CC BY-NC
35Концепт традиции в контексте интеллектуального опыта интегрального традиционализма
Хупения Нино Романовна
аспирант, философский (факультет Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова,
кафедра философии гуманитарных факультетов
119234, Россия, г. Москва, ул. Ломоносовский Проспект, 27, корп. 4
ЕЗ sinceranima@gmail.com
Статья из рубрики 'Традиции и инновации"
Аннотация.
В статье исследуется феномен традиции в трактовке социально-философского направления мысли, носящего неакадемический характер и обозначаемого в научной литературе как интегральный традиционализм. Автор обращается к основным положениям данной концепции, которые формируют концептуальный образ традиции в дискурсе традиционалистов, указывает на выделяемый ими трансцендентный аспект в этом явлении и обозначает их устремленность к первородной духовной реальности, воплощенной в аутентичной Традиции. Цель статьи - раскрыть содержащийся в интегральном традиционализме потенциал для выработки универсального определения традиции. С использованием логико-аналитического подхода и методов сравнительного анализа выявлены фундаментальные причины, обуславливающие неприятие современного мира последователями интегрального традиционализма. Автор приходит к заключению, что попытки раскрыть сущность традиции в рамках идеологического и эзотерического контекста, пронизывающего интегральный традиционализм, являются несостоятельными, а выявить ее гносеологическую ценность - трудноразрешимыми. Сформулированные выводы позволяют указать на проблематичность использования основополагающих положений интегрального традиционализма в целях объективно-научной интерпретации и определения феномена традиции.
Ключевые слова: традиция, традиционализм, Генон, идеология, эзотеризм, метафизический, современность, инициация, трансцендентный, регресс
DOI:
10.7256/2454-0757.2019.1.28813
Дата направления в редакцию:
01-02-2019
Дата рецензирования:
01-02-2019
Социально-философское исследование традиции сталкивается с рядом методологических трудностей, обусловленных многоаспектностью и содержательной широтой этого понятия. В научной литературе выработаны различные смысловые подходы к пониманию традиции, однако до сих пор не существует единой и претендующей на универсальность дефиниции, а сами исследователи, так или иначе затрагивающие проблематику традиции, нередко работают во весьма фрагментированном категориальном поле (подробнее о различных подходах к пониманию сущности традиции в социально-
философской мысли см. [11]). Отсюда представляется полезным рассмотреть сущность традиции в интерпретации неакадемических идейных направлений социально-философской мысли и выявить содержащийся в них потенциал для формирования универсального определения данного явления.
Речь, прежде всего, идет об обращении к концепции, апеллирующей к «изначальной» традиции и обосновывающей метафизический подход к ее пониманию. Она зародилась в конце XIX в. - начале XX вв. и сформировала новую волну традиционалистских воззрений в западноевропейской философской мысли. В современной научной литературе это направление мысли нередко обозначается как «перенниальная», «извечная философия» (лат. рЬн^орЫа perennis) или интегральный традиционализм. Говоря о нем как о новом идейном течении, российский историк Т. М. Фадеева уточняет, что «речь не идет, как может показаться из названия, просто об уважении к традициям: речь идет об издревле существующей концепции циклов, которая отвергает идею линейного развития, прогресса и предполагает периодическое возвращение к истокам,
«восстановление утраченного рая» с' 30]. Британский историк М. Седжвик, автор систематического труда о современных традиционалистских течениях мысли, определяет интегральный традиционализм как учение, которое призвано защищать и утверждать «верования или практики, которые должны были бы передаваться, но были утрачены
Западом второй половины второго тысячелетия нашей эры» ———З5!, и которые именуются «традицией».
Как и позиции консервативно настроенных мыслителей, выступающих с апологией традиции, «новое» традиционалистское воззрение возникло как реакция на прогресс и модернизационные процессы (секуляризацию, индустриализацию, урбанизацию, глобализацию и т.д.), охватившие западную культуру и ввергшие ее в кризис в результате разрыва преемственности традиции. Однако в отличие от предшествовавших традиционалистских взглядов, присущих консервативным направлениям философской мысли, интегральный традиционализм более радикален и претендует на большую широту мысли, поскольку привлекает к обоснованию своих концептуальных положений эзотерические учения Востока. Современную популярность интегральный традиционализм обрел благодаря деятельности и исследованиям Р. Генона, А. Кумарасвами, С. Х. Насра, Ф. Шуона, Ю. Эволы, Т. Буркхардта, А. де Бенуа, М. Элиаде и др.
Французский мыслитель Р. Генон, один из родоначальников интегрального традиционализма, в попытке противодействовать тому, что он считает фальсификацией идеи традиции, называет широко признанную веберовскую трактовку традиции вульгарным искажением, поскольку в этом случае она смешивается «с вещами, принадлежащими самому низкому уровню человеческого существования и поэтому совершенно лишенными какого-либо глубокого смысла» [6, с- 56] (согласно М. Веберу, традиция представляет собой длительную, выработанную веками привычку и выступает как разновидность чисто подражательных, неосмысленных действий, как автоматическая
реакция на привычное раздражение в направлении некогда усвоенной установки. См.
подробнее 14———628]). Тогда как к Традиции (с большой буквы), по Генону, в действительности имеет отношение только то, что включает в себя элементы сверхчеловеческого порядка, «именно в этом заключается самый важный и существенный признак, на основе которого и возникает определение традиции и всего,
что с ней может быть связано» [6, с 57]. В таком значении Традиция (мыслитель называет ее Примордиальной, т.е. «изначальной», «первозданной») есть то, что не создано, а лишь воспринято человечеством, она совпадает с законом бытия человека и выражает всеобщий, космический и метафизический смысл мироздания, изначальное содержание духовности. Согласно Генону, Традиция в первозданном облике и содержании дана человечеству изначально как целостная совокупность метафизических знаний сверхчеловеческого происхождения, относящихся к области Первопринципа (Абсолюта). Впоследствии она распалась на внешние, отличные друг от друга традиции, представленные великими религиями откровения. Эти традиции обусловлены различиями этнических ментальностей и исторических эпох. Но, несмотря на все внешние отличия, содержание традиций остается единым.
Схожее с Геноном категорическое неприятие распространенного определения традиции и придание ей метафизических свойств обнаруживается у других авторов, относящих себя, тем или иным образом, к последователям интегрального традиционализма. Например, французский философ, один из лидеров и теоретиков движения «Новые правые» А. де Бенуа утверждает, что «у традиции нет ничего общего ни с местным колоритом, ни с народными обычаями, ни с причудливыми действиями местных жителей, которые собирают изучающие фольклор студенты. Это понятие связано с истоками: традиция - это передача комплекса укорененных способов облегчения нашего понимания сущностных принципов универсального (вселенского) порядка, так как без
посторонней помощи человеку не дано понять смысл своего существования» [1, с 3]. Иранский философ и религиовед С. Х. Наср, следуя логике Генона, отмечает, что «традиция происходит из единого источника, из которого все произошло и к которому все вернется» [17, с 64]. При этом к таким источникам мыслитель относит религию, посредством которого «откровение манифестирует некоторые принципы и истины» [17, с-
67]. По выражению метафизика и философа Ф. Шуона, последователя Генона, этот общий и единый источник составляет «трансцендентное единство религий», проходящее сквозь все эмпирически различные традиции I18!.
В обнаружении трансцендентного измерения в традиции состоит, на наш взгляд, наиболее значимое отличие приверженцев интегрального традиционализма от воззрений традиционалистов более ранних веков. Если исследования, затрагивающие традицию и проводимые в рамках современных философских школ, ограничивают горизонт философского видения социальной реальности границами мира человека, традиционализм с трансцендентным уклоном, напротив, расширяет этот горизонт и включает в него надчеловеческую перспективу. Причем, предполагается, что это надчеловеческое начало должно раскрываться в непосредственном опыте сакрального. Как указывает Наср, «в своем более универсальном смысле традиция включает в себя
законы, которые приближают человека к Небесам, т.е. к религии» [17, с- 68].
Акцент на сакральном значении традиции позволяет традиционалистам отнести к этому феномену то, что совершает, по выражению П. П. Гайденко, «прорыв к трансцендентному», т.е. вырывает человека за пределы логической замкнутости и приближает его к Творцу Как отмечает итальянский философ Ю. Эвола, «в своем
истинном значении традиция не является формой пассивного конформизма по отношению к тому, что было; это и не медленное перетекание прошлого в настоящее. По сути, традиция - это метаисторическая и в то же время динамическая реальность: она представляет собой общую организующую силу, которая действует в соответствии с правилами, проистекающими из высшей легитимности» [12, с 9].
Таким образом, согласно интегральному традиционализму, под традицией следует понимать не нормы, знания, опыт и иные элементы социального наследия прошлого, передаваемые из поколения в поколение, равно как и не способ или механизм их трансляций во времени, а особую реальность, имеющую метафизическую основу и наделенную полнотой бытия и передающей эту полноту человеческому существованию. Любое отнесение термина «традиция» к процессам передачи элементов социального наследия, не укорененных в трансцендентном, остается с точки зрения интегрального традиционализма неправомерным.
Отсюда следует, что сакральные принципы бытия могут проявляться лишь в обществах, ориентированных на традицию. Поэтому традиционалисты предупреждают, что по мере отхода от этих принципов, провоцируемого прогрессом и модернизацией, в обществе снижается духовный потенциал, человек погружается в атмосферу всеобщего разложения и кризиса, его сознание атомизируется, разум оскудевает, очищается от прошлого и деградирует. Соответственно, историческое развитие рассматривается как однонаправленный процесс десакрализации социальности и представляет собой движение от рая к аду, от полноты к лишенности, от цельности к фрагментарности, от з о ло того в е ка к ж е ле з ному.
В этой связи традиционалисты сходятся во мнении, что западная культура утратила связь с традицией и находится в стадии разобщенности, упадка и кризиса. К примеру, Генон утверждает, что «западная цивилизация предстает в истории как настоящая аномалия: из всех более или менее нам известных, эта цивилизация является единственной, развивавшейся в чисто материальном направлении, и это чудовищное развитие, начало которого совпадает с тем, что принято называть Ренессансом, фатально сопровождалось, как это и должно было быть, соответствующей интеллектуальной регрессией... Эта регрессия дошла до такой степени, что сегодня западные люди уже не знают, что такое чистая интеллектуальность, они даже и не подозревают, что она может существовать; отсюда их презрение не только к восточным цивилизациям, но даже к
европейским Средним векам, дух которых от них почти полностью ускользает» с 13]. Британский философ индийского происхождения А. Кумарасвами также категоричен и интерпретирует культуру современного западного общества как цивилизационный тупик. Он заключает, что ее цели и ценности ограничены кругом прагматических и технологических задач, она замкнута на себе самой, поскольку не обладает средствами, которые необходимы для понимания культур другого типа -Ц^.
Отсюда формулируется первостепенная задача, стоящая перед человеком и состоящая в том, чтобы реконструировать язык традиции, преодолев язык модерна (и тем более постмодерна), ставший в мире всеобщим, и таким образом освободить человеческое мышление от внедрившихся в него профанных знаний, идеологий, философии и вернуть его к аутентичному истоку бытия. Возврат к Традиции, согласно Генону, предполагает освоение языка символов и мифов как «наиболее приспособленного к обучению истинам высшего порядка, религиозным и метафизическим, то есть всему тому, что отвергает современный дух, рационалистический в своей основе. Вот почему так необходимо восстановить, возможно, полное реальное значение традиционных символов, вернуть им
их традиционный смысл, а не превращать их в предмет сентиментальной привязанности»
[5, с- 458"". Область традиционной метафизики стоит выше словесного и дискурсивного изложения, поэтому только через символы и мифы, несущие в себе экзистенциально и метафизически наполненный смысл, можно приобщиться к истинам высшего порядка.
Само приобщение к этим истинам, как полагает Генон, достигается путем совершения инициации, посредством которого человек отрывается от «профанного» мира, ему открывается мистическая связь со сверхъестественными сущностями в том виде, в котором она была установлена в «начале времен». Как уточняет один из наиболее авторитетных современных исследователей мифологии, философ и религиовед М. Элиаде, через посвящение неофит не только усваивает новые модели поведения и предписания, но становится частью священной истории общности, которая приводит его к пониманию собственной духовной сущности. Посвященный обретает свою реальную идентичность не в природном мире, в котором он жил и действовал до инициации, а в духовной реальности, которая возникла в «мифические времена» и с тех пор никогда
полностью не исчезала
Традиционный тип культуры, считают «новые» традиционалисты, в отличие от современной европейской, противостоит конкретному историческому времени и характеризуется цикличностью, «вечным возвращением». Согласно Элиаде, для человека традиционной цивилизации время существует лишь на биологическом уровне, не превращаясь в «историю», его сознание не затронуто разрушительной мыслью о необратимости событий, и поэтому эти события периодически возрождаются и наполняются сакральным смыслом. Сама идея возрождения «постоянно поддерживает мир в одном и том же всеобщем изначальном времени. Время всего лишь делает возможным появление и существование вещей. Но никакого решающего влияния оно на
их бытие не оказывает, ибо оно само постоянно возрождается» [14, с 144"". Центральное место традиции, мифа и ритуала в мире социального бытия обосновывается Элиаде экзистенциальными возможностями, которые они предоставляют человеческой личности. Повторяя традиции и мифы, члены общества во всей целостности восстанавливают забытое время и становятся «соучастниками» событий, произошедших в отдаленном прошлом. Тем самым человек как бы выходит из времени хронологического и вступает в пределы качественно другого времени, времени «сакрального», одновременно
исходного, первоначального и вместе с тем бесконечно повторяющегося [13, с—27]. Индивидуальное бытие, реализующее свою человеческую сущность, тяготеет к вечному возвращению к самому себе, а не к изменчивости, которую вызывает включенность в исторический процесс. История предполагает последовательную смену ценностей, что, как полагает Элиаде, противоречит стремлению традиционного человека к сакральным истокам, и только бытие в рамках традиционной культуры предоставляет ему необходимые источники для реализации этого стремления. Что касается современного человека, то, по мнению Элиаде, он является существом историческим и живет в десакрализованном мире. Время в его сознании приобрело необратимость, окончательность, и это порождает в нем ужас перед историей, он живет в постоянном и нарастающем страхе. «Свобода творить историю, которой так гордится современный человек, на самом деле иллюзорна почти для всего человеческого рода. Самое большое, что остается человеку, это свобода выбирать между двумя возможностями: 1) оказывать сопротивление истории, создаваемой незначительным меньшинством людей (и в этом случае у него есть свобода выбора между самоубийством и неизбежными репрессиями); 2) вести существование, недостойное человека или же спасаться бегством» [14, с- 245"".
Исходя из изложенного, можно заключить, что интегральный традиционализм имеет идеологический контекст, обеспечиваемый лежащей в его основе доктринальной системой, описывающей мир и место человека в нем, а также общим набором политических и социальных действий, призванных восстанавливать первородную Традицию по крупицам и бороться против современного мира со всеми его ценностями и особенностями. Безусловно, формы этой идеологической конструкции отличны у различных авторов (не у каждого из них мы найдем, например, рассуждения об инициации, вечном возвращении и т.д.), однако они придерживаются общего представления о традиции, утраченной современным миром. Соответственно, можно солидаризироваться с утверждением российского исследователя П . Г. Н осачева, что интегральный традиционализм, с одной стороны, является идеологией и «вполне вписывается в систему различных политических течений, появившихся в XX веке» [8, с-
С другой стороны, это эзотерическое учение особого рода, ориентированное, во-первых, на «полное и абсолютное неприятие современного мира. пропагандирующее восстание против него. или полный разрыв общения с миром и замыкание в традиции», и во-вторых, на «постулирование нематериальной реальности, которая была доступна людям древности, но утрачена в современности и с которой человек должен соединиться для преображения своей собственной жизни и жизни общества» [8, с- 2171.
Однако за идеологическими и эзотерическими формами достаточно проблематично «разглядеть» сущность и характерные черты изначальной (первородной) Традиции, как и невозможно обнаружить и тем более постичь ее за рамками метафизической реальности. Затруднительно также отделить Традицию от иных явлений субстанциального характера, таких как Истина, божественная Мудрость, Абсолют и др., а также поставить ее в категориальный ряд феноменов, имеющих гносеологическую ценность. В этой связи выглядят парадоксальными призывы отдельных авторов, называющих себя традиционалистами, однако не уделяющих должного внимания раскрытию концепта традиции, к разрушению ценностей современного мира. Например, А. Г. Дугин, которого по мнению Сэджвика следует отнести к «семи важнейшим традиционалистам», высказывается о ценности свободы для человека (либерализме), в следующей форме: «Победить это зло можно, только вырвав его с корнем, и я не исключаю, что для этого потребуется стереть с лица земли те духовные и физические земли, которые дали жизнь
этой мировой ереси - ереси, настаивающей на том, что «человек есть мера вещей» Представляется, что подобным безапелляционным и радикальным призывам должны предшествовать весьма убедительные и подробные пояснения того, что, собственно, есть традиция, ради постижения и восстановления которой следует «стереть с лица земли» современным мир. Иначе, эзотерические основания интегрального традиционализма просто повисают в воздухе, а само это направление социально-философской мысли предстает утопическим построением тех, кто относит себя к традиционалистам.
Таким образом, представляется проблематичным применить критерии современного научного анализа к интегральному традиционализму, в силу чего его концептуальные положения крайне трудно использовать в попытках объективно-научной интерпретации и определения феномена традиции. С другой стороны, поскольку интегральный традиционализм апеллирует к извечным истинам, постулирует возможность возвращения человека к первозданной духовной реальности и представляет собой специфическую неакадемическую философию, отвергающую современность на основе совокупности концепций и не совпадающую ни с одной исторической традицией, то он, на наш взгляд, заслуживает безусловного внимания исследователей.
Библиография
1. Бенуа А. Определение традиции // Полюс. 2010. № 1. С. 3-4.
2. Вебер М. Основные социологические понятия / Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. 805 с.
3. Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М.: Республика, 1997. 495 с.
4. Генон Р. Восток и Запад. М.: Беловодье, 2005. 235 с.
5. Генон Р. Заметки об инициации / Символика креста. М.: Прогресс-Традиция, 2004. 703 с.
6. Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. СПб. : Азбука, 2000. 320 с.
7. Дугин А. Г. Либерализм - угроза человечеству // Журнал «Профиль». № 12. 31.03.2008.
8. Носачев П. Г. Интегральный традиционализм: между политикой и эзотерикой // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2013. № 4. С. 203-222.
9. Сэджвик М. Наперекор современному миру: Традиционализм и тайная интеллектуальная история XX века. М.: Новое литературное обозрение, 2014. 536 с.
10. Фадеева Т. М. Образ и символ. Универсальный язык символики в истории культуры. М.: Новалис, 2004. 272 с.
11. Хупения Н. Р. Смысловое многообразие понятия традиции // Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. 2016. № 2. С.12-27.
12. Эвола Ю. Люди и руины. Критика фашизма: взгляд справа. М. : АСТ, 2007. 445 с.
13. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Академический проспект, 2010. 256 с.
14. Элиаде М. Миф о вечном возвращении. СПб. : Алетейя, 1998. 250 с.
15. Элиаде М. Религии Австралии. СПб. : Университетская книга, 1998. 320 с.
16. Coomaraswamy A. The Bugbea r of Literacy. Bedfont, Middlesex: Perennial Books, 1979. 150 p.
17. Nasr S. H. Knowledge and the Sacred. Albany: State University of New York Press, 1989. 287 p.
18. Schuon F. The Transcendent Unity of Religions. Wheaton, IL: Quest, 1984. 207 p.
