CC BY
37
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2008. Вып. 3
УДК 821.161.1.09(045) Л.И.Донецких, Н.А.Ватлецова
КОНТРАСТНЫЕ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ СЛОВООБРАЗОВ ДУХ И ТЕЛО, ОБЪЕДИНЕННЫЕ ТЕМОЙ ЛЮБВИ, В ИДИОСТИЛЕ М. ЦВЕТАЕВОЙ (на материале стихотворений из цикла «Земные приметы»)
Анализируются контрастные формы объективации словообразов Дух и Тело, объединенные темой любви, в творчестве М.Цветаевой; представлена лингвостилистическая интерпретация некоторых стихотворений из цикла «Земные приметы».
Ключевые слова: контраст, противопоставление, противоречие, репрезентации слово-образов.
Принципы организации текста, его образной системы, выбор тем обусловлены мироощущением автора, осмыслением писателем связей между явлениями окружающей действительности и отражением этих отношений или их трансформацией в пространстве лирического целого.
Творческий метод М.Цветаевой можно обозначить как романтический. Романтический метод исходит из построения дуалистической картины мира: разлад между субъективным идеалом и объективной действительностью; концептуальное, синтетическое, а не аналитическое представление о жизни.
Процесс осознания дисгармонии между «я» и «не - я» и шире - между миром действительным и миром идеальным - происходит у Цветаевой через поэзию. Но такая двуплановость, двуреальность - характеристика эпохи в целом: «Человек рубежа веков воспринимал самого себя «на грани» миров, старого и нового, земного и небесного, «на грани» эпох, культур, психических состояний... И это ощущение «на грани» оказывалось доминирующим во внутренней организации личности, оно породило структурную двуплано-вость» [Луцевич, 1994, с.20]. Уникальность Цветаевой в том, что «духовное переживание эпохи (ощущение амбивалентности, двойственности природы человеческого существования) явилось не целью выражения, но его средством, когда оно превратилось в материал искусства» [Бродский, 1991,с. 156]
Романтический метод построения художественного текста - это метод построения через контрастные категории . Можно сказать, что «концептуальную картину мира М.Цветаевой определяет конфликт, а языковую картину мира - контраст» [Лаврова, с.17]. Вся лирика М.Цветаевой основана на контрастном соположении понятий дух и тело.
Таким образом, под контрастом понимается способ мировосприятия и способ художественного освоения мира, определяющий принципы построения текстового пространства. Художественное освоение мира через контраст может осуществляться в двух направлениях:
1. Принцип аналитически расчлененного способа реализации противопоставленных понятий. Это противопоставление: соотношение противоположных понятий, образов, смысловых сфер.
2. Принцип синтезирующего способа реализации противопоставленных понятий. Это противоречие: синтез - антитетичные этико-эстетические понятия языковых полей текста синтезируются значением одного художественного образа. [Станиславская, 2001, с.6].
В художественном произведении контрастное мироощущение автора находит концентрированное выражение в построении разноуровневых отношений контраста, который выступает одним из главных принципов структурно-семантической организации текста.
Контраст может соотносить единицы разных уровней и разного объема: лексико-фразеологические, фонетические и грамматические и включает в себя противоречие и противопоставление как конкретные способы воплощения отношений противопоставленности.
Лингвистической базой фигур контраста становятся контекстно и ассоциативно противопоставляемые слова, авторские паронимы. Часто фигуры контраста оформляют «непредсказуемые» авторские антонимические сочетания. Все они обладают метафоричностью.
Особенности употребления тех или иных лингвистических средств представления смысловых оппозиций, сам характер смысловых оппозиций отражают мироощущение поэта (в том числе и метод познания им мира - антитетичный или оксюморонный) и отличительные черты его идиостиля. В идиостиле Цветаевой сочетаются антитетический и оксюморонный способы объективации контраста, при этом в рамках одного стихотворения можно прослеживать эволюционный способ взаимодействия антитетичности и ок-сюморонности отношений языковых единиц.
Слово в художественном своем воплощении предстает не как парадигма словоформ и значений, но как парадигма контекстов, конкретных словоупотреблений. Эти контексты связываются на синтагматическом уровне посредством повторяющихся значимых эстетических единиц, которые отражают процесс художественного мышления [Ныпадымка, 2002, с.3]. Такие единицы обладают многоплановой семантикой и в контексте употребления, входя в эмоционально-экспрессивное и ассоциативно-содержательное пространство текста, могут создавать обобщенно-образные представления идей и превращаться в словообразы. При этом происходит концентрация идеологической и эстетической значимости новой единицы, которая приобретает стилистическую, концептуальную и символическую наполненность. Как категории авторского мышления словообразы образуют смысловое поле поэтического текста.
Смысловое поле в художественном тексте обладает достаточно высокой степенью изменчивости состава его лексем, что связанно с эволюцией мироотношения и творчества автора. традиционное разделение смысловых полей словообразов на четко ограниченные уровни (предметно - понятийный, образно - ассоциативный и эмотивно - оценочный) при изучении творчества М.Цветаевой практически невозможно. На прямые номинации накладываются метонимические, то есть образные, а эмотивно - оценочные нара-
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2008. Вып. 3
щения растворены во всех смысловых пространствах. Границы внутри поля прозрачны: смысловые уровни пересекаются и накладываются друг на друга.
Словообразы, порождаемые двумя противопоставленными тематическими планами «дух» и «тело», в творческом пространстве Цветаевой выстраиваются в один образно-эстетический ряд, объединенный темой любви. Номинативные и переносные значения слов-репрезентантов Духа и Тела обогащаются в образном контексте ассоциациями и экспрессивными коннотациями.
Противоречие - самый употребительный способ представления контраста в цикле и во втором периоде творчества Цветаевой в целом. Доминирование синтезирующего принципа обусловлено характерным для Цветаевой этих лет ростом диалектических тенденций в восприятии мира и отражении его явлений в художественном пространстве, а также природой самого феномена любви.
В творчестве Марины Ивановны любовь имеет двойственную природу, содержит в себе фатальное противоречие: высокое, безмерное бытие любви и земное, низменное, бренное в ней. Противоречие в том, что, живя бренностью, телесностью любви, Цветаева (лирическая героиня) не перестает стремиться вверх: к душе другого (любимого) и в вечность как духовному абсолюту. Это прорывание и сильной творческой личности, личности поэта, а не женщины. В итоге любви в ее земном воплощении противостоит не только и не столько быт и Небо, сколько внутреннее высшее бытие самой Цветаевой, ее высочайшая духовность, Дух. Как писала Марина Ивановна: «Единственное напряжение, от которого устаю, и единственное обещание, которого не держу. Дом моей нищеты. О, я совсем об определенном говорю, о любовной любви, в которой каждая встречная сильнее, цельнее меня» [Саакянц, 2000].
Рассмотрим несколько наиболеее интересных примеров экспликации словообразов Дух и Тело через тему любви в формах контраста.
1. Контраст в контексте отдельных строк реализуется в антитезной форме противопоставления; на уровне же стихотворения в целом находит выражение в противоречии.
Дабы ты меня не видел -В жизнь - пронзительной, незримой Изгородью окружусь.
Жимолостью опояшусь, Шелестами опущусь.
Дабы ты меня не слушал-В ночь - в премудрости старушьей: В скытничестве - укреплюсь.
Шорохами опояшусь, Шелестами опушусь.
Дабы ты во мне не слишком
Цвел - по зарослям: по книжкам Заживо запропащу:
Вымыслами опояшу, Мнимостями опушу.
На протяжении почти всего стихотворения выстраивается образно-ассоциативное представление словообраза Тело через пронизывающие весь цикл образы, основанные на чувственном восприятии:
1. Зрительные - жимолость, изморозь, актуализирующие в контексте фиксируемую словарем сему вьющесть, узорчатость: семантическая близость подчеркивается близостью фонетической.
2. Звуковые - шорохами, шелестами. Звукопись передает приглушенность звука, а также создает физическое ощущение ласковости.
Телесность образов усиливается за счет повторяющихся глаголов опояшусь (значение протянуться вокруг чего-нибудь, окружить собой , но также сохраняется значение надеть на кого-н. пояс , соотносимое с понятием тела) [т.2, с.827], опушусь. Лексема опушусь содержит в своем лексико-семантическом составе сему мех [т.2, с.840], тем самым, отсылая к осязательному восприятию. Данные глаголы сопровождаются и звуковыми и зрительными образами.
Контраст всего стихотворения оформляется в противоречии, которое начинает осмысляться как таковое только по прочтении всего текста. Противоречие базируется на вымыслами, мнимостями, ассоциативно противопоставленных лексемам чувственной перцепции. Вымыслами, мнимостями имеют общую сему воображаемое, вымышленное , то есть, принадлежащее сфере творчества, Духа. Интересно, что в контексте отдельных строк реализуется антитеза, причем, в условиях абсолютного синтаксического параллелизма: удвоение эмпирического через зрительные и звуковые образы (Тело) -пространство Логоса (Дух):
Жимолостью опояшусь, Изморозью опушусь. Шорохами опояшусь, Шелестами опушусь.
Вымыслами опояшу, Мнимостями опушу.
Дух противостоит телесному в любви и любви как таковой, отвлекающей страстями от творчества. Героиня пытается сохранить очарование бренной любви, сокрыть свой дух (в скрытничестве - укреплюсь) в эмпирическом - природном - женском - (жимолости, изморози, шорохах, шелестах), чтобы не испугать земного возлюбленного: Дабы ты меня не видел Дабы ты меня не слушал
Меня, то есть мой дух, который не разрывен с Духом.
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2008. Вып. 3
Дабы ты во мне не слишком Цвел - по зарослям: по книжкам Заживо запропащу:
Вымыслами опояшу, Мнимостями опушу.
Данная антитеза представлена контекстуально противопоставляемыми словами: по зарослям - по книжкам. Лексема заросли ассоциативно и контекстно сближается с жимолости, изморози, шорохах, шелестах и выступает в качестве обобщающего понятия. Причем, если связь со словами изморозь (схожесть по зрительному облику) и шорохами, шелестами (звуки, производимые, например, листьями) скорее ассоциативна, то связь со словом жимолость - на основе обозначения некой растительности, фиксируется словарными дефинициями. Лексемы, эксплицирующие словообраз Дух, в рамках данной антитезы в количественном отношении доминируют. Если вымыслами, мнимостями опосредованно соотносятся со словесным творчеством через сему воображение (но напрямую с творчеством вообще, ср.: Бог с замыслами! Бог с вымыслами! («Лютая юдоль»)), то слово книжкам (Книга. Сочинение, литературный труд) [т.1,с. 1382] - по своему прямому значению (а также общекультурный ассоциативный ряд: Бог- Книга (Бытия)- вымыс-лы=замыслы (творчество)) . Уменьшительный суффикс -к, думается, может отражать разные коннотации. В частности - выступать как номинация книжки через восприятие возлюбленного, которое отражает героиня: Книга снижается до книжки.
Антитеза, выраженная антонимами - существительными, акцентируется контекстно противопоставляемыми глаголами: цвел - запропащу. Лексема цвел 1) сопрягается с уже представленными чувственными реализациями сло-вообраза Тело - через словарную дефиницию (1. Расти, зеленеть 2. Раскрываться (о цветах)) [т.4, с.1203] 2) и через актуализацию в контексте, в том числе и творчества Цветаевой в целом, ассоциации тело на сему быть здоровым (Ср. У Ф.М.Достоевского: здоровье тела - признак ущербности духа); 2) с другой стороны, глагол запропащу реализует значение запрятать неизвестно куда, затерять [т.1, с.1002]. Экспрессивный эпитет заживо противопоставляется сочетанию по книжкам - как жизнь нечто отвлеченному от жизни. Таким образом, героиня уже не сокрывает свой дух за природными реалиями, а прячет возлюбленного от самой себя, от своего духа (опояшу, опушу), его принадлежность телесной жизни в явлениях духовного порядка. Так, переосмысляются понятия вымыслы и мнимости: для обычного человека это - книжки, для поэта - явления эмпирической реальности. 2. Земной любови недовесок Слезой солить - доколь? Контраст реализуется в форме противоречия. Лингвистической основой являются «непредсказуемые» авторские антонимические сочетания. Метафорическая номинация любви - земной любови недовесок (Тело) противо-
поставляется ассоциативно-символической репрезентации словообраза Дух -слезой солить - доколь.
Если номинация Тела имеет негативную коннотацию, содержащуюся уже в самом лексическом значении слова недовесок ( нечто, имеющее неполный вес ) и усиливающуюся за счет соотнесения характеристики больше физического порядка (по весу) с явлением внутренней жизни человека - любовью; то в сочетании слезой солить - доколь положительная эмоциональная оценочность рождается за счет ассоциативно-символических приращений. Слеза - традиционный поэтический образ. Символ душевного переживания, страдания. Семантический компонент сильная эмоция содержится и в словарной дефиниции лексемы [т.4, с.260]. Тем самым внутри общей противопоставленности сочетаний земной любови недовесок - слезой солить - доколь актуализируется контекстная оппозиция, выраженная «непредсказуемыми авторскими антонимами» недовесок - слеза на основе антонимичных сем недостаточность - полнота (духовного). «Неполноценность» любви объясняется ее принадлежностью сфере телесного, бренного, которая отражается в устойчиво-традиционном эпитете земной.
Слезой солить. В контексте словосочетания происходит образное удвоение значения соленый: лексема слеза содержит, фиксируемый словарем семантический компонент соленая жидкость . Соль через контрастные отношения с земной любовью недовесок актуализирует переносное значение то, что придает особенный смысл [т.4, с.373]. На уровне индивидуально - авторских ассоциаций и ассоциаций общекультурных соль приобретает дополнительную сему божественный смысл, суть по аналогии с библейским соль земли - о пророках, несущих истину в мир. Так, слезой солить сопрягается в тексте со сферой Духа. Противоречие (земной любови недовесок слезой солить - доколь) поддерживается и контекстом следующей за ним строфы. Слеза трансформируется в соляные ливни, вырастает в них. Причем, употребление прилагательного соляные указывает именно на понятие соль, а не соленость. Балкон. Сквозь соляные ливни Смоль поцелуев злых
Смоль - повторяющийся способ объективации словообраза Тело. Поцелуи - примета бренной любви, признак ее недостаточности (Ср. «Повесть о Сонечке»: «... поцелуй в любви - дурной путь, ведущий к забвению. От любимого, но не к любимому. Начинают с поцелуя души, продолжают поцелуем уст (В устах душа еще есть, ср.: Нельзя, припадя к устам/, Не припасть и к Психее, порхающей гостье уст... («Федра») - прим.) и кончают поцелуем - поцелуя. Уничтожением» (с.466)). Эпитет злой в контекстном соположении с лексемой поцелуев может актуализировать прямое и переносное значение, фиксируемые словарем, при этом происходит их синтезирование: 1. Исполненный злобы, злости. 2. Перен. Причиняющий боль, вред, жестокий [т.1, с. 1103].
Смоль поцелуев злых всеми тремя своими единицами лексического состава метафорически усиленно номинирует словообраз Тело. Телесность
настолько сильна, что для противопоставления ей, для привнесения в любовь верха необходимы соляные ливни, а не просто слеза.
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2008. Вып. 3
3. Противоречие, репрезентирующее словообразы Дух и Тело через соположение понятий: дух и тело как характеристика героини (или при создании другого единого образа).
Как с пуховых горбин
В синь горнюю рвалась
(«Когда же, Господин...»)
Контраст в данном примере репрезентирует себя в противоречии. Противоречивость героини, живущей земной любовью (с пуховых горбин), но устремленной ввысь (в синь горнюю рвалась). Лингвистической основой контраста являются так называемые «непредсказуемые» авторские антонимистические сочетания (паронимы). Антонимическими их делают семы принадлежности разным сферам - духа и тела, опосредованно фиксируемые словарем:
Синь горняя. Находящееся на небе (церк.) [т. 4, с. 190].
Пуховых - пуховой. Сделанный из пуха или с пухом козьим, птичьим. Пух - перистое и волокнистое вещество, мелкие волоски тела животного (под перьями, под шерстью), отличающиеся мягкостью, тонкостью, нежностью [т.3, с.1080].
То есть синь горняя - сфера духовного бытия, с пуховых горбин - сфера телесного, быта.
Но внутри сочетания с пуховых горбин содержится намек на собственное внутреннее противоречие, потенциальное, которое актуализируется в контексте. Слово пуховой отсылает нас к понятию птицы, существу крылатому и приближенному к небесному. Небо традиционно ассоциируется с пространством Духа. Горбина имеет в словаре значение небольшой округлой возвышенности [т.1, с.597]. Таким образом, данный комплекс обладает потенциальной семой направленности вверх. Но явлена недостаточность: пух не есть крылья, а горбина не есть гора. То есть, горбина реализует значение возвышенность, но как «случайная», «постельная» складка, а пух семами мягкость и нежность отсылает к понятию тела. Сочетание с пуховых горбин репрезентирует словообраз Тело, содержа в себе возможность внутреннего противоречия. При этом фигура включается в более объемную контрастную структуру явного противоречия, взаимодействуя с лексемным комплексом, выражающим словообраз Дух - синь горнюю.
В данном примере контраст усиливается за счёт фонетической схожести слов: совпадение части звукового состава при сохранении различия семантического: гор-бин - гор-нюю. Посредством смысловых и звуковых ассоциаций в творческом контексте образуется триада: гор-бин - гор-нюю -гор-е. Человеческое бытие и любовь, соединяющие Тело и Дух в своих крайностях и противоречии всегда трагичны. Такой прием звукосмыслового сближения называется паронимической аттракцией.
Изначально аппозитивные словообразы Дух и Тело, предоставляют огромный материал для исследования проблем контраста не только при объективации данных идеологем в фигурах, но и при соположении в обычных, неконтрастных контекстах. Изучение таких контекстов осложняется и тем, что значение в тексте Цветаевой семантически и экспрессивно напряжено, динамично,
для него характерны различные смысловые и оценочные трансформации. Индивидуально - авторская оценка при объективации словообразов как в фигурах противоречия, так и в фигурах противопоставления, находит выражение за счет: общекультурных ассоциативных приращений; ассоциаций, вызываемых контекстным соположением слов; оценочных сем, содержащихся в лексическом значении слова; актуализации потенциальных сем, соотносящихся со сферой телесного; эпитетов. Таким образом, предложенные автором интерпретации контекстов не претендуют на звание единственно возможных.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бродский, И. О Марине Цветаевой/И.Бродский// Новый мир, 1991. - №2. -С. 151-180.
2. Лаврова, С.Ю. Формулы в текстовой парадигме (на материале идиостиля М.Цветаевой)/С.Ю. Лаврова. - М.: Прометей, 1998. - 194с.
3. Луцевич, Л.Ф. «Серебряный век» русской поэзии. - Кишинев: « Лумина», 1994. -78с.
4. Ныпадымка А. С. Ключевые слова «боль», «любовь», «юность» в идиолекте Ю.Друниной: дисс... канд. филол. наук/А. С.Ныпадымка. - Ижевск, 2002. - 250с.
5. Саакянц, А. Жизнь Цветаевой. Бессмертная птица Феникс/А. Саакянц. - М.: Цен-трполиграф,2000. - 827с.
6. Станиславская, С. А. Контраст как принцип организации поэтического текста: автореф. дис... канд. филол. наук. - Саратов, 2001. - 24с.
7. Ушаков, Д.Н. Толковый словарь русского языка. В 4т./Д.Н.Ушаков. - М.: «Советская энциклопедия», 1935.
Поступила в редакцию: 24.12.07
L.I.Donetskikh, N.A. Vatletsova
The contrast representations of images Spirit and Body in the subject of love in the idiostyle of M. Tsvetaeva (on the basis of the cycle «Earth marks»)
The contrast forms of images Spirit and Body realization, combined in the subject of love, are analysed and interpreted as a lingua-stylistic phenomenon.
Донецких Людмила Ивановна Ватлецова Надежда Алексеевна Удмуртский государственный университет 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп.2) E-mail: raimarri@yandex.ru
