CC BY
80
Н. Л. Кацман Конструкции с герундием и герундивом
(методический аспект)
Герундий и герундив - две формы, объединенные общностью морфологических и семантико-синтаксических характеристик должны, по нашему мнению, изучаться одновременно. Хотя происхождение этих форм не установлено и составляет, по словам Ю. В. Откупщикова «одну из нерешенных проблем индоевропейского языкознания» (В. Н. Ярцева (гл. ред.). Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990), это не препятствует изучению их роли и значения в латинском языке. В методическом плане каждая из этих форм в отдельности, сама по себе, не представляет трудностей для понимания. Трудности возникают при чтении текстов, при анализе конструкций с герундием и герундивом, особенно при наличии омонимичных форм. Чтобы достичь адекватного понимания как с практической, так и с теоретической точки зрения, мы сочли целесообразным выделить три аспекта рассмотрения этой общей темы: 1. Герундий; 2. Герундив в предикативной функции; 3. Герундив в функции согласованного определения.
При изучении герундия считаем необходимым охарактеризовать употребление всех падежей герундия с предлогами и без предлогов, включая редко употребляемый dativus (дать, в частности, формульные выражения adesse scribendo и solvendo non esse, которое встречается у Цицерона) и accusativus не только с предлогом ad, но и с предлогом ob (e. g. «... a quo pecuniam ob absolvendum acceperis ...» - Cic., in Verr.).
Рассматривая глагольные признаки герундия, в частности, сохранение им глагольного управления, мы обращаем внимание не только на те случаи, когда герундий, образованный от переходного глагола управляет прямым дополнением (заметим попутно, что таких случаев достаточно много, особенно у Ливия; они будут приведены в приложении к докладу), но и формы герундия, образованные от глаголов, управляющих другими падежами, е. g. «Illud est periculum, ne nimis facile victis ignoscendo ...» (Liv., XXXI, 31, 16); «Ad comparandum juri» (из юридической терминологии по кн. «Латинские юридические изречения», М., 1996); «Tempus solvendi poenorum» (Lucr., цит. по «Nouveau dictionnaire Latin-Français. Paris, 1906); «... dolorem oculis ... insinu-
H. Л. Кацман
115
ando» (Lucr., IV, 306); «Ius re familiari utendi» (юридическая формула).
Рассмотрев затем употребление наречия в качестве определения при герундии и сравнивая по этим двум показателям латинский герундий и русское отглагольное существительное на -ние, -тие, констатируем, что глагольные признаки герундия выражены значительно ярче; напротив, именными признаками более богато русское отглагольное существительное: оно имеет форму именительного падежа и может иметь множественное число (наличие или отсутствие которого зависит исключительно от лексического значения). В группах, изучающих французский или немецкий язык в качестве некоторой аналогии латинскому герундию можно назвать субстантивированный инфинитив: coucher - le coucher; klappen - das Klappen. Что же касается английского языка, то тут большой простор для сопоставлений. Английский Gerund также имеет форму только единственного числа, сохраняет глагольное управление и определяется наречием, но имеет еще более ярко выраженные как именные, так и глагольные признаки. В отличие от латинского герундия он может употребляться в качестве подлежащего (reading English books improves your knowledge of the language). Что же касается глагольных признаков, то англ. Gerund имеет категорию времени и, если образован от переходного глагола, также категорию залога.
При объяснении герундива надо, прежде всего, обратить внимание на то, что сближает его с герундием и в чем проявляется различие. Тесная связь этих двух отглагольных форм отражена в их названии, способе образования и основном значении: оба обозначают действие. Различия же заключаются в их принадлежности к разным грамматическим категориям и в разном характере обозначаемого ими действия. Герундий это отглагольное существительное, обозначающее действие как активный процесс и не содержащее никакой информации ни о времени действия, ни о его субъекте. Герундив же это отглагольное прилагательное, содержащее информацию о пассивном характере действия и его отнесенности к будущему, а также грамматическую информацию о роде и числе пассивного субъекта действия.
Оставляя в стороне употребление герундива в предикативном значении, в том числе, в инфинитивных оборотах, не содержащем, по нашему мнению, никаких трудностей методического характера, обратимся к самому сложному аспекту этой темы - употреблению герундива в функции согласованного оп-
ределения, которое, по нашему мнению, представляет собой одно из самых своеобразных и интересных явлений латинского языка.
В именительном падеже герундив в качестве согласованного определения употребляется редко, в основном, в страдательных конструкциях, e. g. «... circa forum privatis aedificanda divisa sunt loca» (Liv., 1, 35, 10). Здесь отчетливо видно значение долженствования, которое сближает подобные конструкции с употреблением именительного падежа герундива в предикативном значении в конструкции nom. cum infinitivo; ср.: «... urbs ... amplifi-canda visa est» (Liv., 1, 44, 3). Такое же значение имеет герундив в функции определения к прямому дополнению, e.g. (Caesar) pontem in Arare faciendum curat (B.G., I, 13, 10) или в качестве предиката в конструкции accusativus duplex, e.g. «... quod (pecus) ... equitibus auxiliariis agundum adtribuit» (Sall., B. J., 90,2). Чаще однако accusativus герундия употребляется в качестве определения при существительном или местоимении с предлогом ad или (значительно реже) с предлогами ob и in: ad diruendam urbem; ad conciliandos plebis animos, in arcem obtinendam (Liv.); ob suos tutandos (Sall.) и др. Но если эти предлоги соединяются с существительным или местоимением мужского или среднего рода ед. числа + форма на -ndum, то вопрос: герундий ли это с прямым дополнением или герундив-определение, на мой взгляд, не имеет ответа. Можно, конечно, данную форму рассматривать как герундив, во-первых, потому, что конструкции с герундивом вообще значительно более частотны, во-вторых, потому, что существительное или местоимение стоят чаще на первом месте. Но, с другой стороны, и определение в латинском языке может стоять перед существительным (местоимением), и обратный порядок слов не редкость, е. g.: ad cogendum senatum, ad Tarquinium salutandum (Liv.), ob regnum tutandum (Sall.)
Далее надо показать, что широко распространены герундив-ные конструкции и в других падежах с предлогами и без прело-гов, e.g.: «...in condendis urbibus»; «Elephantorum traiicendorum varia consilia fuisse credo» (Liv., 1, 4, 4; XXI, 28, 5); «... gignundis in rebus» (Lucr. I, 778); «... parandi juris et majestatis constituendae gratia ...» (Sall. B. J., 31, 17). Буквальный перевод подобных предложений даже в учебных целях практически невозможен. Чтобы показать функцию герундива как согласованного определения его можно перевести (подчеркнем - в учебных целях!) русским страдательным причастием настоящего времени: «в основываемых городах»; «переправляемых слонов», «в рождаемых
Н. Л. Кацман
117
(зарождающихся) вещах» и т. д. Но и такой условный перевод не передает ни отнесенности действия к будущему, ни оттенка долженствования. Таким образом, констатируем, что при переводе словосочетаний с герундивом мы полностью меняем их структуру: герундив переводим существительным, а управляющее слово ставим в зависимость от него, т. е. переводим так, как если бы в латинском языке был употреблен герундий с прямым дополнением. Так мы подходим к объяснению того, что в латинском языке конструкции с герундивом, образованным от переходного глагола, может соответствовать конструкция с герундием и зависящим от него прямым дополнением. Мы показываем это, возвращаясь к приводившимся ранее примерам на употребление герундия с прямым дополнением, а также путем преобразования только что рассмотренных примеров с герундивом: in condenáis urbibus = in condendo urbes; consilia elephatorum trai-icendorum = consilia traiicendi elephantos и т. д. Но при этом мы уже давно отказались от формулировки «замена герундия герундивом» и от соответствующего правила этой «замены», поскольку считаем что надо исходить из реально существующих структур латинского текста, а не из искусственных построений. Вместе с тем считаем возможным и полезным использовать на первых порах в качестве методического приема упражнения в преобразовании конструкций с герундивом в конструкции с герундием. Эти упражнения помогают, в частности, научить студентов дифференцировать совпадающие формы герундия и герундива по их функции. При этом замечаем, что конструкции с герундивом, более распространены, чем конструкции с герундием, что, впрочем, студенты и сами поймут при чтении авторских текстов.
В заключение заметим, что в ряде случаев герундив в косвенных падежах утрачивает свое основное значение, приближаясь к причастию настоящего времени. Поэтому, в частности, нам представляется оправданным рассматривать герундивные конструкции в ablativus как оборот ablativus absolutus. Ограничимся здесь одним примером (другие будут представлены в Приложении к докладу):
«Ancus ... Politorium, urbem Latinorum vi cepit secutusque morem regum priorum, qui rem Romanam auxerant hostibus in civi-tatem accipiendis, multitudinem omnem Romam traduxit» (Liv., I, 33, 1).
