CC BY
170ИНФРАСТРУКТУРА ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ РЫНКОВ
DOI: 10.48137/2687-0703_2020_12_4_106
Владимир НОВИКОВ
«КОНТРАКТ ВЕКА» И ЕГО ПОЛИТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ АЗЕРБАЙДЖАНА
Дата поступления в редакцию: 07.12.2020.
Для цитирования: Новиков В. В., 2020. «Контракт века» и его политико-экономическое значение для Азербайджана. - Геоэкономика энергетики. № 4 (12). С. 106-125.
В статье рассматриваются предпосылки, история заключения и различные политико-экономические аспекты «Контракта века» от 26 сентября 1994 г.— сделки между азербайджанским государством и группой международных компаний. Также рассмотрены трансформации «Контракта века» за два с половиной десятилетия его существования.
Как следует из статьи, «Контракт века» был своеобразной попыткой реализовать стратегию ресурсного национализма на азербайджанской политической и экономической почве. Подписание этого контракта совпало с фактическим поражением Азербайджана в войне с Арменией за Нагорный Карабах. Благодаря отношениям с крупнейшими мировыми энергетическими компаниями Г. Алиев и его клан пытались превратить свою страну из одной из постсоветских провинций в объект внимания крупных мировых центров сил. В ситуации тяжелейшего политического и экономического кризиса «Контракт века» позволил Азербайджану создать своего рода финансовую подушку, с помощью которой Баку сумел обеспечить достаточно высокий по сравнению с другими странами региона уровень жизни для своих граждан, а также осуществить перевооружение своей армии.
Однако в последние годы произошли значительные изменения в энергетической политике в регионе и в мире. В частности, в 2014—2015 гг. произошло
НОВИКОВ Владимир Владимирович, кандидат исторических наук, заведующий отделом Кавказа Института стран СНГ. Адрес: Российская Федерация, г. Москва, 119180, ул. Большая Полянка, 7/10, стр. 3. E-mail: novik222@mail.ru. SPIN-код: 8578-7010.
Ключевые слова: «Контракт века», Азери — Чираг — Гюнешли, руководство Азербайджана, «ЛУКОЙЛ», Statoil, SOCAR, Азербайджанская международная операционная компания, British Petroleum.
значительное падение цен на энергоносители, которое привело к существенной девальвации азербайджанской национальной валюты. Кроме того, после 2010 г. произошло падение добычи на каспийских месторождениях. В 2019—2020 гг. наметился выход крупных западных компаний из «Контракта века». Не исключено, что в ближайшее время «Контракт века» ждёт переконфигурация.
20 сентября 1994 г. в Баку во дворце «Гюлистан» правительство Азербайджана и 11 компаний (Amoco, BP, McDermott, Unocal, «ЛУКОЙЛ», Statoil, TPAO, Pennzoil, Ramco, SOCAR, Delta) из семи стран мира (Азербайджан, США, Великобритания, Россия, Турция, Норвегия и Саудовская Аравия) подписали контракт на разведку, разработку и долевое распределение добычи с блока месторождений Азери — Чираг — глубоководная часть Гюнешли (АЧГ) в азербайджанском секторе Каспия сроком до 2024 г. Это соглашение вошло в историю как «Контракт века».
Для реализации «Контракта века» в 1995 г. была создана Азербайджанская международная операционная компания (АМОК (AIOC)), доли в которой распределились следующим образом: British Petroleum - 35,78%, Chevron - 11,27%, Inpex - 10,96%, SOCAR - 11,65%, Statoil - 8,55%, Exxon -8,0 %, ТРАО,-6,75%, Itochu - 4,3%, ONGC-2,72% [Матвеев, 2017].
При этом первоначально в «Контракте века» участвовала и российская компания «ЛУКОЙЛ», которой руководит В. Алекперов. Однако в 2002 г. «ЛУКОЙЛ» продал японской Itochu свои доли в международном консорциуме (10%), в соглашении о совместном ведении деятельности (11,1%) и иных активах, связанных с проектом1.
В сентябре 2017 г. Азербайджан и консорциум международных компаний подписали новое соглашение, срок действия которого заканчивается в 2050 г. Доля ВР составила 25 %, объём планируемых инвестиций до 2050 г. должен составить 40 млрд долл., а Государственный нефтяной фонд Азербайджана должен получить 3,6 млрд долл.2.
Азербайджанские должностные лица и представители экспертного сообщества говорят о высокой экономической рентабельности «Контракта века». Так, помощник Президента Азербайджана по общественно-политическим вопросам А. Гасанов указывает, что в период с 2001 по 2019 г. в рамках «Контракта века» в Государственный нефтяной фонд Азербайджанской Республики (ГНФАР) поступило 148,3 млрд долл. Из них 95,61 млрд долл. пошло в государственный бюджет, 9,3 млрд долл. - на стратегические, инфраструктурные и социальные
1 «ЛУКОЙЛ» объявил о продаже своей доли в азербайджанском проекте // https://www. newsru.com/fmance/18nov2002/lukoil3.html, дата обращения 01.11.2020.
2 Азербайджан продлил «Контракт века» ещё на 25 лет // https://www.bbc.com/russian/ news-41264960, дата обращения 01.11.2020.
проекты. В 2019 г. активы ГНФАР составляют 42,5 млрд долл. [Гаса-нов, 2019].
О значении «Контракта века» для современной жизни Азербайджана говорит тот факт, что в 2000 г. глава страны Г. Алиев утвердил день 20 сентября как национальный праздник День нефтяника.
Предпосылки создания и заключения «Контракта века»
Как известно, разработка нефти на Апшеронском полуострове началась во второй половине XIX в. Первая скважина была пробурена в 1847 г. К началу XX в. несколько крупных компаний со значительным иностранным капиталом (Russian General Oil Co., Shell, «Товарищество братьев Нобель») контролировали 60 % добычи жидкого топлива в России и 86% акционерных капиталов отрасли. Однако в результате Первой мировой войны каспийские месторождения начали деградировать. Кроме того, в 1918 г. вся нефтяная промышленность была национализирована [Матвеев, 2017].
После окончания гражданской войны началось активное освоение нефтяных запасов на основе новых технологий — электрификации предприятий отрасли, увеличения объёма геологоразведки, новых технологий нефтепереработки и транспортировки. К началу 1940-х гг. СССР вышел на второе место после США по уровню нефтедобычи. К тому моменту в стране было два основных нефтедобывающих района — Азербайджан и Чечено-Ингушская АССР [Матвеев, 2017].
Специалисты указывают, что резкий рост нефтедобычи в Азербайджане наступил в 1905 г., когда она составляла половину всей мировой добычи. Потом наступил резкий спад 1917—1921 гг., когда добыча упала в четыре раза, далее возник подъём до 1941 г. Однако в период войны вновь возник спад, а послевоенное восстановление нефтедобычи в Азербайджане шло медленными темпами. Локальный пик роста нефтедобычи был достигнут в 1960-е гг., но потом вновь наступило снижение. Следует также отметить, что разработка нефтяных месторождений Каспия в постсоветском Азербайджане не привела к резкому росту добычи сразу — рост добычи возник лишь в конце 1990-х гг. [Зотин, 2017].
Кроме того, необходимо подчеркнуть, что начиная с 1950-х гг. приоритеты советской нефтедобывающей промышленности смещаются с Азербайджана, Северного Кавказа и Поволжья в сторону сибирских (прежде всего западносибирских) нефтяных месторождений.
В 1945 г. комиссия по нефти и газу при Президиуме Академии наук СССР приняла постановление «О перспективности нефтеносности Западной Сибири».
В апреле 1948 г. министр геологии СССР И. Малышев подписал приказ «О развитии геологоразведочных работ на нефть и газ в Западной Сибири
и неотложной помощи Центральной Западно-Сибирской нефтеразведочной экспедиции».
В 1950-1960-х гг. шли активное изучение и разработка западносибирских месторождений. В 1965 г. Совет Министров СССР принял постановление о создании хозрасчётного территориального Главного управления по строительству предприятий нефтяной и газовой промышленности в Западной Сибири «Главтюменнефтегазстрой» [Матвейчук, 2015]. В 1970 г. на западносибирских месторождениях было добыто 30 млн т нефти, в 1975 г.— 141 млн. Всего к этому моменту было добыто 500 млн т, в 1988 г. было добыто 415 млн т [Матвейчук, 2015].
В этой ситуации азербайджанские нефтяники начинают смещать акценты на морской шельф. В 1970 г. на нём начато опережающее развитие добычи нефти и газа. Были активизированы разведывательные работы на известных складках на мелководье (на глубине 40—60 м) и в глубоководных зонах (более 100 м).
В результате дополнительных исследований к 1980-м гг. ранее выявленных и законсервированных площадей было обнаружено более 100 шельфо-вых структур на глубине от 40 до 200 м на перспективных морских участках, к которым относились Нефтяные камни, Грязевая сопка, бухта Дарвина, остров Песчаный, остров Булла, Южная, Сангачалы-море, Дуванный-мо-ре, Бахар и т. д. [Матвеев, 2017].
В итоге к 1987 г. стало понятно, что наиболее перспективным является глубоководное месторождение Азери — Чираг — Гюнешли, расположенное в Каспийском море на границе с Туркменией, к востоку от Апшеронского полуострова [Матвеев, 2017].
Вопрос о возможности привлечения иностранных инвестиций к разработке каспийских месторождений возник ещё в конце 1980-х гг. При этом надо напомнить, что тогдашний позднесоветский Азербайджан представлял собой достаточно интересное явление. С одной стороны, в республике существовало несколько организаций (самой мощной из которых был Народный фронт Азербайджана (НФА)), которые стремились к выходу Азербайджанской ССР из состава СССР. С другой стороны, существовало официальное республиканское руководство во главе сначала с А. Везиро-вым, а затем — с А. Муталибовым, которое всячески демонстрировало свою лояльность московскому центру.
Более того, именно эта подчёркнутая лояльность официального Баку Москве резко контрастировала с уже оформившимся движением на суверенизацию Армянской ССР. В этой ситуации симпатии союзного центра были на стороне бакинского руководства, которое не желало отдавать Карабах, всячески пыталось одёрнуть антисоветских неформалов из НФА и дистанцировалось от попыток суверенизации Азербайджанской ССР.
Однако, судя по всему, политика официального Баку значительно тоньше, чем та, которая была продемонстрирована Москве. В 1989 г. Азер-
байджан посетил представитель британской нефтяной компании Ramco С. Ремп, который стал посредником в установлении контактов между руководством ещё советского Азербайджана с британскими нефтяными компаниями ВР, Statoil, AMOCO [ Семенов, 2013].
Этот визит стал началом открытых контактов руководства Азербайджана с западными корпорациями, которые происходили либо уже почти без участия союзного центра, либо при его минимальном участии.
В 1990 г. азербайджанские республиканские предприятия «Каспморнеф-тегаз», «Азнефть» и Каспийское морское пароходство создали внешнеэкономическую ассоциацию «Дениз».
18 января 1991 г. Министерство нефтяной и газовой промышленности СССР и Совет Министров Азербайджанской ССР выпустили совместное постановление о проведении международного тендера на разработку месторождения Азери [Семенов, 2013]. Напомним, что это месторождение — часть комплекса месторождений АЧГ, которое и составило ресурсное ядро «Контракта века».
Тендер был проведён в июне 1991 г., в нём приняли участие ВР, Unocal и AMOCO. Победу в этом конкурсе одержала AMOCO. Тогда же Баку посетили по отдельности две высокопоставленные делегации: одна состояла из представителей AMOCO и Unocal, а вторую возглавлял министр торговли США Т. Макбрайд. Обе делегации посетили месторождения и предприятия нефтегазовой промышленности республики и сделали вывод о перспективности азербайджанских месторождений [Семенов, 2013].
Однако пользы от этих контактов в тот период времени фактически не вышло. Возвращение к теме долгосрочных отношений с западными корпорациями произошло лишь в 1993—1994 гг. Чтобы понять, что стало причиной такого положения вещей, нужно рассмотреть не только экономические, но и политические аспекты каспийской нефтяной проблемы.
Политические аспекты «Контракта века»
Летом 1991 г. — в момент первых контактов азербайджанских республиканских властей с представителями крупных международных нефтяных компаний — Азербайджан был уже вовлечён в конфликт с Арменией из-за принадлежности Нагорного Карабаха. Как известно, этот конфликт начался в феврале 1988 г. и примерно до конца 1990 — начала 1991 г. представлял собой цепь локальных столкновений, этнических чисток и погромов (Сумгаит, Баку и т. д.*), которые привели к тому, что армянское население
* Имеются в виду трагические события в Сумгаите 27—29 февраля 1988 г. и погромы в Баку 13—20 января 1990 г., в ходе которых азербайджанские экстремисты осуществили этнические чистки армянского населения.
покинуло Азербайджан, а азербайджанское — Армению. И к весне — лету 1991 г. ситуацию между двумя республиками можно было назвать не иначе, как началом полномасштабной войны.
Крах ГКЧП в августе 1991 г. привёл к тому, что и Армения, и Азербайджан объявили о выходе из состава СССР, а на территории Нагор-но-Карабахской области (НКАО) был проведён референдум, на котором составляющие этническое большинство представители армянской общины высказались за выход из состава Азербайджана и создание отдельной — независимой как от Армении, так и от Азербайджана — Нагорно-Карабахской Республики (НКР, с 2016 г.— Республика Арцах). С этого момента между двумя новыми независимыми государствами начинается полномасштабная война.
В результате военных неудач азербайджанской армии в марте 1992 г. в отставку ушёл первый президент А. Муталибов. В июне 1992 г. президентом страны был избран лидер оппозиционного Народного фронта А. Эльчибей.
Согласно некоторым экспертным оценкам, именно уход Муталибова и приход Эльчибея, имевшего устойчивую и вполне заслуженную репутацию пантюркиста, привели к тому, что интерес западных компаний к азербайджанским нефтяным месторождениям охладел. Существовало мнение, что Запад полностью поддерживал в том конфликте Армению и не был настроен сотрудничать с режимом Эльчибея [ Семенов, 2013].
Однако такое утверждение не совсем согласуется с приводимыми этими же экспертами фактами.
Так, 13 сентября 1992 г. указом Эльчибея была создана Государственная нефтяная компания Азербайджанской Республики (ГНКАР), ныне известная под англоязычной аббревиатурой БОСАЯ. Перед новой компанией была поставлена задача управления нефтяной отраслью и привлечения западных инвестиций.
В том же сентябре 1992 г. альянс британской ВР и норвежской Б1а1оИ получил право на разработку месторождений Шах-Дени и Достлуг.
В октябре 1992 г. американская компания Репп1оИ получила право на разработку месторождения Гюнешли [Семенов, 2013].
Таким образом, контакты с западными корпорациями были и при Эль-чибее. Однако не стоит сбрасывать со счетов и действие армянского лобби, которое вполне оправданно опасалось контактов азербайджанского руководства (тем более такого протурецки настроенного, как Эльчибей) с Турцией и западными нефтяными компаниями.
Как указывают эксперты, усилия армянского лобби накладывались на то, что в западном общественном мнении борьба армян за Нагорный Карабах рассматривалась как борьба с наследием сталинизма и сталинской национальной политики. Они указывают, что именно осенью 1992 г. Конгресс США принял 907-ю поправку к Акту о поддержке свободы, кото-
рая запрещала оказание помощи Азербайджану со стороны американских государственных структур. Причём причиной такого решения называлась азербайджанская блокада Армении, возникшая фактически ещё в 1988 г. [Маркедонов, 2012].
Однако летом 1993 г. мятеж полковника С. Гусейнова привёл к тому, что А. Эльчибей самоустранился с поста президента, уехав в родное село в Нахичеванской АР. Пост спикера занял глава Нахичевани Г. Алиев, одновременно совместив спикерство с исполнением обязанностей президента. 28 августа того же года в ходе референдума Эльчибей был лишён полномочий, а 3 октября Г. Алиев был избран президентом.
На этом фоне летом — осенью 1993 г. Азербайджан потерпел серию значительных поражений от армянских войск. При этом армянская сторона не только сумела нанести поражение противнику в Карабахе, но и захватила несколько районов вокруг бывшей НКАО.
Стремясь предотвратить военное поражение, азербайджанские войска 22 декабря 1993 г. перешли в наступление и сумели достичь определённых тактических успехов к февралю 1994 г. Однако к весне 1994 г. наступление захлебнулось, и 5 мая в Бишкеке между Арменией, Азербайджаном и НКР был подписан протокол о прекращении огня в ночь с 8 на 9 мая. Фактически этот протокол означал признание военного поражения азербайджанской стороны. Хотя юридически Карабах оставался в составе Азербайджана, но Бишкекский протокол признавал имеющийся к тому моменту статус-кво: армянская сторона получала всю территорию бывшей НКАО и часть прилегающих к ней азербайджанских районов, но дальнейший статус НКР должен был быть установлен путём переговорного процесса [Бишкекский протокол, 1994]3.
После изучения сложившейся ситуации следует вернуться к политической составляющей всех манёвров вокруг азербайджанской нефти. Простой анализ имеющихся фактов показывает, что Г. Алиев рассматривал нефтяную тему как козырь в большой политической и геополитической игре. Тот же анализ фактов говорит о том, что сначала Алиев пытался использовать нефтяной вопрос для решения карабахской проблемы.
В частности, в августе 1993 г. Г. Алиев заявил, что интерес западных нефтяных компаний к азербайджанской нефти должен быть сообразован с интересом к общественно-политической ситуации в стране [Семенов, 2013]. Следовательно, недвусмысленно увязал нефтяные темы с поддержкой собственного режима и нужной позицией по Карабаху.
В конце 1993 — начале 1994 г. Алиев совершил визиты в Турцию, Францию и Великобританию. В ходе визитов во Францию и Турцию азербай-
3 Бишкекский протокол, 1994 // http://www.parliament.am/library/LGH/doc_9.pdf, 01.11.2020.
джанский лидер подписал договоры о сотрудничестве с этими странами. Кроме того, в ходе переговоров в Париже Алиев пытался заинтересовать французскую нефтяную компанию ElfAquitaine разведкой и добычей на каспийском шельфе [Семенов, 2013].
Однако после подписания бишкекского соглашения по Карабаху Алиев понял, что парадигма «нефтяной контракт в обмен на территории» уже не работает, и стал строить принципиально иную схему. По всем оценкам, «Контракт века» рассматривается как своего рода сделка Алиева с западными корпорациями (а через них — и с соответствующими правительствами), которая позволила ему как-то смягчить карабахское поражение.
Более того, нефтяной ресурс позволил Баку построить выгодные отношения с Западом на своих условиях. Как известно, различные западные институты (в том числе наднациональные) используют такие аргументы, как соблюдение теми или иными государствами определённых демократических стандартов и процедур, как рычаг давления на них.
Однако Гейдар Алиев сделал так, что, как отмечают эксперты, «в отличие от соседней Грузии, Азербайджан не подвергают суровым экзаменам по демократии, не требуют слишком многого в плане продвижения политических свобод, а любая критика здесь довольно корректна и дозирована» [Маркедонов, 2012].
Таким образом, фактически «Контракт века» дал Азербайджану карт-бланш во внутренних делах. Там, где другие постсоветские (и не только) государства подвергают жесточайшей критике (например, Белоруссию), официальный Баку фактически не терпит никаких репутационных убытков.
Однако если внимательно всмотреться в ситуацию вокруг подписания «Контракта века», то можно полагать, что первоначальная цель Алиева-старшего была гораздо более тонкой. Рискнём предположить, что он пытался построить многовекторную нефтяную политику. В пользу этого говорят следующие факты.
Во-первых, азербайджанская SOCAR первоначально планировала передать принадлежащие ей 5% в «Контракте века» Иранской национальной нефтяной компании (NIOC). Однако против этого выступила американская сторона. В результате NIOCвернула свою долю SOCAR, а та в свою очередь передала её в марте 1995 г. американской EXXON4.
Отметим, что ситуация с передачей долей явно отражала очень непростые отношения в треугольнике США — Азербайджан — Иран. С одной стороны, причины такой передачи долей заключаются в сложившихся после Исламской революции 1979 г. враждебных американо-иранских отношениях. С другой стороны, Иран — ближайший сосед Азербайджана, на терри-
4 «Контракту века» — 25 лет! // https://az.sputniknews.ru/infographics/20190918/421766190/ azerbaijan-kontrakt-veka-razrabotka-mestorozhdenij-dohody.html, дата обращения 01.11.2020.
тории которого живёт многомиллионная азербайджанская диаспора. Более того, часть иранской территории даже именуется Южным Азербайджаном. Карту азербайджанской диаспоры на протяжении ХХ в. пытался разыграть как Азербайджан (автономия для азербайджанцев и даже требование аннексии части иранской территории), так и сам Иран.
Более того, у предшественника Алиева на президентском посту Эльчибея были непростые отношения с Ираном. В карабахском вопросе Тегеран — вопреки конфессиональной логике — не занимал однозначной проазербай-джанской позиции. Более того, Иран стал одной из транспортных артерий, которая хотя бы отчасти ослабила блокаду Армении со стороны Азербайджана и Турции. И попытка Алиева вовлечь Иран в нефтяную сделку, судя по всему, преследовала цель установить приемлемые для Баку отношения с Тегераном. Причём как в смысле просто межгосударственных отношений, так и в смысле поддержки позиции Баку в карабахском вопросе.
Во-вторых, с помощью «Контракта века» Алиев пытался наладить отношения и с Россией. Хотя позиция Москвы была первоначально не слишком позитивной для «Контракта века». Российская сторона всегда настаивала на том, что правовой статус каспийской морской акватории (включая шельф и его содержание) регулируется советско-иранскими договорами 1921 и 1940 гг. Как известно, эти договоры предусматривали совместное право судоходства и рыболовства по всей акватории (так называемый «принцип общей воды»). Единственное исключение — десятимильные национальные рыболовные зоны. При этом вопросы недропользования, военной деятельности, транзита, охраны природной среды ими не регулировались. Вопрос правового регулирования ситуации в Каспийском море был решён лишь в 2018 г., когда была принята Конвенция о правовом статусе Каспия. При этом несколько вопросов (в том числе вопрос о размежевании по дну) решён не был5.
Благодаря своему дипломатическому и лоббистскому таланту Г. Алиеву удалось расколоть позицию российской стороны. С одной стороны, активным противником «Контракта века» был МИД РФ, который строго настаивал на старых принципах территориального раздела Каспийского моря. С другой стороны, Министерство топлива и энергетики РФ лоббировало участие российских компаний в «Контракте века» [Семенов, 2013]. Действующий в тот период российский премьер-министр В. Черномырдин и руководство Минтопэнерго активно лоббировали интересы компании «ЛУКОЙЛ» [Агакишиев, 2013]. При этом президент SOCAR в 1994-2005 гг. Н. Алиев особо подчёркивал, что его компании «особо легко и приятно» работать с «ЛУКОЙЛом» благодаря схожему менталитету людей, работающих в этих компаниях [Агакишиев, 2013].
5 Как поделить море // https://tass.ru/politika/6949435, дата обращения 01.11.2020.
Таким образом, Алиев пытался с помощью вовлечения в каспийские нефтяные проекты компании «ЛУКОЙЛ» выстроить определённые взаимовыгодные отношения если не с Россией в целом, то с влиятельными сегментами её элиты.
Как уже было сказано выше, в 2002 г. «ЛУКОЙЛ» вышел из «Контракта века», о мотивах этого ухода существовали различные версии. Согласно официальной версии, причиной выхода компании из сделки была реструктуризация её активов.
Однако существовали и неофициальные версии этого события. Согласно одной из таких версий, уход «ЛУКОЙЛа» — это своего рода размен: «ЛУКОЙЛ» уходит из Каспия и в обмен получает определённые позиции в Ираке после американского вторжения (началось в марте 2003 г.). Кроме того, обсуждалось якобы имевшее место нежелание компании участвовать в «Контракте века» из-за строительства нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан, недовольство которым выражала Россия. Также была распространена версия о том, что «ЛУКОЙЛ» получил от азербайджанского правительства солидную компенсацию.
В-третьих, при заключении «Контракта века» были определённые нюансы в отношениях с Турцией. В частности, подписание «Контракта века» совпало с мятежом братьев Джавадовых, один из которых — Ровшан Джа-вадов — был заместителем министра внутренних дел, а второй — Махир — прокурором Хатаинского района Баку. В начале октября 1994 г. контролируемый братьями отряд полиции особого назначения (ОПОН) выступил против властей, но тогда конфликт удалось погасить.
Второй мятеж Джавадовы подняли в марте 1995 г., в ходе него контролируемые ими отряды ОПОН были разгромлены, Ровшан Джавадов — убит, а Махир Джавадов бежал в Австрию. Как пишет современный азербайджанский историк И. Агикишиев, «неоспоримые факты свидетельствовали о поддержке мятежа братьев Джавадовых определёнными силами в Турции. Для устранения азербайджано-турецких разногласий Г. Алиев стал более активно сотрудничать с руководством этой страны и её элитой» [Агакиши-ев, 2012].
Отметим, что доля турецкого участника «Контракта века» — ТРАО — выросла за счёт доли SOCAR до 6,75%, а доля самой SOCAR уменьшилась до 10%. Такой передел долей в «Контракте века» явно свидетельствует о том, что Г. Алиев пытался использовать нефтяные проблемы как возможность урегулировать свои отношения с турецкой элитой.
Если суммировать вышесказанное, то можно говорить о том, что «Контракт века» был для Алиева инструментом построения нового азербайджанского государства в ситуации проигрыша карабахской войны.
Для подтверждения заявленного нужно выделить несколько аспектов данной ситуации.
Во-первых, Г. Алиев пытался создать пул инвесторов, которые были бы заинтересованы в Азербайджане как в политическом партнёре, в его стабильности, а в перспективе — и в территориальной целостности (если иметь в виду под этим понятием решение карабахской проблемы в пользу Баку). Как было сказано выше, первоначально пул инвесторов был достаточно широк — от США и Великобритании до Ирана. На первоначальном этапе Алиев-старший пытался парадоксальным образом эти интересы сочетать, и только внешнее давление не позволило ему довести это намерение до конца.
Во-вторых, можно говорить и том, что Алиев-старший пытался диверсифицировать и трубопроводную политику. Как известно, каспийская нефть транспортируется по трём трубопроводам:
• Баку — Тбилиси — Джейхан (БДТ);
• Баку — Супса;
• Баку — Новороссийск.
Отметим, что в настоящее время наибольшая часть нефтяного экспорта идёт через БДТ и составляет 396 млн т, а суммарный экспорт через Баку — Супса, Баку — Новороссийск и по железной дороге составил всего лишь 158 млн т6. Однако на первоначальном этапе трубопроводная многовек-торность существовала.
В-третьих, «Контракт века» стал инструментом создания в Азербайджане государства определённого типа. Совершенно очевидно, что потерпевший военное поражение в 1994 г. в войне с Арменией Баку должен был решить две задачи. Одна из них — явная — заключалась в построении государства с достаточно высоким уровнем и качеством жизни. Вторая — скрытая — это создание условий для военного реванша над Арменией.
Если говорить о первой цели, то официальная азербайджанская статистика приводит следующие цифры: в период с 1994 по 2019 г. ВВП Азербайджана вырос в 216 раз, в пересчёте на душу населения — в 162 раза. Также в 2001—2019 гг. поступления в специально созданный Государственный нефтяной фонд Азербайджанской Республики (ГНФАР) составили 148,3 млрд долл. Из них 95,61 млрд долл. были перечислены в государственный бюджет, а 9,3 млрд долл. ушли на стратегические, инфраструктурные и социальные цели. Активы ГНФАР на 2019 г. составляли 42,5 млрд долл. Стратегические валютные резервы в том же году превысили 45 млрд долл. [Гасанов, 2019].
Что касается второй цели, то в 2018 г. аналитики Центра анализа стратегий и технологий подготовили доклад «В ожидании бури: Южный Кав-
6 Азербайджанский академик рассказал об истории «Контракта века» // http://casp-geo. ru/azerbajdzhanskij-akademik-rasskazal-ob-istorii-kontrakta-veka/, дата обращения 01.11.2020.
каз», в котором спрогнозировали неизбежность обострения военно-политической обстановки и возобновления конфликта между Арменией и Азербайджаном из-за принадлежности Нагорного Карабаха [В ожидании бури: Южный Кавказ, 2018].
В качестве причин обострения назывались техническое превосходство Азербайджана, демографический дисбаланс и разница в военных расходах между двумя странами. Экспертами назывались конкретные цифры: в 2001 г. военный бюджет страны составлял 300 млн долл., а в 2013 г.—3,7 млрд долл. (фактически это весь государственный бюджет Армении). Шведский институт SIPRIприводит схожие цифры военных расходов Баку: 300 млн долл. в 2001 г., около 2,8 млрд долл. в 2013 г. [В ожидании бури: Южный Кавказ, 2018].
Пик военных расходов пришёлся на 2015 г.—3 млрд долл. После этого военные расходы Азербайджана стали составлять 1,55—1,7 млрд долл. в год. Важно отметить, что это снижение пришлось на период падения мировых цен на энергоносители [ Сидоркова, 2018]. Корреляция между ростом и снижением военного бюджета Азербайджана и конъюнктурой нефтяных цен явно неслучайна.
Таким образом, «Контракт века» оказался не только долгосрочным экономическим, но и политическим проектом. Однако вопрос, насколько он выполнил возлагаемые на него задачи, остаётся открытым.
«Контракт века»: основные проблемы при осуществлении
В современной азербайджанской политической аналитике, которая уже частично становится историографией, принято рассматривать «Контракт века» исключительно в апологетических тонах, как крайне успешное предприятие, которое принесло Азербайджану исключительно одни преимущества.
Однако внимательный анализ фактов показывает, что «Контракт века» сталкивался с несколькими проблемами.
Начнём с того, что транспортно-логистическая сетка обеспечения деятельности подвергалась определённым рискам. Наличие на территории одной из стран-транзитёров Грузии так называемых «мятежных автономий» — Абхазии и Южной Осетии — и связанный с этим риск возобновления вооружённых конфликтов создавали проблемы. Более того, некоторые представители так называемых «мятежных территорий» активно пытались получить доступ к транспортно-логистической инфраструктуре «Контракта века». В первую очередь это касалось трубопровода Баку — Супса.
В частности, в феврале 1998 г. представитель Абхазии в США И. Казан направил топ-менеджерам нескольких международных корпораций, участвующим в строительстве и управлении Баку — Супса, письма, в которых предупредил, что возобновление абхазо-грузинского конфликта может привести к тому, что нефтепровод окажется в зоне боевых действий. Соответ-
ственно, существует высокий риск разрушения транспортно-логистической инфраструктуры. В свою очередь, абхазский представитель предлагал провести нефтепровод через территорию Абхазии вдоль черноморского побережья [Никеров, 2010].
Однако тема нефтепровода Баку — Супса возникала не только в абхазском, но и в югоосетинском контексте. По территории этой республики проходит участок нефтепровода длиной 1250 м. Конкретно он проходит по территории Ленингорского района республики. Как утверждают эксперты, в 1997 г. представители международных корпораций, занятых в строительстве этого нефтепровода, приезжали в Республику Южная Осетия (РЮО) и изучали возможность прокладки нефтепровода. Отметим, что вопрос шёл о прокладке трубопровода через территорию Ленингорского района, который тогда де-юре являлся частью РЮО, но де-факто не подчинялся цхинвальским властям и контролировался из Тбилиси. Однако даже в этой ситуации прокладка газопровода была перенесена на 7—10 км от первоначального плана [Санакоева, 2015].
В 2015 г. сведения о том, что часть трубопровода Баку — Супса проходит через территорию РЮО, стали широко обсуждаться в республике. Некоторые общественники предъявляли властям претензии по поводу того, что Южная Осетия фактически ничего не получает в качестве платы за транзит. Как отметил один из представителей общественности, югоосетинские представители «могли бы воспользоваться этим фактором. Это фактор легитимации для нас. Разницы нет, какой бы статус ни был у Южной Осетии, понятно, что не в Грузии, всё равно это — возможность. Во-первых, можно зарабатывать деньги, во-вторых, уровень твоего диалога значительно вырастет» [Санакоева, 2015].
Совершенно очевидно, что разговоры о возможности взимания транзитной платы, скорее всего, из области желаемого, но трудно или почти не достижимого. Но фактор нахождения части нефтепровода на территории РЮО может быть использован югоосетинской стороной для воздействия на международный консорциум, управляющий трубопроводом. В том числе — для вооружённого давления.
Отметим также, что грузино-осетинский конфликт ставил под вопрос безопасность и нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан. В частности, во время пятидневной войны 2008 г. МИД Грузии заявлял о том, что российская авиация бомбила один из участков нефтепровода. Это было тут же опровергнуто российской стороной [Никеров, 2010].
Однако опасности для Баку — Тбилиси — Джейхан были связаны не только с грузинской территорией и вовлечённостью Грузии в региональные конфликты. Синхронно с пятидневной войной в ночь с 5 на 6 августа 2008 г. была остановлена прокачка нефти на участке трубопровода Баку — Тбилиси — Джейхан по причине пожара на компрессорной станции в районе по-
сёлка Рэфайха в провинции Эрзинджан в Восточной Турции. 9 августа ответственность за это взяла на себя Рабочая партия Курдистана [Никеров, 2010].
Ещё одной проблемой «Контракта века» стало падение нефтяных цен в 2014—2015 гг. В этот период власти Азербайджана дважды пошли на девальвацию маната — в феврале и декабре 2015 г. Как указывают эксперты, эта девальвация оказалась более существенной, чем у других постсоветских стран, зависимых от нефтегазовых доходов, в первую очередь России и Казахстана [Зотин, 2017]. Кроме того, рост ВВП в 2015 г. упал до 1,1%, а 2016 г. стал, по оценкам МВФ, первым годом рецессии за последние двадцать лет [Зотин, 2017].
Кроме того, критики «Контракта века» указывают на неэффективность трат доходов от его реализации. Так, с 2003 г. в ГНФАР, созданный для аккумулирования нефтяных доходов, поступало лишь 27% нефтегазовых доходов, а 73% — уходило в бюджет. С 2009 г. в бюджет стало поступать вообще до 90% нефтегазовых доходов [Зотин, 2017].
Наконец, на стыке 2014—2015 гг. выявилась ещё одна проблема — падение нефтедобычи и весьма проблемные перспективы дальнейших запасов. В 2010 г. на основном месторождении «Контракта века», Азери — Чираг — Гюнешли, добывалось 823 тыс. баррелей в сутки. По всем экспертным оценкам, это был пик добычи, после этого она стала падать.
Надежды на увеличение добычи появились с 2014 г., после начала освоения месторождения Западный Чираг, на котором планировали нарастить добычу до 1 млн баррелей в сутки, но эти планы остались на бумаге. Также в 2015—2018 гг. произошло существенное снижение добычи нефти, конденсата и товарного газа. В результате сам Азербайджан частично превратился в импортёра газа (в 2015—2017 гг. импорт газа увеличился со 107 млн куб. м до 1,7 млрд куб. м) [Тарасов, 2018].
В 2019 г. аналитики ВР пришли к выводу, что темпы добычи на Азери — Чираг — Гюнешли падают на 10% в год. В качестве решения проблемы они предложили наращивать дополнительные затраты [ Тарасов, 2020]. К этому следует добавить, что выводы аналитиков дополнились тем, что в 2019 г. была приостановлена работа двух платформ АЧГ, а в первом квартале 2020 г. добыча нефти на этом месторождении упала по сравнению с аналогичным периодом 2019 г. на 8,6%.
Кроме того, в первой половине 2020 г. оформился процесс, наметившийся ещё за несколько лет до этого, — выход двух знаковых американских нефтяных компаний Chevron и ExxonMobil из «Контракта века». 16 апреля стало известно о продаже Chevron своих азербайджанских активов (долей в нефтепроводе Баку — Тбилиси — Джейхан и Азери — Чираг — Гюнешли) венгерской компании MOL Hungary Oil and Gas PLC за 1,57 млрд долл.
20 мая стало известно, что ExxonMobil нанял брокера в лице Bank of America Merrill Lynch для продажи своей доли в 6,6% в АЧГ. Важно отметить,
что слухи о продаже Chevron и ExxonMobil своих долей в «Контракте века» велись с конца 2018 г. [Тарасов, 2018].
Таким образом, можно говорить о том, что в настоящее время «Контракт века» переживает достаточно трудные времена. Не исключено, что речь идёт о его переформатировании.
Заключение
Если рассматривать «Контракт века» с точки зрения экономической политики, то совершенно очевидно, что он является своего рода попыткой выстроить в Азербайджане модель ресурсного национализма с национальной спецификой.
Как известно, ресурсный национализм базируется на двух принципах: контроле правительства над углеводородными ресурсами и ограничении доступа иностранного капитала к ресурсной базе [Боровский, Трачук, 2015]. Если рассматривать пример Азербайджана, то очевидно, что правительство этой страны фактически сосредоточило всю нефтегазовую отрасль страны в руках государственной компании SOCAR. В стране отсутствуют крупные частные нефтегазовые компании.
Конечно, азербайджанское правительство не ограничивает доступ иностранного капитала. Однако в данном случае вовлечение зарубежных компаний служит своего рода способом привлечения инвестиций.
Если суммировать значение «Контракта века», то он выполнил следующие задачи:
• дал приток живых денег и инвестиций в азербайджанскую экономику;
• позволил создать высокий по сравнению с другими странами региона уровень жизни, который не допустит массовой миграции населения;
• позволил найти средства для подготовки военного реванша в военном противостоянии с Арменией.
Однако изменения последних лет (колебания цен на энергоносители, выход крупных компаний) существенно трансформировали «Контракт века». В последние годы SOCAR реализует стратегию внешней экспансии в Турцию и некоторые постсоветские регионы (в частности, Грузию, Украину и Белоруссию), Восточную Европу и даже Вьетнам.
Судя по всему, SOCAR стремится выстроить полную производственную цепочку — от поставок нефти до сбыта нефтепродуктов. В Турции SOCAR получила не только долю в нефтепереработке, но и выгодные контракты (например, серию выгодных контрактов на поставку топлива в аэропорты, включая стамбульский) [Проценко, 2020].
Не исключено, что именно под эту экспансию SOCAR будет тем или иным способом трансформирован «Контракт века».
Список литературы
Боровский Ю, Трачук К., 2015. Исследования энергетики в теории международных отношений. Международные процессы. Т. 13. № 4. С. 89—90.
Никеров Р. Н, 2010. Каспийские энергоресурсы и региональные интересы мятежных территорий Кавказа на этапах посткоммунизма. Известия Саратовского университета. Т. 10. Сер. Социология. Политология. Вып. 2. С. 108—112.
Семенов В. С., 2013. Значение «Контракта века» 1994 г. для политики западных держав в Каспийском регионе. Известия Тульского Государственного университета. Гуманитарные науки. № 3-1. С. 114—121.
Матвеев И. Е., 2017. Энергетика Азербайджана. Проблемы и перспективы развития энергетики Азербайджанской Республики. Часть первая // http:// matveev-igor.ru/articles/366220, дата обращения 01.11.2020.
Агакишиев И., 2012. История бакинской нефтяной промышленности — 53 // https://vestikavkaza.ru/articles/Istoriya-bakinskoy-neftyanoy-promyshlennosti-53. html, дата обращения 01.11.2020.
Агакишиев И., 2013. История бакинской нефтяной промышленности — 87 // https://vestikavkaza.ru/articles/Istoriya-bakinskoy-neftyanoy-promyshlennosti-87. html, дата обращения 01.11.2020.
Гасанов А., 2019. «Контракт века» — проект, превративший Азербайджан в неотъемлемую часть глобальной мировой экономики // https://news.day.az/ politics/1157819.html, дата обращения 01.11.2020.
Зотин А., 2017. Азербайджан: восточная сказка длиной в 30 лет // https:// carnegie.ru/2017/03/24/ru-pub-68386#_edn3, дата обращения 01.11.2020.
Маркедонов С. М, 2012. «Контракт века» — фундамент азербайджанской внешней политики // http://politcom.ru/14546.html, дата обращения 01.11.2020.
Матвейчук А., 2019. Первая нефть Западной Сибири — «Сибирская нефть». № 165 (октябрь) // https://www.gazprom-neft.ru/press-center/sibneft-online/ archive/2019-october/3750236/, дата обращения 01.11.2020.
Проценко Н, 2020. Азербайджан в нефтяной ловушке: новый кризис при слабом барреле неизбежен // https://eadaily.com/ru/news/2020/03/13/azerbaydzhan-v-neftyanoy-lovushke-novyy-krizis-pri-slabom-barrele-neizbezhen, дата обращения 01.11.2020.
Санакоева З., 2015. «Молчание о трубопроводе» // https://www.ekhokavkaza. com/a/26943562.html, дата обращения 01.11.2020.
Сидоркова И., 2018. Азербайджан вооружился до превосходства // https:// www.rbc.ru/newspaper/2018/03/26/5ab3b87b9a79472a32b5f4b3, дата обращения 01.11.2020.
Тарасов С., 2018. ExxonMobil и Chevron покидают Азербайджан // https:// regnum.ru/news/polit/2531674.html, дата обращения 01.11.2020.
Тарасов С., 2020. Chevron вынуждает сделать Алиева очередной выбор // https://regnum.ru/news/polit/2920721.html, дата обращения 01.11.2020.
В ожидании бури: Южный Кавказ / М. С. Барабанов, М. Йешильташ, А. В. Лавров, Н. А. Ломов, Ю. Ю. Лямин, Л. А. Нерсисян, А. В. Никольский, М. Серен, И. А. Топчий; под ред. К. В. Макиенко. М.: Центр анализа стратегий и технологий, 2018 - 200. с. // http://cast.ru/upload/iblock/b0a/b0a00906a408158d431afb 51cdee7440.pdf, дата обращения 01.11.2020.
Азербайджан продлил «Контракт века» ещё на 25 лет // https://www.bbc.com/ russian/news-41264960, дата обращения 01.11.2020.
Азербайджанский академик рассказал об истории «Контракта века» // http:// casp-geo.ru/azerbajdzhanskij-akademik-rasskazal-ob-istorii-kontrakta-veka/, дата обращения 01.11.2020.
Как поделить море // https://tass.ru/politika/6949435, дата обращения 01.11.2020.
«Контракту века» — 25 лет! // https://az.sputniknews.ru/infographics/ 20190918/421766190/azerbaijan-kontrakt-veka-razrabotka-mestorozhdenij -dohody. html, дата обращения 01.11.2020.
«ЛУКОЙЛ» объявил о продаже своей доли в азербайджанском проекте // https://www.newsru.com/finance/18nov2002/lukoil3.html, дата обращения 01.11.2020.
VLADIMIR V. NOVIKOV,
candidate of historical Sciences, head of the Caucasus Department of
the Institute of CIS.
Address: 7/10 b. 3 B. Polyanka str., Moscow, 119180, Russian Federation.
E-mail: novik222@mail.ru
SPIN-code: 8578-7010
«CONTRACT OFTHE CENTURY» AND ITS POLITICAL AND ECONOMIC SIGNIFICANCE FOR AZERBAIJAN
DOI: 10.48137/2687-0703_2020_12_4_106
Received: 07.12.2020
For citation: Novikov V., 2020. «Contract of the Century» and Its Political and Economic Significance for Azerbaijan. - Geoeconomics of Energetics. № 4 (12). P. 106-125.
Keywords: Contract of the century, Azeri - Chirag - Guneshli, government of Azerbaijan, LUKOIL, Statoil, SOCAR, Azerbaijan international Operating Company, British Petroleum.
Abstract:
The article examines the background, history and various political and economic aspects of the Contract of the Century of September 26, 1994-a deal between the Azerbaijani state and a group of international companies. The transformations of the Contract of the Century over two and a half decades ofits existence are also considered.
As the article shows, the Contract of the Century was a kind of attempt to implement the strategy of resource nationalism on the Azerbaijani political and economic ground. The signing of this contract coincided with the actual defeat of Azerbaijan in the war with Armenia over Nagorno-Karabakh. With the help of established relations with the world's largest energy companies, Heydar Aliyev and his clan tried to turn their country from one of the post-Soviet provinces into the object of attention of major world power centers. In a situation of severe political and economic crisis, the Contract of the Century allowed Azerbaijan to create a kind of financial cushion, with the help of which Baku was able to provide a sufficiently high standard of living for its citizens in comparison with other countries in the region, as well as re-equip its army.
However, in recent years, there have been significant changes in energy policy in the region and in the world. In particular, in 2014—2015, there was a significant drop in energy prices, which led to a significant devaluation of the Azerbaijani national currency, the manat. In addition, after 2010, there was a drop in production at the
Caspian fields. And in 2019—2020, the exit of large Western companies from the Contract of the Century is planned. It is possible that the Contract of the Century will be reconfigured in the near future.
References
Borovsky Yu., Trachuk K., 2015. Energy research in the theory of international relations. International processes, Vol. 13, № 4, Pp. 89—90.
Nikerov R. N, 2010. Caspian energy resources and regional interests of the rebellious territories of the Caucasus at the stages of post-communism. Izvestiya of Saratov University. New Series. Series: Sociology. Politology. Vol. 2. Pp. 108—112.
Semenov V. S., 2013. The significance of the Contract of the Century in 1994 for the policy of Western powers in the Caspian region. Izvestiya Tula State University. Human sciences. № 3-1. Pp. 114-121.
Matveev, I. E., 2017. Energy of Azerbaijan. Problems and prospects of energy development of the Republic of Azerbaijan. Part one // http://matveev-igor.ru/ articles/366220, accessed 01.11.2020.
AgakishievI., 2012. History ofthe Baku oil industry — 53 // https://vestikavkaza.ru/ articles/Istoriya-bakinskoy-neftyanoy-promyshlennosti-53.html, accessed 01.11.2020.
Agakishiev I., 2013. History ofthe Baku oil industry — 87 // https://vestikavkaza.ru/ articles/Istoriya-bakinskoy-neftyanoy-promyshlennosti-87.html, accessed 01.11.2020.
Hasanov A., 2019. Contract of the Century — a project that turned Azerbaijan into an integral part of the global world economy // https://news.day.az/politics/1157819. html, accessed 01.11.2020.
Zotin A, 2017. Azerbaijan: An Oriental fairy tale 30 years long // https://carnegie. ru/2017/03/24/ru-pub-68386#_edn3, accessed 01.11.2020.
Markedonov S. M, 2012. Contract of the Century — the Foundation of Azerbaijan's foreign policy // http://politcom.ru/14546.html, accessed 01.11.2020.
Matveychuk A., 2019. The first oil of Western Siberia. Siberian Oil. № 165 (October) // https://www.gazprom-neft.ru/press-center/sibneft-online/archive/ 2019-october/3750236/, accessed 01.11.2020.
Protsenko N, 2020. Azerbaijan in the oil trap: a new crisis with a weak barrel is inevitable // https://eadaily.com/ru/news/2020/03/13/azerbaydzhan-v-neftyanoy-lovushke-novyy-krizis-pri-slabom-barrele-neizbezhen, accessed 01.11.2020.
Sanakoeva Z, 2015. Silence about the pipeline // https://www.ekhokavkaza. com/a/26943562.html, accessed 01.11.2020.
SidorkovaI.,2018. Azerbaijan has armed itselfto the point ofsuperiority // https://www. rbc.ru/newspaper/2018/03/26/5ab3b87b9a79472a32b5f4b3, accessed 01.11.2020.
Tarasov S., 2018. ExxonMobil and Chevron leave Azerbaijan // https://regnum.ru/ news/polit/2531674.html, accessed 01.11.2020.
Tarasov S., 2020. Chevron forces Aliyev to make another choice // https://regnum. ru/news/polit/2920721.html, accessed 01.11.2020.
In waiting for the storm: South Caucasus / M. S. Barabanov, M. Yeshiltash, A. V. Lavrov, N. A. Lomov, Yu. Yu. Lyamin, L. A. Nersisyan, A. V. Nikolsky, M. Seren, I. A. Topchiy; edited by K. V. Makiyenko. Moscow: Center for Analysis of Strategies and Technologies, 2018 - 200 p. // http://cast.ru/upload/iblock/b0a/b0a00906a408158d 431afb51cdee7440.pdf, accessed 01.11.2020.
Azerbaijan extends Contract of the Century for another 25 years // https://www. bbc.com/russian/news-41264960, accessed 01.11.2020.
Azerbaijani academician told about the history of the Contract of the Century // http://casp-geo.ru/azerbajdzhanskij-akademik-rasskazal-ob-istorii-kontrakta-veka/, accessed 01.11.2020.
How to divide the sea // https://tass.ru/politika/6949435, accessed 01.11.2020.
Contract of the Century is 25 years! // https://az.sputniknews.ru/infographics/ 20190918/421766190/azerbaijan-kontrakt-veka-razrabotka-mestorozhdenij -dohody. html, accessed 01.11.2020.
LUKOIL announces sale of its stake in the project // https://www.newsru.com/ finance/18nov2002/lukoil3.html, accessed 01.11.2020.
