CC BY
329
УДК 316.728
Сулейманова Лилия Ваитовна
аспирант кафедры культурологии, философии культуры и эстетики Института философии Санкт-Петербургского государственного университета
КОНСТРУИРОВАНИЕ ЖЕНСТВЕННОСТИ В ДИСКУРСЕ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕВЫХ МЕДИА (НА ПРИМЕРЕ INSTAGRAM)
Suleymanova Lilia Vaitovna
PhD student, Cultural Studies, Philosophy of Culture and Aesthetics Department, Institute of Philosophy, St. Petersburg State University
CONSTRUCTION OF FEMININITY IN THE SOCIAL MEDIA DISCOURSE (CASE STUDY OF INSTAGRAM)
Аннотация:
В статье рассматривается воспроизводство социокультурных представлений о женственности в контексте социальной сети Instagram. В основе исследования лежит концепция социальной драматургии И. Гофмана, которая адаптирована к условиям коммуникативной среды в виртуальном пространстве интернета. Актуальность исследования обусловлена фактом всевозрастающей роли социальных сетевых медиа в жизни современной женщины. Результаты исследования основаны на эмпирических данных, полученных в ходе проведения ряда глубинных интервью и дискурс-анализа контента социальной сети Instagram.
Ключевые слова:
социальные сетевые медиа, женственность, пер-форманс, социальная драматургия, социальная роль, демонстративное потребление, Instagram.
Summary:
The article deals with the reproduction of sociocultural ideas about femininity in the context of Instagram social network. The study is based on the Erving Goffman's conception of social dramaturgy, which is adapted to the conditions of communicative environment of the Internet. Scientific relevance of the research is determined by the increasing role of the social media in the life of a modern woman. The research results are based on the empirical data obtained during a series of depth interviews and discourse analysis of Instagram content.
Keywords:
social media, femininity, performance, social dramaturgy, social role, conspicuous consumption, Insta-gram.
Начиная разговор о проблематике конструирования женственности в социально-медийном дискурсе, необходимо более подробно раскрыть категорию социальных сетей, или социальных сетевых медиа. Важно отметить, что социальные сети появились в интернет-пространстве не так давно - в середине 90-х гг. прошлого столетия, и стремительными темпами «переросли» свою первоначальную функцию: из инструмента обмена информацией они превратились в отдельную систему массмедиа.
Сам термин «социальная сеть» имеет длительную историю в социальных науках. Еще в начале XX в. исследованием социального взаимодействия и социальных отношений занимались Георг Зиммель, Якоб Морено и Герберт Спенсер. Сам термин «социальные сети» впервые был закреплен в 1954 г. Джеймсом Барнсом. В своей работе «Классы и собрания в норвежском островном приходе» социолог использует данное понятие для определения типа связей между представителями малых групп [1]. Позже термин «социальные сети» начал активно применяться в антропологии, социолингвистике и биологии, а сетевой подход приобрел междисциплинарный характер и стал широко использоваться за пределами социологии - в экономике, маркетинге, управлении и т. д. Однако необходимо отметить, что первоначально понятие «социальные сети» в классической социологической школе обозначало структуры отношений в рамках замкнутых локальных комьюнити, в то время как сегодня, в результате технологического развития и появления интернета, социальные сети представляют собой сложные техно-социальные объекты, «освобожденные» от локальной привязки.
Если раньше классические СМИ были основным инструментом формирования массовой культуры и создания нарратива повседневности, то сегодня эту роль подхватывают социальные сетевые медиа. Потребителю становится не интересно линейное повествование без интерактивного элемента. Современные социальные сети позволяют преобразовать медиавещательные монологи в социальные диалоги. Соцмедиа предоставляют возможность одновременно быть автором контента и входить в дискурс с авторами других сообщений, а значит, использовать знакомые мемы, порождать понятные друг другу смыслы. Таким образом, само общество становится медиа, как завещал Жан Бодрийяр [2].
Актуальность настоящего исследования, выполненного в русле социально-конструктивистской парадигмы, обусловлена значительной ролью социальных сетей в создании массовой культуры и конструировании социальной реальности сегодня. Современные коммуникации из офлайн стремительно переходят в режим онлайн. Друзья все реже встречаются лично - основное общение, как правило, происходит в социальных сетях. Там же можно найти новых друзей, бизнес-партнеров, устроить личную жизнь.
Вместе с тем социальные сети сегодня выступают не только коммуникативной платформой для миллионов людей, но и необходимым инструментом для ведения бизнеса. Вместо дорогостоящей рекламы в городском пространстве, на телевидении и в печатных СМИ специалисты-маркетологи разрабатывают рекламные кампании по продвижению своего продукта в социальных сетевых медиа, что, как правило, является не только бюджетным, но и гораздо более эффективным вариантом.
В данном исследовании были использованы следующие эмпирические методы: глубинное интервью (15 интервью с женщинами и мужчинами в возрасте от 18 до 30 лет) и дискурс-анализ социальных сетевых медиа О^адгат-аккаунты).
В качестве примера социальных сетевых медиа нами будет рассмотрено одно из самых популярных на сегодняшний день приложений в мире - !пэ1адгат (instagram.com). Данная платформа была разработана в 2010 г. и быстро приобрела популярность. По последним данным ежемесячная аудитория данной соцсети выросла до 500 млн пользователей по всему миру. Ежедневно пользователи Instagram размещают более 95 млн единиц фото- и видеоконтента, которые собирают миллиарды «лайков». Мы рассматриваем именно эту социально-медийную платформу, поскольку, сочетая в себе в первую очередь визуальную и во вторую - текстовую составляющие контента, она позволяет максимально емко, образно и оперативно репрезентовать себя другим. Любой пользователь Instagram сегодня, набрав большое количество подписчиков (приблизительно от 10 тыс. человек), становится медийной личностью и автоматически рассматривается представителями рынка в качестве потенциального рекламного лица для их бренда.
Важно отметить, что Россия находится на втором месте в мире по количеству пользователей данной социальной сети. С точки зрения гендерной характеристики Instagram остается «женской» соцсетью - доля пользователей женского пола неизменно растет и по данным за 2016 г. составляет 75,7 % (Фролова Е. Самые популярные социальные сети в России 2016 // Про СМИ. Просто о Фейсбук и Инстаграм. 01.07.2016).
«По-моему, все с ума посходили с этим !пв(адгат. Люди из кожи вон лезут, лишь бы набрать побольше подписчиков, скупают фейки, чтобы потом всем демонстрировать, какие они популярные. Кто-то из моих знакомых так вообще шутит, что он не дружит с теми неудачниками, у кого меньше тысячи подписчиков. Надеюсь, это шутка. Но как-то уже даже не смешно» (Дмитрий, 19 лет).
«!пв(адгат для определенных лиц сегодня - это своеобразная религия. Они настолько привыкли жить напоказ, фиксировать и демонстрировать всем каждый свой шаг, каждое маломальское событие в своей жизни, что если он уйдет, то я даже не знаю, как они это переживут. Простые девчонки, которые раньше ничего из себя не представляли - просто симпатичные мордашки или с хорошим чувством вкуса и умением делать неплохие снимки, сегодня все поголовно блогеры, популярные, их зовут на показы и доставляют на дом косметику, еду, одежду... лишь бы они симпатично ее сфотографировали и выложили в своем аккаунте с комментарием, какой крутой бренд, как вкусно, красиво, удобно и как они всех любят, а между строк читается, что любят-то все в первую очередь их самих. Мне кажется, это уже какая-то болезнь, психическое расстройство и покруче нарциссизма будет...» (Анастасия, 22 года).
В качестве основной методологической базы данного исследования используется драматургический подход, адаптированный к решению задачи изучения конструирования женственности. Его основоположником является Ирвин Гофман. Согласно данному подходу гендер, в нашем случае женственность, играется в конкретных ситуациях социального взаимодействия, так называемых житейских спектаклях, а самопрезентация рассматривается как сложный драматургический процесс. Таким образом, идентичность - это калейдоскоп ролей и стилей их исполнения в различных ситуациях стратегического и сиюминутного характера, это процесс смены ролей, их интерпретации, адаптации и ранжирования в иерархический порядок.
В соответствии с драматургическим подходом у человека есть два «я» - внутреннее (представление о себе реальном) и идеальное (представление о том, каким надо быть) [3, с. 21-54]. То есть у женщины есть представление о себе как реально существующем индивиде со своими недостатками, вытекающими из них комплексами и пр., а также о том, какой нужно быть в идеале. Последнее складывается из культуры, социального окружения, повседневных практик, влияния СМИ, и в том числе соцмедиа.
Различие между двумя «я» проблематизируется, а житейский спектакль выступает как некий способ решения данной проблемы. В более или менее кратковременных спектаклях (будь то «свидание», «праздник в кругу семьи» или «экзамен в университете») индивид, выступая в качестве актера, пытается сыграть себя идеального, тем самым манипулируя впечатлениями окружающих его людей, на реакцию которых направлен весь спектакль, т. е. на зрителей. Если нет зрителей - значит, нет и представления [4].
Мы заимствуем данную логику и рассматриваем социальные сетевые медиа, а именно !пэ1адгат, как сцену, на которой разворачиваются данные житейские спектакли. Каждое фото или видео - своего рода отдельный перформанс. Подписчики и все пользователи данного приложения (потенциальные подписчики) являются зрителями, впечатлениями которых индивид (в нашем случае женщина) изощренно манипулирует. В рамках драматургического подхода акцент сделан на офлайн-интеракциях, мы переводим данное социальное взаимодействие в режим онлайн, что накладывает определенный отпечаток на игру актеров и позволяет меньшими усилиями достичь наибольшего эффекта. Не нужно уделять значение жестам, пластике, манере речи -необходимо сделать лишь один удачный кадр и наложить на него подходящий фильтр. Сценой, на которой происходит игра в женственность, является аккаунт в соцсети. Вся реальная жизнь представляет собой закулисье, скрытое от глаз зрителей.
«Когда в Инстаграме ты - счастливый хомяк, выносящий приговор четвертому круассану подряд, а в действительности - грустный ленивец. Помните, соцсети - это всегда ярмарка тщеславия, где чаще всего люди выдают друг другу с десяток миловидных банальностей, кланяются и расходятся. Весь экшен всегда остается в гримерке» (@сЬ'1сЬ'тааИпа).
Если в реальных ситуациях социального взаимодействия необходимо из раза в раз играть те или иные роли, то в !пэ1адгат большее число зрителей-подписчиков, не встречаясь с актерами в реальности, формируют свое впечатление из ряда визуальных образов, дополненных текстовыми сообщениями, что позволяет актерам играть любые роли, писать самые изощренные сюжеты и воплощать их в виртуальной реальности.
«Меня всегда веселит, когда образ людей в ¡пв(адгат абсолютно не соответствует тому, что они представляют из себя в действительности. Мне кажется, ¡п^адгат вообще для фотогеничных в первую очередь. Те люди, которые в жизни так, ни о чем, на фотографиях просто модели. Например, моя подруга Лена в жизни просто серая мышка, а в ¡п^адгат - богиня. Никто не узнает ее из тех, кто видит вживую» (Маргарита, 26 лет).
«Я была в шоке, когда моя двоюродная сестра, которая никогда не была худышкой, но вроде особо не комплексовала по поводу своего веса, начала выкладывать фото свиных вырезок с надписями: "Это я приготовила для своей семьи, а сама съела лишь вкусный зеленый салатик". К чему эта демонстрация? Кого вообще интересует, что она ест? Потом салаты появляются. При этом реально складывается ощущение, что выкладывает-то она их, а в реальности булки уплетает. Но, видимо, то, что не оказалось в ¡пв(адгат, не откладывается в живот и бока» (Анна, 21 год).
«Парень моей подруги сначала познакомился с ней в клубе и спустя какое-то время зашел на ее страницу в ¡пв(адгат. Так он был в шоке - два разных человека. Адекватная, приятная девушка в жизни и стереотипная девица в ¡пв(адгат. Говорит, что хорошо, что они познакомились офлайн сначала, иначе бы у него сложилось совсем другое мнение о ней» (Полина, 23 года).
Согласно концепции социальной драматургии, важным инструментом исполнения конституирующей идентичность роли является потребление товаров и услуг, формирующих: а) костюм (внешность), б) декорации для повседневных спектаклей, в) стиль жизни как относительно устойчивое амплуа. Именно поэтому для конструирования женственности в социальных сетях столь большое внимание отводится интерьеру, внешнему облику и стилю жизни.
«Конечно, гораздо интереснее следить не просто за красивыми телами и лицами, но и если за всем этим стоит какая-то история. Будь то блогер, который скинул 60 килограмм, или успешная бизнесвумен, селебрити. Ты как бы подглядываешь за чьей-то жизнью. Это покруче любого реалити-шоу, потому что все они когда-нибудь заканчиваются и всем уже давно известно, что там продюсеры все придумывают. А тут действительно живые люди, истории, которые никуда не денутся, их страницы ведутся годами. Ты знаешь про них так много... Иногда мне кажется, я знаю о них больше, чем о своих друзьях. Ну я слежу за ними ежедневно, знаю, куда они поехали в отпуск, с кем они сейчас встречаются. А с друзьями, если я не встречаюсь каждые два дня, то и не особо-то и в курсе, что там у них творится... Короче, эти люди, на которых ты подписан, они практически становятся тебе друзьями, как бы абсурдно это ни звучало... Хотя почему абсурдно - многие, я знаю, так и друзей заводят: сначала подписываются друг на друга, а потом встречаются в реальной жизни и начинают дружить» (Влада, 22 года).
«Разумеется, я никогда не выложу в !пstagram себя ненакрашенную, страшную, в растянутой грязной футболке с кичкой на голове. Зачем? Я хочу, чтобы моя страница была красивой и популярной. Кому интересно смотреть на непрезентабельные, скучные фотографии!» (Марина, 29 лет).
Совокупность символов, репрезентирующих социальную сущность, - это социальный дисплей. И. Гофман рассматривает гендерный дисплей, но этот методологический инструмент применим для анализа любой социальной идентичности [5]. Развитием этой логики является синтез символического интеракционизма И. Гофмана (субъективистская традиция) и микросоциологического структурализма в форме институциональной драматургии [6, с. 87-106]. Исполнение роли идет под более или менее сильным институциональным принуждением со стороны организаций, в мягкой или жесткой форме предписывающих дресс-код, моду, общественного мнения, средств массовой коммуникации, навязывающих представления о том, что красиво, а что уродливо и пошло, что в тренде, а что стало архаикой. Иначе говоря, роль - это элемент социального института.
Таким образом, женственность - это сущность, которая является в конкретных, часто институционализированных ситуациях (перформансах) в соответствии с логикой языка данного социокультурного поля. С одной стороны, она исполняется в качестве стиля, примешиваемого почти ко всем социальным ролям (студент(-ка), учитель(-ница), женщина-водитель и пр.). Иначе говоря, большинство социальных ролей гендерно окрашены. С другой стороны, женственность как элемент любой социальной роли распознается аудиторией, наблюдающей игру актеров.
Если в ситуации социального взаимодействия лицом к лицу зрителю требуется распознать исполняемую женщиной роль, то в пространстве социальных сетевых медиа часто информация предоставляется пользователями-актерами самостоятельно - в описании к профилю большое количество женщин дают краткое описание себя: мама, жена, диетолог, актриса, модель, фитнес-тренер, бьюти-блогер и пр. Следовательно, зритель сразу же может не только распознать исполняемую роль, но и предсказать всевозможные сюжетные сценарии, разыгрывающиеся в данном виртуальном социокультурном поле, а следовательно, принять решение, хочет ли он перейти из статуса случайного свидетеля в статус зрителя-подписчика.
«Я недавно родила, и, соответственно, меня интересует детская тематика, я захожу на страницы таких же молодых мам, как и я. Узнаю много интересной информации, хоть и не всегда полезной. Плюс пытаюсь прийти в форму после родов, поэтому слежу за аккаунтами разных там диетологов, пп-страничками, фитоняшками, короче. Они меня мотивируют к похудению...» (Агата, 26лет).
В ситуациях социальных офлайн-интеракций актер самостоятельно принимает решение, кого наделять статусом зрителей и перед кем исполнять роль, а кто так и останется лишь свидетелем разворачивающегося спектакля. В пространстве Instagram пользователи-актеры также принимают решение либо закрывать свой аккаунт и контролировать зрительский состав, либо делать свою страницу открытой, когда зрителем может стать любой желающий. Здесь уже игра будет для любого пользователя социальной сети.
«Не понимаю мамочек, которые выкладывают фотографии своих двухнедельных детей на всеобщее обозрение. Тем более если у тебя открыт аккаунт. Люди перестали отдавать себе отчет в том, что есть понятие личной жизни, границы между приватным и всеобщим стерлись. Либо эти люди просто не задумываются о том, что делают. Не знаю, что у них в голове» (Валентина, 27 лет).
«Я закрыла страницу свою, допускаю туда только своих друзей, родственников, коллег. Те, кто держат страницу открытой, наверное, хотят популярности, больше подписчиков, "лайков" и все такое. И им все равно, если на них подписаны одни лишь боты и магазины корсетов для осанки» (Агата, 26 лет).
Женственность имеет множество проявлений, распознаваемых по различным деталям-символам. Их соотношение в разных ситуациях, локализованных в разные эпохи и в разных культурах, принимает многообразные формы. Однако, согласно концепции американского ученого и феминистки Наоми Вульф, миф о женской красоте как маркетинговый проект общества потребления навязывает именно красоту как доминантное качество, по которому распознается женственность. В результате женщина обязана казаться красивой, чтобы считаться полноценной представительницей своего пола [7, p. 21-37]. В обществе потребления красота - это не природные данные, а результат умелого маркетинга: красивыми не рождаются, ими становятся в результате «правильного» и щедрого покупательского поведения.
Социальные сети - уникальная платформа для представителей бизнеса (в нашем случае индустрии красоты), предоставляющая возможность напрямую обратиться к непосредственному потребителю. И Instagram, пожалуй, как никакая другая социальная сеть обладает огромным рекламным и пиар-потенциалом. Раньше, чтобы совершить покупку, женщине необходимо было
направляться в магазин, позже популярность завоевал онлайн-шопинг, который сделал возможным приобретать товары со всего мира, сидя дома на диване. Сегодня, даже если женщина не планирует приобретать какие-либо товары и просматривает ленту фотоновостей своих друзей в приложении на телефоне, она может совершить покупку, фактически не покидая приложения.
«Это, конечно, страшный развод на деньги. Я подписалась на несколько магазинов, и они меня без конца соблазняют своими предложениями. Я уже забыла, когда в последний раз вообще что-то покупала в реальном магазине. Совершаю покупки во время обеда на работе или пока домой еду» (Алина, 25 лет).
«Слушайте, ну, конечно, в последнее время все эти пиар-кампании стали уж очень очевидными - одновременно у кучи блогеров появляются в лентах одни и те же продукты. Ну явно им заплатили за рекламу. Расчески или крема, или часы, или купальники... И что самое поразительное, это реально работает. Потому что ты раз увидел товар, два, три, а на четвертый раз ты реально уже как зомбированный его хочешь. И вроде понимаешь все, но включается какой-то стадный инстинкт что ли» (Карина, 27 лет).
Индустрия красоты не только продает те или иные товары и услуги в социальных сетевых медиа, но и пропагандирует определенные идеалы внешности. Существует так называемое бо-дипозитивное движение, выступающее как альтернатива стереотипизированным стандартам телесности и пропагандирующее отказ от фотошопа и ретуши. Однако гораздо большей популярностью до сих пор пользуются фильтры и фоторедакторы, способные не только корректировать дефекты тела, но и до неузнаваемости менять внешность женщины в социальных медиа. Таким образом, современные приложения по обработке фотографий выступают виртуальным аналогом косметологии и пластической хирургии.
«Конечно, я всегда за красоту и за то, чтобы убирать прыщи с подбородка - никому это красоты не придает... Но перекраивать себя... Как писал мой друг, мужчины бросают своих женщин ради красавиц из инстаграма, но их там нет. Кстати, а другой друг рассказывал, что девушка, с которой знакомишься через иг (прим. - ¡пв(адгат), при встрече почти всегда оказывалась совсем не так эффектна и сразу теряла баллы. Так что не злоупотребляйте» (@nika_shatova).
Вместе с тем ведение аккаунта в социальных сетях как некое театрализованное представление каждого отдельного пользователя-актера выступает пространством для нарциссизма (ярчайшим примером является современная селфи-культура, «лайкинг» как аналог социального одобрения), а также демонстративного потребления. Впервые данный термин был введен социологом Торстейном Вебленом. В своей книге «Теория праздного класса» ученый исследует высшие слои населения и говорит о том, что демонстративное потребление - это «использование потребления для доказательства обладания богатством», рассматривает его «как средство поддержания репутации» [8, с. 108-124]. Согласно концепции, данное потребление тесно связано с денежной культурой, где предмет получает эстетическую оценку не по своим качествам, а по своей цене. Другими словами, товары начинают цениться не по их полезным свойствам, а по тому, насколько владение ими отличает человека от окружающих (эффект завистливого сравнения). Чем более расточительным становится данное лицо, тем выше поднимается его престиж. И если демонстративное потребление является подтверждением общественной значимости и успеха, то это вынуждает потребителей среднего класса и бедняков имитировать поведение богатых.
Мы заимствуем данную логику и рассматриваем позиционирование в социальных медиа как яркий пример демонстративного, а порой и «подставного» потребления с целью презентации себя как представителя той или иной социальной группы или слоя, иллюстрации приверженности тому или иному стилю жизни.
«Знаете эту тему: купил машину - сразу же запости ее в соцсети? Только номер не забудь замазать. Показуха» (Антон, 24 года).
«У меня подружка даже дорогие подарки, которые родители ее мужа покупают своим друзьям, фоткает и постит у себя на странице. А-ля это ей подарили. Забавно» (Анастасия, 22 года).
«Прикольно, как все девушки выкладывают фото в спортзале, при этом поговаривают, что они только для этого туда и ходят, никто реально спортом не занимается, лишь бы напялить красивый костюмчик и быть в тренде, так сказать. Ну смех же, абсурд все это» (Николь, 30 лет).
Как результат - возникновение комплексов и зависти со стороны пользователей-зрителей.
«...Иногда мне кажется, это некая форма самобичевания. Я подписываюсь на кучу девушек с идеальными телами, идеальными фотографиями, жизнью, парнями. Я оправдываю это самомотивацией. Я насмотрюсь на них и сама стану больше заниматься спортом, худеть, а
там глядишь - и парень такой же появится. Но потом я начинаю осознавать, что моя самооценка падает, возникают комплексы. При этом я реально перестаю уже различать реальный и виртуальный миры. Виртуальность с этими девочками становится для меня ежедневной реальностью, и мне начинает казаться, что вокруг меня сплошные идеальные тела. Круто, когда я прихожу в себя, отрываюсь от телефона, смотрю по сторонам и вижу сотню женщин с настоящими неидеальными телами - лишним весом, целлюлитом, неидеальной укладкой и мэйком. И ведь все они живут, и, вероятнее всего, счастливо: у них семьи, мужья, дети. Это и есть сама жизнь, а не фотки в купальниках на Мальдивах каждый день» (Екатерина, 28 лет).
«Свое тело я ненавидела лет с пяти... Я смотрела на свой круглый детский животик и думала: "Мне нужно худеть", потому что красивая блондинка из рекламы говорила, что живот должен быть плоским... Прошло 20лет, но ничего в принципе не изменилось, кроме того, что проблемы в этом плане стали реальными. Все эти годы я мучила себя чувством вины за то, что нет силы воли заниматься спортом или есть правильную еду, за то, что я совсем не такая, какой мечтала быть в детстве... Все мои мечты сбываются, кроме почему-то этой -похудеть килограмм на 10-15... Бывали периоды, когда я по 3 года не встречалась с друзьями, потому что мне казалось, что я настолько "большая", что мне за это стыдно... Мне и сейчас бывает стыдно...» (@katya_khot).
Таким образом, в современном обществе социальные сетевые медиа выполняют одну из ведущих ролей в процессе транслирования массовой культуры. Данное социокультурное поле диктует свои правила конструирования идентичности, позиционирования и коммуникации. Для его описания как нельзя лучше подходит аналогия с театром, в котором каждый из актеров-пользователей исполняет определенные роли, самостоятельно формируя сюжеты в зависимости от поставленных целей. Концепция социальной драматургии, изначально предполагающая анализ социальных интеракций лицом к лицу, может быть адаптирована и к изучению коммуникационных процессов в рамках виртуальной реальности, в данном случае в популярной социальной сети Instagram. Необходимо учесть ряд различий между виртуальными и реальными спектаклями под названием «Игра в женственность». Так, условия, в рамках которых разворачивается «актерская игра» в социальных сетевых медиа (а именно отсутствие коммуникации в реальном пространстве и времени), дают гораздо больше возможностей для самопозиционирования в различных амплуа: сексуальной дивы или успешной независимой бизнесвумен, приверженки здорового образа жизни или блогера-кулинара. При этом стоит учесть: амплуа в соцсетях могут далеко не всегда пересекаться или транслировать роли, исполняемые женщиной в реальной жизни. Наконец, Instagram не ограничивает количество зрителей, перед которыми можно сыграть себя «идеальную», и позволяет в кратчайшие сроки получить максимальное социальное одобрение в виде «лайков» и подписок, что приводит к повышению самооценки самого актера и к завистливому сравнению со стороны зрителей.
Ссылки:
1. Barnes J.A. Class and Committees in a Norwegian Island Parish // Human Relations. 1954. Vol. 7. P. 39-58.
2. Бодрийяр Ж. Реквием по масс-медиа // Поэтика и политика : альм. Рос.-фр. центра социологии и философии Ин-та социологии РАН. М. ; СПб., 1999. С. 193-226.
3. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М., 2000.
4. Там же.
5. Goffman E. Gender Display. From "Gender Advertisements: Studies in the Anthropology of Visual Communication" // Goffman Reader / eds. C. Lemert, A. Branaman. Blackwell Publishing, 1997. P. 208-227.
6. Ильин В. Потребление как дискурс. СПб., 2008.
7. Wolf N. The Веа^у Myth. How Images of Beauty Are Used Against Women. London, 1991.
8. Веблен Т. Теория праздного класса / общ. ред. В.В. Мотылева. М., 1984.
