CC BY
53
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 18. СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ. 2013. № 1
Е.А. Кублицкая, канд. философ. наук, ведущий научный сотрудник ИСПИ РАН*
КОНФЛИКТНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫХ И ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Статья посвящена актуальной проблеме толерантности в межнациональных и межконфессиональных отношениях с учетом роста национальной напряженности и конфликтного потенциала в некоторых регионах России. Автор использует результаты мониторинговых социологических опросов Института социально-политических исследований РАН.
Ключевые слова: толерантность, межнациональная напряженность, межэтнические и межконфессиональные отношения, конфликтный потенциал, миграция.
The article deals with the vital issue of Interethnic and interfaith tolerance in view of the growth of national tension and conflict potential in some Russian regions. The author turns to the results of monitored sociological interviews made by the Institute of Sociopolitical Researches of the Russian Academy of Sciences.
Key words: tolerance, interethnic tension, interethnic and interfaith relations, conflict potential, migration.
Проблемы федеративной стабильности, укрепление интегра-тивных процессов во многом зависят от развития толерантности в области межнациональных и этноконфессиональных отношений. Предложенный ракурс выявления проблем конфликтности этих отношений рассматривался в контексте анализа уровня религиозности и атеистичности населения города, направленности секуляри-зационного процесса и роста межнациональной напряженности.
Риски и угрозы в межнациональных отношениях мегаполиса, как показывают мониторинговые исследования ИСПИ РАН и МИСКП, очень велики. За последние годы этническая и конфессиональная структура мегаполиса серьезно усложнилась. Идет резкая интенсификация притока переселенцев при одновременном естественном сокращении численности коренных жителей. По сравнению с советским периодом демографическая ситуация изменилась, например численность представителей кавказских народов в Москве выросла в 20 раз.
Изменение национального состава столичного мегаполиса за счет легальных, а по большей части нелегальных мигрантов не может рассматриваться как "успех" национальной политики Москвы.
* Кублицкая Елена Александровна, e-mail: eakubl@yandex.ru
Несмотря на то что Москва — традиционно интернациональный российский город, демографическая проблема, связанная с увеличением нерусского населения (армянская, грузинская, азербайджанская, чеченская, таджикская и многие другие диаспоры), вышла в разряд наиболее актуальных. Социологические опросы по г. Москве показали, что подавляющее число жителей согласны с высказыванием: "Приток мигрантов следует резко сократить". Так ответили 72% от числа всех опрошенных и 76% из группы коренных москвичей. Опрошенные москвичи считают, что в результате увеличения интенсивности неуправляемых миграционных потоков ухудшается весь спектр жизнедеятельности местных народов: социально-бытовые условия, трудоустройство, сфера обслуживания, образование, здравоохранение, транспортные передвижения и, конечно, культурно-духовные запросы населения. На основании вышеизложенного можно заключить следующее: рост межнациональной напряженности идет через отражение в массовом сознании москвичей реалий их повседневной жизни.
Ассимиляционные возможности Москвы находятся на пределе. По подсчетам экспертов, в Москве и Московской области находится более половины всех иммигрантов (на Центральный федеральный округ приходится примерно 68%У.
Широкомасштабность миграционных потоков создает атмосферу, во-первых, нетерпимости, неприязни между различными этническими группами, во-вторых, противостояния между "коренными" москвичами и приезжими. Кроме того, отношения интернационализма и национальной терпимости неизбежно утрачиваются в ситуации осознания коренной национальностью того факта, что ее этнический статус резко снижается. В Москве сложная криминогенная ситуация нередко приобретает этническую окраску. Москва имеет один из самых высоких показателей межнациональной напряженности по сравнению с другими субъектами Федерации. Показательно, что лишь порядка 10% опрошенных москвичей оценивали межнациональные отношения в городе как стабильные. Существенно большая часть респондентов (68—75%) отмечает факт "межнациональной напряженности" или "сильной напряженности и возможности конфликтов". За последние 19 лет крайняя степень напряженности, определяющаяся показателем "сильная межнациональная напряженность, возможны конфликты" в оценках москвичей увеличилась на 11 процентных пунктов: с 17 до 28% (табл. и рис.). Обратим внимание, что почти третья часть всех респондентов предполагает возможность близких межнациональных конфликтов.
1 Деэскалация конфликтов как путь стабилизации региональных социумов // Социальные факторы консолидации Российского общества. М., 2010. С. 212.
Можно констатировать: рост межнациональной напряженности идет через отражение в массовом сознании москвичей реалий их повседневной жизни. Обратимся к представлениям населения о повседневной практике межнациональных отношений, негативных проявлениях в этой области.
Динамика уровня межнациональной напряженности в Москве в оценках населения (в % от числа опрошенных, данные по некоторым годам)
Показатели уровня межнациональной напряженности 1992 1993 1994 1995 1996 1998 2001 2003 2007 2008 2010
Межнациональные отношения стабильны 32 19 19 14 14 17 15 5 10 8 12
Имеется определенная межнациональная напряженность 34 46 49 51 52 59 48 54 42 46 40
Налицо межнациональная напряженность, возможны конфликты 17 22 17 17 16 13 25 33 29 29 28
Затруднились ответить 17 13 13 17 17 11 11 8 19 14 16
%
30 -
20 -
10 -
д _I_I_I_I_I_I_I_I_I_I_
1992 1993 1994 1995 1996 1998 2001 2003 2007 2008 2010
Годы
•-• «Имеется межнациональная напряженность»
или «возможны межнациональные конфликты»
Динамика уровня межнациональной напряженности в мегаполисе за 19 лет (1992—2010 гг., в % от числа опрошенных)
Источник: Сектор социальных индикаторов и показателей федеративных и национальных отношений ИСПИ РАН; Московский Институт социально-культурных программ.
Респонденты оценивали перечень из восьми позиций, начиная от "назначения на руководящие или престижные должности по национальному признаку" до "использования религии и чувств верующих для возбуждения вражды между людьми разных национальностей". Здесь наибольшее число указаний москвичей на негативные проявления собрали следующие позиции: "неуважительное отношение мигрантов к нормам, традициям московской культуры" — 54%; "хулиганские действия и другие нарушения общественного порядка на национальной почве" — 38; "неприязненное отношение к мигрантам, приезжающим на работу и постоянное место жительства в Москву" — 33%. Характерно, что три данные позиции оказываются в числе первых и в рамках исследования в Москве в 2008 г., и в более ранние периоды наших наблюдений.
Очевидно, что с точки зрения обеспечения социально-территориальной стабильности страны одним из важных моментов является изучение протестного потенциала, в том числе в разрезе межнациональных отношений. Согласно данным опроса, установки на участие в конфликте в интересах своей национальной группы выражены в ответах респондентов довольно четко (готовы участвовать в такого рода конфликтах "безусловно" и "в зависимости от обстоятельств" 55—58% респондентов) и составляют позиции более половины москвичей, в то же время взгляды социально-типологических групп имеют существенные различия. Так, если половозрастные особенности респондента предполагают, что мужчины в мобильном зрелом возрасте занимают более активную жизненную позицию, то вполне закономерно, что они чаще, чем женщины (на 25 процентных пунктов), готовы включиться в конфликтную ситуацию. Кроме этого анализ эмпирических данных указывает, что в "конфликтную группу" попадают прежде всего некоренные жители столицы, татары и лица, исповедующие ислам. Обращает на себя внимание то обстоятельство (по ряду индикаторов), что именно русские, оказавшиеся "главным объектом ущемления", имеют меньший "конфликтный заряд", более толерантны, терпимы к другим национальностям.
Позиции респондентов по использованию государством силы при решении межнациональных проблем достаточно умеренны. Допускает возможность применения силы в разрешении межнациональных конфликтов незначительное число опрошенных (2%). Большинство опрошенных полагают, что "применение силы необходимо только тогда, когда под угрозой оказываются жизнь и достоинство людей" (27%) или говорят о том, что "все зависит от конкретной ситуации" (42%). "Силовое решение национальных проблем в принципе не допустимо", — так считают 24% москвичей.
Как и в предыдущем показателе национального конфликта, прослеживается та же тенденция возможного решения споров в межнациональных отношениях силовыми методами, прежде всего в группах мужчин в возрасте 14—39 лет, некоренных жителей, мусульман, не русских национальностей. Результаты исследований указывают, что уровень протестного потенциала в сфере межнациональных отношений в Москве остается в течение последних лет достаточно высоким._
Также вряд ли можно говорить о стабилизации религиозности в Москве2. В 1996 г. уровень религиозности населения мегаполиса составлял 50%, постепенно нарастая, к 2008 г. он составил 62%. За 12 лет уровень религиозности увеличился на 12 процентных пунктов.
Религиозное население Москвы к 2010 г. фиксируется на отметке 56%, а уровень воцерковленности религиозного населения составляет 45% (так как остальные 55% религиозного населения не соблюдают религиозные обряды и не включены в мотивированную религиозную практику). Количественные показатели колеблющихся между верой и неверием остаются на отметке 20%. Нерелигиозное население мегаполиса составляет 10%. Среди них выявлено лишь 4% убежденных неверующих (атеистов). Соотношение религиозного и нерелигиозного населения в 2010 г. составило примерно 6:1 и заняло одно из лидирующих мест в субъектах Федерации в развитии десекуляризационного процесса. Необходимо признать: несмотря на то что общая численность религиозного населения за последние 14 лет выросла незначительно, тем не менее идет постепенное нарастание степени религиозности населения мегаполиса за счет увеличения доли воцерковленных людей (убежденных верующих).
Соотношение религиозного и нерелигиозного населения в большой степени зависит от комплекса социально-экономических, территориальных, социополитических, исторических, конфессиональных и этнических факторов. В целом по России это соотношение составляет примерно 6,5:13. Оно совпадает с Центральным, Северо-Западным, Уральским, и Сибирским федеральными округами.
Социально-демографические характеристики религиозного населения на данном этапе реформирования российского общества становятся все более размытыми. С 1983 г. не прослеживается четкая
2 Социологические исследования осуществлены при поддержке гранта РГНФ 11-03-00676 а: "Этноконфессиональные составляющие социальной напряженности и протеста (Система показателей, состояние в регионах)".
3 Всероссийское социологическое исследование, проведенное в 2011 г., осуществлено при поддержке гранта РГНФ №10-03-00185а: "Духовно-нравственные основы традиционных конфессий как фактор консолидации российского общества".
зависимость уровня религиозности от возраста, социального положения, места жительства, образования и уровня дохода населения. Из предложенных семи социальных характеристик населения только пол респондентов оказывается определяющим при выявлении религиозности населения регионов РФ.
Тем не менее социальный портрет нерелигиозного населения имеет более четкие проявления закономерности, так как они прослеживаются во всех исследованных субъектах Федерации по пяти позициям.
В группах "неверующих" и "атеистов" больше мужчин в возрасте от 29 до 49 лет, в основном инженерно-технических работников или студентов со средним или низким уровнем материального достатка. Доминирующая часть группы верующих в Москве — женщины 30—39 лет и старше 60 лет со средним специальным и высшим образованием, служащие или пенсионерки с самым низким уровнем материального дохода.
Следует заметить, что десекуляризационные процессы развиваются в условиях активизации религиозной жизни, доминирования религиозного населения и усиления клерикальных тенденций в общественных и государственных отношениях, активной прозелити-ческой деятельности ряда конфессий и религиозных организаций.
Специфика конфликтного взаимодействия конфессионального и национального напрямую связана с ущемлением прав какой-либо национальности, с очевидной угрозой потери ее национальной самобытности и риска уничтожения культурного менталитета: культурных ирелигиозных традиций и обычаев этого народа.
Эмпирические результаты достаточно четко фиксируют "больную тему" "русского вопроса". Мониторинговые исследования показали увеличение числа утвердительных ответов на вопрос: "Считаете ли вы, что в настоящее время идет ущемление прав некоторых национальностей за счет расширения прав других национальностей?". "Да, считаю" — ответили 36% опрошенных москвичей в 2007 г. и 45% москвичей в 2008 г. Ответы в группах "русских" и "православных" москвичей практически не отличаются друг от друга по количественному показателю и в 2008 г. составили 47%. Респонденты моложе 60 лет значительно чаще, чем представители старшего поколения, придерживаются той точки зрения, согласно которой права разных национальностей неравны. После конкретизации вопроса — "Если идет ущемление прав, то каких именно национальностей?", — значимые показатели "ущемления" оказались в первую очередь у русской нации (так считает почти половина опрошенных москвичей — 48% в 2008 г.). Второе место по показателям ущемления прав заняли народы Северо-Кавказского региона, третье — Среднеазиатского, четвертое — евреи. Отметим главное:
при анализе корреляционной зависимости тезиса "по ущемлению национальностей" установлено, что все группы национальностей (по рейтингу среди опрошенных национальностей) называют русскую нацию главным объектом "ущемления".
В 2008 г. 39% опрошенных москвичей (41% русских и 41% православных) полностью согласились со следующим тезисом: "В нашей стране национальная политика осуществляется в ущерб национальным интересам русской нации, развитию русской культуры". В 2010 г. число согласных с этим тезисом выросло до 45% опрошенных (49% русских и 52% православных москвичей).
Логика развития любого этноконфессионального конфликта следующая: бурный расцвет религиозной жизни, сопровождаемый одновременно общественно-национальными движениями, способствует укреплению национального и религиозного самосознания (национальной и религиозной идентичностей), осознанию достоинств собственной нации, ее вклада в общегосударственное и культурное развитие. Эти позитивные стремления часто сопровождаются побуждением отделиться, выделить свою "особенность", противопоставляя "своих" и "чужих". Конфессиональная и национальная исключительность становятся специфическими чертами, укрепляющими как религиозную, так и этническую идентичность. Развитие толерантных отношений в полиэтническом и поликонфессиональном регионе имеет особое значение. Основная суть толерантности — терпимость к "чужому", "иному" в российском государстве — неотъемлемая черта демократизации общества. Развитие этих отношений в наибольшей степени зависит от уровня терпимости населения в национальной и конфессиональной сферах.
В целом население достаточно терпимо к религиозному инакомыслию. Общий уровень межконфессиональной толерантности москвичей составляет более 70%. Все-таки отметим, что "испытывают неприязнь к некоторым религиям и религиозным организациям" четверть опрошенных респондентов. Тем не менее внутри социальных групп имеются значительные различия по степени толерантности. Например, показатель толерантности по отношению к религии самый высокий среди русских женщин в возрасте 14—18 лет и 25—29 лет. Менее толерантны к религии и религиозным организациям мужчины в возрастных группах 19—24, 30—39, 50—59 лет. Мониторинг последних лет показал, что все таки уровень религиозной нетерпимости среди коренного населения вырос, хотя и незначительно (на 5—9 процентных пунктов в возрастной группе мужчин 19—24 лет).
Таким образом, в мегаполисе характер межконфессионального взаимодействия в межличностных отношениях имеет достаточно высокий уровень толерантности. В то же время это не относится
к протестантским направлениям и сектам различного толка. Отмечается продолжающийся рост недовольства населения ими (от 35 до 40%).
Социологические данные фиксируют, что общий показатель нетерпимости в религиозной сфере среди населения мегаполиса в 2010 г. не изменился и составил 25%.
Что касается уровня толерантности межличностных отношений в межэтническом взаимодействии, то здесь вырисовывается менее оптимистичная картина. В мегаполисе наибольшую неприязнь к некоторым национальностям испытывают коренные москвичи (29%), русские (28%), мужчины (33%) в возрасте 19-24 лет (40%) и 29-39 лет (37%). Основными объектами национальной неприязни являются во все возрастающей степени выходцы с Кавказа. Если в 2003 г. уровень вербальной конфликтности по отношении к народам Северо-Кавказского региона составлял 37%4, то в 2008 и 2010 гг. этот уровень повысился более чем на 30%.
Общий уровень национальной нетерпимости среди населения мегаполиса за четыре года вырос на 7 процентных пунктов и составил 31%.
Итак, опишем основные выводы. Результаты проведенных исследований дают основание полагать, что уровень конфессиональной нетерпимости в межличностных отношениях (в оценках населения), как правило, не оказывает влияния на рост конфликтного потенциала в религиозной сфере. Очаги напряженности в области этноконфессио-нальных отношений касаются прежде всего отношений межнациональных.
Полученные данные объективно высвечивают комплексность проблематики межнациональных отношений. В этой связи, обращаясь к анализу массовых протестных действий в Москве в декабре 2010 г., можно утверждать, что в обществе, очевидно, была накоплена критическая масса недовольства неэффективностью правоохранительной системы, отсутствием реальных действий в сфере защиты конституционных прав граждан, нерешенностью социальных проблем. Характерно, что случаи протеста были отнюдь не единичными, мы имеем в виду целую череду протестных действий в Кондопоге, Туапсе, Ростове, Москве. Это стало отражением нарастающей криминализации общественных отношений, в том числе в межнациональном аспекте. С одной стороны, речь идет об усилении негативного влияния этнических сообществ на ряд сфер жизни; с другой — нельзя сбрасывать со счетов и попытки использования конфликтности в межнациональных отношениях
4 См.: Кублицкая Е.А., Кузнецова А.В. Москвичи об актуальных проблемах города. М., 2003. С. 10.
с целью общей дестабилизации ситуации, что с очевидностью резко сокращает возможности развития страны и снижает ее национальную безопасность.
Следует сказать, что низкий уровень доверия общества к власти, известные процессы социально-политического отчуждения создали необходимую предрасположенность представителей различных социальных групп к конфликтной активности. Немаловажным также представляется отсутствие культуры толерантности, системной политики в области этноконфессиональных отношений. Кроме того, объективно необходимые для развития экономики потоки миграции не получали должного информационного и социально-культурного обеспечения, что привело к повсеместному нарушению сложившихся норм и традиций проживания коренных народов. Среди прочего результатом этого является ложная трактовка тезиса об "обеспечении преимущества прав меньшинства", что объективно вызывает недовольство русского населения. Вместе с тем данные события сформировали повод для "вброса" в общественное сознание ряда провокационных, на наш взгляд, идей типа "беременности страны нацизмом" и т.п.
Таким образом, говоря о толерантности этноконфессиональ-ных отношений, мы далеки от того, чтобы подавать ситуацию в "розовом цвете". Специфика взаимодействия религиозных, конфессиональных и национальных групп населения отражается во всех сферах жизнедеятельности общества.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Деэскалация конфликтов как путь стабилизации региональных социумов // Социальные факторы консолидации Российского общества. М., 2010.
Кублицкая Е.А., Кузнецова А.В. Москвичи об актуальных проблемах города. М., 2003.
