CC BY
21Конституционный Трибунал Польши на страже конституционного принципа разделения властей: опыт одного парламентского расследования
Дмитрий Соловьев
В статье рассматривается проблема реализации конституционного принципа разделения властей в Республике польша через призму решения Конституционного трибунала о праве сейма расследовать деятельность президента и национального банка Республики польша. на основе анализа действующего законодательства, позиции Конституционного трибунала и взглядов современной доктрины автор делает выводы о том, что Конституционный трибунал выступил в роли «Hünter der Verfassung» и своим решением восполнил существенные пробелы позитивного права в вопросах пределов парламентского контроля.
^ Сравнительное правоведение; государственное устройство Польши; разделение властей; Конституционный Трибунал; Президент; Сейм; Национальный банк Польши; парламентский контроль; парламентское расследование; сеймовая следственная комиссия
Контрольная функция Сейма Республики Польша
Народ Республики Польша осуществляет свою верховную власть через своих представителей или непосредственно (ст. 4 Конституции Республики Польша1, далее — Конституция РП). Для реализации своей власти Народу Польши необходимо располагать полной и достоверной информацией о состоянии дел, относящихся к публичной сфере и представляющих публичный интерес. Соответственно, конституционный принцип суверенитета Народа составляет основу контрольной компетенции польского парламента — представительного органа Народа Республики Польша в целом2. Как пишет доктор Петр Радзевич, «парламентский контроль означает право законодательной власти на получение информации о деятельности определенных органов и публичных институтов, а также право на оценку этой деятельности»3, служит «информированию общества о функционировании других государственных органов и гарантирует подчинение государственного аппарата
контролю общественного мнения»4. Правомерность такого подхода была подтверждена в постановлении Конституционного Трибунала Польши 1999 года: «„контрольные полномочия парламента должны рассматриваться в контексте конституционного права каждого гражданина на получение информации о публичных делах и деятельности органов публичной власти. Инструменты парламентского контроля представляют собой одно из средств воплощения в жизнь этого права, а косвенно — также права на участие в управлении публичными делами»5.
В то же время Конституция РП 1997 года преодолела советское представление о парламенте как о верховном органе государственной власти6. В современной Польше контрольная функция Сейма «остается в тесной связи с принципом разделения властей. Этот принцип предполагает, что система государственных органов должна содержать внутренние механизмы, предупреждающие концентрацию и превышение государственной власти, гарантирующие ее осуществление согласно воле Народа и при соблюдении свобо-
ды и прав индивида. Наделение парламента контрольной функцией является одним из средств реализации упомянутых целей. Контрольные полномочия законодательной власти составляют существенный элемент в системе сдержек и противовесов между властями, обеспечивающих равновесие властей»7. При этом разделение и равновесие законодательной, исполнительной и судебной власти в польской государственности8 предполагает, что Сейм должен оставаться в пределах своих конституционных полномочий и не вторгаться в компетенции других органов власти.
Содержание и пределы сеймового контроля определяют реальное положение нижней палаты в системе власти и степень ее влияния на власть исполнительную. Контроль Сейма за деятельностью Совета Министров прямо предусмотрен Конституцией (ч. 2 ст. 95). В то же время контрольные полномочия Сейма в отношении деятельности Президента и иных структур исполнительной власти четко не определены польским законодательством и остаются предметом доктринальных споров, а их практическая реализация зависит от политических позиций и уровня политического влияния парламента, Президента и Конституционного Трибунала на конкретном историческом этапе.
При Президенте Александре Квасьнев-ском (1995—2005) нижняя палата парламента начала преобладать в государственно-политической жизни Польши во многом благодаря парламентскому контролю. Как пишет профессор и судья Конституционного Трибунала Мирослав Гранат, «фактическое положение Сейма в системе государственных органов, особенно в период четвертого созыва Сейма (2001—2005) и... пятого созыва (с 2005 года), сильнее, чем следует из Конституции, в том числе из принципа разделения и равновесия властей. Среди политиков (и, возможно, в обществе) существует мнение о превосходстве Сейма над другими органами. Рост роли Сейма был связан с влиянием таких факторов, как результаты работы его следственных комиссий (например, по так называемому делу Рывина или ПНК «Ор-лен»9), возможность свободного толкования предметов законов (на практике каждый вопрос может стать предметом закона.), влияние реминисценции «верховный орган государственной власти»10.
Польское законодательство предусматривает различные формы сеймового контроля за исполнительной властью. Профессор Бо-гуслав Банашак относит «к значимым формам парламентского контроля: утверждение отчета правительства; назначение парламентом специальных вспомогательных органов, которым вверяется контроль за публичными финансами (например, счетная палата); ратификацию международных соглашений или выражение согласия на их ратификацию; резолюцию парламента и его комиссий; заслушивание отчетов о деятельности других главных государственных органов; интерпелляцию, а также вопросы депутатов. Особую роль среди этих форм контроля играет контрольная деятельность парламентских комиссий, которые являются органами парламентского контроля в сфере, определенной Конституцией и законами. В рамках этих форм контроля следует выделить деятельность следственной комиссии и иные следственные полномочия парламента»11.
Сеймовое расследование, которое осуществляют следственные комиссии, назначаемые нижней палатой для расследования определенного дела (ч. 1 ст. 111 Конституции РП), является «наиболее эффективным средством осуществления контрольных функций парламента.»12. Поэтому противоречия относительно пределов контроля нижней палаты за органами исполнительной власти особенно остро проявились в работе сеймовых следственных комиссий. При этом нужно учитывать, и это подчеркивает Конституционный Трибунал, что ни Конституция Республики Польша, ни Закон «О следственной комиссии Сейма»13, ни иные нормативные акты не определяют четко сферу дел, которые могут стать предметом расследования комиссии14. Такое положение позволяло Сейму достаточно широко интерпретировать пределы предмета расследования при назначении следственных комиссий. Однако если контроль нижней палаты за деятельностью Совета Министров в силу прямого указания части 2 статьи 95 Конституции РП не вызывал разногласий, то с движениями Сейма в сторону установления контроля за деятельностью Президента и других органов исполнительной власти, в том числе Национального банка Польши, последние согласиться не смогли.
Контроль Сейма за деятельностью Президента Республики Польша
Работа уже первых следственных комиссий, сформированных нижней палатой четвертого созыва (2001—2005), подняла проблему подконтрольности деятельности Президента Сейму. Следственная комиссия по новелли-зации закона о радиовещании и телевидении и следственная комиссия по делу ПНК «Ор-лен» вызвали Президента на допрос для дачи показаний, но Александр Квасьневский повестки комиссий проигнорировал.
Законодательство не дает expressis verbis ответа на вопрос о праве нижней палаты контролировать деятельность Президента. В доктрине существуют противоположные точки зрения по этому поводу15. Так, профессор и судья Конституционного Трибунала Лешек Гарлицкий писал о подконтрольности Президента Сейму и, в частности, о праве следственной комиссии расследовать его деятельность: «Предметом расследования следственной комиссии могут быть дела, относящиеся к сфере деятельности Президента»16. В то время как другие ученые говорили о том, что деятельность Президента не подлежит контролю нижней палаты и, соответственно, не может стать предметом расследования сеймовой комиссии. Например, по словам доктора Павла Сарнецкого, «Президент РП не подлежит контролю Сейма, а расследование его деятельности следственной комиссией было бы проявлением такого контроля»17. Мирослав Гранат отмечал, что конституционный принцип разделения властей и сделанные на его основе выводы относительно статуса Президента и его взаимодействия с Сеймом не дают повода включать в сферу расследования сеймовой следственной комиссией дел, относящихся к компетенции главы государства18. Не может быть предметом допроса Президента, указывал профессор Войцех Соколевич, «его собственная деятельность, потому что она не охвачена парламентским контролем, ergo — не может быть предметом деятельности комиссии»19.
Контроль Сейма за деятельностью Национального банка Польши
В систему исполнительной власти входят не только упомянутые в части 2 статьи 10 Кон-
ституции РП Президент и Совет Министров — «перечень органов исполнительной власти в статье 10 не имеет законченного характера, и в ее осуществлении также участвуют другие, помимо упомянутых в этом положении, конституционные органы»20.
Важное место в структуре исполнитель -ной власти занимает Национальный банк Польши. «Нет сомнений, — пишет доктор Ра-фал Стасиковский, — что НБП представляет собой организацию, находящуюся в структуре исполнительной власти»21. Национальный банк Польши является центральным банком государства. Ему принадлежит исключительное право эмиссии денег, установления и реализации денежной политики. Кроме того, Национальный банк Польши отвечает за стоимость польской валюты (ч. 1 ст. 227 Конституции РП). В. И. Чехарина подчеркивала «двоякий характер статуса Национального банка Польши: с одной стороны, как государственного банка, а с другой — как государственного конституционного органа, призванного осуществлять важные публичные функции»22. С точки зрения позитивного права, возможность Сейма осуществлять расследование деятельности Национального банка Польши, как и в случае с деятельностью Президента, остается неопределенной.
Следственная комиссия по преобразованию банков23, созданная пятой легислатурой в 2006 году, должна была расследовать нарушения государственных органов, допущенные в ходе преобразований ряда банков. Депутаты на тот момент оппозиционного парламентского клуба «Гражданская платформа» посчитали, что нижняя палата вышла за пределы своей конституционной компетенции в части наделения комиссии полномочиями по расследованию деятельности Председателя Национального банка Польши, и обратились в Конституционный Трибунал с заявлением о проверке конституционности постановления о назначении комиссии.
Конституционный Трибунал Республики Польша
Конституционный Трибунал является органом судебного конституционного контроля, который разрешает дела о соответствии законов Конституции РП, о соответствии положений права, издаваемых центральными ор-
ганами государственной власти, Конституции (ст. 188 Конституции РП). Одним из таких центральных органов государственной власти является Сейм, и, соответственно, «положения права» — нормативные правовые акты, издаваемые нижней палатой — подлежат судебному конституционному контролю.
Акты Конституционного Трибунала, согласно правовой доктрине, обладают правотворческим значением для деятельности судов общей юрисдикции, хотя и по-разному оцениваются в качестве источников права. Так, С. Н. Пастернак в специальном исследовании конституционного правосудия в Польше прямо пишет, что «решения Конституционного Трибунала Польши являются нормативными, относятся к источникам конституционного права.»24. А, например, доктор Роман Хаусер отмечает, что «решения Конституционного Трибунала приобретают правотворческое значение в деятельности судов, хотя и не являются элементом системы источников права или даже элементом системы права»25.
Отношения Сейма и Конституционного Трибунала имеют непростую историю, что создает особый фон для постановления Конституционного Трибунала 2006 года. Приведем ряд положений работы С. Н. Пастернак, которые характеризуют эту историю. Во-первых, «анализ законодательства, регулирующего правовой статус Конституционного Трибунала Польши, позволяет выделить два этапа в его развитии. Первый этап: с 1982 по 1997 год, время действия Закона о Конституционном Трибунале 1985 года. В указанный период орган конституционного контроля имел ограниченную компетенцию, не был в полном смысле этого слова самостоятельным судебным органом, поскольку его решения о неконституционности законодательных актов имели рекомендательный характер и подлежали утверждению Сеймом; его место в системе органов государственной власти не было четко определено. Второй этап: с 1997 года, время действия Конституции РП 1997 года и Закона о Конституционном Трибунале 1997 года. Для указанного периода характерно окончательное определение правового статуса органа конституционного контроля, расширение его компетенции, наделение его решений окончательной и общеобязательной для всех субъектов права силой»26.
Во-вторых, «неоднозначно решалась проблема контроля конституционности постановлений Сейма. Статья 1 Закона о Трибунале отдельно не упоминает постановление Сейма в числе законодательных актов, подлежащих проверке на конституционность. На это обстоятельство указывали противники их контроля Конституционным Трибуналом. Позиция последних объяснялась тем, что в рассматриваемый период общеобязательным считался принцип верховенства парламента в системе органов государственной власти. Между тем в среде конституционалистов высказывались мнения о необходимости включения постановлений Сейма в число предметов исследования на соответствие основному закону. В частности, отмечалось, что постановления Сейма в ряде случаев основывались на положениях Конституции и неоднократно принимались во исполнение законов, т. е. имели нормативный характер. Отсюда явственно следовал вывод о подзаконном характере постановлений Сейма, вследствие чего они должны быть отнесены к категории нормативно-правовых актов, изданных высшими органами государственной власти, и подвергаться наравне с ними проверке на конституционность. На практике только в 1992 году Конституционный Трибунал впервые вынес решение о несоответствии Конституции постановления Сейма»27.
Решение Конституционного Трибунала 2006 года в части признания нормативного характера ряда положений постановления Сейма о назначении следственной комиссии
Чтобы иметь основания для рассмотрения обращения депутатов о соответствии постановления Сейма о назначении следственной комиссии по преобразованию банков по существу, Конституционный Трибунал должен был, прежде всего, признать положения данного постановления «обладающими нормативным характером и подлежащими конституционному контролю»28. В науке конституционного права «спорным, — как пишет доктор Томаш Осинский, — представляется вопрос о возможности рассмотрения Конституционным Трибуналом постановления о назначении следственной комиссии (в частности, в аспекте сферы ее деятельности) с точки зрения его
конституционности. До сих пор в польской доктрине выражаются взгляды о скорее ненормативном характере таких постановлений, из чего следует невозможность проверки в таком порядке конституционности постановления Сейма»29.
Судья Конституционного Трибунала Те-реса Лишч в особом мнении к постановлению Конституционного Трибунала 2008 года30 указала, что не согласна с позицией Конституционного Трибунала, высказанной в решении 2006 года, в части, признающей нормативный характер положений постановления Сейма о назначении следственной комиссии и подлежащими контролю Конституционного Трибунала на соответствие Конституции РП. По ее мнению, данное постановление Сейма «является актом индивидуальным и конкретным («одноразового применения»), а не общим и абстрактным. Таким образом, это не нормативный акт, но акт применения права и, соответственно, не подлежит рассмотрению Конституционным Трибуналом»31. Подробную аргументацию в пользу ненормативности постановлений нижней палаты о назначении следственных комиссий дает Богуслав Бана-шак32, по мнению которого, проверка конституционности подобных постановлений Сейма не может быть предметом рассмотрения Конституционного Трибунала33.
Для российского читателя будет интересно, что Конституционный Суд Российской Федерации не признает нормативный характер и, следовательно, свое право рассматривать на предмет соответствия Конституции Российской Федерации положения постановлений нижней палаты Федерального Собрания Российской Федерации о возбуждении парламентского расследования, создании комиссии по парламентскому расследованию и определении предмета ее работы в рамках Федерального закона «О парламентском расследовании Федерального Собрания Российской Федерации»34. Такой вывод можно сделать из постановления Конституционного Суда, согласно которому постановление Государственной Думы, которым объявляется амнистия, представляет собой «уникальный нормативно-правовой акт в сравнении с постановлениями Государственной Думы по другим вопросам, а также в сравнении с иными нормативными подзаконными актами, принимаемыми в форме постановлений...»35. Соответ-
ственно, постановления нижней палаты Федерального Собрания в рамках процедуры парламентского расследования относятся к категории «постановлений Государственной Думы по другим вопросам», не подлежащих судебному конституционному контролю.
Конституционный Трибунал Польши в 2006 году посчитал, что положения постановления Сейма о предмете расследования следственной комиссии по преобразованию банков обладают нормативным характером, и начал проверку постановления на соответствие Конституции, что, по нашему мнению, уже само по себе имеет определенный политико-правовой оттенок.
Решение Конституционного Трибунала 2006 года в части признания неподконтрольности Сейму деятельности Президента и Национального банка Польши
Решая дело по существу, Конституционный Трибунал руководствовался собственным прочтением конституционного принципа разделения и равновесия властей и неприятием верховенства Сейма в системе власти. В решении Конституционного Трибунала было отмечено, что Конституция РП 1997 года исключила превосходство любых государственных властей. Принцип социалистической конституционной системы правления, согласно которому «Сейм должен быть высшим органом государственной власти», прекратил свое действие, хотя еще сильны воспоминания о нем в размышлениях о положении и возможностях Сейма Республики Польша. Сейм, подчеркнул Конституционный Трибунал, должен представлять собой один из органов государственной власти. То обстоятельство, что Сейм имеет значительную власть, не означает, что он «может делать что угодно». Это должно касаться также и следственных комиссий36. При определении пределов сеймового контроля, а также круга вопросов, которые могут стать предметом расследования следственных комиссий, Конституционный Трибунал рассматривал норму Конституции о праве Сейма проводить расследования (ст. 111 Конституции РП) как lex specialis по отношению к осуществлению Сеймом контроля за деятельностью Совета Министров (ч. 2 ст. 95 Конституции РП), исходя из того,
что, «как орган парламента, следственная комиссия не может выходить за рамки конституционной функции контроля, предоставленной Сейму Конституцией (ч. 2 ст. 95)»37, то есть за пределы контроля за деятельностью Совета Министров. Таким образом, неопределенность позитивного права и существующие доктринальные разногласия в вопросах о пределах сеймового контроля были волюнтаристски преодолены.
На основе этих подходов Конституционный Трибунал признал несоответствие Конституции РП положений постановления Сейма о назначении следственной комиссии по преобразованию банков в части включения в предмет расследования деятельности Национального банка Польши38. Конституционный Трибунал указал, что Национальный банк Польши является «органом, конституционно наделенным независимостью от других органов власти в полной или частичной сфере»39, и, соответственно, его деятельность не подлежит сеймовому расследованию. «Сейм не управомочен назначать следственную комиссию для расследования деятельности Национального банка Польши, Председателя Национального банка Польши или других органов Национального банка Польши (Правления Национального банка Польши и Совета по денежной политике). Постановление Сейма о назначении следственной комиссии создало бы новую, не основанную на Конституции или законах систему взаимоотношений Сейма и Национального банка Польши»40.
Кроме того, Конституционный Трибунал сделал вывод общего характера о том, что «за сферой деятельности следственной комиссии остается деятельность любых субъектов, не охваченных сферой сеймового контроля»41, и специально отметил, что «включение в категорию подлежащих контролю следственной комиссии лиц, занимающих должность Президента Республики. выходит за пределы полномочий следственной комиссии, определенные Конституцией и законами»42, тем самым подведя итог дискуссии о сеймовом контроле над Президентом. При этом нужно обратить особое внимание на то обстоятельство, что вопрос о расследовании сеймовыми комиссиями деятельности Президента в заявлении депутатов вообще не ставился. Конституционный Трибунал вышел за пределы запроса, сделав соответствующую оговорку,
и по собственной инициативе занял, по сути, политическую позицию относительно взаимоотношений парламента и Президента. Здесь уместно привести замечание Богуслава Бана-шака по данному постановлению Конституционного Трибунала: «В некоторых решениях Конституционного Трибунала мы обнаруживаем ненужные фрагменты, например в решении, которое касается так называемой банковской следственной комиссии. Конституционный Трибунал обратился в нем к возможности вызова комиссией лица, замещающего должность Президента РП, несмотря на то что дело в целом этого не касалось». И далее Богуслав Банашак продолжил, что «в этом судебном решении можно увидеть не только аргументы юридического характера, но и разные спекуляции политического толка»43.
Влияние решения Конституционного Трибунала 2006 года на практику судов общей юрисдикции
«Судебная практика Конституционного Трибунала, — пишет Мирослав Гранат, — является важным фактором формирования модели парламентских расследований»44. Опираясь на постановление Конституционного Трибунала 2006 года суды общей юрисдикции при рассмотрении ходатайств следственных комиссий о применении мер процессуального принуждения к лицам, не явившимся на допрос следственной комиссии, в ряде случаев отказывались удовлетворить ходатайства комиссий, лишая их возможности обеспечить принудительное участие данных лиц в расследовании, фактически ограничивая возможности сеймового контроля. Так, следственная комиссия по преобразованию банков вызвала бывшего председателя Национального банка Польши Ханну Гронкевич-Вальц для дачи показаний. Гронкевич-Вальц не явилась на заседание, и следственная комиссия обратилась в Окружной суд Варшавы с ходатайством о применении мер процессуального принуждения. Суд удовлетворил ходатайство и наложил на Гронкевич-Вальц штраф в размере 1 000 злотых. Решение было обжаловано представителями Гронкевич-Вальц в Апелляционном суде Варшавы, который отменил решение о наложении штрафа и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстан-
ции45. Окружной суд Варшавы по итогам нового рассмотрения пришел к заключению, что заявитель, то есть следственная комиссия, не смог доказать в суде законность своих действий в той части, что допрос Ханны Гронкевич-Вальц будет касаться исключительно не связанных с осуществлением полномочий Председателя Национального банка Польши обстоятельств, и, ссылаясь на постановление Конституционного Трибунала 2006 года, суд решил, что не существует оснований для применения к экс-председателю Национального банка Польши мер процессуального принуждения.
При этом следует понимать, что решения судов общей юрисдикции «имеют существенное значение для сеймовых следственных комиссий. Эти решения определяют сферу, в которой на практике следственные комиссии могут эффективно обращаться в суд по поводу применения мер процессуального принуждения к не явившимся по их вызову лицам. Нужно в этом месте обратить внимание на то, что законодатель установил исключительную компетенцию Окружного суда Варшавы в сфере производства, определенного в статье 12 закона о сеймовой следственной комиссии46. Аналогично Апелляционный суд Варшавы является единственным соответствующим судом для рассмотрения жалоб на решения, принятые в производстве Окружного суда Варшавы»47.
Резюме
Подводя итоги, мы можем говорить о том, что, во-первых, Конституционный Трибунал Польши в решении 2006 года занял определенную политико-правовую позицию, когда в условиях неопределенности позитивного права и доктринальных разногласий признал нормативный характер положений постановления Сейма о назначении следственной комиссии.
Во-вторых, Конституционный Трибунал, противодействуя возможному превращению Сейма в высший орган государственной власти, предотвратил неоправданное «расширение компетенции парламента, которое делает возможным его вторжение в сферу компетенции других органов, что, в свою очередь, может деформировать функционирование принципа разделения властей»48, и в рамках соб-
ственного представления о воплощении конституционного принципа разделения и баланса властей вышел за пределы вопросов, поставленных в обращении о проверке конституционности положений постановления Сейма о назначении следственной комиссии, и волюнтаристским образом принял политико-правовое решение о неподконтрольности деятельности Президента Республики Польша Сейму.
В-третьих, решение Конституционного Трибунала 2006 года легло в основу практики судов общей юрисдикции по обращениям следственных комиссий в части привлечения лиц для дачи показаний по обстоятельствам расследуемого дела, что фактически определило пределы сеймового расследования.
И наконец, в-четвертых, можно говорить, что содержание решения Конституционного Трибунала 2006 года характеризует собственное представление данного органа о своем месте в системе органов государственной власти Республики Польша в русле понимания роли конституционных судов Гансом Кельзеном как стража (хранителя) конституции (Hünter der Verfassung), который принимает решения, соединяющие в себе как юридические, так и политические черты49, лишний раз подтверждая сложившееся в польской доктрине представление о том, что «непосредственным образцом для польского Конституционного Трибунала был австрийский Конституционный суд»50.
Соловьев Дмитрий Владимирович — помощник заместителя Председателя Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.
gamelin@mail.ru
1 Konstytucja Rzeczypospolitej Polskiej z dnia 2 kwietnia 1997 r. // Dziennik Ustaw. 1997. Nr 78. Poz. 483.
2 Депутаты Сейма являются представителями Народа (ч. 1 ст. 104 Конституции РП).
3 Radziewicz P. Status prawny komisji sledczej (in-formacja prawna) // Informacja BSiE Kancelarii Sejmu. 2003. Nr 952. S. 1.
4 Ibid.
5 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 14 kwietnia 1999 r. sygn. akt K 8/99 // Monitor Polski. 1999. Nr 14. Poz. 193.
6 Конституцией Польской Народной Республики 1952 года Сейм провозглашался верховным органом государственной власти и наделялся правом осуществлять контроль за деятельностью других органов государственной власти (ст. 20).
7 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 14 kwiet-nia 1999 r.
8 Государственное устройство Республики Польша основывается на разделении и равновесии законодательной, исполнительной и судебной властей (ч. 1 ст. 10 Конституции РП). Законодательную власть осуществляют Сейм и Сенат, исполнительную — Президент и Совет Министров, а судебную власть — суды и трибуналы (ч. 2 ст. 10 Конституции РП).
9 Следственная комиссия по новеллизации закона о радиовещании и телевидении («дело Рыви-на») и Следственная комиссия по делу ПНК «Орлен».
10 Granat М. Konstytucja RP na tle rozwoju i osiqg-niec konstytucjonalizmu polskiego // Przeglqd Sejmowy. 2007. Nr 4 (81). S. 25.
11 Banaszak B. Komisje sledcze we wspölczesnym parlamentaryzmie panstw demokratycznych. War-szawa: Wydawnictwo Sejmowe, 2007. S. 15.
12 Мишин А.А. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник для вузов. М.: ЗАО «Юстицинформ», 2008. С. 247.
13 Ustawa z dnia 21 stycznia 1999 r. O sejmowej ko-misji sledczej // Dziennik Ustaw. 2009. Nr 151. Poz. 1218; 2010. Nr182. Poz. 1228.
14 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 14 kwiet-nia 1999 r.
15 Подробнее см.: Соловьев Д. В. Деятельность исполнительной власти как предмет парламентского контроля в Республике Польша // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2010. № 6 (25). С. 180— 184.
16 Konstytucja Rzeczypospolitej Polskiej: Komen-tarz. T. II // Red. L. Garlicki. Warszawa: Wydawnictwo Sejmowe, 2001. Примеч. 6 комментария к ст. 111.
17 Sarnecki P. W sprawie mozliwosci przesluchania Prezydenta Rzeczypospolitej Polskiej przez sejmo-wa, komisje sledczq // Przeglqd Sejmowy. 2004. Nr 1(60). S. 88.
18 Granat M. W sprawie mozliwosci przesluchania Prezydenta Rzeczypospolitej Polskiej przez sejmo-wq komisje sledczq // Przeglqd Sejmowy. 2004. Nr 1(60). S. 77.
19 Sokolewicz W. W sprawie mozliwosci przesluchania Prezydenta Rzeczypospolitej Polskiej przez sej-
mowq komisje sledczq // Przeglqd Sejmowy. 2004. Nr 1(60). S. 73.
20 Odrowaz-Sypniewski W. Funkcja kontrolna Sej-mu na tle zagadnienia rozdzialu wladzy publicznej i zasady nadrzednosci konstytucji // Przeglqd Sejmowy. 2008. Nr 3 (86). S. 18.
21 Stasikowski R. Status Narodowego Banku Polskiego w systemie organöw panstwa // Przeglqd Sejmowy. 2010. Nr 1 (96). S. 73. Здесь нужно отметить, что отнесение Национального банка Польши к структурам исполнительной власти в действительности не так однозначно воспринимается польской доктриной. Так, Анджей Шмыт пишет, что «в доктрине конституционного права статус НБП является спорным» (Leksykon pra-wa konstytucyjnego 100 podstawowych pojec // Pod red. A. Szmyta. Warszawa: C. H. Beck, 2010. S. 281), дискуссионным называется вопрос о «классифицировании» НБП в качестве государственного органа, об определении его места в системе разделения властей (Konstytucja Rzeczypospolitej Polskiej: Komentarz encyklopedyczny / Red.: W. Skrzydlo, S. Grabowska, R. Grabowski. Warszawa: Wolters Kluwer Polska, 2009. S. 249).
22 Чехарина В. И. Основы конституционного строя Республики Польша. М.: Наука, 2004. С. 9192.
23 См.: Uchwala Sejmu Rzeczypospolitej Polskiej z dnia 24 marca 2006 r. w sprawie powolania Komi-sji Sledczej do zbadania rozstrzygniec dotyczqcych przeksztalcen kapitalowych i wlasnosciowych w sektorze bankowym oraz dzialan organöw nadzoru bankowego w okresie od 4 czerwca 1989 r. do 19 marca 2006 r. // Monitor Polski. 2006. Nr 24. Poz. 265.
24 Пастернак С. Н. Конституционное правосудие в странах Центральной и Восточной Европы: на примере Польской Республики: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2010. С. 131.
25 Hauser R., Trzcinski J. Prawotwörcze znaczenie orzeczen Trybunalu Konstytucyjnego w orzeczni-ctwie Naczelnego Sqdu Administracyjnego. Warszawa: Wydawnictwo Prawnicze LexisNexis, 2008. S. 13.
26 Пастернак С.Н. Указ. соч. С. 14.
27 Там же. С. 86.
28 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 22 wrzes-nia 2006 r. sygn. akt U 4/06 // Monitor Polski. 2006. Nr 66. Poz. 680.
29 Lewandowski M., Kowalski A., Osinski T. Sej-mowa komisja sledcza ustawa z 1999 r. z komen-tarzem. Warszawa: Wydawnictwo Sejmowe, 2006. S. 77.
30 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 26 listo-pada 2008 r. sygn. akt U 1/08 // Monitor Polski. 2008. Nr 91. Poz. 788.
31 Zdanie odrgbne s^dziego Trybunalu Konstytucyjnego Teresy Liszcz do wyroku Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 26 listopada 2008 r., sygn. akt U 1/08 // Monitor Polski. 2008. Nr 91. Poz. 788.
32 См.: Banaszak B. Komisje sledcze we wspölczes-nym parlamentaryzmie panstw demokratycznych. S. 80-82.
33 См.: Ibid. S. 82.
34 Федеральный закон от 27 декабря 2005 года № 196-ФЗ «О парламентском расследовании Федерального Собрания Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 1. Ст. 7.
35 Постановление от 5 июля 2001 года № 11-П по делу о проверке конституционности постановления Государственной Думы от 28 июня 2000 года № 492-III ГД «О внесении изменения в постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов"» в связи с запросом Советского районного суда города Челябинска и жалобами ряда граждан // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 29. Ст. 3059.
36 См.: Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 22 wrzesnia 2006 r.
37 Трещетенкова Н. Ю. О парламентском контроле в Польской Республике // Журнал российского права. 2000. № 10. С. 155-166, 164.
38 См.: Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 22 wrzesnia 2006 r.
39 Ibid.
40 Ibid.
41 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 14 kwiet-nia 1999 r.
42 Wyrok Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 22 wrzes-nia 2006 r.
43 Banaszak B. Aktywizm orzeczniczy Trybunalu Konstytucyjnego // Przeglqd Sejmowy. 2009. Nr 4 (93). S. 87.
44 Zdanie odrçbne sçdziego Trybunalu Konstytucyjnego Miroslawa Granata do wyroku Trybunalu Konstytucyjnego z dnia 26 listopada 2008 r., sygn. akt U 1/08 // Monitor Polski. 2008. Nr 91. Poz. 788.
45 См.: Postanowienie Sqdu Okrçgowego w Warsza-wie z dnia 16 pazdziernika 2007 r. sygn. akt VIII Ko 9/07.
46 Если вызванное следственной комиссией лицо безосновательно не явится на заседание комиссии или уклонится от дачи показаний или принесения присяги, комиссия может обратиться в Окружной Суд Варшавы с ходатайством о применении мер процессуального принуждения (ч. 1 ст. 12 Закона «О следственной комиссии Сейма»).
47 Gromek Z. Glosa do postanowienia Sqdu Apela-cyjnego w Warszawie z dnia 21 sierpnia 2007 r. (sygn. akt II AKz 478/07) oraz postanowienia Sq-du Okrçgowego w Warszawie z dnia 16 pazdziernika 2007 r. (sygn. akt VIII Ko 9/07) // Przeglqd Sejmowy. 2008. Nr 5 (88). S. 195.
48 Banaszak B. Aktywizm orzeczniczy Trybunalu Konstytucyjnego. S. 81.
49 Цит. по: Гриценко Е. Пределы конституционно-судебного нормотворчества // Сравнительное конституционное обозрение. 2011. № 5 (84). С. 107-130, 115.
50 Hauser R., Trzcinski J. Prawotworcze znaczenie orzeczen Trybunalu Konstytucyjnego w orzeczni-ctwie Naczelnego Sqdu Administracyjnego. War-szawa: Wydawnictwo Prawnicze LexisNexis, 2010. S. 19.
