CC BY
128
К 25-ЛЕТИЮ Конституции РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституция Российской Федерации в фокусе современной конституционно-правовой доктрины
(к 25-летию Основного Закона России)
ХАБРИЕВА Талия Ярулловна, директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, академик Российской академии наук, действительный член Международной академии сравнительного права, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: [email protected]
Юбилейная дата принятия Основного Закона государства является серьезным поводом для анализа изменившихся мировоззрения, философских и жизненных смыслов не только самой Конституции Российской Федерации, ее роли и значения в жизни российского общества, но и сформированной благодаря ей самобытной модели конституционного регулирования, доказавшей свою жизнеспособность и эффективность. В то же время юбилей российской Конституции располагает к размышлениям о перспективах ее обновления, к анализу существующих инициатив и результатов социологических исследований, иллюстрирующих уровень общественного запроса на перемены, которые в массовом сознании ассоциируются с конституционными преобразованиями.
Диапазон рассматриваемых в статье вопросов охватывает онтологические и аксиологические аспекты феномена Конституции Российской Федерации, специфику заложенных в ней «смысловых кодов», способы дальнейшего раскрытия ее потенциала, доктринальные подходы к проблеме обновления Основного Закона и инструменты выявления объективной потребности в его преобразовании, а также в обоснованности соответствующих инициатив. В данном контексте сформулированы актуальные задачи конституционно-правовой доктрины, предложены варианты их решения.
Ключевые слова: конституционализм, конституционная реформа, конституционное право, конституционное регулирование, конституционно-правовая доктрина, конституционные стандарты, Конституция Российской Федерации, Основной Закон государства, правовой мониторинг
The Constitution of the Russian Federation in the Focus of Modern Constitutional Legal Doctrine
(to the 25th Anniversary of Russian Basic Law)
T. Y. KHABRIEVA, director of the Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, academician of the Russian Academy of Sciences, titular member of the International Academy of Comparative Law, doctor of legal sciences, professor, honored lawyer of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, Russia, 117218
E-mail: [email protected]
The Anniversary day of adoption of the Basic Law of the state is a serious reason for understanding the changed worldview, philosophical and life meanings not only of the Constitution of the Russian Federation, its role and significance in the life of the Russian society, but also the original constitutional regulation that has been developed and proved its viability and efficiency. At the same time, the Anniversary of the Russian Constitution is conducive to thinking about the prospects for its renewal, to the analysis of existing initiatives and sociological research results, illustrating the level of public demand for change, which in the mass consciousness is associated with constitutional changes.
The range of issues addressed in the article covers the ontological and axiological aspects of the Russian Constitution's phenomenon, the specifics of the "semantic codes" embodied in it, ways of further unfolding its potential, doctrinal approaches to the problem of updating the Basic Law and tools to identify the objective need for its transformation, as well as the justification the initiatives concerned. In this context, the urgent tasks of the constitutional legal doctrine are formulated and the ways of their solution are proposed.
Keywords: constitutionalism, constitutional reform, constitutional law, constitutional regulation, constitutional legal doctrine, constitutional standards, the Constitution of the Russian Federation, the fundamental law of the state, legal monitoring.
DOI: 10.12737/а^_2018_12_1
Очередной юбилей Конституции Российской Федерации располагает к размышлениям об аксиологической и онтологической роли этого «краеугольного камня» российской правовой системы1. Казалось бы, каждая буква и каждая запятая в ней исследованы досконально и учеными, и практиками, современные государственно-правовые реалии нацеливают на то, чтобы под новым углом взглянуть на привычные правовые конструкции и аксиомы, которые все чаще требуют доказательств.
Принятие в 1993 г. Конституции Российской Федерации ознаменовало новый этап государственного строительства, сопровождавшегося не только фундаментальными правовыми и государственными преобразованиями, но и глубокими мировоззренческими изменениями. Конституция отразила лучшие достижения правовой мысли и практики, отвечающие общемировым тенденциям общественного развития, за-
1 См., например: Боголюбов С. А. Потенциал экологических норм Конституции России // Журнал российского права. 2018. № 5. С. 16—25; Буква и дух Конституции. Валерий Зорькин — о тревожных призывах к кардинальным конституционным реформам // Российская газета. 2018. 9 окт.; Чир-кин В. Е. Верна ли терминология о принятии поправок к Конституции Российской Федерации? // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 2. С. 3—7; Шустров Д. Г. Материальные пределы изменения Конституции Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 7. С. 17—22.
крепила многие базовые ценности, выработанные многовековым опытом развития человечества и конституционализма.
Конституция стала одним из главных правовых достижений постсоветской эпохи, провозгласила идеал конституционного устройства, базирующийся на принципах народного суверенитета, верховенства права, высшей ценности прав и свобод человека и гражданина, равенства граждан перед законом и судом, социальной справедливости. Это позволило сформировать самобытную модель конституционного регулирования, доказавшую свою эффективность в условиях глобализации и масштабных кризисов, выйти России на передовые позиции мирового конституционного развития. Новый Основной Закон на десятилетия определил эволюцию российской государственности, заложил основу современного российского конституционализма.
Конституция обеспечила смену общественно-экономической формации, сохранив единство государства, создав условия для открытости миру уникального социально-экономического, интеллектуального и духовного потенциала России, что признают не только отечественные, но и зарубежные эксперты.
Принятие Конституции Российской Федерации придало новое качество динамике правовой системы страны. Анализ постконституционной динамики российского законодательства позволяет констатировать масштабные качественные изменения во всех отраслях российского
права. Получили развитие институты гражданского общества, самоуправления и прямой демократии, регулирование правового статуса личности в целом стало соответствовать международным стандартам. Продолжают совершенствоваться судебные и административные механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина.
Практика государственно-правового строительства XXI в. обнаруживает новые грани социальной ценности Конституции, связанные с ее способностью оказывать стабилизирующее воздействие на дальнейшее развитие государства и общества. Важно отметить, что Основной Закон уже не ограничивается исключительно программно-целевым воздействием на правовую систему и юридическую практику, а проявляет себя в качестве акта прямого действия, расширяя тем самым предмет конституционного регулирования.
Конституция продолжает выполнять свою главную задачу — она удерживает все элементы социальной конструкции, включая правовую систему государства (ее каркас). В то же время конституционные нормы служат ориентиром для структурных изменений, которые отражают закономерности и логику правового развития общества. Становятся более подвижными границы между отраслями законодательства, появляются новые правовые построения, которые дополняют существующие либо формируют самостоятельные институты законодательства.
В фундаментальной роли Конституции Российской Федерации как ядра всей системы законодательства заключается ее важнейшее мировоззренческое значение. Вместе с тем «смысловые коды», заложенные в Основном Законе, могут быть по-разному прочитаны в разных исторических эпохах. Новые поколения открывают в них новые уровни, новые трактовки, выводят на пер-
вый план те или иные актуальные смыслы, которые особенно значимы в меняющихся условиях политической, экономической, социальной реальности. Например, как показывает практика, социальные парадигмы, заложенные Конституцией, остаются востребованными и сегодня. Однако в современных условиях геополитической напряженности как никогда важны конституционные нормы, которые связаны с взаимодействием систем национального и международного права. Задачей конституционно-правовой науки, соответственно, становится выявление всех уровней смыслов норм Конституции Российской Федерации с привлечением всего арсенала правовой доктрины, в том числе инструментария телеологического толкования права2.
С этой точки зрения возникает немаловажный вопрос: что означает «часть правовой системы» в контексте ч. 4 ст. 15 Конституции РФ применительно к общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации? Было ли целью создателей этой нормы встроить указанные источники права непосредственно в систему российского права? Или в контексте современной концепции правовой системы, которая развивается в российской правовой науке, мы можем признать их, например, частью сферы правосознания?
На протяжении длительного времени в правовой науке высказывались мнения в пользу так называемого примата международного права перед правом российским согласно нормам Конституции Российской Федерации. Однако формулирование в июле 2015 г. принципа приоритета Конституции Российской Федерации перед решениями
2 Подробнее см.: Хабриева Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона // Хабриева Т. Я. Избранные труды: в 10 т. Т. 1. М., 2018. С. 29—156.
Европейского суда по правам человека, вслед за которым в декабре 2015 г. последовало наделение Конституционного Суда РФ полномочиями по рассмотрению дел об обнаружившейся неопределенности в отношении «возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека, основанного на положениях соответствующего международного договора Российской Федерации, в истолковании, предположительно приводящем к их расхождению с Конституцией Российской Федерации»3, рассматривается в литературе как развитие принципа правового суверенитета и утверждение тезиса о приоритете Конституции Российской Федерации в иерархии норм права, действующих в российском правовом пространстве4.
Переход к многополярному миру, в котором сегодня трудно сомневаться5, также сопровождается регулярными фазами геополитической турбулентности, при которых под сомнение ставятся основы международного правопорядка. Не меньшее влияние на динамику обновления права оказывают и технологические вызовы, связанные с необходимостью адекватных ответов на задачи модернизации российской экономики6. Разумеется, право не может и не должно
3 См. Федеральный конституционный закон от 14 декабря 2015 г. № 7-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации"».
4 См.: Правовое пространство: границы и динамика: монография / отв. ред. Ю. А. Тихомиров. М., 2019. С. 123—124.
5 См.: Выступление Президента Российской Федерации В. В. Путина на пленарной сессии юбилейного, XV заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай». Стенограмма заседания. URL: http:// kremlin.ru/events/president/news/58848 (дата обращения: 30.10.2018).
6 См.: Хабриева Т. Я. Право перед вызовами цифровой реальности // Журнал рос-
сийского права. 2018. № 9. С. 85—102.
оставаться вне изменений, однако попытки «догнать и перегнать» технический прогресс, нередко еще до четкого проявления контуров его практического воплощения, не способствуют устойчивости правопорядка и вызывают перманентное обновление правового поля.
В этом «океане правового хаоса» зачастую единственным по-настоящему незыблемым островом стабильности видится Конституция Российской Федерации. Ее строгие и лаконичные формулировки, апробированные временем правовые механизмы уже не одно десятилетие задают формат правового развития российского общества и государства, всех отраслей российского законодательства.
Однако на протяжении всего периода существования и функционирования этого основополагающего нормативного правового акта звучали предложения о его трансформации. Оценивая их сейчас, особенно важно учитывать существующий общественный запрос, а также динамику изменения этого запроса, который, подобно барометру, наглядным образом фиксирует показатель удовлетворенности российского общества состоянием правопорядка, государства и права в целом.
В частности, как показали недавние социологические исследования, проведенные Фондом «Общественное мнение», две трети респондентов высказались за то, что Конституция России нуждается в пересмотре. Респондентам задали вопрос: следует или нет сегодня пересматривать Конституцию, вносить в нее поправки? Ответ «следует» дали 66% россиян, при том, что пять лет назад, в декабре 2013 г., таких было 44%. «Не следует» ответили 20% (в 2013 г. этот показатель составлял 25%). Затруднились ответить 14% (в 2013 г. таких респондентов было 31%)7.
7 См.: Две трети россиян выступают за пересмотр Конституции, показал опрос // РИА Новости. 26 октября 2018 г. URL:
Интересно сопоставить эти данные с результатом сходных опросов, проводившихся Фондом ранее. В частности, в 2007 г. примерно каждый второй участник опроса (54%) был склонен относиться к Конституции как к рабочему документу, который необходимо периодически пересматривать, приводя его в соответствие с требованиями времени. В 2,5 раза была меньше доля тех, кто видит в Конституции политико-правовой фундамент общества, который можно подвергать пересмотру только в исключительных случаях (21%). Каждый четвертый респондент (25%) не поддержал ни одну из представленных точек зрения8.
В 2003 г. половина опрошенных (47%) полагала, что Конституцию нужно пересматривать, вносить в нее изменения, и только пятая часть — что этого делать не надо; треть респондентов (33%) затруднились с ответом9.
Наконец, в 1999 г., когда проводился аналогичный опрос, были получены следующие ответы10: изменения в Конституции крайне необходимы и не терпят отлагательства — 39%; они нужны, но сегодня надо решать более насущные проблемы — 33%; вносить изменения в Конституцию нет необходимости — 5%; изменения Конституции вредны и опасны — 2%.
https://ria.ru/society/20181026/1531547425. html (дата обращения: 30.10.2018).
8 См.: Отношение к Конституции. Опрос Фонда «Общественное мнение». 13.12.2007. URL: http://bd.fom.ru/report/cat/power/ pow_con/d074926 (дата обращения: 30.10.2018).
9 См.: Отношение к Конституции РФ. Опрос Фонда «Общественное мнение». 18.12.2003. URL: http://bd.fom.ru/report/cat/ power/pow_con/dd034934 (дата обращения: 30.10.2018).
10 См.: Поправки в Конституцию необходимы и желательны. Опрос Фонда «Общественное мнение». 12.11.1999. URL: http:// bd.fom.ru/report/cat/power/pow_con/ of19994502 (дата обращения: 30.10.2018).
Таким образом, изменение результатов социологических исследований свидетельствует о том, что в обществе растет запрос на перемены, потребность в которых заключается прежде всего в повышении гарантий социальной справедливости, правового равенства, социальных прав и свобод граждан на конституционном уровне. Такого рода перемены в массовом сознании ассоциируются с изменениями Конституции.
Конституция по своей природе подвержена изменениям. Принципиально важно, чтобы эти изменения были направлены на поступательное развитие и происходили эволюционно. Динамика общественной жизни, общественных отношений, обновление российского общества сопровождаются конституционной эволюцией, которая имела место в истории России и впредь возможна (более того — необходима) на основе базовых социально-правовых ценностей российского общества и государства с опорой на достижения современного конституционализма.
Многие из принципов действующей Конституции, а также закрепленных в ней ценностей имеют непреходящий характер. Следовательно, нельзя недооценивать потенциал Конституции. Он реализуется посредством более глубокого прочтения, истолкования и применения конституционных норм. Приоритет в этом вопросе должен быть отдан развитию ее содержания в рамках заложенных в ней самой форм толкования при осуществлении конституционного правосудия, конкретизации норм в процессе законотворчества. Только таким образом можно обеспечить стабильность конституционного правопорядка, реализацию ценностей, заложенных в основах конституционного строя. Это не означает, что уточнение формулировок Конституции Российской Федерации, как и принятие нового конституционного текста, когда того
потребует жизнь, полностью исключено.
Перспективными выглядят обсуждаемые в научной литературе направления совершенствования конституционных норм. Например, С. А. Боголюбов пишет, что «25-летний юбилей Конституции России привлекает внимание к более полному использованию ее экологического потенциала, углублению его толкования, повышению эффективности конституционно-правового регулирования в сфере экологии. Наиболее актуальным в настоящее время представляется обеспечение экологизации, справедливости и, как одного из их проявлений, — сочетания экологии с экономикой посредством их планирования, в том числе стратегического»11.
В. Е. Чиркин справедливо подчеркивает, что Конституция Российской Федерации «принималась в сложных условиях 1990-х гг., достаточно упомянуть о противоборстве различных сил и "параде суверенитетов". Теперь российское общество и государство существенно изменились, появились новые взгляды и оценки. Поэтому, анализируя нормы Конституции России через четверть века после ее принятия, важно учитывать все эти обстоятельства. Конечно, теперь это делать проще, чем в 1990-е гг. Нужно отдавать должное мудрости законодателей и Конституционного Суда РФ, но необходимо также исправлять неточности»12.
Разумеется, конституционные нормы, как и любые нормы права, имеют свой потенциал совершенствования. Однако к их трансформации нельзя подходить с той же меркой, что и к изменению обычных норм права.
Конституция Российской Федерации как стратегический документ, задающий вектор политического, экономического, социального, культурного развития, оказывает
11 Боголюбов С. А. Указ. соч. С. 18.
12 Чиркин В. Е. Указ. соч. С. 3—7.
не только непосредственное регулирующее, но и мировоззренческое, а также ценностное воздействие на общественные отношения. В связи с этим факт внесения поправок нередко воспринимается как отражение перемен либо нарушение стабильности правопорядка.
Подобное восприятие характерно для всех норм Конституции, включая ее преамбулу. Известная проблема относительно того, имеет ли преамбула Конституции нормативное значение, в конечном счете может быть решена с опорой на высказывания античных философов. Так, «еще Платон говорил о двухчастной структуре закона, т. е. собственно о законе и введении (вступлении) к нему, и подчеркивал автономный характер этого введения. По его мнению, вступление отнюдь не выражает какого-либо общего смысла закона, оно только подготавливает почву и условия для его восприятия. Сам же смысл закона станет доступным тогда, когда среда регулирования будет готова его воспринять. Тем самым вступление к закону — это скорее часть политической реальности, чем нормативный элемент; его задача — подготовить проникновение нормативных предписаний в сознание и подсознание человека»13. По нашему мнению, вся Конституция как акт особой юридической природы имеет двойственное значение — она и регулирует общественные отношения, и создает основу для восприятия правосознанием человека и общества тех или иных правовых моделей, которые воплощены не только в ней самой, но и в законодательстве в целом.
Поэтому понятна та осторожность, с которой необходимо подходить к вопросу изменения Конституции, чтобы избежать посто-
13 Цит. по: Пашенцев Д. А. Преамбула в структуре Конституции: нормы права или политические декларации? // Вестник академии права и управления. 2013. № 8. С. 25.
янных конституционных реформ и неустойчивости правопорядка в государстве. История знает немало примеров того, как нестабильность Конституции в государстве становится «зеркалом» деструктивных, хаотичных общественно-политических процессов14.
Взвешенной и сбалансированной, отвечающей интересам современного государственно-правового развития России представляется позиция правоведов, которые допускают возможность точечных изменений Конституции и таким образом адаптации ее текста к меняющимся социально-правовым реалиям в рамках принятой в мировой конституционной практике доктрины «живой Конституции»15.
Соответственно, трансформация Основного Закона и конституционного правопорядка должна идти по пути бережного развития конституционных норм при помощи конституционного правосудия, правоприменительной практики, развития правовой доктрины.
Трудно ожидать, что Конституция Российской Федерации останется абсолютно неизменной в процессе преобразования российского правопорядка в условиях сложности современных вызовов и сохранения общественного запроса на перемены. Однако еще раз подчеркнем тезис о том, что российская Конституция представляет собой важнейшую систему жизнеобеспечения всего общественного организма, а необдуманные либо недостаточно системные конституционные реформы способны привести к общей дестабилизации государственных и правовых институтов.
14 Подробнее см.: Хабриева Т. Я. Конституционная реформа в современном мире. М., 2016; Хабриева Т. Я., Чиркин В. Е. Теория современной конституции // Хабриева Т. Я. Избранные труды: в 10 т. Т. 2. М., 2018.
15 См.: Буква и дух Конституции. Валерий
Зорькин — о тревожных призывах к карди-
нальным конституционным реформам.
Любая конституционная реформа прямым и косвенным образом влияет на целый спектр общественных отношений. Нередко это достаточно дорогостоящее мероприятие, что также необходимо учитывать, в связи с чем конституционная реформа может быть не всегда оправданной, особенно в непростых экономических условиях, при которых стабильность и предсказуемость правового регулирования приобретает принципиальное значение. Кроме того, 25 лет для столь фундаментального, основополагающего документа, как Конституция, — небольшой срок по историческим меркам. Многие государства демонстрируют примеры длительного стабильного существования конституции без серьезного вторжения в ее текст.
В связи с этим при принятии решений о поправках к Конституции следует неизменно руководствоваться научно обоснованными критериями, учитывающими функционирование институтов конституционного права в условиях проводимых реформ16. Однако практика показала, что известные инициативы о поправках или об изменении Конституции Российской Федерации опирались (опираются) на экспертные оценки или результаты социологических опросов, как те, что были проанализированы выше. В связи с этим сложность представляют задачи определения степени объективности,обоснованности высказанных суждений, верификации данных социологических исследований, а также проблема выбора тех из них, на которых следует строить стратегию дальнейшего конституционного развития страны.
16 См.: Хабриева Т. Я. Современный мир и Конституция // Конституция Российской Федерации: от образа будущего к реальности (к 20-летию Основного Закона России): монография / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2014. С. 12—13.
Отдавая должное опыту экспертов и ценности достижений практической социологии, считаем, что в процессе принятия такого рода решения необходимо использовать и другие инструменты, позволяющие обеспечить объективность и достоверность выводов, обоснованность конкретных правотворческих инициатив.
Одним из таких инструментов может стать правовой мониторинг, проведение которого на постоянной основе в отношении такого объекта, как Конституция Российской Федерации, способно сыграть существенную роль в деле обеспечения ее реальности, стабильности и необходимой динамики, а также правовой охраны, в частности, от преждевременных или непроработанных изменений.
Этот тезис актуален не только для России. Осознание инструментальной ценности мониторинговых исследований в конституционно-правовой сфере демонстрируют и ученые (их коллективы)17, и различные организации18. Есть основания полагать, что создание и применение этого инструмента, встраивание его в механизм конституционного правообразова-ния19 и, возможно, конституцион-
17 См.: Мониторинг конституционных процессов в России, проведенный Институтом права и публичной политики Российской Федерации в рамках проекта «Двадцать лет демократического пути: укрепление конституционного порядка в современной России» (подробнее см.: Конституционный мониторинг: концепция, методика и итоги экспертного опроса в России в марте 2013 года / под ред. А. Н. Медушевского. М., 2014).
18 Оценка по странам индекса верховенства права, проведенная Домом свободы США (URL: https://freedomhouse.org/search/ search-page/1/0/index%20of%20rule%20of%20 law), а также Всемирным проектом правосудия (The World Justice Project) в 2010—2018 гг. (URL: https://worldjusticeproject.org/our-work/wjp-rule-law-index/previous-editions-wjp-rule-law-index).
19 Подробнее см.: Дерхо Д. С. Конституционный мониторинг в механизме конститу-
ного контроля, формирование многоуровневой системы мониторинга конституции (включающей как национальный, так и наднациональный уровни) в ближайшем будущем станет одним из новых трендов глобального конституционного развития, а в перспективе — неотъемлемым элементом конституционного правопорядка, конституционной законности, конституционализма в целом20.
К этому уже имеются предпосылки, которые важно осмыслить. В их числе можно назвать:
1) развитие стандартов конституционности, являющихся следствием «интернационализации» и «глобализации» конституционализма21, контроль за соблюдением которых должен быть обеспечен необходимыми правовыми способами;
2) «интернационализацию» средств оценки национальных конституций и законодательства, появление универсальных методик, позволяющих ее осуществлять22;
3) расширение сферы конституционного регулирования, появле-
ционного правообразования // Евразийский
юридический журнал. 2014. № 10. С. 108—114.
20 По мнению Г. Г. Арутюняна, конституционный мониторинг способен превратиться в элемент конституционного строя (см.: Арутюнян Г. Г. Конституционный мониторинг как гарантия преодоления дефицита конституционализма (концептуальные подходы). Доклад на Ереванской международной конференции 22 октября 2016 г. URL: http://www.concourt.am/armenian/ structure/president/articles/yerevan_ conf2016_ru.pdf).
21 См.: Зорькин В. Д. Цивилизация права и развитие России. М., 2015. С. 217.
22 См., например: Контрольный список вопросов для оценки соблюдения верховенства права (Venice Commission — Opinion CDL-AD(2016)007-e. Rule of Law Checklist, adopted by the Venice Commission at its 106th Plenary Session (Venice, 11—12 March 2016)). URL: http://www.venice.coe.int/webforms/ documents/default.aspx?pdffile = CDL-AD(2016)007-rus.
ние признаков формирования права второго модерна23, рост популярности идей о новых правах человека и их новых носителях;
4) увеличение количества поправок к Конституции Российской Федерации и числа инициатив о ее изменении;
5) упоминание практики применения норм Конституции Российской Федерации в числе объектов мониторинга правоприменения в постановлении Правительства РФ от 19 августа 2011 г. № 694 «Об утверждении методики осуществления мониторинга правоприменения в Российской Федерации»;
6) развитие доктрины мониторинга Конституции.
Идея мониторинга Конституции была выдвинута и обоснована учеными Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации еще в 2008 г.24, последовательно разрабатывалась в последующие годы в рамках одного из научных направлений Института — правового мониторинга25 и применялась в ходе проведения конкретных фундаментальных и прикладных исследований26. Она еще не получила ши-
23 См.: Зорькин В. Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума. URL: https://rg.ru/2018/05/29/ zorkin-zadacha-gosudarstva-priznavat-i-zashchishchat-cifrovye-prava-grazhdan.html.
24 См.: Черногор Н. Н. Мониторинг конституции: постановка проблемы // Законодательство и экономика. 2008. № 11. С. 49— 52; Черногор Н. Н. Мониторинг конституции и его инструментальная роль // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2008. № 12. С. 37—43.
25 См., например: Правовой мониторинг: науч.-практ. пособие / под ред. Ю. А. Тихомирова, Д. Б. Горохова. М., 2009; Механизм правового мониторинга: науч.-практ. пособие / отв. ред. А. В. Павлушкин. М., 2012.
26 См., например: Концепции развития
российского законодательства / под ред.
Т. Я. Хабриевой, Ю. А. Тихомирова. М., 2010;
рокого отклика отечественных правоведов, но воспринята юристами из других стран, в частности Республики Беларусь27, Республики Арме-
ния28.
Известны результаты мониторинговых исследований, проведенных как в России (мониторинг конституционных процессов в России, осуществленный Институтом права и публичной политики Российской Федерации), так и за рубежом (оценка по странам индекса верховенства права Домом свободы США, также Всемирным проектом правосудия). К настоящему времени эта идея приобрела общеевропейское звучание после того, как стала предметом обсуждения Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) и получила одобрение и поддержку этого авторитетного экспертно-консультатив-ного органа29.
Научные концепции развития российского законодательства: монография. 7-е изд. / отв. ред. Т. Я. Хабриева, Ю. А. Тихомиров. М., 2015.
27 См.: Сатолина М. Н. Мониторинг Конституции Республики Беларусь как фактор создания единого информационно-правового пространства государства // Журнал «Право. ьу». 2011. № 1. С. 8—15; Гуйда Е. П. О правовом мониторинге в Республике Беларусь // Актуальные вопросы совершенствования правовой системы на современном этапе: матер. Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 90-летию профессора С. Г. Дробязко. Минск, 11—12 окт. 2012 г. Минск, 2012.
28 См.: Арутюнян Г. Г. Указ. соч.
29 В марте 2016 г. Венецианская комиссия на 106-м пленарном заседании заслушала сообщение Г. Г. Арутюняна (председателя Конституционного суда Республики Армения, члена Бюро Венецианской комиссии) о концепции конституционного мониторинга. В июне этого же года в рамках 107-го пленарного заседания Научный совет Венецианской комиссии рассмотрел эту проблему и концептуальные подходы к ней, отметив важность ее дальнейшего обсуждения научным и экспертным сообществом с участием экспертов Комиссии.
Воплощение идеи мониторинга конституции потребует в первую очередь совершенствования научной основы, что впоследствии может привести к возникновению нового научного направления — теории мониторинга конституции. В связи с этим актуализируется задача по разработке методики мониторинга конституции, определению критериев и показателей оценки ее норм, корреляции результатов мониторинга конституции с результатами других видов мониторинга (экологического, финансового и т. п.), установлению закономерностей в этой области.
Внедрение мониторинга конституции в государственно-правовую практику не только позволит изменить подходы к оценке конституции и инициатив о ее преобразовании, но и создаст дополнительные возможности полнее раскрыть потенциал Основного Закона страны.
Новые горизонты развития российской правовой системы ставят на повестку дня и иные задачи конституционно-правовой науки,которая как и юридическая наука в целом не может оставаться в стороне от поиска ответов на вызовы времени, поскольку существует не в «правовом вакууме», а встроена в систему общественных институтов и, соответственно, выполняет значимую социальную миссию влияния на парадигмы правового мышления, правотворчества и правоприменения. Тем самым конституционно-правовая наука также выполняет задачу преодоления разрыва между различными видами социальных норм, в частности между правом и нравственными постулатами.
Как справедливо отмечает В. Д. Зорькин, «право не может быть оторвано от норм нравственности, которые определяются религиозной традицией или светской идеологией, укоренены в культуре и созвучны душе каждого нормального человека (т. е. человека, чья личная мораль не диссонирует с обществен-
ной моралью и правом как нормой свободы). Общий знаменатель для этих норм — представление человека и общества о справедливом как о благом и должном»30. Своего рода «кризис нравственности в праве», о котором сегодня говорят многие ученые, может быть преодолен именно в рамках диалога науки и правотворчества, науки и правоприменения. Разумеется, право и мораль — это различные социальные регуляторы, однако одинаково неверно как их отождествлять, так и категорически разрывать, в противном случае возникают реальные предпосылки нарастания правового нигилизма, недоверия граждан к действующим правовым регуляторам как «несправедливым» и «нечестным», что чревато увеличением значимости внеправового регулирования там, где всегда было «правовое поле».
Одной из дискутируемых в экс-пертно-правовом сообществе является проблема «международных стандартов» современного конституционализма. Правоведы все чаще отмечают постепенную интернационализацию и глобализацию консти-туционализма31, оперируют понятиями «наднациональное», «транснациональное», «международное» конституционное право. В основе этого процесса лежит осознание того факта, что общепризнанные правовые принципы, несмотря на различную конкретизацию в современных конституциях, в том числе с учетом национальной идентичности, в своей основе являются аналогичными. Процесс «транснационализации» конституционного права носит сложный и порой противоречивый характер, однако видимое движение к международному конституционализму является важной тенденцией современности. Как отмечал еще в
30 Зорькин В. Д. Суть права // Вопросы философии. 2018. № 1. С. 5—13.
31 См.: Зорькин В. Д. Цивилизация права и развитие России. С. 217.
1990-е гг. Г. Берман применительно к развитию правовых традиций, все западные правовые системы — английская, французская, германская, итальянская, польская, венгерская и др. (включая с XIX столетия русскую) — имеют общие исторические корни, из которых они выводят общие терминологию, методы, понятия, принципы и ценности32. В настоящее время таких систем с «общими правовыми ценностями» стало гораздо больше.
На современном этапе развития конституционализма XXI в. многие правоведы констатируют резкое расширение и изменение сфер конституционного регулирования. Наряду с этим отмечается возникновение новой модели инструментально-социальной конституции33. В новых конституциях закрепляются основы экономической и социальной жизни общества, социальная функция собственности, взаимная социальная ответственность, инструменты социального партнерства, принципы взаимодействия политических партий с органами власти, вопросы деятельности оппозиции, ранее не известные индивидуальные и коллективные права. В них находят отражение сотрудничество с другими народами и государствами, принцип уважения интересов и прав народов и государств, правила взаимоотношений в международном сообще-
32 См.: Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. Пер. с англ. 2-е изд. М., 1998. С. 505.
33 См.: Конституция Российской Федерации: от образа будущего к реальности
(к 20-летию Основного Закона России): монография / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2013. С. 39.
стве и т. д. Даже те конституционные механизмы и трактовки общего европейского наследия и классической эпохи либерализма, которые еще традиционно применяются, зачастую наполнены иным смыслом и содержанием, особенно в неевропейских юрисдикциях.
Конституционное право XXI в. уже представлено в виде определенных наднациональных (универсальных) стандартов, являющихся следствием его «интернационализации». В целом эти стандарты уже сформированы во многом благодаря деятельности Венецианской комиссии. Они составляют так называемое общеевропейское конституционное наследие. Однако вопрос о том, останутся ли они неизменными или будут всегда восприниматься в качестве таковых, пока остается открытым.
Очередные волны конституционных и законодательных реформ, проявляющиеся в отдельных районах мира, свидетельствуют в пользу того, что мировая эволюция права нуждается в модернизации концепции конституционализма. Так, члены Венецианской комиссии полагают, что «сегодняшний правовой мир готовится вступить в новую фазу плюрализма конкурирующих между собой иерархий различных конституционных и правовых порядков с разной степенью развития»34. В связи с этим современное состояние конституционно-правового регулирования требует нового теоретического осмысления.
34 Венецианская комиссия: о конституциях, конституционных поправках и конституционном правосудии / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2016. С. 569.
Библиографический список
Арутюнян Г. Г. Конституционный мониторинг как гарантия преодоления дефицита конституционализма (концептуальные подходы). Доклад на Ереванской международной конференции 22 октября 2016 г. URL: http://wwwxoncourt.am/armenian/structure/president/ articles/yerevan_conf2016_ru.pdf).
Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. Пер. с англ. 2-е изд. М., 1998.
Боголюбов С. А. Потенциал экологических норм Конституции России // Журнал российского права. 2018. № 5.
Буква и дух Конституции. Валерий Зорькин — о тревожных призывах к кардинальным конституционным реформам // Российская газета. 2018. 9 окт.
Венецианская комиссия: о конституциях, конституционных поправках и конституционном правосудии / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2016.
Выступление Президента Российской Федерации В. В. Путина на пленарной сессии юбилейного, XV заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай». Стенограмма заседания. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/58848.
Гуйда Е. П. О правовом мониторинге в Республике Беларусь // Актуальные вопросы совершенствования правовой системы на современном этапе: матер. Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 90-летию профессора С. Г. Дробязко. Минск, 11—12 окт. 2012 г. Минск, 2012.
Две трети россиян выступают за пересмотр Конституции, показал опрос // РИА Новости. 26 октября 2018 г. URL: https://ria.ru/society/20181026/1531547425.html.
Дерхо Д. С. Конституционный мониторинг в механизме конституционного правообразо-вания // Евразийский юридический журнал. 2014. № 10.
Зорькин В. Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума. URL: https://rg.ru/2018/05/29/zorkin-zadacha-gosudarstva-priznavat-i-zashchishchat-cifrovye-prava-grazhdan.html.
Зорькин В. Д. Суть права // Вопросы философии. 2018. № 1.
Зорькин В. Д. Цивилизация права и развитие России. М., 2015.
Конституционный мониторинг: концепция, методика и итоги экспертного опроса в России в марте 2013 года / под ред. А. Н. Медушевского. М., 2014.
Конституция Российской Федерации: от образа будущего к реальности (к 20-летию Основного Закона России): монография / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2013.
Контрольный список вопросов для оценки соблюдения верховенства права (Venice Commission — Opinion CDL-AD(2016)007-e. Rule of Law Checklist, adopted by the Venice Commission at its 106th Plenary Session (Venice, 11—12 March 2016)). URL: http://www.venice. coe.int/webforms/documents/default.aspx?pdffile=CDL-AD(2016)007-rus.
Концепции развития российского законодательства / под ред. Т. Я. Хабриевой, Ю. А. Тихомирова. М., 2010.
Механизм правового мониторинга: науч.-практ. пособие / отв. ред. А. В. Павлушкин. М., 2012.
Научные концепции развития российского законодательства: монография. 7-е изд. / отв. ред. Т. Я. Хабриева, Ю. А. Тихомиров. М., 2015.
Отношение к Конституции. Опрос Фонда «Общественное мнение». 13.12.2007. URL: http:// bd.fom.ru/report/cat/power/pow_con/d074926.
Отношение к Конституции РФ. Опрос Фонда «Общественное мнение». 18.12.2003. URL: http://bd.fom.ru/report/cat/power/pow_con/dd034934.
Пашенцев Д. А. Преамбула в структуре Конституции: нормы права или политические декларации? // Вестник академии права и управления. 2013. № 8.
Поправки в Конституцию необходимы и желательны. Опрос Фонда «Общественное мнение». 12.11.1999. URL: http://bd.fom.ru/report/cat/power/pow_con/of19994502.
Правовое пространство: границы и динамика: монография / отв. ред. Ю. А. Тихомиров. М., 2019.
Правовой мониторинг: науч.-практ. пособие / под ред. Ю. А. Тихомирова, Д. Б. Горохова. М., 2009.
Сатолина М. Н. Мониторинг Конституции Республики Беларусь как фактор создания единого информационно-правового пространства государства // Журнал «Право.by». 2011. № 1.
Хабриева Т. Я. Конституционная реформа в современном мире. М., 2016.
Хабриева Т. Я. Право перед вызовами цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 9.
Хабриева Т. Я. Современный мир и Конституция // Конституция Российской Федерации: от образа будущего к реальности (к 20-летию Основного Закона России): монография / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2014.
Хабриева Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона // Хабриева Т. Я. Избранные труды: в 10 т. Т. 1. М., 2018.
Хабриева Т. Я., Чиркин В. Е. Теория современной конституции // Хабриева Т. Я. Избранные труды: в 10 т. Т. 2. М., 2018.
Черногор Н. Н. Мониторинг конституции и его инструментальная роль // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2008. № 12.
Черногор Н. Н. Мониторинг конституции: постановка проблемы // Законодательство и экономика. 2008. № 11.
Чиркин В. Е. Верна ли терминология о принятии поправок к Конституции Российской Федерации? // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 2.
Шустров Д. Г. Материальные пределы изменения Конституции Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 7.
