CC BY
151
- композиционное пространство рассеянного типа предстает как открытая структура без явных признаков систематизации и иерархизации.
Продемонстрируем указанные положения на материале рассказа Т. Толстой «Белые стены». Множественность композиционного построения данного текста реализуется благодаря наличию в композиционном пространстве нескольких равнозначных признаков, организующих тот или иной изотопный композиционный вариант текста; выбор того или иного признака равновероятен: 'история', 'следы', 'очищение', 'жизнь сначала', 'как у всех'. При этом изотопные признаки 'история' и 'жизнь сначала' актуализированы уже с самого начала текста и имеют проспективный вектор развертывания, трансформируя все последующие элементы текста в соответствующем направлении. Признак 'как у всех' актуализируется в конце текста и ретроспективно организует предшествующие текстовые элементы. Трансформация же текста в направлении изотопных признаков 'следы' 'очищение' носит разнонаправленный характер, так как данные признаки актуализированы в середине текста и семантически уподобляют не только последующие, но и предшествующие текстовые элементы.
Дата (и ее повторяемость) актуализирует исторический контекст уже в первом предложении текста («Аптекарь Янсон в 1948 году построил дачу»), тем самым задавая композиционный вариант с предикативным признаком 'история'. Данный признак сопровождается актантами: 1) конкретность, 2) прецедент-ность (именная, артефактная, ситуативная), 3) историческая и / или прогностическая функция.
Данный изотопный вариант задан в начале текста, но при этом носит оппозитивный характер, так как актант 'историческая и / или прогностическая функция' реализуется в тексте в двух направлениях. С одной стороны, даты задают движение от прошлого (1948) к настающему (1997) и будущему - евроремонт, чистые, белые стены, как принято сейчас («И в городе, у себя дома каждый сделает то же самое. Белое - это просто и благородно. Ничего лишнего. Белые стены. Белые обои. А лучше - просто малярная кисть или валик, водоэмульсионная краска или штукатурка, - шарах - и чисто. Все так делают. - И я так сделаю. - И я»). С другой стороны, срывание обоев и старых газет со стен, копание в сундуках образует иное направление - собственно исследовательское в области истории - история осмысляется из сегодняшнего дня, постепенно двигаясь в обратном направлении к исходной точке начала истории: «Под валенками лежали, аккуратно убранные в стопочку, темные платья на мелкую, как птичка, женщину: под платьями - уже распадающиеся на кварки серо-желтые кружева <...> на дно сундука, туда, где лежала растертая и просыпанная временем, пыль неопознаваемого, неизвестно чьего, какого-то чего-то»; «Под белыми в зеленую шашечку оказались белые в синюю рябу, под рябой - серовато-весенние с плакучими березовыми сережками, под ними лиловые с выпуклыми белыми розами, под лиловыми - коричнево красные, густо записанные кленовыми листьями, под кленами открылись газеты - освобождены Орел и Белгород, праздничный салют; под салютом - "народ требует казни кровавых зиновьевско-буха-ринских собак"; под собаками - траурная очередь к Ильичу. Из-под Ильича пристально и тревожно, будто и не мазали их крахмальным клестером, глянули на нас бравые господа офицеры, перепоясанные, густо усатые, групповой снимок в Галиции. И уже напоследок, из-под этой братской могилы, из-под
Библиографический список
могил, могил, могил и могил, на самом дне - крем "Усатин" (а как же!) и: "Все высшее общество Америки употребляет только чай Кок/о букет ландыша. Склады чаев Дублина. Москва Петровка, 51", и : "Отчего я так красива и молода? - Иона-чивара Масакадо, выдается и высылается бесплатно", и: "Покупая гильзы, не говорите: "Дайте мне коробку хороших гильз", а скажите: ДАЙТЕ ГИЛЬЗЫ КАТЫКА, лишь тогда вы можете быть уверены, что получили гильзы, которые не рвутся, не мнутся, тонки и гигиеничны. ДА, ГИЛЬЗЫ ТОЛЬКО КАТЫКА"».
Признак 'история' создает собственную изотопию, актуализацией которой являются эксплицитные текстовые элементы: даты, прецедентные имена («хрущевского пошива», «чингис-ханова орда», «за год до смерти Сталина» и др.); и семы имплицитно, присутствующие в тексте в обозначении артефактов (платьев, вещей, старых газет). Поиск прошлого не привел ни к чему. Но желание поменять стены позволило пройти через все слои истории, произошло возвращение к начальному, первобытному состоянию, к тому, когда еще ничего не было, прошлое же изгнано, содрано, счищено: «Мы сорвали всю бумагу, всю подчистую, мы прошли наждачной шкуркой по босым, оголившимся доскам; азарт очищения охватил все четыре поколения, мы терли и терли»; «Мы выскребли все.»; «Мы протерли доски добела, до проступившего рисунка годовых колец на скобленом дереве». В прогностическом отношении уничтожение прошлого не позволило создать желанное новое будущее: «Эффект, конечно, вышел совсем не дворцовый и, честно говоря, совсем не европейский, - ну, промахнулись, с кем не бывает <...> получился сарай в цветочках».
Сходным образом реализуется в тексте изотопный композиционный вариант 'жизнь сначала', которая задана уже в названии рассказа («Белые стены» - ср.: «жизнь с чистого листа», «переписать набело» и др.). Основной предикативный признак осложнен атрибутивным (белое, новое) и акциональным актантом (чтобы начать новую жизнь необходимо совершить некоторые действия: подготовить (очистить от прежнего, сорвать старое) и покрасить (заклеить обоями или закатать валиком)).
Изотопии 'следы' («пройдет, оставит следы») и 'очищение' («азарт очищения охватил все четыре поколения»; «аэрозоли для стирания памяти, кислоты для выведения прошлого»; «Мы выскребли все.»), трансформирующие все элементы текста как проспективном, так и в ретроспективном направлении, носят оппозитивный характер. Желание устранить следы прошлого оборачивается поиском следов Янсона; стремление очистить, отскрести добела превратило дом в «приют убого, слепорожденного чухонца» и не принесло желаемой чистоты, а лишь сделало мир вокруг «отбеленным, отстиранным, продезинфицированным».
Признак 'как у всех' актуализируется в конце рассказа («Все сейчас так делают. - И я так сделаю. - И я. / И я тоже»); трансформация начала текста в этом направлении семантически уравнивает в отношении данного признака индивидуальность дома Янсона, помещая и жизнь и дом последнего в контекст общей истории.
Все приведенные изотопии равнозначны по отношению к образованию смысла данного текста и не могут быть рассмотрены как иерархически организованные. Отношения между ними носят характер пересечения / непересечения, но не подчинения. Каждая из них управляет дискурсивной актуализацией текста в пределах одного заданного композиционного варианта, а не способствует созданию глобального смыслового единства текста.
1. Панченко, Н.В. Пространство композиционного построения текста рассказов В.М. Шукшина // Филология и человек, 2009. - № 2.
2. Текст в коммуникативном пространстве современной России. - Барнаул, 2011.
Bibliography
1. Panchenko, N.V. Prostranstvo kompozicionnogo postroeniya teksta rasskazov V.M. Shukshina // Filologiya i chelovek, 2009. - № 2.
2. Tekst v kommunikativnom prostranstve sovremennoyj Rossii. - Barnaul, 2011.
Статья поступила в редакцию 10.12.12
УДК 811.112.2
Korzhneva E.A. THE CONCEPT «WAR» IN GERMAN AND RUSSIAN. The article discriminates the linguocultural peculiarities of the concept «war» in German and Russian. The first stage of the investigation establishes the universal signs of the concept for Russian and German cultures; then national and cultural features of this concept in German are defined. On the basis of V. Borkhert's works additional signs of war are revealed.
Key words: concept «war», a concept kernel «war», the concept periphery «war», universal signs of the concept «war», additional signs of the concept «war», national and cultural features of the concept «war» in German.
Е.А. Коржнева, канд. филол. наук, доц. ФГБОУ ВПО «АГАО», г. Бийск, E-mail: [email protected]
КОНЦЕПТ «ВОЙНА» В НЕМЕЦКОЙ И РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ
Статья посвящена рассмотрению лингвокультурных особенностей концепта «война» в немецком и русском языках. На первом этапе исследования устанавливаются универсальные признаки данного концепта для русской и немецкой культур, затем определяются национально-культурные особенности данного концепта в немецком языке. На материале произведений В. Борхерта выявляются дополнительные признаки «войны».
Ключевые слова: концепт «война», ядро концепта «война», периферия концепта «война», универсальные признаки концепта «война», дополнительные признаки концепта «война», национально-культурные особенности концепта «война» в немецком языке.
Концепт, как и всякий сложный когнитивный лингвосоциаль-ный конструкт, изучается в различных аспектах: архитектоника концепта (О.П. Скидан, Ю.С. Степанов и др.), классификация и типология концептов (А.П. Бабушкин, Н.Н. Болдырев, Д.С. Лихачев и др.), их соотношение с полисемантическими языковыми единицами (Д.С. Лихачев и др.), облигаторность или факультативность вербализации концептов (Е.С. Кубрякова, В.И. Кара-сик, В.П. Нерознак и др.), методы их изучения (Ю.С. Степанов, З.Д. Попова, И.А. Стернин и др.).
Несмотря на разноплановость исследований, всеми лингвистами признается тот факт, что концепты являются основными ячейками культуры в ментальном мире человека. Некоторые из концептов можно считать универсальными для многих культур, например, исследуемый в настоящей работе концепт «война».
В 2003 году по инициативе издательства «Merve» и групп активистов «Unfriendly Take Over» и «Multitude» был создан «Словарь войны». Акция проходила на фоне выступлений против иракской кампании, и собрала тогда интеллектуалов со всего мира, пройдя в четырех городах Германии. Акция повторилась в Сербии, Италии, на Тайване и в Корее. Российская сессия словаря - девятая, прошла в годовщину нескольких событий: начала Второй мировой и Чеченской войн, теракта в Беслане [1].
Разработчики «Словаря войны» изначально опирались на идеи Жиля Делеза и Феликса Гваттари о концепте и концептуальных персонажах. [2]. Анализ данного словаря показал, что статьи, вошедшие в словарь, в меньшей степени сосредоточены на лингвистической теории о концепте, «они связаны не с определением слов, не с выражением оригинальных мнений и не с развлечением аудитории, а с проблемами, на которые эти концепты призваны отвечать и без которых они не имеют никакой цены» [2].
Особенности функционирования концепта «война» в русской лингвокультуре были описаны В.А. Масловой в работе «Когнитивная лингвистика» (2004). Ряд исследований посвящен феномену войны в других языках. О.В. Головань (2003) на материале произведений Р. Олдингтона и В.М. Гаршина исследовал семантико-ассоциативную структуру концепта «война». Л.Н. Венедиктова (2004), использовав материал английского и русского языков, описала концепт «война» в языковой картине мира. В.А. Крячко рассматривала в своем исследовании кон-цептоферу «война» в английской и русской лингвокультурах (2007). Е.А. Липина изучала реализацию лингвокультурного концепта «Время военное/Kriegszeit» в идиолектах К.М. Симонова и Э.М. Ремарка (2008). В 2011 году на соискание ученой степени кандидата филологических наук была представлена работа Ю.И. Авраменко «Особенности функционирования и эволюция концепта «война» в романах Г. Бёлля».
Однако следует отметить, что в целом, концепт «война» еще изучен не достаточно.
Далее представлены результаты исследования, проведенного на материале немецких и русских словарей, а также произведений В. Борхерта, посвященных войне. Цель работы состояла в выявлении лингвокультурных особенностей концепта «война» в немецком языке.
Теоретической базой послужили следующие положения:
1) структура концепта представлена в виде круга, в центре которого лежит основное понятие, ядро концепта, а на периферии находится все то, что привнесено культурой, традициями, народным и личным опытом;
2) ядро - это словарные значения той или иной лексемы. Периферия - субъективный опыт, различные прагматические составляющие лексемы, коннотации и ассоциации» [3, с. 45];
3) концепт включает общечеловеческий или универсальный, национально-культурный, социальный, групповой и индивидуально-личностный компоненты [3, с. 42].
Изначально в исследовании устанавливались понятия, входящие в ядро данного концепта. Эту задачу помогли решить немецкие1 и русские толковые словари, поскольку материалы толковых словарей предлагают исследователю большие возможности в плане раскрытия структуры концепта, в выявлении специфики его языкового выражения. Значения, общие для двух языков - это то универсальное, что значимо для двух культур.
Определить специфические, национально-культурные особенности, позволило установление различий в процессе сравнения словарных статей, посвященных войне в немецких и русских толковых словарях.
В процессе анализа контекстов рассказов В. Борхерта, посвященных войне, были выделены дополнительные характеристики войны.
Рассматривая значения лексемы «война» в русскоязычных словарях, удалось выявить некоторые закономерности. Наиболее часто встречающимися определениями «войны» в русскоязычных источниках явились следующие:
1. Война - организованная вооруженная борьба между государствами (группами государств), классами или нациями (народами).
2. Война - состояние вражды, борьбы с кем-либо.
3. Война - продолжение государственной политики, виды войн такие, как гражданская, партизанская, позиционная, захватническая и т.д.
Данные выводы коррелируют с результатами, полученными В.А. Масловой. Ею были описаны такие характерные признаки концепта «война», как: 1. отсутствие мира, раздор, конфликт; 2. жарг. боевые действия, боевой выход, боевая операция; перен. состояние напряженности в отношениях; перен. состояние вражды, борьба между лицами или гражданами; ссора, перебранка [3].
Рассматривая определения понятия «война» в немецком языке, удалось выявить такие характеристики:
1. Krieg - organisierte mil^/ische Auseinandersetzung дгоЯеп AusmaЯes und Engerer Dauer zwischen Staaten, Machtgruppen oder Stдmmen (война как организованное вооруженное столкновение достаточно большой продолжительности между государствами, народами, либо вооруженными группировками.
2. Krieg ist ein organisierter und unter Einsatz erheblicher Mittel mit Waffen und Gewalt ausgetragener Konflikt, an dem mehrere planmдЯig vorgehende Kollektive beteiligt sind. Ziel der beteiligten Kollektive ist es, den Konflikt durch gewaltsame ^mpfe und
1. Стёпин, В. С. Новая философская энциклопедия [Текст]/ В.С. Стёпин //М.: Мысль, 2001.
2. Duden Etymologie: Herkunftswцrterbuch der deutschen Sprache/ Duden //Dudenverlag, 1985.
3. http://www.bpb.de/nachschlagen/lexika/politiklexikon/17756/krieg
4. http://www.duden.de/suchen/dudenonline/Krieg
5. http://slovardalya.ru/
6. http://www.slowar.tv/
7. http://www.sozialwiss.uni-hamburg.de/publish/Ipw/Akuf/kriege_aktuell.htm#Typ
8. http://ushakovdictionary.ru/
9. http://www.whywar.at/kriegsdefinitionen
10. http://de.wikipedia.org/wiki/Krieg
11. http://www.wissen.de/wissensserver/search?keyword=Krieg
12. http://wortschatz.uni-leipzig.de/abfrage/
Erreichen einer bberlegenheit zu lusen (война - средство достижения определенной политической цели путем вооруженной борьбы).
3. Krieg - bewaffnete Auseinandersetzung, Beharrlichkeit, Hartnäckigkeit, Rechthaberei, Anstrengung, Bembhen, Streben nach oder gegen etw., Widerstreben, Widerstand, Zwietracht', auch 'Streit mit Waffen, Kampf (война - вооруженный конфликт, борьба, сопротивление, восстание, стремление подчинить своей цели кого-либо против воли).
4. Ein (politischer od. persunlicher) Kampf mit harten Worten und b^en Taten: mit den Nachbarn im Krieg liegen (Nervenkrieg, Privatkrieg) (война - политическое или частное явление, война - ссора, неблагоприятные отношения между людьми небольшой численности, нервное напряжение, злоба, досада к другому человеку).
5. Der Kalte Krieg - eine Situation, in der zwei unterschiedliche (ideologische) Machtblцcke (besonders der NATO und der ehemaligen Sowjetunion) mit Krieg drohten und wenig verhandelten, aber nicht mit Waffen gegeneinander kämpften. («холодная война» - политический и исторический феномен, ситуация противоборства двух государств, политических режимов).
6. Nach den Ursachen werden religions- und ideologisch begrbndete K., Kolonial-, Wirtschafts- und Unabhdngigkeits-K. etc. unterschieden. Nach den Zielen wird zwischen Angriffs-, Interventions-, Sanktions-, Verteidigungs- und Befreiungs-K. etc. unterschieden. Nach den Formen werden z.B. regulärer, Partisanen, Volks-, Miliz- und Guerilla-K. unterschieden. Entsprechend den eingesetzten Waffen(gattungen) wird z.B. zwischen konventionellem, Atom-, bakteriologischem, chemischem Krieg. Здесь рассматриваются конкретные виды войны по идеологическому критерию (колониальная в., экономическая в., в. за независимость), по цели (освободительная в., интервенция, захватническая в. и др.), по форме (партизанская в., народная в., в. с участием регулярных войск, милиционная в. (швейц.)), по типу применяемого оружия (война без применения ядерного оружия, атомная в., бакте-реологическая в., химическая в.).
Исходя из представленных выше значений, можно сделать вывод о том, что в немецком языке понятие «война» рассматривается шире, чем в русском.
Сравнительный анализ статей русских и немецких словарей показал, что универсальными являются следующие признаки:
1. Война - организованная вооруженная борьба, столкновение достаточно большой продолжительности между государствами (группами государств), классами или нациями (народами).
2. Война - состояние вражды, борьбы с кем-либо, конфликт, сопротивление, восстание, стремление подчинить своей цели кого-либо против воли.
3. Война - продолжение государственной политики, средство достижения определенной политической цели путем вооруженной борьбы.
Эти признаки составляют понятийное ядро концепта «война», поскольку они представляют набор универсальных значений для немецкого и русского языков и присутствуют в большинстве рассмотренных нами словарей.
Ряд значений предложен немецкоязычными источниками и не имеет эквивалентов в русских словарях. Можно сделать вывод, что данные значения отражают специфические национальные характеристики немецкой культуры и образуют периферию концепта «война» в немецком языке:
1. Война - ссора, неблагоприятные отношения между людьми небольшой численности, нервное напряжение, злоба, досада к другому человеку.
2. «Холодная война» - политический и исторический феномен, ситуация противоборства двух государств, политических режимов.
3. Конкретные виды войны по идеологическому критерию (колониальная, экономическая или война за независимость), по цели (агрессия/нападение, вмешательство, санкционированное нападение/ протест, оборона, освобождение), форме (регулярные, партизанские, национальные, с вмешательством полиции и повстанческие войны/ восстания) и по виду оружия (атомные, бактериологические, химические войны)
Концепт «война» дополняется новыми смыслами в рассказах В. Борхерта. Как отмечает В.И. Карасик, «в лингвокультуро-логических текстах концепты "опредмечиваются", "объективируются"... » [4, с. 10]. Анализ художественных произведений В. Борхерта позволяет установить дополнительные лингвокуль-турные признаки «войны».
Война в литературе Германии предстает как общественно-политический феномен, играющий исключительно важную роль
в человеческой культуре, который переживается и осмысливается всей нацией и который предопределил творческий путь многих немецких писателей послевоенных лет. В этом плане можно говорить о войне как о концепте культуры, поскольку данная ментальная модель была свойственна национальному сознанию немцев в послевоенной Германии (В.А. Масловой изучаемый концепт отнесен к социальным концептам).
Исследование концепта «война» на материале рассказов В. Борхерта представляется весьма продуктивным, поскольку все его произведения посвящены миллионам погибших сверстников, калек и обездоленных бродяг, вернувшихся с войны в разрушенные дома. В эссе «Вот наш манифест» В. Борхерт пишет: «Нам не нужны поэты с хорошей грамматикой. На хорошую грамматику терпения нет. Нам нужны поэты, чтобы писали жарко и хрипло, навзрыд» [5, c. 25].
Изучив рассказы В. Борхерта «Хлеб / Das Brot», «Ночью крысы спят / Nachts schlafen die Ratten doch», «Любимая серо-голубая ночь / Liebe blaue graue Nacht», «Одуванчики / Die Hundeblume», «По длинной, длинной улице / Die lange lange Strasse lang» [6], нам удалось выявить некоторые закономерности.
В рассказе «Das Brot/ Хлеб» наиболее частотными являются слова, которые можно условно объединить в 3 тематические группы:
1) старость, слабость - das Kauen / жевание, tappen / брести, kriechen / ползать, vertragen / выносить, gдhnen / зевать, alt / старый, langsam / медленный;
2) атмосфера холода, отчуждения и непонимания - der Wind / ветер, die Nacht / ночь, der Abend / вечер, die Fliesen / плитка, erkalten / замерзать, still / тихий, kalt / холодный, tief / глубокий, dunkel / темный;
3) голод - der Teller / тарелка, das Brot / хлеб, die feche / кухня, der Kbmel / крошка, essen /есть.
Рассказ "Nachts schlafen die Ratten doch/ Ночью крысы спят" характеризуется следующими словоупотреблениями:
1) одиночество, пустота - die Nacht/ ночь, dunkel/ темный, grau/серый;
2) страх - die Ratten/ крысы, das Messer/ нож, der Stock/ палка, трость, aufpassen/ не спускать глаз с чего-либо, krumm/ кривой;
3) надежда - Kaninchen/ кролики, die Sonne/ солнце, das Geblinzel/ мерцание, blinzeln/ мерцать, gruen/ зеленый, weiss/ белый.
В рассказе"Liebe blaue graue Nacht"/ «Любимая серо-голубая ночь» можно выделить 2 тематические группы:
1) одиночество - die Nacht/ ночь, die Strasse/ улица, ab^hlen/ охлаждать, замерзать, grau/ серый, dunkel/ темный, einsam/ одинокий, blind/ слепой, klein / маленький;
2) надежда, любовь - der Regen/ дождь, die Kinder/ дети, das Herz/ сердце, die Liebe/ любовь, der Engel/ ангел, das Mдdchen / девушка, singen/ петь, lachen/ смеяться, blau/ голубой, berauschen/ опьяненный, sinnlich/ чувственный, hellh^ig/ чуткий.
В рассказе "Die lange lange Strasse lang"/ «По длинной, длинной улице» тему войны раскрывают такие лексемы, как:
1) чувство вины перед погибшими товарищами - 57 begrabene Soldaten/ 57 погибших солдат и др.;
2) одиночество, опустошенность, страх - schwarze Mдnner, die Nacht/ ночь, die Ecke/ угол, der Hampelmann/ марионетка, die Seele/ душа, das Zimmer/ комната, das Ge^usch/ шорох, die Qual/ мучение, lang/ длинный, grau /серый, rotaugig/ красноглазый, alt/ старый, leer/ пустой, eisig/ ледяной;
2) голод - der L^fel /ложка, der Hunger / голод, die Suppe/ суп, die Hьtten/хижины, die Tomaten / томаты, der Tabak/ табак, der Tisch/ стол, das Glas/ стекло, der Schnaps/ шнапс, die Not/ нужда, der Bauch / живот;
3) насилие, разрушения - die Kanonen/ пушки, die Angst/ страх, der Weltuntergang/ конец света, der Krieg/ война, die Klingel/ колокол, der Pflasterstein/ булыжник, der Zug /поезд, das Ende/ конец, das Tier/ зверь, das Kreuz/ крест, begraben/ хоронить, weinen/ плакать, schreiten/ шагать, kommandieren/ командовать, erschüttern/ дрожать, donnern / греметь, pusten/ взрывать, fьrchterlich / ужасный, rot/ красный, tot /мертвый, furchtbar/ ужасный, schwarz / черный, flau/ ^абый, blut^nstig / кровожадный;
4) надежда - die Strasse / улица, die Strassenbahn/ трамвай, die Welt/ мир, die Hoffnung/ надежда, die Sonne/ солнце, blau/ голубой, spielen/ играть, freuen sich/ радоваться, gelb/ желтый, wunderhübsch/ прекрасный, blank/ чистый, hellg^n/ светлозеле-ный, weiss/ белый, hellg^n/ светлозеленый, weiss/ белый, bunt / пестрый, sauber / чистый.
В рассказе "Die Hundeblume/ Одуванчики" частотными являются слова, которые можно разделить на такие группы, как:
1) переживания человека, надежда - das Gott/ Бог, die Blume/ цветок, die Welt/ мир, die Sonne/ солнце, die Hundeblume/ одуванчик, das Leben/ жизнь, die Entdeckung/ открытие, das Lachen/ улыбка, das Glbck/ счастье, die M^lichkeit/ возможность, der Himmel/ небо, das Herz/ сердце, fbhlen/ чувствовать, gelb/ желтый, blau/ голубой;
2) жестокость, насилие- die Angst/ страх, der Hass/ ненависть, die Uniform/ униформа, die Zelle/ клетка, die Kraft/ сила, das Blut/ кровь, das Schmerz/ боль, die Not/ нужда, der M^der/ убийца, hassen/ ненавидеть, schlagen/ бить, furchtbar/ ужасный;
3) изгнание, одиночество - die Тьг/ дверь, die Mauer/ CT^a, der Kreis/ круг, die Nacht/ ночь.
Анализ рассказов В. Борхерта, посвященных войне, позволил увидеть, насколько различно отношение русских и немцев к войне.
Война оценивается русскими людьми негативно. Но в то же время Вторая мировая война, во время которой русский народ
Библиографический список
должен был защищать свою Родину, способствовала появлению и положительных оценок: война явилась воспитателем нескольких поколений, обострила чувство ответственности и патриотизма, сплотила русский народ перед бедой, позволила русским людям осознать себя единым целым. Война воспринимается русским народом эмоционально, вызывает у людей множество чувств. Концепт войны ассоциативно связан в сознании с кровью, болью, смертью, однако конец войны является радостью для народа (восторг, облегчение и др.) (см. работу Масловой В.А. «Когнитивная лингвистика»).
Дополнительные признаки, установленные при изучении рассказов В. Борхерта, показали, что для немецкого народа война связана с чувством вины перед погибшими товарищами, война - это страх, одиночество, разрушение, изгнание, насилие, надежда на спасение души.
1. [Э/р]. - Р/д: http://www.slowar.tv/
2. [э/р]. - Р/д: http://www.letterra.org/
3. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика: учеб. пособие. - Минск, 2004.
4. Карасик, В.И. Культурные концепты: проблема ценностей // Языковая личность: культурные концепты: сб. науч. тр. - Волгоград, 1996.
5. Борхерт, В. Избранное. - М., 1977.
6. Borchert, W. Das Gesamtwerk. - Rowohlt, Reinbek, 2007.
Bibliography
1. [Eh/r]. - R/d: http://www.slowar.tv/
2. [Eh/r]. - R/d: http://www.letterra.org/
3. Maslova, V.A. Kognitivnaya lingvistika: ucheb. posobie. - Minsk, 2004.
4. Karasik, V.I. Kuljturnihe konceptih: problema cennosteyj // Yazihkovaya lichnostj: kuljturnihe konceptih: sb. nauch. tr. - Volgograd, 1996.
5. Borkhert, V. Izbrannoe. - M., 1977.
6. Borchert, W. Das Gesamtwerk. - Rowohlt, Reinbek, 2007.
Статья поступила в редакцию 10.12.12
УДК 811,111 '373. 613(460)
RESEARCH PROBLEM OF ARABIC-RUSSIAN TRANSLATION. This article considers analysis of phraseological units translation in Russian and Arabic, covers basic models of translation, researchproblem of Arabic-Russian translation.
Key words translation, model of translation, linguistic equivalence, phraseological units. Аль-Отаиби БадерТарахиб, соискательль МГУ, г. Москва, E-mail: [email protected]
ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ С АРАБСКОГО ЯЗЫКА НА РУССКИЙ
В данной статье автор исследует особенности перевода фразеологических словосочетаний с арабского на русский, рассматривает основные существующие модели перевода в современном переводоведении, затрагивает проблемы арабско-русского перевода в современной переводческой практике.
Ключевые слова: перевод, модели перевода, языковая эквивалентность, фразеологическое сочетание.
Представления о том, как следует переводить, складывались много веков. Что касается истории перевода как профессии, то она восходит, по словам Л.Л. Нелюбина, к шумерской цивилизации конца четвертого тысячелетия до н.э. и к ранним этапам существования египетской цивилизации, а именно к эпохе Древнего Царства и периода XXVIII в. до н.э. (Нелюбин, 2009). В России истории развития проблем перевода посвящены работы Ю.Д. Левина, Е.Г. Эткинда, С. Матхаузеровой, П.М. Топе-ра, А.В. Федорова, Г.Т. Хухуни , Н.К. Гарбовского. Впервые в России термин «теория перевода» был употреблен в 1927 году А.В. Федоровым, а монография А.М. Финкеля с названием «Теория и практика перевода» в 1929 году вышла в Харькове.
Особую трудность при создании, в частности, художественных переводов с русского языка на арабский составляет отсутствие достаточной теоретической базы, а все существующие по этому вопросу труды носят, в основном, литературоведческий характер, и проблемы передачи национально-специфических реалий затрагиваются в них только косвенно (Долинина А.А., 1958, 1960, 1991, 1999; АбиджаберДжабер, 1980; Сафа Махмуд Альван, 1985; Пумпян Г. 3., 1994).
После выхода в свет работы А.В. Федорова разработкой лингвистических основ перевода занимались Я.И. Рецкер, Л.С. Бархударов, Р. К. Миньяр-Белоручев, А.Д. Швейцер, В.Н. Коммиса-
ров, В.Г. Гак, А.Ф.Ширяев и др. в результате предпринятых теоретиками перевода изысканий были созданы и сформулированы некоторые теории и модели перевода. Под моделированием перевода понимается условное описание процесса перевода, т. е. процедура порождения текста перевода переводчиком. Или, как определяет В.Н.Комиссаров, «условное изображение процедуры осуществления процесса перевода» [1, с. 158].
Реальный процесс перевода недоступен для непосредственного исследования. Он осуществляется в сознании переводчика в момент преобразования содержания, выраженного в одной языковой форме, в то же содержание, материализованное в другой языковой форме. Поэтому, изучение процесса перевода производится косвенным путем при помощи разработки различных теоретических моделей (теорий), с большей или меньшей приближенностью описывающих процесс перевода в целом или какую-либо его сторону. Задачи модели перевода заключаются в систематизации и описании последовательности действий, которые осуществляет переводчик в процессе перевода с одного естественного языка на другой, и в разработке теоретических принципов, на основе которых переводчик мог бы принимать оптимальные решения для достижения поставленных целей.
Однако, большинство моделей перевода ограничено по своей объяснительной силе, и на их основе не гарантируется ре-
