КОНТЕНТ-АНАЛИЗ "ПЕТЕРБУРГСКИХ ПОВЕСТЕЙ" Н.В. ГОГОЛЯ Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ЯЗЫКОЗНАНИЕ

LINGUISTICS

УДК 821.161.1

КОНТЕНТ-АНАЛИЗ «ПЕТЕРБУРГСКИХ ПОВЕСТЕЙ» Н.В. ГОГОЛЯ

В.В. Оразбекова

Аннотация. Статья посвящена своеобразию петербургской темы в творчестве Н.В. Гоголя, рассматриваемой посредством контент-анализа. Осуществляется анализ блоков текста повестей Н.В. Гоголя: «Нос», «Шинель», «Невский проспект», «Записки сумасшедшего», «Портрет». Качественно-количественный анализ текста позволит показать социальные аспекты петербургского общества XIX в. и типичные черты персонажей в данном цикле произведений. Все повести содержат отсылку к фантастическим мотивам. Уровень фантастический накладывается на фольклорные и мифологические системы. Особенность функционирования фантастических мотивов - взаимосвязь таинственного и иррационального. Романтические элементы Н.В. Гоголь довел до совершенства, превращая действительное в «необыкновенное», сновидение, сказку. Писатель использует категорию «фантастическое» как художественный прием романтизма для точного изображения героев повестей.

Ключевые слова: контент-анализ, романтизм, фантастика, демонология, «комическое», гротеск, фантасмагория, контекст.

CONTENT-ANALYSIS OF «PETERSBURG NOVELS» N.V. GOGOL

V.V. Orazbekova

Abstract. The article is devoted to the originality of the St. Petersburg theme in the work of N.V. Gogol through content analysis. Blocks of the text of the following novels by N.V. Gogol have been analyzed: «Nose», «Overcoat», «Nevsky Prospekt», «Notes of the Crazy», «Portrai». Qualitative-quantitative analysis of the text will allow you to show the social aspects of St. Petersburg society of the 19th century and typical character features in these novels. All the stories contain a reference to fantastic motives. The level is fantastic superimposed on folklore and mythological systems. The peculiarity of the functioning of fantastic motifs is the relationship of the mysterious and irrational. Gogol brought the romantic elements to perfection, turning the real into an «extraordinary», dream, fairy tale. The writer uses the category «fantastic» as an artistic technique of romanticism to accurately depict the characters of his short stories.

Keywords: content-analysis, romanticism, fiction, demonology, «comic», grotesque, phantasmagoria, context.

В лингвистике на современном этапе текст исследуется в рамках герменевтики, семиотики, культурологии и т.д. Он рассматривается как сложный лингвистический объект, который устанавливает отношения между текстом и культурным контекстом. Текст как система высказываний обладает единым смыслом и формой передачи информации. В статье исследуется формально-логическая сторона текста, которую можно изучить формализованными методами.

МОСКОВСКИМ ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИМ УНИВЕРСИТЕТ -МОСКОВСКИЙ АРХИТЕКТУРНО-СТРОИТЕЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ

Методологической основой изучения текста выступает статистический анализ частотного распределения признаков, образующих новые смыслы, посредством контент-анализа.

Слово имеет форму факта. Оно служит в философии для обозначения конкретного понятия. Для ребенка первые слова всегда персонифицированы и являются в основном терминами. Только впоследствии персонифицированные слова-понятия по преимуществу отвлекаются от конкретных предметов и становятся инструментом рассудка, мышления [1, с. 2]

Факт воспринимается как абсолютная истина, на основе которой человек строит свои действия. В своих рассуждениях он опирается на истинные посылки как на факты, а факты воспринимает как истинные посылки в цепочках логических рассуждений [1, с. 6].

Помимо факта есть константы, на которые опирается человеческое сознание. Они включают множество аспектов, например, определение жизненного пути, план или тактику действий, поведение и т.д. Человек не может изменить этапы биологического и социального становления, то есть от рождения до смерти. Все это определяет человеческую жизнь как систему. Если человек противоречит «фактам», происходит процесс урегулирования человеческих поступков.

В художественном произведении герои не всегда могут достичь цели. Например, в повести Н.В. Гоголя «Невский проспект» персонажи не способны обрести счастье, поскольку действует закон обратности в Петербургском мире, универсализм. Невозможно определить жизнь человека его социальным статусом. «Фактом» выступает мир мифогенный. Герои сталкиваются и зависят от метафизических сил.

В произведениях Н.В. Гоголя фантастические элементы проецируют конструирование универсальных законов петербургского мира. Через гротеск он нарушает логическую правду мира. Фантастика позволяет говорить о размытости границ реального и фантастического. Читатель сомневается в правдоподобности происходящих событий. Он пытается найти этому логическое объяснение. Автор специально навязывает закодированный материал читателю.

Интерпретация есть перманентное состояние текста, поскольку он всегда вписан в какую-то ситуацию. Мир постоянно изменчив и изменчив в своем постоянстве, то есть всегда иной. Это означает, что зафиксированный текст для читателя каждый раз имеет другое содержание [1, с. 13].

Например, Акакий Акакиевич Башмачкин определяется в литературе как «маленький человек». Однако, как персонаж он довольно парадоксален. Башмачкин получает эстетическое удовольствие от любимого занятия - переписывания. Его можно смело назвать поэтом. Он способен жить духовными потребностями - шинель становится его идеалом. Он ведет довольно замкнутый образ жизни. Аскетизм, черная работа, избранность, уход от социального возвышения, искуситель в образе северного мороза, чудеса после смерти. Все эти факты позволяют соотнести историю Башмачкина с жизнеописанием святого. Но эти факты читатель угадывал в XIX в. Сейчас они потеряли свою актуальность, и необычные черты характера Акакия Акакиевича не интерпретируются в данном ключе и воспринимаются иначе, чем в момент его создания. Найти исходный смысл довольно трудно или невозможно.

Текст сам по себе не меняется, он остается в том виде, каким был зафиксирован. В этом его преимущество. Но исходный текст - это тоже своего рода интерпретация события, запечатленного в сознании. Соответственно, всякий зафиксированный текст может неоднократно подвергаться анализу и интерпретироваться в зависимости от решения человеком той или иной задачи. Значит, интерпретация - это вариации одного и того же текста - формы выражения.

Всякий текст может подвергнуться исследованию. С определением смысла чаще всего не возникает сложностей. Человек подсознательно подсчитывает, как часто употребляется в тексте то или иное слово. Этот этап освоения текста происходит интуитивно, и читатель не задумывается о частотности слов. То есть он не ставит перед собой такую цель. Некоторые

МОСКОВСКИМ ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИМ УНИВЕРСИТЕТ -МОСКОВСКИЙ АРХИТЕКТУРНО-СТРОИТЕЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ

авторы целенаправленно воздействуют на сознание читателя с помощью частотного распределения смысловых категорий. В таком случае, читатель получает то смысловое решение, которое и было заключено в контексте, решение, которое хотели до него донести. Актуальным вопросом в текстологии является поиск как можно более точного воспроизведения смысла текста, формализации процесса операционализации понятий, анализ от простого и сложного интуитивного подхода интерпретации текста к количественному анализу, с необходимостью измерения и применения счетных операций. Для этого был изобретен такой метод, как частотное распределение признака смысла в тексте [2, с. 25].

Если в тексте часто употребляется определенное слово, то это будет означать, что оно выполняет существенную роль в данном произведении. Необходимо определить семантическое ядро слова, какую объективную реальность отражает данное понятие. Это позволяет эксплицировать контекст, вычленяя соответствующие признаки. Следует учитывать особенности восприятия текста. С момента создания он начинает существовать независимо от автора и формирует независимые и самостоятельные смыслы, отражая ту или иную объективную реальность. Автор выступает ретранслятором смыслов.

Понятие «смысл» чаще всего используется в различных определениях. Смысл - идеальное содержание, идея, сущность, предназначение, конечная цель чего-либо [5, с. 634]. Смысл не может существовать и рассматриваться вне контекста. Он существует в рамках какой-либо предметной области. Однако если рассматривать «смысл» как понятие, то появляется иное толкование, описывающее понятийное пространство, семантического поля, без апелляции к какой-либо области знания. Таким образом, суть, содержание и прочие понятия, описывающие содержание смысла, связаны с действительностью, не имеющей прямого отношения к конкретному вопросу или предметной области, но и не существующей вне контекста. Все это позволяет утверждать, что в сознании сохраняются как априорное, так и эмпирическое знание.

Понятийной формой любого текста является понятийное пространство или смысловое поле. Это то, что находится в сознании и находит исключительное выражение в различных формах, доступных для восприятия сознанием, мышлением.

Понятийные конструкции, безусловно, могут быть предметом истинного знания как базы данных, имеющих форму факта [2, с. 8].

Компоненты понятийного поля, имеющиеся в сознании, получают предметное обозначение. Смысловое поле расширяется спонтанно, как словесная игра при случайном взаимодействии субъекта и объекта. Либо читатель пытается раскрыть сущность вещи или установить контекстуальные связи и получает как результат, предметный смысл. Вне контекста, включающего задачи и актуальность анализа, смысл объекта не существует.

Одним из самых загадочных и мистических писателей XIX в. по-прежнему остается Н.В. Гоголь, в своих произведениях удачно сочетающий комическое, гротескное и демоническое. Особого внимания заслуживает рецептивистский цикл Гоголя, в который вошли пять повестей, написанных в разное время, но воспринимаемых читателями как единое целое: «Невский проспект» 1833 г., «Записки сумасшедшего» 1834 г., «Портрет» 1835 г., «Шинель» 1842 г., «Нос» 1832 г. Определяя главную задачу каждого текста, следует обозначить семантические блоки, на которых будет построен анализ.

Блок «демоническое» описывается 15 словами: «черт» - 14, «лукавый» - 2, «мертвец»

- 2, «сатана» - 2, «гадкий» -2, «проклятый» - 2, «ложь» - 2, «дьявол» - 4, «демон» - 3, «ад»

- «нечистая сила» - 2, ведьма - 2, «гарпия» - 1, «безумие» - 2, «бешенство» - 2.

В совокупности данные слова употребляются 36 раз. Блок «демоническое» составляет семантическое ядро данного цикла. Чтобы определить контекстуальное содержание, необходимо оперировать словом «черт», поскольку оно чаще других используется в повестях Н.В. Гоголя. Основной лейтмотив использования - изобразить диалектику грехопадения

МОСКОВСКИЙ ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ -МОСКОВСКИЙ АРХИТЕКТУРНО-СТРОИТЕЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ

человеческой души. Зло приоткрывается за поступками и судьбами героев, что создает особую демоническую атмосферу в повестях. «Чертовщина» как лексическая сема характеризует рабство перед идеей о материальной вещи или мечтой, которую герой желает воплотить в реальность. Например, А.А. Башмачкин, цель жизни которого - покупка шинели, или Чартков, который в поисках таланта «продает душу». Личность становится бездушной. Происходит демонизация общества. Мертвая атмосфера канцелярщины, которая порождает и терпит издевательства над человеком, чертовские мотивы превращаются в фантасмагорию. Демоническое начало определяет тему повестей - мрак, тривиальность и пошлость общества и отдельной личности в целом, которая распадается и в конечном итоге погибает. Тема ужаса и страха, которая прорывается сквозь смех, нарочито подчеркивает образ черта как олицетворения зла, «нечистой силы», знающего тайные мысли героя и руководящего его поступками, доводящего последнего до «грехопадения».

Блок «фантастическое» содержит 13 слов: «странное» - 11, сверхъестественное - 2, «побледнел от страха» - 6, «фантастическое» - 5, «привидение» - 3, «происшествие» - 7, «фантом» - 1, «фонарь» - 3, «сумерки» - 4, «странность» - 3, «беспамятство» - 3, неизъяснимое явление» - 3, «неправдоподобный» - 3.

В совокупности данные слова употребляются 54 раза. Основной лейтмотив слов и словосочетаний - превращение действительности в необыкновенное, загадочное и мистическое явление. Контекстуальный анализ слов-понятий, объединенных в блоки «демоническое» и «фантастика», отражает цель исследования - выявить категориальные различия повестей Гоголя на лексическом и семантическом уровнях. Фантастические мотивы предопределяют социальные противоречия героев. Типичный мир, в котором обитают «невысокие» герои, но проживают фантастические эпизоды. В каждой повести герои не могут достичь цели, поскольку действует закон обратности. В Петербургском мире действует универсализм, невозможно определить судьбу и жизнь человека его социальным статусом. На этом этапе герои сталкиваются и зависят от метафизических сил. Через гротеск - нарушение логической правды мира - и фантастику автор показывает размытость границ реального и фактического. Читатель намеренно вводится в заблуждение.

Фонарь в повести «Невский проспект» превращается в инструмент демона: «Далее, ради Бога, далее от фонаря! и скорее, сколько можно скорее, проходите мимо. Это счастие еще, если отделаетесь тем, что он зальет щегольской сюртук ваш вонючим своим маслом. Но и кроме фонаря, все дышит обманом» [7, с. 238]. Функция фантастики - разрушение всех видимых обманов и проникновение к сокрытой за ними истине.

Фантастическое и реальное не стоят на гранях мира, а часто близки друг к другу.

Связь фантастического и реального в творчестве основывается на том, что творчество раскрывает вам по преимуществу душевный мир, а в этом мире фантастического, сверхъестественного в настоящем смысле слова - нет [3, с. 1].

Так определился тон всех бытовых и отчасти мифологических типов и сцен - всего, что могло быть воспринято и изображено как комическое.

По мнению В. Гиппиуса, Гоголь комического и серьезного подхода к демонологическим темам не смешивает. Для этого дуалистически настроенного литературного поколения сказочный черт становится воплощением мирового зла, а композиция фантастической повести обычно определяется разоблачением дьявола, таящегося в человеческом образе, и трагедией человека, предавшегося дьяволу. А народная сказка отозвалась в нем не только своей комической и анекдотической стороной, вошедшей как элемент в вертеп и украинскую письменность, но и существом своей демонологии. По одну сторону жизни - нечистая сила, мелкие и крупные черти, ведьмы и колдуны. Они вторгаются в жизнь людей то безобидной морокой, мелкими плутнями, то серьезной помехой, покушением, преследованием, смертной угрозой [6, с. 386].

МОСКОВСКИМ ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИМ УНИВЕРСИТЕТ -МОСКОВСКИЙ АРХИТЕКТУРНО-СТРОИТЕЛЬНЫМ ИНСТИТУТ

В творчестве Гоголя поразительна наблюдательность, которая слишком часто переступала грани реалистической прозы. Живой быт с точно подмеченными элементами и особенностями превращается в фантасмагорию. Анализ доказывает, что слова, относящиеся к блокам «демоническое» и «фантастическое», используются практически с одинаковой частотностью во всех петербургских повестях. Для Гоголя черт и «нечистая сила» были олицетворением человеческого греха, что он и показывал в самом неприглядном свете. В исследовании Д. Мережковского есть мысль о том, что Гоголь имел цель «черта выставить дураком». В религиозном понимании Гоголя черт есть мистическая сущность и реальное существо, в котором сосредоточилось отрицание Бога, вечное зло. Гоголь, как художник, при свете смеха, исследует природу этой мистической сущности; как человек, оружием смеха борется с этим реальным существом: смех Гоголя - борьба человека с чертом.

Единственный предмет гоголевского творчества и есть черт именно в этом смысле, то есть как явление «бессмертной пошлости людской», созерцаемое за всеми условиями местными и временными - историческими, народными, государственными, общественными, - явление безусловного, вечного и всемирного зла; пошлость sub specie aeterni, «под видом вечности» [9, с. 2].

«Все обман, все мечта, все не то, чем кажется!» [8, с. 140], - приходит к печальному выводу рассказчик в финале произведения. С помощью мотива чертовщины и связанных с ним мотивов, например, истина - ложь, замены, перевернутые ценности, Н. Гоголь создает образ «мира наоборот», где перевернута вся система нравственных представлений и где и человек оказывается в плену темных сил. «Дивноустроен свет наш!.. Как странно, как непостижимо играет нами судьба наша! Получаем ли мы когда-нибудь то, чего желаем? Достигаем ли мы того, к чему, кажется, нарочно приготовлены наши силы? Все происходит наоборот» [8, с. 140].

Слово «тьма» часто употребляется в Библии для обозначения «невежества, печали, наказания, сени смертной и области злых духов» [4, с. 861]. Мотив тьмы звучит в повести «Портрет» как духовное невежество, заблуждение художника Чарткова. Гоголь создает духовно мертвый мир, в котором герои живут или проживают фантастические эпизоды. Мир, где нет истинного счастья. Н. Гоголь показал духовную деградацию человека и мира, подмену ценностей и нравственных понятий. Опираясь на опыт романтизма в художественном исследовании и восприятии чертовщины и «нечистой силы» как особых категорий, Н.В. Гоголь раскрывает духовные трансформации человека и исследует общество в целом.

Библиографический список

1. Аверьянов Л.Я. Факт и его интерпретация// В поисках своей идеи. Ч. II. М., 2003.

2. Аверьянов Л.Я. Контент-анализ: учебное пособие. М., 2009.

3. Анненский И. О. формах фантастического у Гоголя // Русская школа. 1890. № 10.

4. Библейская энциклопедия. М., 1990.

5. Большой энциклопедический словарь / гл. ред. А.М. Прохоров. М.; СПб., 1997, 1999, 2001, 2004.

6. Гиппиус В. Гоголь: Воспоминания. Письма. Дневники. М., 1999.

7. Гоголь Н.В. Повести. Л., 1987.

8. Гоголь Н. Невский проспект // Петербургские повести А.С. Пушкина и Н.В. Гоголя. М., 1987.

9. Мережковский Д.С. В тихом омуте: Статьи и исследования разных лет. М., 1991.

В.В. Оразбекова

Преподаватель кафедры общеправовых и социально-гуманитарных дисциплин Московский финансово-юридический университет МФЮА E-mail: Orazbekova. vera2017@yandex. ru