CC BY
8
Таким образом, экзистенциалы отчаяния и веры в философии Льва Шестова имеют тесную связь. Экзистенциал отчаяния является необходимым условием проявления экзистенции в вере.
Экзистенция в учении Л, Шестова тесно связана с такими понятиями, как Ничто, Абсолютное Бытие, Бог, Трансцендентность, Ничто понимается философом, как "чистая потенциальность, вечность и абсолютная свобода, оттуда Бог черпает единство необходимости и случайности, разворачивая бесконечность творческих возможностей" [15, с, 10],
Таким образом, можно сделать следующие выводы. Есть все основания полагать, что источником трагической экзистенциальной философии Льва Шестова могли стать подростковые переживания философа во время полугодового пребывания в плену.
Основными экзистенциалами человеческого бытия, разработанными философом, являются отчаяние и вера. Философ предлагает путь трансцендирования через последовательное самораскрытие в экзистенциалах отчаяния и веры. Отчаяние является отправной точкой на пути к вере, к Богу. И эта трансцен-денция от "Я" к "Богу" наполняет смыслом существование человека, Экзистенциал веры открывает в человеке иное измерение мышления, способное познавать надрациональ-ные истины.
Литература:
1. Баранова-Шестова Н. Жизнь Льва Шестова: По переписке и воспоминаниям современников: в 2 т. - Paris: La Presse Libre, 1983. - T. 1. - 359 с.
2. Бердяев H.A.Трагедия и обыденность//Л.И. Шестов: pro et contra, антология. - СПб.: РХГД, 2016. -719с.
3. Бурханое Р. А., Никулина О. 8. Концепция экзи-стенциалов в трактате М. Хайдеггера "Бытие и
время"//Общество; философия, история, культура. - 2018. - № 6(50). - С. 11-75.
4. Грановская О. Л. Лее Шестов и Исайя Берлин: философия трагедии и конфликта на перекрёстке культур// Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. - 2018. -№3(45).-С. 138-146.
5. Зеньковский Б, В. История русской философии: в 2т.~ М.: Академический Проект, Раритет, 2001.-880 с.
6. Кувакин В, А, Религиозная философия в России: Начало XX века, - М.: Мысль, 1980, - 309 с.
7. Морева Л.М.Лев Шестов.- Л.:Изд-во ЛГУ, 1991. -85 с.
8. Фоменко Н. В. Подростковый возраст как наиболее сложный этап развития ребенка П Вестник Таганрогского государственного педагогического института. - 2014. - № 2. - С. 201-205.
9. Шестов Л. Великие кануны // Шестов Л. Сочинения в двух томах. - Томск: Водолей, 1996. Т. 2. -С. 275-431.
10. Шестов Л. Добро в учении гр. Толстого и Ф. Ницше (философия и проповедь) //Шестов Л.Сочинения в двух томах. - Томск : Водолей, 1996. - Т. 1. -С 213-316.
11.Шестов Л. Достоевский и Ницше (Философия трагедии) // Шестов Л. Сочинения в двух томах. -Томск : Водолей, 1996. - Т. 1. - С 317-464.
12. Шестов Л. Кирке гард и Экзистенциальная философия (глас вопиющего в пустыне). - М.: Про-гресс-Гнозис, 1992. - 304 с.
13.Шестов Л. На весах Иова (Странствия по душам) // Л, Шестов, Сочинения: в 2-х томах, - М.: Наука, 1993.-Т. 2.-462 с.
14.Шестов Л. Sola fide - только верою : Греческая и средневековая философия. Лютер и церковь. -Париж: УМ CA-press сор., 1966. - 295 с.
15.Ширманов Я, И, Проблема богоискательства Л.И, Шестова в контексте Западной философии : автореф.дис....канд. филос. наук:09.00.13.- Екатеринбург, 2009. - 20 с.
16.Drozdek, A. Sliestov: Faith against reason (Lev Shestov) // Laval theologiqueetphiiosophique. 2007. Vol. 63. - P. 473-493. URL: https://www.erudit.org/fr/ revue s/11 p/2007- v63 - n 3 -I tp23 05/01817 За г/ (да та обращения: 10,02,2022).
CU
ftj О OJ
h-
Q-<
X
СЧ -vT
i
99
THE CONCEPT OF "TRUST" AS A TOOL FOR SOCIQ-PH/LOSOPHICAL ANALYSIS OF THE POLITICAL AND IDEOLOGICAL SITU A T'tON OF OUR TIME
A troschenko v Dmitry Dm ¡trie vich, Pos tgraduate studen t
Dulin Konstantin Alexandrovich, Postgraduate student
Department of Philosophy, North-Caucasus Federal University, Stavropol
The purpose of the study define the validity ofusing the concept of "trust" for the socio-philosophical understanding of the ideological transformations that have unfolded over the past few decades in liberal democratic societies. Scientific novelty. Based on a comprehensive analysis of the works of John Schwartzmantei and Emilio Gentile that explore the ideology, as well as the works of Paul Ricoeur and Alan Seligman devoted to the phenomenon of trust, the importance of taking into account the situation of public trust in order to characterize the division of ideologies into total and molecular, inherent in modernity, is revealed. As a result, it is concluded that the predominance of relations of generalized public trust in the social life is inextricably linked with the large-scale actualization in modern liberal democratic societies of multiple identity politics and problem politics.
Keywords: confidence; ideology; identity; recognition policies; problem politics; total ideologies; molecular ideologies
001 10.24923/2222-243Х.2022-42.18
УДК 141.3
ВАК РФ 5.7.7/09,00.11
©А трощенковДД, 2022 & Дулин К.А., 2022
¥ >
<
ш *
О
0 О О
о с
100
А ТРОЩЕНКОВ Дмитрий Дмитриевич, аспирант
ДУЛИН Константин Александрович, ¿¡спирант
кафедра Философии, Северо-Кавказский федеральный университет, Ставрополь
КОНЦЕПТ "ДОВЕРИЕ" КАК ИНСТРУМЕНТ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА ПОЛИТИКО-ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ СОВРЕМЕННОСТИ
Цель исследования - установить обоснованное ть у по требления концеп та "доверия" для социально-философского осмысления идеологических трансформацииI разворачивающихся на протяжении нескольких последних десятилетий в либерально-демократических обществах. Научная новизна. На основе комплексного анализа исследующих идеологии работ Джона Шварцмантеля и Эмилио Джентиле, а также посвященных феномену доверия трудов Поля Рикера и Алана Селигмена, выявлена важность учета ситуации общественного доверия для характеристики присущего современности разделения идеологий на тотальные и молекулярные. В резуль та те делается вывод ч то преобладание в социальной жизни отношений обобщенного общественного доверия находится в неразрывной взаимосвязи с масштабной актуализацией в современных либерально-демократических обществах множественных политик идентичности и политик проблем.
Ключевые слова: доверие; идеология; идентичность; политики признания; политики проблем; тотальные идеологии; молекулярные идеологии
Введение
Провозглашенный Френсисом Фукуямой "конец истории" фактически подразумевал "конечный пункт идеологической эволюции человечества" [1,12]. Исчезновение Советского Союза и стремление большинства стран Варшавского договора перейти к либерально-демократической форме социально-политического устройства вполне естественно побуждали рассматривать идеологические конфликты в принципе исчерпанными. Несмотря на существование государств, в основе которых лежали альтернативные идеологии, и достаточно заметное увеличение идей и движений "левого" политического спектра, в странах с либеральной демократией отмечалось фактическое отсутствие мировоззренческих течений, которые бы ориентировались на радикальные общественные преобразования, - что и стало основанием считать имеющиеся общественно-политические противоречия внеидеологическими.
Однако далеко не все современные исследователи согласны с тем, что сложившаяся к началу XXI века социально-политическая реальность в силу отсутствия радикального идеологического противоборства может быть охарактеризована как совершенно не предполагающая идеологий. Так, британский политолог Джон Шварц-мантель считает, что в настоящее время уместнее говорить о подавляющем успехе одной идеологии, "представляющей собой смесь из либерализма и некоторой доли социал-демократии" [2,35]. В каком-то смысле л иберал и зм ока зался го раздо более адапти вн ым, нежели разнообразные версии социализма и консерватизма. Это не означает, что идеологии прекратили свое существование, а скорее свидетельствует об изменении структуры и принципов их взаимосвязанного сосуществования,
Актуальность данного исследования заключается В ТОМ, ЧТО В свете интерпретаций идеологий как политических религий, представляется наиболее целесообразным обратиться к противопоставлению феноменов веры и доверия, как форм отношений, характеризующих те или иные конституированные идеологиями социально-политические условия.
Цель исследования структурировала следующие задачи. 1) охарактеризовать современную идеологическую ситуацию через раз-
граничение между традиционными тотальными идеологиями и новыми молекулярными идеологиями, последние из которых представлены политиками идентичности и политиками проблем; 2) уточнить основания определения идеологийкакполитических и гражданских религий и выявить теоретико-методологическое значение противопоставления категорий "веры" и "доверия" в рамках подобного их определения; 3) прояснить теоретико-познава-тельный потенциал концепта "доверия" для описания отличающейся предельной фрагмен-тированностью политико-идеологической ситуации современности.
Теоретической базой исследования послужили работы, исследующие структурные особенности политико-идеологической ситуации современных либерально-демократических обществ и концептуально-теоретически осмысляющие идеологии в исторической перспективе их развития (Д. Шварцмантель, Э. Джентиле), а также труды, посвященные социально-фило-софскому анализу феномена доверия (П. Ри-кер, А, Селигмен).
Основная часть
Для понимания современной социально-политической ситуации, по мысли Джона Шварцмантеля, необходимо разделять старые "тотальные" и новые "молекулярные" идеологии. К первым относятся традиционные либерализм, социализм и консерватизм, Ко вторым же можно причислить разнообразные практики идентичности и комплексы идей и взглядов, лежащие в основе многочисленных протест-ных движений последнего времени, направленные на достижение конкретных локальных целей. Данное разделение является отражени-емфрагментированностисовременных, в первую очередь западных, обществ, по сравнению со временем конфликта больших традиционных идеологий.
С фактором социальной фрагментирован-ности неразрывно связан вопрос актуальных политических сил, являющихся, с одной стороны, акторами практического политического воплощения идеологий, а с другой стороны, представляющих собой социальную страту, запрос которой на собственную социально-политическую актуализацию лежит в основании формирования идеологии. Возникновение либерализма, социализма и консерватизма можно связывать с требованиями построения справедливого общества, исходящими от различных крупных социальных страт [3, 58]. При этом представление о том, как должно быть устроено общество, составляющее ядро каждой старой тотальной идеологии, является критичес-
ким по отношению к текущему состоянию социально-политической реальности и содержит в себе установку на его радикальное преобразование.
В молекулярных же идеологиях нет ориентира на фундаментальные общественные трансформации. Их содержание можно считать сконцентрированным на требованиях "признания" каких-то отдельных идентичностей (политики признания) или разрешения конкретных социальных, экономических и политических проблем ("политики компаний") [4,56]. В плане установки на признание идентичностей молекулярные идеологии, как и традиционные тотальные, устремлены на удовлетворение интересов конкретных социальных групп. Однако, в отличие от последних, они не содержат притязаний на принципиально новое общественное устройство. Аналогично в случаях политических проблем, представления о тех или иных общественных изменениях носят ограниченный или ситуационный характер.
Чтобы наиболее полно оценить значимость разделения на тотальные и молекулярные идеологии и установить его связь с противопоставлением отношений веры и отношений доверия, необходимо обратиться к идеям, согласно которым идеологии в их традиционном виде могут быть рассмотрены как политические и гражданские религии. Специал изирующийся на исследованиях идеологи и итальянский историк Эмилио Джентиле делает вывод о том, что "политическое сообщество не сможет сохранить свое го еди нства и иде нти ч ности во времени, не порождая какой-либо формы светской религии" [5,59]. П редставлениям, составляющим суть идеологий и находящих выражение в ритуализированных и направленных на их распространение и воспроизводство в массах практиках, присущ ореол сакральности, потому что без отношения веры к ним, приобрести массовую групповую приверженность и претендовать на то, чтобы статьмировоззренческимсодержани-ем реального политического режима, идеологиям принципиально невозможно. Политические движения различной идеологической направленности, подобно религиям, оказываются востребованы благодаря тому, что предлагают законченной образ идеально справедливого общества. Можно сказать, что идеологии, также как и религии, удовлетворяют естественную потребность масс в вере в некоем исчерпывающем знании о мире, которое бы давало возможность надежных ориентиров в индивидуальной и коллективной жизни. Говоря словами Жака Маритена, к которым
си
(XI
о
си
ь-
0. <
2:
сч
41"
Ё
101
■ обращается Джентиле, идеологии являются системами представлений, претендующих "раскрыть человеку смысл существования" и ответить "на все фундаментальные жизненные вопросы" [5, 230].
При этом важно отметить, что Джентиле усматривает некоторое различие между либеральной демократией и другими идеологиями, чреватыми тоталитаризмом. Все они предполагают целостный комплекс представлений и систему символов и ритуалов, направленных на укрепление убежденности в этих догматах и фактически обеспечивающих существование < представлений как верований. Но в отличие X от либеральных демократий, главной целью 111 идеологий, приобретших в XX веке тоталитар-ный характер, являлось не только единство ^С политического сообщества, но и установление О тотального контроля за приверженностью 0 всех людей образу реальности, предполагае-О мому идеологией. Возникшая в эпоху Просве-О щения мысльо неограниченных возможностях О человеческого разума воплотилась в идеоло-^ гических верованиях, которые, в случае тота-^ литарных идеологий, могли устанавливаться О" путем прямого принуждения, исходя из тех 102 соображений, что разум уже располагает всем возможным знанием о правильном и справедливом социальном порядке. Обращаясь к категориям веры и доверия, можно сказать, что тоталитарные идеологии требуют абсолютной веры в конкретные познавательные достижения разума, либерализм же, предполагая веру в разум, оставляет возможность для сомнений как минимум в отношении его отдельных законченных выводов о реальности, что является существенным фактором для их практического воплощения в политической реальности.
Важность этого различия продемонстрировала в своей критике тоталитаризма Австрийская школа экономической теории. Главным при рассмотрении социальных законов должен быть учет того, как их осознание отдельных субъектами влияет на индивидуальное поведение общества в целом. Пренебрежение к индивидуальным актам выбора является условием формирования социально-политического порядка, в котором единственным субъектом выбора признается надындивидуальная инстанция, провозглашающая себя располагающей совершенным знанием о мире. Это становится возможным, потому что "в эпоху современности развитие теоретических наук создало впечатление, будто они способны обеспечить вечную и всеобщую власть над природой и действиями людей" [6, 174], В противоположность такому подходу, фактически воплощаю-
щему иллюзию реализованного совершенного знания, концепция, учитывающая роль индивида в мире, предполагает эволюционизм, согласно которому "культура есть явление не искусственное, но и не естественное; которая не передается по наследству, но и не планируется рационально", а "разум человека постоянно совершенствуется за счет того, что ведет его к неизвестному и непредвиденному, где приходится учиться новому" [7, 476]. Несмотря на то, что такой подход хранит в себе ощутимую долю риска и неопределенности, он в то же время отражает принципиальную проблематичность достижения совершенного знания об абсолютно справедливом социальном устройстве и потому требует сохранения открытости для нового знания и критического отношения к знанию имеющемуся.
В социально-политическом поле это подразумевает защиту от узурпации власти отдельными центрами политических сил, руководствующимися идеологиями, изнутри рассматривающими себя как обладающие законченным знанием о социальной реальности, но имплицитно предполагающими формирование к себе со стороны индивидов отношения веры, как раз в силу проблематичности этого знания. Фактически получается, что эволюционизм, отстаиваемый Фридрихом Хайеком и являющийся логичным продолжением идей классического либерализма, рассматривает отмеченные выше молекулярные идеологии как естественные составляющие социально-политического устройства, учитывающего доступную человеческому разуму эпистемологическую позицию, которая предполагает отношения не веры, а доверия. Для подтверждения предположения, что тотальным идеологиям преимущественно соответствуют отношения веры, а молекулярным - отношения доверия, обратимся к трудам Поля Рикера и Адама Селингмена.
В концепции Рикера важное место занимает идея утопии - особой разновидности мировоззренческого подхода к социально-политической реальности, который в отличие от традиционных идеологий, предполагающих то-тал изацию и отождествление с а бсол ютным з на-нием, придает особое значение воображению ка к н еотъемл е м о му ф а кто ру п о л ит и че с ко го [8]. Утопия для Рикера - это не законченный образ будущего, а установка на непрерывный его поиск. Поэтому критическое и протестное высказывание является практическим выражением базовой функции утопии, состоящей в препятствовании монополизации власти. В этом русле рассуждает Майкл Уолцер, заме-
чающий, что "социальная критика в принципе производна от массового недовольства" и объясняться "должна с помощью терминов идеологических противоречий и социальных конфликтов" [9, 46]. Как говорит, обращаясь к идеям Бернарда Уильямса, в своем фундаментальном труде о справедливости Амартия Сен: "Несогласие не обязательно преодолевать". "Оно может оставаться важной конститутивной чертой нашего отношения к другим, а также рассматриваться в качестве того, к чему нужно быть готовым,учитывая лучшие из имеющихся у нас объяснений причин подобных разногласий" [10,51]. Методологический подход Сена к изучению справедливости, отличающий ся отказом от стремления фо рми ро ва ни и законченных концепций абсолютно справедливого общества, предполагает изучение конкретных недостатков, присущих существующему социальному порядку, и выработку теоретических решений по их преодолению. Фактически он утверждает, что движение к справедливости реализуется как непрерывный поток инициатив, реализуемых конкретными политиками идентичности или политиками проблем,
У Рикера такая "бессрочная задача" именуется "перманентной революцией" [8,40], По его мысли отчуждение не может быть преодолено, если речь будет идти только об экономической сфере. Область политического не может быть проигнорирована. Для действительного преодоления отчуждения человек должен выйти из-под власти внешнего политического администрирования. Становление человека хозяином себя и своей собственной жизни сопряжено сактуализацией его ответственности, но не только в смысле ответственности за последствия своих собственных поступки. Обращенная в будущее ответственность в полной предполагающей преодоление отчуждения мере возникает, когда "я" принимает на себя ответственность от "другого" через его "другого" доверительное открытие перед "я" собственной хрупкости. Ответственность, означающая наше неотчужденное деятельное "я", призывается обращенным к намдоверием другого, открывающего перед нами свою хрупкость. Деятельное ответственное "я" актуализируется в среде реализующейся инаковости. В каком-то смысле это означает преодоление отмечаемого социальными психологами "наивного реализма" - базовой социально-психологической установки, при которой человек склонен рассматривать свое частное ангажированное опытом видение мира как абсолютно точно отражающее устройство мира, каков он есть
сам по себе. Это усложняет взаимопонимание и препятствует отделению "разногласий по поводу фактов и интерпретаций от разногласий по поводу ценностей и предпочтений", крайне необходимое для учета и удовлетворения отличающихся интересов конкретных индивидов и групп [11,56].
Мир больше, чем мы можем обозреть из нашей данной здесь и сейчас точки обращения к миру,- и потому, что он не может быть ограничен никаким здесь, и потому, что в перспективе неустранимого будущего он превосходит любое сейчас. Он всегда чреват иным и потому "доверительная связь фундаментальна" [8, 80]. Благодаря основанному на доверии признанию другой перестает быть для нас чужим. Посредством актуализирующего ответственное "я" и нацеленного на будущее взаимного признания становится возможным максимально полное социальное единение. Упоминаемые выше "молекулярные" идеологии можно на полном основании считать практическим политическим воплощением описанной Рикером социогуманитарной диспозиции, что служит подтверждением предположения о ключевом значении для них, в отличие от тотальных идеологий, феномена доверия.
Подтверждением этому служат идеи, выдвинутые Адамом Селигменом. Базовым пунктом исследования Селигмена "Проблема доверия" является принципиальное отличие между доверием, уверенностью и верой. Согласно его мысли нет оснований употреблять категорию "доверия" в случаях социальный коммуникации, в которой отсутствует всякое сомнение в отношении поведения конкретного человека, группы людей или институции. Такое возможно в силу того, что поведение реализуется в условиях, обеспечивающих строгое соответствие поведения неким устоявшимся ясным и предсказуемым ролевым ожиданиям, сформировавшимся благодаря существующей стабильной институциональной системе, достаточно развитой для максимально бесперебойного и гарантированного регулирования социальных взаимоотношений. Вера же, в первую очередь, имеется в виду религиозная вера, реализуется через обращение кнекой "небесной сфере" которая, несмотря на возможную иррациональность процедуры обоснования ее существования, фактически представляет собой попытку рационализации трансцендентного как области, отличающейся абсолютной определенностью и совершенством знания [12, 20]. Она в принципе исключает сомнение как категорию, и тем самым делает некорректным применение такого понятия как "доверие" в качестве
си
си о си
ь-
0. <
X
сч
41"
Ё
103
синонима "веры". В первом случае сомнение представляется неизбежным условием обращения к миру, во втором же - производится игнорирование обстоятельств сомнения и неопределенности. Из чего Селигмен делает вывод о том, что доверие как нечто отличное от "уверенности" и "веры" может иметь место только в моменты существенных сдвигов и разрывов в социальных системах, определяющих ролевые установки и ясность представления о них. В ситуациях взаимодействия с другими, характеризующихся своей пограничностью, а иначе говоря-недоступностьюдля регламентации как "традиционной формой социальной организации, построенной на родственных" или религиозных связях, так и "более современной формой, основанной на рыночных, договорных отношениях" - как раз и появляется возможность говорить о доверии [12,22].
Заключение
Таким образом, следуя размышлениям Ри-кера и Селигмена и опираясь на характеристики идеологий Э. Джентиле и Д. Шварцманте-лея, можно сделать следующий вывод: в основании идеологий в их традиционной форме лежат отношения веры, современные же политики идентичности и проблем предполагают отношения доверия, как для своего теоретического представления, так и деятельного практического воплощения. Переход от тотальных традиционных идеологи й к молекулярным означает переход от отношения к "другим" признаваемым"своими",через посредство веры, к отношению к "другим" с доверием. Если вера, адресованная к консолидирующей сущности над "другими", предполагает сведение "своих" к некой единой идентичности через веру в универсальную ценность атрибутов этой идентичности, то доверие сопровождается принятием и консолидацией, обусловленным отказом от противопоставления "своих" и "чужих" в силу признания разнообразия идентич-ностей,
В то же время аргументы представителей Австрийской экономической школы дают основания рассматривать либерализм, с его базовым принципом о недоступности совершенного знания, как идеологию, сохраняющую в себе, в отличие от других тотальных идеологий, потенциал примата доверительных отношений. Это позволяет ему оставаться открытым для проявления инаковости. Поэтому именно либерализм может выступать платформой, обеспечивающей возможность возникновения идеологических практик, направленных на признание идентичностей и разрешение
конкретных социально-политических проблем. В то же время либерализм как фон появления и развития идеологем идентичности позволяет избежать тотализации отдельных идентичностей. Необходимо при этом иметь в виду негативные особенности современного воплощения классической либеральной идеи, заключающиеся, как отмечает ведущий теоретик политик признания Нэнси Фрейзер, в "гибкости"и тотальности неолиберального капитализма. Эти особенности открывают возможности активной эксплуатации дискурса движений за признание и права представителей конкретных идентичностей, результатом чего становится отвлечение внимание от более общих и универсальных причин отсутствия признания и неравенства в правах [13], Поэтому крайне важным представляется построение теоретического подхода к оценке актуальных идеологических трансформаций с учетом концепта "доверия", лежащего, как мы выяснили, в основании обозначившегося разделения между тотальными и молекулярными идеологиями.
Литература:
1. Фукуяма ф. Конец истории и последний человек, - М. : Act, 2015. - 576 с.
2. Шварцмантель Дж. Идеология и политика. -Харьков : Гуманитарный центр, 2009. - 312 с.
3. Баллаев А.Б. Читая Маркса: Историко-философ-ские очерки. - М. : Праксис, 2004, - 288 с.
4. Rirty R, Movements and Campaign // Dissent Magazine, Winter 1995. - P. 55-60
5. Джентиле Э, Политические религии: Между демократией и тоталитаризмом. - СПб. : Владимир ДалЬ,2021.-400 с.
6. Кубедду Р. Либерализм, тоталитаризм и демократия. Политическая философия австрийской школы,- Челябинск: Социум,2014.-406с,
7. Хайек Ф. Право, законодательство и свобода: современное понимание либеральных принципов справедливости и политики. - Челябинск : Социум, 2020. - 664 с.
8. Рикер П. Политика, экономика, общество. Рукописи и выступления. - М. : Центр гуманитарных инициатив, 2021. - 240 с.
9. Уолцер М. Компания критиков. Социальная критика и политические пристрастия XX века. -М. : Идея-Пресс, 1999. - 356 с.
10. Сеи А. Идея справедливости. - М.: Издательство Института Гайдара, 2016. - 520 с.
11. Гилович Т., Росс Л. Наука мудрости, - М. : I ndivid u um, 2019. - 368 с.
12. Селигмен А. Проблема доверия. - М. : Идея-Пресс, 2002. - 256 с.
13. Fraser N. How feminism became capitalism's handmaiden - and how to reclaim it / [Электронный ресурс] https://www.theguardian.com/ coinmentisfree/2013/oct/14/fe m in ism-capital ist-ha n d ma iden-neol i bera I
