CC BY
34Социология №3 2023
Конспирологическое мышление современных россиян
Ардашев Роман Георгиевич,
доктор философских наук, кандидат юридических наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Сибирского юридического института МВД России, E-mail: ardachev.rg@bk.ru
В статье раскрываются особенности развития конспирологического мышления наших современников. Анализируются негативные последствия влияния теорий заговора на сознание и поведение россиян. Приводятся результаты авторского исследования о влиянии конспирологических теорий на мировоззрение и реальное поведение наших соотечественников. Нами выделены возрастные и образовательные особенности, отношение к медиаисточникам и уровень доверия к органам власти и политикам как социальные факторы развития конспирологического мышления, которые опираются на высокий уровень тревожности и низкий уровень самооценки.
Ключевые слова: конспирологическое мышление, конспирологические теории, теории заговора, ригидность сознания, потребление масс, медиавоздей-ствие, падение доверия.
Конспирологические теории позволяют объяснять происходящие события через призму секретной информации, обусловленной теориями заговора, влиятельными экономическими или политическими, эзотерическими или религиозными, инопланетными или иными сообществами. По данным опросов общественного мнения - все больше россиян верят в теории заговора и по крайней мере точно уверены в наличии одной или двух теорий заговора в той среде, где они живут1.
Пандемия COVID-19 подтолкнула к усилению обсуждения данной тематики и появились варианты интерпретации данного явления под влиянием вышек 5G, геополитическими интересами разных стран (от Китая или США, до стран Африки), групп интересов (фармакологической отрасли, военных - как вариант бактериологического оружия), отдельных людей (Бил Гейтс) и проч. По данным того же исследования Левада-Центра - 64% россиян уверены в том, что коронавирусная инфекция имеет искусственное происхождение и выступает биологическим оружием.
Данные убеждения имеют множество негативных социальных последствий для личного и социального развития. Для личного развития многообразные последствия. Во-первых, провоцирует неблагоприятное для физического и психологического здоровья поведение. Во-вторых, приводит к неадекватному поведению во время вакцинации (от отказа вакцинироваться, до актов вандализма к пунктам вакцинации). В-третьих, приводит к критическому, скептическому и откровенно бунтарскому восприятию профилактики любого вакцинирования. Для социального развития не менее раз-
1 Коронавирус: вакцина и происхождение вируса // Левада-Центр. 2021. 1 марта. URL: https:// www.levada. ru/2021/03/01/koronavirus-vaktsina-i-proishozhdenie-virusa/ (дата обращения: 03.04.2023) (данный материал создан и распространен российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента)
225
нообразные последствия. Во-первых, снижение доверия к органам власти, понижение гражданской и социальной активности. Во-вторых, снижение доверия к науке и ее достижениям.
Изучение данного явления ведется достаточно давно (К. Поппер, С. Моско-вичи), касается и современных исследований автора и коллег (А.Д. Казун и А.В. Поршнев, П.Г. Кошкин, А.М. При-луцкий, Т.Т. Шамурзаев), рассматривается психологами, политологами, социологами, культурологами и другими учеными, но не позволяет говорить о полной сложившейся картине того, что является причиной возникновения и распространения конспирологических теорий в социальной среде и кто те люди, что верят в теории заговора. Также указываются особенности внешней среды, способствующие усилению значимости и роли конспирологических теорий (А.С. Ким, О.А. Полюшкевич, Р.В. Иванов, В.А. Ску-денков).
Полагаем, что конспирологическое мышление может усиливаться под влиянием одного события (пандемия корона-вируса) или же может быть склонностью к определенному типу мышления. Эта склонность может искусственно конструироваться в СМИ и сети Интернет или наоборот притупляться под влиянием того же медиапространства.
Причины возникновения конспирологического мышления
Ключевой причиной возникновения теорий заговора выступают негативные события, сопряженные с рисками и деструктивными последствиями для больших групп. Это позволяет объединиться людям. Негативными событиями могут быть теракты и убийства национальных или политических лидеров (для дестабилизации положения в стране или мире), возникновения заболеваний(СПИД, вирус Зика, COVID-19), экологические и техногенные катастрофы (взрывы атомных станций, наводнения, землетрясения и проч.).
В результате этих событий большими группами людей теряется определенность, понимание того, что будет
в будущем и невозможность контролировать ситуацию, свое поведение и поведение окружающих. Для того, чтобы как-то объяснить происходящие события они обращаются к любой информации, транслирующийся из медиапростран-ства, не включая критическое осмысление, не подвергая критике и сомнению из-за умелой фальсификации фактов -формируется вера в ложные убеждения в виде конспирологических теорий.
Подготовкой к данным стратегиям восприятия информации выступает популистская публичность политиков, шоу-звезд и иных известных персон, которые высказывают свою оценку по тому или иному событию и ссылаются на теории заговора. Иными словами, в медийном дискурсе уже присутствует отсылка к существующим теориям заговора (пусть и по другим поводам). Когда же происходит негативное событие - на подготовленное популистскими выступлениями о теориях заговора сознание общественности накладываются вольно интерпретируемые события, предшествующие негативным социальным действиям и в результате - подтверждается вера в конспирологический заговор.
Безусловно, распространяемость теорий заговора в широких массах вызвана недостаточностью официальной информации, и население вынуждено верить той информации, которая распространяется в формате альтернативного варианта интерпретации происходящих событий. Теории заговора отвечают на поставленные вопросы. Пусть эти ответы не соответствуют реальности, но они дают стабильность в понимании - что происходит (несмотря на то, что это ложные убеждения). Они если не дают чувство безопасности, но точно дают чувство определенности.
Реально то, во что верят люди. Поэтому, теории заговора вполне актуальны и активно распространяются в наши дни.
Особенности проведения и результаты анализа исследования
Мы проводили онлайн опрос жителей России через платформу www.google.ru в марте 2023 года. В нем приняли уча-
226
стие 1450 жителей России в возрасте от 18 до 70 лет; 57% женщин и 43% мужчин; 55% имеют высшее, 35% средне-специальное и 10% среднее образование.
Так как целью исследования было изучение особенностей конспирологического мышления мы опирались на средние значения шкалы Ликерта (от «абсолютно согласен» до «абсолютно не согласен») по таким показателям: «За негативными событиями в обществе всегда стоят чьи-то интересы», «Официальные источники никогда не говорят всю правду о происходящих событиях». Расчет коэффициента Кронбаха пока-
зал, что данные вопросы имеют достаточно высокий уровень достоверности (alpha = 0,73).
Конспирологическое мышление достаточно распространено. Более половины респондентов в разных возрастных группах указывали на то, что за негативными событиями в обществе стоят интересы тех или иных групп (власти, бизнеса, НЛО) или отдельных людей (оценили на 4 и 5 баллов). Дополнительно подчеркивали, что информации из неофициальных источников они больше доверяют, чем информации из официальных СМИ, аффилированных органами власти (см. таблицу 1).
Таблица 1. Возрастные отличия распространения конспирологического мышления (в %)*
1 2 3 4 5
За негативными событиями в обществе стоят интересы тех или иных групп (власти, бизнеса, НЛО)
18-15 лет 11,5 7,6 13,2 35,5 32,2
36-55 лет 4,8 6,7 9,1 38,1 41,3
56 лет и старше 7,4 8,1 12,1 32,2 40,2
Официальные источники никогда не говорят всю правду о происходящих событиях
18-15 лет 4,9 5,5 11,5 37,8 40,3
36-55 лет 0,9 6,6 13,1 36,7 42,7
56 лет и старше 10,2 10,1 13,2 34,3 32,2
* По шкале, где 1- «Абсолютно не согласен», а 5- «,
Развитие аналитических способностей прямо коррелирует с уровнем образования (как минимум высшее, наличие
олютно согласен»
ученой степени или двух высших образований - уменьшает веру в конспирологические теории). См. таблицу 2.
Таблица 2. Влияние уровня образования на конспирологическое мышление (в %)
Уровень образования Верю в теории заговора В некоторые теории верю, а в другие нет Не верю в теории заговора
Ученая степень 7,5 15,8 76,7
Два высших образования 9,8 19,9 70,3
Высшее образования 14,1 24,4 61,5
Средне специальное образование 24,9 39,9 35,2
Среднее образование 31,2 47,7 21,1
Мы выделяли уровень доверия органам власти и членам семьи, а также уровня лояльности к ним же: «Я доверяю представителям власти», «Я раз-
деляю политику власти», «Я знаю, что мне всегда помогут, если я окажусь в беде», «Власть меня использует также, как и всех». Уровень достоверности для ор-
ганов власти высокий (alpha = 0,78), для членов семьи ниже, но также значим (alpha = 0,71).
Респонденты, доверяющие органам власти и лояльные к политическим лидерам менее склонны доверять теориям заговора, те же, кто не доверят ни власти, ни политикам склонны больше ве-
рить в заговоры. Власти и политическим лидерам больше доверяют представители старшего возраста среди них меньше тех, кто верит в теории заговора. А среди людей младшего и среднего возраста - картина иная, достаточное количество приверженцев конспирологических теорий (см. таблицу 3).
Таблица 3. Влияние уровня доверия к органам власти и политикам на распространенность конспирологического мышления (в %)*
1 2 3 4 5
Я доверяю представителям власти
18-15 лет 11,6 16,3 25,5 27,8 18,8
36-55 лет 4,1 18,7 18,7 35,6 22,9
56 лет и старше 5,9 12,1 15,4 36,1 42,3
Я разделяю политику власти
18-15 лет 21,1 16,9 14,5 25,4 22,1
36-55 лет 5,2 10,2 15,9 33,1 35,6
56 лет и старше 5,1 12,1 22,2 30,3 30,3
Я знаю, что мне всегда помогут, если я окажусь в беде
18-15 лет 4,3 12,2 24,4 28,9 30,2
36-55 лет 6,9 13,6 22,5 29,7 27,3
56 лет и старше 8,1 11,8 20,3 28,6 31,2
Власть меня использует также, как и всех
18-15 лет 19,4 33,1 20,3 16,7 10,5
36-55 лет 16,3 35,8 26,7 12,3 8,9
56 лет и старше 42,1 17,6 18,9 11,8 9,6
* По шкале, где 1- «Абсолютно не согласен», а 5- «Абсолютно согласен»
Таблица 4. Возрастные отличия восприятия медиаисточников распространения конспирологического мышления (в %)*
1 2 3 4 5
Я доверяю официальным источникам информации
18-15 лет 23,0 31,1 18,7 12,1 15,1
36-55 лет 24,5 23,2 10,1 20,1 22,1
56 лет и старше 17,1 21,1 17,9 18,6 25,3
Я доверяю альтернативным источникам информации
18-15 лет 6,5 15,9 12,3 29,9 35,4
36-55 лет 10,6 14,9 15,7 28,7 30,1
56 лет и старше 25,4 22,7 18,7 18,6 14,6
* По шкале, где 1- «Абсолютно не согласен», а 5- «Абсолютно согласен»
228
Также выделили роль источников медиапотребления. Опираются только на официальную информацию треть респондентов, чаще люди более старшего возраста. Используют альтернативные источники информации (в т.ч. блоги экспертные мнения и т.д.) - большая часть респондентов от 18 до 55 лет. Уровень доверия официальным источникам низок (alpha = 0,61), а альтернативным (в т.ч. непроверенным) - достаточно высок (alpha = 0,76). См. таблицу 4.
Несмотря на то, что представители старшего возраста менее доверяют альтернативным источникам информации, они верят в теории заговора, информацию о которых передают знакомые и соседи. Поэтому, данная граппа является также носителем конспирологического мышления.
Также мы установили, что у тех респондентов, кто верит в теории заговора - более высокий уровень тревожности и низкий уровень самооценки (См. таблицу 5).
Таблица 5. Взаимосвязь уровня тревожности, самооценки и веры к конспирологические теории (в %)*
Критерий Уровень Верят в теории заговора Не верят в теории заговора
Уровень тревожности Высокий 66,3 10,2
Средний 27,8 32,2
Низкий 5,9 57,6
Уровень самооценки Высокий 12,4 22,9
Средний 24,5 28,5
Низкий 63,1 48,6
вора и вовлечения в них все новых и новых адептов.
Выводы
Конспирологическое мышление характерно для людей с высоким уровнем тревожности и низкой самооценкой (психологические факторы). А также с низким уровнем образования, высоким уровнем религиозности и низким уровнем доверия органам власти и политикам в целом (социальные факторы). Высокоразвитые аналитические способности снижают риски подверженности конспирологиче-ским теориям. Это соотносится с принципами и природой возникновения конспи-рологических идей, что позволяет говорить о достоверности полученных нами данных и сделанных выводов. Сочетание психологических предрасположенностей и социальных условий приводит к необходимости обращения к альтернативным источникам информации и доверия им.
Проведенное нами исследование показало перспективность изучения данного социального явления. Необходимо более глубоко исследовать перспективы и условия развития конспирологического мышления, роль конкретных негативных событий в распространённости теорий заговора, а также более детальное изучение конкретных теорий заговора, от истории возникновения, до способов распространения.
Литература
1.
*Рассчитывался по отдельным шкалам тревожности теста Тейлора и теста самооценки Сонерсена (авторская модификация).
Таким образом, полученные результаты продолжают логику изучения как психологической готовности и социальной обусловленности распространения конспирологического мышления. Возникают территориальные и социальные особенности моделирования данных процессов, но они лишь усиливают основные векторы развития теорий заго-
Ардашев Р.Г. Конспирологические теории в период пандемии: эффекты сознания // Социология. 2021. № 5. С. 74-81.
Ардашев Р.Г. Теории заговора в общественном мнении россиян // Миссия конфессий. 2020. Т. 9. № 1 (42). С.145-154.
Ардашев Р.Г. Конспирологические гипотезы гибели известных людей // I Международное книжное издание стран содружества независимых государств «Лучшие в образовании -2021». Нур-Султан, 2021. С. 39-41. Ардашев Р.Г. COVID-19: Влияние кон-спирологических теорий на качество жизни россиян // Влияние качества
229
3
4
жизни на формирование ценностной структуры населения России. Всероссийская научная конференция с международным участием: сборник материалов. М.: МГУ, 2020. С.140-142.
5. Ардашев Р.Г. Иррациональное мышление: коронавирус как теория заговора // Глобальные вызовы и региональное развитие в зеркале социологических измерений. Материалы V международной научно-практической интернет-конференции. В 2-х частях. Вологда, ВолНЦ РАН, 2020. С. 205209.
6. Ардашев Р.Г. Кино как источник формирования иррационального сознания россиян // Социальная реальность виртуального пространства. материалы IV Международной научной конференции. Иркутск, ИГУ, 2022. С. 197-201.
7. Ардашев Р.Г. Конспирологические теории как показатель социальной напряженности при пандемии COV-ID-19 // Пространства социальной напряженности и стратегические кон-сенсусные взаимодействия в XXI веке. Сборник научных трудов. Иркутск, ИГУ, 2020. С. 308-311.
8. Ардашев Р.Г. Распространение конспирологических теорий под влиянием виртуализации // Социальная реальность виртуального пространства. Материалы III Международной научно-практической конференции. Под общей редакцией О.А. Полюшкевич. Иркутск, ИГУ, 2021. С. 9-12.
9. Ардашев Р.Г. Стигматизированные стратегии иррационального мышления: конспирологические теории и их адепты // Социальные институты в правовом измерении: теория и практика. Материалы II Всероссийской научно-практической конференции. ФГБОУ ВО «ИГУ»; под общей редакцией О.А. Полюшкевич, Г.В. Дружинина. Иркутск, ИГУ, 2020. С.100-103.
10. Иванов Р.В. Виртуальное взаимодействие: истинность и ложность // Гуманитарное знание и духовная безопасность. Сборник материалов VII Меж-
дународной научно-практическои конференции. Грозный - Махачкала, 2020. С.161-165.
11. Иванов Р.В. Влияние пандемии COV-ID-19 на социальное напряжение // Пространства социальной напряженности и стратегические консенсусные взаимодействия в XXI веке. сборник научных трудов. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Иркутский государственный университет. 2020. С. 311-313.
12. Иванов Р.В. Качество жизни в виртуальном мире // Влияние качества жизни на формирование ценностной структуры населения России. Всероссийская научная конференция с международным участием: сборник материалов. Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова. Москва, 2020. С. 44-46.
13. Казун А.Д., Поршнев А.В. Кто верит в теории заговора? Факторы склонности к конспирологическому мышлению в России, Казахстане и Украине // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2021. № 6. С. 549-565. https:// doi.org/10.14515/ monitoring.2021.6.1889
14. Ким А.С., Полюшкевич О.А. Идентичность как способ восприятия чужих и своих // DIXI - 2019: идеи, гипотезы, открытия в социально-гуманитарных исследованиях. Сборник научных трудов. Хабаровск, ХГУЭП, 2019. С.94-100.
15. Кошкин П.Г. Коронавирус в умах: как пандемия превратилась в информационную эпидемию и как с ней бороться / Российский совет по международным делам. - 2020. - 8 апреля. -Режим доступа: https://russiancouncil. ru/analytics-andcomments/analytics/ koronavirus-v-umakh-kak-pandemiya-prevratilas-v-informatsionnu yu-epi-demiyu-i-kak-s-ney-borotsya/ (дата обращения: 03.04.2023).
16. Полюшкевич О.А. «Свои» и «чужие»: социокультурные маркеры // Дискуссия. 2011. № 5. С. 84-89.
230
17. Полюшкевич О.А. Доверие в меняющемся мире // Социология. 2021. № 2. С. 87-92.
18. Полюшкевич О.А. Перспективы будущего: особенности восприятия после COVID-19 // Современное общество в условиях социально-экономической неопределенности. XV Международная научная конференция «Сорокин-ские чтения-2021». Москва, 2021. С. 149-151.
19. Полюшкевич О.А. Доверие к институтам права // Социальные институты в правовом измерении: теория и практика. Материалы I Всероссийской научно-практической конференции. Иркутск, ИГУ, 2019. С. 96-103.
20. Прилуцкий А.М. Коронавирусная инфекция и религиозные дискурсы медицинской конспирологии // Известия Иркутского государственного университета. Серия Политология. Религиоведение. 2020. Т. 33. С. 108-114.
21. Скуденков В.А. Особенности социальных рамок психического здоровья // Философия здоровья: интегральный подход. Межвузовский сборник научных трудов. ФГБОУ ВО ИГМУ Минздрава России. Иркутск, 2020. С. 39-43.
22. Скуденков В.А. Влияние уровня тревожности, вызванной мобилизацией на экономические притязания россиян // В поисках социальной истины. Материалы IV Международной научно-практической конференции. Под общей редакцией О.А. Полюшкевич. Иркутск, ИГУ, 2022. С. 293297.
23. Скуденков В.А. Экономические притязания в условиях мобилизации // Социология. 2022. № 5. С. 80-87.
24. Шамурзаев Т.Т., Ардашев Р.Г. Архивное выявление ложной информации о работе спецслужб в литературе, кино и СМИ // Закон и право. 2022. № 4. С. 222-224.
25. Шамурзаев Т.Т., Ардашев Р.Г. Ложная информация о работе спецслужб, встречающаяся в литературе, кино и СМИ // Евразийский юридический журнал. 2022. № 2 (165). С. 87-88.
26. Шамурзаев Т.Т., Ардашев Р.Г. Раскрытие серийных убийств и астрологическая мантика. Иррационализация истины // Закон и право. 2020. № 4. С.177-179.
27. Шамурзаев Т.Т., Ардашев Р.Г. Смерть известных людей в технических катастрофах и теория заговора // Закон и право. 2021. № 10. С. 166-168.
28. Шамурзаев Т.Т. Иррациональные стратегии конспирологических теорий // Социальная консолидация и социальное воспроизводство современного российского общества: ресурсы, проблемы, перспективы: материалы IX Международной научно-практической конференции. Иркутск, 20 февраля 2023 г. / ФГБОУ ВО «ИГУ»; под общ. ред. О.А. Полюшкевич. Иркутск: Издательство ИГУ, 2023. С. 137-141.
29. Moscovici S. The Conspiracy Mentality. In: Graumann C.F., Moscovici S. (eds.) Changing Conceptions of Conspiracy. New York, NY: Springer. 1987. P.151-169.
30. Popper K. The Open Society and Its Enemies. Princeton, NJ: Princeton University Press. 1966.
CONSPIRACY THINKING OF MODERN RUSSIANS
Ardashev R.G.
Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia
The article reveals the features of the development of conspiracy thinking of our contemporaries. The negative consequences of the influence of conspiracy theories on the consciousness and behavior of Russians are analyzed. The results of the author's research on the influence of conspiracy theories on the worldview and real behavior of our compatriots are presented. We have identified age and educational characteristics, attitudes towards media sources and the level of trust in authorities and politicians as social factors in the development of conspiracy thinking, which are based on a high level of anxiety and a low level of self-esteem.
Keywords: conspiracy thinking, conspiracy theories, conspiracy theories, rigidity of consciousness, mass consumption, media exposure, loss of trust.
231
References
1. Ardashev R.G. Conspiracy theories during a pandemic: the effects of consciousness // Sociology. 2021. No. 5. S. 74-81.
2. Ardashev R.G. Conspiracy theories in the public opinion of Russians // Mission of confessions. 2020. V. 9. No. 1 (42). pp. 145154.
3. Ardashev R.G. Conspiracy hypotheses about the death of famous people // I International Book Edition of the countries of the Commonwealth of Independent States "The Best in Education - 2021". Nur-Sultan, 2021, pp. 39-41.
4. Ardashev R.G. COVID-19: The impact of conspiracy theories on the quality of life of Russians // The impact of the quality of life on the formation of the value structure of the population of Russia. All-Russian scientific conference with international participation: collection of materials. M.: MGU, 2020. S. 140-142.
5. Ardashev R.G. Irrational thinking: corona-virus as a conspiracy theory // Global challenges and regional development in the mirror of sociological measurements. Materials of the V International Scientific and Practical Internet Conference. In 2 parts. Vologda, VolNTs RAS, 2020, pp. 205-209.
6. Ardashev R.G. Cinema as a source of the formation of the irrational consciousness of Russians // Social reality of virtual space. materials of the IV International scientific conference. Irkutsk, IGU, 2022, pp. 197201.
7. Ardashev R.G. Conspiracy theories as an indicator of social tension during the COV-ID-19 pandemic // Spaces of social tension and strategic consensus interactions in the XXI century. Collection of scientific papers. Irkutsk, IGU, 2020. S. 308-311.
8. Ardashev R.G. Spread of conspiracy theories under the influence of virtualization // Social reality of virtual space. Materials of the III International Scientific and Practical Conference. Under the general editorship of O.A. Polyushkevich. Irkutsk, IGU, 2021, pp. 9-12.
9. Ardashev R.G. Stigmatized strategies of irrational thinking: conspiracy theories and their adherents // Social institutions in the legal dimension: theory and practice. Materials of the II All-Russian Scientific and Practical Conference. FGBOU VO "ISU"; under the general editorship of O.A. Polyushkevich, G.V. Druzhinina. Irkutsk, IGU, 2020, pp. 100-103.
10. Ivanov R.V. Virtual interaction: truth and falsity // Humanitarian knowledge and spiritual security. Collection of materials of the VII International scientific-practical conference. Grozny - Makhachkala, 2020, pp. 161-165.
11. Ivanov R.V. The impact of the COVID-19 pandemic on social tension // Spaces of social tension and strategic consensus interactions in the XXI century. collection of scientific papers. Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education Irkutsk State University. 2020, pp. 311-313.
12. Ivanov R.V. Quality of life in the virtual world // Influence of the quality of life on the formation of the value structure of the population of Russia. All-Russian scientific conference with international participation: collection of materials. Moscow State University M.V. Lomonosov. Moscow, 2020, pp. 44-46.
13. Kazun A.D., Porshnev A.V. Who believes in conspiracy theories? Factors prone to conspiracy thinking in Russia, Kazakhstan and Ukraine // Public Opinion Monitoring: Economic and Social Changes. 2021. No. 6. S. 549-565. https://doi.org/10.14515/monitor-ing.2021.6.1889
14. Kim A.S., Polyushkevich O.A. Identity as a way of perceiving strangers and friends // DIXI - 2019: ideas, hypotheses, discoveries in social and humanitarian research. Collection of scientific papers. Khabarovsk, Kh-GUEP, 2019. S. 94-100.
15. Koshkin P.G. Coronavirus in minds: how the pandemic turned into an information epidemic and how to deal with it / Russian International Affairs Council. - 2020. - April 8. - Access mode: https://russiancoun-cil.ru/analytics-andcomments/analytics/ koronavirus-v-umakh-kak-pandemiya-prevratilas-v-informatsionnu yu-epidemi-yu-i-kak-s-ney-borotsya/ (date of access: 04/03/2023).
16. Polyushkevich O.A. "Friends" and "strangers": sociocultural markers // Discussion. 2011. No. 5. S. 84-89.
17. Polyushkevich O.A. Trust in a changing world // Sociology. 2021. No. 2. S. 87-92.
18. Polyushkevich O.A. Prospects for the Future: Peculiarities of Perception after COV-ID-19 // Modern Society in Conditions of Socio-Economic Uncertainty. XV International Scientific Conference "Sorokin Read-ings-2021". Moscow, 2021, pp. 149-151.
19. Polyushkevich O.A. Trust in the institutions of law // Social institutions in the legal dimension: theory and practice. Materials of
232
Ca^RwcruH №3 2023
the I All-Russian Scientific and Practical Conference. Irkutsk, IGU, 2019. S. 96-103.
20. Prilutsky A.M. Coronavirus infection and religious discourses of medical conspiracy // Bulletin of the Irkutsk State University. Political science series. Religious studies. 2020. V. 33. S. 108-114.
21. Skudenkov V.A. Features of the social framework of mental health // Philosophy of health: an integral approach. Interuniversity collection of scientific papers. FGBOU VO IGMU of the Ministry of Health of Russia. Irkutsk, 2020. S. 39-43.
22. Skudenkov V.A. The influence of the level of anxiety caused by mobilization on the economic claims of Russians // In Search of Social Truth. Materials of the IV International Scientific and Practical Conference. Under the general editorship of O.A. Polyush-kevich. Irkutsk, IGU, 2022, pp. 293-297.
23. Skudenkov V.A. Economic claims in the context of mobilization // Sociology. 2022. No. 5. S. 80-87.
24. Shamurzaev T.T., Ardashev R.G. Archival detection of false information about the work of special services in literature, cinema and the media // Law and Law. 2022. No. 4. S. 222-224.
25. Shamurzaev T.T., Ardashev R.G. False information about the work of special services, found in literature, cinema and the media // Eurasian legal journal. 2022. No. 2 (165). pp. 87-88.
26. Shamurzaev T.T., Ardashev R.G. Disclosure of serial murders and astrological man-tic. Irrationalization of truth // Law and law. 2020. No. 4. S. 177-179.
27. Shamurzaev T.T., Ardashev R.G. Death of famous people in technical disasters and conspiracy theory // Law and Law. 2021. No. 10. P. 166-168.
28. Shamurzaev T.T. Irrational strategies of conspiracy theories // Social consolidation and social reproduction of modern Russian society: resources, problems, prospects: materials of the IX International Scientific and Practical Conference. Irkutsk, February 20, 2023 / ISU; under total ed. O.A. Poly-ushkevich. Irkutsk: IGU Publishing House, 2023. P. 137-141.
29. Moscovici S. The Conspiracy Mentality. In: Graumann C.F., Moscovici S. (eds.) Changing Conceptions of Conspiracy. New York, NY: Springer. 1987. P. 151-169.
30. Popper K. The Open Society and Its Enemies. Princeton, NJ: Princeton University Press. 1966.
233
