Конституционные основы права собственности на природу Текст научной статьи по специальности «Право»

ПРАВО И ЭКОЛОГИЯ

КОНСТИТУЦИОННЫЕ ОСНОВЫ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА ПРИРОДУ

М.М. Бринчук

Институт государства и права Российской академии наук 119019, Российская Федерация, Москва, ул. Знаменка, 10 E-mail: [email protected]

Статья подготовлена при информационной поддержке

СПС «КонсультантПлюс».

Регулирование отношений в рамках права собственности на природу носит системный характер. Положения о собственности закреплены в ряде разделов Конституции РФ; они являются методологическим основанием для формирования экологического и природоресурсного права.

Установление разных форм собственности на природные ресурсы диктуется не только экологическими и юридическими, но и политическими и экономическими факторами. При этом значение частной собственности на природу для развития рыночной экономики является преувеличенным и необоснованным, экономика может успешно развиваться на основе не столько собственности на природу, сколько гарантированного права природопользования, аренды. Регулирование права собственности на природные ресурсы требует большей определенности законодательных положений, что может быть достигнуто путем принятия федерального закона «О праве собственности на природу» или «О публичной собственности». При установлении форм собственности на природу следует учитывать специфику природы как объекта права собственности, поскольку она является публичным благом, достоянием.

В преодолении противоречий в законодательстве и правовой доктрине по вопросу права собственности на природу важная роль принадлежит конституционному контролю. Разрешение Конституционным Судом РФ споров по поводу права собственности на природу и толкование им соответствующих конституционных положений способствует развитию экологического и природоресурсного законодательства, исходя из понимания природы как основы жизни и деятельности народов Российской Федерации.

8 Природа, публичное достояние, право собственности, формы собственности, Конституция РФ, экологическое законодательство, природоресурсное законодательство, Конституционный Суд РФ, конституционный контроль.

I. Введение. Исследование отношений собственности на природу, регулируемых Конституцией РФ1, свидетельствует о реализованном в ней системном подходе. Системность проявляется, в частности, в том, что положения о собственности содержатся в ряде разделов. Они отражают различные конституционно-правовые сущности регулируемых отношений — по поводу основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, федеративного устройства российского государства, деятельности органов публичной власти. Конституция РФ закрепляет как общие требования относительно собственности (ст. 8, 35, 114, 130, 132), так и специальные положения — о собственности на природу (ст. 9, 36, 72). Соответственно правовое значение содержащихся в ней специальных норм важно оценивать в том числе и с учетом сущности общих положений. При этом Конституция РФ устанавливает методологические основания формирования и реализации экологического и природоресурсного права.

II. Право собственности на природу в Конституции РФ. Конституцией РФ определены основы права собственности на природу. Они выражены в статьях, как непосредственно касающихся природы, так и закрепляющих отношения собственности в целом.

В соответствии со ст. 9 Конституции РФ земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, муниципальной, государственной и иных формах собственности. Установление многообразия форм собственности на природные ресурсы имеет не только экологическое и юридическое, но и политическое и экономическое значение. Можно предположить, что в 1990-е гг., когда принимались действующая Конституция РФ и природоре-сурсные законы, экономические соображения преобладали. Признание частной собственности на природные ресурсы воспринималось как необходимая предпосылка, как условие развития рыночной экономики. Законодательное установление права частной собственности на природу представлялось альтернативой социалистического способа ведения хозяйства и развития экономики, базирующейся на исключительной собственности государства на

1 Юридически конституционные положения касаются земли и других природных ресурсов, т.е. отдельных природных объектов, а не природы как интегрированного объекта общественных отношений, регулируемых экологическим законодательством. Однако, обобщая совокупность природных ресурсов, можно говорить о природе, о собственности на нее.

природные богатства. Однако одно дело — частное предприятие, совсем другое — природа. Анализ показывает, что рыночная экономика может успешно развиваться на основе не собственности на природу, а гарантированного права природопользования, аренды.

Подчеркивая, что в Конституции РФ выделен такой объект права собственности, как земля и иные природные ресурсы, авторы ее доктринального комментария2 отмечают, что ч. 2 ст. 9 фактически является специальной нормой по отношению к ч. 2 ст. 8, устанавливающей, что в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.

Авторы комментария утверждают, что ч. 2 ст. 9 сформулирована таким образом, что в буквальном истолковании в ней провозглашена возможность нахождения природных ресурсов в любой форме собственности. Однако при этом, ссылаясь на позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в п. 4 мотивировочной части его Постановления от 9 января 1998 г. № 1-П по делу о проверке конституционности Лесного кодекса РФ3, они подчеркивают существенный для права и для практики момент: формулировка «могут находиться» означает, что, допуская возможность нахождения природных ресурсов в различных формах собственности, Конституция РФ вместе с тем не обязывает к тому, чтобы все природные ресурсы находились в этих различных формах собственности. «Такое толкование конституционной нормы, — отмечают авторы комментария, — является максимально консервативным... Конституционный Суд РФ, формально соблюдая букву Конституции РФ, фактически исказил смысл конституционной нормы, допустив возможность существования ситуации, когда все природные ресурсы будут переданы в государственную собственность».

С утверждением об искажении Конституционным Судом РФ смысла конституционной нормы сложно согласиться. Вместе с тем, анализируя исследуемое положение Конституции РФ, авторы комментария приходят и к другим выводам: с одной стороны,

2

См.: Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий (постатейный) / Рук. авт. колл. Ю.А. Дмитриев; науч. ред. Ю.И. Скуратов. 2-е изд. М., 2013.

3 СЗ РФ. 1998. № 3. Ст. 429.

Конституция РФ допускает возможность нахождения природных ресурсов в различных формах собственности, с другой — она не обязывает к тому, чтобы все природные ресурсы находились в этих различных формах собственности. Конституционный же Суд РФ основывает свою позицию, неоднократно выраженную в ряде своих постановлений, на учете существенной специфики природы и ее ресурсов как объекта права собственности.

При исследовании конституционных основ права собственности на природу прежде всего важно отметить следующее. Современное государство и общество обладают огромным разнообразием объектов социальной среды, в которой живет человек, регулируемых законодательством как объекты права собственности. Но в Конституции РФ находит конкретизацию норма о праве собственности лишь на природу. Осознание особой роли природы в жизнедеятельности общества и каждого отдельного человека и закреплено в ч. 1 ст. 9: «Земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории». Соответственно роли и значению природы, осознаваемым человеком и закрепленным в Конституции РФ, и будет не только оцениваться процитированная выше норма о возможном установлении многих форм собственности на природу, но и выстраиваться научная позиция об оптимальном правовом режиме природы, ее правовом статусе и титуле.

Действительно, можно допустить возможность, о чем пишут авторы комментария, когда если не все, то в основном природные ресурсы будут переданы в государственную собственность. Здесь следует уточнить, что они будут в публичной собственности, государственной и муниципальной, при преимуществе первой. Нахождение природы в частной собственности для достижения целей развития не обусловлено особыми потребностями4.

Авторы комментария, отмечая, что согласно положениям действующего законодательства РФ большинство природных ресурсов находится в государственной собственности, делают вывод, что предусмотренное в нем разграничение собственности на природные ресурсы не противоречит Конституции РФ, как ей не может противоречить и передача их в частную и иные формы собст-

4 См., например: Залесский В.В. Перспективы права собственности // Журнал российского права. 2009. № 1. С. 64—70.

венности. При этом подчеркивается, что гибкость конституционной нормы требует большей определенности законодательных положений при решении вопросов собственности на природные ресурсы.

Поскольку сама Конституция РФ признает природу как основу существования и жизнедеятельности общества, норма о собственности на нее могла бы быть сформулирована по-иному. Но даже допуская, что позиции автора настоящей статьи по этому вопросу могут не совпадать с мнением авторов комментария, нельзя не согласиться с ними в том, что «вопросы собственности на природные ресурсы требуют большей определенности законодательных положений». Названный в комментарии дефект Конституции РФ, если это действительно дефект, может быть устранен путем принятия федерального закона «О праве собственности на природу» или «О публичной собственности».

Обратим внимание, что в отличие от Конституции РФ в конституциях наших ближайших соседей отсутствует положение о значении природы для жизни общества, а положения о праве собственности на природу в них сформулированы в интересах и во благо всего общества. Так, согласно ст. 13 Конституции Республики Беларусь 1994 г. недра, воды, леса составляют исключительную собственность государства, земли сельскохозяйственного назначения находятся в собственности государства. В соответствии со ст. 6 Конституции Республики Казахстан 1995 г. земля и ее недра, воды, растительный и животный мир, другие природные ресурсы находятся в государственной собственности, земля может находиться также в частной собственности на основаниях, условиях и в пределах, установленных законом.

По нашему мнению, положения о собственности на природу в названных конституциях сформулированы научно более обоснованно, более удачно, чем в российской Конституции, с учетом специфики природы как объекта экологических отношений и права собственности.

В упомянутом выше комментарии говорится, что как тотальное отнесение природных ресурсов к государственной собственности, так и тотальная передача их в частную собственность могут быть одинаково вредны. Справедливо и замечание о том, что отнесение природных ресурсов к государственной собственности при отсутствии публично сформулированной стратегии использования и охраны природных ресурсов не может рассматри-

ваться как эффективное. Речь идет о том, что отнесение природных ресурсов к той или иной форме собственности должно быть основано на определенной концепции, учитывающей наиболее выгодное для общества и государства использование природных ресурсов.

Однако вопрос не столько в отсутствии публично сформулированной стратегии использования и охраны природных ресурсов. Суть этой стратегии выражена в экологическом и природоресурс-ном законодательстве, которое совершенствуется. Вопрос в том, что в соответствии с ч. 2 ст. 9 Конституции РФ в природоресурс-ном законодательстве неоправданно, необоснованно расширяется круг природных объектов (это относится прежде всего к лесам, водам, земле), в значительных масштабах становящихся объектами права частной собственности. Это вызывает критику специалистов в области природных ресурсов.

Рассматривая конституционные основы права собственности на природу, принципиально важно, с одной стороны, обратить внимание на то, что Конституционный Суд РФ неоднократно и вполне определенно высказывался о титуле природы как публичном достоянии. С другой стороны, необходимо подчеркнуть, что законодатель, регулируя в природоресурсном законодательстве отношения права собственности на природу, часто игнорировал эту обоснованную позицию Конституционного Суда РФ.

Анализируя правовую сущность и значение ч. 2. ст. 9 Конституции РФ, судья Конституционного Суда РФ Г.А. Гаджиев отмечает, что «с учетом включения положений комментируемой статьи в гл. 1 "Основы конституционного строя" Конституции они прежде всего должны рассматриваться как основополагающие юридические принципы, пронизывающие всю совокупность правовых отношений, возникающих при использовании и охране в Российской Федерации земли и других природных ресурсов, являющихся основой жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории. Эти принципы обязательны как для федерального, так и для регионального законода-теля...»5.

Важные эколого-правовые предписания, касающиеся реализации собственниками природных ресурсов своих полномочий и

5 Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Зорькина. 2-е изд. М., 2011.

имеющие методологический и правовой характер принципа, содержатся в ст. 36 Конституции РФ. В соответствии с ней владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц. В этой же статье закреплено, что граждане и их объединения вправе иметь в частной собственности землю (ч. 1), а условия и порядок пользования землей определяются на основе федерального закона (ч. 3).

Уместно подчеркнуть, что в методологическом и содержательном отношениях данная статья в комментариях к Конституции РФ закономерно оценивается с учетом имеющей общий характер ч. 2 ст. 9.

В контексте суждения Г.А. Гаджиева о положениях ст. 9 как основополагающих юридических принципах, пронизывающих всю совокупность правовых отношений, возникающих при использовании и охране земли и других природных ресурсов, обращает на себя внимание следующая позиция автора: «Положение ч. 2 комментируемой статьи в системной связи с нормами ст. 36 Конституции определяет основы гражданско-правового режима земли как недвижимого имущества (выделено мной. — М.Б.). Согласно п. 1 ст. 130 ГК РФ земельные участки относятся к недвижимым вещам (недвижимому имуществу, недвижимости). Земельный кодекс РФ, закрепляя принципы земельного законодательства (п. 1 ст. 1), исходит из представления о земле как о природном объекте и как об объекте права собственности и иных прав на землю. Развивая "экологическое начало", новое земельное законодательство в качестве одного из принципов закрепляет приоритет охраны земли как важнейшего компонента окружающей среды и средства производства в сельском и лесном хозяйстве перед использованием земли в качестве недвижимого имущества, согласно которому владение, пользование и распоряжение землей осуществляется собственниками земельных участков свободно, если это не наносит ущерб окружающей среде (подп. 2 п. 1 ст. 1 ЗК)»6. Для разграничения гражданского и земельного права в регулировании имущественных отношений по поводу земли важнейшее значение имеет положение ч. 1 ст. 9 Конституции РФ. «Опираясь на эту конститу-

6 Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Зорькина. 2-е изд.

ционную норму, земельное законодательство должно развиваться как совокупность прежде всего публично-правовых норм, предусматривающих рациональное использование и охрану земель, государственный контроль за совершением сделок с землей, недопустимость парцелляризации (дробления) земли при ее переходе по наследству и т.п. Данные публично-правовые нормы земельного законодательства, отражающие важные общественные интересы, действительно должны носить приоритетный характер. Это вытекает не только из Конституции, но и из ГК»7. Возникает неясность: как эта позиция автора согласуется с его высказыванием, приведенным выше, о гражданско-правовом режиме земли как недвижимом имуществе?

Существенным для определения места экологического права в правовой системе и оптимального решения вопроса о форме собственности на природу является критерий отнесения интересов экологического благополучия к публичным8, в концентрированном виде выраженным в ст. 9 Конституции РФ. По мнению О.И. Крассова, эта статья закрепляет также и принцип приоритета публичных интересов в сфере регулирования отношений охраны окружающей среды и отношений по поводу использования и охраны объектов природы9. Значение этого принципа заключается не только в необходимости последовательного отражения публичных интересов в публичном праве, прежде всего в экологическом праве, но и в создании правовых механизмов обеспечения приоритетной правовой защиты публичных интересов.

Как отмечает Г.А. Гаджиев, «публично-правовое регулирование призвано нивелировать крайности частноправового регулирования, подразумевая под ними лежащий в основе частного права эгоистический интерес. Нормы публичного и прежде всего конституционного права устанавливают конституционный экономи-

7

Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Зорькина. 2-е изд.

8

См.: Тихомиров Ю.А. Публично-правовое регулирование: динамика сфер и методов // Журнал российского права. 2001. № 5. С. 4—6. При этом Ю.А. Тихомиров обращает особое внимание на необходимость нового осмысления понятия публичности, подчеркивая, что «публичный интерес нельзя понимать только как интерес государства, отделенный от интересов граждан, корпораций и общества» (Тихомиров Ю.А. Административное усмотрение и право // Журнал российского права. 2000. № 4. С. 76).

9 См.: Крассов О.И. Экологическое право. М., 2001. С. 49, 52, 67.

ческий порядок. И это значит, что основные экономические права подвергаются разумным ограничениям»10. Хотя при этом, как указывает в другой своей работе этот автор, принцип, закрепленный в ч. 2 ст. 8 Конституции РФ и касающийся признания и защиты равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности, должен предопределять и специфику правового регулирования публичной собственности11.

Есть основания предполагать, что гражданско-правовой режим земли как недвижимого имущества в большей степени будет отвечать лежащему в основе частного права эгоистическому интересу, особенно когда земля и другие природные ресурсы используются в предпринимательских целях, достигаемых в том числе и за счет купли-продажи земли. Об этом ярко и эмоционально писал Г.В. Мальцев: «Несправедливыми с точки зрения отношений между поколениями является, например, включение земли в гражданский оборот, свободная купля-продажа земли, превращение ее в объект частной собственности. В России сегодня — это острый вопрос, вызывающий политические споры. Но только о чем здесь спорят? Земля есть основа биосферы, образующее естественное пространство для эволюции рода человеческого, она не имеет коммерческой цены, принадлежит как природное достояние всем и никому в отдельности. Пользоваться землей может каждый, кому выпала доля родиться, жить и работать на ней. Государственный территориальный суверенитет и политическая власть над землей не более чем условная политико-юридическая конструкция, а вот частная собственность на землю — полнейший абсурд. По какому, собственно, праву представители одного поколения принимают закон, то есть волевое решение: давайте разделим землю на участки, распродадим ее и сделаем частной собственностью. Кто придет в мир позже, родится с опозданием, обнаружит, что вся земля давно поделена и продана, что на него не рассчитывали и ему нет места на земле. Достаточно опыта феодализма, чтобы понимать, что юридическая власть над землей, особенно в условиях крупной земельной собственности,

10 Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М., 2004. С. 13—14.

11 См.: Гаджиев Г.А. Конституционные основы современного права собственности // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 31.

означает политическую и экономическую власть над людьми,

12

проживающими на данной земле»12.

Конституция РФ (ст. 36), закрепляя принцип свободы собственника в реализации принадлежащих ему полномочий владения, пользования и распоряжения в отношении земли и других природных ресурсов, устанавливает и пределы такой свободы: реализация полномочий собственника не может наносить ущерб окружающей среде и нарушать права и законные интересы иных лиц. То, что данная конституционная норма сформулирована неоправданно узко, отмечают и авторы доктринального комментария. Во-первых, несмотря на то что в комментируемой норме говорится о собственнике, данные ограничения должны распространяться также на лиц, владеющих земельными участками и другими природными ресурсами на ином праве. Во-вторых, несмотря на закрытый перечень ограничений, закрепленных в данной норме, действующее законодательство РФ предусматривает и иные основания для ограничения прав собственника или землепользователя. В частности, согласно положениям Земельного кодекса РФ лица, имеющие в собственности земельный участок, вправе распоряжаться им свободно, поскольку соответствующие земли на основании закона не исключены из оборота или не ограничены в обороте.

Право свободной реализации правомочий собственника не существует без обязанности учитывать правовые экологические требования. Именно обязанность не наносить ущерб окружающей среде и не нарушать прав и законных интересов иных лиц является здесь доминирующим правовым элементом.

По своему содержанию и сущности рассматриваемый принцип связан с решением публично-правовой задачи обеспечения экологического благополучия как публичного интереса в этой важной сфере — реализации правомочия собственника на природу. В этой связи важно обратить внимание и на превентивную сущность рассматриваемого принципа: обеспечение охраны природы, предупреждение вреда и учет интересов третьих лиц на стадии реализации правомочия собственника, имея в виду, что собственником природы является преимущественно государство.

Юридическое и политическое значение данного принципа заключается также в оценке ответственности собственника, юриди-

12

Мальцев Г.В. Развитие права: к единению с разумом и накой. М., 2005..

С. 164.

ческой, а также политической, за реализацию соответствующих правомочий в соответствии с общественными интересами. На современном этапе развития российского государства, судя по состоянию природы, названные выше положения Конституции РФ реализуются крайне неэффективно13, что может свидетельствовать о неэффективности публичного права и, соответственно, о низкой социальной ответственности публичной власти перед настоящим и будущим поколениями.

Важные вопросы о праве собственности на природу в Конституции РФ разрешаются с учетом федеративного устройства государства: в ст. 71 закреплены положения, относящиеся к ведению Российской Федерации, а в ст. 72 — к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов.

С учетом специфики природы, которая фактически рассматривается и непременно должна учитываться в контексте отношений собственности, оцениваемой в спорных правовых ситуациях Конституционным Судом РФ как естественное богатство, ценность (достояние) всенародного значения, в ряду содержащихся в ст. 72 положений следует выделить предметы совместного ведения, касающиеся вопросов владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами, образующие состав правомочий собственника, и законодательство о природе (земельное, водное, лесное законодательство, законодательство о недрах, об охране окружающей среды). Речь идет о том,

13

В частности, в Указе Президента РФ от 19 апреля 2017 г. № 176 «О Стратегии экологической безопасности Российской Федерации на период до 2025 года» (СЗ РФ. 2017. № 17. Ст. 2546) дана следующая оценка текущего состояния экологической безопасности в стране: состояние окружающей среды на 15% территории РФ является неблагополучным по экологическим параметрам; в городах с высоким и очень высоким уровнем загрязнения воздуха проживает 17,1 млн человек, что составляет 17% городского населения страны; ситуация с качеством воды в водных объектах продолжает оставаться неблагоприятной; практически во всех регионах страны сохраняется тенденция к ухудшению состояния земель и почв; выявлено 340 объектов накопленного вреда окружающей среде, являющихся источником потенциальной угрозы жизни и здоровью 17 млн человек; сохраняется повышенное радиоактивное загрязнение территорий вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС в 1986 г. и аварии на производственном объединении «Маяк» в 1957 г.; существенную опасность представляют разливы нефти и нефтепродуктов, которые оказывают длительное негативное воздействие на окружающую среду; неблагоприятная окружающая среда является причиной ухудшения здоровья и повышения смертности населения и т.п.

что отношения собственности на природу регулируются природо-ресурсным, экологическим законодательством. Такой вывод подтверждается не только позицией Конституционного Суда РФ, согласно которой по поводу природы должен создаваться особый правовой режим, что может быть реализовано в специализированном экологическом, природоресурсном законодательстве, но и политикой законодателя, регулирующего исследуемые отношения преимущественно в названном законодательстве.

Трудно переоценить положения ст. 72 Конституции РФ как конституционной нормативной основы формирования законодательства о собственности на природу. Эти положения имеют основополагающее не только теоретическое, но и прикладное значение. Наиболее важно исследовать и оценивать их с позиций системности положений Конституции РФ как методологической основы исследования предмета данной работы, но и, что важно, в более широком контексте — законотворческом.

Анализ ст. 72 выявляет принципиальные вопросы по поводу

14

настоятельных, даже «воинственных»14 притязаний цивилистов на преимущественно гражданско-правовое регулирование в рассматриваемой сфере. Заметим при этом, что Гражданский кодекс РФ (далее — ГК РФ) необоснованно с точки зрения публичного и экологического права содержит ряд норм, регулирующих отношения собственности на природу, и что отсылки к ГК РФ содержатся в ряде природоресурсных законов.

Что касается собственности на природу как предмета совместного ведения, четко выраженного в Конституции РФ через отнесение к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов правомочий собственника, то этот вопрос сохраняет актуальность в разных аспектах. Несмотря на специфику природы как объекта права собственности, который никогда, ни при каких обстоятельствах не теряет качества публичного блага, естественного публичного богатства, гражданское законодательство содержит положения о природе как объекте вещных прав, в том числе права собственности. В этой части цивилисты — авторы Концепции развития гражданского законодательства идут дальше, предлагая «несколько по-иному взглянуть на соотношение

14 См.: Толстой Ю.К. О концепции развития гражданского законодательства // Журнал российского права. 2010. № 1. С. 31—38.

частных и публичных элементов в гражданском праве» (п. 8 указанной Концепции)15.

В соответствии с данной Концепцией подразд. 3 ГК РФ «Право собственности» должен, в частности, включать главу о праве собственности на земельные участки и иные природные объекты. Согласно п. 3.6.5 Концепции «целесообразно изъять и поместить в ГК (выделено мной — М.Б.) с необходимой их переработкой гражданско-правовые нормы, содержащиеся в Земельном кодексе РФ. В ГК также надо включить нормы, регламентирующие право собственности на такие объекты, как участки недр и водные объекты. Право собственности на эти объекты должно подлежать государственной регистрации в ЕГРП. К такому праву следует в субсидиарном порядке применять нормы о праве собственности на земельные участки. Одновременно следует отказаться от категории «лесной участок», который должен быть признан земельным участком с особым правовым режимом. Животные в состоянии естественной свободы не должны быть объектами права собственности.

Реализация данных предложений будет способствовать гармонизации земельного, водного, лесного законодательства и законодательства о недрах с гражданским законодательством»16.

По оценке Ю.К. Толстого, Концепция «предполагает широкую интервенцию в такие смежные с гражданским отрасли законодательства, как законодательство об охране и использовании при-

17

родных ресурсов» .

Заметим, что и в доктрине экологического и природоресурсно-го права, к сожалению, нет единой позиции относительно правовой природы, принадлежности отношений собственности на землю и другие природные ресурсы. В этой связи с учетом положений Конституции РФ, согласно которым вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами отнесены к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов, возникает вопрос по поводу обоснован-

15 Концепция развития гражданского законодательства. Одобрена Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 г. // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2009. № 11. С. 28.

16 т

Там же.

17

Толстой Ю.К.Указ. соч. С. 35. Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2017. Volume 12. No. 4

ности взглядов цивилистов на природу и правомерности содержания норм о природе как объекте вещных прав в ГК РФ.

Согласно п. «о» ст. 71 Конституции РФ гражданское законодательство находится в ведении Российской Федерации. Если вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами, а также природоохранное и природоресурсное законодательство — предмет совместного ведения Федерации и ее субъектов, то как положения о владении, пользовании и распоряжении природными объектами и ресурсами, образующие правомочия собственника, могут быть помещены в ГК РФ, который принимается на федеральном уровне?

По мнению Т.В. Петровой, авторы Концепции не представили убедительных аргументов в пользу необходимости нахождения норм о праве собственности и иных правах на природные ресурсы исключительно в гражданском законодательстве, и ряд положений Концепции вызывает многочисленные вопросы и возражения.

Прежде всего, согласно ст. 71 Конституции РФ, гражданское законодательство отнесено к исключительному ведению Российской Федерации, а вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами и соответственно земельное, водное, лесное законодательство, законодательство о недрах — к совместному ведению Федерации и ее субъектов (ст. 72 Конституции РФ). Это означает, что регулирование отношений собственности (и иных прав) на землю и другие природные ресурсы осуществляется в рамках земельного, лесного, водного законодательства, законодательства о недрах и перенесение в гражданское законодательство значительного массива норм о праве собственности и иных правах на земельные участки и другие природные объекты фактически будет представлять собой исключение из предмета совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов вопросов владения, пользования и распоряжения землей и иными природными ресурсами и их отнесение к исключительному ведению Российской Федерации18.

Статьи 71 и 72 несут важнейшую правовую нагрузку, в них закреплены определяющие конституционные основы федеративного устройства России в принципиальном вопросе о разграничении предметов ведения. В соответствии с указанными статьями граж-

18

См.: Петрова Т.В. Права на природные ресурсы в Концепции развития законодательства о вещном праве // Экологическое право. 2009. № 5/6. С. 27—30.

данское законодательство не может регулировать вопросы владения, пользования и распоряжения землей и иными природными ресурсами, так как они отнесены к совместным предметам ведения. Равным образом субъекты РФ не могут претендовать, например, на определение статуса и защиту государственной границы, территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа РФ, даже если эти природные территории находятся на территории субъектов РФ, так как согласно п. «н» ст. 71 эти вопросы находятся в ведении Российской Федерации, и закономерно, что только она будет определять правовой режим владения, пользования и распоряжения природными ресурсами в пределах этих территорий.

В отношениях по поводу природы, в том числе собственности на нее, Российская Федерация выступает как суверен и как обладатель самого права собственности. Как отмечал С.С. Алексеев, «государственная власть и власть собственника — разные, отличные друг от друга власти»19. Как суверен, т.е. носитель власти, государство осуществляет правовое регулирование, в том числе конституционное, не только отношений собственности, но и охраны природы, использования природных ресурсов и др., разрешает споры по поводу природы, включая споры о собственности на природу.

Учитывая политический и правовой потенциал государства как главного субъекта экологического права, очевидно, что прежде всего от него зависит эффективность правового регулирования в данной отрасли: государство-суверен принимает эффективное законодательство, устанавливая оптимальный правовой режим использования природных ресурсов, охраны природы, правовой режим собственности на природу, отдельные природные объекты (ресурсы), а государство-собственник обеспечивает последовательное и эффективное осуществление правомочий по владению, пользованию и распоряжению ими.

Государство как обладатель права собственности на природу, установленного государством-сувереном, призвано осуществлять последовательную и эффективную реализацию норм права о собственности. На федеральном уровне речь идет о реализации норм права о федеральной собственности. Согласно воле государства-

19 Алексеев С.С. Собственность — право — социализм: полемические заметки. М., 1989. С. 27.

суверена управление федеральной собственностью осуществляет Правительство РФ (п. «г» ст. 114 Конституции РФ). Под управлением в данном случае понимается исполнительно-распорядительная деятельность, связанная преимущественно с реализацией правомочий по владению, пользованию и распоряжению природными ресурсами.

При этом согласно действующему законодательству управление федеральной собственностью на природу осуществляют в разных формах как Правительство РФ, так и находящиеся в его структуре специально уполномоченные органы в области использования природных ресурсов. Так, в соответствии со ст. 101 Закона РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395-1 «О недрах»20 одним из оснований возникновения права пользования участками недр является решение Правительства РФ, принятое по результатам аукциона, для разведки и добычи полезных ископаемых или для геологического изучения недр, разведки и добычи полезных ископаемых, осуществляемых по совмещенной лицензии, на участке недр федерального значения и т.д.

Во многих случаях функции по управлению федеральной собственностью на природу (природные объекты, ресурсы) осуществляют специально уполномоченные федеральные органы исполнительной власти. Например, согласно п. 5.1.3 Положения о Федеральном агентстве водных ресурсов, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 16 июня 2004 г. № 28221, к полномочиям этого агентства относится осуществление мер по предотвращению негативного воздействия вод и ликвидации его последствий в отношении водных объектов, находящихся в федеральной собственности и расположенных на территориях двух и более субъектов РФ, а также в отношении водных объектов, по которым проходит Государственная граница РФ.

Помимо государственной к публичной собственности на природу относится муниципальная, что закреплено в ч. 2. ст. 9 Конституции РФ. Конституция содержит и общие положения о ней. Так, согласно ст. 130 местное самоуправление в Российской Федерации обеспечивает самостоятельное решение населением вопросов местного значения, владение, пользование и распоряжение

20 СЗ РФ. 1995. № 10. Ст. 823.

21 СЗ РФ. 2004. № 25. Ст. 2564.

муниципальной собственностью, а в ст. 132 уточняется, что органы местного самоуправления самостоятельно управляют муниципальной собственностью.

Ранее, в первой редакции Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-Ф3 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»22 устанавливалось, что в собственности поселений, а также в собственности муниципальных районов могут находиться земельные участки, отнесенные к муниципальной собственности поселения в соответствии с федеральными законами; пруды, обводненные карьеры на территории поселения; земельные участки, отнесенные к муниципальной собственности муниципального района в соответствии с федеральными законами; пруды, обводненные карьеры, расположенные на территориях двух и более поселений или на межселенной территории муниципального района (ст. 50). Согласно действующей редакции данного Закона в собственности муниципальных образований может находиться, в частности, имущество, предназначенное для решения установленных Законом вопросов местного значения, природные ресурсы в нем уже не упоминаются.

Заметим, что ст. 50 рассматриваемого Закона содержится в гл. 8 «Экономическая основа местного самоуправления». Действительно, имущество, как правило, связано с экономическим развитием. Природные же ресурсы, находящиеся в муниципальной собственности, прежде всего являются фактором обеспечения экологического благополучия населения. В контексте цивилизационного, духовного развития общества природные ресурсы как естественное богатство не могут являться имуществом.

С учетом многочисленности муниципальных образований в Российской Федерации очевидно, что в совокупности они владеют на праве собственности или, как говорится в цивилистической литературе, осуществляют «господство» над весьма немалыми объемами природных объектов и ресурсов, в целом значительными природными территориями, что налагает на органы самоуправления большую социальную ответственность за поддержание экологического благополучия.

III. Конституционный Суд РФ и право собственности на природу. Оценивая институт права собственности на природу в контексте

22 C3 PO. 2003. № 40. CT. 3822.

положений Конституции РФ, важное значение имеет как правовая оценка формирования правоотношений в данной сфере для экологического развития России23, так и учет роли и позиций Конституционного Суда РФ по существу таких правоотношений, с одной стороны, и разрешения споров по поводу природы — с другой. Суд неоднократно рассматривал дела по вопросам собственности, давал научно обоснованные оценки и принимал решения, сформулированные в постановлениях и определениях. Кроме того, в равной мере важно и другое направление деятельности Конституционного Суда РФ — проведение под его эгидой и с участием его судей научного комментирования статей Конституции РФ.

Исследование практики Конституционного Суда РФ показывает, что ее содержанием стали вопросы, принципиально важные и с юридико-практической, и, что важно подчеркнуть, с теоретико-правовой точек зрения. Предметом экспертных оценок и решений Суда были как нормы Конституции РФ, так и законодательство РФ и ее субъектов. В частности, они касались применения ряда правовых норм, одновременно относящихся к вопросам, регулируемым в ст. 9 и 72 Конституции РФ.

Что касается ст. 9, то в своих постановлениях Конституционный Суд РФ при рассмотрении вопросов, касающихся форм собственности (ч. 2 ст. 9), опирался на понимание природы как основы жизнедеятельности общества, исходя из ч. 1 ст. 9, служащей методологическим основанием для справедливого и обоснованного формулирования позиции Суда по вопросу о праве собственности на природу. Подчеркнем, что исследование в настоящей статье вопросов собственности на природу проводится именно в этом контексте.

Предметом уже упоминавшегося выше Постановления Конституционного Суда РФ от 9 января 1998 г. № 1-П стала проверка конституционности Лесного кодекса РФ. Поводом к рассмотрению дела явились: запрос администрации Хабаровского края о проверке конституционности отдельных положений о лесном фонде, закрепленных в ст. 19, 46 и 47 Лесного кодекса РФ, с точки

23

Согласно п. «е» ст. 71 Конституции РФ установление основ федеральной политики в области экологического развития Российской Федерации находится в ведении Федерации. Позиция государства по вопросу о праве собственности на природу, выраженная в том числе и в положениях Конституции РФ и позициях Конституционного Суда РФ, — основополагающий элемент этой политики.

зрения установленного Конституцией РФ разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ; запрос Правительства Республики Карелия о проверке конституционности Лесного кодекса РФ в целом — по порядку принятия, а ряда его статей (ст. 1, 18, 19, 22, 23, и др.) — с точки зрения установленного Конституцией РФ разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции РФ указанные положения Лесного кодекса РФ.

Основываясь на тщательном, научно обоснованном исследовании, Конституционный Суд РФ указал, что лесной фонд ввиду его жизненно важной многофункциональной роли и значимости для общества в целом, необходимости обеспечения устойчивого развития и рационального использования этого природного ресурса в интересах Российской Федерации и ее субъектов «представляет собой публичное достояние многонационального народа России, является федеральной собственностью особого рода и имеет специальный правовой режим» (выделено мной. — М.Б.).

Заметим, что по вопросу собственности на леса России, даже в контексте разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов, т.е. применительно к государственной форме собственности, Конституционный Суд РФ пришел к выводу, имеющему важнейшее методологическое, а равно и юридическое значение: лес — публичное достояние многонационального народа России.

Вопросы собственности на природу рассматривались Конституционным Судом РФ и в Постановлении от 7 июня 2000 г. № 10-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»24. Суд признал положение ч. 1 ст. 16 Конституции Республики Алтай, согласно которой земля, недра, леса, растительный и животный мир, водные и другие природные ресурсы

24 C3 PO. 2000. № 25. CT. 2728.

являются достоянием (собственностью) республики и национальным богатством ее народа, используются и охраняются как основа его жизни и деятельности, как допускающее признание за Республикой Алтай права собственности на все природные ресурсы, находящиеся на ее территории, не соответствующим Конституции РФ, ее ст. 4 (ч. 1 и 2), 9, 15 (ч. 1), 36, 72 (п. «в» и «г» ч. 1) и 76 (ч. 2 и 5).

Из положений Конституции РФ, указал Суд, следует, что народам, проживающим на территории того или иного субъекта РФ, должны быть гарантированы охрана и использование земли и других природных ресурсов «как основы их жизни и деятельности, т.е. как естественного богатства, ценности (достояния) всенародного значения» (выделено мной. — М.Б.). Однако это не может означать, что право собственности на природные ресурсы принадлежит субъектам РФ. Конституция РФ не предопределяет обязательной передачи всех природных ресурсов в собственность субъектов РФ и не предоставляет им полномочий по разграничению собственности на эти ресурсы.

Свою позицию относительно правового режима земли Конституционный Суд РФ выразил в Постановлении от 23 апреля 2004 г. № 8-П по делу о проверке конституционности Земельного кодекса РФ в связи с запросом Мурманской областной Думы25: «Конституционная характеристика земли как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, ...предопределяет конституционное требование рационального и эффективного использования, а также охраны земли как важнейшей части природы, естественной среды обитания человека, природного ресурса, используемого в качестве средства производства в сельском и лесном хозяйстве, основы осуществления хозяйственной и иной деятельности». Суд особо подчеркнул, что это требование «является базовым для законодательного регулирования в данной сфере и обусловливает право федерального законодателя устанавливать особые правила, порядок, условия пользования землей» (выделено мной. — М.Б.).

Научный и юридико-практический интерес представляет суждение Конституционного Суда РФ по поводу понятий «достояние» и «собственность». Соглашаясь с выраженной в упоминавшемся выше Постановлении от 7 июня 2000 г. № 10-П позицией Суда,

25 СЗ РФ. 2004. № 18. Ст. 1833. Труды Института государства и права РАН. 2017. Том 12. № 4

согласно которой положение о достоянии (собственности) на природные ресурсы (ст. 16 Конституции Республики Алтай) приобретает смысл закрепления первичного характера государственной собственности Республики Алтай, в том числе по отношению к федеральной собственности, что не соответствует Конституции РФ, вместе с тем вряд ли можно считать справедливым суждение по поводу понятия «достояние». Подчеркивая, что Конституция РФ не содержит понятие «достояние», Конституционный Суд РФ отметил, что в ней, однако, содержится близкое к нему понятие «основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории» (ст. 9).

Но более близким по содержанию понятию «достояние» является понятие «собственность»26. По мнению Конституционного Суда РФ, понятие «достояние» используется в законодательстве не в целях установления в интересах общества дополнительных ограничений для собственника соответствующих объектов. Близость содержания рассматриваемых понятий проявляется не только в том, что они обозначают правовой титул природы в праве, но и в том, что применяются для выражения юридической принадлежности объекта определенному субъекту экологического права, действительно устанавливая соответствующие ограничения для общества: принадлежащие одному субъекту права, они могут быть использованы другими субъектами на ином правовом титуле, производном, скажем, от права собственности, пользования, аренды.

Что же касается содержания конституционного положения о природе как «основе жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории», то Конституция РФ констатирует роль и значение природы для общества, а не содержательную близость к понятию «достояние».

Таким образом, для отождествления понятий «достояние» и «собственность», корректно употребленных в законодательстве, имеются не только доктринальные, но и правовые основания.

Сомнительна, учитывая позиции Конституционного Суда РФ относительно природы как публичной ценности, публичного достояния многонационального народа, научная и правовая обоснованность его суждения о том, что «Республика Алтай в одностороннем порядке объявляет своей собственностью все

26 В Толковом словаре русского языка С.И. Ожегова в качестве первого значения слова «достояние» указана именно «собственность».

природные ресурсы, находящиеся на ее территории, тогда как основания приобретения (возникновения) и прекращения права собственности устанавливаются гражданским законодательством (выделено мной. — М.Б.), которое в соответствии с Конституцией Российской Федерации (статья 71, пункт «о») относится к ведению Российской Федерации», высказанное в указанном выше постановлении.

Действительно, в земельном законодательстве имеются отсылки к гражданскому. Так, согласно ст. 17 Земельного кодекса РФ в федеральной собственности находятся в числе прочих земельные участки, которые приобретены Российской Федерацией по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством; в соответствии со ст. 18 в собственности субъектов РФ — земельные участки, приобретенные ими по основаниям, также предусмотренным гражданским законодательством.

По нашему мнению, наличие в природоресурсном законодательстве подобной нормы можно объяснить лишь отсутствием научной концепции права публичной собственности и, соответственно, отсутствием федерального закона «О публичной собственности». Такой закон, несомненно, содержал бы положение об основаниях приобретения (возникновения) и прекращения права публичной собственности. Отчасти это объясняется традицией, существующей и в правовой доктрине, — отношения собственности регулируются гражданским законодательством.

Следует обратить внимание на одно важное обстоятельство. Право собственности является, вероятно, основополагающим элементом института вещных прав. Вещное право, по утверждению цивилистов, — «право, объектом которого является вещь, определяющее ее принадлежность и отношение к ней субъекта права. Вещное право — подотрасль гражданского права, ядро которой составляют нормы о праве собственности»27.

С учетом того, что положения общей теории права, теории публичного права являются важным методологическим основанием формирования экологического, природоресурсного законодательства и права, обратим внимание на научную позицию Ю.А. Тихомирова, отражающую не только теоретико-практический взгляд, но и системно-экологический, цивилизационный: «Экологиче-

27

Кудрявцева Г.А., Васильева Е.Н. Вещное право // Юридическая энциклопедия / Под ред. Б.Н. Топорнина. М., 2001. С. 127—128.

ская сфера в широком смысле слова — это сфера природоохранная и сфера природоресурсная, которые становятся очень существенными для понимания, изучения, регулирования общественного бытия (выделено мной. — М.Б.). В понимании этих сфер существует традиционная односторонность; можно применить известный афоризм о том, что специалисты всегда имеют одну точку зрения и смотрят одним глазом только на одну сторону изучаемого явления. Экологическая сфера не должна рассматриваться как одна из «рядовых» сфер воздействия государства, как одна из сфер правового регулирования.

В области, например, административных, трудовых, имущественных отношений, как правило, понятны границы. Но экологическая сфера в этом смысле не является такой узкоспециализированной, поскольку представляет собой общую базу, базис развития страны, государства и, естественно, жизнедеятельности людей. Это очень важный момент, потому что возникают некие универсальные экологические императивы, в том числе и правовые, обязательные для других, если не всех, отраслей права.

Раньше мы видели два главных императива — международный и конституционный; в настоящее время экологические правовые императивы выдвигаются на передний план, причем это доступно взгляду не только специалиста-отраслевика, но и каждого человека, живущего на планете, которая становится все и более и реальнее уязвимой, требующей к биосфере особого отно-шения»28.

На этом фоне несостоятельным выглядит утверждение С.А. Боголюбова о том, что «Гражданский кодекс Российской Федерации играет и должен продолжать играть важнейшую роль в обеспечении стабильности имущественных сторон природоре-сурсных отношений, защите их добросовестных участников, в реализации вещных прав на землю и иные природные объекты; эти проблемы XXI в. из области теории, из de lege ferenda, переходят в практическую плоскость»29. Складывается впечатление, что автор

28

Тихомиров Ю.А. Теоретико-практический взгляд на водное право // Водное законодательство и экологические вызовы. Сб. материалов научно-практической конференции (Москва, 15 июня 2012 г.) / Сост. С.А. Боголюбов, Д.О. Сиваков, О.А. Золотова. М., 2012. С. 25—26.

29

См.: Боголюбов С.А., Сулейменов М.К. Экологическое право — интегрированная отрасль. Проблемы теории экологического права. Диалог // Экологическое право. 2014. № 4. С. 35.

30

исходит из того, что не существует критериев30, на которых основывается публичное право и определяется место в правовой системе России экологического и природоресурсного права, принадлежащих преимущественно публичному праву, что играет важнейшую роль в обеспечении не только экологического правопорядка, но и порядка в правовой системе. А названные С.А. Боголюбовым проблемы XXI в. и ранее рассматривались в практической плоскости. Наиболее очевидна шаткость такого утверждения на фоне приведенного выше суждения Г.В. Мальцева о природе и правовой сущности гражданско-правового оборота земли.

Представляется, что, основываясь на анализе норм Конституции РФ о природе как публичном благе, публичном достоянии многонационального народа России, следует признать право собственности на природу как собственность особого рода, имеющую специальный правовой режим.

Как утверждается в Концепции развития гражданского законодательства, она исходит в целом из того, что гражданское право является правом частным. А частное право в качестве одного из его признаков основано на праве частной собственности31.

IV. Противоречия в законодательстве и доктрине и их преодоление. Положения Конституции РФ по вопросам собственности являются не только нормой прямого действия, но и, что важно для понимания ее как источника права и основополагающего закона, служат методологической основой формирования экологического и природоресурсного законодательства и права, а также правовой доктрины. Этому в значительной мере способствует и экспертная, и нормотворческая деятельность Конституционного Суда РФ, выражающего свою позицию в определениях и постановлениях по конкретным делам. Так, им был рассмотрен ряд дел по вопросам собственности на природу, причем крайне важно, что вопросы правового регулирования отношений собственности на природу исследовались на уровне субъектов РФ, т.е. по поводу государственной собственности.

30

Которые на самом деле были разработаны в основном теоретиком публичного права Ю.А. Тихомировым.

31

В.М. Корельский утверждает, что частное право «есть юридическое выражение частной собственности» (Корельский В.М. О сочетании частного и публичного в праве // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической техники. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург, 1999. С. 53).

Большое нормативное и методологическое значение имеет вывод Конституционного Суда РФ о сущности правового титула природы, оцениваемого этим авторитетным органом конституционного контроля не только с правовой, но и с цивилизационной, духовной точки зрения. Суд неоднократно подчеркивал особенность сути объекта отношений собственности на природу, существенно отличающуюся от объектов социальной среды, как публичное достояние, публичное благо, естественное богатство32.

Тем самым Конституционный Суд РФ установил конституционный, высший правовой стандарт в законодательном регулировании отношений собственности на природу. Следовало ожидать, что после того как Суд констатировал, что лес представляет собой публичное достояние многонационального народа России, как таковой является федеральной собственностью особого рода и имеет

33

специальный правовой режим33, законодатель воспримет позиции этого органа конституционного контроля и с соответствующей осторожностью будет предусматривать частную собственность на природные ресурсы. Однако в проекте Лесного кодекса РФ, разработанного рабочей группой при Министерстве экономического развития и торговли РФ34 и внесенного для рассмотрения в Госу-

32

В отношении справедливой оценки титула природы как естественного богатства можно напомнить высказанное более века назад суждение Р. Иеринга: «Исторический источник и нравственное оправдание собственности есть труд...» (Иеринг Р. Борьба за право / Пер. с нем. С.И. Ершова. М., 1901. C. 29).

33

В то время как Конституционный Суд РФ говорит о лесе как о публичном достоянии, который должен иметь специальный правовой режим, в работах П.Н. Бобина (и, к сожалению, этот автор в своей позиции не одинок) предпринимается попытка доказать «необходимость формирования единого гражданско-правового режима природных объектов» (Бобин П.Н. Гражданско-правовой режим природных объектов: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009. С. 12).

34 Вопрос о том, почему федеральный кодекс об охране и использовании лесов готовит Минэкономразвития России, тоже важно было бы обсудить в конституционно-правовом контексте. Это Министерство в соответствии с Положением о нем является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере анализа и прогнозирования социально-экономического развития, развития предпринимательской деятельности. См.: Постановление Правительства РФ от 27 августа 2004 г. № 443 «Об утверждении Положения о Министерстве экономического развития и торговли Российской Федерации» // СЗ РФ. 2004. № 36. Ст. 3670. В период, предшествующий принятию Лесного кодекса РФ 2006 г., Федеральное агентство лесного хозяйства находилось в ведении Министерства

дарственную Думу РФ в 2005 г., содержались положения, допускающие приватизацию лесов. Согласно ст. 42 законопроекта лесные участки могут находиться в государственной и муниципальной собственности, а также в собственности физических и юридических лиц. В ч. 6 этой статьи предусматривалась возможность иметь в собственности участки леса иностранными физическими и юридическими лицами, а также лицами без гражданства. Против включения этих положений в Кодекс возражали многие ученые и специалисты35. Президент РФ также отметил, что «в наших условиях пока рановато передавать такое национальное достояние, как лес, в частные руки. Я такой закон не подпишу»36.

В действующем Лесном кодексе РФ вопрос о собственности на леса решен следующим образом. Лесные участки в составе земель лесного фонда находятся в федеральной собственности (ст. 8), а формы собственности на лесные участки в составе земель иных категорий определяются в соответствии с земельным законодательством. Из этого следует, что лесные участки, находящиеся не на землях лесного фонда, т.е. на землях других категорий, могут находиться и в собственности юридических и физических лиц.

Как указывает директор Центра экологии и управления лесов РАН Г.Н. Коровин, в документе осталась «лазейка», через которую очень легко осуществить главную идею разработчиков — идею о частной собственности. В Кодексе произошла подмена лесного за-

природных ресурсов РФ — федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере изучения, использования, воспроизводства, охраны природных ресурсов, включая управление государственным фондом недр и лесным хозяйством. См.: Постановление Правительства РФ от 22 июля 2004 г. № 370 «Об утверждении Положения о Министерстве природных ресурсов Российской Федерации» // СЗ РФ. 2004. № 31. Ст. 3260. Само агентство являлось федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по реализации государственной политики, по управлению государственным имуществом в сфере лесного хозяйства, а также по нормативно-правовому регулированию по вопросам, определенным Положением о Федеральном агентстве лесного хозяйства (утв. Постановлением Правительства РФ от 16 июня 2004 г. № 283) //СЗ РФ. 2004. № 25. Ст. 2565.

35

См.: Боголюбов С.А. Совершенствование лесного законодательства России // Законодательство и экономика. 2004. № 5. С. 84—88; Яковлева О.А. Всенародное обсуждение законов — путь к возрождению России. М., 2006.

36 URL: http://www.rambler.ru/news/russia/putin/8971258.html (датаобраще-ния: 22.04.2017).

конодательства земельным, лес из недвижимого имущества превратился в «движимое». По мнению Г.Н. Коровина, последствия могут быть следующие: «Переводите лесные земли в любые категории и дальше — делайте с ними все, что хотите, в том числе и про-

37

давайте в частные руки»3'.

Эту точку зрения разделяет академик Н.А. Моисеев: «В новом Лесном кодексе впервые за всю двухсотлетнюю историю управления лесами в России они становятся объектом земельных отношений, движимым имуществом. Следовательно, лес можно выдернуть из земли, как редиску, и продать куда угодно, в том числе и под коттеджи»38.

Но если притязания субъектов РФ на установление права собственности на леса были квалифицированы Конституционным Судом РФ как неконституционные, то являются ли конституционными положения о праве собственности на леса, предусмотренные действующим Лесным кодексом РФ, допускающие право частной собственности на леса как публичное достояние многонационального народа России, нуждающееся в специальном правовом режиме? Подчеркнем, что положения Конституции РФ, касающиеся предмета конституционной правовой экспертизы по поводу лесного фонда в отношениях собственности, оставались неизменными. Изменялись позиции законодательной власти по вопросу о содержании правового регулирования форм права собственности на леса, как и на воды.

В части рассмотрения спорных дел по вопросам собственности на природу Конституционный Суд РФ доказал свою эффективность именно как орган конституционного контроля. Очевидна и актуальность регулярного конституционного контроля за деятельностью органов законодательной власти.

Практика же законодательной деятельности, осуществляемой по предметам ряда постановлений Конституционного Суда РФ, игнорирует позиции этого органа конституционного контроля. Такие противоречия касаются не только практики законодательного регулирования отношений собственности в природоресурс-ном законодательстве, которое со всей очевидностью демонстрирует даже не отступление от позиции Конституционного Суда РФ

37

По материалам Агентства Regnum. URL: http:www.regnum.ru (дата обращения: 12.04.2017).

38

1ам же.

о природе как публичном достоянии, а ее игнорирование. Не менее серьезным видится противоречие между конституционными установлениями в данной сфере, выводами Конституционного Суда РФ и регулированием отношений собственности на природу в ГК РФ, а также многочисленными ссылками на него в природо-ресурсном законодательстве.

Как отметили авторы статьи «Конституция — это закон и для Государственной Думы», «заглавие этой статьи кажется само собой разумеющимся. Государственная Дума принимает законы в соответствии с Конституцией РФ, но она и сама обязана соблюдать их, и в первую очередь Конституцию РФ. Однако то, что представля-

39

ется очевидным, не всегда отвечает действительности»39.

С одной стороны, Конституция РФ — это закон и для Государственной Думы, с другой — имеется острая потребность в эффективном конституционном контроле, диктуемая не только дефектами законотворчества, непосредственно связанным с отступлениями от конституционных требований, но, очевидно, и положением ст. 1 о Российской Федерации как правовом государстве. Ясно, что игнорирование положений Конституции РФ, позиций Конституционного Суда РФ, в частности, по исследуемому вопросу, дискредитирует саму идею правового государства.

В науке экологического права деятельность Конституционного Суда РФ уже становилась предметом исследований. В частности, Т.Ю. Сорокина изучала ее применительно к механизмам защиты права на благоприятную окружающую среду40. Правомочия Конституционного Суда РФ исследовались в сравнении со статусом Конституционного Суда РСФСР, созданного в 1991 г. Тогда соответствующие изменения были внесены и в Конституцию РСФСР 1978 г.41 Как отмечает Т.Ю. Сорокина, в качестве высшего судебного органа конституционного контроля Суд наделялся широкими полномочиями: проверка соответствия Конституции законов, указов Президента, постановлений Правительства, их отмена в случае

39

КомиссаровВ.С., КудрявцевВ.Н., Кузнецова Н.Ф., ЛунеевВ.В. Конституция — это закон и для Государственной Думы // Государство и право. 2007. № 5. С. 14.

См.: Сорокина Т.Ю. Механизмы защиты права на благоприятную окружающую среду: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 137—162.

См.: Закон РФ от 21 апреля 1992 г. № 2708-1 «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики» // Ведомости РФ. 1992. № 20. Ст. 1084.

признания неконституционными; разрешение споров о компетенции различных государственных органов и др. Автор подчеркивает возросшую юридическую силу решений высшего органа конституционного контроля: его постановления о несоответствии нормативных актов Конституции и международным договорам являлись окончательными и не могли быть преодолены повторным принятием нормативного акта; акты, признанные неконституционными, утрачивали юридическую силу и не подлежали исполнению, а органы, издавшие такой акт, обязаны были устранить допущенные в результате их применения нарушения основных прав и законных интересов граждан.

Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»42 значительно изменил объем полномочий Конституционного Суда РФ и внес определенные структурные, организационные и

43

процедурно-процессуальные коррективы43.

В числе основных изменений статуса и деятельности Суда можно назвать следующие. Суд лишен права рассматривать вопросы по собственной инициативе, что должно гарантировать объективность и беспристрастность его деятельности. Исключена из Закона и норма о направлении парламенту посланий о состоянии конституционной законности с вытекающими из этого обязательствами для парламента и о направлении представлений компетентным органам и должностным лицам, которые обязывали бы их информировать Суд о принятых мерах по устранению нарушений норм Конституции РФ. Конституционный Суд РФ наделен правом законодательной инициативы, но только по вопросам, отнесенным к его ведению. Он разрешает дела о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов РФ.

42 СЗ РФ. 1994. № 13. Ст. 1447.

43 См.: Комментарий к Федеральному конституционному закону «О Конституционном Суде Российской Федерации» / Отв. ред. Н.В. Витрук, Л.В. Лазарев, Б.С. Эбзеев. М., 1996; Колбая Г.Н. Закон о Конституционном Суде: ухудшить нельзя, улучшить! //Журнал российского права. 1998. № 3. С. 93—96; Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. М., 2004. С. 286—301; Шульженко Ю.Л.Закон о Конституционном Суде Российской Федерации 1994 г. // Государство и право. 1995. № 7. С. 5—10 и др.

Учитывая общественную потребность в обеспечении соответствия принимаемых законов Конституции РФ, исполнения ее положения о России как правовом государстве, а также главенствующей роли Конституционного Суда РФ в защите основ конституционного строя, актуальной представляется задача расширения его полномочий как главного субъекта конституционного контроля в государстве в инициативном порядке, а не только по запросам уполномоченных субъектов права проверять конституционность норм экологического права на ранней, законодательной стадии регулирования экологических отношений.

Позиции Конституционного Суда РФ весьма важны для развития экологического и природоресурсного законодательства, в частности при регулировании отношений собственности на природу. Они определяют конституционный стандарт, императивно значимый в последующей деятельности законодательной, исполнительной и судебной власти в рассматриваемой сфере.

С точки зрения устойчивости цивилизационного развития закономерно предположить, что результатом конституционного контроля со стороны Конституционного Суда РФ станет выраженная в экологическом и природоресурсном законодательстве концепция природы как общего блага, публичного достояния, естественного богатства многонационального народа Российской Федерации, находящейся преимущественно в публичной — государственной и муниципальной — собственности.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Алексеев С.С. Собственность — право — социализм: полемические заметки. М.: Юридическая литература, 1989.

Бобин П.Н. Гражданско-правовой режим природных объектов: Авто-реф. дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург: Уральская государственная юридическая академия, 2009.

Боголюбов С.А. Совершенствование лесного законодательства России // Законодательство и экономика. 2004. № 5. С. 84—88.

Боголюбов С.А., Сулейменов М.К. Экологическое право — интегрированная отрасль. Проблемы теории экологического права. Диалог // Экологическое право. 2014. № 4. С. 32—38.

Гаджиев Г.А. Конституционные основы современного права собственности // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 30—41.

Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М.: Юристъ, 2004.

Залесский В.В. Перспективы права собственности //Журнал российского права. 2009. № 1. С. 64—70.

Иеринг Р. Борьба за право / Пер. с нем. С.И. Ершова. М.: Книжное дело, 1901.

Колбая Г.Н. Закон о Конституционном Суде: ухудшить нельзя, улучшить! // Журнал российского права. 1998. № 3. С. 93—96.

Комиссаров В.С., Кудрявцев В.Н., Кузнецова Н.Ф., Лунеев В.В. Конституция — это закон и для Государственной Думы // Государство и право. 2007. № 5. С. 13—16.

Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред.

B.Д. Зорькина. 2-е изд. М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2011.

Комментарий к Федеральному конституционному закону «О Конституционном Суде Российской Федерации» / Отв. ред. Н.В. Витрук, Л.В. Лазарев, Б.С. Эбзеев. М.: Юридическая литература, 1996.

Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий (постатейный) /Рук. авт. колл. Ю.А. Дмитриев; науч. ред. Ю.И. Скуратов. 2-е изд. М.: Статут, 2013.

Корельский В.М. О сочетании частного и публичного в праве // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической техники. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург: Издательство Ур-ГЮА, 1999.

Крассов О.И. Экологическое право. М.: Дело, 2001.

Кудрявцева Г.А., Васильева Е.Н. Вещное право // Юридическая энциклопедия / Под ред. Б.Н. Топорнина. М.: Юристъ, 2001. С. 127—128.

Мальцев Г.В. Развитие права: к единению с разумом и наукой. М.: Издательство МЮИ при Минюсте России, 2005.

Петрова Т.В. Права на природные ресурсы в Концепции развития законодательства о вещном праве // Экологическое право. 2009. № 5/6.

C. 27—31.

Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. М.: Норма, 2004.

Сорокина Т.Ю. Механизмы защиты права на благоприятную окружающую среду: Дисс. ... канд. юрид. наук. М.: Институт государства и права РАН, 2010.

Тихомиров Ю.А. Административное усмотрение и право // Журнал российского права. 2000. № 4. C. 70—79.

Тихомиров Ю.А. Публично-правовое регулирование: динамика сфер и методов // Журнал российского права. 2001. № 5. С. 3—12.

Тихомиров Ю.А. Теоретико-практический взгляд на водное право // Водное законодательство и экологические вызовы. Сб. материалов научно-практической конференции (Москва, 15 июня 2012 г.) / Сост. С.А. Боголюбов, Д.О. Сиваков, О.А. Золотова. М.: ИЗИСП, 2012. С. 25—29.

Толстой Ю.К. О концепции развития гражданского законодательства // Журнал российского права. 2010. № 1. С. 31—38.

Шульженко Ю.Л. Закон о Конституционном Суде Российской Федерации 1994 г. // Государство и право. 1995. № 7. С. 3—10.

Яковлева О.А. Всенародное обсуждение законов — путь к возрождению России. М.: АНО «Эколого-правовой центр "Право на жизнь"», 2006.

CONSTITUTIONAL FOUNDATIONS OF THE NATURAL ENVIRONMENT OWNERSHIP

Mikhail M. Brinchuk

Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences 10, Znamenka str., Moscow 119019, Russian Federation E-mail: [email protected]

The article is written with the informational support of SPS Consultant Plus.

Constitutional regulation of the natural environment ownership in the Russian Federation has a systematic character. Constitutional provisions relating to the natural environment ownership are located in different sections of the Constitution, thus allowing for the expression of differences in legal constitutional nature of the regulating relations. Constitutional provisions lay down the methodological foundations in the field of both the ecological and natural resources law.

Economic and political considerations play a role in the establishment of certain forms of natural resource ownership along with ecological and legal considerations. As such the effects of the private ownership of natural environment on the growth of the market economy turn out to be exaggerated and unfounded. The economy advances not only when the private property on natural environment is well established, but when the right to use or rent natural resources is guaranteed. Legal regulation in the field of natural resources requires a high degree of

legislative certainty which could be achieved by passing a federal "Natural Environment Ownership Act" or "Public Property Act". Establishing forms of ownership of natural environment requires taking into account the specificity of natural environment as both a matter of ownership and as a public domain.

The constitutional review plays an important role in resolution of conflicts between legislation and legal doctrine relating to the natural environment ownership. The Constitutional Court's proceedings in cases concerning natural environment ownership as well as interpretation of certain constitutional provisions by the court promote the development of the ecological and natural resources legislation according to the idea that nature is a basis for the peoples' life and activities in the Russian Federation.

8 Nature, public domain, ownership, forms of the ownership, Constitution of the Russian Federation, ecological legislation, natural resources legislation, the Constitutional Court of the Russian Federation, constitutional review.

REFERENCES

Alekseev, S.S. (1989). Sobstvennost'(pravo (sotsializm:polemicheskiezametki. [Property — Law (Socialism: Polemical Notes] Moscow: Yuridicheskaya literatura (in Russ.).

Bobin, P.N. (2009). Grazhdansko-pravovoi rezhim prirodnykh ob»ektov [Civil-law Regime of Natural Objects]. The Candidate of Legal Sciences Thesis' Abstract. Ekaterinburg: The Ural State Law Academy (in Russ.).

Bogolyubov, S.A. (2004). Sovershenstvovanie lesnogo zakonodatel'stva Rossii [Improvement of Russian Forest Law]. Zakonodatel'stvo i ekonomika [Law and Economics], (5), pp. 84—88 (in Russ.).

Bogolyubov, S.A. and Suleimenov, M.K. (2014). Ekologicheskoe pravo — integrirovannaya otrasl'. Problemy teorii ekologicheskogo prava. Dialog [Ecological Law Is an Integrated Branch. Problems of Theory of Ecological Law. Dialogue]. Ekologicheskoe pravo [Environmental Law], (4), pp. 32—38 (in Russ.).

Dmitriev, Yu.A. and Skuratov, Yu.I. eds. (2013). Konstitutsiya Rossiiskoi Federatsii. Doktrinal'nyi kommentarii (postateinyi) [The Constitution Of The Russian Federation. Doctrinal Comment (Article by Article)]. 2nd ed. Moscow: Statut (in Russ.).

Gadzhiev, G.A. (2004). Konstitutsionnye printsipy rynochnoi ekonomiki (Razvitie osnov grazhdanskogo prava v resheniyakh Konstitutsionnogo Suda Rossiiskoi Federatsii) [Constitutional Principles of Market Economy (Development of the Foundations of Civil Law in Decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation)]. Moscow: Yurist (in Russ.).

Gadzhiev, G.A. (2006). Konstitutsionnye osnovy sovremennogo prava sobstvennosti [Constitutional Foundations of the Modern Property Law]. Zhurnal rossiiskogo prava [Journal of Russian Law], (12),pp. 30—41 (inRuss.).

Jhering von, R. (1872). Der Kampf um's Recht [The Struggle for Law]. Wien, Regensburg [Russ. ed.: Jhering, von R. (1901). Bor'ba z,apravo. Translated from German by S.I. Ershova. Moscow: Knizhnoe delo]

Kolbaya, G.N. (1998). Zakon o Konstitutsionnom Sude: ukhudshit' nel'zya, uluchshit'! [The Law on the Constitutional Court: it is Impossible to Aggravate, Improve!]. Zhurnal rossiiskogo prava [Journal of Russian Law], (3), pp. 84—96 (in Russ.).

Komissarov, V.S., Kudryavtsev, V.N., Kuznetsova N.F. and Luneev V.V. (2007). Konstitutsiya — eto zakon i dlya Gosudarstvennoi Dumy [The Constitution is the Law Also for the State Duma]. Gosudarstvo ipravo [State and Law], (5), pp. 13—16 (in Russ.).

Korel'skii, V.M. (1999). O sochetanii chastnogo i publichnogo v prave [On the Combination of Private and Public in Law]. In: Publichnoe i chastnoe pravo: problemy razvitiya i vzaimodeistviya, zakonodatel'nogo vyrazheniya i yuridicheskoi tekhniki. Materialy Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii [Public and Private Law: the Problems of Development and Interaction, legislative Expression and Legal Technique. Materials of all-Russian Scientific-Practical Conference]. Ekaterinburg: UrGYuA Publ. (in Russ.).

Krassov, O.I. (2001). Ekologicheskoepravo [Environmental Law]. Moscow: Delo (in Russ.).

Kudryavtseva, G.A. and Vasil'eva, E.N. Veshchnoe parvo [Property Law]. In: B.N. Topornin, ed. Yuridicheskaya entsiklopediya [Legal Encyclopedia] Moscow: Yurist, pp. 127—128 (in Russ.).

Lukasheva, E.A. ed. (2004). Prava cheloveka: Uchebnik dlya vuzov [Human Rights. Textbook]. Moscow: Norma (in Russ.).

Mal'tsev, G.V. (2005). Razvitie prava: k edineniyu s razumom i naukoi [Development of Law: to the Union of Reason and Science]. Moscow: MYuI pri Minyuste Rossii Publ. (in Russ.).

Petrova, T.V. (2009). Prava na prirodnye resursy v Kontseptsii razvitiya zakonodatel'stva o veshchnom prave [Rights on Natural Resources in the Concept of Development of Legislation on Property Law]. Ekologicheskoe pravo [Environmental Law], (5/6), pp. 27—31 (in Russ.).

Shul'zhenko Yu.L. (1995). Zakon o Konstitutsionnom Sude Rossiiskoi Federatsii 1994 g. [Law on the Constitutional Court of the Russian Federation, 1994]. Gosudarstvo ipravo [State and Law], (7), pp. 3—10 (in Russ.).

Sorokina, T.Yu. (2010). Mekhanizmy zashchity prava na blagopriyatnuyu okruzhayushchuyu sredu [Mechanisms for the Protection of the Right to a

Favorable Environment], The Candidate of Legal Sciences Thesis]. Moscow: Institute of State and Law RAS (in Russ.).

Tikhomirov, Yu.A. (2000). Administrativnoe usmotrenie i pravo [Administrative Discretion and Law]. Zhurnal rossiiskogo prava [Journal of Russian Law], (4), pp. 70—79 (in Russ.).

Tikhomirov, Yu.A. (2001). Publichno-pravovoe regulirovanie: dinamikasfer i metodov [Public Law Regulation: Dynamics of Scope and Methods]. Zhurnal rossiiskogo prava [Journal of Russian Law], (5), pp. 3—12 (in Russ.).

Tikhomirov, Yu.A. (2012). Teoretiko-prakticheskii vzglyad na vodnoe pravo [Theoretical and practical view on water law]. In: S.A. Bogolyubov, D.O. Sivakov and O.A. Zolotova, contrs. Vodnoe zakonodatel'stvo i ekologicheskie vyzovy. Sbornik materialov nauchno-prakticheskoi konferentsii [Water Legislation and Environmental Challenges. The Collection of Materials of the Scientific-practical Conference]. Moscow, 15 June 2012. Moscow: IZISP. pp. 25—29 (in Russ.).

Tolstoi, Yu.K. (2010). O kontseptsii razvitiya grazhdanskogo zakono-datel'stva [On Development of Concept of Project for Civil Legislation]. Zhurnal rossiiskogo prava [Journal of Russian Law], (1), pp. 31—38. (in Russ.).

Vitruk, N.V. Lazarev, L.V. and Ebzeev B.S. eds. (1996). Kommentarii k Federal'nomu konstitutsionnomu zakonu «O Konstitutsionnom Sude Rossiiskoi Federatsii» [Commentary on the Federal Constitutional Law "On the Constitutional Court of the Russian Federation"] Moscow: Yuridicheskaya literatura (in Russ.).

Yakovleva, O.A. (2006). Vsenarodnoe obsuzhdenie zakonov — put' k vozrozhdeniyu Rossii [Nationwide Discussion of Laws is the Way to the Revival of Russia.]. Moscow: ANO "Ekologo-pravovoi tsentr "Pravo na zhizn'" (in Russ.).

Zalesskii, V.V. (2009). Perspektivy prava sobstvennosti [Prospects of the Law of Property]. Zhurnal rossiiskogo prava [Journal of Russian Law], (1), pp. 64—70 (in Russ.).

Zor'kin, V.D. ed. (2011). Kommentarii k Konstitutsii Rossiiskoi Federatsii. [Commentary on the Constitution of the Russian Federation]. 2nd ed. Moscow: NORMA: INFRA-M (in Russ.).

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Бринчук Михаил Михайлович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, заведующий сектором эколого-правовых исследований Института государства и права Российской академии наук.

AUTHORS' INFO:

Mikhail M. Brinchuk — Doctor of Legal Sciences, Professor, Honored Science Worker of the Russian Federation, Chair of the Ecological Legal Studies Department, Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Бринчук М.М. Конституционные основы права собственности на природу //Труды Института государства и права РАН. 2017. Том. 12. № 4. С. 97—132.

FOR CITATION:

Brinchuk, M.M. (2017). Constitutional Foundations of the Natural Environment Ownership. Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS, 12(4), pp. 97—132.