентом на присутствии субъекта с его ценностными ориентациями в предмете познания) в социально-гуманитарном знании указывает на необходимость пристального рассмотрения того, какими являются сейчас и какими должны быть технологии «hi-hume» в их взаимодействии с «hi-tech».
Во-вторых, в последние годы стало очевидным, что «суть NBICS-конвергенции состоит не в... объединении интенсивно развивающихся областей знания, а в создании динамических междисциплинарных границ, обладающих свойствами локальных интерфейсов, связывающих и формирующих дисциплинарные поля науки и технологии без потери их самоорганизующегося характера». Очевидно, что «выравнивание» когнитивного поля само по себе может привести и к общему снижению качества научных знаний. Поэтому необходимо дополнить конвергенцию дивергенцией, создающей неоднородность, «градиенты» дисциплинарных полей, что важно для появления нового знания [1]. И нам представляется, что роль современных гуманитарных наук, остро осознающих опасность спонтанного «бессубъектного» развития социума, в создании таких «градиентов» исключительно велика. Важным элементом нового технологического уклада должны стать науки о человеке, способные планомерно, в формате опережающей гуманитарной экспертизы конструировать социальную реальность безопасным в отношении собственно технических вызовов путем.
Как бы то ни было, можно принять, что с точки зрения технической определяющим элементом конвергентных технологий являются нано-технологии (НТ), и мы живем при начале нано-технологической революции. Нанореволюцию можно определить как коренное преобразование производительных сил на основе внедрения в реальный сектор экономики NBICS-технологий, которое связано с кардинальными социально-экономическими, политическими, общекультурными изменениями, выступающими в качестве завершающего этапа постиндустриальной трансформации.
Предыстория нанореволюции такова. В 1959 г. идею манипулирования отдельными атомами в производственных целях предложил выдающийся американский физик Ричард Фейнман [2], а собственно термин «нанотехнология» ввел в 1974 г. профессор Токийского научного университета Норио Танигути. Он связал этот термин с манипулированием отдельными атомами и молекулами вещества с помощью наномеханизмов, размеры которых не превышают одного микрона или тысячи нанометров (1 нанометр равен 10-9 метра в системе единиц СИ). В 80-х - начале 90-х гг. XX в. Эрик Дрекслер из Массачусет-ского технологического института опубликовал серию работ, положивших начало практическому созданию наномашин на основе уже известных принципов квантовой механики, ряда разделов технической физики и химии, биохимии, молекулярной биологии [3]. Дрекслер предложил использовать для создания наномашин углерод,
а в качестве вспомогательных элементов - водород, азот, кислород, фосфор, кремний и германий. Параллельно с работами Дрекслера группа под руководством Герда Биннинга из корпорации IBM создала сканирующий туннельный микроскоп, а затем атомно-силовой микроскоп; эти устройства впервые позволили не только наблюдать за отдельными атомами, но и передвигать их [4]. Таким образом, появились первые средства нанопроизводства, в какой-то мере адекватные этой принципиально новой сфере.
Перспективы конкретных областей применения нанотехнологий в материальном производстве поистине головокружительны. Далеко не полный перечень их приложений включает следующие элементы. 1. Сверхпрочные нанокристал-лические материалы, которые, например, позволят создать орбитальные лифты, выводящие грузы в околоземное пространство при минимальном расходе энергии. 2. Тонкопленочные и гетеро-структурные компоненты микроэлектроники и оп-тотроники, которые позволят создать квантовые компьютеры с быстродействием порядка ТГц (~1012 операций в секунду) и плотностью записи информации ~103 Тбит/см2, что на много порядков выше достигнутых сегодня, а энергопотребление - на много порядков ниже. 3. Магнито-мягкие и магнитотвердые материалы, нанопори-стые материалы для химической промышленности (катализаторы, адсорбенты, молекулярные фильтры и сепараторы сверхвысокой селективности). 4. Интегрированные микроэлектромеханические устройства - например, к миниатюрным сенсорам, чувствительным к присутствию отдельных молекул веществ, можно добавить нанонасосы и получить аналитическую химическую лабораторию, размещающуюся на пластине площадью 1 см2. 5. Негорючие нанокомпозиты на полимерной основе. 6. Топливные элементы, электрические аккумуляторы и другие высокоэффективные преобразователи энергии. 7. Биосовместимые ткани для трансплантации, лекарственные препараты, нанороботы, которые, сочетая функции диагноста, терапевта и хирурга, смогут перемещаться по кровеносной и лимфатической системе; уже изготовлены образцы таких роботов, имеющих все функциональные узлы и размеры около 1 мм, и существует реальная перспектива уменьшения их размеров до субмикронного уровня [5].
Широкое внедрение нанотехнологий в реальный сектор экономики приведет к колоссальному росту производительности труда в силу снижения на много порядков энерго- и материалоемкости производства, а также благодаря многократному росту быстродействия производственных наносистем (поскольку с уменьшением размеров уменьшается и характерное время проте-
кания процессов в системе, т. е. возрастает ее потенциальное быстродействие).
Более того, речь идет о появлении принципиально новой производственной парадигмы. Традиционный производственный процесс в обрабатывающей промышленности шел, как правило, «сверху вниз» - от большой, сложной заготовки к готовому изделию путем отсечения «лишнего» материала. Как следствие, при традиционных технологиях отходы производства составляют до 95% от количества сырья, что и определяет в первую очередь обострение антропогенного экологического кризиса. Учитывая общую картину мирового процесса, можно сказать, что традиционная производственная деятельность человека, вызывающая широкомасштабную деградацию сложных природных систем, в известной мере идет вразрез с объективной закономерностью интегрального прогресса, в том числе вразрез с тенденцией «доразвития» высшим включенного и невключенного низшего. Однако нано-производство может осуществляться совершенно по-другому - «снизу вверх». Иными словами, наномашины, в известном смысле повторяя ход мирового процесса, способны «выращивать» из более простого более сложное без масштабного разрушения природной среды. Для такого «выращивания» практически любых объектов требуется лишь элементарное сырье, сравнительно небольшое количество энергии и «информационная матрица». Первые прообразы таких универсальных ассемблеров (сборщиков) начинают появляться - речь идет о 3D-принтерах, уже применяемых, например, в строительстве [6]. А полноценный природный аналог 3D-принтеров давно известен и продолжает интенсивно исследоваться - это живая клетка и ее органеллы, например синтезирующие белок рибосомы. Совершенно не случайно, что к числу основных технологий производственной нанореволюции относятся биотехнологии. Изучение физико-химических основ жизни, возможно, позволит создать искусственные ассемблеры (причем ассемблеры реплицирующиеся, т. е. способные к копированию) уже в середине XXI в.
Однако В. И. Аршинов, обобщая известное о первых результатах в области нанотехнологий, приходит к выводу, что инструментальный, экономико-технологический «полюс» развития NBICS-технологий, основанный на асубъектной логике взаимозаменяемости атомов, генов, нейронов и битов, в настоящее время превалирует. Второй, антропологический, «полюс» развития конвергентных технологий, связанный с улучшением, расширением возможностей человека («human enhancement»), а если брать шире - связанный с конструктивным решением глобальных проблем человечества в современных социаль-
но-экономических условиях, фактически редуцируется к первому. Информация существует объективно - в качестве абстрактных материальных структур - и не нуждается в том, чтобы ее воспринимали, понимали и наделяли смыслом [7]. При этом язык информации универсален - и начав с атомов, NBICS-технологии вполне могут закончить полной объективацией, обезличиванием человеческих субъектов [8]. И в этом многие авторы видят большую опасность. В современных социально-экономических условиях техника оказывается весьма недемократическим феноменом и, как отмечал Юрген Хабермас, «производительные силы... не представляют собой... потенциал освобождения при любых условиях и не обязательно инициируют процессы эмансипации» -«спасительную силу рефлексии невозможно заменить распространением технически применимого знания» [9].
Похоже, что к аналогичным выводам приводит и анализ перспектив развития искусственного интеллекта (ИИ). ИИ можно определить как систему, способную «имитировать различные аспекты деятельности человеческого разума» [10]. Как мы уже отмечали, прогресс нанотехнологий и прогресс вычислительной техники неразрывно связаны, и исследования в этой области идут полным ходом. По мнению экспертов, мы живем в эпоху техносоциокультурного «размытия» границ цифрового и материального бытия: вещи учатся думать («проникающий компьютинг»), чувствовать (сенсоры), запоминать (RFID-метки), учатся общаться с человеком и между собой. Фактически мы живем в сравнительно кратковременный период, когда создаются общепринятые протоколы для коммуникации артефактов и человеческих субъектов.
Однако весь вопрос в том, будут ли соответствующие стандарты «человекоцентричны», позволят ли они человеку вкладывать его смыслы в интерфейсы [11]. Ведь, пожалуй, только способность к смыслопорождению, способность выходить за рамки системы и занимать рефлексивную метапозицию в интеллектуальной деятельности и не поддается машинной алгоритмизации. Вынесите эту способность за скобки - и вы получите функцию в человеческой оболочке, существо послушное, погруженное в среду политтех-нологических и идеологических мифов, прекрасно адаптировавшееся под искусственные информационные системы. Именно таковы многие наши современники, что и дает П. Н. Барышникову основания прийти к парадоксальному выводу: «Искусственный интеллект уже создан, но на материале человека(!)» [12].
Возможна и необходима мобилизация колоссального потенциала классической и современной гносеологии в целях практической оптими-
зации взаимодействия живого рассудка и логических машин (шире - овнешненной, опредме-ченной рациональности). Вопрос в том, каким образом трансцендентальная структура человеческого рассудка может эффективно и безболезненно вписаться в сумму окружающих человека технологий. Ключевой проблемой в этом смысле является интерпретация категориальной структуры рассудка («таблицы категорий») как своеобразного табличного процессора, осуществляющего фундаментальный синтез эмпирии. В свете такого подхода категории могут быть истолкованы в качестве ячеек, система которых оказывается достаточной для упорядочивания всего материала опыта. Обнаружение фундаментальной категориальной системы может быть мощным оружием для научной критики существующих подходов к проблеме универсальных баз знаний и искусственного интеллекта. Практическая значимость таких исследований определяется реализуемым в них принципом соответствия когнитивных и информационных технологий: трансцендентально-логическая структура рассудка может ассимилировать жестко рационализированную среду обитания современного человека. В таком случае жизненный мир человека предстанет как комбинация смысловых полей, медиа-проводников и экранов. Сумма феноменов такого рода подлежит выявлению и описанию. Особое внимание при этом следует уделить чистой смысловой реальности, представленной в Сети. Здесь обнаруживаются принципиально новые формы рациональности - явления интертекста и нелинейного письма. Вполне возможно, что за такого рода явлениями лежит новый тип нелинейного мышления и нелинейного интеллекта в целом.
Получающие все большее значение когнитивные науки развиваются на стыке виртуальной техники логических машин и одной из самых развитых, сложных и разветвленных философских дисциплин - теории познания. Между этими полюсами расположена пестрая масса дисциплин, так или иначе касающихся мышления и его логики. Суть проблемы состоит в том, чтобы найти направляющий стержень современного когнитивного знания, обратившись к фундаментальным гносеологическим концептам прошлого и настоящего. Мы исходим из того, что эпистема человеческого рассудка является управляющей структурой для всех разновидностей когнитивных процессов от элементарных сознательных актов до информационных потоков в компьютерной сети.
Конкретно речь может идти о междисциплинарном (конвергентном) блоке когнитивных наук. Для этой отрасли знания характерна известная методологическая неопределенность и эклектичность. Мобилизация классической теории позна-
ния (и ее неклассических аналогов, прежде всего феноменологии) для решения глобальной проблемы смены типа человеческой рациональности позволит придать когнитивному знанию необходимую фундаментальность. С нашей точки зрения проблема категоризации знаний («слабая» версия искусственного интеллекта) не может иметь удовлетворительного решения без обращения к философской теории рассудка, описывающей его объективную трансцендентально-априорную структуру. Философские концепты, выражающие саморефлексию человеческого интеллекта (от Декарта до Канта и от Канта до Гуссерля), чрезвычайно сложны и часто оказываются просто недоступными прикладным дисциплинам, опирающимся в основном на логико-математическое знание. Речь, таким образом, идет о качественном расширении методологической базы когнитивных наук.
С другой стороны, теоретическая гносеология, погружаясь в недра собственной истории, теряет актуальность, востребованность, упускает из виду стремительно идущие процессы изменения типа человеческого «ratio»: в практике мышления, в алгоритмизации деятельности, в сумме технологий, в виртуально-смысловом пространстве знаковой и значащей действительности, в росте интертекстовых феноменов в языке и культуре, в объективной потере человеческим «cogito» его центрирующих функций. Представленный подход позволяет преодолеть эту замкнутость и актуализировать мощные эвристические источники когнитивного знания.
Конкретизируя представленные подходы, можно сформулировать программу насущных философских исследований:
1. Выяснить способы взаимодействия интеллекта с логизированной, технологической средой; существенно обновить подход к проблеме баз знаний за счет разработки концепции виртуально-смысловых полей; трансформировать классическое учение о категориях в концепцию «мыслящих ячеек» (делающих возможной свободно развивающуюся интертекстовую сеть в виде ризомы).
2. Дать диагностическое описание смены типа рациональности, объективно идущей в современной культурной ситуации, включая становление новой визуальности (в результате возвращения от спекулятивного умозрения к физическому зрению и его прямым аналогам); культуру медиа-экранов и медиапроводников, порождающую специфический «цифровой образ жизни» - повторяющиеся смысловые движения в системе медиапроводников (разнообразных знаково-сим-волических средств, в том числе созданных на базе компьютерной техники).
3. Разработать новый подход к проблеме искусственного интеллекта, отделив ее от пробле-
мы создания искусственного мозга или его элементов (ибо логико-грамматическая структура рассудка не тождественна физиологии мозга). Под «искусственным интеллектом» в данном проекте будет пониматься овнешненный и овеществленный рассудок, представляющий собой новую объективную форму рациональности. Будет показано, что современная эпистема мышления (в отличие от классической) определяет дискурсивную конфигурацию смысловых полей, локализованных в интерфейсной организации информационных баз; в этом случае мыслить - значит создавать интертекст и непрерывно воспроизводить его в перезаписи (особого рода нелинейном «чтении»).
4. Создать теорию интер- и гипертекста и стоящего за этими феноменами нелинейного, интерсубъективного интеллекта; при этом будет показано, как изменяется человеческая субъективность, теряющая центрирующие функции «Я».
5. Наконец, разработать имеющие практическое значение технологические схемы, повышающие эффективность когнитивной деятельности во внешней интеллектуализированной среде (в том числе и прежде всего - компьютерной).
По-видимому, человечество находится в своеобразной «точке бифуркации», в которой выбор того или иного аттрактора развития NBICS-тех-нологий - экономико-технологического или антропологического - еще не предопределен. Станет ли человек, как мечтал Иммануил Кант, самоцелью для самого себя или же окончательно будет низведен до состояния средства? Новые технологии, искусственный интеллект могут, с одной стороны, дать второе дыхание проекту модерна и завершить постиндустриальную трансформацию, помочь человеку решить глобальные проблемы современности, «доразвить» живую и неживую природу как вовне, так и внутри себя. С другой стороны, капитализм, по Карлу Марксу (особенно современный глобальный капитализм), - это «великий уравнитель», который с помощью конвергентных технологий вполне способен редуцировать человека до машиноподоб-ного состояния, подобно тому как он редуцирует до животноподобного состояния современного потребителя. «Н^ите» при соответствующем
«прочтении» вполне могут использовать - и уже используют! - в качестве ресурса не материю и информацию, а самого человека. Что делать? Наверное, «мы должны освободить мир машин от своей алчности, от проекций худших сторон человеческой природы, высвободив их... истинный креативный потенциал» [13]. Получится ли это - покажет время. Которого, правда, остается все меньше.
Примечания
1. Сергеев С. Ф. Наука и технология XXI века. Коммуникации и НБИКС-конвергенция // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. М.: Изд-во МБА, 2013. С. 168.
2. Feynman R. Plenty of Room at the Bottom, 1959. URL: http://www.its.caltech.edu/~feynman/plenty.html (дата обращения: 14.11.2013).
3. Drexler E. Engines of Creation 2.0: The Coming Era of Nanotechnology. N. Y.: Wowio Books, 2007.
4. Балабанов В. И. Нанотехнологи. Наука будущего. М.: Эксмо, 2009. С. 19-27.
5. Юловин Ю. И. Нанотехнологическая революция стартовала! URL: http://www.abitura.com/ modern_physics/nano/nano2.html (дата обращения: 14.11.2013).
6. В США создан 3D-принтер, который может построить дом за 20 часов. URL: http:// www.rbcdaily.ru/2012/08/14/cnews/562949984520982 (дата обращения 20.08.2012).
7. Орлов В. В., Васильева Т. С. Философия экономики. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2005. С. 240-242; Stonier T. Information and the Internal Structure of the Universe: An Exploration into Information Physics. L.: Springer-Verlag, 1990. P. 21.
8. Аршинов В. И. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистические преобразования в контексте парадигмы сложностности // Глобальное будущее 2045. С. 96-98.
9. Хабермас Ю. Техника и наука как «идеология». М.: Праксис, 2007. С. 103, 134.
10. Пенроуз Р. Новый ум короля: О компьютерах, мышлении и законах физики. М.: Эдиториал УРСС, 2003. С. 25.
11. Чеклецов В. В. Гибридная реальность. НБИКС как интерфейс «человек-машина» // Глобальное будущее 2045. С. 111, 118.
12. Барышников П. Н. Философия IT, HIGH-HUME и... мифология // Философские проблемы информационных технологий и киберпространства: сб. науч. ст. Пятигорск: ПГЛУ, 2012. Вып. 3. С. 21.
13. Чеклецов В. В. Указ. соч. С. 115.
