CC BY
473
Стародубцева Инна Алексеевна
кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного права России и зарубежных стран Воронежского государственного университета (e-mail: Starodubtseva_i@mail.ru)
Конституционные механизмы ограничения прав и свобод личности в России и зарубежных странах
Аннотация
Статья посвящена исследованию механизмов ограничения прав и свобод человека в конституциях России и зарубежных стран (Италии, Индонезии, ФРГ). Автором предлагаются показатели определения соразмерности ограничения конституционных прав и свобод личности угрозе причинения ущерба защищаемым ценностям. Проводится анализ применения предложенных показателей на примере пассивного избирательного права.
Annotation
The article is devoted to the study of mechanisms of limitation of human rights and freedoms in the constitution of Russia and foreign countries (Italy, Indonesia, GERMANY). The author of the proposed indicators determining the proportionality of the restriction of constitutional rights and freedoms of the individual threat of causing damage to the protected values. Analysis of application of the proposed indicators on the example of a passive electoral right.
Ключевые слова: конституционные права и свободы, ограничение прав и свобод, избирательные права.
Key words: constitutional rights and freedoms, the rights and freedoms, the electoral law.
Конституции Российской Фе-
В дерации человек, его права и свободы провозглашаются высшей ценностью (ст. 2) и регулируются на основе следующих положений: а) закрепление широкого перечня основных прав и свобод, не отрицание иных (ч. 1 ст. 55); б) конституционные нормы почти не предусматривают конкретных ограничений прав и свобод (за редкими исключениями: ч. 3 ст. 32, в которой ограничивается право избирать и быть избранными двух категорий граждан (признанных судом недееспособными и содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда), ч. 5 ст. 13 - случаи запрета создания общественных объединений);
в) гарантируются наиболее важные права и свободы, которые не подлежат ограничению в условиях чрезвычайного положения (ч. 3 ст. 56);
г) ограничения допускаются только федеральными законами для защиты наиболее важных ценностей (ч. 3 ст. 55). Сложность на практике вызывает реализация последнего пункта - ограничение прав и свобод федеральными законами только в той мере, в какой это необходимо для защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопас-
ности государства (ч. 3 ст. 55). В каждом конкретном случае при разработке и принятии федерального закона требуется оценка соразмерности ограничения прав тем ценностям, для охраны которых допускается ограничение. Однако в науке и практике не достаточно разработаны критерии и показатели такой соразмерности, что обусловливает актуальность данного вопроса. По мнению В.И. Лафитского, конституционные права и свободы являются одним из факторов, сдерживающих Россию от деспотизма [1], а на современном этапе развития данный вопрос является чрезвычайно актуальным, также как и необходимость повышения уровня гарантированности правового положения личности.
Большинство конституций зарубежных стран похожим образом регулируют права и свободы человека и гражданина (Франции, США, Индонезии, Японии и др.), допуская их ограничения законами. К примеру, Конституция Республики Индонезия 1945 г. [2] устанавливает, что ограничение прав и свобод личности возможно законом в исключительных целях, которые отличаются от Конституции Российской Федерации указанием на религиозные ценности (для гарантирования признания и уважения прав и свобод других лиц и удовлетворения справедливых требований, основанных на началах морали, рели-
54
гиозных ценностей, безопасности и публичного порядка в демократическом обществе -Ст. 28 J). Конституция Демократической Республики Восточный Тимор 2002 г. [3] допускает ограничение прав и свобод только законом для защиты других охраняемых конституцией прав или интересов в случаях, четко определенных в конституции. Закон не может снижать и расширять пределы основного содержания конституции и не имеет обратной силы (ст. 24).
Однако, встречается и иной подход к механизму ограничения конституционных прав и свобод личности. Так, в Основном законе ФРГ 1949 г. [4] допустимые ограничения законом конкретного права указаны в каждой статье, его гарантирующей. При этом ст. 19 содержит требования к законам, ограничивающим конституционные права: 1) только в случае, прямо указанном в Основном законе; 2) закон должен носить общий характер, а не относиться к конкретному случаю; 3) в законе должно быть названо ограничиваемое основное право с указанием статьи; 4) существо содержания основного права ни в коем случае не должно быть затронуто. Данный механизм ограничения конституционных прав и свобод личности в большей мере гарантирует защиту от необоснованного ограничения, "связывает" законодателя и предупреждает возможные коллизии между конституцией и законами.
Возвращаясь к Конституции Российской Федерации, хочется обратить внимание на необходимость разработки критериев и показателей соразмерности ограничения прав и свобод личности федеральными законами тем конституционным ценностям (ч. 3 ст. 55), для охраны которых допускается ограничение. Их отсутствие приводит к многочисленным коллизиям между Конституцией России и федеральными законами, ограничивающими права и свободы граждан, что подтверждается большим количеством жалоб граждан в Конституционный Суд РФ и его решениями о неконституционности законов. Федеральный орган конституционного контроля при проверке конституционности ограничений прав и свобод отметил, что Конституция Российской Федерации требует безусловного соблюдения предусмотренных ею гарантий личности и исходит из необходимости обеспечения справедливости соответствующих ограничений, их соразмерности защищаемым конституционным ценностям [5].
По мнению В.В. Лапаевой, основной смысл
ч. 3 ст. 55 может быть выражен формулой: права одних лиц могут быть ограничены для защиты таких же по своему содержанию прав других лиц. Это означает, что речь здесь, по существу, идет
не об ограничении основных прав и свобод, а об определении пределов правовой регуляции на основе принципа формального равенства [6]. Она справедливо отмечает, что когда федеральным законом ограничиваются основные права, то такие ограничения не могут выходить за рамки тех пределов осуществления прав и свобод, которые очерчены в Конституции РФ. Это значит, что они: 1) не должны нарушать принцип равенства субъектов этих прав; 2) не должны вводить дополнительные гарантии против злоупотребления правами, а могут лишь конкретизировать те гарантии, которые закреплены в Конституции РФ. Основные права могут быть ограничены федеральным законом, сфера действия которого уже очерчена конституционными пределами осуществления прав, только в указанных целях и только соразмерно этим целям [7].
Для выявления соразмерности ограничений конституционных прав и свобод личности угрозе причинения ущерба тем ценностям, для защиты которых допускается ограничение, на мой взгляд, возможно использование следующих показателей:
а) возникновение негативных последствий при неустановлении ограничения конкретного права;
б) реальность угрозы причинения вреда подлежащим защите конституционным ценностям.
Определение указанных показателей допустимо с использованием метода моделирования для выявления вероятности наступления негативных последствий и степени реальности угрозы.
Очень многие федеральные законы устанавливают ограничения конституционных прав и свобод личности: "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях", "О свободе совести и о религиозных объединениях", "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" и др. В каждом конкретном случае требуется оценка соразмерности ограничения прав тем ценностям, для охраны которых допускается ограничение. Такая оценка должна осуществляться при разработке и проведении правовой экспертизы законопроектов.
Рассмотрим ограничения избирательных прав в России на основе вышепредложенных показателей. Ученые выявляют негативные тенденции в данной сфере. Так, Н.В. Витрук отмечает неоправданное ограничение избирательных прав, иных политических прав граждан [8]. Е.И. Колю-шин также указывает, что в настоящее время наметилась тенденция в сторону необоснованного ограничения избирательных прав [9].
В Конституции Российской Федерации (ч. 3 ст. 32) сразу устанавливаются конкретные
55
ограничения права избирать и быть избранными двух категорий граждан: признанных судом недееспособными и содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда. Указанная статья Конституции России не предусматривает возможности лишения избирательных прав иных категорий граждан. Однако, Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" это допускается. В качестве сравнения можно обратиться к Конституции Итальянской Республики 1947 г., в ст. 48 которой используется похожий механизм ограничения избирательных прав. В ней также устанавливаются основания для ограничения: гражданская недееспособность и окончательный уголовный приговор. Однако их перечень не является закрытым - предусмотрены также случаи недостойного поведения, указанные в законе. Такая формулировка конституционной нормы Итальянской Республики, в отличие от России, не вызывает сомнений в возможности в законе устанавливать иные основания ограничения избирательных прав.
Ограничения пассивного избирательного права дополнительно к конституционным устанавливаются Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", в ст. 4 которого лишаются пассивного избирательного права несколько категорий граждан Российской Федерации, среди которых хочется обратить внимание на одну - осужденные к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений и имеющие на день голосования на выборах неснятую и непогашенную судимость за указанные преступления.
В случае совершения гражданами преступлений экстремистской направленности, пропаганды и публичного демонстрирования нацистской атрибутики или символики, возбуждения социальной, расовой, национальной или религиозной розни, унижающей национальное достоинство, пропаганды исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, то ограничение их права быть избранными в органы государственной власти и местного самоуправления в условиях современной России обосновано для защиты основ конституционного строя, здоровья, прав и свобод, безопасности государства.
Однако конституционность продления ограничения пассивного избирательного права после отбытия наказания (в период непогашенной и
неснятой судимости) вызывает сомнение. Понятие судимости перешло в современное российское право из советского права. Конституция РФ в части ограничения прав и свобод личности такого основания не предусматривает, но действующие федеральные законы его содержат. При проверке конституционности Жилищного кодекса РСФСР Конституционный Суд РФ прямо назвал дискриминацией в жилищных правах отдельных категорий граждан по признаку наличия у них судимости и в силу этого нарушение гарантируемого государством принципа равенства прав и свобод человека и гражданина [10]. В Постановлении от 19 марта 2003 г. № 3-П [11] он был не так категоричен и определил судимость "как правовое состояние лица, обусловленное фактом осуждения и назначения ему по приговору суда наказания за совершенное преступление и влекущее при повторном совершении этим лицом преступления установленные уголовным законодательством правовые последствия; имеющаяся у лица непогашенная или неснятая судимость порождает особые, складывающиеся на основе уголовно-правового регулирования публично-правовые отношения его с государством, которые при совершении этим лицом новых преступлений служат основанием для оценки его личности и совершенных им преступлений как обладающих повышенной общественной опасностью и потому предполагают применение к нему более строгих мер уголовной ответственности".
С вышеуказанным постановлением Конституционного Суда РФ и изложенным в нем пониманием судимости не согласны судьи Н.В. Витрук и А.Л. Кононов, которые изложили свои особые мнения. По мнению Н.В. Витрука, "судимость как явление "объективного" и "субъективного" уголовного права, заменившее "неблагонадежность" времен царизма и "контрреволюционность" времен красного террора и гражданской войны, аморальна (безнравственна), противоречит принципам права, справедливости и гуманизма и представляет собой рудимент прошлого, тоталитарного режима". А.Л. Кононов в особом мнении указал, что"преступник уже расплатился с обществом за "прошлое". Презумпция искупления вины имеет несомненную связь с презумпцией невиновности (добросовестности, добропорядочности), и в этом смысле лицо, претерпевшее определенное ему приговором уголовное наказание, отбывшее полностью назначенный срок и тем самым исчерпавшее уголовно-правовой упрек (противоправность, обязанность, виновность), презюмируется в дальнейшем как лицо невиновное".
Предусмотренное в законе условие о несня-
56
дует предусмотреть предварительный конституционный контроль федеральных законов, ограничивающих конституционные права и свободы, и наделить Конституционный Суд РФ полномочием по обязательной проверке указанных федеральных законов до их подписания Президентом Российской Федерации. А также предоставить право обращаться в Конституционный Суд РФ с абстрактным запросом о проверке конституционности нормативных правовых актов, затрагивающих права и свободы личности, Генеральному прокурору РФ, Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации и уполномоченным по правам человека в субъектах РФ. Это позволит устранять коллизии между Конституцией России и федеральными законами до применения последних к гражданам и причинения реального ущерба их правам и свободам.
1.Лафитский В.И. Сумерки права: семь грехов правотворчества // Адвокат. 2006. № 2. С. 79-86.
2.Конституции государств Азии: в 3 т. /под ред. Т.Я. Хабриевой. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации: Норма, 2010. Т. 3. С. 168.
3.Конституции государств Азии : в 3 т. / под ред. Т.Я. Хабриевой. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации : Норма, 2010. Т. 3. С. 59-60.
4. См.: Конституции зарубежных государств: Великобритания, Франция, Германия, Италия, Соединенные Штаты Америки, Япония, Бразилия : учеб. пособие/(сост. сб., пер., авт. введ. и вступ. ст. В.В. Маклаков). 7-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2010. С. 121.
5.Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 г. № 3-П "По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской
той и непогашенной судимости существенно увеличивает срок, на который граждане лишаются пассивного избирательного права - на 6-8 лет (в соответствии со ст. 86 Уголовного кодекса РФ). Указанное ограничение пассивного избирательного права нарушает не только ст. 32 Конституции России, но и конституционный принцип равенства, предусмотренный ст. 19.
Если проанализировать составы преступлений, которые относятся к тяжким и за которые увеличивается срок ограничения права быть избранным на период судимости, то к ним относятся не только преступления против личности как наиболее общественно опасные, но и преступления против собственности (ст. 164 Уголовного кодекса РФ - хищение предметов, имеющих особую ценность), в сфере экономической деятельности (ст. 172 - незаконная банковская деятельность, ст. 185.3. - манипулирование ценами на рынке ценных бумаг). Является ли общественная опасность лиц, совершивших указанные преступления настолько высокой, чтобы ограничивать их пассивное избирательное право на максимальный срок до 23 лет?
Выявление соразмерности ограничений пассивного избирательного права Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" по предложенным показателям позволило сделать вывод, что это не всегда обосновано. В результате предоставления пассивного избирательного права гражданам, имеющим непогашенную и неснятую судимость, не возникнет реальная угроза важнейшим конституционным ценностям, указанным в ч. 3 ст. 55 Основного Закона России. Судимость как основание для ограничения пассивного избирательного права является дискриминационным, нарушающим конституционный принцип равенства. Следовательно, можно говорить о противоречии (коллизии) между частью 3 ст. 55 Конституции РФ и Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" с точки зрения обоснованности ограничения избирательных прав в период неснятой и непогашенной судимости.
Разрешать такие коллизии может только Конституционный Суд РФ. Его практика показывает, что подавляющее число обращений - это жалобы граждан на неконституционность законов, многие из которых таковыми и признаются в результате рассмотрения жалоб. Для повышения эффективности разрешения коллизий между Конституцией России и федеральными законами, ограничивающими прав и свободы граждан, сле-
Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1- 8 Постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов"в связи с запросом Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан" // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. № 14. Ст. 1302.
6.Лапаева В.В. Конституция РФ об основа-
57
ниях и пределах ограничения прав и свобод человека и гражданина // Законодательство и экономика. 2005. № 1. С. 11-17.
7.Лапаева В.В. Проблема ограничения прав и свобод человека и гражданина в Конституции РФ (опыт доктринального осмысления) //Журнал российского права. 2005. № 7. С. 13-23.
8. Витрук Н. В. Перспективы развития современной отечественной науки конституционного права // Государственная власть и местное самоуправление. 2010. № 11. С. 3-5.
9.Колюшин Е.И. Выборы и избирательное право в зеркале судебных решений. М.: Норма, Ин-фра-М, 2010. С. 119.
10.Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23 июня 1995 г. № 8-П "По делу о проверке конституционности части первой и пункта 8 части второй статьи 60 Жилищного кодекса РСФСР в связи с запросом Муромского городского народного суда Владимирской области и жалобами граждан Е.Р. Такновой, Е.А. Оглоблина, А.Н. Ващука"// Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. № 27. Ст. 2622.
11.Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 г. № 3-П "По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 18 Постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов"в связи с запросом Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан" // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. № 14. Ст. 1302.
1. Lafitsky V.I.Sumerki of the right: seven sins of right creativity // Lawyer. 2006. No 2. P. 79-86.
2. Constitutions of the states of Asia: in 3 v. / under the editorship of T.Ya. Habriyeva. M.: Institute of the legislation and comparative jurisprudence at the Government of the Russian Federation: Norm, 2010. V. 3. P. 168.
3. Constitutions of the states of Asia: in 3 t. / under the editorship of T. Ya.Habriyeva. M: Institute of the legislation and comparative jurisprudence at the Government of the Russian Federation: Norm, 2010. T. 3. P. 59-60.
4. See: Constitutions of the foreign states: Great Britain, France, Germany, Italy, United States of America, Japan, Brazil: studies. grant/ (composer
col., lane, aut. introd. andintrod. art. V.V. Maklakov). 7th prod., reslave. and additional. M.: Volters Kluver, 2010. P. 121.
5. The resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation from March 19, 2003 of № 3-P "In the case of check of constitutionality of provisions of the Criminal code of the Russian Federation, regulating legal consequences of a criminal record of the person, not momentariness and recurrence of crimes, and also points 1-8 of the Resolution of the State Duma from May 26, 2000 "About the amnesty announcement in connection with the Victory 55 anniversary in the Great Patriotic War of 1941-1945" in connection with inquiry of Ostankinsky intermunicipal (regional) court of the city of Moscow and complaints of a number of citizens" // Sobr. legislations of Rus. Federation. 2003. No 14. Art. 1302.
6. Lapayeva V. V. The constitution of the Russian Federation about the bases and limits of restriction of the rights and freedoms of the person and the citizen//the Legislation and economy. 2005. No 1. P. 11-17.
7. Lapayeva V.V. A problem of restriction of the rights and freedoms of the person and the citizen in the Constitution of the Russian Federation (experience of doktrinalny judgment) //the Magazine of the Russian right. 2005. No 7. P. 13-23.
8. Vitruk N. V. Prospects of development of a modern domestic science of a constitutional law // Government and local government. 2010. No 11. P. 3-5.
9. Kolyushin E.I. Elections and an electoral right in a mirror of judgments. M.: Norm, Infra-M, 2010. P. 119.
10. The resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation from June 23, 1995 of No 8-P "In the case of check of constitutionality of part one and point of 8 parts of the second article 60 of the Housing code of RSFSR in connection with inquiry of the Murom city national court of the Vladimir region and complaints of citizens E.R.Taknova, E.A.Ogloblina, A.N.Vashchuk"// Sobr. legislations of Rus. Federation. 1995. No 27. Art. 2622.
11. The resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation from March 19, 2003 of No 3-P "In the case of check of constitutionality of provisions of the Criminal code of the Russian Federation, regulating legal consequences of a criminal record of the person, not momentariness and recurrence of crimes, and also points 1-8 of the Resolution of the State Duma from May 26, 2000 "About the amnesty announcement in connection with the Victory 55 anniversary in the Great Patriotic War of 1941-1945" in connection with inquiry of
58
КОНСТИТУЦИОННОЕ И МУНИЦИПАЛЬНОЕ ПРАВО Ostankinsky intermunicipal (regional) court of the citizens" // Sobr. legislations of Rus. Federation. city of Moscow and complaints of a number of 2003. № 14. Art. 13
59
